Lily Evans and the Marauders  (гет)

Что-то в воздухе уже предвещало скорую перемену погоды. Лето подошло к концу, и настало время возвращаться в Хогвартс.

Лили немного волновалась. Она так соскучилась по лестницам-ловушкам, волшебному потолку Большого Зала и уютной гриффиндорской гостиной, которую всегда красиво украшали на Хэллоуин и Рождество.

Наконец, мистер и миссис Фигг отвезли девушек на вокзал. Взяв по тележке, они положили в них свои чемоданы.

Ардинн недовольно мяукала из-за того, что хозяйка шла слишком быстро. Лили и Белла прислонились к холодному, каменному барьеру и оказались на платформе «девять и три четверти», от которой отходил Хогвартс-экспресс.

Перед их взором предстал большой красный поезд. Девушки оставили свои вещи в одном из купе и снова вышли на платформу, чтобы разыскать друзей. Они прошли мимо Амоса Диггори — семикурсника, родители которого поддразнивали его насчет его без умолку щебетавшей совы.

Потом подруги увидели Джеймса Поттера. Отец обнимал его, мать рыдала. Лили услышала, как она сквозь всхлипы говорила:

— О, Джеймс! Мы будем по тебе скучать!

— Мама, — простонал юноша, заметив, что многие смотрят в их сторону.

— Жизнь дома будет слишком тихой без тебя.

Лили бы так хотелось, чтобы ее родители тоже были здесь и говорили ей такие слова! Как Поттер может вести себя так, будто ему это не нравится?

Единственный раз, когда родители сказали, что гордятся ей, был тогда, когда она получила письмо из Хогвартса. В тот далекий день они подарили ей серебряный медальон, который она носила, не снимая.

— Смотри, там Мэдисон, — Белла дернула подругу за рукав, вырывая из раздумий.

Мэдисон была довольно симпатичной: белокурые волосы до плеч и слегка блеклые светло-зеленые глаза. Немного портило впечатление выражение ее лица: в нем было что-то жесткое и в то же время беспомощное.

— Лили! Белла! Я так рада вас видеть!

— Нам не хватало тебя во время покупок.

— Да, жаль. Но вы же знаете моих родителей. Кстати, они идут к нам. Так, готовьтесь...

— Ах! Мисс Эванс, мисс Фигг. Очень жаль, что мы не видели вас летом! — учтиво сказал мистер Грегори.

— Нам нужно было задержаться в Америке. Такая прекрасная страна, — вздохнула миссис Грегори и повернулась к дочери. — Хорошо, моя дорогая, увидимся на Рождество.

— Пока, мам. Пока, пап. Люблю вас.

Когда они были вне пределов слышимости, Мэдисон пробормотала:

— Скучные старики.

Лили всегда чувствовала, что она была не особо искренней.

— Когда-нибудь я тоже будут путешествовать по миру. Как вы двое, но поеду дальше, чем Франция и Америка.

— В своем воображении, — съязвила Мэдисон и тут же сменила тему: — О, Мерлин! Вы видели Сириуса Блэка? Он так вырос за лето!

— Блэк? — переспросила Лили, со значение глядя на Беллу.

— Смотрите, вон он со своим фан-клубом, — Мэдисон указала в сторону мародеров.

Рядом с ними было, по крайней мере, семь девушек, которые всё время глупо хихикали и что-то щебетали.

— А взгляните на Питера!

Петтигрю стоял чуть в стороне и с завистью смотрел на друзей.

— Мне, наверное, никогда не понять, почему они позволяют ему шататься с ними? — скривилась Лили.

— Только потому, что он вытаскивает их из проблемы, — засмеялась Мэдисон. — Они решили называть себя мародерами.

— Мародерами? Они решили это больше двух лет назад, дурочка.

— Да, но теперь это официально. Ах, да мой отец сказал, что в этом году у нас будет новый директор. Интересно, кто?

— Альбус Дамблдор. Я прочитала это в Ежедневном Пророке.

— Дамблдор? Я слышала: он очень умный, — протянула Белла.

— Какая разница? Главное, чтобы он не был таким же чудаком, как наш бывший директор, — холодно сказала Мэдисон.

— Профессор Диппет?

— Да. Он был сумасшедшим.

Прогудел свисток.

— Нам лучше поторопиться.

Девушки вошли в поезд и отправились на поиски своего купе. Но когда, наконец, добрались до него, обнаружили там двух молодых людей.

— Мы можем вам чем-нибудь помочь? — вежливо спросил блондин в элегантном вплоть до последних мелочей костюме и с идеально уложенными волосами. Черты его лица выражали спокойствие, но это спокойствие, казалось, говорило не столько об обычном состоянии души, сколько об умении владеть собой.

— Эээ… вообще-то это наше купе. Видите — там вещи, — сказала Белла, указывая на чемоданы.

— О, простите. Разрешите представиться: Люциус Малфой. Слизерин, шестой курс, — юноша улыбался, но одними губами. Его ледяной взгляд не принимал в улыбке никакого участия. — А это мой друг Северус Снейп. Тоже слизеринец.

— Очень приятно. Теперь вы не могли бы уйти?

— Только после того, как вы представитесь, — холодно ответил Северус.

— Белла Фигг, Мэдисон Грегори и Лили Эванс. А теперь убирайтесь, или придется вам помочь.

— Белла Фигг? Арабелла, не так ли? О, Боже! Северус, это о ней я тебе рассказывал. Ее отец работает на Министерство в отделе по защите маглов, — презрительно усмехнулся Люциус. Сощурив глаза так, что видны были лишь две горящие щелочки, он добавил, как бы рассуждая вслух: — Значит, мы пытаемся кусаться? Право же, что-то слишком много талантов для нашей Арабеллы!

Белла встрепенулась, словно от удара:

— Закрой рот и выйди, наконец, из нашего купе! И хорошенько запомни: назовешь меня Арабеллой еще раз, я тебя...

— Какие-то проблемы? — голос Сириуса звучал подкупающе ласково, но в то же время в нем чувствовалась твердость.

Четверо мародеров стояли в дверях купе и с неприязнью смотрели на слизеринцев.

— Леди, мы можем вам чем-нибудь помочь?

— Мы сами справимся, — огрызнулась Белла и впилась взглядом в Люциуса: — Выметайтесь, или я заколдую вас!

— Ну и манеры! — в глазах Малфоя загорелась злая насмешка. Но все же он поднял свой роскошный чемодан и направился к выходу. Северус последовал за ним.

— А мы можем к вам присоединиться?

— И вы туда же? Вон!

— Зачем, — произнес Блэк самым нежным голосом, — зачем так горячиться?

И мародеры отправились в свое купе. Лили слышала, как Сириус пропищал тоненьким голоском:

— Вон!

— Мальчишки, — пробормотала Белла. Но вспышка гнева уже прошла, и ей самой вдруг захотелось смеяться.

* * *

Поезд стремительно двигался, за окном сменялись пейзажи. Подруги болтали и громко смеялись. Настроение у всех было приподнятое — ведь скоро они приедут в любимую школу.

Начавшийся дождь негромко барабанил по окнам. Когда поезд прибыл на станцию «Хогсмид», дождь усилился. Выбравшись из поезда, девушки поспешили к каретам. Никому не хотелось вымокнуть.

— Льет как из ведра! — Мэдисон нервно поправляла прическу.

— Не волнуйся, с твоими волосами всё в порядке, — успокоила Лили.

Карета плавно сдвинулась с места.

Вскоре вдали появился Хогвартс. Школа вся сверкала праздничным оживлением. Сотни окон блестели.

Лили, Мэдисон и Белла вылезли из кареты и побежали к главному входу. И все же успели промокнуть насквозь, хотя пробыли под дождем не больше минуты.

Из соседней кареты появились мародеры и неспешно направились к замку. Они шли так, будто возвращались после великих дел. Зачинщики веселья, хранители бесценных сокровищ радости.

В холле к ним тут же с восторженными возгласами подскочили поклонницы. Одна девушка грубо отпихнула Мэдисон в сторону, чтобы быть поближе к Сириусу.

— А что мы можем поделать? Мы подарок Бога женщинам! — заметив это, рассмеялся Блэк.

— О, Сириус, — какая-то блондинка игриво ударила его по руке.

Лили фыркнула и, взяв подруг под руки, направилась в Большой зал. Войдя внутрь, они застыли на пороге, восхищенно затаив дыхание.

Над длинными столами парило множество свечей, заливающих пространство сияющим светом.

Подойдя к гриффиндорскому столу, они стали рассаживаться. Лили выдвинула стул и уже собралась сесть, как он внезапно исчез. Она не успела это заметить и плюхнулась на пол. Отыскать виновника не составило труда — Джеймс, с улыбкой от уха до уха, вертел в руках палочку. Девушка впилась в него взглядом, но промолчала. Мэдисон душил смех.

— Ты не должна смеяться, — прошипела гриффиндорка, заметив, что подруга еле сдерживается.

— Я… я не... — она все же не выдержала и расхохоталась.

— Не вижу ничего смешного.

— Сегодня же назначают префектов, — встряла Белла, не давая вспыхнуть ссоре.

— Да… интересно, кто же это будет?

Быть префектом было очень почетно. От каждого факультета выбирали юношу и девушку, которые должны были заниматься общественными делами, и, как ожидалось, быть образцами для подражания.

Когда все студенты расселись, в зал вошли первокурсники. Профессор МакГонагалл подвела их к учительскому столу, перед которым стоял трехногий табурет.

— Когда я назову ваше имя, вы сядете на этот табурет, и шляпа определит вас на факультет, — объяснила она. — Эдвери, Гарольд.

Щупленький мальчик неуверенно вышел вперед. Едва коснувшись его головы, шляпа выкрикнула:

— Пуффендуй!

Пуффендуйцы дружно зааплодировали, и Гарольд направился к своему столу. Следующая девочка — Шарлотта Бэрни — была распределена в Когтевран.

Лили отвернулась от первокурсников и, посмотрев на Беллу, нервно спросила:

— Как думаешь, кто станет префектом?

— Уверена, это будешь ты. Ведь ты — лучшая ученица курса.

Фрэнка Датча отправили в Гриффиндор, и девушки присоединились к сокурсникам с аплодисментами.

Наконец, распределение закончилось. Последняя первокурсница — Кэти Видерби — стала слизеринкой.

— Добрый вечер! — начал высокий человек с длинной серебристой бородой и чуть изогнутым носом. — Меня зовут Альбус, но, думаю, школьные чиновники предпочли бы, чтобы вы называли меня профессором Дамблдором. Я новый директор, поскольку профессор Диппет ушел в отставку в прошлом году. Но я рад занять его место. А теперь то, чего вы все ждете, — назначение префектов.

Он подождал несколько секунд прежде, чем продолжить. Лили сидела — прямая, собранная, на лице ни тени улыбки, глаза устремлены в пустоту.

— От Пуффендуя — Джонатан Лионел и Синди Ашонэл.

Назначенные префекты встали и направились к учительскому столу за своими значками. Потом они сели за отдельный стол, который, по традиции, наколдовывали только раз в году.

— От Слизерина — Люциус Малфой и Хэйли Паркинсон.

— От Когтеврана — Брэд Маркус и Стефани Брук.

Лили задержала дыхание.

— От Гриффиндора — Джеймс Поттер и Лили Эванс.

Девушка облегченно выдохнула и направилась за значком. Гриффиндорцы громко хлопали. В их взглядах сквозило восхищение, и она отвечала благодарной улыбкой.

Мародеры выкрикивали имя Джеймса. Тот довольно усмехнулся, услышав кого назначили вторым перфектом.

— Спасибо, профессор, — поблагодарила Лили после того, как МакГонагалл прикрепила значок к ее мантии.

— Я ожидаю, что вы оба будете достойными представителями факультета... Поттер! — прикрикнула профессор, увидев, что Джеймс стоит в пол оборота и машет одобрительно гудящему гриффиндорскому столу.

— Да, да, хорошо, — быстро ответил он.

Лили закатила глаза. И почему его назначили? Он же такой безответственный!

Девушка села рядом с Джеймсом, благодаря Бога, что это только на сегодняшний вечер.

— Поздравляю! И да начнется пир! — громко провозгласил Дамблдор, и на столах появились всевозможные блюда.

— Какой же я голодный! — воскликнул Поттер.

Разнообразие еды впечатляло: жареные цыплята, отбивные, разные супы, пасты, соусы, тыквенный сок и многое другое. Чуть позже появился десерт: пудинги, желе, пирожные и сладости.

После того, как все наелись, еда исчезла, и тарелки опять стали чистыми.

Директор снова поднялся и, обращаясь к префектам, сказал:

— Узнайте у деканов пароли и отведите первокурсников в гостиные.

Лили и Джеймс, собрав вокруг себя первогодок, повели их в гриффиндорскую башню. Оказавшись перед портретом Полной Дамы, девушка назвала пароль, и дверь распахнулась.

— Так, слушайте меня внимательно! Слева от вас — лестница, ведущая в комнаты мальчиков, справа— в комнаты девочек. Запрещается заходить в спальни людей противоположного пола.

— Да, мальчики. Бесполезно даже пытаться.

Несколько студентов захихикали. Лили бросила юноше многозначительный взгляд, призывая не развивать тему.

— На двери вы можете найти схему школы. Также запрещено ходить в Запретный лес...

— Если вы не хотите умереть самой страшной смертью, конечно.

Первогодки снова засмеялись.

— Если возникнут какие-нибудь вопросы, можете обратиться ко мне или к Поттеру. А сейчас идите к себе.

Как только дети ушли, Лили угрожающе повернулась к Джеймсу:

— Слушай, может ты думаешь, что все это очередная забава, но поверь мне это не так. Всё очень серьезно. Я упорно трудилась, чтобы добиться такого высокого положения.

— Эй, — самолюбие юноши явно было задето. Его лицо, до сих пор сохранявшее мягкое выражение, внезапно посуровело. — Ты не единственная, кто упорно трудился в прошлом году. Я тоже прилагал усилия и планирую стать главным старостой. Мои родители верят в меня, и я их не разочарую. Никакая пламеголовая заучка с завышенным самомнением мне не помешает! — Поттер развернулся и вышел из гостиной своей обычной стремительной походкой.

«Пламеголовая заучка с завышенным самомнением? Сначала дурацкая шутка со стулом, а теперь еще и это. Если он думает, что я это так просто оставлю, он глубоко ошибается!»