Дети Азкабана (гет)

Когда Гарри вернулся с прогулки в камеру, Гермиона нетерпеливо налетела на него с расспросами.

— Ну? Ты видел своего крестного? Как там, на его уровне? Страшно?

— Странное чувство... — задумчиво почесал затылок Гарри, усевшись на нары. — С одной стороны, я рад, что увидел хоть одного близкого человека, кроме тебя. С другой стороны... он тупой, по-моему.

— Может, сумасшедший? — нахмурилась девочка. — Все-таки он уже десять лет сидит здесь.

— Нет. Он именно тупой, — покачал головой Гарри. — Мне кажется, дементоры на него не сильно влияют. Кстати, я с одним Стражем познакомился... Знаешь, Гермиона, может, оно и к лучшему, что Сириус тупой?

— Почему? — разинула рот Гермиона.

Гарри взял её за руку и поглядел ей в глаза, потом сказал.

— Ну, хотя бы потому, что если он выйдет на свободу по реабилитации, то... он расторгнет нашу помолвку. Я этого боюсь. Он ведь тогда станет моим опекуном.

— Но зачем ему расторгать нашу помолвку? — покраснев, спросила Гермиона.

— А ты герб Блеков помнишь? Из той книги. Какой там девиз у них?

— Чистота крови навек, — прошептала Гермиона, бледнея.

— Вот! Блеки — чертовы фанатики чистокровности! Ты можешь его не устроить как моя невеста! — с досадой сказал Гарри. — Поэтому пусть лучше у меня не будет никакого опекуна, чем такой! Там, кстати, и его сестра рядом сидит. Вот та вообще чокнутая! Постоянно ругается и призывает Темного Лорда.

— А что ты там про Стража говорил? — вспомнила Гермиона. — С кем ты познакомился?

— А это дементор так себя назвал! — ухмыльнулся Гарри. — Когда я болтал с Сириусом, дядька Сократ отошел, чтобы утихомирить разбушевавшуюся Беллатрикс. И тут ко мне подлетел один дементор...

— Это же опасно! — судорожно сжала его руку Гермиона. — Он мог тебя выпить! И разве они могут говорить?

— Ага! Только не вслух, — улыбнулся Гарри. — Они разумные существа. Хотя темные. И нежить. И могут мысли передавать. Я его вслух спрашивал, а он мне телепатировал в ответ.

— Похоже, твои занятия окклюменцией дали плоды, — покачала головой Гермиона. — Но все равно это очень опасно — подпускать их к себе.

— Разве от них убежишь? — пожал плечами Гарри. — А он ко мне вполне дружественно отнесся. Даже пожалел. Сказал, что я бедный мальчик, у которого все светлые чувства связаны только с Азкабаном. Типа первый поцелуй, объятия с подругой...

— Что ты такое говоришь? — покраснела Гермиона. — Наверняка у тебя и на свободе было, что вспомнить хорошего!

— Не-а! Я же тебе рассказывал свою жизнь, — покачал головой Гарри. — Моя жизнь была полное дерьмо!

— Что за выражения, Гарри Поттер?! — возмутилась Гермиона. — Выражайся прилично. И что еще интересного тебе рассказал Страж?

— Ну... Он разъяснил мне кратко разницу между темной и светлой стороной магии. Он вообще чертовски умный. Особенно на фоне Сириуса Блека.

— Так рассказывай! — подергала задумавшегося мальчика Гермиона. — Я что, клещами из тебя все должна тянуть?

— Он сказал, что темная и светлая стороны магии должны находиться в гармонии. Инь и Ян. Тогда у мага все в порядке. Инь — это темная, а Ян — светлая сторона магии волшебника.

— Погоди, это же китайская философия! — удивилась Гермиона. — Инь — это женское начало, или духовное, а Ян — мужское, или телесное. Причем тут свет и тьма? Я обижена за женское начало! Это шовинизм какой-то!

— Ну да. Он что-то такое говорил, — кивнул Гарри. — Тьма — духовная, внешняя оболочка. А Свет — это внутренняя сила мага. Тьма влияет на других, а Свет делает сильней нас самих. Наше тело. И насчет половых различий ты права. Ведьмы сильнее могут проклясть, чем колдуны. В них тьмы больше.

— А почему тогда все темные лорды — мужчины? — еще больше возмутилась Гермиона. — Опять дискриминация?

— Наверное, — нервно хихикнул Гарри, пожав плечами. — Кроме того, дело не только в пропорциях и гармонии Инь-Ян. Дело еще просто в количестве. Избыток Инь-чакры* сводит с ума колдунов. А избыток Ян-чакры только делает их самодовольными и бесшабашными. И Ян чакру трудно наращивать. Если у мужчины есть много Ян-чакры, то он потом может спокойно наращивать свой объем Инь-чакры, не сходя с ума. Хотя с Волдемортом, похоже, это не сработало. Он перестарался с Тьмой в душе. Совсем крыша поехала к финалу. Кстати, Страж сказал, что у меня явный перекос в сторону Ян-чакры. Раз в пять.

— То есть ты — самодовольный урод? — усмехнулась Гермиона. — А я наверное чокнутая? Знаешь, Гарри, а по твоей тощей тушке и не скажешь, что у тебя много телесной чакры.

— Если бы я был как Дадли, — мечтательно откинулся на нары Гарри, заложив руки под голову. — Я был бы еще тупей и самодовольней раза в три! Тебе бы понравилось! Ничего, я еще отъемся...

— Что ты несешь, Гарри Поттер? — захихикала Гермиона, ущипнув его за бок. — Я терпеть не могу жирдяев! И не все жирдяи такие уж самодовольные.

— Это ты про маглов говоришь. А у волшебников все именно так! Все светлые волшебники очень упитанные! А самый светлый волшебник — это министр Фадж! Он очень упитанный!

— Дамблдор тоже... широк в кости, — заметила Гермиона, также откинувшись на нары рядом с Гарри.

— А еще Хагрид! — вспомнил Гарри. — Он вообще! Светлей личности я не видел! А вот Люциус Малфой — он жутко темная личность! Кожа да кости!

* * *

В камере резко потянуло холодом, и Гарри с Гермионой отвлеклись от книжек, которые читали.

— Зима что ли настала? — поежилась девочка, ища глазами кофту.

— Вообще-то уже как две недели назад. Но это Страж! — воскликнул Гарри, увидев за решеткой фигуру в плаще с капюшоном. Гермиона, увидев дементора, затрепетала и застыла в ступоре. Гарри, увидев, что подруга скоро потеряет сознание от страха, схватил её, потащил в дальний угол камеры и завел за ширму туалета. Гермиона как зомби подчинялась ему.

— Посиди здесь, если тебе страшно! — прошептал Гарри. — Я с ним сейчас поговорю, и он уйдет.

Гермиона, увидев, что она в туалете, тут же машинально стянула трусы и села на горшок, не дожидаясь, пока парень уйдет. Её сознание было где-то далеко. Гарри смущенно отвернулся и побежал к решетке, где стоял дементор.

— Вкусная девочка! Домашняя! — телепатировал ему дементор. — Много хороших воспоминаний!

— Самому нравится! — ответил Гарри, улыбнувшись. — У нее с семьей все в порядке. И папа, и мама. И оба любят её. Спасибо, что зашел поговорить, Страж. Хотя Гермиона тебя что-то сильно испугалась. Ну ничего, привыкнет!

— Пусть привыкает, — ответил согласно дементор. — Её помощь еще понадобится, чтобы тебя лечить.

— От чего? — спросил Гарри. Дементор указал своей жуткой рукой на лоб Гарри.

— У тебя там чужая Инь-чакра сидит в шраме. Темное проклятье. Знаешь, чем отличается чужая Инь-чакра от Ян? Её нельзя усвоить. Поэтому Инь и используют для проклятий разных.

— А ты можешь меня вылечить?

— Могу. Только я и могу. Мы питаемся Инь-чакрой. Мы, Стражи, единственные, кто может её усваивать. Но её поглощение будет для тебя болезненным процессом, тебе понадобится помощь подруги, когда будешь готов...

— Эй! Ты что там делаешь? — вскричал аврор из коридора, увидев, что дементор трется у камеры с детьми.

— Дядя Сократ! Не сердитесь! Мы просто разговариваем! Страж не делает ничего плохого, — крикнул Гарри старому аврору.

— О чем с ним можно говорить? — удивился аврор.

— Ну, он собирается мне помочь с лечением проклятья в шраме, — пояснил Гарри. — И вообще он умный! Философ. Его слушать интересно.

— Ну и парень! — покрутил головой аврор. — Ничего не боится! Настоящий гриффиндорец...

— Значит, когда вы высасываете душу, вы пожираете Инь-чакру? — обратился Гарри уже к дементору.

— Да! — прошелестел тот в ответ.

— Это что получается? — задумался Гарри. — Волшебник без Инь-чакры впадает в животное состояние? Лишается всех желаний и проблем? Типа достигает нирваны?

— Точно.

Гарри и дементор еще пять минут переговаривались тихо, потом Страж улетел.

— Ух, выморозил как камеру! — воскликнул Гарри, растирая плечи. — Прямо мистер Фрост! Гермиона, ты там, еще к горшку не примерзла?

— Не твое дело! — смущенно буркнула очнувшаяся девочка, натягивая трусы. — О чем ты с ним говорил так долго? Я замерзла.

— Ну иди скорей под одеяло, будем греться, — позвал её Гарри. — Разговор был интересный. Оказывается, у меня в шраме есть темное проклятье. И он обещал помочь мне его удалить. Но будет нужна твоя помощь. Иначе слишком болезненно будет. Кроме того, на мне какая-то кровная защита есть от родителей. И тебе придется меня держать во время удаления темного проклятья, чтобы деактивировать защиту. Ты ведь моя невеста, и тебе она не опасна.

— Как держать?

— Нежно. За голову. Чтобы откат по дементору не бил. Кровная защита основана на телесной чакре, которую дементоры не переваривают. Опять же, если ты меня будешь обнимать и думать обо мне, то мы сможем замкнуться от внешних раздражителей. Я тоже буду думать о тебе. Наши Инь смешаются, и Стражу будет легче выделить чуждого паразита.

— Понятно, — кивнула Гермиона. — Хотя страшно. Когда он придет?

— Уже завтра.

— Избавление от темного проклятья — это хороший подарок на рождество! — сказала Гермиона.

— А ты мне что подаришь?

— А я тебя поцелую! А ты?

— Гм... поцелую тоже? Нет? Ну тогда... это будет сюрприз.

— Обожаю сюрпризы!

* * *

— Это было в самом деле больно! — сказал Гарри, находясь в полуобморочном состоянии, когда на следующий день операция по извлечению чакры Волдеморта закончилась. — Гермиона, ты как?

— Немного лучше тебя, — вяло ответила прижавшаяся к нему сзади девочка, не в силах разжать руки, обнимающие его. — Значит, все? Какие будут теперь последствия, мистер дементор?

— Часть знаний темного волшебника теперь перейдет к тебе, — откликнулся дементор. — И не называйте меня мистер дементор. Мое имя — Памбалчук**.

— Это что? Мне учиться не надо? Круто! — отозвался Гарри, устало усаживаясь на нары. — Только как мне эти знания достались? Ты же, Памбам...чук, его чакру съел?

— Его чакра была уравновешена твоей телесной чакрой. Получился как бы телесный отпечаток. Матрица его памяти, телесной памяти. Подсознание. Учиться все равно придется. Только ты будешь быстрей обучаться, — разъяснил дементор.

— Ясно, — кивнул Гарри. — Ну, тоже неплохо. А то мы тут и так отстали от всех по обучению. Еще бы Гермионе такой бонус к обучению. Жаль, Гермиона, что тебя никто не проклинал.

— Дурак! — сердито фыркнула Гермиона. — Может, там ничего хорошего, в тех знаниях? Волдеморт тебя научит плохому!

— Главное, чтобы человек хороший попался, в знаниях вреда нет, — телепатировал Памбалчук. — А насчет подруги не беспокойся. Она и так быстро учится. У нее дисбаланс в сторону Инь-чакры большой. Слишком умная и беспокойная. Ты её лучше к телесной гармонии приводи — от одних книг свихнется.

— А как? — поинтересовался Гарри.

— Вам видней, — отозвался дементор. — Я не человек, чтобы советы давать по вашему телу. Хотя она и так крепнет. Я динамику всего один день наблюдаю. У нее со вчерашнего дня рост Ян неплохой произошел. Наверное, она тебя как донора использует.

Дементор улетел, а Гарри рассказал Гермионе про то, что у нее Ян-чакра хорошо растет, когда она рядом с ним лежит обнявшись. И пригласил под одеяло греться. Гермиона с готовностью залезла к нему под одеяло, так как было холодно. Но отогревшись, вдруг забеспокоилась.

— Погоди! Это что получается? Я вампир? Ворую твою чакру? Жизненную силу? Прямо как в этих баснях про грязнокровок? Я не хочу, чтобы так было!

— Ты ничего не воруешь! — ответил Гарри, удерживая её в объятиях, хоть она и попыталась встать. — Я сам тебе все даю! Сам! Добровольно!

— Такие подарки мне тоже не нужны! — запищала Гермиона. — Мне стыдно быть вампиром!

— А мне стыдно, что у меня сумасшедшая невеста с пятикратным дисбалансом в Инь! — рявкнул Гарри.

— Самодовольный индюк! Тебе хорошо! У тебя родовая магия есть! — проворчала Гермиона. — И ничего я не сумасшедшая!

— Конечно, — согласился Гарри. — Для явного сумасшествия, как у Беллатрикс, дисбаланс должен быть десятикратным. Ты сама посуди. У меня дисбаланс в Ян, у тебя — в Инь. Значит что?

— Восстановление гармонии? — пролепетала Гермиона.

— Вот именно! Ты мне — я тебе. Ты у меня воруешь Ян-чакру, а я за твой счет повышаю Инь.

— Погоди! Ты говорил, что чужая Инь не усваивается! — вспомнила Гермиона. — Как ты её повышаешь за мой счет?

— А кто мне мозги все съел с учебой? — отозвался Гарри. — Это тупо учеба.

— Учеба — это не тупо! Совсем не тупо! — буркнула Гермиона, уткнувшись лбом в его подбородок. И поводив пальцем по его груди, спросила. — А твой шрам теперь, наверное, заживет?

— Надеюсь! — вздохнул Гарри. — Знаешь, как подбешивает, когда все на тебя пялятся?

— Знаю, — отозвалась Гермиона. — Я раньше этого боялась, когда поднимала руку на уроках. А потом привыкла.

— Ты не привыкла. Ты просто тьму в душу впустила, она тебя и защищала. У тебя Инь много. Ты стерва по призванию.

— Я тебя прибью за такие слова!

— Я же говорил...

* * *

— Ох-хо-хо! Кажется, я много телесной чакры наворовала! У меня даже сиськи уже растут раньше времени! А лифчиков нет...

— Дай потрогать?

— Лапы убери! О, Римус! Привет!

— Привет, ребята! Все лежите, обнявшись? А ну подъем! Будем заниматься.

— А газету принес? — сразу поинтересовался Гарри, вставая.

— Все принес! И газету, и шоколадку! — бодро ответил Римус. — И подарки на рождество!

— Ну, это лишнее, — смутился Гарри.

— Чего это? — обиделся Римус. — Твоя мать, между прочим, хотела меня сделать твоим крестным! Я тебе не только сенсей, но и почти родня! Гермиона, а ты чего плачешь?

Гермиона молча протянула газету со статьей "Ужасы в Хогвартсе продолжаются!" Гарри начал читать и присвистнул.

— Невиллу Лонгботтому откусил руку ЦЕРБЕР? Да откуда он взялся в школе? Какой-то дурдом! Гермиона, не реви ты из-за него! Фактически ты из-за этого придурка срок тянешь. Он же тебя подписал жабу свою ловить, вот бог его и наказал...

— Гарри, не надо так, — тихо ответила Гермиона. — Просто он — один из немногих наших знакомых по Хогвартсу. Почти друг. Жалко. Но как такое может быть? Римус, что ты там говорил про редкость таких случаев? Уже второй раз! И все с грифиндорцами-первокурсниками! Вначале Лаванде откусил ногу тролль, потом Невиллу руку — цербер...

— Знаешь, а ведь всюду упоминается этот рыжий Рон! — задумчиво сказал Гарри. — Он фактически и нас в Азкабан посадил. Ведь если бы не его крыса...

— Действительно странно, — разинула рот девочка. — Если бы ты не бежал по коридору мне навстречу, то ничего бы не было!

— Ага! — ехидно сказал Гарри. — И это я сейчас был бы без руки, а ты — без ноги!

— Типун тебе на язык!

— Ты поосторожней с проклятьями, ведьма! Я не знаю, что такое типун, но мой язык мне дорог. И тебе тоже он пригодится.

— Зачем мне твой язык? — фыркнула Гермиона и покраснела.

— Ну, я могу им лизнуть тебя... в нос. Римус, а может быть так, что человек всем вокруг приносит несчастья? Ну, как этот Рон Уизли?

— Что-то такое я слышал, — почесал затылок Римус. — Но ведь там Дамблдор? Он же должен заметить, если у ребенка такое жуткое проклятье?

— У Дамблдора такая харизма, что он должен по телевизору выступать, как русский маг Чумак, и лечить всех с экрана. Вон как в него все верят вопреки фактам, — проворчала Гермиона. Римус смутился и решил сменить тему.

— Я тут сам увлекся с вами этой азиатской философией и магией. Кое-что почитал... гм. В общем, это интересно. Как я понял, соотношение выпускаемой магом магической энергии Инь-Ян создает его предрасположенность к различным заклинаниям. И азиатские маги это соотношение меняют при помощи ручных печатей. Это такие особые жесты. И они сильно облегчают работу мага без палочки. Фактически палочка делает тоже самое своими жестами. Но кроме того, палочка — отличный инструмент для дозировки магии. Она накапливает её, а потом выплескивает как надо. С палочкой комфортней. А без палочки нужно много тренироваться, чтобы получалось. Зато потом, если отработать жесты печатей, становится легче. Главное, что руки, в отличие от палочки, вы не потеряете...

— Невиллу это скажи, — проворчал Гарри.

Римус сбился. Гермиона ткнула Гарри кулаком в бок и обратилась к Римусу:

— Продолжайте, профессор, нам это очень интересно! Значит, мы будем пробовать колдовать без палочки?

— Гм... Ну, я еще сам не освоил эту методику. Вот только записи принес свои и книжку с рисунками. Смотрите. Это двенадцать основных печатей...

* * *

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор сидел в кабинете и мрачно заедал дурное настроение лимонными дольками. Все в этом году шло наперекосяк: у него уже были серьезные трения с попечительским советом, он боялся за свою должность. Для него пост директора был наиважнейшим. Он бы с легкостью отказался от поста верховного чародея и председателя Международной Конфедерации Магов, но Хогвартс для него был самым важным оплотом. Он питал Дамблдора Силой Юности. Он давал ему смысл бытия и широкие возможности. А тут вдруг как-будто кто-то наложил на весь Хогвартс проклятье неудачи.

Что такое? Почему ничего не выходит, как раньше? Поттер в Азкабане, скандал с девочкой из-за Квирелла, теперь второй Избранный пострадал. Он, конечно, сделал и девочке, и мальчику отличные зачарованные протезы, но осадочек остался... Такое ощущение, что носителем проклятья невезения был Рон Уизли. Что ему ни поручить, он все испортит! Обидел девочку, и она стала инвалидом. Затащил Невилла к церберу, и тот его покалечил. Ну как такого пускать за философским камнем? Там они точно все погибнут! Да Невилл уже второй раз и не пойдет туда. Даже обливиейт не поможет. Нет, надо Гарри Поттера вытаскивать из Азкабана! И чем раньше, тем лучше. Невилл — не тот вариант.

* * *

— С рождеством, любимая! Просыпайся, смотри, какую я елку на стене нашей камеры нарисовал! А под ней что? Ой! Настоящие подарки!

— Как ты меня назвал? Любимая?! Кто-то в Хогвартсе сдох, наверное...

— Ага! Директор! — оскалился радостно Гарри. — А как еще прикажешь называть свою невесту? Ведьма? Как-то обидно звучит. Не празднично.

— Да чего уж на правду обижаться? Я ведьма и есть! — вздохнула Гермиона и расплылась в улыбке. — И тебя с рождеством... любимый.

— Чуть не подавилась говорить такое паршивому зеку? Как-то без энтузиазма сказала.

— Ну чего к словам цепляешься? Хуже женщины! Я еще не проснулась. Ну, иди сюда, и я тебя поцелую, раз не веришь. Прямо в губы, по-взрослому!

Гермиона старательно чмокнула своего жениха и начала разглядывать нарисованную елку и подарки. Подарков было действительно много. Больше, чем у Дадли на день рождения.

— От кого столько? — удивилась она.

— От разных людей, — пожал плечами Гарри. — Пошли смотреть.

Они начали копаться.

— Это от твоих родителей! — протянул ей Гарри коробку.

— От НАШИХ родителей! — со значением поправила Гермиона, принимая с радостью коробку. Там оказались пирожные ассорти и теплый свитер.

— Тогда свитер мне! — хмыкнул Гарри. — Раз это НАШИ родители.

— Да пожалуйста! — легко согласилась Гермиона. — Мне он не пойдет! На нем олень. Носи его сам, олень рогатый!

— Ты мне успела изменить? Как? С кем?

— Ну, безрогий! Какая разница? А значит пирожные я конфискую! Буду есть одна под одеялом! Это мои любимые! И вообще ты сам хотел, чтобы я телесности набиралась! А толстеют от углеводов!

— Не, если ты будешь как Дадли, я разорву помолвку!

— А если как дядя Вернон?

— Ты хотела сказать — как тетя Мардж? Тогда просто повешусь.

— На тебя не угодишь. Ой, а это от кого? Странно... свитер тебе от Уизли.

— Выбрось! А то неудача к нам придет! Ничего от Уизли брать нельзя! Кинь за перегородку в туалет! А то ты жалуешься, что там пол пахнет плохо. Будем протирать им.

— Конечно, пахнет! А зачем ты стоя писаешь? Брызгает же...

— Я не девочка. Я сидя не могу. У меня не помещается... штука.

— Ой-ой! Хвастун! Не такая она и большая, штука твоя.

— Подсматривала?

— Еще чего! Ты сам ко мне ночью прижимаешься.

— Держи, это мой подарок для тебя. Сам заказывал. Волшебный сундучок! А там набор разных волшебных вещей. И волшебная книга.

— И как их охрана пропустила? Тут даже волшебная палочка?!

— Гы-гы-гы! Это магловский набор для фокусника! Хоть имитируешь оргазм, раз колдовать здесь нельзя.

— Ты откуда таких слов понабрался, Гарри Поттер? Что еще за оргазм? Смотри у меня! А набор действительно пригодится. Мне же летом колдовать нельзя? Вот, буду родителей ловкостью рук обманывать. Пусть порадуются на дочь-волшебницу!

— С тебя шоу! Сеанс черной и белой магии с их разоблачением.

— Вначале научусь. Ой, какой мягкий львенок! Будет, куда голову положить нормально. Настоящая подушка!

— Там и мне места хватит.

— Нет! Ты обслюнявишь моего львенка!

— Жадина!

* * *

Рональд сидел в гостиной Гриффиндора один. Все разъехались, кроме Уизли, а братья где-то веселились на Равенкло. Впрочем, если бы даже кто и остался, то веселей бы не было. Никто после того, как Невилл потерял руку, не хотел с ним дружить. Рона обходили как зачумленного, и на разные провокации его не поддавались. Рону было тоскливо. Эх! Жаль, Поттера посадили с той грязнокровкой! Вот с ним бы он подружился точно! Боевой парень! Настоящий герой!

Рон, думая о Гарри, даже испытал чувство зависти. Ему-то хорошо там... в Азкабане. Ему везде хорошо. А бедному Рону везде плохо. Ну почему так жизнь несправедливо устроена? Почему одним все, а другим — ничего? Развлекается там с девчонкой этой... как её? И никакой учебы! Интересно, как там с кормежкой в Азкабане? Хотя ради славы можно и потерпеть. Вон про него какие статьи пишут жалостные! Мать уже запарила письма писать про бедного сиротку, сидящего ни за что. Ха! Ни за что? Он, между прочим, мою Коросту задавил! Так ему и надо!

* * *

— Ва-ау! — зевнула Гермиона и открыла глаза. Перед её лицом сопел нос её жениха. Жениха! Гермиона фыркнула. Могла ли она подумать, что так рано его себе найдет? А могла ли она подумать, что в тюрьму попадет? А могла ли она подумать, что она вообще ведьма, а не обычная девочка? Год назад жизнь была такой простой. В тот канун нового года она спала как обычная девочка дома. А потом встречала Новый Год с родителями. Смотрела телевизор. Сидела за праздничным столом.

А теперь встречает Новый Год в самой страшной тюрьме. Азкабан! Слово-то какое мерзкое. Хотя... все не так плохо. Пусть у них даже нет стола. Но еды хватает. И паек нормальный, и Римус таскает передачи. И есть, что почитать. И с Гарри совсем не скучно. Он не похож на тех глупых мальчишек, что доставали её в школе. Гермиона потерла его бледнеющий шрам. Гарри приоткрыл глаза.

— Добрутр! — сонно буркнул он.

— С наступающим Новым Годом, Гарри! — улыбнулась Гермиона.

— Что? — встрепенулся Гарри испуганно. — Нам еще год добавили?

— Ох! Очень смешно! — скривилась Гермиона. — Ты надоел уже с этим анекдотом про Новый Год в тюрьме! Кстати, твой шрам совсем уже бледный. Скоро совсем не будет видно.

— Это хорошо! — зевнул Гарри. — И вообще я стал умней без него. И красивей.

— Кстати, да, — согласилась Гермиона.

— Правда? — удивился Гарри, ожидавший критики в свой адрес. — И ты даже не скажешь, что это из-за знаний Волдеморта, который меня научит плохому? И даже не позавидуешь?

— Завидовать надо только тому, кто тебя превосходит! — наставительно сказала девочка. — Хоть ты стал умней и красивей, но это не значит, что ты УЖЕ умней и красивей меня! До меня тебе еще далеко, Гарри! Хотя ты действительно стал сообразительней. И я уверена, что дело не в памяти Сам-знаешь-кого. Думаю, что дело в том, что темное проклятье подавляло твою Инь-компоненту. Искажала её нормальную работу. Работала вроде ограничителя твоего интеллекта. А теперь ты нормализовал свою ауру волшебника. Приходишь в гармонию Инь-Ян. Вокруг твоей телесной чакры растет нормальный щит духовной ауры. И даже замечательно, что ты сидишь в тюрьме! Иначе бы тебя, как лицо знаменитое, просто задергали разные манипуляторы, мешающие твоему органичному развитию.

— О как! Так, может, все же не будем просить о досрочном освобождении? — почесал затылок Гарри. — Раз уж нам так замечательно и полезно тут сидеть?

— Нам все равно досрочно не светит раньше, чем через три месяца, — пожала плечами Гермиона.

— А что мне моя волшебница подарит на Новый Год? — перешел на иную тему Гарри.

— Волшебница исполнит свое волшебное шоу! — пообещала Гермиона. — Я отработала уже девять фокусов из книжки "Юный волшебник". Будет сеанс черной и белой магии.

— И ты наденешь тот прелестный костюм ведьмы?

— Ну, если под него надену теплый свитер. Он слишком легкий. Иначе замерзну. Но не думай, что я прилеплю тот нос крючком! Уродовать себя я не позволю! У меня и так зубы неровные... А ты что мне подаришь?

— Сюрприз!

— Опять?

— Снова!

— Давай-ка, покажи мне вместо физзарядки все двенадцать печатей.

— Дай хоть в туалет сходить!

— Только сидя!

— Еще чего! Мужчины не садятся!

Гарри Поттер ушел за ширму, а Гермиона непроизвольно прислушалась.

— Гарри, а почему так тихо? Я не слышу, как ты писаешь!

— Это я промазал и попал на свитер Уизли. Извини...

— Гарри, это отвратительно! А вдруг станет холодней, и нам понадобится второй свитер?

— Да я лучше замерзну, чем надену эту мерзость! И кроме того, нам почти удалось прошлый раз разгонять по телу согревающую чакру.

— Не согревающую, а телесную, — поправила Гермиона. — И не нам, а только мне. У тебя еще слишком слабый контроль.

— Ну, ты же меня научишь, сенсей? — умилительно улыбнулся Гарри. Гермиона хмыкнула, пряча улыбку.

— Учить тут особо нечему, увы, — пожала она плечами. — Все, что мы можем, это методом проб и ошибок и рискованных экспериментов оперировать чакрой внутри тела. Реальные техники являются тайной даже в странах Азии, где их создали. А мы знаем только общие положения философии даосизма. И то немногие.

— Ну, ты же вроде уже какую-то таблицу составляешь соответствия печатей и рун? — спросил Гарри, присев рядом.

— Это пока чисто умозрительные фантазии, — отмахнулась Гермиона. — Жалкие попытки. Я еще так мало знаю...

Дверь в камеру неожиданно отворилась, и в нее вошел Дамблдор собственной персоной, в парадной мантии великого светлого волшебника.

— Ой! Гарри! Это и есть твой сюрприз? — восхищенно прищурилась Гермиона, глядя на просвет открывшейся двери из полумрака камеры. — Ты заказал Санта-Клауса?

— Э... Гермиона, это, кажется, не Санта, — прошептал Гарри. — Это, по-моему, директор Хогвартса.

— Здравствуйте, директор Дамблдор! — испуганно вспорхнула с нар Гермиона. Гарри тоже не спеша встал за ней и кивнул, настороженно глядя на старика с бородой.

— Здравствуйте, дети мои, — степенно кивнул Дамблдор.

— Ух ты! У вас даже палочку не забрали? — спросил Гарри, заметив необычную по форме палочку в руках старика.

— Привилегия положения! — улыбнулся директор. — Садитесь, Гарри и... ты, девочка моя. Вот решил вас навестить, посмотреть, как вы тут живете.

— Мы живем хорошо, у нас все есть! — тускло, без выражения, ответила Гермиона, пряча глаза.

— А на свободу хотите? — завлекательно улыбнулся Дамблдор.

— Мы хотим? — оглянулся на Гермиону Гарри. Та кисло ответила. — Да, наверное, хотим. Но ведь для досрочного освобождения еще не вышел срок?

— Я нашел возможность, чтобы вас выпустили досрочно! — торжественно заявил старик. — Я уже проделывал такой трюк с одним оступившимся молодым человеком. Я взял его на поруки и смог освободить из Азкабана!

— Вы хотите взять нас на поруки? — спросил осторожно Гарри. Старик довольно кивнул.

— И что для этого нужно от нас? — не менее осторожно спросила Гермиона.

— Пустяки! От вас почти ничего не нужно! — махнул рукой старик. — Вы просто пообещаете мне, что не будете делать ничего плохого и будете слушаться меня, соблюдать дисциплину, а я приму на себя ответственность за вас за оставшийся срок. И вас сразу отправлю в школу. И вы сможете нормально учиться вместе со всеми. А там и срок ваш скоро закончится.

— Но директор! Как вы можете брать на себя такую ответственность? — вскинулась Гермиона. — А вдруг мы что-то не так сделаем по глупости? Мы так мало знаем...

— Ну, какая там ответственность? Никакого риска! — рассмеялся директор. — Мы же волшебники! Приведу вас к обету послушания обоих, и вы сами не сможете ничего нарушить!

— Я вас правильно поняла, что вы хотите подвергнуть нас заклятью подвластия? — насторожилась Гермиона. — Или речь идет о ментальной коррекции нашей личности?

— Ты зря так испугалась, девочка моя, — покачал головой Дамблдор. — Обеты — это основа магического общества. Речь не идет о воздействии на ваши личности и принуждении. Вы САМИ, добровольно берете на себя некие обеты, подтвержденные магией. И сами следите за их исполнением. И сами себя будете одергивать. Магия вам в помощь! Ведь вы же послушные дети? А значит, вам все равно никак не станет хуже от того, что вы пообещаете быть послушными.

— Что-то мне боязно, — буркнул Гарри исподлобья.

— А текст обета можно узнать, который вы от нас потребуете? — спросила любознательная девочка. Дамблдор поморщился. Дети оказались какие-то неприятно недоверчивые.

Дальше они начали торговаться по поводу пунктов обета. И настроение директора падало все ниже и ниже. Чертова грязнокровка! Каким доверчивым и наивным был этот милый мальчик Северус Снейп, когда отдался в пожизненное рабство Дамблдору! А эта заноза отсекает все пункты, не ограниченные во времени и степени подчинения!

— Ну, девочка моя! — взмолился директор. — Обет о соблюдении школьного устава в течение трех месяцев — это слишком мало для досрочного освобождения на поруки! Неужели ты в дальнейшем собираешься нарушать школьный устав?

— Нет, конечно, — помотала головой Гермиона. — Просто я читала, что любой обет должен быть максимально ограничен во времени. Иначе всегда существует опасность случайного его нарушения. По форс-мажорным обстоятельствам!

— Ну ладно, с этим я еще могу согласиться, — вздохнул Дамблдор. — Но это твое требование о нарушении обета в случае форс-мажорных обстоятельств делает его вообще ничтожным.

— А вдруг нам придется выбирать: либо жизнь, либо нарушить устав школы? Или школьный профессор будет злоупотреблять своей властью? — настырно спросила Гермиона.

— Ну о чем ты говоришь? Хогвартс — самое безопасное место в мире! И всему школьному персоналу я готов доверить свою жизнь!

— А у нас есть сведения, что там работает Пожиратель смерти! Некий Северус Снейп! Он вполне может злоупотребить. А лесничий и ваш завхоз тоже сидели в Азкабане в разные периоды своей жизни. И тоже не вызывают у нас доверия. А декан Равенкло — всемирно известный бретер! И вообще у вас в школе постоянно происходят жуткие истории, о которых пишут в газетах. Нет, мы лучше подождем еще три месяца до официального слушания о досрочном освобождении! — тараторила Гермиона.

Гарри ей тут же поддакивал. Директор внутри уже кипел. Мордредова грязнокровка дурно влияет на Избранного! Он к ним со всей душой, время теряет, а они отвергают руку помощи! Он с трудом подавил раздражение.

— Мисс Грейнджер, — начал директор внешне спокойно. — Вам все равно придется приносить обет в любом случае, даже через три месяца! Я лишь хотел ускорить ваше освобождение.

— Насколько мне известно, обет по досрочному освобождению является стандартным и не ограничивает гражданские права волшебника. И приносится самой магии в виде ритуала. Это процедура отработанная, и никто еще не жаловался. А так вот, без совета с адвокатом давать сомнительные обеты частным лицам весьма опасно, — ответила Гермиона.

— Ну, хорошо, дети мои, — вздохнул тяжко Дамблдор. — Похоже, вам тут СЛИШКОМ хорошо, что вы решили таким образом манкировать школу. Ладно, до свидания в школе.

Дамблдор вышел, а Гарри и Гермиона без сил упали на нары и молча задумались. Повисла тягостная пауза.

— Тебе тоже кажется, что последняя фраза звучала угрожающе? — нервно спросила девочка, готовясь зареветь. Гарри вздохнул и обнял её за плечи.

— Думаю, вряд ли он станет нам явно вредить, — неуверенно утешил он подругу. — Я ему зачем-то нужен... Знать бы зачем?

-—

* Система чакро-магии — позаимствована из канона "Наруто"

** Имя стырено из фанфика http://www.fanfics.me/index.php?section=3&id=934