Селия (джен)

— Где Амбридж? — спросила профессор МакГонагалл. Педсовет должен был начаться уже десять минут назад, и обычно министерская жаба прибегала первой, записывая что-то в свой блокнотик и старательно вынюхивая любые недочёты.

— Моё внутреннее око её не видит, — не скрывая радостной надежды, сообщила Трелони. В кои-то веки профессор Трансфигурации не поморщилась, услышав завывания прорицательницы. Да и все остальные заметно оживились. Флитвик подпрыгнул от счастья, как гномы из маггловских мультфильмов. Синистра очнулась от своей вечной полудрёмы, вызванной ночными бдениями на Астрономической башне. Снейп поднял бровь.

Дамблдор улыбнулся, но тут же сказал:

— Вы все понимаете, что, если с Долорес Амбридж что-то произошло... что-то неприятное, Министерство не упустит шанса приписать это неведомой злодейской организации, якобы имеющейся здесь. Поэтому давайте сейчас же вызовем привидений... или нет, пошлём на поиски Патронусов — так быстрее.

И подал всем пример, выпустив своего серебристого феникса. Вслед за ним в воздухе тут же появились кошка МакГонагалл, тушканчик Флитвика и пегас Синистры.

— Думаю, этого хватит, — сказал директор, и оставшиеся опустили палочки (все, кроме Снейпа — он даже её не поднимал). Патронусы упорхнули сквозь стену, и теперь оставалось только ждать.

Не прошло и десяти минут, как вернулся тушканчик; его и без того большие глаза напоминали плошки, он прыгал, колотил хвостом об пол и вертелся на месте, взволнованный какой-то, очевидно, совершенно потрясающей новостью.

— За ним! — скомандовал Дамблдор.

Патронус привёл их к кабинету профессора ЗОТИ (как шутил Флитвик, настолько изменчивой комнате, что там привидений впору селить). За приоткрытой дверью виднелся страшнейший разгром — все пергаменты валялись на полу, один из стульев был опрокинут, во всех рамках колдографий было выбито или треснуто стекло, стол был залит кофе и чаем.

Но больше всего профессоров изумило даже не это.

А то, что у двери сидела на полу, заливаясь слезами, девочка лет пяти в пышном розовом платье с белыми ленточками. Такая же ленточка была в её золотистых кудрявых волосах. Девочка была просто прелесть, из тех, кого рисуют в книжках сказок и кого так редко встретишь в реальности.

— Кто ты, детка? — ошарашенно спросила МакГонагалл. — Как ты здесь оказалась?

Малышка подняла опухшее от слёз круглое личико:

— М-меня зовут Долли Амбридж. Полностью Долорес, но так меня звала только мама, а она однажды заснула, совсем заснула, и её куда-то унесли. Но я не знаю, как я с-сюда попала. К папе пришёл лорд Глиндеральд, и я пила с ними чай, и они говорили, а потом стало темно, и я попала туда, — она, всхлипывая, махнула ручонкой в сторону розового кабинета. — Там был сердитый дядя в очках, но он ушёл, а я одна, и мне страшно. Где папа? За мной приедет папа?

Пока она всё это лепетала, утирая кулачками слёзы, челюсти магов отвисали всё ниже и ниже. Только Дамблдор да Снейп кое-как сдерживали шок и пристально смотрели на девочку.

— Или это чистая правда, или она могущественнее Вольдеморта... Северус, проверь на сыворотке.

Снейп немедленно вынул из кармана небольшой пузырёк и подал Долли:

— Выпей.

Не замечавшая ничего вокруг, она послушно сделала глоток.

— Сколько тебе лет? — спросила Минерва.

— П-пять лет и шесть месяцев, — пискнула Долли. — Папа приедет?

— Чуть позже, — уклончиво сказал Дамблдор. — Феноменально. Кто такой Корнелиус Фадж?

— Не зна-аю...

— Где ты сейчас находишься?

— Не зна-а-аю! — и девочка снова разревелась.

МакГонагалл подхватила её на руки и стала успокаивающе гладить по голове:

— Тише, Долли, тише, всё хорошо... Альбус, ты же видишь, и легиллименция, и сыворотка всё подтверждают! Что мы с ней делать-то будем?

— Прежде всего: кто этот «сердитый дядя в очках»?

— Я так думаю, это Гарри Поттер. У него сегодня была с ней отработка назначена.

— Вряд ли Гарри был бы способен совершить такое колдовство. Осознанно, по крайней мере. Такой отброс одного существа во времени... даже не знаю, можно ли вообще такое обдуманно проделать. То есть получилось как в тот раз, когда он раздул тётку?

— Видимо, да, стихийно, только хуже, — кивнула МакГонагалл.

— Да когда у Поттера что-то бывало лучше? — фыркнул Снейп. — Меня больше интересует то, временно переродилась Амбридж или нет.

— Я уже проверяю, — отозвался Дамблдор. — Выходит, что, скорее всего, нет. Это были чары мгновенного действия — отмотка времени назад на мадам Амбридж. Или мадам Амбридж назад во времени — точно не скажешь. Как бы то ни было, всё указывает на то, что сейчас девочка никоим образом не заколдована, и разум у неё чист от постороннего влияния, если не считать Веритасерума — на детях оно всегда виднее. Правда, ещё видны следы давнего Конфундуса... ох, да и неоднократного...

— Ты слышала слово «конфундо»? — тут же спросила МакГонагалл у Долли.

— Да, его папа иногда говорил. Он объяснял, что это означает «надо слушаться».

— Гоблины печёные... Извини, Филиус. Альбус, я, наверное, отнесу девочку в больничное крыло — она явно в сильном шоке, а тут ещё и сыворотку в неё влили. Ох, как хорошо, что студенты уже в постелях. Лишних свидетелей происшествия не нужно. А Гарри-то почему не сообщил об этом?

— Может, он сам оторопел, глазам не поверил, — предположил Дамблдор. — Ладно, Минерва, неси тогда это дитя лечиться, а потом решим, что теперь делать.

Надо отдать мадам Помфри должное — появление в прямом смысле впавшей в детство Амбридж она восприняла со спартанским спокойствием и, как всегда, без лишних вопросов. Впрочем, медсестра Хогвартса повидала на своём веку столько, что даже вломись в больничное крыло Годрик Гриффиндор верхом на белом слоне, она бы и бровью не повела, а предложила бы слону лекарство от плоскостопия.

Пока медсестра отпаивала девочку успокоительными зельями, МакГонагалл отчаянно пыталась понять, что с ней делать потом. С одной стороны, в таком вот виде Амбридж, вне всякого сомнения, гораздо милее, чем в прежнем. Но с другой, сейчас наименее подходящие времена для того, чтобы в Хогвартсе воспитывался пятилетний ребёнок. Даже первокурсники с горем пополам могут за себя постоять в случае чего, а у такой малышки, может, магия вообще ещё не проснулась. Кроме того, как верно говорил директор, для Фаджа такое из ряду вон выходящее происшествие станет превосходным поводом для новой волны нападок на школу. Более того, он может прислать нового учителя ЗОТИ, по сравнению с которым всё, что творила Амбридж, покажется милыми шутками.

Убедившись, что маленькая Долорес заснула безмятежным сном на больничной койке, МакГонагалл тихо спросила у мадам Помфри:

— Что с девочкой не так?

— Физически она здорова, — задумчиво сказала медсестра.

— Альбус навскидку определил, что она была под Конфундусом, и не раз.

— Да, была. Повторяю, здорова она в физическом смысле. Её магическое поле сильно истощено — подвергая Конфундусу, её, очевидно, использовали как генератор стихийной магии.

— Это ещё что такое?

— Гриндельвальдово изобретение. Он детей и в принципе тех, кто послабее, отбирал и попросту с помощью определённых артефактов высасывал у них магию. Для этого нужно было всего-навсего подавить Конфундусом волю такого генератора.

Старую колдунью передёрнуло. Неудивительно, что Амбридж после такого-то воспитания выросла больной на всю голову!

— Последнее её воспоминание — то, как её отец и лорд Гриндельвальд пьют чай.

— Вот видите. Я слышала, что Берниус Амбридж был одним из самых ярых британских сторонников Гриндельвальда.

— И что же теперь?

— В смысле — что теперь? Я не знаю, куда ребёнка девать. Ей нужен покой, надо восстановиться и после Конфундусов, и после нынешнего потрясения. Хогвартс для неё — не лучшее место. В наше-то время.

То же самое Помфри сказала полчаса спустя на вновь собравшемся педсовете. Дамблдор вздохнул:

— Я и сам бы рад отправить девочку, скажем, в Шармбатон, пока у нас не станет поспокойнее. Но как её вывезти из школы? У Министерства везде шпионы. Долорес нельзя отправлять одну, а если пошлём с ней проводников, увеличится шанс разоблачения.

— И что делать с уроками Защиты? — присовокупил Флитвик. — Эвакуацию малышки Фадж, может, и проглядит, а вот то, что его осведомительница пропала, без внимания не оставит.

— Оборотное зелье, — хором сказали Дамблдор и Снейп.

— Надо обыскать кабинет ЗОТИ, — добавил директор. — Найти хоть один волосок мадам Амбридж — мадам Амбридж взрослой, вы понимаете. И срочно сделать запас.

Снейп выглядел далеко не так бодро:

— Срочно — это хорошо. Но что, если, пока оборотка будет вариться, сюда заявится министерская инспекция?

Все переглянулись.

— Коррекция памяти? — неуверенно предложила Септима Вектор.

— Всем ученикам? Ежедневно? — уточнил Дамблдор. — Мы не должны рисковать. Никто лишний не должен знать о том, что произошло. К тому же, девочка моя, подумай о том, как такие игры с памятью отразятся в итоге на детях.

— Есть Чары Двойной Галлюцинации, — подал голос Флитвик. — Я никогда их сам не пробовал, но у меня есть книга о фата-морганах... Я мог бы вести Защиту, и все были бы уверены, что перед ними Амбридж.

Снейп наградил его злобным взглядом из-под нахмуренных бровей, но привычный к характеру коллеги профессор Чар лишь пожал плечами.

— Очень хорошо, Филиус, — одобрил Дамблдор. — Единственное, чего в таком случае следует опасаться — сильных легиллиментов из Министерства. Но за этим я прослежу. Только справишься ли ты с такой нагрузкой — два самых востребованных предмета, да невесть на сколько времени... Хотя постой-ка! Ну конечно! Продержись месяц, пока сварится оборотка, а потом тебя на Чарах буду замещать я.

— А как же волос Амбридж? — спросила Роланда Трюк. — Не проще ли будет дать оборотку Филиусу?

— Не факт, что мы найдём нужный волос, — сказала МакГонагалл. — Я сейчас вспоминала всё, что читала о возрастных трансфигурациях... Такое бывало, и всегда необратимо. Но главное — в большинстве случаев откатывался во времени не только сам человек, но все части его тела, вплоть до выпавших волосинок. Там ещё какая-то зависимость есть от того, как давно волос выпал... уже не помню. Но сомневаюсь, что оборотка с обликом взрослой Амбридж получится.

— Значит, решили! — Флитвик подпрыгнул, как всегда, когда он очень волновался. — Я буду вести Защиту, а потом... Но вам-то, директор, не тяжело будет с Чарами?

— Ничего, справлюсь, — улыбнулся Дамблдор. — Я в них, конечно, не такой эксперт, как ты, но школьную программу вести могу. А моё отсутствие будете объяснять частыми отлучками.

— Хорошо, — вмешалась Помфри. — Это всё стройно и гладко, но что с ребёнком-то будет? Поселить её в больничном крыле, чтобы ей вопли прогульщиков-симулянтов выздоровление обеспечивали?

— Нет-нет, Поппи, успокойся. Долорес нужна надёжная защита. По-настоящему надёжная. Чтобы её не нашли люди из Министерства, если они сюда заявятся. Чтобы никто никак не мог узнать, где девочка, даже магическими способами.

На последней фразе догадались все, вплоть до Филча и его кошки. Абсолютно все взгляды обратились к Северусу Снейпу.

Снейп выглядел так, что МакГонагалл порадовалась, что не существует невербальных Непростительных. Иначе бы в учительской уже высилась гора трупов.