Свой путь (гет)

Ричард печально обозревал собравшихся перед ним супергероев. Оружейник — лидер отдела Протектората Восток-Северо-Восток. Протекторат был влиятельной организацией кейпов-героев, чьё влияние распространялось на Канаду и Соединённые Штаты Америки. Довольно высокий мужчина был одет в тёмно-синюю броню, верхнюю часть лица его скрывало V-образное забрало. Оружейник опирался на свое оружие, Алебарду — свою визитную карточку. Сложное техническое устройство, внешне напоминающее классическое средневековое орудие, с поправкой на современный дизайн, было начинено просто физически нереальным количеством технических приспособлений. Алебарда могла бить током, выстреливать разнообразными снарядами вроде сетей, различных нелетальных гранат и прочей дрянью, единственным предназначением которой было спеленать или вырубить неудачника, перешедшего дорогу Оружейнику.

За рядом порядочно заржавевших спортивных снарядов заняла позицию Мисс Ополчение — молодая женщина, одетая в зауженную по фигуре форму пехотинца американской армии. Нижнюю часть её лица скрывал шарф, на котором был вышит звёздно-полосатый флаг. Героиня внимательно смотрела на него, держа наготове массивный тубус гранатомёта. Насколько он знал из статей "Парахуманс.нет", Мисс Ополчение обладала талантом призывать различные типы оружия, как холодного, так и огнестрельного. Это серьёзно нервировало — нет, его и в прошлом мире успели достать психи, шмаляющие куда попало из гранатомётов. А уж если эти психи обладают бесконечным боезапасом и носят форму, напоминающую более закрытую вариацию товара из секс-шопа на тему американской армии... В общем, у него были все резоны держаться от этой женщины как можно дальше.

Бесстрашный. Герой, выбравший своим прототипом персонажей древнегреческих баллад. Бело-золотая броня, шлем в древнегреческом стиле, явно слизанный с облачения гоплитов — тяжёлой греческой пехоты. Вооружён он был ослепительно сверкающим копьём и щитом, прикреплённым к тыльной стороне его левой руки. Щит мог генерировать мощное силовое поле, а копьё неведомым образом поражало врагов на расстоянии, удлиняясь на добрый десяток метров.

Виста — совсем юная девочка, держалась за прикрывающим её Оружейником. По её костюму шли разноцветные линии, от белого до тёмно-зелёного. С пояса спускалась юбка с таким же узором, а грудь прикрывал стилизованный под общую цветовую гамму нагрудник. Этой девочке было двенадцать лет и она плевала физике в лицо. Её дар заключался в том, что она могла менять пространство вокруг себя, искажая его до такой степени, что могла преодолевать десятки метров одним коротким шагом, и наоборот, растягивать окружающее пространство, чтобы за считанные мгновения оказаться на порядочном расстоянии от противника, готового вот-вот настигнуть её.

Винрар — юный гений и изобретатель. Красно-золотая, в духе небезызвестного Тони Старка броня, летающий скейт, окутанный сиянием всё того же красного цвета и два лазерных пистолета, сейчас нацеленных в сторону Ричарда.

На крыше ближайшего дома заняла позицию Призрачный Сталкер, сжимающая в руках свой верный арбалет. Она была одета в безразмерный, камуфлированный для города балахон, под которым проглядывал массивный на вид костюм и разгрузка, из кармашков которой торчали наконечники болтов. Её лицо скрывала массивная маска, напоминающая личину Ганнибала Лектора. Сталкер могла становиться неосязаемой и почти невидимой, что давало ей удивительную возможность проходить прямо сквозь стены. На этих способностях строилась её тактика — благодаря своей второй форме она с лёгкостью перемещалась по крышам, неуловимая для большинства противников, и уже оттуда обстреливала их арбалетными болтами. Раньше она была героем-одиночкой, но после того, как чуть не застрелила насмерть одну из своих жертв, её обязали примкнуть к Стражам — организации под крылышком Протектората, в которой сражались несовершеннолетние герои, такие как Виста и Винрар.

Герои настороженно рассматривали своего противника, перекидываясь друг с другом короткими фразами. Ричард же прикидывал, как ему поступить. После подробного рассмотрения вариант "Пойти на добровольное сотрудничество" был отброшен по нескольким причинам. Во первых, Протекторат был организацией, подконтрольной правительству. А Ричард с некоторых пор правительству не доверял совершенно. Ну правда, как можно думать о доверии к организации, в голову сотрудников которой постоянно приходят замечательные мысли в стиле: "Эй, а давайте позволим подконтрольной нам корпорации проводить зловещие опыты над биологическим оружием прямо в центре Манхэттена", "Эй, а давайте не сравняем под корень корпорацию, благодаря которой пол-Нью-Йорка превратилось в филиал ада, кутежа и зомбиапокалипсиса, а наоборот, дадим этой корпорации право распоряжаться солдатами американской армии, позволим ей не бороться с вирусом, а изучать его, используя целый город в роли одной гигантской чашки Петри, а затем херанём по острову атомной бомбой. Просто потому, что мы так можем".

Не было абсолютно никакой гарантии того, что рано или поздно Протекторат не обнаружит отличие его природы от обычных паралюдей. Что за этим последует, он прекрасно знал на примере Элизабет Грин — первой, кто был заражён вирусом-прародителем "Чёрного Света". Десятилетиями её держали в заточении, используя для получения всё новых и новых вирусных культур. Это, как и старые добрые эксперименты, включающие в себя вивисекцию, опыты над людьми и, в конце концов, вырвавшийся на свободу вирус, уносящий жизни миллионов, совершенно не вызывало энтузиазма. Один раз он уже прошёл через безумие, царящее в заражённом городе, и желания повторяться у него не было.

Даже если его примут за обычного парачеловека, лишаться личной свободы ради работы на безликий и бездушный чиновничий аппарат, для которого ты в лучшем случае инструмент, а в худшем — расходный материал... Да ну нахер.

В общем, у него не было абсолютно никаких оснований доверять правительству. Даже если это и был другой мир.

Во вторых, даже если он не будет проявлять открытой враждебности, то не факт, что это ему зачтётся и они разойдутся мирно. Ричард отчётливо понимал, что причина моментального появления героев спустя чуть ли не пять минут после инцидента была в том, что долбаные дети, заваливающие звонками приёмную Протектората, явно расставили акценты в свою сторону. Примерно в стиле "Мы ничё не делали, оно всё само". Вполне логично с их стороны — если бы факт жесткой травли дошёл до "непогрешимых и праведных" героев, школа и ученики ещё долго стояли бы на ушах. А так, имея на руках несколько десятков человек, истерично взывающих о помощи, Протекторат явно не будет вникать в детали, а предпочтёт немедленно устранить угрозу. То есть именно его, Ричарда Гордона.

Вступить в бой? Не смешно. Он не сможет вывести из строя всех единовременно, а задержись он тут хоть на несколько минут, подтянутся новые герои, которые, в конце концов, силой, хитростью или числом с гарантией выведут Ричарда из строя.

Варианты взятия заложника, убийства всех разом или нанесения достаточно серьёзных травм также отпадали. Пока его ещё не расценивают как абсолютное зло, а следовательно, будут пытаться взять живьём, чтобы допросить уже на базе Протектората — огромном рукотворном острове в бухте города, а позже попробуют завербовать в свои ряды. Если же он нанесёт кому-нибудь из них достаточно серьёзную травму или, не дай Ктулху, прибьёт насмерть — его будут травить всей героической толпой, пока в конце концов не настигнут, отправив в Клетку — тюрьму, из которой пока не смог вырваться ни один кейп.

Следовательно, оставался только один выход — бежать, и как можно скорее.

— Руки за голову! Не пытайся сопротивляться, это Протекторат! — тем временем Оружейник решил перейти к действию.

Герои настороженно смотрели на фигуру, стоящую у стены здания. Судя по докладу Призрачного Сталкера, своими глазами видевшей произошедшее, дар активировался у парня совершенно внезапно, после чего он кардинально изменил свой облик, отрастил вместо руки угрожающего вида лезвие и чуть ли не до смерти напугал своих одноклассников, угрожая немедленно расправиться с ними. Такие случаи уже бывали — люди, получившие силы, позволяющие им возвысится над другими, частенько отыгрывались на окружающих за все обиды, реальные или мнимые, крупные или мелкие. Это было частью работы героев — защитить невинных и вправить мозги новообращённым кейпам. Часто после небольшой воспитательной взбучки или просто при виде прославленных героев, пришедших по их душу, кейпы-новички успокаивались и прекращали буянить. Реже они вступали в бой, после завершения которого ими занимались опытные психологи Протектората.

Происшествие выглядело обыденным — вот уже скоро кейп либо сам откажется от сопротивления, либо получит заряд живительного тока, плотную металлическую сетку или специальную быстроотвердевающую пену в качестве причины для соблюдения спокойствия.

Новоиспеченный кейп скрестил руки на груди и с интересом посмотрел на Оружейника:

— Боюсь, мне придётся отклонить вашу просьбу. Дела зовут, знаете ли...

Оружейник раздражённо сузил глаза под забралом. Хорошая новость: кейп сравнительно адекватен. Плохая новость: сотрудничать он явно не желает. Что же, придётся его проучить — для его же пользы, разумеется. Он подал знак членам своей группы и громко произнёс, обращаясь к незнакомцу:

— Я думаю, ты знаешь, кто я. Мы не собираемся причинять тебе вред, если ты не будешь упорствовать! В последний раз повторяю, руки за голову и живо ложись на пол, иначе нам придётся применить силу!

— Вынужден предупредить о том же, господа и дамы. Я тоже не собираюсь причинять никому вред, так давайте же...

Его речь была прервана сразу несколькими событиями. Свистнул в воздухе болт, начинённый транквилизаторами; с тихим щелчком выстрелила раскрывающейся в воздухе сетью Алебарда; Мисс Ополчение вжала спуск гранатомёта и снаряд, оставляя за собой дымный след, устремился в сторону непокорного кейпа. Тот сразу отреагировал на атаку. Арбалетный болт был попросту схвачен в полёте, и тут же резким броском был снова отправлен в воздух — обратно к своей хозяйке. Реактивная ракета бессильно рассекла воздух в том месте, где секунду назад был кейп, и, врезавшись в угол школы, сдетонировала, заливая окрестности пеной, призванной намертво сковать попавшего в неё неудачника. С сетью же и вовсе обошлись совершенно по-варварски — трёхпалая лапища с семидюймовыми когтями вспорола прочнейшую проволоку как мокрый бумажный лист. Посвёркивая встроенными шокерами, сеть бессильно растянулась на асфальте. Призрачный Сталкер громко выругалась и перезарядила арбалет — если бы не её привычка переходить в призрачное состояние сразу же после выстрела, сейчас бы она уже отрубилась.

Оружейник и Бесстрашный переглянулись, последний выступил вперёд, кончиком копья отслеживая движения противника. Оружейник, наоборот, шагнул назад увлекая за собой Висту, одновременно с этим давая ей указания. Мисс Ополчение с тихим щелчком вставила новую реактивную гранату в жерло оружия, а затем направила его на неподвижную фигуру, стоящую в нескольких десятках метров впереди. Винрар вылетел чуть вперёд, с лазерными пистолетами наизготовку.

Их противник стоял почти без движения, внимательно наблюдая за знаменитыми героями Броктон-Бей. Рука, ранее похожая на когтистую чёрную лапу, выглядела теперь абсолютно нормально, рубашка лениво колыхалась под порывами ветра, а на губах играла беззаботная улыбка.

— Может, всё же разойдёмся мирно? — предложил Ричард.

— Не разойдёмся, — процедил Бесстрашный, атаковав его копьём. Удлинившись на добрые два десятка метров, копьё чуть не пронзило фигуру Ричарда, но тот в последний момент ушёл резким рывком, изогнув позвоночник под абсолютно невозможным для простого человека углом. Его силуэт, смазанный от скорости, рванул в сторону Бесстрашного. Казалось бы, до удара оставались считанные мгновения, но пространство перед бегуном непостижимым образом удлинялось и удлинялось, отдаляя противника, который уже вновь замахивался копьём. Вновь устремились в воздух болт и ракета, свистнуло боло — скреплённые стальным тросом металлические шары, заматывающие намертво всё, во что они попадут. Их траектории, вроде бы даже не пересекающиеся с целью, непостижимым образом искривлялись, наводя летящие снаряды прямо на противника. Копьё, потрескивая от энергии, устремилось вперёд, не давая ни малейшего шанса на то, чтобы осознать ситуацию. У Ричарда оставался только один путь. Вверх. Толчок — и он оторвался от земли, покидая перекрученное, противоестественно растянутое пространство и оставляя внизу все направленные в него снаряды.

Бесстрашный вскинул щит, защищаясь от угрозы с воздуха. И Ричард оправдал его ожидания. Удар ногой в прыжке, для обычного человека насквозь киношный, с учётом скорости около ста пятидесяти километров в час и скачкообразно возросшей массы превращался в столкновение, сравнимое с попаданием из артиллерийского орудия. Оглушительный хлопок вышиб окна первого этажа, щит, мигнув на прощанье, исчез, а следующий удар отбросил Бесстрашного назад на несколько метров, живого, но оглушённого. Прежде чем кто-нибудь успел среагировать, в сторону Висты и Оружейника устремился небольшой серо-стальной цилиндрик, взорвавшийся с оглушительным грохотом и яркой вспышкой. Системы, встроенные в шлем Оружейника, смогли частично защитить его от воздействия светошумовой гранаты, но вот Висте повезло меньше — девочка рухнула на землю, прикрывая ослеплённые глаза.

Не теряя ни секунды, Ричард устремился прочь — светошумовая граната у него была всего одна, да и ту он таскал с собой на крайний случай. Рядом с ним взрыли землю лазерные лучи и самые обыкновенные пули — Винрар открыл огонь, маневрируя в воздухе на летающем скейте, а сзади его поддерживала Мисс Ополчение, стреляя из штурмовой винтовки вслед убегающему противнику. К счастью, у Ричарда был свой козырь в рукаве. В прямом смысле. Короткое движение рукой, и в сторону летающей доски устремляется хитиновое лезвие, повторяющее своей формой метательный нож. За ним устремились ещё три таких же снаряда. Винрар мастерски уклонился от двух, третье улетело куда-то совсем в другую сторону, но четвёртое попало как раз туда, куда было нужно — скейт дёрнулся, выдавил из себя струйку едкого дыма и заискрил от попадания. Герой счёл за лучшее приземлиться и продолжить погоню пешком.

На пути к отступлению у Ричарда оставался только один кейп — Призрачный Сталкер. Новый болт взрыл землю у его ног, материализовавшись в воздухе лишь в нескольких метрах от него. Похоже, Сталкеру удавалось передавать часть своих способностей снарядам арбалета, делая их ещё опаснее. Следующий болт он отбил резким движением руки, а затем у Сталкера попросту не осталось времени на перезарядку — он был уже слишком близко к зданию, на крыше которого она укрывалась.

Не прекращая нестись вперёд, прямо на стену, он лишь в последний момент подпрыгнул, опираясь ногами на поверхность стены, и устремился вверх, ступни ног при толчке намертво прикреплялись к неровной вертикальной поверхности, будто тёплый пластилин, отчего казалось, что он бежит по стене без особых усилий. Достигнув крыши, он одним движением перескочил ограждение и замер напротив Призрачного Сталкера. Девушка стояла, скрестив руки на груди и устремив на него взгляд из-под массивной маски.

— И чего ты добиваешься? — насмешливым тоном спросила она. — Надеешься сбежать от Протектората? Сдавайся, и сможешь... искупить свою дерзость. Особенно, если будешь достаточно усердным.

Ричард медленно обходил Сталкера по кругу, гадая, как же ему вывести из строя противника, способного становиться неуязвимым, и успеть при этом свалить от Протектората и Стражей, постепенно стягивающихся к дому. При последних её словах он замер. Что то странное он услышал в этом голосе, искажённом динамиками. Что-то знакомое. Органы чувств, многократно усиленные по сравнению с простым человеком, тщательно определяли каждый доступный им параметр, сравнивая результат с известными данными. Рост. Частота дыхания. Пульс. Моторика движений. Стиль речи. Радужка глаз. Интенсивность теплового изучения. Все эти факторы комбинировались в сознании, выстраиваясь в одну, единственно верную картину. Он усмехнулся.

— Маска, маска, а я тебя знаю!

— Что?! — глаза Сталкера расширились, на считанные мгновения её внимание было отвлечено. Ричард, молниеносно сместившись, воспользовался её замешательством.

Стремительный удар ногой, настолько быстрый, что движение даже не откладывалось в сознании, отшвырнул её назад за край крыши. Грудная пластина с честью выдержала контакт, распределяя нагрузку так, что удар, отшвырнувший её на несколько метров, чувствовался всего лишь как сильный толчок. Сгруппировавшись в воздухе, Сталкер перешла в призрачное состояние и медленно спланировала на землю. Арбалет, выпавший из её руки, упал рядом, громко лязгнув металлическими дужками об асфальт.

— Неплохое начало, — Ричард едва успел уклониться от удара Алебарды, пропуская её под собой в горизонтальном прыжке. Оружейник, за время короткой схватки успевший забраться на крышу при помощи встроенного в оружие крюка-кошки, вступил в бой.

— Не знаю, известно тебе или нет, но я побеждаю своих врагов не только при помощи Алебарды. — Вслед за каждым словом героя следовал стремительный удар, каждый раз с иной позиции, каждый раз с другой частотой. Оружейник выплетал свой собственный рисунок боя, загоняя противника в тактический тупик сериями выверенных приёмов.

— Каждую секунду я анализирую. Наблюдаю. Делаю выводы. В моей картине боя нет места случайности. Есть только мой план. И кульминацией этого плана будет твоё поражение.

Становилось всё сложнее уходить от ударов древка, покрытого разрядами статического электричества. Оружейник отвоёвывал инициативу, сковывая, оставляя всё меньше пространства для манёвра. Необходимо было срочно менять ситуацию.

Стремительный замах Алебарды блокировал тёмно-серый клинок, сформированный из правой руки. Матовое лезвие, зазубренное, неправдоподобно тонкое, оставило глубокую зарубку на наконечнике Алебарды. Ричард вопросительно посмотрел на Оружейника.

— Решил перейти на новый уровень? — тот обрадованно улыбнулся, принимая вызов. — Что же, мне нравится твой энтузиазм!

При следующем блоке вокруг лезвия Алебарды вспыхнули плазменные горелки, окутывая наконечник высокотемпературным ореолом. С коротким шипением удар героя прожёг глубокую дыру на лезвии клинка, оставляя после себя оплавленные, потрескавшиеся от чудовищного жара края. Ричард разорвал дистанцию быстрым прыжком и хмуро посмотрел на Оружейника, раскручивающего восьмёрку своим оружием. С тихим хрустом сожженные частички клинка осыпались на землю, уступая место новым, неповреждённым тканям. Дыра в плоскости лезвия постепенно зарастала, смыкаясь с каждой секундой. Ричард отчётливо понимал, что за то время, которое понадобится ему для побега, Оружейник сможет его перехватить. Особенно если учитывать тот факт, что для достижения максимальной скорости требовались несколько секунд разгона.

— Всё ещё упорствуешь? — поинтересовался Оружейник, не прекращая своего занятия. — Не говори потом, что мы не предупреждали.

В шум города и шипение плазменных горелок вплелось негромкое, но отчётливое гудение, раздающееся у Ричарда прямо за спиной. Что-то тихо щёлкнуло.

Он развернулся на месте, всматриваясь в новую угрозу. На отремонтированной доске Винрара вместе с юным изобретателем стояла Мисс Ополчение, целясь из гранатомёта прямо в лицо Ричарду. Палец обманчиво медленно вжал спуск и ракета, вращаясь вокруг своей оси и расправляя стабилизаторы, устремилась прямо к нему. К несчастью героев, он уже сталкивался с подобными ситуациями. Быстрый шаг вперёд, и траектория ракеты уже не пересекается с ним, а восстановленное лезвие самым кончиком цепляет корпус, вскрывая его подобно консервной банке. Герметичность баллона, содержащего в себе удерживающую пену нарушается и, под действием давления в десятки атмосфер, пена вырывается наружу, заполняя всё больше и больше пространства, одновременно с этим приобретая запредельную прочность. Светло-жёлтая волна накрывает Оружейника, не успевшего среагировать, полностью погребая его под слоем пены. Перед этим произведением одного из лучших технарей Земли, бессильны даже те кейпы, чьи параметры во много раз превосходят человеческие. Оружейник, надёжно скованный по рукам и ногам, выбыл из схватки.

Пользуясь замешательством Мисс Ополчения, Ричард метнулся прочь, спрыгивая с пятиэтажного дома в паутину грязных переулков, лавируя между мусорными баками, лужами грязи и разнообразным старьём, выброшенным в свое время жильцами окрестных домов.

Бросив виноватый взгляд на Оружейника, вяло подёргивающего пальцами правой руки, относительно свободной от пены, Мисс Ополчение хлопнула по плечу Винрара, указывая ему в ту сторону, куда ушёл беглец, и крикнула:

— За ним!

Гранатомёт в её руках рассеялся, превратившись в зелёно-чёрную энергию, стёкшую к её поясу. Достигнув его, энергия усилила интенсивность свечения и обернулась мачете, закреплённым в ножнах. Летающая доска устремилась в воздух, набирая скорость. Достигнув тупика, грязного и покрытого мусором ещё сильнее, чем переулки, герои обнаружили лишь бомжа, роющегося в груде мусора. Заслышав незнакомое гудение, бомж вздрогнул и поднял пропитое, обветренное лицо к вторженцам, кутаясь в рваные лохмотья, когда-то бывшие нормальной одеждой. Винрар отвёл взгляд в сторону, излишне внимательно разглядывая ближайшую стену. Мисс Ополчение поморщилась. Вот ещё одно доказательство того, что даже герои не могут сделать этот мир идеальным. Ещё одно напоминание того, что в стране, давшей ей приют, стране, которую она полюбила всем сердцем и под чьим флагом она идёт в бой, тоже встречаются отбросы общества. Люди, сброшенные с иерархической лестницы вниз, к положению животных, бессловесных и бесправных. Не желая ещё больше пугать несчастного, Мисс Ополчение спрыгнула с доски и, мягко улыбаясь, обратилась к нему:

— Не бойтесь нас, сэр. Я лишь хочу узнать, видели ли вы сейчас кейпа? Он должен был пробегать рядом с вами.

— А как же, госпожа Ополчение, — хрипло произнёс бродяга, утирая красный, распухший нос рукавом. — Только что, вон тудыть убежал, — он указал рукой на стык домов, куда при желании и достаточно стройном телосложении вполне можно было протиснуться.

— Спасибо вам! — Мисс Ополчение тепло улыбнулась бродяге и, достав из кармана пару банкнот, протянула ему. — Вот, возьмите, купите себе поесть.

Взяв банкноты дрожащей рукой, бродяга снова шмыгнул носом, на этот раз уже растроганно, и прокричал вслед удаляющимся в высоту героям, утирая выступившие на глазах слёзы:

— Спасибо, госпожа Ополчение! Дай вам бог здоровьица!

Внимательным взглядом обозревая окрестности, крепко держась при этом за вяло возмущающегося Винрара, Мисс Ополчение все возвращалась мыслями к бездомному. Что-то в его облике казалось ей неправильным, что-то вызывало смутные подозрения. Внешность? Нет. Голос? Нет. Манера разговора? Нет. Походка...

Проклятье. Следы. Цепочка следов, тянущаяся от здания, на котором произошла схватка, вела только в этот тупик, дальше же не вёл ни один след. Или сбежавший кейп неведомым образом поменялся местами с бездомным... Или же он и был этим самым бездомным. Особенно учитывая тот факт, что школьники, позвонившие в Протекторат, описывали, как менялся парень во время активации триггера.

— Назад! — она тряхнула Винрара за плечо, отчего тот лязгнул зубами. — Бездомный! Это он!

— Есть, мэм! — Винрар предпочёл не размышлять над словами старшей героини, а без промедления выполнил приказ.

Когда они вернулись к тупику, было уже поздно. Цепочка следов, ведущая в тупик, обрела продолжение, устремляясь к выходу на оживлённую городскую улицу. Примерно на середине пути рисунок подошвы начинал меняться, так же как и размер обуви. Винрар вылетел на улицу и выругался. По тротуарам шли десятки прохожих, с любопытством оглядывающихся на героев. Каждый из этих людей мог быть их целью, но узнать, чью личину он принял, было совершенно невозможно. Не дожидаясь приказа, он повёл доску назад, к школе, откуда уже раздавался надрывный вой сирен — прибыли машины скорой помощи и подразделения Службы Контроля Паралюдей.

Пожилой дед, осторожно переступающий по тротуару, улыбнулся, спрятал в карман банкноты и набрал на мобильном телефоне, который держал в руке, только одному ему известный номер. Дождавшись гудка вызова, мигом спустя обернувшегося сообщением об обрыве связи, старик довольно произнёс:

— Ну вот, а говорили мне: "Нахрен тебе театральное, не пригодится же…” Пригодилось, однако!

Когда оперативники Службы Контроля Паралюдей ворвались в квартиру, принадлежащую некоему Ричарду Гордону, то первым, что они смогли обнаружить, стали исходящие едким дымом останки компьютера. Его системный блок был подорван простейшей бомбой, активированной по звонку примотанного на скотч телефона.

* * *

Спустя неделю. Городская больница Броктон-Бей.

Тейлор сидела на больничной койке. Несмотря на раннее утро — было около четырёх часов — она не могла уснуть, мысли так и роились в голове, отвлекая и лишая спокойного сна. Шесть дней назад она осознала, что стала парачеловеком. Осознала, что те сигналы, образы и пугающие, нечеловеческие звуки, которым она внимала, запертая в шкафчике вместе с содержимым мусорного ведра, это сигналы от насекомых, которыми она теперь могла управлять. У этой силы были и негативные стороны — в первые дни ей было очень тяжело отрешиться от смутных ощущений, ей приходилось осязать всё то, что осязают они, ежеминутно слышать, как они шуршат и скребутся повсюду — в стенах, под полом, везде, где они могли найти для себя пищу и убежище. Но теперь она, как оказалось, могла управлять насекомыми как послушными марионетками, заставляя их без колебаний идти на смерть, подавляя заложенные природой инстинкты...

Не сказать, что это была та сила, о которой она мечтала. Насекомые — не самые милые создания во вселенной, а уж когда они сбиваются в рой... Но одно она знала точно — теперь у неё появилась возможность стать героем, вершить правосудие, получить возможность сделать этот мир лучше, услышать, наконец, в свой адрес не оскорбления и насмешки, а слова благодарности, увидеть улыбки простых людей, обращённые к ней. Да, теперь у неё определённо был ещё один стимул не сдаваться, несмотря на всю тяжесть положения, несмотря на предательство бывшей лучшей подруги — Эммы, несмотря на то, что каждый день в школе оборачивался для неё пыткой, растянутой во времени.

Через некоторое время её мысли остановились на одном из учеников этой самой школы. Ричард. Новичок, перешедший в их школу в этом году. Никто не мог сказать, что является другом Ричарда, он держался в некотором отдалении ото всех, ни с кем не сближаясь, но и по возможности не вступая в конфликты. Не присоединился он и к той группе учеников, что изводила её на протяжении всего обучения в старшей школе, и за это Тейлор была ему благодарна. Но потом...

Она плохо помнила то, что случилось после того, как её освободили из шкафчика. В памяти возникали лишь лица Эммы, Софии и Мэдисон, сперва насмешливые и самоуверенные, затем искажённые от ужаса. Чьи-то руки, поддерживающие её и не дающие упасть, за которые она держалась, словно за спасательный круг, затем кабинет медсестры, и крики, взрывы и выстрелы за окном.

Уже позже, несколькими днями спустя, после того, как к ней в палату пришла директриса, она узнала, что Ричард вступил в схватку с патрулём Протектората и сбежал. Почему он сделал это? Бы ли он одним из кейпов-злодеев, с какой-то, неведомой ей, целью поступившим в Старшую школу Уинслоу, или же пробуждение его способностей повлияло на его психику, заставив бежать от героев, словно преступника?

Женщина рассыпалась в извинениях, уверяя, что следствие уже идёт, а виновные обязательно будут наказаны. Тейлор ей не поверила — даже если бы она и назвала имена тех, кто сделал с ней такое, никто в школе не заступился бы за неё, никто бы не свидетельствовал в её пользу, а без этого шансов на то, чтобы отстоять справедливость, у неё не было. Радовало хотя бы то, что лечение будет оплачено из фонда школы.

Осознав, что всё время, которое она провела в размышлениях, вялая муха, бившаяся ранее в стекло, выписывала замысловатые петли, повинуясь её взгляду, Тейлор улыбнулась. Что же, нет худа без добра, теперь и она может сделать хоть что-то.

В окно постучались. Она тревожно нахмурилась — как вообще можно постучать в окно, расположенное на шестом этаже? Пожалуй, в обычный день Тейлор испугалась бы гораздо сильнее, всё же ситуация была достаточно странной. Но сейчас на её настроение оказывали сильное влияние успокоительные препараты, которыми её накачивали почти всё время, которое она проводила в больнице.

Накинув на себя толстовку, валяющуюся на стуле рядом с койкой, она осторожно подошла к окну, готовая в любой момент отпрыгнуть назад. Её взгляду предстало удивительное зрелище — Ричард Гордон, тот, о ком она думала несколькими минутами назад, висел в воздухе, цепляясь за подоконник кончиками пальцев, сложив руки так, что казалось, будто бы он опирается на барную стойку.

Он улыбнулся ей чуть виноватой улыбкой и кивнул на закрытое окно. Несколько секунд она колебалась, но потом ей пришла в голову вполне логичная мысль — если он и собирался причинить ей вред, то уж точно бы не стал просить открыть окно, которое вполне может выбить даже обычный человек.

Она повернула ручку и отступила, впуская его в палату. Лицо его осталось тем же с того момента, как он изменился, когда доставал её из шкафчика, а вот одежда отличалась — на нём была повседневная куртка чёрно-серой окраски, напоминающей городской камуфляж, и свободные брюки.

— Здравствуй, Тейлор. Как ты?

— Нормально, — она смущённо пожала плечами, немного удивлённая предметом разговора. — Врачи говорят, что меня скоро выпишут.

— Это хорошо, — он помолчал, смотря куда-то в пол, а затем произнёс: — Слушай, я... я хотел принести тебе свои извинения.

— Извинения? За что? — она удивлённо приподняла брови. Ей было не понятно, почему человек, единственный среди многих, кто протянул ей руку помощи, просит сейчас у неё прощения.

— За бездействие. Всё время, что над тобой издевались, я просто стоял в стороне и молчал, вмешавшись только тогда, когда осталась лишь возможность купировать последствия, а не исключить причину. Непростительно с моей стороны, — Ричард поджал губы и скрестил руки на груди. Было видно, что эти слова тяжело ему дались, но что он на самом деле верит в то, что говорит.

— Ты всё таки вмешался, — Тейлор пожала плечами. — Не могу понять, зачем это было нужно, я для тебя никто, тебе же должно было быть всё равно. Зачем вмешиваться в чужую жизнь?

Он впервые поднял на неё взгляд.

— Знаешь, Тейлор, как-то давно, в одном фильме, я услышал вот такую фразу: “Мы живём как свиньи и умираем как свиньи только потому, что мы все друг другу никто”. Я бы хотел остаться человеком.

— Хороший, наверное, фильм... — она вздохнула. — Ладно, если ты на самом деле веришь в это, то я принимаю твои извинения.

— Так просто? — Ричард, казалось, был серьёзно озадачен.

— А почему бы и нет? Ты всё же помог мне.

— Слушай, — начал он, — если я могу хоть как-то исправить...

— Нет! — Тейлор подняла руку, останавливая его. — Это моё и только моё дело. Если ты вмешаешься, всё может выйти из под контроля, обернуться большими проблемами, по сравнению с которыми то, что произошло сейчас, лишь детские шалости. Я справлюсь сама, будь уверен.

— Справишься? — возмущённо переспросил Ричард. — Чёрт возьми, Тейлор, они чуть тебя с ума не свели! Чуть не лишили единственного, что отличает человека от простого животного! Да даже покушение на жизнь и то менее страшно.

— И чего ты добьёшься, если решишь помочь? Будешь угрожать им насилием — подключат полицию и героев, и у нас обоих будут проблемы. Решишь использовать СМИ, интернет или ещё что в этом духе — они начнут отыгрываться на мне, и в конце концов всё станет только хуже!

— Чёрт, — он вздохнул. — Ты права. Почему же всё так паскудно-то?

— А ты на самом деле предпочтёшь смерть безумию? — спросила Тейлор, пользуясь возможностью сменить неприятную тему.

— Не знаю. Наверное, да, — немного неуверенно произнёс Ричард. — Вероятно, это из за особенности строения тела, всё же меня довольно сложно убить, а вот сойти с ума... Это гораздо проще. И гораздо опаснее для окружающих.

— Для того, что бы развить такие убеждения, требуется достаточно долгое время. Следовательно, твои способности проснулись не неделю назад. Тогда зачем тебе вообще была нужна Старшая школа Уинслоу?

— Веришь или нет, но я просто хотел пожить нормальной, обычной человеческой жизнью. Жизнью простого подростка, без суперсил, битв и прочего. Немного наивно, согласен...

— Почему? — спросила она, склонив голову набок. — С помощью суперсил можно сделать мир лучше, бороться с преступниками, защищать обычных людей и вообще приносить пользу обществу. Окружающим людям, городу, стране, да и всему человечеству!

В ответ на это он скривился:

— Знаешь, исходя из моего опыта, сражаться при помощи суперсил всё равно что фехтовать бензопилами. В начале всё круто и пафосно, но потом гарантированно прольётся кровь. Чем меньше их применяешь, тем лучше для всех.

— Именно поэтому ты тогда сбежал от Протектората? Но они бы не стали заставлять тебя сражаться за них. Наоборот, Протекторат поддерживает кейпов-бродяг, не героев или злодеев, а тех, кто хочет жить нормальной жизнью.

— Что-то такое слышал, да, — согласился Ричард. — Не только из за этого. У меня... Скажем так, достаточно сложные отношения с правительством. Я не доверяю им и, в ближайшем будущем, доверять не собираюсь. Нет уж.

— Почему? Что они такого тебе сделали?

— Не они. Но пока у меня нет никаких оснований считать, что они различаются в плане отношения к людям. Так что ни с Протекторатом, ни с теми, кто хоть как-то пересекается с ним, я дел иметь не собираюсь. И да, причина этого, в идеале, уйдёт со мной в могилу.

— Жаль. В смысле, я имею в виду, что ты тоже мог бы стать героем.

— Тоже? — Он приподнял бровь. Муха, гудевшая где-то под потолком, внезапно опустилась вниз и совершила несколько мёртвых петель перед его взглядом, а затем села на прикроватный столик, и побежала, следуя за пальцем девушки.

— Контроль над насекомыми?

— Не только контроль, — Тейлор в первый раз за весь разговор улыбнулась. — Я могу ощущать окружающий мир через их органы чувств. Правда, лучше всего выходит с осязанием, оно не так сильно отличается от человеческого.

— Это круто, — он склонил голову. — Нет, серьёзно, мои поздравления. Собираешься выйти на улицу и творить справедливость?

— Не сразу, наверно. Для начала необходимо подготовиться, сделать костюм, обзавестись снаряжением... Но в долгосрочной перспективе — да, собираюсь.

— Если тебе понадобится помощь...

— Ты же не собираешься работать с героями?

— Я не собираюсь работать с правительством. Мне, знаешь, тоже не всё в этом городе нравится. Это первое. И второе: говори что хочешь, но я тебе задолжал. Поэтому вот мой телефонный номер. — Он достал из кармана блокнот с прицепленной к нему ручкой, написал на последней странице несколько цифр и, вырвав лист, протянул его девушке. — В любом случае, тебе же не помешает прикрытие в твоей карьере?

— Нет, конечно, нет. — Она с улыбкой приняла листок. — Спасибо тебе.

— Я же сказал, что за мной должок. Правда, в ближайший месяц я буду несколько занят — придётся изрядно побегать по городу, вспомнить старую практику, так сказать, раз уж нормально жить не получилось.

— Что ты будешь делать?

— Схроны, закладки, тайники, прочая партизанщина. Никогда не знаешь, что тебе может пригодиться. В любом случае, понадобится помощь — звони, — он посмотрел на часы. — Ладно, светает, вынужден уйти.

Он шагнул к окну, улыбнувшись ей на прощание, затем текучим, неуловимым движением ввинтился в оконный проём, чтобы затем, несколькими секундами спустя, осторожно спрыгнуть на землю, не оставив следов.

Тейлор задумчиво смотрела ему вслед, спрятав листок в карман толстовки. Прошло всего лишь несколько дней с момента появления сверхсил, а у неё уже появился напарник. Она подумала, что это, вне всякого сомнения, хорошее начало.