Под сенью Авгурея (гет)

Тихие крадущиеся шаги совершенно излишни, ведь Северус, по своему обыкновению, отбыл в Хогвартс. Однако она не может отделаться от ощущения, что за ней следят сотни глаз, что очень даже возможно, хотя бы потому, что он мог наложить на всё сигнальные чары. К его несчастью, Джинни тоже не сидела сложа руки, постоянно тренируясь на вызволении из подвалов школы бунтовщиков, а однажды вскрыла даже защиту Снейповского кабинета в попытке умыкнуть меч Годрика Гриффиндора. Как и ожидалось, на двери его спальни были чары. Замысловатая дуга, мелкие скрупулёзные взмахи палочки — его почерк был узнаваем. Впрочем, защита была совсем несерьёзной — не думал, наверное, что она отважится. Но решимости у неё всегда хватало, хотя вот сильного желания впутываться в авантюры после фееричного первого курса, мальчишки Реддла (если можно назвать мальчишкой злобного ублюдка) и его памятного дневника не возникало. Но такова была судьба. Гермиона сказала: надо, а Джинни привыкла полагаться на безупречную логику подруги. Палочка скользит сначала в одну сторону, потом в другую, скидывая «крючки» охранных чар.

Ещё немного, и дверь перестанет быть источником неприятностей, если Джинни всё сделает быстро и незаметно. В волнении Джинни прошла в комнату, слушая, как оглушительно грохочет кровь в ушах. В комнате Снейпа в отсутствии хозяина сильнее давила пустота и траурная торжественность тёмных стен. Шкаф красного дерева почти пуст, но и в нём достаёт мантий, маленькие шарики на чёрных ножках неуловимо подрагивают на матовой поверхности чёрного воротника, напоминания настоящее насекомое, а затем растворяются без следа. Изощрённый ум братьев Уизли в сочетании с маггловскими идеями, которые Гермиона жадно черпает из подписки «Наука сегодня», посещая под угрозой жизни лондонскую центральную библиотеку, рождает шедевры. Век аналога маггловского «жучка» нестабилен и недолог, и, тем не менее, это время даст им возможность распознать угрозу. Помечая все Снейповские мантии, Джинни гадала, как проделать то же самое с последней, в данный момент надетой на нём.

* * *

Рон упоённо крутит отвёрткой в дешёвом радиоприёмнике в попытке разобраться, как он работает. Другой стоит на столе и тихонько читает лекцию о пяти мучительных ядах, являющихся новым изобретением Отдела практического применения и исследования тёмной магии, замогильным голосом Снейпа. Он, этот голос, вызывает в Роне... нет, не ностальгию, но что-то безумно на неё похожее. Так как Рон любит, чтобы всё лежало по полочкам, то решает:

— первое — Джинни всё-таки молодец и распределила «жучков» там, где надо;

— второе — изобретения Уизли прекрасно работают.

Более сложные выводы делать было пока рано, но Рон готов был пожертвовать даже часом послеобеденного сладкого сна, чтобы схватить этого гада за жабры. То, что змеи не относятся ни к классу земноводных, ни к рыбам, Рон, в принципе, догадывался, но выражение было сочное.

То, что пробудило парня от дрёмы, всё же сморившей его, заставило волосы на его голове зашевелиться. Снейп не стал докладывать никому о предстоящей встрече с ним и Кингсли, однако сумел сварить стабильное зелье, заменяющее полноценный «Империус», сила которого теперь не зависела от мастерства мага, но лишь от умений зельевара. И зелье это решено было тестировать на магглорождённых волшебниках, чтобы подавить их волю и заставить учиться заклинаниям — слишком рутинным для полноправных волшебников, но сложным и не доступным домашним эльфам.

Кулаки Рона сжимались и разжимались, а желваки ходили со страшной силой, рискуя в любой миг лопнуть, когда он смотрел в бесстрастную рожу бывшего слизеринского декана. Жирные волосы неизменно обрамляли ненавистное лицо. Кингсли, правда, и бровью не повёл. Не обмениваясь рукопожатиями, а только короткими кивками головы, мужчины сблизились на расстояние в пару шагов. Снейп, не тратя слов и не смотря на Рона, протянул фолиант, судя по всему, магически уменьшенный.

— Персиваль должен был ознакомить вас с последними событиями касательно магглорождённых детей, — дождавшись кивка Кингсли, Снейп продолжил: — Эта книга — точная копия книги Хогвартса, которая записывает сюда всех рождённых магов. Ваша задача: спасти как можно больше детей от девяти лет.

— Куда нам девать такую ораву детей? — прогудел Бруствер.

Снейп, скривившись, посмотрел на солнце, которое немилосердно пекло его, по обыкновению облачённого в тёмную мантию. Доля от денег на целую партию ингредиентов для больницы святого Мунго, закупленных Министерством, за счёт их полу-легальности и закрытия глаз на обычные манипуляции Драко и Люциуса пошла в карман Северуса. И эта же доля составила лишь малую часть от необходимой суммы, перечисляемой на иностранный банковский счёт.

— Я договорился с посланником Болгарии. Дети пробудут в Софии до одиннадцати лет, затем поступят в Дурмстранг. После смерти Каркарова там главенствует крайне недружелюбный тип — ярый противник Гриндевальда и, надеюсь, Тёмного Лорда, — после упоминания Лорда Кингсли поморщился, будто проглотил лимон.

— Что, если за ними пошлют погоню?

— Когда дети покинут страну, они будут вычеркнуты из реестров. Впрочем, им должны выправить подложные документы. Мисс Грейнджер должна придумать что-нибудь.

Снейп беспокойно достал из кармана сферические часы с циферблатом по всей поверхности и миниатюрными модельками Луны, Солнца и Земли внутри.

— А что, если они будут забирать детей помладше? — Кингсли решил вытрясти из бывшего коллеги все подробности.

— Кингсли, не заставляй меня усомниться в твоей дееспособности, — Снейп, как всегда, быстро вышел из себя. — Сначала девятилетки, потом займётесь другими. И поторопитесь.

Бруствер молча проглотил оскорбление, вступать в перепалку со Снейпом уважающий себя волшебник не станет.

— Что говорить родителям? — задал Рон мучивший его вопрос.

— Скажите им, что это ради общего блага, — со злой усмешкой процитировал профессор фразу из одной нашумевшей книги. — А, впрочем, придумайте сами.

* * *

Варнава не спешил вносить свои правки в новый репортаж, и Джинни без дела слонялась по редакции, пока Мэри, коллега и хорошая приятельница девушки, не позвала её на ланч. Мэри была корреспондентом политических разворотов и должна была отправиться на пресс-конференцию в Министерство. Поэтому коллеги решили пройти пару кварталов пешком (здание редакции находилось близко к зданию Министерства) и посетить местный кафетерий. Прекрасное кофе из турки с корицей и ванилью, воздушное безе — что может быть прекраснее?

Зайдя в помещение кафетерия и весело обсуждая с Мэри последние новости в редакции, Джинни резко замерла.

* * *

Аманда Бруствер была красивой темнокожей женщиной тридцати пяти лет. Её гладкие чёрные волосы блестели в свете искусственного солнца, льющегося из имитации окон. И её рука с длинными наманикюренными пальцами то и дело касалась тыльной стороны ладони Северуса Снейпа, с довольно доброжелательной улыбкой (в рамках Снейпа, конечно) сидящего напротив. Аманда сейчас занимала престижный пост в Министерстве. А ещё пять лет назад Северус Снейп был единственным, кто помог ей избежать незаслуженной тюрьмы, только потому, что она была сестрой самого Кингсли. За что Аманда была очень благодарна Советнику и даже больше — хотела более тесного общения. Пока, к её досаде, он не обзавёлся женой. Но даже после этого Аманда считала, что такое знакомство может быть гарантом счастливого будущего. И Снейп, оставаясь нетипично вежливым, не мог не признать, что ему льстило внимание такой женщины.

Появление Джиневры, приземлившейся на незанятый стул, со скрипом проехавшийся по плитке кафетерия, было словно гром среди ясного неба.

— Северус, и ты здесь?

Снейп вздрогнул. Сложно было привыкнуть к тому, что на людях они были на «ты». Странно, Северус поймал себя на мысли, что был бы не против, чтобы она называла его так всегда.

— Привет, — он чувствовал дикую неловкость, а Джиневра, кажется, сильно злилась.

— Мы не представлены? — она повернулась к Аманде, которая пыталась сохранить дружелюбное выражение лица.

— Эм, да, Аманда, это Джиневра Снейп — моя супруга. А это, — он развернулся к своей коллеге, — Аманда Бруствер — специалист Отдела международного сотрудничества.

— Приятно познакомиться. Не знала, что у мистера Бруствера есть такая обворожительная родственница.

— Сестра, — тихо сказала Аманда, всё больше чувствуя неловкость, и, одним глотком допив кофе, продолжила: — Мне пора идти, до встречи, Северус.

И она встала и быстро ушла, на ходу покачивая бёдрами под кремовой мантией.

Снейп устало посмотрел на Уизли. Что-то ему подсказывало, что сейчас будет сцена. Она в ответ посмотрела на него глазами, полными едва сдерживаемой злости, а потом всё так же со скрежетом отодвинула стул.

— Хорошего дня, мистер Снейп, — шёпотом произнесла она и двинулась к прилавку кафетерия, сопровождаемая стуком тонких шпилек.

* * *

Хогвартс, Министерство, снова Хогвартс. Снейп был на пределе, но он бы повторил этот марафон снова, лишь бы не переступать порога Гриммо, 12. Ему даже стало жаль, что он наложил на дом столько чар, в том числе и антиаппарационных, и сейчас будет вынужден пройти через весь коридор, чтобы попасть к себе в комнату. Северус открыл дверь, тихо повесил свою мантию на крючок и, смешно сказать, практически на цыпочках прокрался мимо гостиной. Будто ему было за что считать себя виноватым. Хотя виноватым он ни в коей мере не был.

— Может, хватит красться? — Джинни выглянула из гостиной и облокотилась о косяк.

— Я просто шёл, — зло плюнул Снейп, намереваясь обойти девушку и продолжить свой путь.

— Мне кажется, что вы недостаточно честны со мной.

Северус вздохнул. Как ему надоело всегда держать себя в руках, когда хотелось говорить, кидаясь обидными высказываниями. Как раз в духе Снейпа.

— А что насчёт вас, Джиневра? — от звуков своего имени кончики ушей Джинни, виднеющиеся среди разметавшихся локонов, покраснели.

— А что насчёт меня? — Уизли отпустила скрещённые на груди руки и посмотрела на него в недоумении.

Снейп со вздохом обогнул девушку, втягивая сладкие ноты цветочного шампуня и пряный дым от её сигарет, которыми пахло бархатное домашнее платье. На журнальном столике в вазе стояла немного увядшая по краям красная роза. Взмахом палочки Снейп трансфигурировал её назад в бумажную.

— Разве вы честны со мной, Джиневра, скрывая мужчину, который вам её подарил? — он крутанул бумажный стебель в тонких пальцах прямо перед носом обескураженной Джинни.

— Мне подарил её… мой друг.

— Друг, значит? — Снейп нарочито спокойно положил оригами на столик. — Тогда почему этот ваш друг целовал вас в воспоминаниях? — его голос всё-таки сорвался на злобное шипение.

И не только потому, что лучшая защита — это нападение, но и потому, что он только сейчас осознал, насколько это его задевает.

Несмотря на то, что разговор пошёл явно не по плану, Джинни приблизилась к нему.

Она была слегка растеряна.

— Мистер Снейп, если не брать во внимание то, что с вашей стороны не совсем честно манипулировать моими же воспоминаниями, то вам не лишним будет знать, это было очень давно и для меня больше ничего не значит.

— Мне совершенно всё равно, — отрезал Снейп и покинул гостиную.

Оказавшись в своей комнате, Снейп с силой ударил кулаком в стену. Он видел на её лице лишь презрение и безнадёжность тогда, в «Кабаньей голове», и, установив все эти границы условностей и морали, он, казалось, обезопасил и её, и себя от ненужных тревог. Но почему же сейчас всё переменилось? И что он должен делать? Мерлин, ведь он совершенно запутался.