Гарри Поттер и ... (гет)

Гарри открыл глаза. Над ним раскачивался бревенчатый потолок. Чуть приподняв голову, он заметил, что качается и вся комната, в которой он находился: бревенчатые стены; камин в котором весело потрескивали березовые поленья; стол, стоящий посреди комнаты, на который была наброшена белая скатерть, и стояла ваза с цветами; окно, за которым на фоне ночного неба плыли оранжевые, в свете заходящего солнца, облака... Собравшись с мыслями, мальчик сообразил, что это всего лишь кружится его голова. Недавние события вихрем пронеслись в голове мальчика. Холодок пробежал по телу волшебника, и его передернуло. В комнате стало прохладно...

Гарри подошел к потрескивающему камину и протянул вперед руки. Тепло разлилось по его телу, пахнуло паленым.

— Эй! Парень! Ты что ж, совсем ополоумел!? – Вывел его из гипнотического состояния суровый женский голос. – Вот ведь неугомонный! Из огня, да в полымя!

— Да я... зябко стало... – Мальчик отдернул лицо от камина.

— Так что ж ты морду туда суешь! Вона, смотри – и волосы опалил! Ну да ладно, хорошо, что очнулся – уже третий день без сознания!

— Простите... – Замялся Гарри. – Но кто вы? И... где я?

— В доме ты в моем, в деревне Бледервиль. Мужики вот тебя с речки нашей притащили, говорят — чуть не утоп. И как тебя угораздило!? Там воды то по колено!

— Я... поскользнулся... И головой об камень треснулся... – Соврал мальчик.

— Хм... Ну-ну... Видать не об один... Пять ребер сломано, да руку вывихнул. Хорош врать то! Не хочешь говорить – не говори! – Заметив, что юноша смутился, она добавила: — Да не красней ты. Раз молчишь – значит надо. Давай ка умывайся, — она ткнула рукой в умывальник, повешенный на стене, — и за стол. А то, сколько уже не ел!

Женщина удалилась. Умывшись и подозрительно глянув на камин, Гарри последовал за ней. Оказывается, он был на чердаке. Внизу была похожая комнатка, примерно такого же размера. Хозяйка дома что-то “колдовала” над старенькой электрической плиткой, а на столе стояла кастрюля, из которой чем-то аппетитно пахло. Хозяйка усадила мальчика за стол, налила наваристого супа и уселась напротив.

— Ну, давай знакомиться! Меня Алисой кличут. А тебя как звать?

— Гарри.

— Что ж, Гарри, куда направляешься то?

— В Годрикову Лощину. – Машинально ответил волшебник и тут же поперхнулся.

— Хм... Годрикова Лощина... – Алиса не заметила или сделала вид, что не заметила этого. – Нет... Не припоминаю... Хотя... Черт его знает, какие там названия по на придумывали... Есть у нас тут одно местечко... Долина Дьявола... уж не она ли? Там еще особняк такой здоровый и кладбище рядом маленькое...

— Она. Туда и направляюсь.

— Ой, и не советую я тебя туда идти...

— Почему? – Искренне удивился Гарри.

— Нехорошо там. Много лет назад там хозяев поубивали, говорят, лишь мальчонка один чудом выжил... А недавно... Мужик какой-то объявился – весь в черном, и носа не кажет. К нам в деревню не заходит – и, слава Богу – постоит он, значит, у могилки на кладбище, и в дом.

— А разговаривать с ним не пытались? – Гарри очень заинтересовался таинственным жильцом дома своих родителей.

— Ну, бабы наши к нему и близко не подходят, а вот мальчонка один, твоего примерно возраста, сунулся...

— И что?

— А ничего! Подошел и встал за сотню метров от него. Стоит, трясется, а потом как дунет от него! Рассказывал потом – мол, просто ужас какой-то напал. Ни пальцем не пошевелить, ни слова вымолвить... Вот такие вот пироги...

— Ну, спасибо за предупреждение, и за то, что приютили! – Сказал мальчик, поднимаясь из-за стола.

— А ты куда собрался то? – Удивленно воззрилась на него хозяйка дома.

— Как куда!? В тот особняк.

— Нет, ну точно парень ополоумел! Ты посмотри – что на улице то делается! Ночь на дворе, дождь, как из ведра, а он в эту обитель Сатаны собрался!

Только сейчас Гарри заметил, что на улице действительно во всю льет дождь. Где-то громыхнуло...

— Но что же мне тогда делать?

— Известно что! Поел – марш наверх и в койку! А вот на утро можешь хоть к Черту на рога идти, ежели так приспичило!

— Но... мне неудобно... – Смутился мальчик.

— В гробу тебе неудобно будет! Я, знаешь ли, знахарка здесь. И что б я больного мальчишку в такую погоду на ночь глядя, отпустила!? Ну, уж дудки! Кому сказано – марш наверх! – Ответила она тоном, не допускающим возражений.

Гарри покорно встал и направился к лестнице, но тут, вспомнив кое-что, повернулся:

— Извините, но... вы сказали, что у меня пять ребер было сломано...

— Как есть пять! – Кивнула знахарка.

— Но... я ничего не чувствую... То есть грудь у меня болит, но все, как будто бы цело...

— О... Это наша Миландина постаралась...

— Миландина?

— Ну, она вроде как... ведьма... Ну да ты паренек, я вижу, городской и во всю эту чушь с ведьмами, да колдунами не веришь... Но, тем не менее, она твои ребра и залечила... Кастрюлю мне вот только испортила – гадость какую-то в ней варила, и уж до чего вонючую! Вылила она эту мерзость на тебя, и за два дня ребрышки твои срослись... – Ее голос сделался строгим. – Ладно, хватит болтать – “спать” кому сказано было!?

Гарри поднялся наверх, и прошествовал к своей кровати, стараясь не смотреть на огонь в камине. Под звуки капель дождя, разбивавшихся о крышу дома, он уснул, а над деревней разразилась гроза...