Ненужный магическому миру (джен)

Рождество в Хогвартсе прошло без каких-либо неприятных инцидентов, если не считать, что парочка учеников познакомилась с зеркалом Еиналеж. Этими учениками оказались Рон Уизли и Невилл Лонгботтом. Первым на зеркало наткнулся шестой Уизли, а после притащил в заброшенный класс и нерешительного Невилла. Без помощи старого директора и тут не обошлось, ведь это он запланировал встречу тихого гриффиндорца с этим необыкновенным зеркалом. И лучшим помощником в таком деле стал недальновидный Рон Уизли.

— Невилл, смотри, какая необычная вещица.,— восторженно заявил Рон, запихивая пухлого Невилла в пустой класс. — Это зеркало показывает будущее.

— Что, правда? — заинтересовался Невилл.

— Ага, — ответил Рон и встал напротив зеркала, а после по-идиотски довольно расплылся в улыбке. — Я вижу себя в новой школьной мантии, я староста школы, я капитан команды по квиддичу, у меня в руках кубок школы и кубок победителя в квиддич.

— Да ну. Дай мне посмотреть, — не выдержал круглолицый мальчик и оттолкнул Рона в сторону, сам заняв место напротив зеркала. — Я вижу себя. У меня за спиной счастливая бабушка и мои родители… и они здоровы… мы все счастливы…

Дамблдор убедился, что зеркало начало завладевать их умом и разумом, а значит все пошло по его плану.

Через несколько дней Дамблдор обнаружил, что Невилл стал в одиночку приходить к зеркалу Еиналеж. Его доморощенный герой привязался к артефакту. А значит, настал и его выход.

— Итак, Невилл, ты снова тут… — начал свою речь старый интриган. Своим неожиданным появлением он заставил мальчика оторопеть.

— Я... Я не видел вас, сэр, — пробормотал испуганно Невилл.

— Странно, каким близоруким делает человека невидимость, — произнес Дамблдор, и Невилл с облегчением заметил, что профессор улыбается. — Итак, — директор слез с парты, подошел к Невиллу и опустился на пол рядом с ним, — итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр, — начал оправдываться Лонгботтом.

— Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? — поинтересовался Дамблдор.

— Оно... ну, оно показывает мне мою семью... — неуверенно начал Невилл.

— А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы, — пожилой маг не спрашивал, а утверждал.

— Откуда вы знаете? — изумленно выдохнул Невилл.

— Для меня это не тайна. Ведь есть специальные чары невидимости и чары отвлечения внимания, — мягко произнес Дамблдор. — Итак... что, на твой взгляд, показывает всем нам зеркало Еиналеж?

Невилл пожал плечами, ведь ответ на вопрос директора он не знал.

— Я попробую натолкнуть тебя на мысль. Так вот, слушай. Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало Еиналеж, увидит самого себя таким, какой он есть, — то есть для него это будет самое обычное зеркало. Ты меня понял? — вновь спросил старый директор.

— Оно показывает нам то, что мы хотим увидеть, — медленно выговорил Невилл, догадавшись, на что ему намекнул Дамблдор, — чего бы мы ни хотели...

— И да, и нет, — негромко заметил директор. — Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Ты, никогда не знавший здоровых своих родителей, увидел их стоящими вокруг тебя. Рональд Уизли, всю жизнь находившийся в тени своих братьев, увидел себя одного, увидел себя лучшим учеником школы и одновременно капитаном команды-чемпиона по квиддичу, обладателем сразу двух Кубков — он превзошел своих братьев. Однако, зеркало не дает нам ни знаний, ни правды. Многие люди, прельстившись им, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума оттого, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно?

Дамблдор на мгновение замолчал, словно давая Невиллу время на размышление.

— Завтра зеркало перенесут в другое помещение, Невилл, — продолжил он, — и я прошу тебя больше не искать его. Но если ты когда-нибудь еще раз натолкнешься на него, ты будешь готов к встрече с ним. Будешь готов, если запомнишь то, что я скажу тебе сейчас. Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни. А теперь почему бы тебе не вернуться в спальню?

— Сэр... Профессор Дамблдор, — нерешительно начал пухлый мальчишка, — могу я задать вам один вопрос?

— Кажется, ты уже задал один вопрос, — Дамблдор улыбнулся. — Тем не менее, можешь задать еще один.

— Что вы видите, когда смотрите в зеркало? — выпалил Невилл, затаив дыхание.

— Я? — переспросил профессор. — Я вижу себя, держащего в руке пару толстых шерстяных носков.

Невилл недоуменно смотрел на него, в этот момент подумав, что директор и впрямь чудаковатый старик.

— У человека не может быть слишком много носков, — пояснил Дамблдор. — Вот прошло еще одно Рождество, а я не получил в подарок ни одной пары. Люди почему-то дарят мне только книги.

Уже в спальне Невилл внезапно осознал, что Дамблдор не был с ним откровенен. «Но, с другой стороны, — подумал он, спихивая с подушки спавшую на ней Коросту, — это был очень личный вопрос».

* * *

Арктурус Блэк целую неделю не мог забыть мальчика-инвалида. В тот день, когда они познакомились, старый лорд ощутил дуновение магии — мальчик должен стать в будущем сильным волшебником. Тогда он принял решение включить Гарри в свое завещание. Ведь если род прервется по мужской линии, то все это богатство достанется Люциусу Малфою, так как Андромеда отлучена от рода из-за брака с магглорожденным и не сможет претендовать на наследие. По этой причине лорд Блэк пригласил к себе в поместье поверенного рода.

— Уважаемый Рагног, — обратился к гоблину Арктурус, — спасибо, что нашли время посетить мой дом. У меня возникло неотложное дело, а из-за болезни я уже несколько месяцев не встаю с постели.

— Что же вы хотите, лорд Блэк? — спросил гоблин, переходя сразу к сути дела.

— Немного изменить свое завещание, — сообщил старик. — Я хочу указать ещё одного наследника, а также вычеркнуть Малфоев из права наследования.

— Это легко сделать, — осклабился Рагног и достал из своего саквояжа запечатанный пергамент. Стоило гоблину что-то произнести на гоблендуке, как на чистом листе проявился текст завещания. — Вам нужно капнуть на пергамент кровь, после чего вы сможете дополнить или изменить текст.

Арктурус сделал всё, как сказал ему поверенный рода, и внёс имя Гарри Поттера в новое завещание. Теперь Гарри сможет унаследовать все имущество Блэков. В том случае, если у Сириуса так и не появятся дети. Ведь лорд даже не догадывался, что его непутевый внук удачно сбежит из Азкабана. Но, увы, уже после его смерти.

* * *

Зима для Гарри пролетела довольно быстро. Ведь у него не было времени скучать и хандрить. А теперь в Литл-Уитлинге господствовала весна. Общение с Гермионой занимало большую часть его времени, чему зеленоглазый мальчик был рад. К тому же у них начались индивидуальные занятия с психологом в чёрном. На самом же деле это был Северус Снейп. Он проводил занятия по беспалочковой магии редко, но они всегда были интересными и занимательными. Еще профессор Снейп разжёвывал Гарри и Гермионе материалы из учебников по защите от тёмных сил, трансфигурации и чарам.

Сегодня у друзей должен был состояться первый урок по зельеварению, а потому оба ребёнка, воспользовавшись портключом, перенеслись домой к Северусу Снейпу. Дом встретил их мрачной атмосферой, затхлым запахом и сыростью. Ребята практически сразу поняли, что оказались в старом доме, который давно никто не посещал.

— Если вам холодно, могу развести огонь в камине, — предложил Снейп; он знал, что его старый дом довольно холодный, — Я здесь редко бываю. В основном летом.

— Не нужно, сэр, — ответил за обоих Гарри. — Может, начнём урок?

Снейп начал с техники безопасности. Потом рассказал историю зельеварения. И лишь потом приступил к длительному рассказу об ингредиентах. Гермиона со всем этим была знакома, а потому просто слушала, а вот Гарри, не знавший ничего из сказанного, всё тщательно записывал в тетрадку ручкой. Когда же Северус перешёл к рассказу о зелье, которое сегодня должны приготовить его ученики, в гостиную залетел огромный чёрный филин. Гарри сразу узнал Ареса. Филин же приземлился на колени Гарри, чего мальчик, конечно, не почувствовал. Взяв письмо и распечатав его, Гарри принялся читать. Но принесенные новости не очень его порадовали, напротив, выглядел он подавленным, и Гермиона сразу это заметила.

— Гарри, что-то случилось? — встревожилась юная ведьма. В такие моменты Гермиона забывала об своём заикании.

— Вообще-то да, — ответил Гарри. — Лорд Арктурус Блэк скончался прошлым вечером. Он включил меня в свое завещание.

— Значит, мистер Поттер, вы наследуете богатство рода Блэк? — вопрошающе заявил Снейп.

— Да, сэр, — ответил Гарри, поправляя плед. — Получается, что так.

— Давайте лучше продолжим наше занятие, — проговорил Снейп. — Я хочу, чтобы вы сварили мне два зелья: противоожоговую мазь и снадобье против фурункулеза.

И оба ученика принялись за дело. Гермиона без каких-либо особых проблем приготовила оба зелья приемлемого качества. А вот Гарри приходилось сложнее. В какой-то момент он из-за своего инвалидного кресла чуть не опрокинул котёл с почти готовым снадобьем. Это всё подметил Снейп. Ему было очень жаль ребёнка. И плевать ему с большой колокольни, что мальчишка сын так ненавистного ему Джеймса Поттера. Ведь Дурсли обрели ребёнка на пожизненные мучения.

— Поттер, скажите, как у вас обстоят дела с родственниками? — спросил Снейп, хотя он даже не хотел вспоминать об этих мерзких маглах.

— Никак, сэр. Они меня боятся. А потому я теперь всё время в пансионате-интернате, — ответил налегке Гарри, старательно переливая во флакон зелье, что приготовил сам. — Правда, родители Герми пытаются уговорить их передать им меня под опеку, но Дурсли отказываются. Я думаю, это из-за тех денег, что они на меня получают. А ведь и опекунское пособие, мои сиротские выплаты, а теперь с шести лет пенсия по инвалидности, — они все забирают себе.

— Ясно, — ответил Снейп, он был рад, что нашлись люди, которые хотят позаботиться об увеченном ребёнке. — Будем надеяться, что мистер и миссис Грейнджер своего добьются.

На этом Северус завершил разговор. По-быстрому проверив работу Грейнджер и Поттера, он был удивлён. У этих двоих получилось сварить зелья довольно высокого качества. И будь они учениками Хогвартса, он с удовольствием поставил бы им «превосходно».

* * *

В это время в тюрьме Азкабан стража раздавала похлебку заключённым. Сириус с грустным видом посмотрел на чеплашку с едой. Есть хотелось зверски. Он был готов к побегу. Бродяга надеялся, что этот побег будет удачным. Должен быть. Он голодал чуть больше трех месяцев. Ребра, да и все его костяшки, сильно выпирали. Он ощущал смертельную усталость, но вместе с ней его переполняла радость. Блэк готов к побегу и мечтал о нём, чтобы встретиться с крестником. И даже смерть деда не умерила его пыл.

С трудом дождавшись ужина, Сириус заранее перекинулся в довольно худую чёрную собаку с облезлой шерстью. И вот появился стражник-дементор с миской похлебки. Стражник не заметил каких-либо изменений. Сириус с тоской посмотрел на еду, но сейчас ему нужно бежать из этого проклятого места. Чёрная собака прошмыгнула мимо дементора в приоткрытую дверь и помчалась по коридору к зарешёченному окну. Сириус просунул сквозь прутья косматую голову, тощую грудь, передние лапы, осталось лишь протиснуть зад. И тут он понял, что застрял. «Нет! Нет! Мерлин, я не могу вот так увязнуть! Я должен выбраться отсюда!» — уже начал паниковать Блэк, но тут он принялся изо всех сил отталкиваться передними лапами от каменной стены. Немного поднатужившись, собачий зад всё-таки протиснулся. И узник, что был заточен в Азкабане почти десять лет, плюхнулся в холодные солёные воды Белого моря. Вынырнув, Бродяга, издал радостный визг, а после, заработав передними лапами, погреб к берегу. Часа через два, когда отощавшая чёрная собака совершенно выбилась из сил, лапы наконец-то коснулись дна, и Сириус понял, что до берега осталось совсем чуть-чуть…

Выбравшись из воды, Сириус рухнул на песок.

«Нужно уходить отсюда. Меня уже могли хватиться», — подумал освободившийся узник и на трясущихся лапах побрёл к лесу. Там Сириус отыскал ручей, в котором искупался, и только тогда принял человеческий облик. Напившись, он наконец-то всмотрелся в своё отражение на водной глади. На него смотрел тощий оборванец с ужасно грязными, сальными и спутанными волосами, с серо-землистой кожей. Приглядевшись, Сириус увидел в своих волосах седые волосы.

— М-да, если я в таком виде являюсь к Гарри, я насмерть его перепугаю. Нужно привести себя в нормальный вид, — прохрипел Сириус. Даже голос его за годы заключения изменился до неузнаваемости. — Домой нельзя, там меня сразу искать будут. Тогда куда? Может, к Лунатику?

Так и решил поступить Сириус и, перекинувшись в пса, он потрусил в лес. Ему ещё предстоит отыскать жилище своего друга-оборотня.

* * *

Дамблдор был в своём кабинете. Занимался бумажной работой. Было уже за полночь, когда резко полыхнул камин, и из него вышел полноватый маг, одетый в несочетающуюся одежду. На нём был магловский деловой костюм, полосатая мантия, на ногах остроносые лиловые башмаки, а в руке он держал зелёный котелок.

— Альбус! — воскликнул мужчина с седыми волосами, — У нас ЧП!

— Что случилось, Корнелиус? — вопрошающе обратился Дамблдор к министру магии, а это был именно он.

— Сириус Блэк сбежал из Азкабана, — сообщил Корнелиус Фадж, тяжело дыша.

— Как? Как такое могло случиться? — поинтересовался у министра Магии старый интриган.

— Не знаю. Стража сообщила, что он сошёл с ума. Последние три месяца отказывался от еды. Совсем, — ответил министр Магии. — Наверное, решил заморить себя голодом.

— Нет. Сириус Блэк не сумасшедший, — покачал головой седобородый старец, подумав о том, как же не вовремя Блэк совершил побег. — Он специально морил себя голодом. Чтоб сильно отощать и суметь протиснуться сквозь решётки на окне. Прошлый раз ему это не удалось.

— Может… может, ты и прав, Альбус, — заявил Корнелиус Фадж, усаживаясь в кожаное кресло. — Мы должны защитить родственников Гарри Поттера. Хорошо, что мальчик учится за границей. Там его этому маньяку не достать.

— Это хорошая идея, Корнелиус, — проговорил Дамблдор. — Но нужно поймать Сириуса как можно быстрее.

— Я уже выставил авроров у всех домов Блэков, — гордо заявил Фадж. — Но мне кажется, что он туда даже не сунется. Я также собираюсь послать пару авроров к дому Римуса Люпина. Всё-таки они старые дружки.

— К Люпину можете не соваться, — заявил Дамблдор. Он был уверен в верности оборотня, он помнит, как тот поверил в виновность Блэка. — Если Сириус явится к Римусу, тот сам вызовет авроров. Будь в этом уверен, Корнелиус.

— Ну ладно, я тогда пойду, — проговорил Фадж и покинул кабинет Дамблдора так же, как и пришёл, через камин.

А Альбус остался недоволен новостями, что принёс ему Фадж. По его задумке, Сириус должен был сойти с ума и умереть в Азкабане. Ведь у всех Блэков психика — слабое место. Но увы… Сириус сохранил разум в полном порядке… Как такое могло произойти?.. Ведь все заключённые Азкабана рано или поздно сходят с ума.