Ненужный магическому миру (джен)

Литтл-Уингинг — это небольшой город, который расположен в графстве Суррей и является пригородом Лондона. В городке есть Тисовая улица, а на ней — дом номер 4, который занимает семейство Дурслей. Вместе с ними здесь проживает ещё и мальчик-сирота, родной племянник хозяйки. Этот ребёнок появился в доме пять лет назад, одним ноябрьским утром, когда миссис Дурсль вышла, как обычно, на крыльцо, чтобы отдать молочнику пустые бутыли, и увидела под ногами оставленного кем-то младенца. Они приютили подкидыша из страха перед странными людьми — волшебникам. А ещё для того, чтобы по маленькому городу не поползли всякие неприятные и плохие слухи о них. Ведь мистер и миссис Дурсль считали себя достопочтенными гражданами. Они, как все простые обыватели, чурались странных вещей и людей. Уж от кого-кого, а от Вернона Дурсля и его жены никак нельзя было ожидать, чтобы они попали в какую-нибудь неясную или загадочную ситуацию. Эти супруги весьма неодобрительно относились к любым отклонениям, необычностям, таинственности и прочей ерунде.

Мистер Дурсль возглавлял фирму под названием «Граннингс», которая специализировалась на производстве дрелей. Это был полный мужчина с очень пышными усами и очень короткой шеей. Что же касается миссис Дурсль, то она тощая блондинка с шеей почти вдвое длиннее, чем положено при её росте. Однако этот недостаток пришелся ей весьма кстати, поскольку большую часть времени миссис Дурсль следила за соседями и подслушивала их разговоры. А с такой шеей, как у неё, было очень удобно заглядывать за чужие заборы. У мистера и миссис Дурсль есть маленький сын по имени Дадли, и, по их мнению, он самый чудесный ребенок на свете. Семья Дурслей имеет всё, чего только можно пожелать.

Но у них есть секрет, который они тщательно скрывают. Миссис Дурсль делает вид, что у неё нет сестры, потому что семья Поттеров — полная противоположность Дурслям. Пять лет назад Поттеры были убиты, оставив годовалого Гарри на пороге их дома. Дурсли не знают, что делать с Гарри, и боятся, что кто-нибудь узнает о его существовании.

Было утро, когда Петунья Дурсль отправилась будить мальчика, обитавшего в чулане под лестницей.

— Вставай! Живо! Поднимайся! — раздался писклявый голос тётки, а после она принялась тарабанить в дверь чулана. — Кому сказала, вставай!

— Встаю, тётя, — ответил сонным голосом Гарри, садясь в кровати.

Он машинально отыскал на старой полуразвалившейся табуретке свои очки в круглой оправе.

Одевшись, Гарри выбрался из чулана и сразу напоролся на дядю. Вернон Дурсль раздражительно посмотрел на черноволосого мальчишку.

— Патлы свои прибери! — рявкнул на племянника Вернон, а заодно отвесил мальчику подзатыльник. — Неряха!

Гарри никак не отреагировал на слова и шлепок по голове от дяди. Он в свои шесть лет уже привык к такому отношению. Дядя и тётя, сколько Гарри помнит, никогда его не любили. А кузен Дадли превратил его в свою любимую игрушку. Гарри даже донашивает старые вещи Дадли, которые тому малые. У Гарри проблемы со зрением заметила тётка, поэтому она отвела его к окулисту, где мальчику подобрали очки. Гарри проходил в новых очках полгода, пока не получил в нос от Дадли. С тех пор его очки перемотаны изолентой и только благодаря этому ещё не развалились.

И вот всё семейство принялось за завтрак. Гарри же достались жалкие крошки. Дадли же рассматривал многочисленные коробки. И тут Гарри вспомнил: у кузена сегодня день рождения. В этот момент мальчик испытал чувство зависти, ведь ему родственники никогда ничего не дарили.

Семейство во всю завтракало и обсуждало сегодняшние грандиозные планы. Но именно тогда зазвонил телефон, и тётя Петунья метнулась к аппарату. А Гарри и дядя Вернон наблюдали, как Дадли разворачивает тщательно упакованный велосипед с дополнительными колёсиками, самолёт с дистанционным управлением, коробочки с десятью новыми компьютерными играми и механизированного робота. Дадли срывал упаковку с игрушечных наручных часов, когда тётя вернулась к столу, вид у неё был разозлённый и вместе с тем озабоченный.

— Плохие новости, Вернон, — сказала она. — Миссис Фигг сломала ногу. Она не сможет взять этого. 

Тётя махнула рукой в сторону Гарри. Рот Дадли раскрылся от ужаса, а Гарри ощутил, как сердце радостно подпрыгнуло у него в груди. Каждый год в день рождения Дадли Дурсли на целый день отвозили сына и его друга в Лондон, а там водили их на аттракционы, в кафе и в кино. Гарри же оставляли с миссис Фигг, сумасшедшей старухой, жившей в двух кварталах от Дурслей. Гарри ненавидел этот день. Весь дом одинокой женщины насквозь пропах кабачками, а его хозяйка заставляла Гарри любоваться фотографиями многочисленных кошек, живших у неё в разные годы. 

— И что теперь? — злобно спросил Вернон Дурсль, с ненавистью глядя на Гарри, словно это он всё подстроил. 

Гарри знал, что ему следует пожалеть миссис Фигг и ее сломанную ногу, но это было непросто, потому что теперь целый год отделял его от того дня, когда ему снова придется рассматривать снимки Снежинки, мистера Лапки и Хохолка.

— Мы можем позвонить Мардж, — предложил Вернон, скривившись.

— Не говори ерунды, Вернон. Мардж ненавидит мальчишку, — заявила Петунья.

Дурсли часто говорили о Гарри так, словно его здесь не было, или словно он был настолько туп, что все равно не мог понять, что речь идет именно о нем.

— А как насчет твоей подруги? Забыл, как ее зовут... Ах да, Ивонн, — предложил очередной вариант Вернон. 

— Она отдыхает на Майорке, — отрезала тетя Петунья. — Может быть... — медленно начала тетя Петунья. — Может быть, мы могли бы взять его с собой... и оставить в машине у зоопарка...

— Я не позволю ему сидеть одному в моей новой машине! — возмутился дядя Вернон.

Дадли громко разрыдался. То есть на самом деле он вовсе не плакал, последний раз настоящие слезы лились из него много лет назад, но он знал, что стоит ему состроить жалобную физиономию и завыть, как мать сделает для него всё, что он пожелает.

— Дадли, мой маленький, мой крошка, пожалуйста, не плачь, мамочка не позволит ему испортить твой день рождения! — вскричала миссис Дурсль, крепко обнимая сына. 

— Я... Я не хочу... Не хочу, чтобы он ехал с нами! — выдавил из себя Дадли в перерывах между громкими всхлипываниями, кстати, абсолютно фальшивыми. — Он... Он всегда всё по-по-портит.

Миссис Дурсль обняла Дадли, а тот высунулся из-за спины и показал язык кузену, которого он часто лупит.

Полчаса спустя Гарри, не смевший поверить в свое счастье, сидел на заднем сиденье машины Дурслей вместе с Дадли и впервые в своей жизни ехал в зоопарк. Тетя с дядей так и не придумали, на кого его можно оставить. Но прежде чем Гарри сел в машину, дядя Вернон отвёл его в сторону.

— Слушай меня внимательно, мальчишка, — нависал над худеньким и низкорослым ребёнком Вернон. — Если я замечу, что ты что-то вытворишь, тебе мало не покажется. Понял меня?!

— Да, дядя, — ответил Гарри, с трудом скрывая ликование, ведь его впервые взяли с собой.

Вернон Дурсль мастерски управлял своей машиной. Дорога была полупустой, поэтому толстяк решил прибавить скорости. Они как раз собирались пересечь перекрёсток, как вдруг из-за поворота выскочила другая легковушка.

— Вернон! Вернон! — завопила Петунья Дурсль, указывая на несущуюся на них машину. — Там машина!

Последнее, что услышал Гарри Поттер, был звук тормозов, крики тёти и Дадли, а после был скрежет металла. А далее зелёные глаза мальчика застлала темнота и резкая сильная боль, разлилась по всему телу.

Петунья Дурсль очнулась в больнице. В голове шумело и сильно болела правая рука. Женщина попыталась пошевелить ею, но не смогла. Когда она приподняла голову и взглянула вниз, то увидела, что рука загипсована. Что же с ней приключилось? И почему она оказалась здесь? Петунья попыталась вспомнить все события сегодняшнего дня.

Утром она, как обычно, отыгрывалась на ненавистном племяннике. Потом всем семейством поехали в Лондонский зоопарк, но, кажется, так и не доехали…. потому что из-за поворота на большой скорости вылетела машина и врезалась в их.

— Вернон! Дадли! — закричала перепуганная женщина. На крик прибежала медсестра.

— Успокойтесь, миссис. Всё хорошо, — принялась она успокаивать больную, но это плохо получалось.

— Где мой сын и муж? — испуганно спросила Петунья, немного придя в себя, и уставилась на медсестру. 

— Ваша семья жива, миссис Дурсль. Они все здесь, в больнице, — отвечала та. — Ваш сын получил сотрясение головного мозга средней тяжести. Поэтому он в неврологическом отделении. У вашего мужа тоже сотрясение, а ещё черепно-мозговая травма лёгкой степени, перелом ноги, перелом рёбер и множественные ушибы. 

— Слава богу, — взмолилась Петунья, благодаря за то, что муж и сын живы. Вспоминая столкновение, она подумала, что, наверное, они ещё легко отделались в этом ДТП, но тут вдруг вспомнила о племяннике. — С нами в машине был ещё мой племянник. Что с ним? 

— Бедному мальчику очень не повезло. Основной удар в аварии пришёлся туда, где сидел ребёнок, — сообщила медсестра. Петунья почувствовала неладное. — Я не в праве это обсуждать. Но малыш сейчас в реанимации, в крайне тяжёлом состоянии. Простите. 

После этого медсестра покинула палату. Немного погодя к Петунье зашёл лечащий врач и сообщил, что её с семьёй выпишут из больницы не раньше, чем через две недели. Также врач известил, что племянник Гарри Поттер получил ужасающие травмы и чудом остался жив. Из-за тяжёлой черепно-мозговой травмы мальчик в коме. Но это было не самым страшным. Оказалось, что Гарри в этом ДТП получил перелом позвоночника в шейном отделе с повреждением спинномозговых корешков.

— Если он и выживет, то, скорее всего, будет полностью парализован, — доктор сразу озвучил неутешительный прогноз.

Этими новостями Петунья была едва ли не убита. Она понимала, что если сын её сестры выживет, то будет лежачим больным, и ей всю жизнь придётся за ним ухаживать.

* * *

В утро, когда Гарри Поттер попал в аварию, далеко-далеко от Литтл Уингинга, в тюрьме для волшебников, злобно завыл огромный чёрный пёс. Но был это не обычный пёс, это был волшебник-анимаг. Он оказался заперт в тюрьме пять лет назад, когда его объявили массовым убийцей и приговорили к пожизненному заключению в тюрьме Азкабан.

Стоило собаке перестать выть, как стражник, заглянувший в камеру, увидел там молодого мужчину с отросшими курчавыми волосами, очень грязными. Мужчина был довольно худым, со слегка запавшими серыми глазами. Он ненавистно осматривал камеру. Сегодняшним утром он проснулся от необъяснимого чувства тревоги, словно случилось что-то непоправимое.

Сириус, а именно так звали этого узника Азкабана, с первых дней своего заключения стал любимчиком дементоров, мерзких созданий, что питаются счастливыми эмоциями волшебников. Неизвестно почему, но, двигаясь по тюремным коридорам, эти существа задерживались у его камеры дольше обычного. И после таких посещений волшебник по нескольку часов приходил в себя, не в силах пошевелиться или издать какой-нибудь звук.

Угодив в тюрьму, первое время Сириус ещё тешил себя надеждой, что в его деле разберутся и его освободят. Он грезил тем, что когда окажется на свободе, то посвятит жизнь своему крестнику, который остался круглой сиротой. Но время шло, а его никто не собирался вызволять или оправдывать. Так и пришло понимание, что рассчитывать не на что, и он тут оставлен заживо гнить. Тогда эмоции кардинально изменились. Возникло чувство вины от того, что он подвёл друзей и подписал им смертный приговор. Он уже смирился, что сдохнет в этой вонючей, холодной и тесной камере Азкабана, но именно этим утром произошло необычное — вдруг появилась тревога. Он почувствовал, что с крестником что-то случилось, и мальчику необходима его помощь. А он, никчёмный крестный, сидит тут и никак не может помочь ребенку-сироте. От безысходности Сириус перекинулся в чёрную собаку и жалобно завыл. Но именно в этот момент анимага осенило: он должен сбежать из Азкабана и узнать, что сейчас с Гарри!

Вернувшись в человеческое обличие, Сириус внимательно осмотрел решётки на окне и на двери.

«Значит так, пространство решёток на двери и окне слишком узкие, чтоб смогла пролезть даже отощавшая собака, — нарезая круги в камере, размышлял Сириус. — Остается только проскользнуть мимо дементора в приоткрытую дверь.

На том и порешил Блэк. Но для этого он на всякий случай ещё вознамерился поморить себя голодом, чтоб его отощавшая собачья ипостась смогла в случае чего проскользнуть сквозь прутья решетки.

* * *

Две недели пролетели незаметно, и семью Дурсль выписали из больницы в полном составе. Вернон с загипсованной ногой был на костылях, Петунья с гипсом на руке, и только толстый светловолосый Дадли выглядел здоровым. Единственным, кто по-прежнему оставался в больнице, был Гарри Поттер. Его наконец-то перевели из реанимации в палату. Но мальчик не мог двигаться и нуждался в медицинской помощи. Врачи не дали никаких прогнозов на улучшение состояния и предложили Дурслям пока оставить полностью парализованного ребёнка в больнице.

Вернувшись на Тисовую улицу, Вернон закатил жене скандал. Он не собирался терпеть в своём доме инвалида, которому надо будет подтирать слюнки и менять памперсы.

— Петунья, не желаю видеть здесь этого калеку! — зло заявил Вернон Дурсль. — Давай сдадим его в инвалидный дом.

— На его содержание в этом учреждении потребуются деньги, Вернон, — заявила Петунья. — Да к тому же, он же сын моей сестры… Он же не виноват, что стал таким…

— Мы же получаем на него опекунские выплаты, — возразил жене Вернон. — Плюс эти ненормальные ежемесячно переводят на мой банковский счёт средства. А теперь ему ещё положена пенсия по потере здоровья. Скажи, Петунья, неужели ты хочешь ухаживать за этим овощем? Тогда, пожалуйста, — буркнул глава семьи. — Но пойми, мальчишке в любом случае понадобиться медицинский уход.

— Пожалуй, ты прав, Вернон, — согласилась с мужем Петунья. — Только давай сами подберём ему интернат. Только, скорее всего, они потребуют, чтобы мы приобрели для него специальное кресло, утку и, возможно, функциональную кровать.

— Ладно, купим это всё с рук и сдадим мальчишку в богадельню, — Вернон был на всё готов, лишь бы избавиться от покалеченного нахлебника. — Пойми, дорогая, ему будет там лучше.

С этим предложением его супруга согласилась, а потому уже на следующий день сложила все вещи племянника в сумку.

Через неделю их соседка, миссис Фигг, увидела, как Вернон Дурсль выгружал из багажника новой, недавно купленной машины, инвалидное кресло, которому, впрочем, предстояло пробыть в доме не так уж и долго.

Все на Тисовой улице считали миссис Фигг немного чокнутой. Но на самом деле она сквиб, рождённая в семье волшебников, но не наделённая магией. Она поселилась на Тисовой улице пять лет назад по просьбе великого Альбуса Дамблдора. Её работа заключалась в том, чтобы тайно приглядывать за Гарри. И вот, заметив Дурсля с коляской на колёсах, старуха-кошатница напряглась. Она уже знала об аварии, в которую попала соседская семейка, а также то, что Гарри Поттер до сих пор находится в больнице. Следуя имеющимся инструкциям, Арабелла Фигг поспешила отправить письмо великому магу, в котором сообщила, что Мальчик-Который-Выжил лежит в больнице, а раз Дурсли купили инвалидное кресло, то значит, что с ним всё очень плохо.

* * *

Вечером дементоры, как обычно, разносили ужин заключённым. Сириус с трудом дождался, когда откроют его камеру. Он заранее превратился в отощавшего пса. И вот дементор принёс ему теремную похлебку. Пёс лишь жалобно посмотрел на деревянную тарелку. Есть хотелось зверски. Но ему нужно сматываться из этого места. Поэтому собака-узник, ещё раз тоскливо взглянул на миску с едой, рванула мимо дементора сквозь приоткрывшуюся дверь. Собака быстро добежала до конца коридора, где было окно с решёткой. Но попытка проникнуть сквозь прутья не увенчались успехом. От этого пёс не сдержался и жалобно заскулил. Его услышали стражники-маги и прибыли на место.

Прибывшие охранники обнаружили у окна с решёткой одного из узников, в котором сразу признали Сириуса Блэка. Тут же, не раздумывая, маги отправили в него ряд заклинаний: «Ступефай», «Петрификус тоталум» и «Инкарцеро». Блэк даже не сопротивлялся, так как уже понял, что побег не удался. В следующий раз он обязательно всё продумает гораздо лучше.

* * *

Была глубокая ночь. Пожилой волшебник в сиреневой мантии с изображенными на ней полумесяцами и ведьма в остроконечной шляпе тайно проникли на территорию больницы. Им потребовалось время, чтобы найти мальчика, который выжил.

И вот пришельцы оказались в нужной палате. Гарри мирно спал под действиями многочисленных лекарств, которыми его пичкали.

— Ну, Поппи, приступай, пока он не проснулся, — отдал распоряжение Альбус Дамблдор.

— Хорошо, хорошо, — заторопилась школьная колдоведьма и принялась накладывать на ребёнка диагностирующие заклинания. — Альбус, мальчик полностью парализован, а травма очень серьёзная.

— Ну, Поппи, ты же сможешь исцелить его и поставить на ноги? — спросил пожилой маг, поглаживая длинную бороду, которую можно было заткнуть за пояс.

— Альбус, магия не всесильна, — строго ответила ведьма, нахмурившись. — Я сделаю всё, что в моих силах. Покинь палату.

Не думая скрывать недовольство, Альбус Дамблдор вышел, а мадам Помфри приступила к своим обязанностям. Она разбудила Гарри и напоила его, полусонного, всеми необходимыми зельями, после чего начала накладывать заклинания для восстановления повреждённых нервных корешков спинного мозга. Немного погодя, директор школы для юных магов вернулся в палату, чтобы взглянуть на мальчика, который уже успел заснуть.

— Ну что скажешь, Поппи? — настороженно поинтересовался Дамблдор.

— Я сделала всё возможное, Альбус. Но спинной мозг — такая тонкая структура, на которую практически невозможно повлиять, — начала объяснять мадам Помфри. — Этому ребёнку, к сожалению, невозможно помочь. Он останется парализован ниже грудной клетки. Это на всю жизнь.

— Ясно, — скривившись, раздосадовано ответил старый маг. Теперь, когда Гарри пострадал, ему придётся стряпать мальчика-героя из Невилла, сына Алисы и Френка Лонгботтомов. То, что другого выхода нет, Дамблдор понял сразу, как услышал неутешительный прогноз.

— Вот что, Поппи, — подумав, изрёк он, — мальчику будет лучше не знать о Волшебном мире. Для него так будет спокойнее. Здесь, среди маглов, он будет в полной безопасности.

— А как же магические выбросы? — недоумевающе спросила мадам Помфри у директора.

— Если с ними возникнет проблема, я пришлю к ребёнку одного из наших коллег. Он и позанимается с мальчиком, — лишь ответил старый маг.

На этом и решили. После этого они оба странных человека покинули больницу, так и не заметив, что Гарри вовсе не спал, а всего лишь притворялся, подслушав разговор неизвестных визитёров. Так он услышал про некую магию, магические выбросы и свою инвалидность, которая сделала из него беспомощного калеку.

А на утро главе Визенгамота великому Альбусу Дамблдору доложили, что вчера Сириус Блэк совершил неудачную попытку побега из Азкабана. Дамблдор понял: Блэк почувствовал, что с его крестником что-то неладное.

Помня упёртость Сириуса, старый маг знал, что первый провал не остановит бывшего Мародёра, и с этим нужно что-то делать. Поэтому он лично отправился в Азкабан, где посетил камеру Блэка. Там Альбус поработал с разумом анимага, применив сначала легилименцию, с помощью которой подредактировал его память, а закрепил своё воздействие Обливиэйтом, погрузив узника в забвение. Так что на утро Сириус даже и не помнил, что пытался сбежать; не помнил он и о плохих предчувствиях, касающихся его крестника. А самое главное, Сириус не помнил, что его посетил Альбус Дамблдор.

Со дня аварии прошло пять лет. Гарри Поттер продолжал влачить жалкое существование в интернате для инвалидов, куда его определили заботливые родственнички, которые ещё и прикарманивали часть денег, которые были положены ему как инвалиду. Тяжело было маленькому мальчику смириться со своей беспомощностью. Но с ним все-таки случилось чудо.

Несмотря на то, что по всем прогнозам врачей ему предстояло быть полностью парализованным, но… Но он чувствовал руки и мог ими пользоваться. Доктора лишь удивлённо качали головами и называли феномен Гарри необъяснимым. Только Дурсли знали, что это никакое не чудо. Всё дело в магии. В магии, которую они боятся. Но Гарри знал другую причину улучшения своего состояния — эта ночная странная посетительница помогла ему. Он случайно узнал о волшебстве и теперь догадался, что все странности, что с ним приключались, были связаны с неизвестным миром. Гарри понял, что он самый необычный человек. А ещё мальчик хорошо запомнил старика с длинной белой бородой.

Первый год жизни после травмы для Гарри был очень тяжёлый. Ему пришлось смириться с беспомощностью. Ведь он даже не мог самостоятельно садиться в инвалидное кресло, не то чтобы делать ещё что-то. Но, благо, в интернате за ним добросовестно ухаживали: мыли его, меняли памперсы, обрабатывали пролежни, если они вдруг появлялись. Гарри назначили целый комплекс физиопроцедур и массажа. И в его распоряжении была отдельная комната со всеми удобствами. Дурсли же практически не навещали Поттера, разве что ненадолго заезжали по праздникам.

В сентябре, когда Гарри исполнилось восемь, ему сообщили, что он зачислен на первый общий образовательный курс. Оказалось, что поскольку в их интернате живут дети с разными психическими и интеллектуальными особенностями развития, то тут имеется и маленькая частная школа.

С тех пор в жизни Гарри появился хоть какой-то интерес. Он с радостью начал посещать занятия, но особенно его заинтересовала библиотека, где мальчик был готов пропадать всё свободное время. В день у него было по четыре-пять уроков. Вначале учителя передавали школьный материал вкратце, но вскоре они поняли, что этот парнишка довольно умен для своего возраста, и увеличили нагрузку, только распаляя интерес жадного до знаний ученика. Также Гарри часто занимается самостоятельно.

Вот так и прошли пять лет.

За прошедшие годы Гарри научился пересаживаться в кресло, хотя это ему давалось очень тяжело. Он стыдится своего уродства и всегда укрывался тонким пледом, пряча бесполезные и костлявые ноги.

Сегодня на уроке математики учительница объясняла новую тему, и Гарри был очень внимателен.

— Мистер Поттер, а расскажите-ка нам теоремы треугольников, — строго обратилась к нему женщина лет сорока пяти, с чёрными волосами, собранными в тугую кубышку.

Лично сама она не видела никакого смысла в обучении инвалидов, и оттого всегда была крайне строга со своими необычными ученикам.

— Конечно, мисс Паркинс, — тут же отреагировал Гарри и принялся пересказывать накануне выученный материал.

— Замечательно, Поттер, — смягчившись, произнесла учительница. — Видимо, только вы тут хоть что-то понимаете и запоминаете. На сегодня урок окончен.

— Ребятки, пора на обед, — позвала детей молодая медсестра-сиделка, после чего дети направились в столовую; за Поттера же взялась медсестра.

— Я и сам могу, — запротестовал Гарри. Он старался быть в меру самостоятельным, а потому всегда выказывал недовольство, когда с ним принимались нянчиться.

— Конечно, мне это известно, — с улыбкой ответила девушка, толкая перед собой его коляску. — И это очень похвально. Но я также знаю, что тебе тяжело подниматься и спускаться по пандусу. Только поэтому я тебе и помогаю.

С помощью сиделки Гарри добрался до столовой намного быстрее, чем это вышло бы у него самостоятельно.

Так вот и пролетел очередной день у Гарри Поттера.

* * *

В это же время в школе чародейства и волшебства «Хогвартс» проходили бешеные учебные дни студентов. Все ученики этой школы — юные волшебники. Учатся они на четырёх факультетах: Слизерин, Гриффиндор, Пуффендуй и Когтевран. Но самые шумные ученики в Хогвартсе — это, конечно, гриффиндорцы. И вот как раз трое учеников этого факультета влипли в неприятную ситуацию.

Одним из них был рыжий нескладный мальчишка, одетый в одежду с чужого плеча и поношенную мантию. Другой мальчик — круглолицый, неуклюжий и растерянный. А третьей вовсе оказалась девочка с растрёпанными каштановыми волосами.

Рыжий устроил перепалку с блондином из Слизерина, и тот вызвал его на полночную дуэль. Конечно же, гриффиндорец на это согласился, как бы девочка и круглолицый мальчик его отговаривали. Слизеринец же, разумеется, вовсе не собирался честно сражаться, а просто донёс о нарушителях режима. И вот трое гриффиндорцев сейчас пытались спрятаться от злобного завхоза школы, преследовавшего их по всему замку. В итоге, добежав до конца очередного коридора, они уткнулись в запертую дверь.

— Вот и всё! — простонал Рон Уизли, тщетно ударяясь плечом в деревянную створку. — С нами всё кончено! Мы пропали!

— Ну-ка подвиньтесь, — резко скомандовала Гермиона. — Она вырвала из рук Невилла волшебную палочку, постучала ею по запертому замку и прошептала: — Алохомора!

Замок заскрежетал, вход открылся, и они быстро скользнули внутрь, закрыв за собой дверь и прижавшись к ней, чтобы слышать, что происходит в коридоре.

— Куда они побежали, Пивз? — донёсся до них голос мистера Филча, школьного завхоза. — Давай быстрее, я жду!

— Скажи «пожалуйста», — начал препираться школьный полтергейст.

— Не зли меня, Пивз! Итак, куда они делись? — покрикивал на шумного призрака Аргус Филч.

— Сначала скажи «пожалуйста», или я ничего не знаю, — упорствовал Пивз. Его монотонный голос явно вывел Филча из себя.

— Ну ладно, пожалуйста! — недовольно пробурчал Филч.

— НЕ ЗНАЮ! Ничего не знаю! — радостно заорал Пивз. — Ха-ха-ха! Я тебя предупреждал: раньше надо было говорить «пожалуйста». Ха-ха! Ха-ха-ха!

Друзья услышали, как со свистом унёсся куда-то Пивз, и как яростно ругается Филч.

— Он думает, что эта дверь заперта, — прошептал рыжий. — Надеюсь, мы выберемся. Да отвяжись ты, Невилл!

Невилл вот уже минуту или две настойчиво дёргал Рона Уизли за рукав.

— Ну что тебе? — недовольно произнёс Рон, оборачиваясь к нему.

Стоило повернуться, как он сразу заметил это самое «что». В первую секунду Уизли подумал, что ему просто кажется, — после всего пережитого сегодня увидеть такое было бы просто чересчур. Однако то, что он наблюдал прямо перед собой, было реальностью, причем кошмарной. Рыжий ошибся, когда предполагал, что открытая ими дверь ведёт в очередную комнату.

Они были не в комнате, а в запретном коридоре на третьем этаже. И теперь он понял, почему школьникам категорически запрещено ходить сюда. Им в глаза смотрел гигантский пёс, заполнивший собой всё пространство от пола до потолка. У него было три головы, три пары вращающихся безумных глаз, три носа, нервно дёргающихся и принюхивающихся к незваным гостям, три открытых слюнявых рта с жёлтыми клыками, из которых тягучими каплями, похожими на мокрые верёвки, свисала слюна.

Пока что пёс сохранял относительное спокойствие и только принюхивался к ним, уставившись на детей всеми шестью глазами. Рон знал, что единственная причина, по которой они пока ещё живы, — это то, что их внезапное появление застало чудовище врасплох. Но, кажется, до пса уже начало доходить, что произошло. Послышалось напоминающее отдалённые раскаты грома низкое рычание, вырывавшееся из трёх пастей. Невилл неожиданно ухватился за дверную ручку. Сейчас надо было выбирать между смертью и Филчем — и лично он предпочёл бы Филча.

В мгновение ока ребята выскочили за дверь, захлопнув её за собой, и ринулись бежать с такой скоростью, что со стороны могло показаться, будто они летят. Завхоза в коридоре уже не было. Наверное, он ушёл отсюда, чтобы поискать троицу в другом месте. Его отсутствие никого не обрадовало, но и не огорчило — сейчас им было всё равно. Всё, чего хотели незадачливые первокурсники — это оказаться как можно дальше от страшного монстра. Они бежали по замку, не останавливаясь, пока не оказались на седьмом этаже у портрета Толстой Леди.

— Где вы были? — спросила та, глядя на пылающие потные лица.

— Неважно, — с трудом выдохнул задыхающийся Невилл и неожиданно для себя вспомнил пароль: — Пятачок, свиной пятачок!

Портрет отъехал в сторону, и нарушители порядка пробрались сквозь дыру в стене в общую гостиную и устало повалились в кресла, дрожа от долгого бега и всего пережитого. Прошло много времени, прежде чем кто-то из них нарушил тишину. А у Невилла и вовсе был такой вид, словно он никогда уже не будет говорить.

— Что они себе, интересно, возомнили? — Рон первым обрёл дар речи. — Надо же додуматься до такого — держать в школе этого пса. Этой твари явно надо поразмяться, а не сидеть взаперти.

Гермиона тоже пришла в себя, и к ней тут же вернулось плохое настроение.

— А зачем вам глаза, хотела бы я знать? — недовольно поинтересовалась девочка. — Вы что, не видели, на чём этот пёс стоял?

— На полу, — предположил всё ещё задыхавшийся Невилл. — Хотя вообще-то я не смотрел на его лапы, с меня вполне хватило голов.

— Нет, он стоял не на полу, а на люке. Дураку понятно, что он там что-то охраняет, — Гермиона встала, окинув их возмущённым взглядом. — Надеюсь, вы собой довольны, — резко произнесла она. — Нас всех могли убить... или, что ещё хуже, исключить из школы. А теперь, если вы не возражаете, я пойду спать.

Рон посмотрел ей вслед, открыв рот, но быстро опомнился.

— Нет, мы не возражаем, — выдавил он, когда Гермиона ушла. — Можно подумать, что её кто-то звал с собой...

Забравшись в постель, Невилл думал не о том, что они пережили, а о том, что сказала Гермиона. О том, что пёс что-то охраняет.

Альбус Дамблдор был в своём кабинете. Несмотря на позднее время, он ожидал визита своего юного зельевара, декана факультета Слизерин Северуса Снейпа. Только ему старый маг мог доверить это важное и скрытое задание. Потому что он уверен, Северус никому никогда об этом не расскажет. А пока директор погрузился в воспоминания о событиях первого сентября этого года…

В большом зале было, как всегда, не продохнуть. Первокурсники стояли кучкой и ждали своего распределения. Но среди них не было Гарри Поттера.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла профессор Макгонагалл. — Начнем. Аббот, Ханна!

Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже ее глаза. А через мгновение...

— ПУФФЕНДУЙ! — громко крикнула Шляпа.

Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место.

— Боунс, Сьюзен! — озвучила статная ведьма в изумрудной мантии.

— ПУФФЕНДУЙ! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной.

— Бут, Терри! — вызвала следующего профессор Макгонагалл.

— КОГТЕВРАН! — выкрикнула старая латаная-перелатанная шляпа.

Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри. Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Когтевран, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Крайний слева стол взорвался приветственными криками. Миллисенту Булстроуд определили в Слизерин.

— Финч-Флетчли, Джастин! — вновь вызвала новичка Макгонагалл.

— ПУФФЕНДУЙ! — по Большому залу вновь разлетелся громкий голос шляпы.

Так Симус Финниган, светловолосый мальчик, стоявший в шеренге перед Роном Уизли, просидел на табурете почти минуту, пока Шляпа не отправила его за стол Гриффиндора.

— Гермиона Грейнджер! — выкрикнула ведьма.

Судя по всему, Гермиона с нетерпением ждала своей очереди и не сомневалась в успехе. Услышав свое имя, она чуть ли не бегом рванулась к табурету и в мгновение ока надела на голову Шляпу.

— ГРИФФИНДОР! — выкрикнула Шляпа, и девочка поспешила к приветствующему её столу.

Когда вызвали Невилла Лонгботтома, Альбус пристально наблюдал за мальчиком. Дамблдор видел, как тот умудрился споткнуться и упасть, даже не дойдя до табурета. В тот момент директор подумал, будет тяжеловато сделать из этого неуклюжего ребёнка мальчика-героя. Шляпа серьезно задумалась, прежде чем выкрикнуть «ГРИФФИНДОР». Невилл, услышав свой вердикт, вскочил со стула и бросился к столу, за которым сидели ученики факультета, забыв снять Шляпу. Весь зал оглушительно захохотал, а спохватившийся Невилл развернулся и побежал обратно, чтобы вручить Шляпу Мораг МакДугал.

Когда вызвали Драко Малфоя, он вышел из шеренги с ужасно важным видом, и его мечта осуществилась в мгновение ока — Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала: — СЛИЗЕРИН! Малфой присоединился к своим друзьям Крэббу и Гойлу, ранее отобранным на тот же факультет, и выглядел необычайно довольным собой. Не прошедших отбор первокурсников оставалось всё меньше. Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перке и, наконец...

Должна была прозвучать фамилия Поттера, но она так и не прозвучала. Многие преподаватели вопросительно уставились на директора. Да и церемония прервалась. Поэтому старому магу пришлось подняться со своего кресла-трона и сделать лживое объявление.

— Уважаемые коллеги и студенты! Многие из вас, наверное, сейчас задаются вопросом, почему тут не присутствует Гарри Поттер? — Дамблдор говорил уверенным и громким голосом. — Так вот, спешу вас заверить, что с мистером Поттером всё в полном порядке. Как вам всем известно, многие сподвижники Лорда Волан-де-Морта избежали ареста. И поэтому было принято решение в качестве защитных мер отправить мистера Поттера обучаться за границу, в данном случае в школу США «Ильверноми». Давайте продолжим нашу церемонию.

Церемония подходила к концу, оставалось всего трое первокурсников. Лайзу Турпин зачислили в Когтевран, и теперь пришла очередь Рона Уизли, которого шляпа сразу же отрядила на Гиффиндор. Последний из списка, Блэйз Забин, попал на Слизерин. Когда ужин был завершён, старый директор вновь поднялся на ноги, чтобы сделать последнее на сегодня объявление.

— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить.

Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено ходить в лес, находящийся рядом с территорией школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом... — Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих близнецах Уизли. — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу. Они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И, наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. Всё, всем спасибо! Всем доброй ночи…

Альбус Дамблдор вовремя вынырнул из своих воспоминаний, ибо как раз в это время к нему в кабинет пришёл молодой мужчина, одетый в чёрную мантию. У него чёрные сальные волосы, холодные и пронзительные чёрные глаза, крючковатый нос и болезненно-жёлтого цвета кожа. Мужчина хмурым взглядом окинул старого директора.

— Северус, мальчик мой, присаживайся, — предложил директор «кошмару подземелий», — Речь у нас пойдёт о Гарри Поттере.

— Я не намерен с вами обсуждать мальчишку, которого я в глаза не видел! — недовольно проворчал в ответ Северус, — Тем более, что он за границей!

— Тогда на ужине я соврал, Северус, — признался Альбус и заметил интерес, промелькнувший в чёрных глазах.

— Где же тогда этот зазнавшийся сын Поттера? — с нескрываемым раздражением спросил Снейп, так и не обратив внимание на предложенный стул, — Наверняка наслаждается своей славой!

— Он о ней даже и не догадывается, Северус, — ответил Дамблдор. — Мальчик по-прежнему у своих родственников-маглов.

— Но тогда почему мальчишка не прибыл в школу? — спросил Северус. Неожиданно что-то внутри ему подсказало, что с этим вопросом не всё в порядке, и директор явно знает полную правду.

— Мальчик парализован, Северус, — признался Дамблдор и заметил, как Снейп с силой сжал пальцы на кожаной спинке стула. — И ему, к сожалению, невозможно помочь.

— Директор, а зачем вы мне это говорите? Мальчишка меня совершенно не волнует, — сменил тон Северус, стараясь выглядеть равнодушным, но от старого мага не скрылось волнение в голосе зельевара.

— Он сын Лили, Северус, — решил напомнить молодому мужчине старый волшебник, даже не подозревая, что вновь взбороздил так и не зажившую рану в сердце собеседника. — И у него её глаза. Такие же зелёные, живые и впечатлительные.

Но Северус Снейп не стал слушать матёрого интригана, а пулей отправился к себе в подземелья Хогвартса. Оказавшись в своих комнатах, Северус достал припрятанный магловский виски. Откупорив бутылку, он налил содержимое в хрустальный бокал и залпом его осушил. Крепкое спиртное мгновенно обожгло горло. Он сразу вспомнил, как приложился к бутылке после того, как узнал о смерти Лили Поттер, которую любил. Нет, вернее, которую любит до сих пор. Но тогда из запоя его вытащил директор Хогвартса, взвалив на его хрупкие плечи преподавание и обязанности декана Слизерина. Отодвинув бутылку и стакан в сторону, Северус решил проверить информацию, которую ему сегодня поведал старый директор. Он решил тайно наведаться к Гарри Поттеру, чтобы убедиться в том, что мальчишка действительно болен. Но это можно будет сделать не раньше, чем наступит Рождество. В каждый Хэллоуин он отправлялся в Годрикову лощину на могилу возлюбленной Лили. Это стало для него своеобразной традицией.

Так постепенно наступил Хэллоуин. Жители пансионата, находившиеся в более или менее здравом уме, изготавливали тематические украшения. Гарри корпел над тыквой, пытаясь вырезать что-то стоящее. Сам он не любил этот праздник с тех пор, так как однажды тётушка Мардж, сестра Вернона Дурсля, открыла пятилетнему ребёнку, что его родители погибли именно в этот день. Гарри знал, что и Дурсли, конечно же, подготовились к традиционному празднеству. Дядя Вернон наверняка весь вечер накануне вырезал тыквы, а тетя Петунья приготовила из их мякоти пирог и припасла конфеты для ряженых детишек, что будут ходить по улицам и клянчить сладости. В этой забаве, разумеется, примет участие и Дадли со своими дружками.

Вечером в пансионате состоялся праздничный ужин. Гарри опробовал практически все блюда. А среди тематических украшений он неожиданно заметил свою тыкву, отчего непроизвольно улыбнулся.

* * *

В Азкабане в честь Самайна охранники решили раздать заключённым чуть больше похлёбки. Сириус Блэк с удовольствием слопал увеличенную порцию и тут же завалился спать. Однако ему приснился странный сон. Он увидел больничную палату. На кровати лежал худенький, очень бледный мальчик со знакомыми зелёными глазами. Мальчик почему-то был неподвижным. Неожиданно Сириус заметил огромного мужчину, который поднял мальчика, словно пушинку, и усадил в странное кресло на четырёх колёсиках. Правда, два колесика были уж больно маленькими, а два другие уж больно большими. Неожиданно картинка изменилась. Сириус увидел свою темницу и себя в ней, словно со стороны… Вот он превращается в собаку… Однако вместо того, чтобы съесть похлебку, он выбегает из проклятой одиночки через приоткрытую дверь мимо самого дементора… Он бежит по длинному тюремному коридору и пытается прыгнуть в зарешеченное окно…

На этом Блэк просыпается. Он не сразу осознаёт, что по-прежнему находится в осточертевшей камере. Медленно, но верно он понимает, что видел всего лишь сон.

— Это всё сон. Я не мог совершить неудачный побег. Или мог? — спросил он самого себя. — Но если это не сон? А что, если всё было на самом деле? То почему я этого не помню? И кто этот странный мальчик, которого я видел? У него точно глаза Лили? — и тут Сириуса осенило, он понял, кого видел во сне. — Это Гарри! 

* * *

А вот в Хогвартсе праздник был в самом разгаре. Большой зал был украшен, как принято: у потолка летали тыквы, а факультетские приведения разыгрывали свою смерть. На уроке профессор Флитвик устроил самый настоящий подарок ученикам — сообщил, что они будут изучать чары левитации. Профессор расставил всех по парам, и Рону не повезло — ему в напарники досталась Гермиона Грейнджер. Хотя Гермиона, кажется, тоже не была в восторге. Сложно даже было сказать, кто из них выглядел более раздосадованным. Гермиона ни разу не заговорила с Роном с того самого дня, когда она с мальчишками наткнулась на трёхголового пса. 

— Не забудьте те движения кистью, которые мы с вами отрабатывали, — попискивал профессор Флитвик. — Кисть вращается легко. И резко. И со свистом. Запомните: легко и резко, и со свистом. И очень важно правильно произносить магические слова, не забывайте о волшебнике Баруффио. Он произнес «эс» вместо «эф» и в итоге обнаружил, что лежит на полу, а у него на груди стоит буйвол.

Достичь результата оказалось непросто. Невилл делал всё так, как говорил маленький профессор, но перо, которое нужно было поднять в воздух, продолжало упорно лежать на столе. Рону Уизли, стоявшему за соседним столом, тоже не слишком везло.

— Вингардиум Левиоса! — кричал он, размахивая своими длинными руками, как ветряная мельница.

Но лежавшее перед ним перо оставалось неподвижным.

— Ты неправильно произносишь заклинание, — донесся до Невилла недовольный голос Гермионы. — Надо произносить так: Винг-гар-диум Леви-о-са, в слоге «гар» должна быть длинная «а». 

— Если ты такая умная, сама и пробуй! — прорычал в ответ Рон. 

Гермиона закатала рукава своей мантии, взмахнула палочкой и произнесла заклинание. Пёрышко оторвалось от парты и зависло перед Гермионой на высоте примерно полутора метров.

— О, великолепно! — зааплодировал профессор Флитвик. — Все видели: мисс Грейнджер удалось!

К концу занятий Рон был в очень плохом расположении духа. Ведь многим удались эти чары, даже неумехе Лонгботтому, и тому удалось оторвать перо от парты примерно на пять миллиметров, а у него самого так ничего и не получилось. 

— Неудивительно, что ее никто не выносит, — пробурчал Рон, когда они пытались пробиться сквозь заполнившую коридор толпу школьников. — Если честно, она настоящий кошмар.

Наконец они выбрались из толпы, но в этот момент кто-то врезался в Невилла сбоку, видимо, не заметив его. Это была Гермиона. Она тут же метнулась обратно в скопление школьников, но Лонгботтом успел разглядеть ее заплаканное лицо, и это его встревожило. 

— По-моему, она услышала, что ты сказал, — озабоченно произнес Невилл, повернувшись к Рону. 

— Ну и что? — отмахнулся рыжий, но, кажется, ему стало немного неуютно. — Она уже должна была заметить, что никто не хочет с ней дружить. 

Гермиона не появилась на следующем уроке, и до самого вечера никто вообще не знал, где она. Лишь спускаясь в Большой зал на банкет, посвященный Хэллоуину, Невилл и Рон случайно услышали, как Парвати Патил рассказывала своей подружке Лаванде, что Гермиона плачет в женском туалете и никак не успокаивается, прося оставить ее в покое. Судя по виду, Рону стало совсем не по себе. Но уже через несколько мгновений, когда они вошли в празднично украшенный зал, Рон и думать забыл о Гермионе.

На стенах и потолке сидели, помахивая крыльями, тысячи летучих мышей, а еще несколько тысяч летали над столами, подобно низко опустившимся черным тучам. От этого огоньки воткнутых в тыквы свечей трепетали. Как и на банкете по случаю начала учебного года, на столах стояли пустые золотые блюда, на которых вдруг внезапно появились самые разнообразные яства. Невилл накладывал себе в тарелку запеченные в мундире картофелины, когда в зал вбежал профессор Квиррелл. Его тюрбан сбился набок, а на лице читался страх. Все собравшиеся замерли, глядя, как учитель подбежал к Дамблдору и, тяжело опираясь на стол, простонал:

— Тролль! Тролль... в подземелье... спешил вам сообщить... — И Квиррелл, потеряв сознание, рухнул на пол.

В зале поднялась суматоха. Понадобилось несколько громко взорвавшихся фиолетовых фейерверков, вылетевших из волшебной палочки директора, чтобы снова воцарилась тишина.

— Старосты! — прогрохотал Дамблдор. — Немедленно уводите свои факультеты в спальни!

Перси Уизли тут же вскочил из-за стола, явно чувствуя себя в своей стихии, и принялся командовать гриффиндорцами.

— Как мог тролль пробраться в замок? — спросил Невилл у Рона, когда они быстро поднимались по лестнице.

— Не спрашивай меня, откуда я знаю? — пожал плечами Рон. — Вообще-то это странно, говорят, что тролли ужасно глупые. Может, его впустил Пивз, решил так пошутить перед Хэллоуином?

Судя по оживленному движению на лестницах, эвакуация шла полным ходом. Только ученики из Пуффендуя оправдывали репутацию своего факультета: они потерянно столпились в одном из коридоров и мешали пройти остальным. Невилл и Рон прокладывали себе дорогу сквозь людское скопление, когда Лонгботтом вдруг схватил Рона за рукав.

— Я только что вспомнил: Гермиона! — вдруг испуганно воскликнул Невилл.

— А что Гермиона? — не понял Рон, он явно сейчас не хотел обсуждать «лохматую заучку».

— Она не знает про тролля, — заявил Невилл. — Нужно об этом сообщить преподавателям.

— Если хочешь рассказать учителю о Грейнджер, ну так иди и говори, — заявил Уизли и направился к лестнице, ведущей на этажи. — Я же, как послушный ученик, последую приказу директора.

И Уизли поспешил вслед за остальными гриффиндорцами, а Невилл так и остался стоять на месте. Выходит, Рону абсолютно плевать, что Гермиона в большой опасности по его вине. И тут трусливого Невилла вдруг охватила отвага. Он должен сообщить о Гермионе кому-то из учителей. Да даже если это будет профессор Снейп, человек, которого он боится больше всего! Невилл развернулся и рванул обратно в Большой зал. Но далеко он не убежал, так как врезался в кого-то мягкого, одетого в чёрную мантию. Приподняв голову, Невилл увидел знакомые сальные волосы и злые глаза.

— Лонгботтом! И куда это вы так спешите? — с нескрываемым сарказмом спросил Северус Снейп.

— Сэр… Гермиона Грейнджер… Она в женском туалете… — лепетал Невилл. Ну угораздило же его врезаться в профессора, которого он и так боится. — Она не знает про тролля, сэр… Она в опасности…

— Что ж, теперь о местонахождении мисс Грейнджер известно преподавателю. За проявленную ответственность, Лонгботтом, я присуждаю вам два балла, — процедил сквозь зубы Снейп, ведь мальчишка поступил правильно, обратившись к преподавателю, он поступил не как типичный гриффиндорец. Те-то, долго не думая, всегда идут в опасное место. — А теперь быстро в гостиную Гриффиндора!

Невиллу дважды повторять не пришлось, он тут же отправился в гостиную, где обнаружил Рона, который беспечно поедал куриные ножки. Только соседки Гермионы по комнате, Лаванда Браун и Парвати Патил, переживали за одноклассницу.

А в это время в женском туалете маленькая девочка прижалась к стене между двумя раковинами. В туалете вместе с маленькой девочкой находился тролль — создание ростом около четырех метров, с тусклой гранитно-серой кожей, бугристым телом, напоминающим валун, и крошечной лысой головой, больше похожей на кокосовый орех. У тролля были короткие ноги толщиной с дерево и плоские мозолистые ступни. Его руки свисали чуть ли не ниже колен, и потому гигантская дубина, которую он держал в руке, волочилась по полу.

От страшного испуга, Гермиона, казалось, совсем потеряла дар речи, а уж кричать и звать на помощь подавно не могла. Вид у неё был такой, словно она сейчас потеряет сознание. Тролль приблизился к ней и замахнулся своей дубиной. Что было дальше, Гермиона не помнила. Последнее, что девочка успела сделать, это закричать что было сил.

* * *

Гермиона кричала так, что её услыхали преподаватели, находившиеся этажом ниже, которые сразу поспешили на помощь. К женскому туалету на всех парах неслись профессоры Макгонагалл, Квиррелл и Снейп. Правда, последний плёлся чуть позади, так как довольно сильно хромал.

Три преподавателя ворвались в туалет и увидели… огромного тролля, в очередной раз размахивающего дубиной, и девочку на полу в луже собственной крови. Она лежала, как сломанная кукла, вовсе не шевелясь и не издавая не звука.

— Иммобилюс! Остолбеней! — одновременно выкрикнули профессоры Макгонагалл и Квиррелл, направляя палочки на тролля.

Тот пошатнулся и чудом не грохнулся на крохотную первокурсницу, но тут среагировал и Снейп.

— Оглохни! Петрификус тоталум! — в тролля прилетело сразу два заклинания, и он начал падать, но не успел. — Мобиликорпус!

Туша тролля теперь подчинялась воле Снейпа. Квиррелл взглянул на Гермиону, тихо заскулил и тут же плюхнулся на пол, схватившись за сердце. Снейп же убедился, что чудовище без сознания, но для надёжности всё же связал его толстыми веревками, применив «инкарцеро». Макгонагалл нагнулась над девочкой, проверяя, жива ли та.

— Она жива, Северус, — прошептала строгая ведьма в изумрудной мантии, — Слава Мерлину, жива. Хотя тяжело пострадала, но жива.

— Благодари не Мерлина, а Лонгботтома, — фыркнув, заявил Снейп, наколдовывая носилки и размещая в них ученицу, — Ему хватило ума сообщить мне, что эта Грейнджер не знает про тролля и находится в туалете.

— Что ж, мистер Лонгботтом получит заслуженное вознаграждение, — ответила Минерва Макгонагалл, — А теперь давайте доставим пострадавшую девочку в больничное крыло к Поппи Помфри.

Так они и поступили. Гермиону доставили в больничное крыло, где колдоведьма, мадам Помфри, принялась за работу. Проверка диагностическими чарами выявила у девочки перелом рёбер, перелом позвоночника, черепно-мозговую травму, перелом носа и вывих нижней челюсти. Только после осмотра колдоведьма приступила к лечению. Немного погодя в Больничное крыло пришёл и сам великий Альбус Дамблдор. Мадам Помфри сразу сообщила директору, что пострадавшую девочку следует доставить в больницу Святого Мунго, так как она сама никогда не имела дел с тяжёлыми повреждениями головы и позвоночника.

Уже вечером Макгонагалл наведалась в гостиную к своим гриффиндорцам с очень важным сообщением.

— У меня неприятные новости для вас. На мисс Грейнджер напал тролль в женском туалете. И, к сожалению, она сильно пострадала, — сообщила Макгонагалл и увидела на лицах детей ужас. — Но мисс Грейнджер могла погибнуть, если бы мистер Лонгботтом не предупредил профессора Снейпа. За этот отважный и умный поступок, мистер Лонгботтом, вы получаете двадцать очков.

Все уставились на Лонгботтома, а Невилл был весь раскрасневшийся. Ведь он впервые заработал очки для своего факультета, до этого же он только терял баллы.

— И ещё, я бы хотела знать, по какой причине мисс Грейнджер просидела весь день в туалете? — этот вопрос из уст декана был адресован всем гриффиндорцам.

Присутствующие начали переглядываться. Но тут неожиданно Рон Уизли вышел вперёд. Теперь все смотрели на младшего брата своего старосты.

— Наверное, это я виноват, — проговорил Рон, покраснев, как спелая ягода. — Я обозвал её лохматой заучкой. А также сказал, что с ней никто не будет дружить. Она, наверное, услышала и обиделась.

— Что же, тогда справедливо будет, если я назначу вам пятнадцать штрафных очков, мистер Уизли. — Строго проговорила Макгонагалл.

Так для школы чародейства и волшебства «Хогвартс» закончился Хэллоуин. А Гермиона попала в больницу Святого Мунго. Конечно, её декан, профессор Макгонагалл, отправилась домой к родителям Гермионы, чтобы сообщить о несчастном случае, произошедшем с их дочерью.

Родители Гермионы — маглы — пришли в ужас от услышанного. Отец, мужчина тридцати пяти лет, с карими глазами и темно-рыжими волосами, добился встречи с самим Альбусом Дамблдором. Мистер Грейнджер устроил старику самый настоящий разнос, а в конце заявил, что забирает свою дочь из учебного учреждения, где не в состоянии обеспечить безопасность учеников. Дамблдор было попытался возразить, но мистер Грейнджер быстро усмирил старика, заявив, что напишет в Министерство магии жалобу на школу.

А в это время миссис Грейнджер, ни на шаг не отходила от дочери. И когда та наконец-то очнулась, радость матери было невозможно описать. Вот только пока девочке нельзя было двигаться. В добавок мать строго запретила ей смотреться в зеркале. А всё потому, что у Гермионы остался шрам на всю щеку после нападения тролля. Также миссис Грейнджер объяснила дочери, что она больше не вернётся в «Хогвартс», потому что детям там опасно находиться.

Неожиданно Дурсли поменяли планы и решили забрать Гарри из пансионата на это Рождество. Уже оказавшись в их доме, Гарри узнал истинную причину такого решения: к ним приходил работник из соц. учреждения проведать сиротку-инвалида.

Оказавшись у тёти с дядей, Гарри первым делом сообщил им, что в пансионате подружился с девочкой, которая проживает в их городе. Он даже с уверенностью заявил родственникам, что Гермиона будет приходить к нему, на что Дурсли просто рассмеялись. Они ведь действительно считали, что у инвалида не может быть друзей. Но они ошиблись. Гермиона действительно стала частым гостем в их доме после того, как Гарри позвонил ей по-домашнему телефону и сообщил, что это Рождество он проведёт у родственников.

В присутствии девочки Дурсли не могли издеваться над племянником, как постоянно делали это раньше.

Ребята в основном проводили время в комнате Гарри. Гермиона с радостью делилась с ним знаниями о магии. Она даже умудрилась притащить несколько книг. Ими оказались «История и теория магии», а также учебник по защите от тёмных сил. Гарри принялся читать с большим интересом, он впитывал новые знания словно губка. Но больше всего мальчику понравилась книга по защите от темных сил.

— Жаль, что нам нельзя колдовать, — заявила, вздохнув, Гермиона. — Иначе мы бы могли опробовать некоторые описанные заклинания.

— Мы не можем колдовать из-за статута секретности? — спросил Гарри у подруги.

— Нет, из-за надзора за несовершеннолетними волшебниками, — начала пояснять Гермиона. — Если мы будем колдовать, об этом узнает Министерство магии и пришлёт сову с извещением, что мы нарушили какой-то закон.

— Герми, вспомни тот случай в больнице с кружкой. Я ведь тогда колдовал, — напомнил девочке Гарри. — Или помнишь, я тебе рассказывал, что Дурсли однажды заперли меня в чулане, а я непостижимым способом открыл замок. Теперь-то я понимаю, что тогда тоже колдовал. А письмо из этого министерства я так ни разу и не получил.

— Я думаю, это просто магические выбросы, а Министерство магии на них внимания не обращает, — заявила девочка. — Если бы не это, мы с тобой вполне бы могли упражняться в магии.

После Гермиона продемонстрировала Гарри газету магического мира «Ежедневный пророк». Мальчишка был в восторге от движущихся фотографий. Но в ещё больший восторг он пришёл от рассказов о Косой Аллее.

— Жаль, я не смогу её увидеть, — грустно заметил Гарри, ведь он хорошо понимал, что ему практически всё недоступно из-за инвалидности.

— Когда мы с родителями отправимся туда, то обязательно возьмём тебя с собой, — принялась убеждать своего друга Гермиона. — Гарри, может, сходим ненадолго на улицу?

— Я бы с радостью, но с моим креслом столько мороки, — был ответ. — Еще это дурацкое крыльцо… — но тут мальчик понял: ему очень хочется погулять, а с Гермионой это вполне возможно, она ведь сможет помочь ему с его креслом. И тогда он набрался смелости и предложил: — А давай пойдём гулять.

И ребята принялись собираться. Гарри надел зимние кроссовки и спортивный зимний костюм, доставшийся ему от Дадли, когда кузен так располнел, что уже не влезал в него. На голову Гарри нахлобучил шапку, а на шею тёплый шарф. На ноги Гарри по привычке накинул плед, всё тот-же, которым пользовался постоянно. Это отметила Гермиона и про себя тут же решила, что подарит Гарри на Рождество.

И вот уже в прихожей ребят заметил Дадли.

— Мам, пап, эти уроды собрались на улицу! — сообщил родителям Дадли.

— Чтоб через час был дома, мальчишка! — рявкнул Вернон. — И запомни, опоздаешь, и никто не станет тебе помогать добираться до гостевой комнаты.

— Я понял, дядя, — ответил Гарри, с трудом сдерживая улыбку. Он-то знал, что ему никто из родственников помогать не станет.

И вот Гермиона и Гарри отправились в парк, запорошенный мягким, но уже слегка подтаявшим снегом. Гермиона вручила другу свою трость, а сама катила его инвалидное кресло. Герой волшебного мира впервые наслаждался прогулкой. И вот в парке ребята принялись кидать в друг дружку снежками. Гермиона делала это легко и просто. А вот Гарри приходилось сложнее. Он с трудом мог дотянуться до снега и зачерпнуть его в руку. Гермиона всё это видела, и в такие моменты ей было реально жаль мальчика. Ведь, как ни крути, он инвалид и на всю жизнь останется таким. Девочка порой задумывалась, как Гарри будет самостоятельно жить, когда станет совершеннолетним? Ведь его родственники выставят покалеченного племянника при первой возможности. Да и не должен он всю жизнь прожить в интернате.

Ребята так увлеклись, кидаясь снежками, что даже не заметили, что за ними наблюдает неизвестный человек.

* * *

Середина декабря. Северус Снейп только сейчас нашёл время отправиться к сестре Лили. Он трансгрессировал в Литтл-Уингинг, в подворотню на улице Магнолий как раз тогда, когда Гарри и Гермиона направились по этой улице в парк. Потому Северус и заметил ребят. Он увидел девочку с непослушными каштановыми волосами в зимней куртке, шапке и шарфе с характерной гриффиндорской символикой. Конечно же, кошмар подземелий Хогвартса сразу её узнал. «Это Грейнджер. Она что, живёт в этом городишке, как и Поттер? Надо же, какое совпадение» — подумал Северус, а после перевел взгляд на спутника девочки. Им оказался мальчишка в инвалидной коляске. За круглыми очками Северус разглядел зеленые глаза, которые для него были такими знакомыми и родными… Такие были только у его Лили.

«Неужели это сын Эванс? И директор сказал правду. Мальчишка в самом деле инвалид», — ужаснулся Северус. Снейп решил понаблюдать за детьми, поэтому оказался вслед за ними в парке. Там он наблюдал, как они играли в снежки. Ещё он заметил, как сыну Лили тяжело играть. На сердце словно образовался какой-то груз. А ещё он понимал, что ответственность за состояние мальчика несут его родственники, которые, судя по всему, и угробили мальчишку. Северусу стало жаль мальчика. Но именно в этот момент произошёл инцидент.

Гермиона попала Гарри снежком в голову, сбив с него шапку. Так что Гарри остался без головного убора. Тогда Северус увидел намокшие, прилипшие к раскрасневшемуся лицу непослушные темные вихры, так похожие на вихры его школьного недруга. Только сейчас зельевар заметил, что мальчишка был практически полной копией своего отца, исключением оказались лишь глаза, доставшиеся ему от матери. Тогда же Гарри убрал волосы с лица, и Гермиона увидела на его лбу тонкий шрам в виде молнии.

— Гарри, не может быть! Ты Гарри Поттер! Мальчик, который смог победить того, кого нельзя называть! — воскликнула Гермиона. — Но ведь ты должен сейчас учиться в Америке, так сказал директор! Неужели директор…

— Герми, успокойся. Да, я действительно Гарри Поттер. Но я никогда никого не побеждал, — заявил Гарри. — Тем более того, кого нельзя называть? Он вообще кто?

И тут Гермиона поняла: Гарри не имеет ни малейшего представления о своём происхождении и не знает, что в магическом мире он считается героем.

— Так ты даже не знал, что твои родители были убиты тем, кого нельзя называть? — из уст девочки вырвался вопрос, о котором Гермиона тут же пожалела, сообразив, насколько он дурацкий. Гарри же не знал, что ответить.

— Этот самый тёмный маг пытался убить тебя, Гарри. И у тебя остался молниеобразный шрам на память об этом, — попыталась объяснить начитанная девочка.

Гарри машинально коснулся рукой своего лба. Значит, его родители были действительно убиты, и тётка в каком-то смысле сказала правду. Ту правду, которую она, разумеется, знала. Но зачем какой-то там тёмный маг хотел его убить? Какой в этом вообще смысл?

— Герми, зачем тот, кого нельзя называть, пытался меня убить? — спросил у подруги Гарри. — И откуда ты все это знаешь?

— Из книг, конечно. В магическом мире ты известная личность. Ты единственный смог пережить смертельное заклинание. А тот, кого нельзя называть, исчез, и больше его никто не видел, — ответила Гермиона, ненароком забыв о своём заикании. — А то, что он пытался тебя убить, я считаю каким-то абсурдом. Ты тогда был младенцем. Ты не мог ему ничего сделать. И ещё, Гарри, директор всем наврал, что ты учишься в Америке.

— Это я уже слышал. Мне плевать на этого Дамблдора с высокой колокольни, — признался мальчик.

— Послезавтра я принесу тебе книги, в которых о тебе рассказывается, — пообещала Гермиона. — Завтра мы с родителями поедем в Лондон. Нужно купить подарки. Да и дел много. Скоро Рождество. Ой, чуть не забыла. Папа с мамой, ну и я, приглашаем тебя к нам на Рождество. Встретим его вместе. А после посетим Косую Аллею.

— Было бы здорово. Но Дурсли вряд ли меня отпустят. Да и за свой праздничный стол не посадят, запрут в комнате, как раньше они делали, — ответил Гарри, а Северусу от таких слов мальчишки стало не по себе, — Да и для тебя, и для твоих родителей я буду только обузой.

— Нет, не будешь! — категорично заявила Гермиона. — Я же уже сказала, что они будут рады тебе. Так что готовься увидеть дом семьи Грейнджер.

На этом ребята закончили разговор, и Гермиона покатила кресло с Гарри по направлению к Тисовой улице. Северус последовал за ними. Когда они оказались во дворе дома Дурслей, девочка попрощалась с Гарри и отправилась домой. А мальчик-инвалид стал пытаться заехать на крыльцо. Через десять минут безуспешных попыток мальчишки, входная дверь открылась, и из дома вышел тучный мужчина, похожий на усатого борова. Но вместо того, чтобы помочь страдающему племяннику, он отвесил ему нехилый подзатыльник и вошёл обратно в дом, оставив мальчика мёрзнуть на улице.

Такое отношение к ребёнку Северус с трудом стерпел. Он очень хотел проклясть этого Дурсля, но сдержал свой порыв. Вместо этого Северус достал волшебную палочку и взмахнул, помогая Гарри подняться на крыльцо. Убедившись, что мальчишка Поттер в тепле, Северус покинул Литтл-Уингинг и направился в Хогвартс.

Волшебник остался под большим впечатлением от своего маленького путешествия. Он не мог себе представить, что сын его некогда любимой женщины живёт в таких условиях. Мальчику и так несладко приходится, а тут ещё и родственники над ним издеваются. Для себя Северус решил: он станет в тайне от Дамблдора помогать сыну Лили. Он сможет научить мальчика не только контролировать магические выбросы, но и беспалочковой магии. До совершеннолетия Гарри не сможет колдовать палочкой, так как его сразу засечет надзор Министерства магии. А вот беспалочковая магия — это совсем другое, её никто не распознает. И хорошо, что рядом с мальчишкой эта всезнающая Грейнджер. Она наверняка уже рассказала Гарри о магии и о магической школе. А сегодня паренёк узнал, кем он является для всего волшебного мира, от которого его вероломно отрезал Альбус Дамблдор.

Но неожиданно Дурсли поменяли планы и решили забрать Гарри из пансионата на это Рождество. Уже оказавшись дома у Дурслей, Гарри узнал истинную причину: к ним домой приходил работник из соц. учреждения проведать сиротку-инвалида. Гарри первым делом сообщил им, что подружился там с девочкой, которая проживает в их городе. Гарри даже заявил родственникам, что Гермиона будет приходить к нему в гости. На что Дурсли просто рассмеялись. Они ведь действительно считали, что у инвалида не может быть друзей. Но они ошиблись. Гермиона действительно стала частым гостем в их доме, так как Гарри позвонил по-домашнему телефону Гермионе (девочка на всякий случай дала Гарри номер их домашнего телефона) и сообщил, что это Рождество он проведёт с Дурслями. Вот Гермиона и стала ходить к нему в гости. В её присутствии Дурсли не могли издеваться над Гарри, как часто они и делали. Ребята в основном проводили время в комнате Гарри. Гермиона с радостью делилась с Гарри знаниями о магии. Она даже умудрилась притащить несколько книг. Ими оказались «История и теория магии», а также учебник по защите от темных сил. Гарри принялся с большим интересом читать эти книги, он впитывал новые знания словно губка. Но больше всего мальчику понравилась книга по защите от темных сил.

— Жаль, что нам нельзя колдовать, — заявила, вздохнув, Гермиона. — Иначе мы бы могли опробовать некоторые заклинания из книги.

— Мы не можем колдовать из-за статута секретности? — спросил Гарри у своего друга.

— Нет, из-за надзора за несовершеннолетними волшебниками. — начала пояснять Гермиона, — Если мы будем колдовать, об этом узнает Министерство магии и пришлёт сову с извещением, что мы нарушили какой-то закон.

— Герми, вспомни тот случай в больнице с кружкой. Я ведь тогда колдовал. — напомнил девочке Гарри, — Или помнишь, я тебе рассказывал, что Дурсли однажды заперли меня в чулане, а я непостижимым способом открыл замок. Теперь-то я понимаю, что тогда колдовал. А письмо из этого министерства я так ни разу и не получил.

— Я думаю, это просто магические выбросы, а Министерство магии на них внимания не обращает. — заявила девочка, — Если бы не это, мы с тобой вполне бы могли упражняться в магии.

После Гермиона продемонстрировала Гарри газету магического мира «Ежедневный пророк». Гарри был в восторге от движущихся фотографий. Но в ещё больший восторг Гарри пришёл от рассказов об Косой Аллее.

— Жаль, я не смогу её увидеть. — грустным голосом ответил Гарри, он понимал, что ему практически всё недоступно из-за его инвалидности.

— Когда мы с родителями отправимся туда, мы обязательно тебя возьмём с собой. — принялась убеждать своего друга Гермиона, — Гарри, может, сходим ненадолго на улицу?

— Я бы с радостью, но с моим креслом столько мороки. — ответил Гарри, — Еще это дурацкое крыльцо, — но тут мальчик понял, ему хочется погулять, а с Гермионой это вполне возможно, она сможет помочь ему с его креслом, — А давай пойдём гулять.

И ребята принялись собираться. Гарри надел зимние кроссовки и спортивный зимний костюм, доставшийся ему от Дадли, потому что тот так располнел, что не влазит в костюм. На голову Гарри нахлобучил шапку, а на шею тёплый шарф. На ноги Гарри по привычке накинул плед, всё тот-же, которым он пользуется всё время. Это отметила Гермиона, поэтому она знала, что подарит Гарри на Рождество. И вот уже в прихожей ребят заметил Дадли.

— Мам, пап, эти уроды собрались на улицу! — сообщил родителям Дадли.

— Чтоб через час был дома, мальчишка! — рявкнул Вернон, — И запомни, опоздаешь, и никто не станет тебе помогать добираться до гостевой комнаты.

— Я понял, дядя. — ответил Гарри, с трудом сдерживая улыбку, он-то знал, что ему никто из родственников помогать не станет.

И вот Гермиона и Гарри отправились в парк, запорошенный липким снегом. Гермиона вручила свою трость Гарри, а сама катила его инвалидное кресло. Сын Лили и Джеймса впервые наслаждался прогулкой. И вот в парке ребята принялись кидать в друг дружку снежками. Гермиона делала это легко и просто. А вот Гарри приходилось сложнее. Он с трудом мог достать до снега и зачерпнуть его в руку. Это всё видела Гермиона, и в такие моменты ей было реально очень жаль Гарри. Ведь как ни крути, он инвалид и останется на всю жизнь таким. Гермиона порой задумывалась, как Гарри будет самостоятельно жить, когда станет совершеннолетним. Ведь его родственники выставят Гарри при первой возможности. Да и не должен он всю жизнь прожить в интернате. Ребята увлеклись, кидаясь снежками, что даже не заметили, что за ними наблюдает человек в чёрном.

* * *

Середина декабря. Северус Снейп только сейчас нашёл время отправиться к сестре Лили. Он трансгрессировал в Литтл-Уингинг в подворотню на улице Магнолий как раз тогда, когда Гарри и Гермиона направились по этой улице в парк. Поэтому Северус и заметил ребят. Он увидел девочку с непослушными каштановыми волосами. На ней были зимняя куртка, шапка и шарф с характерной символикой Гриффиндора. Конечно же, кошмар подземелий «Хогвартса» узнал девочку. «Это Грейнджер. Она что, живёт в этом городишке, как и Поттер? Надо же, какое совпадение». подумал Северус, а после перевел взгляд черных глаз на спутника девочки. Им оказался мальчишка в инвалидном кресле. Северус заметил зеленые глаза за круглыми очками, глаза, которые для него были родными. Такими живыми и зелеными глазами обладала только его Лили. «Неужели это сын Лили? И директор сказал правду. Мальчишка и в самом деле инвалид». ужаснулся Северус. Снейп решил понаблюдать за детьми, поэтому оказался вслед за ними в парке. Там он наблюдал, как они играли в снежки. Также он заметил, как сыну Лили тяжело играть. На сердце словно образовался какой-то груз. Хотя ответственность за состояние мальчика несут его родственники, которые, судя по всему, угробили мальчишку. Северусу стало жаль мальчика. Но именно в этот момент произошёл инцидент.

Гермиона попала Гарри снежком в голову, сбив с него шапку. Так что Гарри пришлось снять свой головной убор. Тогда Северус увидел намокшие, прилипшие к раскрасневшемуся лицу непослушные темные вихры, так похожие на вихры его школьного недруга. Только сейчас Северус заметил, что мальчишка практически копия своего отца, исключением были лишь его глаза, доставшиеся от матери. Тогда же Гарри убрал волосы с лица, и Гермиона увидела тонкий шрам в виде молнии на лбу у Гарри.

— Гарри, не может быть! Ты Гарри Поттер! Мальчик, который смог победить того, кого нельзя называть! — воскликнула Гермиона. — Но ведь ты должен сейчас учиться в Америке, так сказал директор! Неужели директор…

— Герми, успокойся. Да, я действительно Гарри Поттер. Но я никогда никого не убивал. — заявил Гарри. — Тем более того, кого нельзя называть? Он вообще кто?

И тут Гермиона поняла. Гарри не имеет ни малейшего представления о своём магическом происхождении и что в магическом мире он считается героем.

— Так ты даже не знал, что твои родители были убиты тем, кого нельзя называть? — из уст девочки вырвался вопрос, но Гермиона поняла, что он дурацкий, Гарри же не знал на него ответ. — Этот самый темный маг пытался убить тебя, Гарри. И у тебя остался молниеобразный шрам на память об этом.

Гарри машинально коснулся рукой своего шрама. Значит, его родители были действительно убиты, и тётка в каком-то смысле сказала правду. Ту правду, которую она, разумеется, знала. Но зачем какой-то там темный маг пытался его убить? Какой в этом вообще смысл?

— Герми, зачем того, кого нельзя называть, пытался меня убить? — спросил у друга Гарри. — И откуда ты все это знаешь?

— Из книг, конечно. В магическом мире ты известная личность. Ты единственный смог пережить смертельное заклинание. А тот, кого нельзя называть, исчез, и больше его никто не видел. — ответила Гермиона, ненароком забыв о своём заикании, — А то, что он пытался тебя убить. Я считаю, что это какой-то абсурд. Ты тогда был младенцем. Ты не мог ему ничего сделать. И ещё, Гарри, директор всем наврал, что ты учишься в Америке.

— Это я уже слышал. Мне плевать на этого Дамблдора с высокой колокольни. — ответил Гарри.

— Послезавтра я принесу тебе книги, в которых о тебе рассказывается. — заявила Гермиона, — Завтра мы с родителями поедем в Лондон. Нужно купить подарки. Да и дел много. Скоро Рождество. Ой, чуть не забыла. Папа с мамой, ну и я приглашаем тебя к себе на Рождество. Встретим его вместе. А после посетим Косую Аллею.

— Было бы здорово. Но Дурсли вряд ли меня отпустят. Да и за свой праздничный стол не посадят, запрут в комнате, как раньше они делали. — ответил Гарри, а Северусу от таких слов мальчишки стало не по себе, — Да и для тебя и твоих родителей я буду только обузой.

— Нет, не будешь. — ответила ему Гермиона, — Я же уже сказала, что они будут рады тебе. Так что готовься увидеть дом семьи Грейнджер.

На этом ребята закончили разговор, и Гермиона покатила кресло с Гарри по направлению к Тисовой улице. Северус последовал за ними. Так они оказались на дворе дома Дурслей. Там Гермиона попрощалась с Гарри и отправилась домой. А мальчик-инвалид стал пытаться заехать на крыльцо. Через десять минут после безуспешных попыток мальчишки дверь на крыльцо открылась, и из дома вышел тучный толстый мужчина. Но вместо того, чтоб помочь ребенку-инвалиду, этот мужчина отвесил ему нехилый подзатыльник и зашёл обратно в дом, оставив мальчика на улице явно мёрзнуть. Такое отношение к ребёнку Северус с трудом стерпел. Он очень хотел проклясть этого Дурсля, но сдержал свой порыв. Вместо этого Северус достал свою палочку и помог мальчику заехать на крыльцо. Убедившись, что мальчишка Поттер в тепле, Северус покинул Литтл-Уингинг, отправившись в Хогвартс. Северус остался под большим впечатлением от своего маленького путешествия. Он не мог себе представить, что сын Лили живёт в таких условиях. Мальчику и так несладко приходится, а тут ещё и родственники над ним чуть ли не издеваются. Для себя Северус решил, он станет в тайне от Дамблдора помогать сыну Лили. Он может научить мальчика не только контролировать магические выбросы, но и научить его беспалочковой магии. До совершеннолетия мальчик не сможет колдовать палочкой, так как его сразу засечет надзор Министерства магии. А вот беспалочковая магия — это совсем другое, её ни один надзор не засечет. И хорошо, что рядом с мальчишкой эта всезнающая Грейнджер. Она наверняка уже рассказала Гарри о магии, о магической школе. А сегодня мальчишка узнал, кто он в магическом мире, от которого его отрезал вероломно Альбус Дамблдор.

Так незаметно наступило Рождество. Дурсли уже закупились подарками. Тем более, что в этом году праздник с их семейством будет встречать сестра Вернона, Марджори Дурсль. Это довольно толстая, крайне несимпатичная и очень похожа на дядю Вернона женщина. Она не замужем и не имеет детей. Мардж разводит собак породы бульдог. Женщина очень любит своего единственного племянника Дадли. А вот Гарри она с первых дней невзлюбила и всё время пыталась надоумить брата и его жену сдать мальчишку в приют. А когда узнала, что он стал инвалидом, так вообще взъелась на него.

— Вернон, дорогой. Я так устала с дороги. А тут мне придётся ещё на второй этаж тащить свой чемодан, — Мардж ненавистно зыркнула на Гарри, находившегося в гостиной. — Что этот калека тут делает?

— Ну что ж поделать, Мардж, — ответил сестре Вернон. — В первых числах декабря к нам приходил работник из социальной службы справиться о самочувствии мальчишки.

— А что же ты не сказал этому работнику? Что мальчишка на профилактическом лечении? — отчитывала брата Мардж.

— Да, я так и сказал, — ответил Вернон. — Работник, конечно, поверил мне, но обещал накануне Рождества зайти проведать мальчишку.

— Ясно. О, Дадли, дорогой, иди к тетушке Мардж, — тётка позвала к себе такого же упитанного, как она сама, племянника, а после заключила того в объятия. — Вот тебе, мой сладенький, подарок на Рождество.

И Гарри увидел, как в руках Дадли оказался совершенно новенький кашемировый джемпер. Гарри стало, как обычно, завидно, ведь ему обычно достаются вязаные носки.

— Эй, ты, — неожиданно обратилась к Гарри Мардж, на что парнишка ответил коротким взглядом. — Это вот тебе пригодится.

И в руки Гарри швырнули упаковку памперсов. Мальчик недоуменно уставился на такой вот подарочек. Только зачем он ему, если теперь он в них и не нуждается? Это первое время после травмы памперсы были необходимы. Теперь же они без надобности. Но, видимо, противная тётка решила таким способом больно ударить по его гордости.

— Спасибо, тетушка, — ответил Гарри, выдавив жалкую улыбку. — Я, наверное, отправлюсь к себе в комнату. Надо собраться, а то скоро за мной приедет мистер Грейнджер.

— А это ещё что за тип? — спросила у брата Мардж, даже не посмотрев на Гарри.

— Папа моего друга, — ответил Гарри. — И Рождество я проведу с их семьёй.

— Да кому ты сдался, калека несчастный, — заявила Мардж, желая побольнее уколоть Гарри.

Мальчик не стал слушать зловредную тётку, а отправился собираться. В свой рюкзачок Гарри закинул парочку памперсов, так, на всякий пожарный случай, а через тридцать минут за ним и вправду приехал мистер Грейнджер вместе с Гермионой. Мардж, не скрывая злобы, наблюдала, как крепкий мужчина помог Гарри перебраться на заднее сиденье старенького «Ниссана».

А буквально через десять минут они уже были у дома Гермионы Грейнджер. Это оказался небольшой коттедж, похожий, в принципе, на дом Дурслей, правда, выглядел более симпатичным. Дом окружал ухоженный сад.

Внутри дом оказался ещё уютнее и светлее. Оказавшись в гостиной, Гермиона тут же решила показать Гарри комнату, в которой тому придётся ночевать.

— Жаль, что ты не сможешь осмотреть второй этаж и мою комнату, — заявила Гермиона товарищу.

— И мне жаль, — с улыбкой ответил Гарри и вместе с подругой вернулся к праздничному столу.

Гарри еще ни разу в жизни не видел столько еды. Даже у Дурслей на столе никогда не бывало такого разнообразия блюд. Парнишка впервые в жизни наелся до отвала. Ему очень понравилось у Грейнджеров.

Спать все легли около часа ночи. Подумав, Гарри решил для подстраховки надеть памперс. Ему не хотелось случайно описать простыню или замарать её каловыми массами. Ведь подобное с ним все-таки иногда случается. Засыпал мальчик в прекрасном настроении, ведь такого счастливого Рождества у него ещё никогда не было.

А утром детей ждали подарки. Родители преподнесли своей принцессе целую настольную энциклопедию. Для гостя у них тоже был готов сюрприз.

— А вот это тебе, Гарри! — воскликнула Гермиона, протягивая своему другу объёмистый свёрток. — От всех нас. Давай открывай, посмотрим, что там.

Гарри растерянно смотрел на окружающих. Абсолютно чужие люди приготовили ему подарок, а от родных дяди и тёти ему, как обычно, ничего подобного не дождаться. Он это прекрасно знал. Мальчик принялся разворачивать перевязанный лентой кулёк, и у него на глазах выступили предательские слёзки. Ведь он только что получил первый подарок за всю свою жизнь.

Под упаковкой оказался тёплый, но лёгкий плед золотисто-красной расцветки. Гарри не мог поверить, что ему только что вручили новую, специально для него купленную вещь, а не старую и поношенную, какими его всегда снабжали Дурсли, исключая, конечно, дурацкие носки тётушки Мардж.

— Это мне? — неуверенным, растерянным голосом спросил Гарри, смотря на подругу и её родителей.

— Да! — обрадованно воскликнула Гермиона. — С Рождеством, Гарри!

— Мы заметили, что ты пользуешься старым и выцветшим пледом и решили подарить тебе новый.

— Огромное спасибо, мистер и миссис Грейнджер, — от всей души поблагодарил Гарри, счастливо улыбаясь. — Я так вам благодарен!

— Не за что, дорогой, — с улыбкой ответила мама Гермионы. — Сейчас позавтракаете и можете идти ненадолго погулять. Только далеко от дома не уходите.

— Точно, — поддержал жену отец Гермионы. — Так как мы обещали свозить вас на Косую Аллею.

Радости мальчика не было предела. Он увидит волшебную Аллею. О таком он и мечтать не мог. Как же все-таки изменилась его жизнь с появлением Гермионы! Без этой прекрасной девочки он и знать бы не знал о магии, волшебстве и всём таком. И вот ребята отправились на прогулку, даже не представляя, с кем встретятся.

Находясь недалеко от дома Грейнджеров, мальчик и девочка увидели человека в чёрном, который вдруг начал к ним стремительно приближаться. Гарри заметил, как напряглась его подруга, а после вдруг расслабленно выдохнула, так, как будто бы неизвестный пришелец оказался её знакомым.

— Профессор Снейп, — прошептала Гермиона, узнав в мужчине грозного преподавателя зельеварения.

— Вы правы, мисс Грейнджер, — ответил девочке зельевар и перевёл взгляд на молчавшего Гарри. — Мистер Поттер, меня зовут Северус Снейп. Я преподаватель зельеварения в школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Полагаю, мисс Грейнджер вам уже рассказала о школе?

— Да, сэр, — растерянно произнёс Гарри, изучая лицо хмурого мужчины, что, конечно, не укрылось от внимания профессора. — Но зачем я вам понадобился, сэр?

—Вероятно, вы хотите научиться колдовать? — предположил Снейп. — Я намерен научить вас пользоваться магией.

— Сэр, но зачем вам это надо? — озадаченно спросил Гарри.

— Скажем так: у меня магический долг перед вашей матерью, — нехотя ответил Снейп.

— Вы… знали мою маму? — от этих слов Гарри совсем растерялся.

— Да. Я был знаком с ней, — ответил Снейп и заметил в глазах ребёнка живой интерес. — Мы дружили… в детстве.

— Вы… Вы дружили с моей мамой? — переспросил Гарри, на что зельевар сухо кивнул. Мальчик понял, что этот странный темноволосый волшебник может рассказать ему о его родителях, которых он сам совершенно не помнит. — Сэр, вы же можете рассказать о моей маме? Ну, какой она была?

— Она была сильной и одарённой ведьмой, мистер Поттер, — ответил зельевар. — Я расскажу вам больше о вашей матери в следующий раз. Сейчас же я хочу отдать вам это, — Северус достал из кармана своей чёрной мантии маленький золотой ключик. — В мире волшебников есть банк, он называется «Гринготтс». У вас там своя банковская ячейка. Этот ключ от неё. Видите ли, ваш отец был чистокровным магом, и он был довольно богат…

— А что такое чистокровный маг? — удивившись, спросил Гарри, и Северус понял: мальчик ничего не знает о волшебном мире.

— Думаю, мисс Грейнджер вам об этом расскажет. Но не будем отвлекаться. После гибели родителей вы унаследовали отцовское состояние, и сейчас вправе пользоваться этими деньгами. И думаю, вашим нынешним родственникам не стоит знать о вашем богатстве.

— Спасибо, сэр, —с улыбкой ответил Гарри, пряча золотой ключик в кармане куртки. — Дурсли не узнают об этом.

— Мистер Поттер, я предлагаю обучить вас… — Снейп прервался и взглянул на любопытную девочку, — и мисс Грейнджер беспалочковой магии.

— А как же надзор, Статут секретности и запрет на колдовство несовершеннолетних? — вскинув брови, спросила Гермиона у профессора.

— Это не распространяется на беспалочковую магию, мисс Грейнджер, — ответил Северус. — Хотя лично для вас было бы лучше вернуться в школу, где и продолжить обучение.

— Родители меня туда не отпустят, — грустно ответила Гермиона.

— Что же, тогда вы, как я уже и предложил, можете присоединиться к нашим урокам с мистером Поттером, — ответил Снейп. — Где вам будет удобнее заниматься, мистер Поттер?

— В интернате, где я живу, — ответил Гарри, не задумываясь, — Дурсли поместили меня туда сразу после выписки из больницы. Они это объяснили тем, что мне там будет лучше.

— Ясно, — хмыкнул Снейп. Зная Петунью, он был совсем не удивлён, что она сдала собственного племянника в богадельню. — Уроки я буду давать вам редко. Поэтому большую часть времени будете заниматься самостоятельно. К нашей следующей встрече узнайте о магическом мире как можно больше, чтобы не задавать мне глупых вопросов. Посетите Косую Аллею и купите учебники за первый курс Хогвартса. Можете заранее приобрести учебники и за второй курс. Думаю, что мисс Грейнджер вам с этим поможет. И ещё: мистер Поттер, ни в коем случае не покупайте волшебную палочку. Их изготовитель, Гаррик Олливандер, давний друг директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора, а ему знать о наших занятиях вовсе необязательно.

На этом Гермиона и Гарри распрощались со странным зельеваром. А мальчик, который выжил, неожиданно понял, этот странный мистер Снейп обучит его магии, и он, Гарри, несмотря на свою увечность, сможет стать волшебником.

В тёплом доме Грейнджеров ребят ждал сытный обед. Покушав, взрослые и дети начали собираться в поездку на Косую Аллею. Особенно нервничал Гарри, ведь ему впервые предстояло увидеть магическую улочку. Они добрались до Лондона за каких-то два часа и вскоре оказались на неприметной улочке. Там Гермиона возглавила маленькую процессию. Девочка уверенно повела их к заведению с вывеской «Дырявый котел». Это был крошечный невзрачный бар, слишком темный и обшарпанный. Внутри сидела компания пожилых женщин, потягивающих вино из маленьких стаканчиков, одна из них курила длинную трубку. Маленький человечек в цилиндре разговаривал со старым лысым барменом.

Первым к барной стойке подошёл мистер Грейнджер.

— Простите, уважаемый, я и моя жена — маглы, а наши дети — волшебники. Они учатся в Хогвартсе, — обратился к бармену мистер Грейнджер. — Они приехали домой на рождественские каникулы, и мы с женой решили устроить им праздник.

— Следуйте за мной, маглы, — недовольно проскрипел старый бармен и повёл семейство к запасному выходу.

Он вывел их на маленький двор, со всех сторон окруженный стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков. Бармен принялся считать кирпичи в стене над мусорной урной.

— Три вверх... два в сторону, — бормотал старик. — Так, а теперь отойдите.

Он трижды коснулся стены. Кирпич, до которого дотронулась волшебная палочка, задрожал, потом задергался, в середине у него появилась маленькая дыра, которая быстро начала увеличиваться. Через секунду перед ними возникла арка, достаточно большая, чтобы сквозь нее смогли пройти несколько человек. Дальше начиналась мощенная булыжником извилистая улица.

— Добро пожаловать на Косую Аллею, — произнес мистер Грейнджер, обращаясь к Гарри.

Родители Гермионы заметили искреннее детское изумление на его лице. Они прошли сквозь проход, и Гарри, оглянувшись, увидел, как он тут же снова превратилась в глухую стену. Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к ним магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные», — гласила висевшая над витриной табличка.

— Так, сначала давайте в банк Гринготтс, — предложил отец Гермионы. — Обменяем фунты на волшебные монетки, а также возьмём денег для Гарри.

С этим все согласились. Гарри пожалел, что у него не десять глаз. Пока они шли вверх по улице, он вертел головой, пытаясь увидеть все сразу: магазины, выставленные перед ними товары, людей, делающих покупки. Полная женщина, стоявшая перед аптекой, мимо которой они проходили, качала головой.

— Печень дракона по семнадцать сиклей за унцию? Да они с ума сошли! — причитала толстушка.

Из мрачного на вид магазина доносилось тихое уханье. «Торговый центр Совы. Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы», — прочитал Гарри.

Несколько мальчишек примерно его возраста прижались носами к другой витрине, разглядывая выставленные в ней мётлы.

Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри никогда не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны...

— А вот и волшебный банк, — объявил мистер Грейнджер, указывая на огромное здание.

Они находились перед белоснежным зданием, возвышавшимся над маленькими магазинчиками. А у отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял...

— Ого, кто это? — поражённо спросил Гарри, разглядывая статую.

— Да это гоблин, — спокойно ответила Гермиона, когда они поднимались по белым каменным ступеням.

Здесь мистеру Грейнджеру пришлось постараться, чтобы затащить кресло с Гарри по небольшому пандусу, который наколдовал проходящий мимо волшебник маленького роста с огромным цилиндром на голове.

— Прошу, — вежливо обратился к Гарри этот странный мужчина, но стоило мальчику слегка поправить причёску, приоткрыв шрам на лбу, как мужчина принялся лихорадочно трясти его руку, — О, мистер Поттер, какая честь пожимать вам руку! Дедалус Дингл, к вашим услугам!

— Мистер, можно, пожалуйста, потише, — попросил Гарри восторженного мужчину, — я бы не хотел привлекать к себе внимания.

— О, простите, мистер Поттер, — ответил Дингл и стал вести себя спокойнее. — А разве вы не должны сейчас находиться в Америке на учёбе? И что это за штука, в которой вы сидите?

Пришлось отцу Гермионы во всех подробностях объяснять ситуация этому немного странному волшебнику. Когда Дингл всё-таки понял и переварил, то высказал парочку не лестно-приятных слов в адрес Альбуса Дамблдора.

— Мистер Поттер, если вам понадобиться помощь, смело можете обращаться ко мне, Дедалусу Динглу. Я всегда к вашим услугам, — лепетал Дингл. — Для этого вам необходимо будет всего лишь отправить сову с письмом на моё имя.

На этом Грейнджеры и Гарри распрощались с волшебником и наконец оказались в холе банка Гринготтс. Встретивший их гоблин был на голову ниже Гарри. У него было смуглое умное лицо, острая бородка и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда они входили внутрь. Теперь все стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки:

Входи, незнакомец, но не забудь,

Что у жадности грешная суть,

Кто не любит работать, но любит брать,

Дорого платит — и это надо знать.

Если пришел за чужим ты сюда,

Отсюда тебе не уйти никогда.

Два гоблина с поклонами встретили их, когда компания прошла сквозь серебряные двери и оказалась в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем Гарри мог сосчитать, — через них другие гоблины также впускали и выпускали людей. Грейнджеры и Гарри подошли к стойке.

— Доброе утро, — обратился Гарри к гоблину, привлекая его внимание. — Моё имя Гарри Поттер. Я бы хотел снять денег со своего банковского счета.

— Мистер Поттер, у вас есть ключ? — поинтересовался гоблин.

— Да, — ответил Гарри и, вынув золотой ключик, протянул его клерку.

— Мистер Поттер, не соблаговолите ли вы встретиться с поверенным вашего рода, дабы прояснить положение дел, связанных с вашим наследством?

— Ну давайте… — неуверенно протянул Гарри, ведь он понятия не имеет, что значат слова «поверенный» и «род».

— Крюкохват! — крикнул гоблин, и к ним тут же подошёл ещё один такой же банковский служитель. — Проводи мистера Поттера и его сопровождающих к поверенному рода Поттер.

Гарри и Грейнджеры в сопровождении Крюкохвата оказались в кабинете проверенного рода Поттер, пожилого работника с черными волосами и очками на носу.

— Мистер Поттер, позвольте представиться: меня зовут Богрод, и я являюсь поверенным рода Поттер, — объявил новый знакомый. — С какими вопросами вы желаете ко мне обратиться?

— Мне сказали, что нужно разобраться с наследством, — ответил Гарри.

— Весьма неплохо, — усмехнулся Богрод, извлекая из-за пазухи пергамент и нож. — Мистер Поттер, вам надлежит окропить этот пергамент несколькими каплями своей крови, и вы получите доступ к искомым сведениям.

— А крови с пальца хватит? — спросил Гарри и получил в ответ утвердительный кивок.

Гарри схватил нож, порезал палец, и на лист упало несколько капель крови. Тогда же пергамент засветился зелёным, и проявился текст:

Дом в Годриковой Лощине, ставший мемориалом, был разрушен.

Поттер-Менор в Глостершире был законсервирован.

Поттер-Хаус в Йоркшире также был законсервирован.

Кроме того, имеются виллы в Италии, Испании и на Мальте.

В наследство также входит мантия-невидимка.

Общая сумма наследства составляет 860 миллионов галеонов.

Возможное дополнительное наследство включает дома в Блэкпуле и Лондоне.

— Ого, я так богат, — восхитился Гарри, а после присмотрелся к последней строчке: «Что значит возможное наследство?»

— Это имущество семьи Блэк, — начал объяснять поверенный рода Поттер. — Вы можете вступить в права наследования, поскольку у рода Блэк нет наследника по мужской линии. Более того, вы можете состоять в близком родстве с Блэками.

— А это как-то можно узнать? — поинтересовался Гарри у гоблина.

— Извольте, — оскалился Богрод и протянул мальчику очередной свиток. — И здесь также требуется капля крови, после чего интересующие вас сведения проявятся.

Гарри снова капнул кровью на пергамент, и на нем проявилась следующая запись:

Гарольд Джеймс Поттер, волшебник смешанной крови, жив.

Его мать, Лили Джейн Эванс, волшебница-маглорождённая, мертва.

Его отец, Джеймс Карлус Поттер, волшебник чистокровный, мёртв.

Его бабушка по отцовской линии, Дорея Поттер, урождённая Блэк, волшебница чистокровная, мертва.

Его дед по отцовской линии, Карлус Поттер, волшебник чистокровный, мёртв.

Его крёстный отец, Сириус Орион Блэк, волшебник чистокровный, жив, но заключён в тюрьму Азкабан на пожизненный срок.

Ближайшие родственники по линии Блэков:

Регулус Арктурус Блэк, волшебник чистокровный, брат Сириуса Блэка, мёртв.

Вальбурга Ирма Блэк, волшебница чистокровная, мать Сириуса и Регулуса Блэков, мертва.

Орион Блэк, волшебник чистокровный, отец Сириуса и Регулуса Блэков, мёртв.

Нарцисса Малфой, урождённая Блэк, жива. Имеет сына — Драко Малфоя.

Андромеда Тонкс, урождённая Блэк, исключена из рода Блэк, жива. Имеет дочь — Нимфадору Тонкс.

Беллатриса Лестрейндж, урождённая Блэк, заключена в тюрьму Азкабан на пожизненный срок, жива.

Арктурус Регулус Блэк, волшебник чистокровный, глава рода Блэк, жив, но находится при смерти.

— М-да, Гарри, у тебя богатая родословная, — заявил мистер Грейнджер, а после посмотрел на гоблина. — Мистер Богрод, раз Гарри несовершеннолетний, то у него должен быть опекун и в магическом мире?

— Да, он существует, — скрипучим голосом произнёс поверенный рода Поттер. — Это Альбус Дамблдор.

— Спасибо, мистер Богрод, — поблагодарил гоблина отец Гермионы. — Вы очень помогли Гарри.

— Мистер Поттер, не изволите ли вы вложить некоторую сумму в дело, дабы преумножить свой капитал? — вопросил гоблин, обращаясь, разумеется, к взрослому, а не к ребёнку.

— Скажите, вы работаете с магловскими банками и бизнесами? — тут же осведомился отец Гермионы.

— Разумеется, мы готовы к сотрудничеству, — ухмыльнулся гоблин. — Если мистер Поттер пожелает, мы, гоблины, с радостью возьмёмся за это дело.

На это Гарри лишь кивнул. Он не понимал, о чем разговаривают взрослые, но там не менее старался вслушаться. Ведь ему все равно рано или поздно придётся иметь с этим дело.

— Мистер Богрод, я бы хотел познакомиться с мистером Блэком, — проговорил Гарри. — Я имею в виду с Арктурусом Блэком.

— Чтож, я свяжусь с поверенным этого рода, — ответил Богрод. — Если лорд Блэк изъявит желание пообщаться с вами, я дам вам об этом знать. К вам прибудет наша сова.

На этом беседа с поверенным рода была окончена. А гоблин Крюкохват принялся сопровождать Гарри и Грейнджеров до его хранилища.

Вся полученная информация не укладывалась в детской головке. Хорошо, что Богрод отдал ему эти два пергамента с результатами проверок. Они перемещались по узкому каменному коридору, освещенному горящими факелами. Поэтому мистеру Грейнджеру пришлось катить инвалидное кресло Гарри. Тем временем дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка. Так что отцу Гермионы пришлось брать Гарри на руки, оставив кресло. Сначала они неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров. Гарри пытался запомнить дорогу — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — но вскоре бросил это бесполезное занятие. Казалось, дребезжащая тележка сама знает дорогу, потому что Крюкохват ею не управлял. Гарри обдало ледяным воздухом, глаза защипало, но он держал их широко открытыми. В какой-то момент ему почудилось вспышка огня в конце коридора, и он быстро обернулся, чтобы увидеть, не дракон ли это, но опоздал — тележка резко ушла вниз. Сейчас она проезжала мимо подземного озера, на потолке и стенах вокруг которого росли сталагмиты и сталактиты.

— Гарри, ты знаешь, в чем разница между сталактитами и сталагмитами? — спросила Гермиона, но по удивленному взгляду поняла, Гарри в этом ни черта не разбирается, поэтому пояснила: — Сталактиты свисают с потолка пещер, тогда как сталагмиты поднимаются с пола. Кроме того, у сталактитов острый край, а у сталагмитов — толстый. Также они оба различаются по условиям формирования.

— О, теперь я буду знать это, Герми, — улыбнулся Гарри, поражаясь тому, как эрудированна его подруга.

Когда тележка, наконец, остановилась перед маленькой дверью в стене, и все взрослые и дети выбрались из неё, Крюкохват отпер дверь хранилища, вставив ключик в замочную скважину. Изнутри вырвалось облако зеленого дыма, а когда оно рассеялось, Гарри ахнул. Внутри были кучи золотых монет. Колонны серебряных. Горы маленьких бронзовых кнатов.

— Это всё ваше, мистер Поттер, — оскалился гоблин, указывая кривой рукой на горы разнообразных монет.

«Всё ваше… — подумал мальчик. — Это невероятно». Дурсли наверняка не знали об этих деньгах, иначе они отняли бы всё, не успел бы он и глазом моргнуть. Сколько раз они жаловались, что Гарри им дорого обходится? А всё это время глубоко под Лондоном хранилось принадлежащее ему сокровище.

Гермиона принялась складывать деньги в кошель, попутно поясняя их достоинство.

— Золотые — это галлеоны, — указала на блестящие монеты девочка. — Один галлеон — это семнадцать серебряных сиклей, а один сикль — двадцать девять кнатов, это просто, да?

— Наверное, — нехотя согласился Гарри, он не до конца понял их достоинство.

Покинув банк Гринготтс, они отправились за покупками. Первым делом зашли в лавку, чтобы купить пергамент и перья. Гарри немного развеселился, приобретя флакончик чернил, которые меняли цвет в процессе письма. После этого они отправились за учебниками в магазин под названием «Флориш и Блоттс», где было столько книг, сколько Гарри ни разу в жизни не видел. Они стояли на полках, занимая всё пространство от пола до потолка. Там были гигантские фолианты в кожаных переплетах, каждый весом с огромный булыжник; там были книги размером с почтовую марку и книги в шелковых обложках; там были книги, испещренные непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы. Всё это не оставило бы равнодушным даже Дадли, который никогда ничего не читал. Гермиону пришлось с силой оттаскивать от полок с литературой по продвинутому курсу чар. Гарри же приобрёл для себя учебники за первый и второй курс.

Потом они посетили аптеку, где приобрели ингредиенты для зельеварения. Всё было так волшебно, что Гарри даже не обратил внимания на ужасный запах — здесь пахло тухлыми яйцами и гнилыми кабачками. На полу стояли бочки с какой-то слизью, вдоль стен выстроились стеклянные банки с засушенными растениями, толчеными корнями и разноцветными порошками, а с потолка свисали связки перьев, клыков и загнутых когтей. Пока родители Гермионы общались с аптекарем, Гарри изучал серебряные рога единорога стоимостью в двадцать один галлеон каждый и крошечные глаза жуков, блестящие и черные (пять кнатов за ковшик).

Гарри с Гермионой решили, что смогут заниматься зельеварением, когда Гарри будет в гостях у Грейнджеров. Для этой цели ребята купили два оловянных котла. Ещё ребята приобрели очень красивые и точные весы.

Так они провели полдня в Косом переулке. Когда же Грейнджеры и Гарри вернулись домой, оказалось, что ребят дожидалась сова с коричневым оперением. К лапке птицы было привязано письмо и маленькая посылка.

— Это от профессора Снейпа, — проговорила Гермиона, попутно распечатывая посылку. — Только у Снейпа такой убористый почерк.

«Мистер Поттер, боюсь, что занятия по зельям мы не сможем проводить в вашем пансионате. Этим мы нарушим статут секретности. Поэтому наши занятия будут проходить в моем личном доме. Для перемещения будете использовать многоразовый портключ. Я отправил его вам вместе с письмом.

Профессор Снейп».

Так пролетели рождественские праздники, и Гарри уже собирал вещи, чтобы вновь вернуться в пансионат. Но именно тогда раздался крайне недовольный вопль Вернона Дурсля.

— ПОТТЕР! — орал тучный мужчина с пышными ушами. — Иди сюда немедленно!

Гарри ничего другого и не оставалось, как выкатиться на своём кресле в гостиную Дурслей. Там он увидел следующую картину: тётя Петунья капала в стакан с водой валерьянку для сильно раскрасневшегося и разозленного дяди Вернона. Гарри не сразу сообразил, из-за чего переполох. Но, взглянув на потолок, он увидел, что на люстре сидела роскошная птица чёрного оперения, а к её лапе был привязан конверт.

— Что эта птица делает в моем доме?! — вопрошающе зарычал мистер Дурсль. — Это всё ты, чёртов урод?!

Но тут птица неожиданно спикировала вниз, прямиком к Гарри и, словно ручной питомец, приземлилась на голени к Поттеру.

— Я долбанных тридцать минут пытался поймать эту тварь, Петунья! — не унимался Вернон. — А она просто села на колени к этому ненормальному.

На его вопли в гостиную пришёл и Дадли, чтобы узнать, что происходит.

— Вернон, он же не мог узнать об этом… — недоговорила Петунья, так как её прервал Гарри.

— Тётя, вы имели в виду магию? —специально спросил Гарри у родственников, видя, как от ужаса они раскрыли свои рты. — Я уже знаю кое-что о магии. Гермиона много чего интересного рассказывает. Она такая же, как и я. Мы оба маги.

— Ты немедленно отправляешь в свой пансионат, — категорично заявила Петунья, опережая супруга. — А сейчас забери эту птицу и уйди с наших глаз прочь.

Что Гарри и сделал. Ему было любопытно узнать, от кого эта птица. Гарри, не торопясь, развернул конверт и принялся читать письмо. Текст был написан красивым разборчивым почерком.

«Мистер Поттер, приветствую вас. Я был крайне удивлён письмом, что мне отправил глава банка Гринготтс. Я удивлён, что наследник рода Поттер желает увидеться с главой тёмного рода, лордом Блэком. Я буду ожидать вас сегодня в три часа дня в своём поместье Блэк-Хаусе. Чтобы попасть сюда, воспользуйтесь портключом, который я передал через своего мажордома, великого Арэса. С уважением, глава рода Блэк, Арктурус Регулус Блэк».

Закончив чтение, Гарри посмотрел на птицу, а после на часы. Те показывали около двух.

«Что ж, у меня есть время на то, чтобы принять душ и собраться», — подумал юный волшебник.

Гарри спрятал колечко, что есть портключ, под матрац и отправился в душ. Без четверти три мальчик был готов отправиться в поместье лорда Блэка. Гарри был одет в рубашку, галстук и брюки. На ноги Поттер по привычке накинул плед, подаренный Гермионой и её родителями. Взяв кольцо в руку и прошептав про себя название места посещения, Гарри почувствовал рывок и странные ощущения, готовые вызвать головокружение и рвоту. Немного отойдя, он огляделся и понял, что находится в богато убранной комнате, заставленной антикварной мебелью. А перед собой мальчик увидел очень странное и нелепое существо низкого роста с большими оттопыренными ушами и огромными глазами навыкате, одетое в полотенце с гербом, на котором была изображена змея.

— Вы сэр Гарри Поттер? — спросило ушастое создание, на что Гарри торопливо кивнул. — Я Элли, домовой эльф, сэр. Хозяин вас ожидает. Идёмте, сэр.

Гарри последовал за эльфом к тёмной лестнице, ведущей наверх, и остановил своё кресло у ступеней.

— Элли, боюсь, я не смогу подняться, — виновато произнёс Гарри.

— Тогда Элли сама перенесёт сэра Гарри Поттера к хозяину, — проговорила эльфийка и щёлкнула пальцами.

Парнишка лишь успел вцепиться в подлокотники, как снова почувствовал уже знакомое неприятное ощущение в районе пупка. Когда он открыл глаза, то понял, что находится уже в другой комнате.

— Мистер Поттер, добрый день, — раздался хрипловатый старческий голос. — Я Арктурус Регулус Блэк, глава рода Блэк.

— Добрый день, сэр, — отозвался Гарри и заметил сидящего в кровати лорда Блэка.

— Я извиняюсь, что принимаю вас в таком виде, — прокряхтел старик. Его лицо покрывали глубокие морщины, а волосы почти сплошь были белые. — Но я умираю. Думаю, мне немного осталось. И что это за штуковина, в которой вы сидите?

— Можно на «ты», сэр, — робко отвечал Гарри. — Это инвалидное кресло, оно нужно тем, кто парализован и не может сам ходить. Я попал в аварию со своими родственниками-маглами и навсегда лишился возможности передвигаться самостоятельно.

— По этой же причине старый манипулятор Дамблдор не взял тебя в Хогвартс? — спросил Арктурус Блэк, пристально рассматривая мальчика. — А как ты узнал обо мне?

Гарри рассказал лорду Блэку, как познакомился с Гермионой Грейнджер, маглорождённой волшебницей, которую родители забрали из Хогвартса после нападения тролля. Гарри рассказал о посещении Косой Аллеи и банка Гринготтс. Также Гарри продемонстрировал лорду Блэку оба пергамента, что отдали ему гоблины.

— Скажи, Гарри, ты знаешь, по каким обвинениям сидит в Азкабане мой внук, твой крестный отец, Сириус Блэк? — спросил Арктурус Блэк у мальчика.

— Не знаю, сэр, — честно ответил Гарри.

— Его обвинили в убийстве двенадцати маглов и одного мага, — произнёс Арктурус Блэк. — А также его обвинили в предательстве Поттеров, чего попросту не может быть.

— Почему, сэр? — поинтересовался мальчик и внимательно посмотрел на лорда.

— Гарри, Сириус твой магический крестный. Он клялся перед магией, что будет тебя защищать, — принялся объяснять стары лорд. — И если бы он выдал тебя Воландеморту, или же, как сейчас его называют, Тому-кого-нельзя-называть, то магия покарала бы его смертью.

— Но тогда получается, что он не виновен, — догадался Гарри. — А он убивал тех маглов и мага?

— Я склонен верить, что Сириус не убийца, — уверенно заявил лорд Блэк. — Министерство магии отправило в Азкабан невиновного. Азкабан, Гарри, это магическая тюрьма для волшебников. Но ладно, об этом поговорим позже. Элли!

Тут же в комнате лорда материализовался домовой эльф и немедленно отвесил поклон своему хозяину.

— Накрывай стол к обеду, — приказал Арктурус. — Я думаю, наш юный гость проголодался. Пожалуйста, попросите Брайса принести сюда книги, касающиеся родовой магии, традиций и обычаев, а также справочник чистокровных семей. Я уверен, что всё это будет интересно нашему гостю.

После этого домовушка тут же исчезла, а лорд Блэк принялся рассказывать Гарри, как устроен магический мир. Так мальчик узнал, что у магов есть свое Министерство, есть Визенгамот, которым управляет главный чародей Альбус Дамблдор, есть чистокровные роды, а в особенности есть 28 священных чистокровных семей, в число которых входят и Блэки.

После вкусного и сытного обеда Гарри распрощался с Арктурусом и портключом вернулся в дом своих маггловских родственников. С собой Гарри захватил несколько книг из библиотеки Блэков. Также старый лорд подарил ему Арэса. Вечером дядя Вернон отвёз Гарри в пансионат, где мальчик узнал от сиделки, что с ним и Гермионой Грейнджер индивидуально будет заниматься очень странный психолог в чёрных одеждах. Гарри быстро сообразил, что эту легенду с психологом придумал профессор Снейп из Хогвартса.

* * *

Ночь у Сириуса Блэка выдалась неспокойная. Во сне он увидел своего умершего друга. Тот был недоволен и разочарован.

— Бродяга, как ты мог забыть о Гарри? — укорял Сириуса Джеймс Поттер. — Он ведь нуждается в тебе.

— Сохатый, ты чего? Я никогда не забывал о Сохатике-младшем! — оправдывался Блэк. — Может, я и отвратительный крестный отец, но я ни на миг о нем не забывал!

— Врёшь! — настаивал на своем Джеймс Поттер. — Пять лет назад ты пытался сбежать из Азкабана, но побег не удался! Хочешь сказать, что ты не помнишь об этом?!

— Не… Не помню… — ответил Сириус и схватился за голову. — Но почему я этого не помню?!

— Дамблдор! — усмехнулся Джеймс. — Неужели, Бродяга, ты еще не понял, что старику выгодно твое пребывание тут? Он не хотел, чтобы ты был с Гарри.

— Черт! Старик применил ко мне легилименцию и Обливиэйт! — рыкнул Сириус. — Я отомщу ему! Он поймёт, каково это — связываться с Блэком!

— Бродяга, успокойся! — попытался утихомирить друга Джеймс. — Помни о Гарри. Он в тебе нуждается. Ему плохо живётся. Ты поймёшь, о чём я, когда увидишь его сам. А ещё он поладил с твоим дедом, Арктурусом Блэком…

На этом сон закончился, и Сириус проснулся. Он встал с соломенной подстилки и подошёл к зарешеченному окну, откуда можно было увидеть край ночного неба и полную луну.

— Гарри, жди меня… Я обязательно сбегу отсюда… Я сделаю всё, чтобы мы были с тобой вместе… — принялся проговаривать Сириус слова, словно какую-то мантру.

На следующий день Сириус Блэк начал свою персональную голодовку. Он переворачивал чашку с тюремной похлебкой, оставляя лишь себе чашу с водой. Сириус определил себе цель: сильно отощать, чтобы его собачья ипостась смогла протиснуться сквозь прутья решёток.

Рождество в Хогвартсе прошло без каких-либо неприятных инцидентов, если не считать, что парочка учеников познакомилась с зеркалом Еиналеж. Этими учениками оказались Рон Уизли и Невилл Лонгботтом. Первым на зеркало наткнулся шестой Уизли, а после притащил в заброшенный класс и нерешительного Невилла. Без помощи старого директора и тут не обошлось, ведь это он запланировал встречу тихого гриффиндорца с этим необыкновенным зеркалом. И лучшим помощником в таком деле стал недальновидный Рон Уизли.

— Невилл, смотри, какая необычная вещица.,— восторженно заявил Рон, запихивая пухлого Невилла в пустой класс. — Это зеркало показывает будущее.

— Что, правда? — заинтересовался Невилл.

— Ага, — ответил Рон и встал напротив зеркала, а после по-идиотски довольно расплылся в улыбке. — Я вижу себя в новой школьной мантии, я староста школы, я капитан команды по квиддичу, у меня в руках кубок школы и кубок победителя в квиддич.

— Да ну. Дай мне посмотреть, — не выдержал круглолицый мальчик и оттолкнул Рона в сторону, сам заняв место напротив зеркала. — Я вижу себя. У меня за спиной счастливая бабушка и мои родители… и они здоровы… мы все счастливы…

Дамблдор убедился, что зеркало начало завладевать их умом и разумом, а значит все пошло по его плану.

Через несколько дней Дамблдор обнаружил, что Невилл стал в одиночку приходить к зеркалу Еиналеж. Его доморощенный герой привязался к артефакту. А значит, настал и его выход.

— Итак, Невилл, ты снова тут… — начал свою речь старый интриган. Своим неожиданным появлением он заставил мальчика оторопеть.

— Я... Я не видел вас, сэр, — пробормотал испуганно Невилл.

— Странно, каким близоруким делает человека невидимость, — произнес Дамблдор, и Невилл с облегчением заметил, что профессор улыбается. — Итак, — директор слез с парты, подошел к Невиллу и опустился на пол рядом с ним, — итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр, — начал оправдываться Лонгботтом.

— Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? — поинтересовался Дамблдор.

— Оно... ну, оно показывает мне мою семью... — неуверенно начал Невилл.

— А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы, — пожилой маг не спрашивал, а утверждал.

— Откуда вы знаете? — изумленно выдохнул Невилл.

— Для меня это не тайна. Ведь есть специальные чары невидимости и чары отвлечения внимания, — мягко произнес Дамблдор. — Итак... что, на твой взгляд, показывает всем нам зеркало Еиналеж?

Невилл пожал плечами, ведь ответ на вопрос директора он не знал.

— Я попробую натолкнуть тебя на мысль. Так вот, слушай. Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало Еиналеж, увидит самого себя таким, какой он есть, — то есть для него это будет самое обычное зеркало. Ты меня понял? — вновь спросил старый директор.

— Оно показывает нам то, что мы хотим увидеть, — медленно выговорил Невилл, догадавшись, на что ему намекнул Дамблдор, — чего бы мы ни хотели...

— И да, и нет, — негромко заметил директор. — Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Ты, никогда не знавший здоровых своих родителей, увидел их стоящими вокруг тебя. Рональд Уизли, всю жизнь находившийся в тени своих братьев, увидел себя одного, увидел себя лучшим учеником школы и одновременно капитаном команды-чемпиона по квиддичу, обладателем сразу двух Кубков — он превзошел своих братьев. Однако, зеркало не дает нам ни знаний, ни правды. Многие люди, прельстившись им, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума оттого, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно?

Дамблдор на мгновение замолчал, словно давая Невиллу время на размышление.

— Завтра зеркало перенесут в другое помещение, Невилл, — продолжил он, — и я прошу тебя больше не искать его. Но если ты когда-нибудь еще раз натолкнешься на него, ты будешь готов к встрече с ним. Будешь готов, если запомнишь то, что я скажу тебе сейчас. Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни. А теперь почему бы тебе не вернуться в спальню?

— Сэр... Профессор Дамблдор, — нерешительно начал пухлый мальчишка, — могу я задать вам один вопрос?

— Кажется, ты уже задал один вопрос, — Дамблдор улыбнулся. — Тем не менее, можешь задать еще один.

— Что вы видите, когда смотрите в зеркало? — выпалил Невилл, затаив дыхание.

— Я? — переспросил профессор. — Я вижу себя, держащего в руке пару толстых шерстяных носков.

Невилл недоуменно смотрел на него, в этот момент подумав, что директор и впрямь чудаковатый старик.

— У человека не может быть слишком много носков, — пояснил Дамблдор. — Вот прошло еще одно Рождество, а я не получил в подарок ни одной пары. Люди почему-то дарят мне только книги.

Уже в спальне Невилл внезапно осознал, что Дамблдор не был с ним откровенен. «Но, с другой стороны, — подумал он, спихивая с подушки спавшую на ней Коросту, — это был очень личный вопрос».

* * *

Арктурус Блэк целую неделю не мог забыть мальчика-инвалида. В тот день, когда они познакомились, старый лорд ощутил дуновение магии — мальчик должен стать в будущем сильным волшебником. Тогда он принял решение включить Гарри в свое завещание. Ведь если род прервется по мужской линии, то все это богатство достанется Люциусу Малфою, так как Андромеда отлучена от рода из-за брака с магглорожденным и не сможет претендовать на наследие. По этой причине лорд Блэк пригласил к себе в поместье поверенного рода.

— Уважаемый Рагног, — обратился к гоблину Арктурус, — спасибо, что нашли время посетить мой дом. У меня возникло неотложное дело, а из-за болезни я уже несколько месяцев не встаю с постели.

— Что же вы хотите, лорд Блэк? — спросил гоблин, переходя сразу к сути дела.

— Немного изменить свое завещание, — сообщил старик. — Я хочу указать ещё одного наследника, а также вычеркнуть Малфоев из права наследования.

— Это легко сделать, — осклабился Рагног и достал из своего саквояжа запечатанный пергамент. Стоило гоблину что-то произнести на гоблендуке, как на чистом листе проявился текст завещания. — Вам нужно капнуть на пергамент кровь, после чего вы сможете дополнить или изменить текст.

Арктурус сделал всё, как сказал ему поверенный рода, и внёс имя Гарри Поттера в новое завещание. Теперь Гарри сможет унаследовать все имущество Блэков. В том случае, если у Сириуса так и не появятся дети. Ведь лорд даже не догадывался, что его непутевый внук удачно сбежит из Азкабана. Но, увы, уже после его смерти.

* * *

Зима для Гарри пролетела довольно быстро. Ведь у него не было времени скучать и хандрить. А теперь в Литл-Уитлинге господствовала весна. Общение с Гермионой занимало большую часть его времени, чему зеленоглазый мальчик был рад. К тому же у них начались индивидуальные занятия с психологом в чёрном. На самом же деле это был Северус Снейп. Он проводил занятия по беспалочковой магии редко, но они всегда были интересными и занимательными. Еще профессор Снейп разжёвывал Гарри и Гермионе материалы из учебников по защите от тёмных сил, трансфигурации и чарам.

Сегодня у друзей должен был состояться первый урок по зельеварению, а потому оба ребёнка, воспользовавшись портключом, перенеслись домой к Северусу Снейпу. Дом встретил их мрачной атмосферой, затхлым запахом и сыростью. Ребята практически сразу поняли, что оказались в старом доме, который давно никто не посещал.

— Если вам холодно, могу развести огонь в камине, — предложил Снейп; он знал, что его старый дом довольно холодный, — Я здесь редко бываю. В основном летом.

— Не нужно, сэр, — ответил за обоих Гарри. — Может, начнём урок?

Снейп начал с техники безопасности. Потом рассказал историю зельеварения. И лишь потом приступил к длительному рассказу об ингредиентах. Гермиона со всем этим была знакома, а потому просто слушала, а вот Гарри, не знавший ничего из сказанного, всё тщательно записывал в тетрадку ручкой. Когда же Северус перешёл к рассказу о зелье, которое сегодня должны приготовить его ученики, в гостиную залетел огромный чёрный филин. Гарри сразу узнал Ареса. Филин же приземлился на колени Гарри, чего мальчик, конечно, не почувствовал. Взяв письмо и распечатав его, Гарри принялся читать. Но принесенные новости не очень его порадовали, напротив, выглядел он подавленным, и Гермиона сразу это заметила.

— Гарри, что-то случилось? — встревожилась юная ведьма. В такие моменты Гермиона забывала об своём заикании.

— Вообще-то да, — ответил Гарри. — Лорд Арктурус Блэк скончался прошлым вечером. Он включил меня в свое завещание.

— Значит, мистер Поттер, вы наследуете богатство рода Блэк? — вопрошающе заявил Снейп.

— Да, сэр, — ответил Гарри, поправляя плед. — Получается, что так.

— Давайте лучше продолжим наше занятие, — проговорил Снейп. — Я хочу, чтобы вы сварили мне два зелья: противоожоговую мазь и снадобье против фурункулеза.

И оба ученика принялись за дело. Гермиона без каких-либо особых проблем приготовила оба зелья приемлемого качества. А вот Гарри приходилось сложнее. В какой-то момент он из-за своего инвалидного кресла чуть не опрокинул котёл с почти готовым снадобьем. Это всё подметил Снейп. Ему было очень жаль ребёнка. И плевать ему с большой колокольни, что мальчишка сын так ненавистного ему Джеймса Поттера. Ведь Дурсли обрели ребёнка на пожизненные мучения.

— Поттер, скажите, как у вас обстоят дела с родственниками? — спросил Снейп, хотя он даже не хотел вспоминать об этих мерзких маглах.

— Никак, сэр. Они меня боятся. А потому я теперь всё время в пансионате-интернате, — ответил налегке Гарри, старательно переливая во флакон зелье, что приготовил сам. — Правда, родители Герми пытаются уговорить их передать им меня под опеку, но Дурсли отказываются. Я думаю, это из-за тех денег, что они на меня получают. А ведь и опекунское пособие, мои сиротские выплаты, а теперь с шести лет пенсия по инвалидности, — они все забирают себе.

— Ясно, — ответил Снейп, он был рад, что нашлись люди, которые хотят позаботиться об увеченном ребёнке. — Будем надеяться, что мистер и миссис Грейнджер своего добьются.

На этом Северус завершил разговор. По-быстрому проверив работу Грейнджер и Поттера, он был удивлён. У этих двоих получилось сварить зелья довольно высокого качества. И будь они учениками Хогвартса, он с удовольствием поставил бы им «превосходно».

* * *

В это время в тюрьме Азкабан стража раздавала похлебку заключённым. Сириус с грустным видом посмотрел на чеплашку с едой. Есть хотелось зверски. Он был готов к побегу. Бродяга надеялся, что этот побег будет удачным. Должен быть. Он голодал чуть больше трех месяцев. Ребра, да и все его костяшки, сильно выпирали. Он ощущал смертельную усталость, но вместе с ней его переполняла радость. Блэк готов к побегу и мечтал о нём, чтобы встретиться с крестником. И даже смерть деда не умерила его пыл.

С трудом дождавшись ужина, Сириус заранее перекинулся в довольно худую чёрную собаку с облезлой шерстью. И вот появился стражник-дементор с миской похлебки. Стражник не заметил каких-либо изменений. Сириус с тоской посмотрел на еду, но сейчас ему нужно бежать из этого проклятого места. Чёрная собака прошмыгнула мимо дементора в приоткрытую дверь и помчалась по коридору к зарешёченному окну. Сириус просунул сквозь прутья косматую голову, тощую грудь, передние лапы, осталось лишь протиснуть зад. И тут он понял, что застрял. «Нет! Нет! Мерлин, я не могу вот так увязнуть! Я должен выбраться отсюда!» — уже начал паниковать Блэк, но тут он принялся изо всех сил отталкиваться передними лапами от каменной стены. Немного поднатужившись, собачий зад всё-таки протиснулся. И узник, что был заточен в Азкабане почти десять лет, плюхнулся в холодные солёные воды Белого моря. Вынырнув, Бродяга, издал радостный визг, а после, заработав передними лапами, погреб к берегу. Часа через два, когда отощавшая чёрная собака совершенно выбилась из сил, лапы наконец-то коснулись дна, и Сириус понял, что до берега осталось совсем чуть-чуть…

Выбравшись из воды, Сириус рухнул на песок.

«Нужно уходить отсюда. Меня уже могли хватиться», — подумал освободившийся узник и на трясущихся лапах побрёл к лесу. Там Сириус отыскал ручей, в котором искупался, и только тогда принял человеческий облик. Напившись, он наконец-то всмотрелся в своё отражение на водной глади. На него смотрел тощий оборванец с ужасно грязными, сальными и спутанными волосами, с серо-землистой кожей. Приглядевшись, Сириус увидел в своих волосах седые волосы.

— М-да, если я в таком виде являюсь к Гарри, я насмерть его перепугаю. Нужно привести себя в нормальный вид, — прохрипел Сириус. Даже голос его за годы заключения изменился до неузнаваемости. — Домой нельзя, там меня сразу искать будут. Тогда куда? Может, к Лунатику?

Так и решил поступить Сириус и, перекинувшись в пса, он потрусил в лес. Ему ещё предстоит отыскать жилище своего друга-оборотня.

* * *

Дамблдор был в своём кабинете. Занимался бумажной работой. Было уже за полночь, когда резко полыхнул камин, и из него вышел полноватый маг, одетый в несочетающуюся одежду. На нём был магловский деловой костюм, полосатая мантия, на ногах остроносые лиловые башмаки, а в руке он держал зелёный котелок.

— Альбус! — воскликнул мужчина с седыми волосами, — У нас ЧП!

— Что случилось, Корнелиус? — вопрошающе обратился Дамблдор к министру магии, а это был именно он.

— Сириус Блэк сбежал из Азкабана, — сообщил Корнелиус Фадж, тяжело дыша.

— Как? Как такое могло случиться? — поинтересовался у министра Магии старый интриган.

— Не знаю. Стража сообщила, что он сошёл с ума. Последние три месяца отказывался от еды. Совсем, — ответил министр Магии. — Наверное, решил заморить себя голодом.

— Нет. Сириус Блэк не сумасшедший, — покачал головой седобородый старец, подумав о том, как же не вовремя Блэк совершил побег. — Он специально морил себя голодом. Чтоб сильно отощать и суметь протиснуться сквозь решётки на окне. Прошлый раз ему это не удалось.

— Может… может, ты и прав, Альбус, — заявил Корнелиус Фадж, усаживаясь в кожаное кресло. — Мы должны защитить родственников Гарри Поттера. Хорошо, что мальчик учится за границей. Там его этому маньяку не достать.

— Это хорошая идея, Корнелиус, — проговорил Дамблдор. — Но нужно поймать Сириуса как можно быстрее.

— Я уже выставил авроров у всех домов Блэков, — гордо заявил Фадж. — Но мне кажется, что он туда даже не сунется. Я также собираюсь послать пару авроров к дому Римуса Люпина. Всё-таки они старые дружки.

— К Люпину можете не соваться, — заявил Дамблдор. Он был уверен в верности оборотня, он помнит, как тот поверил в виновность Блэка. — Если Сириус явится к Римусу, тот сам вызовет авроров. Будь в этом уверен, Корнелиус.

— Ну ладно, я тогда пойду, — проговорил Фадж и покинул кабинет Дамблдора так же, как и пришёл, через камин.

А Альбус остался недоволен новостями, что принёс ему Фадж. По его задумке, Сириус должен был сойти с ума и умереть в Азкабане. Ведь у всех Блэков психика — слабое место. Но увы… Сириус сохранил разум в полном порядке… Как такое могло произойти?.. Ведь все заключённые Азкабана рано или поздно сходят с ума.

Аппер-Фледжли — маленькая полумагическая деревушка, где бок о бок живут волшебники и маглы. Именно тут, в старом неприветливом доме, обитал Римус Люпин, который когда-то был одним из мародёров, весёлой банды школьных хулиганов. Сейчас это был уставший от жизни мужчина тридцати одного года, одетый в вытянувшийся джемпер и старые брюки. У него голубые глаза, лёгкая небритость на лице, каштановые волосы, подёрнутые ранней сединой, лицо украшено двумя шрамами. Мужчина не торопливо читал «Ежедневный Пророк», где была статья о том, что Сириус Блэк сбежал из Азкабана. Именно тогда раздался стук в дверь.

Не ожидавший гостей Люпин слегка удивился, но всё-таки пошёл открывать дверь. На пороге его дома стоял какой-то грязный оборванец, которого Люпин сперва принял за бомжа. Но стоило ему увидеть серые глаза и звериный оскал жёлтых зубов, как Римус признал в оборванце своего друга Сириуса Блэка. Он тут же взметнул волшебную палочку, а потому Блэк поднял руки вверх, показывая то, что он безоружен.

— Назови хоть одну причину, почему я прямо сейчас не могу тебя убить? — заявил Римус, направляя волшебную палочку в шею бывшего друга. — Одно движение, и ты умрёшь, истекая кровью.

— Ты ведь хочешь знать, кто на самом деле предал Лили и Джеймса? — прохрипел Блэк. — И, может, всё-таки впустишь в дом? А то разговаривать на пороге как-то… Ну, неприлично, что ли. 

— Ты ведь предал наших друзей, убил бедного Пита, — заявил Римус, но всё-таки пропустил Блэка в дом.

— Ложь! Это всё наглая ложь Питера. Этой мерзкой крысы, — заявил Сириус, взбеленившись. — Он был хранителем Джеймса и Лили, не я.

— Как это не ты? — удивился Римус, однако палочку не опустил.

— Я предложил Джиму сделать Пита хранителем Фиделиуса. Я думал, что на это ничтожество и не подумают. Он оказался крысой, — рассказывал Сириус. — Помнишь, в Ордене был слух, что один из нас, Мародёров, переметнулся к Воландеморту. Так вот, это Питер, — Сириус закатал рукава дранной мантии и показал худые грязные предплечья. — Видишь, у меня даже нет метки. Но я тебе напомню. Я магический крёстный отец Гарри. И если бы я причинил Гарри вред, магия меня бы покарала. Я либо был бы мёртв, либо сошёл с ума. 

— Зачем же ты… зачем же ты тогда погнался за Питером? — у Люпина самопроизвольно вырвался вопрос. — Ведь это работа авроров.

— Я хотел схватить эту мерзкую крысу и сдать его в Аврорат. Только тогда бы с меня сняли все обвинения, — хмыкнул Бродяга, заметив, что Римус наконец-то убрал палочку. — Но Питер меня перехитрил. Завизжал на всю улицу, что это я убил Джеймса и Лили, после устроил взрыв, что убил тех двенадцать маглов, ну и ещё оттяпал себе палец, как доказательство того, что это я его убил.

— Сириус, что ты будешь делать? — спросил у друга Люпин.

— Сперва, конечно, нужно привести себя в порядок, — хмыкнул Блэк. — Иначе я напугаю своим видом Гарри.

— Гарри? Но Дамблдор говорил, что нам лучше не видеться с ним, — проговорил Римус и увидел на лице друга явное недовольство.

— А ты больше верь этому старому пердуну, — хмыкнул Сириус. — Слушай, Лунатик, у тебя не найдётся какой-нибудь чистой одежды?

— Да-да, есть, конечно, — ответил Римус. — Ты иди помойся. А я пойду кушать тебе разогрею.

После чего Сириус отправился в ванную комнату отмываться от азкабановской грязи и вони. А в это время Римус разогревал еду, что была в его доме. Именно тогда раздался стук в дверь. Напрягшись, Римус всё-таки пошёл открывать.

На пороге его скромного дома стоял сам Альбус Дамблдор.

— Директор, рад вас видеть, — выдавил фальшивую улыбку оборотень. — Проходите в дом, я вас чаем напою.

— Нет-нет, Римус, я ненадолго, — отказался от чая директор Хогвартса. — Видимо, ты не в курсе, что Сириус сбежал из Азкабана.

— В курсе, директор, — напряжённо ответил Римус. — «Ежедневный пророк» я все-таки читаю. Не волнуйтесь, если Блэк явится ко мне, я немедленно вызову наряд авроров.

— Ну вот и славно, Римус, — похлопал оборотня по плечу старый маг. — Ну, я тогда пошёл.

— Всего доброго, директор, — произнёс на прощание хозяин дома, и именно тогда из ванной комнаты появился Блэк.

Сейчас, чисто вымытый и выбритый, он стал походить на человека. Его черные волосы с сединой оставались такими же длинными, но были чистыми и вычесанными. Сам он был очень худым.

— Что здесь делал Дамблдор? — сразу спросил Сириус, чем удивил Люпина. — Я слышал его голос в ванной.

— Хотел убедиться, что тебя тут нет, — усмехнулся Римус. — Идем, я тебя накормлю.

Оба мужчины отправились на кухню, где Люпин принялся кормить оголодавшего Блэка. За трапезой друзья не заметили, как наступила ночь.

— И каков наш дальнейший план? — спросил у друга Римус Люпин.

— Какой план? — переспросил Блэк. — А вот какой. Ты найдёшь эту мерзкую крысу. А я выясню, где Гарри и что с ним.

— Дамблдор как-то заикнулся, что Гарри учится за границей, — проговорил Лунатик.

— Думаю, это вранье, — хмыкнул Блэк. — Думаю, с Гарри что-то случилось. А старый пердун скрывает это от общественности.

— С чего ты это взял, Бродяга? — спросил друга оборотень.

— Ко мне во сне Джеймс приходил. Он сказал, что с Гарри что-то не так. И что он нуждается во мне, — сообщил недавний узник Азкабана. — Не думаю, что Джим стал бы мне врать. Я хочу понаблюдать за Гарри какое-то время, чтобы узнать, что с ним. А там уже будем загадывать, что делать дальше.

— Бродяга, а ты не хочешь очистить свое доброе имя? — предложил вариант действий Римус.

— И это тоже. Но это придётся делать, скорее всего, за границей, — усмехнулся Блэк. — Для этого мне и нужен Питер. Луни, у тебя есть сова? Мне надо послать письмо поверенному рода Блэк в Гринготтс. Он может помочь мне в моих делах.

На этом и решили два старых друга. После чего они пошли спать. Сириус был неимоверно рад, когда его многострадальное тело оказалось на мягкой чистой постели, а не на жёсткой, грязной и вонючей подстилке в камере Азкабана.

* * *

Гарри и Гермиона под присмотром Снейпа практиковались в беспалочковой магии. Именно тогда к Гарри прилетела его птица — чёрного оперения Арес. Филин принёс магическую газету «Ежедневный пророк», которую выписывала Гермиона. На главной странице красовалось фото какого-то страшного оборванца. У него были спутанные длинные волосы, горящие безумием глаза, а также Гарри показалось, что мужчина на колдофото дико кричал. Гарри принялся читать статью.

«Блэк всё ещё на свободе! Сегодня Министерство магии сообщило, что Сириус Блэк — самый опасный преступник за всю историю тюрьмы Азкабан — до сих пор не пойман.

— Мы делаем всё возможное, чтобы найти Блэка, — заверил утром министр магии Корнелиус Фадж. — И призываем волшебное сообщество сохранять спокойствие.

Некоторые члены Международной федерации колдунов недовольны тем, что Фадж сообщил о происшедшем премьер-министру маглов.

«А как бы вы поступили на моём месте? — заявил Фадж, известный своим раздражительным характером, — Блэк сумасшедший. Он опасен как для волшебников, так и для маглов. Премьер поклялся, что о волшебном происхождении Блэка не узнает ни один магл. А если они и узнают, то сочтут за репортёрскую утку».

Маглам сообщили, что у преступника есть пистолет (железная дудка, которой простецы убивают друг друга). Волшебное сообщество опасается повторения бойни, устроенной Блэком десять лет назад. Напомним, тогда он одним проклятием умертвил сразу тринадцать человек».

Гермиона отстранённо посмотрела на Гарри. Мальчик в инвалидной коляске недоуменно всматривался в статью, которая выставляла его крёстного каким-то психически больным маньяком.

— Гарри, — прошептала Гермиона, — твой крестный на этом колдофото выглядит так, будто он тронулся умом.

— Герми, покойный лорд Блэк был уверен в его невиновности, — заявил Гарри, откладывая треклятую газету на стол. — Я тоже склонен верить в это.

— Но Гарри, в статье такое написано, просто ужас, — зажмурилась Гермиона. — А может, он все-таки виновен…

— Нет, не виновен, — твёрдо ответил мальчик. — Помнишь, мы с тобой читали о магических клятвах. Так вот, когда Сириус Блэк стал моим магическим крестным отцом, то, по сути, он дал магическую клятву меня защищать. И в том случае, если бы он её нарушил, магия его бы наказала. А ничего подобного не произошло.

— Но может, он правда сошёл с ума из-за того, что все-таки нарушил магическую клятву… — попыталась возразить Гермиона, но её оборвал Снейп.

— Поттер, Грейнджер! Хватит летать в облаках! — рявкнул на учеников профессор. Сегодня он был крайне раздражен, а всё из-за того, что узнал о побеге Блэка из Азкабана.

— Простите, сэр, — виновато ответил Гарри. — Я, видимо, плохо выспался. Кошмары снились.

— Итак, на чём вы остановились? Ах, да, — хмыкнул Снейп, — Закон Ф. Гампа. Запишите, как он звучит, и запомните: трансфигурации или созданию из воздуха подвергаются все материальные, немагические, исчисляемые, одиночные и отдельные объекты, изменение или создание которых не противоречит установленным Министерством Магии законам. Однако, у этого закона есть исключения. Их тоже надо знать.   1. Нельзя создать еду из ничего. Конечно, теоретически можно. Но созданная таким образом еда будет являться качественной и осязаемой иллюзией, а не едой. В себе она не будет содержать ничего, кроме пустоты. Конечно, такая еда будет обладать плотью, ее можно будет даже ощутить или попробовать съесть, но стоит иметь в виду, что трансфигурация способна накормить человека только воздухом, как бы странно это ни звучало. 2. Нельзя превратить что-либо в человека. Никакой материальный объект не сможет в полной мере стать человеком со всеми его процессами жизнедеятельности, характером, памятью, умом, силой. Исключение составляет обратное превращение в человека после процесса мортимагии. К тому же, трансфигурация недолговечна, и известно, что объекты не могут вечно быть кем-то или чем-то. Они, так или иначе, будут стремиться стать собой. 3. Нельзя превратить обычный предмет в магический или создать что-либо магическое. Внешне можно имитировать магический объект, но вот обладать волшебными свойствами настоящего магического предмета он не сможет никогда. 4. Нельзя трансфигурировать деньги, драгоценные металлы и камни. Как в предыдущем пункте возможна внешняя имитация, так и здесь трансфигурацией можно создать качественную иллюзию драгоценного камня, металла или денег, но настоящими свойствами оных она никогда обладать не будет. 5. Нельзя трансфигурировать время. С помощью трансфигурации нельзя сделать живое существо молодым или же, наоборот, взрослым. Трансфигурация может помочь вернуть молодость вещам, сделать их новыми или свежими. А вернуться назад сквозь время поможет «маховик времени». 

Так Гарри и Гермиона даже не заметили, как пролетело время и их урок с профессором Снейпом подошёл к концу. Следующее занятие будет через месяц. Так сказал их «психолог в черных одеждах».

* * *

С момента побега Сириуса прошло две недели. Все эти дни Бродяга порывался отправиться к Гарри, чтоб хотя бы за ним понаблюдать. Но его не пускал Римус, объясняя тем, что беглеца всё еще очень активно ищут авроры. С этим Сириус согласился и старательно выжидал эти дни.

Римус же уже несколько дней работал с картами Великобритании, как с географической, так и с магической. Так он пытался определить местоположение Петтигрю… 

— Чертовщина какая-то получается, — заявил Римус и отстранился от карт. — Наше поисковое заклинание указывает на Оттери-Сент-Кэчпоул. 

— Значит, эта крыса там! — рявкнул Сириус. — Я тогда с помощью этого заклинания и проследил за ним до Лондона, а там уже по трансграсионному следу.

— Но ведь там живут Уизли, Лавгуды, Фосетты и Диггори, — заявил Римус, — Они бы не стали покрывать Питера.

— Конечно, не стали бы, — фыркнул Сириус. — Он наверняка живёт в своём анимагическом обличии под видом питомца. Да и должен же он узнавать о том, что происходит в магическом мире. Вот и получается, что удобнее всего этой крысе находится в магической семье.

— Тогда получается, что искать его надо либо у Уизли, либо же у Лавгудов, — заключил Римус. — Диггори и Фосетты не стали бы покупать своим детям крысу-фамильяра. А вот бедные Уизли и экстравагантные Лавгуды — запросто.

— Тогда сходи в гости к Уизли и Лавгудам, — предложил Сириус. — Уверен, Молли Уизли с удовольствием скормит тебе пару порций своей еды. А Ксено Лавгуд взорвёт тебе мозг своими нереалистичными и вымышленными историями.

— Я так и поступлю, — сказал Римус и взглянул на друга. — А ты чем займешься?

— А я, — задумавшись проговорил Сириус, — займусь для начала наблюдением за Гарри и его родственниками. Не переживай, — тут же заявил Бродяга, так как заметил, что друг собрался возразить его затее. — Я буду осторожен. В моем арсенале анимагия, чары отвлечения внимания и дезиллюминационные чары.

— Ну хорошо, — сдался на уговоры Римус Люпин. — Делай что задумал.

На этом и решили. На следующий день Римус, как они с Бродягой и договаривались, отправил письмо Молли Уизли, в котором он извещал женщину, что будет проездом в их графстве и заглянет к ним в гости. Лавгудов Римус решил оставить на следующий визит в полумагическую деревушку.

Утро у Дурслей было ничем не примечательным. Глава семьи Вернон Дурсль по привычке пил горячий кофе. Его супруга ворковала над ним, пытаясь угодить мужу. Но все-таки Петунью больше интересовал её ненаглядный сыночек. Дадли был таким же жирным, как и его папочка. Жирдяй как обычно был не в духе. Ведь мама не подала ему на завтрак чего-нибудь сладенького.

— Я хочу сладкое пирожное! — топнул ногой Дадли. — Не хочу есть эту кашу!

— Ну она же сладенькая, Дадличек, — только успела проворковать Петунья, как раздался стук в дверь.

— Кого там черти принесли с утра пораньше? — проворчал Вернон, но все-таки пошёл отворять дверь.

На пороге дома он обнаружил племянника-инвалида и уже знакомого ему мужчину, чья дочь такая же странная, как и его ненавистный родственник.

— Что вы тут забыли? — спросил недовольный Вернон, но впустил ранних гостей в прихожую.

— Мистер Дурсль, я пришёл поговорить с вами в непринуждённой обстановке, — проговорил мистер Грейнджер.

— Проходите в гостиную, — хмыкнул Вернон Дурсль. Он чувствовал какой-то подвох, а потому недовольно взглянул на Гарри. — Так о чем вы со мной хотели поговорить?

— О вашем племяннике, конечно, — заявил мистер Грейнджер и увидел, как покраснело одутловатое лицо Вернона Дурсля.

— Что опять натворил этот ненормальный? — спросил Вернон, повышая голос.

— Ничего. Вы, видимо, не так подумали, — поправился мистер Грейнджер. — Мы с супругой хотели бы стать опекунами Гарри.

— Зачем вам это надо? Зачем вам этот убогий? — начал задавать вопросы Вернон Дурсль. Гарри же заметил, что его дядя не прочь от него отказаться, но что-то не давало ему сделать решающий шаг. "Неужто им так нужны те деньги, которые они за меня получают?" — предположил Гарри.

— Понимаете, мы с женой всегда хотели иметь двоих детей, — продолжил разговор отец Гермионы. — Но, увы, это невозможно. Поэтому мы с супругой подумывали взять маленького ребёнка из приюта.

— Ну так взяли бы! — недовольно процедил Вернон Дурсль. — Зачем вам сдался этот неполноценный урод?

— Давайте без оскорблений, — заметил мистер Грейнджер, на что Дурсль вдруг побледнел. — Нам с супругой очень понравился Гарри после нашего с ним знакомства. Он очень воспитанный и добрый мальчик. И это несмотря на то, что с ним произошли такие ужасные вещи. Да и наша дочь Гермиона уже практически считает Гарри своим младшим братом, — отец Гермионы украдкой посмотрел на молчавшего ребенка в инвалидной коляске. — Вот поэтому я, мистер Дурсль, предлагаю вам отказаться от опекунства над мальчиком. Тем более, что он вам явно в тягость. А у нас ему будет хорошо…

— Петунья! Иди сюда! — позвал Вернон Дурсль, на что женщина довольно быстро оказалась в гостиной. — Этот и его супруга хотят стать опекунами у... То есть Гарри.

— Вы… Вы серьёзно хотите забрать к себе Гарри? — удивленно спросила тощая хозяйка дома.

— Да. Если вы согласны, — заявил мистер Грейнджер. — У меня есть знакомый юрист. Он может помочь оформить все бумаги без лишних хлопот.

— Мы согласны! Согласны! — за супругу ответил Вернон, ведь ему выпала возможность избавиться ненормального подкидыша.

— Тогда давайте поступим следующим образом: оформим свидетельство в трех экземплярах о том, что мы с вами обсуждали только что, — проговорил мистер Грейнджер. — Один останется у вас, второй же будет у нас с супругой, а третий экземпляр достанется юристу. Вся эта волокита займёт примерно месяц. Но, возможно, специалист в области права сможет чуть-чуть ускорить дело.

Вернон Дурсль тут же принялся составлять распитску. Жаль, конечно, тех денег, что они получали на мальчишку. Ну уж лучше их потерять, чем дальше иметь дело с этим уродом. Когда расписка была готова, её подписала Петунья, ведь именно она была опекуном Гарри. Далее подпись поставил и отец Гермионы.

Когда с формальностями было покончено, Гарри и мистер Грейнджер покинули дом Дурслей. Отец Гермионы, взяв Гарри на руки, пересадил того с коляски на заднее сиденье машины, а также помог ему удобно устроиться. Ни Гарри, ни мистер Грейнджер не заметили в кустах большой тощей чёрной собаки, смотрящей на них человеческим взглядом. Сириус, увидев худенького очкарика с зелёными глазами, так похожего на его покойного друга, сразу признал в нем своего крестника. Худощавый мужчина не сразу заметил, что ребенок передвигается с помощью кресла на четверых колёсиках (Сириус знал, что эта штука называется инвалидной коляской, и она нужна тем людям, которые по какой-либо причине не могут сами ходить). Неужели его крестник обездвижен? Все сомнения отпали, когда незнакомый мужчина с рыжевато-каштановыми волосами бережно взял его мальчика на руки и пересадил в машину. Но что же случилось с Гарри? Неужели последствие Авады? Но тогда бы Дамблдор наверняка знал? Или, может, с ним что-то произошло по вине его родственников? Сириус был полон намерений узнать всю правду. А потому он, все еще находившийся в кустах, принял свой истинный облик, в мыслях поблагодарив Лунатика за цивильную одежду. Только после этого бывший сиделец наложил на себя дезиллюминационные чары и отправился к дому Дурслей.

Сперва Блэк заглянул в окно. Толстый мужик сидел на диване перед телевизором; тем же был занят такой же упитанный мальчишка. Именно тогда Сириус услышал то, что прозвучало с экрана.

«Блэк опасен и вооружён. Он обвинён в терроризме и убийстве тринадцати человек, — говорилось в новостях. — Если увидите Блэка, немедленно вызывайте полицию».

— Без вас понятно, что убийца. У него на роже все написано, — прокряхтел толстый магл и, наконец, поднялся с дивана. — Пет, я на работу. Дадли, идём, я отвезу тебя в школу.

Но именно тогда дверь в их доме резко распахнулась, и в гостиной Дурслей появился мужчина, о котором только что сообщили в новостях. Только он выглядел немного приличнее, в отличие от того, что показали по телевизору. Вернон тут же ринулся к стационарному телефону, что находится в коридоре у лестницы на второй этаж. Но куда там! Костлявый Сириус быстро его опередил и сломал аппарат, чтобы Дурсли не смогли вызвать полицию.

— Вернон, что случ… — не договорила хозяйка дома, появившаяся из кухни; она сразу увидела незнакомца в прихожей.

— Я не причиню вам вреда, если вы ответите мне на пару вопросов, — заявил Сириус, продемонстрировав Дурслям волшебную палочку. Он знал, что Петунья боится волшебства.

— Вы из этих? — вырвалось у сестры Лили Поттер, прежде чем она дошла до гостиной и рухнула на диван.

— Вы чёртовы уроды… — Вернон не договорил, так как глаза Сириуса полыхнули таким безумием, что толстяка пробрала дрожь.

— Не злите меня! А то я и вас укокошу, как тех тринадцать человек, — кровожадно заявил Бродяга, решив немного припугнуть родственников своего крестника, — что случилось с Гарри? Я так понимаю, он не может ходить?

Вернон и Петунья переглянулись, ведь они не знали, что нужно этому маньяку от ненормального ущербного мальчишки. Но решили, что будет лучше ответить на задаваемые вопросы.

— Шесть лет назад мы с семьёй и мальчишкой попали в аварию, — принялся рассказывать Вернон, — мы не пострадали. А этому маленькому поганцу не посчастливилось. Он остался инвалидом.

— Гарри получил тяжелейшую травму позвоночника, — сообщила Петунья, поджав губы, — он парализован ниже грудной клетки. И у него плохое зрение.

— Так что он калека на всю жизнь, — Вернон специально выделил слово «калека».

Сириус стоял, словно истукан. На него вывалили информацию о том, что его крестник изуродован на всю жизнь. Это всё как дурной сон? Но тут же Бродяга вспомнил о Сохатом, который сообщил, что Гарри очень плохо. Теперь причина страданий сына покойного друга ему ясна.

— Я хотел бы увидеть Гарри, — заявил Сириус, — я видел, как его забрал какой-то интеллигентно одетый мужчина.

— А, это был мистер Грейнджер. Отец друга Гарри. Они с супругой хотят стать опекунами мальчика, — ответила Петунья заметив удивлённый взгляд Сириуса Блэка. — А чему вы удивляетесь, мы с Верноном не хотели брать на себя ответственность за него. Но нам не оставили выбора. Подбросили как котёнка на порог без всяких документов.

— Где сейчас Гарри? — вновь спросил Сириус у Дурслей.

— Да, наверное, в своём этом интернате для ущербных, — ответил за родителей Дадли.

— Адрес давайте! — рявкнул Сириус, и Петунья без промедления чиркнула на листке бумаги координаты сего заведения.

После этого Бродяга кинул на чету Дурслей «Конфундус» и «Обливиэйтом» подправил им память. А с Дадли он договорился: отдал ему один золотой галеон, три серебряных сикля и пять медных кнатов. Мальчишка остался в восторге от необычных монет. Младший толстяк пообещал ничего не рассказывать родителям о странном госте.

Наложив на себя чары хамелеона, Бродяга добрался до безлюдного проулка и оттуда трансгрессировал по указанному адресу. Оказавшись на месте, Сириус увидел большое семиэтажное здание с просторным двором, окружённое забором. Став видимым, Блэк перекинулся в собаку и проник на территорию интерната для инвалидов.

* * *

Римус, переодевшись в более или менее нормальную одежду и дорожную мантию, трансгрессировал в Оттери-Сент-Кэчпоул. Сейчас он направлялся к «Норе», где проживало многодетное семейство Уизли. Усадьба волшебников располагалось на изрядном удалении от маггловской деревушки, так что пришлось ещё долго шлепать по раскисшей земле, что оттаяла после зимы.

И вот Римус, наконец, оказался на крошечном заднем дворе рядом с покосившимся гаражом. Нора представляла из себя странное зрелище. Изначально на этом месте стоял небольшой кирпичный свинарник, но потом к нему время от времени пристраивали и сверху, и с боков всё новые помещения, дом подрос на несколько этажей, но выглядел так неустойчиво, будто держался единственно силой волшебства. «Что вполне вероятно», — усмехнулся оборотень.

Из красной черепичной торчали вразнобой пять каминных труб. У входа на шесте, слегка скособочившись, висела надпись: «Нора». Сбоку от крыльца, рядом с огромной заржавленной кастрюлей красовалась груда резиновых сапог разных цветов и размеров. По двору ходили упитанные пеструшки и что-то клевали.

— О, Римус, дорогой! — воскликнула полная, невысокого роста женщина с рыжими волосами и голубыми глазами. На ней был надет цветастый передник, из кармана которого выглядывала рукоятка волшебной палочки. — Проходи скорее в дом! Нечего стоять на холоде.

И Люпин вошёл. Его сразу обдало духотой помещения и ароматами различных блюд.

— Римус, давненько не виделись! — теперь уже воскликнул вышедшей из кухни мужчина с рыжей шевелюрой и голубыми глазами, одетый в старую заношенную мантию.

— Здравствуй, Артур! — гость поприветствовал хозяина дома.

— И тебе не хворать!

— Да уж, — хмыкнул оборотень. Благодаря волчьему слуху он услышал шум, доносящийся из комнаты детей. — Вот, проездом в Девоне. Дай, думаю, загляну к Уизли.

— И правильно сделал, — заявила Молли Уизли. — Ты как раз к обеду. Какой-то ты слишком худой. Никак мало ешь?

— Да нет, нормально я питаюсь, — ответил Римус. Проходя на кухню и садясь за стол, оборотень сразу заметил, что накрыто на семерых, а теперь Молли ставит ещё и восьмую тарелку. — Я совсем забыл про пасхальные каникулы.

— Да вот детки с Хогвартса вернулись, — вздохнув, ответила хозяйка. — А как у тебя дела?

— Да всё как всегда. Свожу концы с концами. Пытаюсь найти работу, но с моей болезнью… — вервольф удручённо махнул рукой, — сами понимаете.

— Да, да, конечно, — сочувственно ответила Молли, а после резко гаркнула: — Джинни! Рон! Перси! Джордж и Фред! Живо за стол обедать! И, Рон, не смей притаскивать сюда Коросту!

— Короста? Кто это? — спросил, слегка оживившись, Люпин.

— Это пасюк. Старый крыс. Был питомцем Перси, а теперь вот — Рона, — преспокойненько ответил Артур Уизли. — Крыс-то ещё покалеченный. У него нет одного пальца. Думал, это обычная крыса, а, похоже, оказывается, волшебная.

— Почему? — осторожно спросил Римус. Он насторожился сразу, как услышал, что крыса беспалая.

— Ей лет десять, вот чему, — ухмыльнулся Артур Уизли. — Я её тогда нашёл на той маггловской улице, что раскурочил этот псих Блэк. Бедняжке палец на лапке оторвало.

— Может, хватит о пасюке говорить, — недовольно заметила Молли Уизли. — Давайте обедать.

Отобедав у Уизли, Римус отправился домой. Бродяга не объявлялся до темноты. Но когда он пришёл, его лицо многое выражало.

— Бродяга, что ты узнал? — спросил Римус у друга.

— Гарри прикован к инвалидной коляске параличом. Он не может ходить. Совсем, — начал рассказывать Сириус. — Родственнички сдали его в богадельню. И это не всё. Родители его друга, девочки, собираются официально стать его опекунами.

— Бедный ребёнок, — вздохнул Римус. Он не ожидал, что сын Лили и Джеймса окажется в таком состоянии.

— Гарри не учится в Хогвартсе, как и его подружка, — сообщил Сириус. — Почему? Я не знаю. Я смог увидеть его только издалека. Там был кругом медицинский персонал. И я не решился к нему подойти. А что ты узнал об Хвосте?

— Он у Уизли, — ответил Лунатик. — Я в этом уверен. Есть детали, которые сходятся. Во-первых, крысы не могут жить десять лет. А именно столько времени у них этот грызун. Во-вторых, у пасюка нет одного пальца на передней лапе. Я не уточнял, на какой именно. В-третьих, Артур подобрал раненую крысу на той улице, которую якобы ты раскурочил. Не слишком ли много совпадений?

— Согласен. Так просто не может быть, — хмыкнул Сириус. — Это Хвост. Каков у нас план по поимке предателя?

— Мы вместе с тобой пойдём в гости к Уизли. Ты под чарами невидимости и чарами отвлечения внимания, — предложил план Лунатик. — Пока я буду отвлекать семейство за столом, ты поднимешься в комнату Рона, шестого сына Уизли. Крыса — его питомец. Комната мальчика наверху, под самым чердаком. Ты её быстро найдёшь.

— Я забираю крысу и вместе с ней ухожу из дома этого многодетного семейства, — понял Сириус. — Когда идём на дело?

— На следующей неделе, — хмыкнул Лунатик, — в аккурат перед полнолунием.

— Я тогда отправлю письмо поверенному рода Блэк, — заявил Бродяга. — Мне нужны деньги — нужно заказать артефактору-гоблину международный портключ, чтобы отправиться за границу. А ещё мы сможем купить тебе аконитовое зелье.

— Да не надо. Я и так справляюсь… — начал было отнекиваться Люпин, но его остановил Блэк.

— Деньги не проблема, — хмыкнул Бродяга, — теперь я единственный мужчина в роду. Так что всё богатство семьи моё.

Так и решили старые друзья. После этого Бродяга отправился писать письмо на имя поверенного рода Блэк. Встречу ему он назначил в своём фамильном особняке на Гриммо двенадцать.

Через три дня Сириус отправился в семейный склеп, как он всегда называл дом на площади Гриммо двенадцать. Трансгрессировав в нужное место, маг сразу увидел фамильный особняк, что невидим для маглов. Окна были грязные и закопчённые. Видавшая лучшие времена дверь теперь всюду облупилась чёрной краской. Старинное здание смотрелось убогим и запущенным. Дверь не имела замочной скважины, была лишь ручка с молоточком в виде змейки. Воспользовавшись стукалкой, Сириус стал ждать, когда его пропустят в особняк. Не прошло и пяти минут, как дверь открылась. Войдя в прихожую, мародёр сразу ощутил запах затхлости и плесени. Обои на стенах отсырели и довольно давно начали отходить. Было видно, что от былого роскошества осталась лишь ветхость.

— Мерзкий предатель объявился в доме благородных Блэков, — раздался писклявый голос старого домовика, которого Сириус всегда с трудом выносил, — моя бедная госпожа будет недовольна и крайне расстроена.

— Заткнись, — бросил слова Сириус, не обращая внимания на довольно дряхлого эльфа. — Эта карга ещё не померла?!

— Кого это ты назвал грымзой! — раздался недовольный голос Вальбурги Блэк, хозяйки особняка. — Позор моей плоти! Осквернитель нашей крови! Отродье, недостойное моего мизинца!

Сириус лишь вздрогнул от неожиданности, но потом понял, что голос матери доносится откуда-то со стены. Пройдя вглубь коридора, он обнаружил портрет желтолицей старухи с седыми волосами и безумными серыми глазами.

— А, всё-таки померла! — воскликнул мужчина, а после с облегчением вздохнул. — И, похоже, окончательно тронулась умом от одиночества!

— Что ты забыл в этом месте, выродок гриффиндорский?! — не унимался лик леди Блэк.

— Я здесь, чтобы стать главой рода! — заявил Бродяга и вручную попытался задвинуть портьеры. — Мадам, если вы не заткнётесь, я уничтожу сие изображение!

— Предатель крови! Ты не достоин возглавлять семью! — принялся верещать профиль почившей дамы. — Магия рода тебя не примет! Никогда!

— Я что-то сомневаюсь, — заметил Сириус и попытался снять полотно со стены, но ничего не вышло, даже несколько заклинаний не помогло. — Значит, чары вечного приклеивания? Кикимер, живо сюда!

Перед Блэком предстал сгорбившийся грязный домовик, одетый в серую набедренную повязку.

— Приберись в доме. Сюда придёт поверенный рода! Не следует перед ним опозорится, — отдал приказ Сириус.

Но хранитель очага остался стоять, как истукан. Очевидно, он не собирался слушаться нового хозяина. Старый слуга не считал Сириуса своим владельцем.

— Я приказываю тебе исполнить мой приказ! Живо! — рявкнул на ушастое создание Сириус. — Твои хозяева Регулус и леди Блэк давно мертвы! Теперь я твой господин! Живо за работу.

Кикимер нехотя подчинился и, бормоча: «Кикимер не обязан слушаться мерзкого предателя крови и…», всё-таки принялся за уборку. Сириус же отправился в комнату брата и там, приняв душ, оделся в белоснежную рубашку, чёрные брюки и галстук, сверху же он накинул тёмно-зелёную мантию из бархата. Только после этого Блэк проследовал в кабинет главы рода. Там он достал ритуальную пиалу и кинжал. Маг был готов провести обряд, но тут он наткнулся взглядом на лик своего отца. На картине был изображён нестарый мужчина с аристократическими чертами лица, с чёрными волосами, едва тронутыми сединой, и серыми глазами.

— Отец, не сомневайся, я помню всё, чему ты обучал меня, — заявил Сириус, обращаясь к изображению. — Но я стану во главе семьи не потому, что это должно быть по традициям, а потому, что только так я смогу обелить своё честное имя и буду в состоянии помочь своему крестнику.

Взяв в руку священный нож, волшебник нанёс рану на своём запястье. Из образовавшегося пореза кровь стала стекать в ритуальную чашу. При этом маг негромко заговорил.

— Я, Сириус Орион Блэк, наследник рода, сын Ориона и Вальбурги Блэк, принимаю на себя обязанности главы семьи! Клянусь родовой магией, что стану защищать и оберегать всех представителей семейства! — анимаг заметил, как узоры на чаше начали еле заметно светиться зелёным, это означало, что магия его услышала. — Обязуюсь соблюдать все традиции и ритуалы! Как последний мужчина в семье, я сделаю всё, чтобы возродить добродетель рода! Пусть магия будет мне свидетелем! Да будет так, как я сказал!

На этих словах в кабинете появился потусторонний туман, который принял очертания большой собаки. Сириусу даже показалось, что собака издала лай в знак того, что принимает его как главу древнего чистокровного рода. Бродяга знал, что тотемом семьи всегда был огромный чёрный грим, а отнюдь не змея. Он не испугался, а наоборот, понял, что семейная магия его приняла как достойного главу династии.

Только после этого мужчина залечил рану на запястье, используя ворованную палочку. Её украл у какого-то егеря Римус в прошедшее накануне полнолуние. Теперь Блэку оставалось лишь надеть родовой перстень. Это большое золотое кольцо с геральдическим украшением в виде двух собак. Сириус надел перстень на палец, он пришёлся как-раз впору. После этого он подобрал себе инструмент из арсенала покойных родственников. Анимагу подошёл магический атрибут, который некогда принадлежал его предку, Сириусу Блэку первому.

Только после этого новоиспечённый лорд отправился в гостиную. Но в коридоре его остановил голос покойной матери.

— Сколько ты ещё планируешь тут шататься, бездельник?! — вновь начала сквернословить изображённая на полотне женщина. — Позор рода! Мерзкий…

Желтолицая старуха в чепце так и не договорила, потому что она заметила перстень на пальце своего первенца.

— Ты! Ты встал во главе семьи! — воскликнула нарисованная хозяйка поместья. — Как только магия сочла тебя достойным?!

— Ну, как видите, мадам, родовая сила меня удостоила таковым, — с высокомерием заявил Сириус, а после задёрнул потрепанные молью шторы.

Новоиспечённый хозяин отправился в гостиную, которую привёл в божеский вид домовик. Заметив на пальце мужчины кольцо главы рода, старый слуга демонстративно откланялся.

— Кикимер выполнил приказ хозяина. Кикимер убрался в гостиной, — проквакал одряхлевший эльф.

— Проваливай в свою коморку, — отдал указание служке Сириус, он не хотел, чтоб грязного в домовика увидел поверенный рода. — И приведи себя в надлежащий вид.

Стоило только ушастому созданию уйти, как в камине вспыхнуло пламя, и оттуда вышел представительного вида гоблин. Он был одет в чёрную ливрею, на горбатом носу было надето пенсне.

— Уважаемый Рагнок, прошу, присаживайтесь, — поприветствовал сотрудника банка Гринготтс Сириус, указывая на диван. — У меня к вам много вопросов.

— Я вас внимательно слушаю, милорд, — произнёс поверенный рода, обратив внимание на перстень главы семьи, украшавший палец мага. — И, разумеется, я гарантирую соблюдение строжайшей конфиденциальности.

— Мне нужен официальный международный портключ в Италию. Также связь с итальянским филиалом банка Гринготтс, — принялся перечислять Сириус, — и нигде не должно афишироваться, что я возглавляю семью. Придёт время, и магическая Британия узнает о обо мне. Взамен на это вы можете распоряжаться денежными средствами из хранилища, арендованного на имя моей покойной матери.

— Я весьма польщен оказанным мне доверием, — с удовлетворением произнесло ушлое магические создание.

И впрямь, кто бы мог подумать, что волшебник решится доверить часть своих средств гоблинам? Ведь маги считают сотрудников банка всего лишь разумными существами? Такое щедрое предложение со стороны главы древнего рода не могло не порадовать Рагнока.

— Уважаемый Рагнок, я бы хотел аннулировать магическое опекунство мистера Дамблдора над моим крестником, — перешёл к другой теме разговора Сириус, а гоблин понимающе кивнул. — И ещё хочу, чтобы вы очистили все дома и реликвии Блэков от чёрной магии и проклятий. Также, уважаемый, я бы хотел, чтоб ваши соотечественники занялись ремонтом всего моего имущества.

— Почтём за честь, лорд Блэк, — обрадовался Рагнок, — за эти услуги банк получит изрядную выгоду. Будут ли у вас ещё какие-либо пожелания?

— Пожалуй, да. Хочу, чтоб вы сохранили первозданность наших с братом комнат. Портрет матери можете перенести туда, — заявил Бродяга. — Ах да, основную часть средств из сейфа Беллатрисы Лейстрейндж можете потратить на благотворительность. Пусть всё это золото пойдёт на счёт больницы Святого Мунго, на лечение тяжелобольных. Так будет правильно.

— Лорд Блэк, все ваши пожелания будут исполнены, — заверил поверенный рода. — И ещё, я бы посоветовал вам вложить ваши средства в инвестиции и какой-нибудь магловский бизнес.

— Я подумаю об этом, — кивнул Сириус, — и последнее: мне нужен будет хороший адвокат, чтоб сумел меня оправдать. Доказательства моей невиновности уже есть. Но я хочу, чтобы обвинения с меня сняло министерство магии Италии. Британскому министерству магии, увы, я не доверяю. Ну, кроме, пожалуй, Амелии Боунс.

— Мы, гоблины, готовы оказать вам содействие в этом вопросе, — заверил Рагнок лорда, с которым, как он выразился, «приятно иметь дело». — Портключ будет готов через пару дней. Остальные ваши пожелания будут исполнены в течение шести месяцев. Адвокат прибудет к вам в Италию уже на следующей неделе.

— Хорошо, — с улыбкой ответил лорд, — я рад, что могу на вас полагаться.

На этом и закончилась встреча Сириуса с поверенным его семьи. Ему ещё предстояло отправиться с Лунатиком к Уизли за предателем.

* * *

Через пару дней старые друзья отправились в Оттери-Сент-Кэчпоул. Они трансгрессировали недалеко от «Норы» Уизли. Там Бродяга накинул на себя дезалюминирующие чары. Только после этого приятели отправились в дом многодетного семейства. Молли приветливо встретила Римуса и пропустила того в дом.

— Молли, а где дети? — спросил Римус у рыжеволосой ведьмы.

— Джинни ушла к своей подруге, этой Лавгуд. Девочка явно немного неадекватная. Мальчики отправились в деревню прохлаждаться, — махнула рукой хозяйка жилища. — Ну ладно, идём, я тебя хорошенько накормлю.

После этого многодетная мать потащила худого оборотня на кухню.

Сириус этим временем отправился по лестнице наверх. Он без труда нашёл комнату шестого ребёнка большого семейства.

Он окинул комнату взглядом. Она была маленькой и тесной, но в ярких гриффиндорских тонах. Стены были обклеены плакатами «Пушек Педдл», самой ужасной и непопулярной команды в квиддиче. Рядом со старой железной кроватью располагался комод, на верху которого стояла проржавевшая местами клетка, в ней мирно спала старая крыса. Приглядевшись, Сириус заметил, что у пасюка нет одного пальца. Пришло время снять с себя дезалюминирующие чары.

— Ну, здравствуй, Питер, — прошипел не хуже змеи Сириус и направил палочку на проснувшегося грызуна. — Коллопортус.

Завидев знакомого ей человека, крыса тут же занервничала и с испугу принялась метаться по клетке, а после ещё и визжать.

— Силенцио, — Сириус невербально послал в зверька чары немоты и ненавистно взглянул на трусливое животное. — Пришло время держать ответ, Хвост. Ты ответишь за убийство Джеймса и Лили. А также ты поймёшь, каково это, гнить в Азкабане.

Но тут Блэк заметил, что пасюк принялся медленно увеличиваться в размерах.

— Ступефай, — гаркнул Сириус. — Решил сломать клетку, превратившись в человека? Не позволю.

Только после этого он трансфигурировал из какого-то железного прутика ещё одну клетку, похожую на ту, в которой был заперт Петтигрю, только с открытой дверцей. Все выглядело так, словно хозяин питомца сам забыл запереть дверцу, и крыска просто-напросто сбежала.

И только тогда Бродяга вместе с пасюком покинул дом семьи Уизли и трансгрессировал домой к другу. Римус вернулся где-то через час. Он рассказал о том, что произошло у Уизли. Вернувшийся Рон обнаружил, что его питомец сбежал, из-за чего в доме произошёл переполох. Лишь после этого Римус и смог покинуть жилище взбаламученного семейства.

— В общем, мальчишка расстроен и подавлен, — рассказывал Римус, но, заметив, что эта тема не интересует старого друга, он решил перевести разговор в другое русло. — Как прошла встреча с гоблином?

— Все отлично, — переменился в лице Сириус, — порт-ключ будет готов через неделю. Но я хочу пару дней понаблюдать за Гарри, а потом к нему явиться. Он должен знать, что у него есть крестный.

— Бродяга, я понимаю, но это может быть опасным для тебя, — напомнил приятелю Люпин, — ты же не забыл, чем закончилось в прошлый раз твоё безрассудство.

— Десятью годами в Азкабане, — нахмурил брови Сириус. — Разлитое зелье не соберёшь. Понимаешь, о чем я?

Люпин прекрасно знал, о чем ему сказал друг. Ведь прошлое не изменить, так же как, не исправить и того, что он сам стал оборотнем. На эти слова приятеля вервольф лишь удручённо выдохнул.

— Лунатик, я не наступлю на одни и те же грабли дважды, — хлопнул по спине друга Сириус. — Это поговорка простецов.

— Знаю. Не один ты много общался с Лили, — усмехнулся Римус, он понял, что друга ему не остановить. — Только будь осторожен.

Пока двое старых друзей общались, в соседней комнате по клетке металась перепуганная крыса-анимаг. Питер Петтигрю, а именно он был сейчас в обличии грызуна, выглядел смертельно напуганным. Его поймал Блэк и держит взаперти, а потому он не может выбраться, а также принять человеческое обличие, ведь на клетку бывший друг наложил какие-то чары. «Черт бы побрал Сириуса и его талант к заклинаниям!» — выругался Питер, но ничего поделать не смог.

Был прохладный весенний день. Гарри наслаждался прогулкой во дворе пансионата в компании Гермионы. Мальчик знал, что скоро документы об опекунстве Грейнджеров над ним будут готовы. Наступит день, и он покинет это место. Ребенок был рад, но ему еще предстояло об этом сообщить профессору в чёрных одеждах. Гарри уже успел понять, что у мастера зелий не простой, а ужасный характер. Но при этом Поттер не мог сказать, что Северус Снейп плохой учитель, несмотря на то, что он занимается с ними редко. Хотя, сколько уже знаний профессор запихнул в их с Гермионой головы!

Дети как раз поджидали прихода преподавателя, но именно тогда Гермиона неожиданно взглянула на кусты, из которых внезапно появилась большая чёрная и очень тощая собака.

— Ой, Гарри, смотри! — подружка указала на незнакомого пса, который уже подошёл к ним вплотную.

Зверь вёл себя вполне дружелюбно, он просто улёгся у коляски Гарри и принялся выкусывать из себя блох.

— Привет, четвероногий друг, — проговорил Гарри и потянулся, чтобы погладить животное, но его резко остановила Гермиона.

— Гарри, ты чего! Она же может быть бездомной! — воскликнула подруга, указывая на собаку. — А если она укусит?

Услышав слова девочки, пёс пристыжено положил голову на передние лапы, давая понять детям, что его не стоит бояться.

— Не похоже, Герми, — ответил подруге Гарри и всё-таки погладил зверя по голове. — Он выглядит вполне мирным.

— Ну, не знаю, — неуверенно проговорила девочка, но тут раздались знакомые тихие шаги зельевара, при которых пес-анимаг напрягся.

Стоило Сириусу увидеть своего заклятого врага рядом с крестником, как ему захотелось броситься и разорвать этому сальноволосому упырю горло. Тем более, что сейчас, в собачьем облике, для него это несложно.

«Но не при детях же!» — все-же остановил себя анимаг.

В итоге лохматый зверь просто неистово зарычал, защищая ребят от мастера зелий.

— Поттер! Грейнджер! Что это за псина?! Откуда она взялась?! — разозлился Снейп. Он терпеть не может собак, а тут эта огромная зверюга на него чуть ли не кидается. — Уберите эту шавку блохастую отсюда!

И тут уже зверь не выдержал. Он было накинулся на мастера зельеварения, но на него самого неожиданно напала девочка и придавила к земле. Хуже ситуацию не придумаешь. Но тут Снейп поднял свою волшебную палочку. Именно тогда раздался мальчишеский голос.

— Профессор, не трогайте пса, — вступился за четвероногого Гарри. — Я научу его хорошим манерам. Он будет как шёлковый.

— Что ж, Поттер, поверю вам на слово, — заявил Снейп и трансфигурировал ветку в ошейник с поводком. — А теперь наденьте это на шавку и пойдёмте в класс на занятие.

Гермиона тут же выполнила указание, и они вчетвером отправились на урок. Там Бродяге битых три часа пришлось слушать своего злейшего врага, который рассказывал юным волшебникам про бытовые чары и их применение в магическом мире. Иногда пес принимался рычать на сальноволосого зануду, но был вынужден замолкать, когда Гарри или Гермиона бросали на него недовольный взгляд. Когда урок наконец-то подошёл к концу, Снейп дал детям достаточно много заданий, а после покинул класс. Гермиона и Гарри отправились в комнату мальчика и прихватили с собой собаку.

— Что же нам делать с тобой? — недоумевал Гарри, позволив дворняге устроиться у него на кровати.

— Я не смогу его взять, — тут же ответила Гермиона. — У мамы аллергия на собачью шерсть.

— Тогда пусть временно остаётся со мной, — сказал Гарри и увидел довольные серые собачьи глаза. — И надо бы дать тебе имя.

— Может, Потеряшка или Бродяжка? — предложила девочка, на что зверь опустил уши. Его ещё так никто не называл, — Он ведь похож на беспризорного.

— Может, просто Бродяга? — предложил Гарри, а чёрный пёс радостно залаял. — Кажется, ему нравится.

Так Блэк в собачьем обличии остался рядом с Гарри. Он смог увидеть увечность своего крестника. Когда мародер наблюдал, как сыну его покойного друга тяжело пересаживаться с коляски на унитаз и обратно, ему хотелось завыть. Но анимагу стало еще больнее, когда он зпметил, как сиделка помогла ребенку перебраться в ванную (самостоятельно Гарри сделать этого не мог). Тогда Сириус полностью осознал, насколько малыш беспомощен. И то, что родители Гермионы собрались забрать мальчика к себе, маг посчитал благим делом. Он наконец-то понял, почему Сохатый хотел, чтоб он был рядом с его сыном. Малыш просто остро нуждается в опеке. Также мародер понял, что Снейп обучает Гарри и Гермиону магии. Но вот только зачем это нужно сальноволосому ублюдку? Непонятно.

Так прошла неделя. Все эти дни анимаг ни на минуту не отлучался от мальчика. Но, к сожалению, пришло время раскрыться. Малыш должен узнать, что у него есть крестный отец. К тому же Сириус из разговоров детей понял, что они не верят в то, что он маньяк и серийный убийца.

Гарри как раз вернулся из ванной. Он сидел в кресле и вытирался полотенцем. Но ему пришлось прерваться, увидев крайне необычное зрелище. Чёрная собака на его глазах превратилась в бледнокожего мужчину с кудрявыми длинными волосами. Гарри заметил в них седину. Мальчик от неожиданности дёрнулся. Сириус же решил, что ребёнок его испугался.

— Гарри, не бойся. Я не причиню тебе вреда, — хриплым голосом проговорил волшебник. Его начало слегка потрясывать от переизбытка эмоций. — Меня зовут Сириус Блэк. Я твой крёстный отец.

— А доказать можете? — все же настороженно спросил Гарри, хотя он и так понял, кто перед ним, ведь он видел фото крестного в "Ежедневном пророке".

— Резонный вопрос, — усмехнулся Бродяга, ему понравилось, что Гарри смекалистый. — Твоих родителей зовут Джеймс и Лили Поттер. Они волшебники, учились в Хогвартсе.

Бродяга начал приводить доводы, вспоминая при этом школьные годы, когда он был, наверное, самым счастливым человеком.

— И Джеймс, и Лили погибли, защищая тебя от спятившего психа 31 октября 1981 года, когда тебе был только один год, — выдавал факты Блэк, — ты родился 31 июля 1980. Этого достаточно?

— Нет. Об этом знают все в магическом обществе, — заявил Гарри и уставился на крестного.

— Что ж, твоя мама проживала в Коукворте. У тебе есть тетя и дядя. Их зовут Петунья и Вернон Дурсль. У тебя есть кузен. Его зовут Дадли, — принялся перечислять Сириус. — А теперь достаточно доводов?

— Вполне, — с лукавой улыбкой ответил Гарри. — Я и так знаю, кто ты. Но что ты тут делаешь? А если тебя уви...

Гарри не договорил, так как Сириус заключил хрупкого и худенького очкарика в свои крепкие объятья. Блэк ощутил, насколько лёгким был его крестник — словно пушинка.

— Не бойся за меня. Я очень осторожен. К тому же у меня есть доказательства моей невиновности, — заявил мародер, аккуратно усаживая Гарри в коляску. — Тебя что, плохо кормят? Что с тобой случилось?

— Я с Дурслями в аварию попал. Они испугом отделались, а мне не повезло. Я с тех пор инвалид. У меня паралич ниже грудной клетки, — от рассказа Гарри у Сириуса волосы едва не встали дыбом. — Это случилось шесть лет назад. А худой я из-за слабых мышц. Но хуже всего ноги — они одни кости.

И тут Сириуса словно молотом ударили. Он вспомнил, почему шесть лет назад совершил неудачную попытку побега — бывший сиделец почувствовал, что его крестнику плохо и очень больно. От этого захотелось выть, но еще больше захотелось убить одну бородатую сволочь.

— Гарри, прости меня. Непутёвый у тебя крёстный отец, — заявил упадническим тоном Бродяга.

— Но я исправляюсь. Мне придётся уехать из Англии на некоторое время. Но потом я вернусь, и уже ничто не помешает нам быть вместе. У тебя есть деньги? Ты ни в чём не нуждаешься?

— Нет, — ответил Гарри, — у меня есть ключ от сейфа моей семьи. Его мне отдал профессор Снейп.

— Кто? Нюньчик? — удивился Сириус, но, увидев озадаченного Гарри, решил пояснить. — То есть я хотел сказать, тебе ключ от сейфа Поттеров отдал Снейп. И что он тут делает?

— Да, профессор отдал мне ключ, — подтвердил Гарри. — Он учит нас с Гермионой магии. Хотя директор Дамблдор отправил его ко мне, чтобы обучить меня контролировать выбросы магии.

— Понятно, — хмыкнул Бродяга и вновь приобнял крестника.

Блэк не верит Снейпу, а значит, в этом нужно будет разобраться. Так же, как и в истории с ключом от хранилища.

— Гарри, нам придётся расстаться. Моё пребывание в Англии может сейчас быть опасным для меня. — проговорил Сириус, — Я отправлюсь в Италию. Но я буду тебе писать. За границей я смогу очистить свое чистое имя. У меня есть доказательство невиновности. И тогда мы с тобой будем вместе.

— Мы будем вместе? — удивился Гарри. Он, конечно, мечтал, что кому-то всё-таки нужен, но это было ещё до злосчастной аварии. — Но зачем тебе нужен инвалид?

— Не смей считать себя таковым! — разозлился Бродяга. — Гарри, ты особенный ребёнок. Ты для меня бесценен. Ведь ты всё, что осталось у меня от твоих родителей. Я тебя люблю, детёныш. Ты умный. Я надеюсь, ты поймешь, что мне нужно будет время на то, чтоб решить свои дела, а потом я обязательно тебя заберу.

На этом Гарри пришлось расстаться с Сириусом. Бродяга, превратившись в собаку, скрылся в кустах. Поттер же был счастлив. Теперь в его жизни появился ещё один человек, которому он дорог.

А Бродяга тем временем вернулся домой к Лунатику. Там Люпин устроил ему небольшой разнос, отчитав как какого-то несерьёзного школьника. Но быстро успокоился, когда понял, что для друга встреча с крестником очень важна.

— Рем, я хочу, чтобы в моё отсутствие ты присматривал за Гарри, — попросил оборотня Сириус.

— Уверен, Грейнджеры не причинят ему вреда, — проговорил Сириус. — Но рядом с Гарри ошивается Сопливус. А ему я не верю.

— Что Северус делает рядом с сыном Джеймса? — удивился Люпин. — И как я должен приглядывать за Гарри?

— Познакомься с Гренджерами. Расскажи им, что ты друг родителей Гарри. Придумай какую-нибудь легенду, ну не знаю... — пояснил Сириус. — Сопливус учит моего крестника магии. Также он отдал ключ от сейфа Джеймса.

— Но как ключ оказался у Снейпа? — спросил Римус.

— Думаю, в этом замешан Альбус Дамблдор, — огрызнулся Сириус, собирая вещи в дорогу.

На следующий день анимаг покинул Англию воспользовавшись международным порт-ключом. В Италии Блэка, как английского преступника, арестовали, а после доставили в Отдел магического правопорядка министерства магии. Уже там Сириус передал итальянским аврорам крысу-анимага Питера Петтигрю, а также сообщил, что является главой рода. Ведь титул имеет кое-какой вес в магическом анклаве. Его дело было взято под особый контроль, а предполагаемый преступник Петтигрю заключён в строго охраняемую тюрьму.

* * *

В Хогвартсе готовились к пасхальным каникулам. Рон и Невилл выяснили, что Хагрид держит у себя в хижине яйцо дракона. Но через несколько дней из яйца вылупился самый настоящий ящер. Почти чёрный, с большие оранжевые глазами и рядами острых зубов, и это несмотря на то, что зверь был ещё совсем маленьким. Рон был в восторге от детёныша Норберта, так назвал драконёнка лесничий Хогвартса. Невилл же не разделил восторга рыжего друга. Пухленький мальчик, наоборот, старался учиться, ведь после ухода Гермионы, которая всегда с радостью помогала с уроками, ему стало в разы сложнее. Невилл не раз признавал, что без подруги ему скучно. Но сегодня за завтраком величественный и важный чёрный филин доставил ему письмо от Грейнджер. И сейчас мальчик с интересом его читал.

«Привет, Невилл. Я по тебе очень скучаю. Ведь ты успел стать в Хогвартсе моим единственным другом. Как у тебя дела? С учёбой справляешься? Малфой тебя не обижает? У меня всё хорошо. Я смогла оправиться от нападения тролля. Правда, у меня теперь есть небольшая хромота и шрам на щеке. Но это ничего. Я несколько месяцев провела в одном медицинском учреждении. Там маглы лечат и помогают инвалидам (это люди с ограниченными возможностями, кто плохо ходит или говорит, кто-то слепой, а кто-то и вовсе не может сам ходить, и тому подобное). Там я нашла ещё одного друга. Его зовут Гарри. Он замечательный, но немного несчастный. Он с ограниченными возможностями здоровья, так как не может ходить и пользуется инвалидной коляской. Это такое кресло на четырёх колёсах. Летом обязательно приезжай к нам в Литтл-Уитлинг в графство Суррей. И я познакомлю вас. Гарри, как и я, волшебник. Профессор Снейп, только не говори никому, тайно от директора Дамблдора обучает нас с Гарри основным предметам Хогвартса. Мы с моим новым другом будем с нетерпением ждать тебя в гости. Гермиона Джин Грейнджер».

— Эй, Нев, что ты там читаешь? — спросил у Долгопупса Рон Уизли.

— Мне Гермиона письмо прислала, — ответил Невилл, — у неё все хорошо. Она практически выздоровела и уже пошла учиться в обычную школу.

— А, ясно, — ответил веснушчатый мальчик. — Пошли, нужно уговорить Хагрида избавиться от Норберта.

— Но лесничий так просто не согласится, — возразил Невилл.

— Поэтому я кое-что придумал, — ухмыльнулся рыжеволосый мальчишка. — Мой брат Чарли работает в заповеднике. Я уже отправил ему письмо. Вот жду ответа. Думаю, он не будет против принять в заповедник малыша Норберта.

И мальчишки отправились в гости к школьному хранителю ключей, чтоб убедить того передать ящера специалистам. Но вот чего не знали приятели, так это того, что за ними всё время следил Драко Малфой.

А в это время в подземельях Хогвартса Северус Снейп с любопытством осматривал сову явно родом не из Англии. Слишком красивой и яркой была та. Птица принесла декану Слизерина письмо. Эту манеру писать угрюмый зельевар узнал сразу. Ненавистный ему Сириус Блэк славился едва ли не каллиграфическим почерком. Единственное, что смущало зельевара, так это печать лорда на письме.

«Что-то тут явно не так», — подумал мастер зелий, вскрыв пергамент.

«СНЕЙП, не буду тебя оскорблять в этот раз, всё-таки мы взрослые люди, но… Но если ты причинишь вред моему крестнику, знай, ты труп… Хотя, стоит отдать тебе должное. По какой-то ведомой тебе причине, ты обучаешь Гарри магии. За это я тебе благодарен. Но у меня вопрос, Нюньчик. Откуда у тебя взялся ключ от сейфа Джеймса? Дамблдор дал? Как старикан посмел доверить ключ бывшему пожирателю смерти? И в какие игры играет этот интриган? Ответ можешь отправить этой совой. Сириус Орион Блэк. P.S.: это должно остаться в тайне от бородатой сволочи, но я теперь лорд, глава рода Блэк. Так что у меня больше сил, чем у тебя».

— Чёртов Блэк! — рявкнул Снейп и отложил письмо в сторону. — Ещё имеет наглость мной помыкать! Он, как и все чистокровные, кичится своим происхождением! Напоминает мне, что я полукровка, сын какого-то магла! Но в одном Блэк прав, старый пердун заигрался.

«Блэк, с Гарри я занимаюсь, потому что он должен быть волшебником. Дамблдор решил, что ребенок не нужен волшебному миру из-за увечья. И, конечно же, я занимаюсь с ним, потому что он сын Лили. Ты прекрасно знаешь, как она мне дорога, а потому мне дорог её сын. И мне плевать, что Гарри сын Поттера. Старый паук плетёт свои какие-то интриги. А как ключик Поттеров у него оказался, я не знаю. Если честно, то старый манипулятор даже не заметил, что я стащил у него серебряный ключ. Бородатый хрыч вообще заявил, что Гарри Поттер учится в академии Ильвермони в Америке. Он, похоже, переключил внимание с Гарри на ребёнка Долгопусов. И ещё, Блэк, я действительно бывший пожиратель смерти. Всё, что связывает меня с ними, так это метка на левом предплечье. Но мне же об этом без толку говорить, всё равно ты мне не поверишь. Северус Тобиас Снейп».

Стоило мужчине дописать письмо, как раздался стук в его апартаментах.

— Войдите! — рявкнул Снейп, недовольный тем, что какому-то ученику приспичило явиться к нему в полночь.

— Профессор, — обратился к зельевару низкорослый худенький блондин с платиновыми волосами, — Уизли и Долгопупс бродят по школе ночью. А ещё они должны помочь недотёпе леснику избавиться от маленького дракона, которого вывел из яйца полувеликан.

— Мистер Малфой, а может Уизли и Долгопупс решили разыграть вас этой историей с драконом? — спросил Снейп, хотя и понимал, что эти два гриффиндорца навряд ли способны придумать нечто подобное. — Чтобы выманить вас из спальни, например.

— Я сам видел этого дракончика через окно хижины лесника, — не унимался Драко Малфой. — Эти двое должны доставить ящерку на астрономическую башню.

— Хорошо, я верю вам, мистер Малфой, — устало вздохнул Северус. — Идите спать. Я поймаю школьных хулиганов.

Только после этого Драко Малфой вернулся в комнаты факультета Слизерин, а «кошмар подземелий» поспешил ловить ночных нарушителей. Он направился к лестнице, ведущей в астрономическую обсерваторию, и, что было ожидаемо, поймал двух гриффиндорцев.

— Уизли! Долгопупс! Стоять! — заорал на учеников Снейп; те аж от страха дёрнулись, особенно Долгопупс. — Что вы делаете за пределами своих спален? А ещё у лестницы, ведущей на башню астрономии?

— Мы… — попытался оправдаться Уизли, но он не знал, что ответить самому непопулярному профессору Хогвартса.

— Следуйте за мной! Оба! — прорычал Снейп. — За нарушение школьных правил я назначаю вам дисциплинарное наказание. Плюс к этому я снимаю с вашего факультета шестьдесят штрафных очков. По тридцать с каждого.

Снейп отвёл мальчишек к Макгонагалл. Декан Гриффиндора была в бешенстве. Она отрядила Уизли отрабатывать наказание под присмотром Рубеуса Хагрида. Снейп знал, что у лесника должна состояться какая-то работенка в Запретном лесу. Но это безумие — отправлять в лес первогодок. Северус был категорически против подобного наказания. Однако женщина хотела отправить туда и Невилла, но его спас декан Слизерина.

— Минерва, я считаю, что более суровым наказанием для мистера Долгопупса будет отработка в классе зельеварения, нежели помощь Хагриду в лесу, — заявил лекторским тоном Снейп.

— Но Альбус считает, что отработки на свежем воздухе куда полезнее, чем в душном классе, — возмутилась заместитель директора. — Тем более в классе зельеварения. Что мальчик будет там делать?

— О! Я найду работу для мистера Долгопупса! — с открытым сарказмом заявил Снейп и посмотрел на мертвецки побледневшего пухлого мальчика. — Долгопупс, с завтрашнего дня и вплоть до экзаменов будете отрабатывать наказание под моим личным присмотром. Не переживайте, вам с вашей неуклюжестью и забывчивостью найдется работа у меня.

После этого Макгонагалл отправила двух искателей приключений в комнаты Гриффиндора. Снейп же вернулся к себе. Зельевар даже не подозревал, что Дамблдор обнаружил пропажу ключа от хранилища Поттеров.

В это время в своем кабинете Дамблдор перерыл все шкафы, все тайники, но заветного маленького серебряного ключика от сейфа семьи Поттеров он так и не нашёл.

— Мерлинова борода! Куда же запропастился этот чертов ключ?! — выругался Альбус Дамблдор. — Он мне сейчас как раз необходим.

Последнее время директор Хогвартса был не в духе. И все из-за побега Сириуса Блэка. «И ладно бы он сбежал, — думал Дамблдор, — но этот единственный наследник рода Блэк как в воду канул. И Люпин странно отчитался. Мол, Сириус со мной на контакт не выходил. Не мог же отпрыск чистокровного рода вспомнить ту попытку сбежать шесть лет назад. Я вроде бы хорошо ему память подчистил и отредактировал. А может, Сириус как-то узнал о ребёнке? Да нет, не мог!? А ещё нужно Невилла Долгопупса подтолкнуть к тайне философского камня. Ведь он совсем безынициативный мальчик. А ведь дитя из пророчества должен стать героем, чтоб все забыли о Гарри Поттере. Хорошо, что магическое общество не знает об увечности последнего Поттера».

Министерство Магии. Кабинет главы Департамента Магического Правопорядка.

В кабинете было достаточно светло и просторно. Рабочий стол главы ДМП был завален папками с документами. В книжном шкафу на полках расположены фолианты, которыми начальник Департамента частенько пользуется. Глава этого подразделения Министерства Магии — женщина за сорок, с яшмовым оттенком глаз и тёмно-русыми волосами, подстриженными в стильном каре. Сама дама была одета в кашемировую мантию с вензелем члена Везингамота. Сейчас Амелия Боунс, а это именно она, читала письмо, что ей пришло из Италии.

«Начальнику ДМП Министерства Магии Великобритании, мисс Амелии Боунс. Дорогая мадам Боунс, Вас информирует начальник отдела магических правоохранительных органов Италии Мигель Мартинос. Сообщаю Вам, что Сириус Орион Блэк, гражданин Соединённого Королевства, сейчас находится под арестом в Италии. Он попросил пересмотреть свое дело, по которому был приговорён к пожизненному заключению в тюрьме под названием Азкабан. Он предоставил доказательства, которые позволили нам открыть новый процесс. Мы просим Вас, мадам, прислать нам все материалы по этому делу. Я заверяю Вас, что мистер Блэк доверяет Вам и будет рад, если Вы будете вовлечены в этот уголовное разбирательство».

Чистокровная ведьма прекрасно владела итальянским. А потому она сразу поняла суть письма.

— Значит, сбежавший из Азкабана Сириус Блэк сейчас в Италии? И какое же доказательство он предоставил главе ДМП, раз уж они взялись за дело давно минувших лет? Ведь тогда Блэка обвинили в выдаче Поттеров Волондеморту, убийстве Петтигрю и двенадцати маглов, — задумалась волшебница.

Тогда колдунья обратила внимание на ещё один конверт. Он был невзрачный, но женщина все-же решила его прочесть. Оказалось, письмо прислал никто иной, как Сириус Блэк.

"Амелия, из всего Министерства магии я доверяю лишь тебе. А потому прошу, вышли все возможные материалы моего дела итальянцам. Также сообщаю тебе, что Питер Петтигрю жив. Сейчас он находится в итальянской тюрьме. Он, а вернее, его воспоминания — главные доказательства моей невиновности. И ещё: кажется, я не помню, был ли надо мной суд. У меня мало что сохранилось из воспоминаний о тех днях. Но суда словно и не было… Мне вообще кажется, что Дамблдор затеял какую-то игру ещё со мной, Римусом, Джеймсом, Лили и тем же Снейпом. А теперь собрался играть с Гарри и, думаю, с сыном Лонгботомов. Я больше не верю старому пауку. Ведь в его власти было вытащить меня из Азкабана. А он этого так и не сделал. Мне кажется, что ему было выгодно, чтобы я сгнил в тюрьме. Прошу, помоги мне. И тогда лорд Блэк окажется перед тобой в большом долгу. И ещё: если не трудно, стань магическим опекуном моего крестника, Гарри Поттера, пока глава семьи Блэк не вернётся в Англию. Сейчас попечителем сына Джеймса в магическом мире является Альбус Дамблдор».

Амелия сразу задумалась: «А был ли суд над Сириусом Блэком?» В то время она уже занимала пост заместителя главы ДМП и подчинялась Бартемиусу Краучу-старшему. Но ей тогда было не до Блэка: она пребывала в глубоком трауре, переживая огромную личную трагедию — пожиратели смерти безжалостно расправились с семьёй её брата, выжила лишь племянница Сьюзен. Но зато сейчас есть возможность разобраться с этим эпизодом, подняв старое дело аж из трех архивов. Этим глава ДМП и занялась. Она выдала распоряжение своему подчинённому принести ей дело Сириуса Блэка из архива ДМП. Через час нужные бумаги были у неё на столе. Она принялась внимательно изучать материалы. И скоро заметила то, что в папке нет протокола суда. Также не было решения о вынесении обвинительного вердикта и предписания об отправки осуждённого в Азкабан.

— Странно это. Нет таких важных бумаг, — проговорила Амелия, снимая очки. — Даже с учётом этого, дело Блэка следует отправить на пересмотр. А тут ничего подобного. Риджорн!

И тут же в кабинет начальника явился её подчинённый — молодой мужчина, на вид лет около двадцати пяти.

— Отправляйся в архив Аврората и принеси мне оттуда папку с делом Сириуса Блэка, — отдала распоряжение мадам Боунс, протягивая сотруднику письменное разрешение. — Вот, иди. А сама я посещу документохранилище Азкабана.

— Вы намерены отправиться на остров к дементорам? — ужаснулся молодой сотрудник ДМП.

— Именно, — ответила волшебница. — По делу Блэка столько не состыковок, словно его специально сфабриковали…

Едва мадам Боунс успела договорить эту фразу, как в её кабинет влетел глава Отдела Международного Магического Сотрудничества Бартемиус Крауч. Это уже пожилой маг с седыми волосами, одетый в строгий классический магловский наряд и мантию, прекрасно сочетаемую с костюмом. Но сейчас обычно собранный мужчина был весь красный и взвинченный.

— Амелия, что всё это значит? С чего ты вдруг решила поднять дело Блэка? — маг вытер пот с лица платком. — Ведь уже столько лет прошло.

— Да вот решила ещё раз перелопатить старые материалы, — ответила ведьма. Она не собиралась рассказывать своему бывшему начальнику о письме из Италии. — И я кое-что важное нашла. По этой причине можно даже вновь открыть дело…

— И что такого важного ты нашла в старых бумагах? — всё также нервно спросил волшебник.

— Нет протоколов ведения судебного заседания и вынесении вердикта. А также нет предписания об отправке Блэка в Азкабан, — ответила волшебница и заметила, что мужчина ещё больше раскраснелся.

— Тогда много судов было над пожирателями, — начал оправдываться Крауч. — Кое-какие бумаги могли и затеряться.

— И я так подумала, — кивнула женщина, делая вид, что соглашается с мнением сотрудника Министерства Магии, — поэтому и отправила своего человека в архив Аврората. Может, там эти материалы найдутся.

— Все может быть, — поддакнул мужчина. — Амелия, хочу дать тебе совет. Будь осторожна с делом Блэка. Если Фадж узнает, то…

— И что? — изогнула бровь Боунс. — Я окажусь в немилости у Фаджа. Я его не боюсь. Он ужасный министр. От него толку нет. Столько коррупции допустил.

— Согласен, — ухмыльнулся маг, — если бы не моя подмоченная репутация, то Министерство возглавлял бы я.

«Тогда и коррупции не было бы. Железный Крауч подобного не позволит», — подумала про себя Амелия.

— Ну ладно, я тогда пойду, — ответил Бартемиус и сразу покинул кабинет главы ДМП.

— И чего он приходил? — спросила сама себя Амелия, а потом догадалась: — Он так занервничал из-за того, что я взялась за дело Блэка. Он чего-то боится? Может, он замешан в этом уголовном процессе? М-да, Сириус прав, с его делом точно разобраться нужно.

Именно в этот момент из архива Аврората подчинённый Боунс принёс бумаги на Сириуса Блэка. Она принялась просматривать документы. И вскоре поняла, что и тут этих же бумаг не хватает. А ещё дело переполнено показаниями очевидцев. Но нет внятных показаний подозреваемого. Есть только «Это я виновен в смерти Сохатого и Цветочка» или «Я действительно хотел убить Хвоста. Но он меня перехитрил», или «Я же никого не убивал» и всё в таком духе. Но если учесть, что тогда Блэк был не в себе, то все эти его эти заявления не имеют никакого смысла. Выходит так, что дело действительно сфабриковано. Нужно срочно наведаться в Азкабан.

Покинув Министерство магии, глава ДМП трансгрессировала к портовому городку, откуда отплывал паром до Азкабана. В море было довольно холодно, несмотря на то, что на улице конец апреля. Поэтому женщина поплотнее укуталась в мантию. Вскоре вдали показался остров с одной чёрной башней. И чем ближе паром приближался к Фоула, тем холоднее становилось. И вот волшебница увидела дементоров. Это страшные создания, одетые в чёрные балахоны, способны высасывать души. Но колдунья их не боится, ведь она умеет призывать патронуса. Наконец-то добравшись до студёного островка суши, женщина оказалась в более или менее тёплом кабинете начальника тюрьмы.

— Мадам Боунс, не ожидал вашего визита, — заявил начальник Азкабана, мужчина за пятьдесят, одетый в старую заношенную мантию. — Что-то серьёзное случилось?

— Да нет, — отмахнулась Амелия. — Мне нужны все бумаги, что у вас есть на Сириуса Блэка.

— Сейчас достану журнал, в котором я регистрирую всех новоприбывших, — проговорил начальник острога и принялся листать старые записи. Когда он дошёл до 1981 года, то остановился. — Вот, Сириус Орион Блэк прибыл в Азкабан для отбывания пожизненного заключения 10 ноября 1981 года. Сейчас посмотрю другие бумаги на него.

Через десять минут перед Амелией предстала пыльная папка десятилетней давности. Маг принялся лично перебирать пожелтевшие от времени листки. Но искомых так и не нашёл.

— Мерлиновы панталоны! Брайнс опять потерял нужные бумаги. Ну ничего, я с ним сейчас разберусь, — после этого начальник исправительного учреждения вызвал к себе в кабинет упомянутого охранника. — Я в то время болел пневмонией, и за меня работал Брайнс.

И вот перед двумя магами предстал худенький сальноволосый замухрышка в замызганных одеждах.

— Брайнс, где документы, что ты получил на Блэка от Аврората? — спросил у охранника начальник острога.

— На кого? — удивлённо спросил Брайнс, вытаращив свои глазищи. — Я заключённого с такой фамилией не помню. И бумаги никакие не заполнял.

— А это что, по-твоему? — рявкнул на охранника начальник тюрьмы, указывая на запись в журнале. — Идиот несчастный!

— Подождите, — вмешалась мадам Боунс, — мне эти каракули знакомы. Они похожи на почерк Аластора Грюма. Хотя я и могу ошибаться.

— Ладно, иди работай, — пригрозил сотруднику начальник Азкабана. — Но чтоб подобного разгильдяйства больше не было.

После этого Амелия Боунс отправилась в Министерство магии, где спокойненько извлекла свои воспоминания о посещении исправительного учреждения. Ведь то, что она узнала, помогло ей прийти к одному единственному выводу: дело Сириуса Блэка было сфабриковано и, скорее всего, по указке главы Визннгамота. А из этого напрашивается следующий вывод: Блэк невиновен. С этим нужно что-то делать. А потому глава Департамента Магического Правопорядка написала ответное письмо итальянскому коллеге и приложила к нему дело Сириуса Блэка. А отправить так называемую посылку она решила через гоблинов. Так надёжнее. А потому, прежде чем уйти домой, леди Боунс посетила Гринготтс. По прибытии в банк ведьма вспомнила и о просьбе старого друга.

— Простите, мне хотелось бы встретиться с поверенным рода Поттер. Вопрос касается непосредственно Гарри Поттера и его магического опекуна, Альбуса Дамблдора, — проговорила Амелия Боунс и протянула гоблину письмо Сириуса Блэка.

— Прошу, мисс Боунс, следуйте за мной, — осклабился коротышка. — Богрод вас примет.

После этого клерк препроводил волшебницу в кабинет поверенного рода Поттер. Богрод принял главу ДМП.

— Присаживайтесь, мадам Боунс, я знаю, по какому вопросу вы ко мне пришли, — заявил поверенный рода. — Вопрос магического опекунства над мистером Поттером. Меня об этом уведомил лорд Блэк. И знаете, я связался с мальчиком, и он не против, чтобы его интересы в магическом мире представляли именно вы.

— Вот как? — удивилась Амелия. — Значит, нам осталось лишь оформить полный пакет документов.

— Именно так, — ответил Богрод и вынул перо, чернила, бумагу и маленькую коробочку. — Здесь лежит брошь с гербом рода Поттер.

Амелия с почтением приняла украшение и приколола его на свою мантию. Она подписала все необходимые бумаги. Когда с формальностями было покончено, женщина неожиданно осознала, что ей следует проведать своего юного подопечного.

— Мистер Богрод, не могли бы вы мне дать адрес проживания Гарри? — поинтересовалась мадам Боунс. — В ближайшее время я планирую его проведать. Если у меня выйдет, конечно. Очень много работы.

— Записывайте, — проговорил гоблин. — Графство Суррей, город Литтл-Уингинг, Догбридерс-стрит, 25.

— Спасибо, что дали координаты, — поблагодарила сотрудника банка Амелия Боунс.

Только после этого ведьма покинула Гринготтс и отправилась домой. Сегодня у неё определённо был тяжёлый день. Она столько вещей успела сделать. А потому явно нуждается в отдыхе.

Так наступил май. Грейнджеры стали официальными опекунами и забрали Гарри из интерната. В доме подруги мальчика ждала новая инвалидная коляска, а также собственная комната на втором этаже и ещё большущий сюрприз. На лестнице был установлен механизм для подъёма специального кресла. Гарри во все глаза смотрел на это нечто. Он о таком не мог мечтать с Дурслями, которые предпочли сдать его в богадельню. У зеленоглазого мальчишки навернулись предательские слёзы. Гермиона, опешившая от такой реакции, бросилась к нему, резко взмахнув кудрявыми непослушными волосами, крепко обняла и прижала к себе.

— Гарри, ты чего? — удивлялась девочка, принявшись успокаивать взволнованного друга.

— Это просто сказка какая-то! — сквозь выступившие слёзы проговорил Гарри. — В интернате нам рассказывали о подобных устройствах. Они очень дорогие. Наверное, вы очень много потратили?

— Это пустяки, — усмехнулся отец Гермионы. — Не такая уж и неподъемная цена на приспособление. По крайней мере, наша семья может себе это позволить. 

— Спасибо. Ещё раз огромное спасибо, — снова принялся благодарить мальчик.

Но именно тогда раздался стук, и хозяйка дома пошла открывать дверь. В гостиную она вернулась не одна. С ней был некий мужчина. У него светло-русые волосы, подёрнутые ранней сединой, голубые глаза и два шрама на лице. Незнакомец был одет в слегка староватую одежду; было ясно что визитёр живёт довольно бедственно. 

— Здравствуйте, меня зовут Римус Люпин, — представился оборотень. Он немного нервничал из-за предстоящей встречи с сыном друзей, а стоило ему увидеть Гарри сидящим в инвалидной коляске, ему стало очень стыдно, за все эти десять лет, что он даже не пытался узнать о ребёнке. — Я не стану лгать, а скажу правду. Я волшебник. Друг Джеймса и Лили Поттеров. Мне следовало раньше поинтересоваться, как ты живёшь, Гарри. Мне очень стыдно за это. 

После сказанных слов Люпин рухнул на колени перед Гарри. Не ожидавший таких действий от взрослого человека, парнишка растерялся.

— Мистер Люпин, я вас совсем не знаю и не помню, —лишь ответил Гарри. 

— Конечно, ты не помнишь. Ты же был таким маленьким, — проговорил Люпин; при этом он достал из пакета слегка подтрёпанный фотоальбом. — Я хотел отдать тебе это. 

— Фотоальбом? — переспросил Гарри, открывая первую страницу, на которой была черно-белая, слегка двигающаяся фотография четверых юнцов лет одиннадцати-двенадцати в необычных балахонах с одинаковыми эмблемами на груди. Одного из детей Гарри узнал сразу, ведь он сам был похож на того, который в очках. — Это же папа? 

— Да, на этом колдофото твой отец, а рядом с ним я. А это твой крёстный Сириус Блэк, — ответил Римус, указав на вихрастого мальчишку хулиганского вида.

Четвёртым на снимке был толстенький страшненький пацанёнок с хитрющими глазами и самодовольной улыбкой.

— А это кто такой? — поинтересовалась Гермиона. — У него отталкивающая внешность.

— Это Питер Петтигрю, — нехотя ответил Люпин, — наш бывший друг. Вчетвером: я, твой отец, твой крёстный и Питер, в школе мы были лучшими друзьями, а после и вовсе прозвали себя Мародёрами. 

— А что такого сделал Петтигрю? — настороженно спросил Гарри. — Вам он явно неприятен.

— Питер предал нашу дружбу, твоих родителей и тебя, — поведал Люпин.

— Это из-за него псих напал на дом, убил моих родителей и попытался убить меня? — спросил Гарри. 

— Да, из-за него, — с грустью в голосе признался Римус. — В альбоме есть также фотографии твоей мамы. 

Гарри принялся с интересом просматривать старые снимки. Там он нашёл фото жизнерадостной девушки с длинными развивающимися волосами. На всех движущихся картинках Лили Эванс была улыбчивой и весёлой. А вот Джеймс Поттер чаще со шкодливой улыбкой. Сириус Блэк на фото обычно выглядел горделивым и нахальным. А вот Люпин казался каким-то блёклым и незаметным. Грейнджеры предложили Римусу с ними отужинать, на что оборотень быстро согласился, ведь он хотел познакомиться с сыном друзей поближе. 

* * *

Альбус Дамблдор работал в кабинете. Он был занят расчётом бюджета на следующий учебный год. Денежный фонд школы насчитывал не так много, ведь старый маг давно привык пользоваться казёнными средствами, как своими собственными. Только одни его разноцветные мантии вылетели в копеечку, и это не говоря обо всех приборах и безделушках из кабинета. А сейчас ему нужны деньги на школьные нужды. А ключ от сейфа Поттеров, как назло, утерян. 

— Похоже, всё-таки придётся обратиться к гоблинам, — буркнул старый интриган, накидывая красную мантию с изображёнными на ней цветами. — Будь они неладны, любители формальностей. 

После чего Дамблдор камином отправился в банк Гринготтс. Оказавшись в помещении, пожилой маг направился к стойке, за которой работал гоблин-клерк. 

— Милейший, — обратился к гоблину Альбус Дамблдор, — мне нужно попасть в сейф Гарри Поттера... естественно, на правах магического опекуна мальчика. 

— Минутку, господин Дамблдор, — проговорил сотрудник банка и обратился на гоблендуке к своему сородичу, который, выслушав, тут же скрылся за ближайшей дверью. — Сейчас подойдёт поверенный рода Поттер. И вы решите с ним ваш вопрос. 

Дамблдор напрягся: иметь дела с поверенным рода он не особо хотел. Но чтобы не выдать охватившего его волнения, директор Хогвартса улыбнулся своей самой искренней улыбкой. 

— А, здравствуйте, поверенный рода Поттер, мистер… простите, я не помню вашего имени. — осёкся Дамблдор, делая вид, что он запамятовал имя ещё одного возникшего рядом гоблина.

— Богрод, — холодно отозвался тот, обнажив острые зубы. — Магическому опекуну мистера Поттера стыдно не помнить имени поверенного рода. 

— Старость, мистер Богрод, — попытался выпутаться из сложившийся ситуации Дамблдор, — память уже всё-таки не та. Могу и забывать что-то. 

— Давайте перейдём сразу к делу, мистер Дамблдор, — заявил гоблин. — На каких правах вы собираетесь посетить сейф моего клиента? И предъявите, пожалуйста, ключ? 

— На правах магического опекуна мистера Поттера. Но проблема в том, что я потерял ключ от сейфа, — посетовал Альбус Дамблдор. 

— Мистер Дамблдор, вы, видимо, не в курсе последних дел, — самодовольно осклабился Богрод. — Вы больше не магический опекун мистера Поттера.

— Что? Как? Этого не может быть! — принялся возмущаться глава Визенгамота. — Как это я не опекун Гарри Поттера? Если это не я, то кто тогда?! 

— Мадам Амелия Боунс временный магический опекун моего подопечного, — начал отвечать Богрод. — Немного позже в Англию вернётся лорд Блэк, и он станет постоянным опекуном мистера Поттера. 

— А имя лорда Блэка я могу узнать? — как можно миролюбивее спросил Дамблдор, хотя он сам был уже на взводе, так как лишился доступа к деньгам Поттеров. 

— Извините, но это конфиденциальная информация, — осклабился гоблин. Он был готов и дальше издеваться над ушлым стариком. 

— Что ж, всего доброго, — произнёс директор Хогвартса сквозь зубы и покинул кабинет поверенного рода Поттер. 

Вернувшись в Хогвартс, Дамблдор устроил погром в собственном кабинете. Он был взбешён. «И вот ведь Амелия, девочка своевольная! Решила перейти мне дорогу? Что ж, придётся подрезать тебе крылья, — размышлял старый маг. — Интересно, кто же этот таинственный лорд Блэк? Вроде как у Блэков остался только Сириус. А может, главой рода стал кто-то из итальянской ветви этого семейства? Но это маловероятно. Хотя старый жук Арктурус мог и на такое пойти. Тогда, возможно, Сириуса следует искать в Италии». 

* * *

Сегодня у Амелии выдался непростой день. Женщина была завалена работой. И именно теперь к ней наведался сам глава Визенгамота. Как же она ненавидит этого старика! Ведь она видит его насквозь, в отличии от многих. Дамблдор хороший актёр, он позиционирует себя как добродетельный старичок и сильный светлый маг. Но Амелия знает его другую сторону: Дамблдор лишь притворяется добрым, на самом же деле он мастер-интриган. Он так запудривает мозги, что все безоговорочно его слушают. Её брат, Мародёры и многие другие свято верили Дамблдору. Но ни к чему хорошему это не привело: те же Лонгботомы — овощи, Поттеры мертвы, так же, как и её брат Эдгард с семьёй. Но, похоже, Сириус Блэк и Римус Люпин наконец-то увидели истинное лицо Дамблдора. Это её козырь против зловредного старикашки. А сейчас ей следует миленько улыбаться, чтобы не вызвать каких-либо подозрений в свой адрес у главы Визенгамота.

— Амелия, я хотел обсудить с тобой очень важный вопрос, — добродушно начал Дамблдор, обращаясь к главе ДМП, и Боунс сразу уловила фальшь в его голосе. 

— Ну тогда присаживайтесь, директор, — учтиво произнесла женщина.

— Амелия, девочка моя, почему ты меня не уведомила, что стала опекуном Гарри Поттера? — спросил старый маг. — Скажи, ты уже виделась с мальчиком? 

— С мистером Поттером я пока что лично не знакома, — уклончиво ответила глава ДМП. — А по поводу первого вопроса, я стала опекуном мальчика, дав кровный обет. 

— Кровный обет, это же тёмная магия. С такими вещами не шутят, — решил пожурить Боунс Дамблдор, словно она ещё маленькая девочка, — тебя заставил принудительно дать обет некий неизвестный лорд Блэк? Кто он? Скажи мне его имя.

— Я не могу, — снисходительно соврала глава ДМП. — Я дала лорду Блэку непреложный обет, в том, что не открою его личность до тех пор, пока он сам этого не захочет. 

— Ясно, моя девочка, — проскрипел Дамблдор. — Амелия, я должен сказать тебе кое-что важное. Это касается Гарри Поттера. 

— Если вы хотите сообщить, что Гарри Поттер получил инвалидность и теперь прикован к коляске, то это мне уже известно. Мне сообщил лорд Блэк об этом, — заявила Боунс. — А то, что вы, господин Дамблдор, решили не сообщать... Это очень смахивает на некие ваши тайные замыслы... Вы должны были предать огласке, что ребёнок нездоров? Да. По вашей вине, уважаемый директор, мальчик в этом году не пошёл учиться в школу волшебства. 

— Но… — не успел даже слова вставить старый интриган, как глава ДМП перебила его.

— Мне прекрасно известно, что школа Хогвартс не приспособлена для таких детей, как Гарри Поттер. Но вы могли бы обратиться за помощью к мадам Максим или директору Каркарову, — принялась отчитывать старика Амелия Боунс, — думаю, что в академии Шармбатон или институте Думстранг созданы условия для обучения особенных деток. 

— О чем это ты, Амелия? — включив недалёкого дурочка, спросил Дамблдор. 

— Мой друг, француз Джордуа Буше, закончил Шармбатон несмотря на то, что он страдает детским церебральным параличом. Он ходит с костылём, однако это не помешало ему стать профессором чар в Шармбатоне. А ещё один мой друг, Георг Еожен, несмотря на то, что он глухонемой, смог отучиться в Думстранге и стать известным рунологом. 

— Амелия, ты хочешь, чтобы я позволил Гарри Поттеру обучаться под руководством Каркарова?! Он же пожиратель смерти! — разошёлся Дамблдор. 

— Верно, Каркаров упивающийся смертью, — усмехнулась Боунс. — Но у вас же, директор, тоже есть собственный карманный пожиратель. Снейп. 

— Северус давным-давно раскаялся, — начал оправдывать зельевара директор Хогвартса, — это ошибка его молодости. 

— Ну так и у Каркарова тоже ошибка молодости, — язвительно заявила Боунс, — а сейчас он заслуженный профессор тёмных сил в Думстранге. Его не за красивую внешность назначили директором института. Он, видимо, прекрасно себя зарекомендовал, раз его удостоили такой высокой должности. Ах да, против Снейпа я ничего не имею. Он уже достаточно расплатился за то, что примкнул к Тёмному лорду. Если у вас всё, уважаемый директор, я бы хотела сегодня чуть пораньше уйти домой. 

— Да, у меня всё, — отчеканил глава Визенгамота, после чего покинул кабинет. 

Амелия тоже не засиделась на рабочем месте. Выйдя из Министерства магии, женщина трансгрессировала в Литтл-Уингинг и направилась к дому Грейнджеров. Подойдя к магловскому жилищу, мадам Боунс постучала в дверь. Через пару минут ей открыла миловидная шатенка средних лет, одетая по-домашнему. Хозяйка дома с удивлением рассматривала гостью и уже была готова задать вопрос, но та её опередила.

— Вы миссис Грейнджер, как я понимаю, — проговорила незнакомая женщина за сорок, одетая в странную одежду, и протянула руку для пожатия. — Я Амелия Боунс, глава Департамента магического правопорядка Министерства магии Великобритании. Думаю, Сириус Блэк вам обо мне сообщил. 

— Да, мисс Боунс, мы с мужем в курсе, — кивнула мать Гермионы и пригласила нежданную гостью в дом. — Вы, видимо, пришли познакомиться с Гарри. 

— Да, вы меня верно поняли. Мне действительно нужно познакомиться с мальчиком и кое о чём с ним поговорить, — ответила Амелия Боунс. 

— Гарри с Гермионой в гостиной, — сообщила хозяйка дома. — Проходите.

Боунс увидела Гарри Поттера в большой светлой комнате. Инвалидная коляска пустовала, а мальчик сидел на диване с книгой в руках. Ребенок ей показался слишком худым и маленьким для своих одиннадцати лет.

— Гарри, это мадам Боунс, она хочет с тобой поговорить, — обратилась к нему миссис Грейнджер, попутно зазывая с собой дочь, которая в это время что-то переписывала из книги в тетрадь. — Гермиона, пойдём, поможешь мне на кухне. 

Девочка последовала за матерью, оставив гостью наедине с другом.

— Хорошо, — ответил Гарри, откладывая книгу в сторону. — Прошу, присаживайтесь. 

— Гарри... я же могу к тебе так обращаться? — спросила Амелия, располагаясь на диване рядом с мальчиком, на что Гарри одобрительно кивнул. — На данный момент я твой временный магический опекун, но скоро им станет твой крестный. Думаю, через некоторое время состоится заседание Визенгамота, это такой совет, на нём будут решать вопрос с твоим опекунством. Я должна буду представить членам палаты твоё решение, против ты, чтобы твой крестный мог о тебе заботиться, или нет.

— Я только за. Я очень благодарен родителям Гермионы за то, что они забрали меня из интерната, в который меня сбагрили Дурсли, — ответил Гарри.

— Не хочешь рассказать мне об этих нерадивых родственниках побольше? Как они с тобой обращались? — начала задавать вопросы мадам Боунс. — Как ты познакомился с крёстным? Как узнал о мире магии? 

Гарри во всех подробностях принялся рассказывать о своей жизни у людей, которых он считал семьёй до аварии и после неё. Он поведал, как дядя Вернон и его сестра насмехались над ним, как издевался кузен, как ненавидела его тётя Петуния. Гарри также поделился своими воспоминаниями об интернате для инвалидов. Он сообщил, как познакомился с Гермионой. Рассказал о том, что благодаря ей он понял, что он маг, а не урод, как его всегда обзывали Дурсли. 

Выслушав мальчика, Амелия задала ему ряд стандартных вопросов. Сын Поттеров без каких-либо проблем ответил на них. Только после этого мадам Боунс расспросила Грейнджеров о «несчастном случае» с троллем в школе. 

— Да это никакой не несчастный случай, мадам Боунс! — возмутилась Джин Грейнджер. — Этот мистер Дамблдор просто замял дело, вот и все. Ему даже не интересовало насколько сильно пострадала Гермиона.

— Значит, уголовное дело по факту нападения тролля на ученика в стенах школы возбуждено не было? — спросила мадам Боунс. — Насколько сильно была травмирована ваша дочка? 

— Нет, не было. Муж написал жалобу на директора в ваше министерство магии. Но ни ответа, ни привета. Хотя после этого мистер Дамблдор позволил нам забрать дочь из школы окончательно. Теперь мы категорически против её обучения в Хогвартсе, — хмыкнула миссис Грейнджер. — У Герми шрам на щеке, хромота и заикание. Ещё дочка до сих пор посещает психотерапевта, так как получила психологическую травму.

— Я вас поняла. Завтра же, если сможете, посетите Министерство магии. Цель визита — приём у главы ДМП мадам Боунс. Вас пропустят, — заверила маму Гермионы Амелия. Ведь она вполне понимает беспокойство миссис Грейнджер, так как сама воспитывает племянницу. — Будет обязательно проведено расследование о случае с троллем в Хогвартсе. Я вас в этом уверяю.

— Спасибо огромное, — улыбнулась хозяйка дома. Ей почему-то хотелось верить этой женщине, хоть та и одета странно.

Только после этого Амелия покинула дом Грейнджеров и трансгрессировала в Лютный переулок. Там, накинув капюшон, глава ДМП встретилась с экстравагантной блондинкой, что работает журналистом в «Ежедневном пророке». Боунс передала Рите Скитер белый конверт от Сириуса Блэка.