Моя новая жизнь (джен)

— Кто бы сомневался, — как гром среди ясного неба прозвучала моя фраза в воцарившейся в зале тишине.

А потом, сразу же, зал «взорвался» криками. В основном, возмущёнными. Типа, чё за фигня, мошенник и так далее. Но кое-кто и восхищался. Типа, ай да Гарри.

— Ай да Пушкин, ай да сукин сын, — невольно вспомнилась мне одна крылатая фраза. — А тут, пожалуй, и перефразировать можно. Ай, да Поттер...

Ну, это мне так подумалось, когда я Дамблдору подходил, чтобы «бумажку» с моим именем забрать. На кусочке пергамента, как и следовало ожидать, было моё имя, написанное моей рукой и название школы, но дописанное совсем другим почерком.

Я повернулся к друзьям и кивнул им, а они кивнули в ответ. Пока всё шло по плану.

— Мне туда, директор? — уточнил я у Дамблдора и направился в комнату к остальным участникам.

Рассуждая по дороге о том, что хрень продолжается, а маразм устроителей хрени крепчает. И ведь конечная цель совершенно непонятна. Вот, чего они, кем бы эти самые они не были, добиваются-то? Убить меня хотят? Так ведь способов-то уйма для этого имеется. В участники-то сейчас зачем меня впихивать было?

— Н-да, — вспомнилась мне детская песенка из первой жизни. — Вижу, чётко, вижу ясно. Не пойму я, в чём секрет? Ведь такого не бывает...

— Чего не бывает? — раздался вдруг вопрос на моём родном языке.

Вообще-то, сейчас у меня есть три... как бы их назвать... базовых, наверное, языка. Ну, которыми я совершено свободно владею. Наверное, это такая "плюшка" попаданческая. А то, ведь, мало того, что попадаешь непонятно в кого и, непонятно зачем, так если ещё и окружающие будут разговаривать непонятно о чём, то вообще хрень получиться может. Так что сейчас я свободно могу общаться на трёх языках. Это, по-русски, на общем языке людей Тедаса и английском. Почему именно людей Тедаса? Да потому что, остальные жители Тедаса: гномы, эльфы и кунари разговаривали между собой на своих собственных языках. Но вот родным языком, я до сих пор считаю русский. Поэтому и рассуждаю в основном по-русски. А сейчас я именно, что рассуждал, да ещё и говорил вслух, судя по всему. Поэтому-то вопрос и последовал.

— Виктор Крам, — обратился я к спросившему. Разумеется, кроме него никто меня бы не понял. — Хотя, какой ты нафиг Крам? Крумов ты, скорее всего. И я не удивлюсь, если ты окажешься дальним потомком того самого Крума, который ханом у вас был.

— Ну, да, — согласился со мной болгарин, — от него наш род ведётся. Так чего не бывает-то?

— А того, друг Витя, что жопа есть, а слова нет.

— Это как? — снова не понял он.

— Сейчас сам увидишь, — ответил я услышав топот чьих-то ног и отошёл в сторону. А то ведь снесут ещё нафиг.

И правильно сделал. В комнату буквально «влетел», не разбирая дороги, глава Отдела магических игр и спорта, Людовик Бэгмен. Ну, или просто Людо, как все его называли. Один из двух чиновников Министерства задействованных в этом Турнире. Вторым оказался уже известный мне Крауч. Тот самый который приказал в нас Ступефаями шмалять. Там, на Чемпионате мира.

— Невероятно! — воскликнул он, вбежав комнату. — Необычайное происшествие! Джентльмены... леди. Позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, четвёртого чемпиона, участника Турнира!

Крам, услышав Бэгмена, хмыкнул, эдак... понимающе. Седрик Диггори, ещё один Хогвартский участник, вопро­сительно переводил взгляд с Бэгмена на меня, как будто ослышался. Что до Флёр, то она взмахнула блестящей вол­ной волос и с улыбкой промолвила:

— О-ля-ля! Очень весёлая шутка, мсье Бэгмен!

— Шутка! — Бэгмен еще не пришел в себя. — Да нет же! Какая шутка! Имя Гарри только что выскочило из Кубка.

А Флёр нахмурилась.

— Это ошибка. — В голосе ее звучало презрение. — Он не может соревноваться. Он ошшень маленький.

— Да, но случилось чудо. — Бэгмен потёр гладкий подбородок и улыбнулся мне. — Вы ведь знаете, воз­растное ограничение наложили в этом году в целях бе­зопасности. Но раз имя Гарри выскочило из Кубка... думаю, теперь уже ничего нельзя поделать... Противоречит пра­вилам... Он обязан... Гарри придётся приложить все усилия.

Дверь позади них опять отворилась. Вошли профес­сор Дамблдор, мистер Крауч, профессор Каркаров, ма­дам Максим, профессор Макгонагалл и... Снэйп.

— Мадам Максим! — негодующе воскликнула Флёр. — Они говорят, что этот пти гарсон тоже примет участие.

Мадам Максим, директриса французской школы выпрямилась во весь исполинский рост. Пожалуй, она даже повыше Хагрида была. Немного, но повыше.

— Дамблёдор-р! Кес-кёсе? Что сие означает? — власт­но промолвила она.

— Я тоже хотел бы это знать! — поддержал францу­женок Игорь Каркаров. Директор Дурмстранга. — Два чем­пиона от Хогвартса? Что-то не припомню, чтобы шко­ла, хозяйка Турнира, когда-нибудь выставляла двух чемпионов. Может, я плохо знаком с правилами? — С его губ слетел ехидный смешок.

— Импоссибль. — Мадам Максим опустила огром­ную, унизанную прекрасными опалами руку на плечо Флер. — 'Огва'гтс нельзя выставить двух чемпионов, это не есть сп'гаведливо.

А я их слушал и опять ничего не понимал. Нет, ну как так-то? Ведь они же тоже в зале сидели когда жеребьёвка проводилась. И то, что кубок "выплюнул" четыре "бумажки" вместо трёх, на их глаза произошло. А теперь они претезии предъявляют, как будто бы только что узнали об этом.

В общем, начался гвалт. Все кричали на всех. И пока общее возмущение не прошло, то пришлось мне смиренно дожидаться в сторонке, ожидая инструкций насчёт первого задания. Но, наконец все выдохлись и в тишине прозвучал вкрадчивый голос Снэйпа:

— Каркаров, это всё проделки Поттера. И нет вины Дамблдора в том, что Поттер нарушил прави­ла Турнира. Этот негодный мальчишка с первого дня по­явления в школе только и делает, что нарушает правила.

И если вы думаете, что я стал спокойно выслушивать его и позволять ему и дальше разглагольствовать, то нифига.

— Добби, Винки, — позвал я домовиков.

А когда они появились, то указал им на Снэйпа и попросил их убрать из комнаты... это. И снова поднялся шум. Только в этот раз орали на меня. Ну, понятно, из-за чего. Я зову домовиков, они появляются, щёлкают пальцами и целый профессор изчезает в неизвестном направлении. Это чего за дела такие? Я, вообще кто, чтобы позволять себе такое? И, кстати, а как так вообще получилось, что школьные домовики действуют против учителя? Ну, насчёт домовиков, я думаю, это потому что именно я помог им отправиться на перерождение, из-за чего у них и сработали какие-то там приоритеты или... императивы. Вот они и стали считать мои распоряжения первостепенными.

А когда все проорались, в очередной раз, я спросил, а чем они собственно недовольны. И добавил, персонально для Дамблдора.

— Вы, что забыли, директор, что я вам сказал в прошлом году? Ну, по поводу справедливости и закона. Так что, нечего тут возмущаться. Да и вообще, давайте нас уже, наконец, принструктируют, да и пойдём мы, по своим делам. А то я, в отличии от вас, человек занятой.

И снова поднялся гвалт. Ну, вообще-то, закономерно было, что он поднялся. Признаю, что нагловато я себя повёл. Нагловато. Н-да. Ну, каюсь, грешен.

Наконец, когда все снова проорались, Крауч выдал нам инструкции. И если вы думаете что он сказал нам хоть слово про драконов, то ничего подобного.

— Первый тур проверит вашу смекалку, — сказал нам Крауч. — Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важ­но действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четверто­го ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учите­лей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чем­пиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затра­ты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов.

— А также для них устанавливается свободный график посещения занятий. И на них в этом году не распространяется всякие там... начисления, снятия баллов и прочие... отработки. Правильно я говорю, мистер Крауч? — уточнил я у него.

Крауч подтвердил мои слова и мы разошлись. Правда, перед этим я, так сказать, «забросил удочку» и подкинул информацию к действию французской директрисе.

— Мадам Максим, — обратился к этой огромной женщине, — рекомендую поближе пообщаться с мистером Хагридом. Поверьте, не пожалеете.

Ну, сами понимаете, тут только слепой бы не понял, что она, по сути такой же... результат эксперимента как и наш лесник. И в её жилах тоже имеется толика великанской крови. А что им, полувеликанам, нужно для для нормального метаболизма? Правильно, самогон. Причём не какой попало, а моего производства. Нет, ну а чего? Если получится завести с ней нормальные отношения, то кому от этого будет хуже? Вот придётся мне, например, завтра во Францию пребраться, а там уже и знакомые имеются.

И знаете, не прогадал я тогда с этим предложением. Нормально мы потом с мадам Максим общались. Да и с Флёр, и её семьей мы потом поближе познакомились. Неплохими они оказались людьми. Ну, и с Крамом мы потом подружились. И с остальными дурмстранговцами и шармбатонцами. Но, это будет потом, попозже.

А прямо с утра мне пришлось столкнуться с некоторой... недоброжелательностью. Причём от тех, от кого я совсем не ожидал. Тут, вообще, получилось как? Помнится, я уже говорил, в школе у нас было четыре факультета. Гриффиндор. Наш факультет. Рейвенкло. На котором Луна училась. Слизерин и Хаффлпафф. Так вот, Слизеринцы, как я уже тоже говорил, были предствителями эдакого закрытого клуба. Ну, за исключением их факультетского клоуна, Малфоя. Так что от них никакой реакции на моё избрание не последовало. Рейвенкловцев, главным образом, интересовало как такое стало возможным. Так сказать, пути и способы. Наши Гриффиндорцы, были рады что их представитель в Турнире участвует.

А вот ученки Хаффлпаффа, на котором, кстати, учился Седрик, почему-то вбили себе в головы, что я хочу у него славу украсть или что-то в этом роде. Вот с ними-то противостояние и случилось. И ладно если бы они стали выражать недовольство только в мой адрес. Так ведь нет же. Они ещё и друзей моих к этому «приплели». Впрочем, к чему-то такому мы были готовы. Не зря нас Луна предупреждала, что всех нас в той или иной мере затронет этот Турнир. Вот и пришлось нам поднапрячься и «подбросить» работёнки для мадам Помфри. В общем, дошло, в один из дней, до того что в больничном крыле оказалась, одновременно, чуть ли не половина их факультета.

Нет, всё-таки, как я уже говорил, логика здешних магов порой ставила меня в тупик. Точнее, отсутствие таковой. Вот почему они решили, что мы будем безответно сносить всякие гадости в наш адрес. Типа, да как мы посмели-то? Мол, как так-то? Они, дескать, праведное возмущение высказывают, а им противодействуют в этом.

В общем, поговорили мы тогда с Дамблдором и деканом Хаффлпаффа, профессором Спраут. Они от нас потребовали, чтобы мы после произошедшего, извиниться должены, да и вообще... снизить уровень агрессивности. Ну, а я ответил, что ни я, ни мои друзья извиняться ни перед кем не будем. И напомнил им фразу, про справедливость, закон и беззаконие.

— Вы сами-то что, безнаказанными себя почувствовали, а ваши ученики — бессмертными? — задал я им вопрос. — Не знаете, что ли, что именно вы ответите, если, не дай бог, что-то серьёзное случится? Дело-то нешуточное разыгралось, чуть ли не войнушка полноценная. Это же не придурок Малфой со своими значками.

Кстати, насчёт Малфоя. Помнится были в моей первой жизни такие значки. Поверхность у них какая-то хитрая была. И всё зависело от угла зрения под которым на них смотрели. В общем, было на них два изображения, каждое из которых было видно, в зависимости от ракурса. Вот и Малфой придумал нечто подобное, только магии добавил. С одной стороны на них была надпись: "Поддержим Седрика, настоящего чемпиона", а с другой — высвечивалось: "Поттер — вонючка". В общем, очередная Малфоевская дурь не заслуживающая особого внимания.

Ну, и что было вполне закономерно, у нас, на Гриффиндоре, тоже свой придурок объявился. Рон его звали. По фамилии Уизли. А вот этот момент мне был совсем непонятен. Ведь не дурак же вроде и так вот... затупил ни с того, ни с сего. Претензии какие-то предъявлять начал по поводу моего участия. Хорошо, хоть возмущался он недолго. Свои же его и... успокоили.

А вот противостояние с Хаффами у нас до очень серьёзных заклинаний чуть не дошло. И «спустить дело на тормозах» у Дамблдора не получилось.

Так что, пришлось и Дамблдору, и Спраут, как говорится, «засучить рукава». После этого нападки на нас прекратились. Да и Малфою, заодно, указали на его... неправоту. Ну и не обошлось без письма от крёстного, который Сириус. Типа, я приеду, а то всё пропало, хватай мешки, вокзал отходит. Но я ему пообещал, что если он тут появится, то я на него Кричера, домовика древнейшего и благороднейшего рода Блэк, напущу. Не знаю, что именно сыграло решающую роль, но Сириус и Римус, так и остались там... ну, где они находились.

А ещё через некоторое время окончательно подтвердилось, что первым заданием Турнира будут всё-таки драконы. Информацию о том, что в лесу, на одной из полянок разместились загоны со «зверушками», сообщили мне домовики. Они, по моей просьбе... как это называется... мониторили, да именно так, обстановку. Ну, а я подумал, подумал, да и пригласили мы сдрузьями остальных участников на прогулку. Вы можете спросить, зачем? До потому что, как бы цинично это не прозвучало, но учитывал я будущие перспективы. Ну, сами подумайте, это сейчас мы соперники, а что будет завтра никто не знает.

Так что, пригласили мы их полюбоваться на красавиц, свидание с которыми нам вскоре предстояло. Драконов, я имею в виду. Было их четверо и все они были разных пород. Валлийский зелёный, Шведский тупорылый, "Огненный шар" из Китая и Венгерская хвосторога. А почему красавиц, а не красавцев? Так ведь самками они оказались, причём каждая из них снесла недавно яйца и теперь высиживала их.

— Нет, спасибо конечно, — сказал мне после того как мы вышли из леса Седрик. — Но, почему ты с нами поделился этой информацией?

— Да потому что это не война, Седрик, — ответил я ему. — А всего лишь какой-то турнир. А ещё представь, что бы было, если бы ты узнал об этом в самый последний момент. Ты вот, например, можешь гарантировать, что прямо сейчас, если тебе придётся вступить в схватку с драконом, у тебя есть шанс в живых остаться?

В общем, согласился Седрик, что знать заранее всё же получше будет. А потом возмутилась Флёр.

— Нет, как же так-то?! — воскликнула она. — Ведь нам же обещали...

— Не знаю, что вам там обещали, Флёр, только запомни на будущее одну прописную истину, — попытался я «разрядить» обстановку немудреной шуткой. — Обещать — не значит жениться.

В общем, посмеялись мы над ней, шуткой. Ну, я, Виктор и Флёр. А вот Седрик и остальные её не оценили. Впрочем, не мудрено было. Ну, чего вы хотите-то от англичан. Юмор-то у них свой, специфический. Вот они и не поняли в чём «прикол». Впрочем, неважно что не все мою шутку поняли. Главным было то, что узнали мы с чем нам столкнуться предстоит и стали к этому событию готовиться.

А двадцать четвёртого ноября нас, участников, собрали в отдельной палатке, где была проведена ещё одна жеребьёвка. Чтобы узнать кому какой дракон достанется. И снова мне повезло. Нет, если бы мне кто-то сказал, что такое возможно, я бы, наверное, не поверил.

Но, давайте по порядку. Задание Турнира заключалось в том, чтобы достать из драконьей кладки фальшивое яйцо. Драконы нам достались следующие. Седрику — Шведский тупорылый, Флёр — Валлийский зелёный, Огненный шар — Виктору и Венгерская хвосторога — мне. Вот в этом-то мне и повезло. Почему повезло? Да потому что получилось с ней... договорится.

Только один вопрос невольно напрашивается. Как, вообще, можно о чём-нибудь договорится с дикой, хищной зверюгой? Не знаете? Вот и я не знаю. Но... получилось. Вообще, хвостороги, мало того, что были самыми крупными среди своих собратьев, заслуженно считались ещё и самыми свирепыми. И, вполне возможно, что именно эти отличия и сказались на их разуме. В общем, они, в отличии от остальных пород, оказались частично разумными. Не берусь утверждать наверняка, но другого объяснения мы с друзьми не придумали.

А дальше, когда я на арену вышел, то левитировал я ей на морду камешек, а потом трансфигурировал его в большущий каменный намордник. Пришлось кстати, палочкой колдовать. А то и расстояние до неё приличное было, да и трансфигурация лучше палочкой мне удавалась. И расход маны поменьше был. Дракониха конечно, попыталась его с себя снять, а когда не получилось, то завыла. Сквозь стиснутые зубы и как-то... обреченно, наверное. А меня как будто что-то подтолкнуло, и я к ней подошёл. И ведь в голове ничего не «щелкнуло», ну типа того, что она ведь и хвостом приложить может, и лапой. Так что, подошёл я к ней и, показывая пальцем на намордник, спросил:

— Снять?

А она взяла, да и кивать начала.

— А ты мне яичко золотое из своего гнезда выкатишь? — задал я следующий вопрос.

И вновь последовали её кивки.

— А ты не обманешь? — спросил я напоследок.

На сей раз последовало отрицательное мотание головой.

— Ну смотри, ты обещала, — сказал я ей перед тем как отмену на намордник наколодовать.

В общем, я намордник с неё снял, она мне яичко выкатила, а потом я взял ещё, жа и погладил её над носом, было у них там такое хитрое место, типа... эрогенной зоны и обратно отправился.

А теперь скажите, поверили бы в такое? Вот и я не поверил бы. Но, тем не менее произошло то что призошло. Несмотря на всю невероятность данного события.

Имел я, правда, что потом выслушать. От Гермионы. Пожалуй, слова: «Позёр», «Глупый мальчишка» и «Адреналиновый маньяк» были самыми мягкими. Ещё и получил. В общем, вот так закончился наш первый Тур. А после этого на меня вышли Невыразимцы.