Rise (гет)

Передо мной — река тревог.

Боюсь, не переплыть.

И чтобы выжить, мне рывок

Придется совершить.

Наутро после инцидента с боггартом я рассказал Алексу все, что он должен был знать о затее Грейнджер с зельем, и попросил помочь нам с расшифровкой рецепта. Он пообещал все свободное время посвятить именно этому, и я был уверен, что он не подведет.

Дэвидсон не появилась на занятиях, Алекс рассказал, что утром он помог ей добраться до Больничного крыла, так как травма ноги оказалась более серьезной, чем она предполагала накануне вечером.

Занятия прошли спокойно. Я пытался отвлечься от своих мыслей, сосредотачиваясь на учебе. Но это мало помогало. Даже на зельях я то и дело отвлекался и едва не забыл вовремя выключить горелку. Алекс, как и я, был погружен в какие-то свои мысли, так что мы почти не разговаривали на протяжении дня.

После травологии Алекс собрался навестить Дэвидсон в лазарете и предложил мне пойти вместе с ним. Не то чтобы я сильно хотел увидеть Амелию, но узнать о ее самочувствии было бы правильно, так что я согласился, и мы вместе отправились в больничное крыло. Алекс левитировал меня по коридору, так что мы негромко обсуждали наши последующие планы на день.

Мадам Помфри, увидев меня в своих владениях, взволнованно всплеснула руками:

— Мистер Малфой, у вас что-то случилось?

— Нет, — ответил я, — мы просто пришли навестить мисс Дэвидсон.

— Правда? — удивленно спросила колдомедик. — Ну проходите тогда, хотя не стоило так беспокоиться, я отпущу ее уже через несколько часов.

Мадам Помфри указала нам на единственную кровать, огороженную ширмой, и мы двинулись к ней. Алекс подошел первым.

— Привет, Алекс, — радостно воскликнула Дэвидсон. — Спасибо, что пришел, мне тут было так скучно, — она увидела, что я тоже здесь, и добавила: — Здравствуй, Малфой, а тебя я тут увидеть не ожидала. Но все равно рада, — она слегка улыбнулась.

Амелия совершенно не походила на нездорового человека, наоборот — она очень хорошо выглядела и явно была в хорошем настроении. Непривычно было видеть ее не в школьной мантии или строгом свитере, как вчера вечером, а в легкой футболке, которая подчеркивала ее стройность и хрупкость. А пшеничные волосы, заплетенные в небрежную косу, придавали ей особое очарование. Алекс, похоже, тоже отметил эти новые черты Дэвидсон, потому что смотрел на нее во все глаза и уже дважды поправил себе прическу.

— Тебе уже лучше? — спросил я.

— Это я собирался спросить, — притворно обиделся Алекс.

— Я в порядке, — сказала Дэвидсон, глядя на Алекса. — Ребята, расскажите мне лучше, как прошел день.

Пока Алекс пересказывал ей ничем не примечательные события сегодняшнего дня, я подумал, что Грейнджер сегодня никак не дала о себе знать, а значит, я не мог увидеться с ней сегодня, если не считать ужина в Большом Зале, хотя она не каждый раз приходила на него. Я решил, что раз все так сложилось, то остаток дня проведу в библиотеке за поисками полезной информации в книгах.

Наговорившись с Амелией и пообещав встретиться вечером в гостиной, Алекс пошел вместе со мной библиотеку, где мы просидели до самого вечера. Набрав книг, которые его попросила взять Дэвидсон, Алекс ушел, а я остался сидеть до отбоя, даже не сходив на ужин.

* * *

Следующие дней семь почти ничего не происходило, и в сравнении с предыдущими, насыщенными событиями и эмоциями тремя-четырьмя днями, они показались унылыми, скучными и пустыми. С Грейнджер я виделся только на занятиях по трансфигурации, но она даже не смотрела в мою сторону.

Все свободное время мы с Алексом, как и планировалось, проводили в библиотеке, выискивая в книгах по зельеварению и целительству любую информацию, которая хоть как-то могла нам помочь. Иногда к нам присоединялась Дэвидсон, но, поскольку ее я не посвящал в наши дела, а она не особо стремилась что-то у нас выпытать, она чаще всего просто садилась рядом с Алексом и занималась заданиями или просто читала книги.

Даже сумасшедшая Куппер не слишком сильно донимала студентов, а на нас троих после той истории с боггартом вообще не обращала внимания, будто бы решила, что нам пока достаточно встрясок.

Каждую ночь за это время мне снилось прошлое, тот период, когда я был в отчаянье и сходил с ума от неизбежности происходящего. Я уже подумывал о том, чтобы попросить у мадам Помфри зелье сна без сновидений, если кошмары не прекратятся.

Все, чем я занимался, было омрачено каким-то неявным ощущением тревоги и дискомфорта. Я стал нервным и раздражительным. Алекс несколько раз интересовался, что со мной не так, но мне нечего было ему сказать, и не потому, что я хотел что-то от него скрыть, а потому, что я и сам до конца не понимал своего состояния. Как будто мои чувства и эмоции холодели, как погода, которая хмурилась все больше в последние октябрьские дни.

Когда мне ночью вместо очередного кошмара приснилась Грейнджер, которую я держал за руку, я не выдержал и решил пойти к ней в тот же день, чтобы выяснить, что происходит. Меня уже не устраивало просто написать записку, я хотел поговорить с Гермионой лично.

С большим трудом высидев все занятия и предупредив Алекса, что я присоединюсь к нему в библиотеке чуть позже, я отправился прямиком к кабинету трансфигурации с настроем на очень серьезный разговор.

Я открыл дверь без стука и направил свое кресло к столу, где сидела Грейнджер. Она выглядела озадаченной моим внезапным появлением, но не стала задавать мне вопросов, видимо, ждала их от меня. Она посмотрела на меня своими карими глазами и заправила за ухо выбившуюся прядь волос. А я… я растерялся и смутился, увидев ее так близко. Но это было только первое впечатление. Вспомнив свои эмоции, которые терзали меня эти дни, я сказал:

— Грейнджер, какого дьявола ты ушла в подполье?

Она явно не ожидала такого напора с моей стороны.

— Ну, во-первых, здравствуй, Малфой, — несколько язвительно сказала она. — А во-вторых, я не должна перед тобой отчитываться.

— Ты обещала рассказывать, как продвигаются исследования, — прозвучало так, будто я был обижен на нее, жаль, я не мог вернуть сказанное назад.

— Я говорила, что буду тебя информировать о прогрессе, — сказала она, повысив голос. И уже гораздо тише добавила: — Но смысл мне тебя отрывать от своих дел, если я ничего нового не выяснила?

Я понял ход ее мыслей. И это было логично и означало, что я попросту сглупил. Вслух же я сказал несколько другое:

— Меня это непосредственно касается, потому я хочу знать, что творится. Ты могла хотя бы записку отправить.

— Ладно, — сказала она, вставая со своего места. — Если это все, что ты хотел выяснить, тогда до свидания!

— Подожди, Грейнджер, — сказал я, определенно не собираясь еще уходить. — Ты ведь говорила, что можно вместе копаться в книгах. Почему ты не позвала меня?

— Я хотела побыть одна, — сказала Гермиона, отворачиваясь от меня.

— Ясно, — ответил я тихо. — Но раз уж пришел сейчас, может, все-таки помогу?

Грейнджер тяжело вздохнула и села обратно на свой стул.

— Ладно, раз ты так настаиваешь. Только я сейчас занята немного другим делом, так что тебе пока придется поработать без меня. Как только я решу свои вопросы, я к тебе присоединюсь. Ты можешь сесть за любой стол, книги я тебе принесу, — сказала она.

— Хорошо, — согласился я и переместился к тому, который стоял напротив ее стола.

Грейнджер передала мне книгу по колдомедицине, и я сделал вид, что внимательно ее изучаю. Сам же украдкой наблюдал за ней. Она вернулась к прерванному занятию, по-видимому, это были какие-то проверочные работы студентов. Грейнджер внимательно читала каждую из них, забавно хмурила брови и качала головой, а когда ей не нравилось то, что было написано, она брала перо и делала исправления красными чернилами. Еще она то и дело заправляла за ухо прядь непослушных волос, которая постоянно падала на глаза, и этот жест был таким притягательным, что наблюдать за этим можно было очень долго.

Я помотал головой, это не то, чем я должен был заниматься. Что со мной творилось? Я сконцентрировал все внимание на лежащей передо мною книге.

Спустя час или около того Грейнджер села за стол рядом со мной.

— Что-то нашел? — спросила она, взглянув на текст.

— Нет, — покачал я головой. — Ты знаешь, за все это время, пока ты… пока мы не виделись, мы с Алексом перечитали в библиотеке множество книг, но все тоже безрезультатно. Может... стоит отказаться от этой затеи?

— Нет! — возмутилась Грейнджер. — Ты не должен так безропотно сдаваться. Как можно опускать руки, если еще не все усилия приложены для достижения результата?! Я отступать не собираюсь. Во-первых, я действительно тебя обнадежила и теперь чувствую себя ответственной за это, а во-вторых, я все еще хочу поступить в Академию зельеваров.

— Ты мне ничего не должна! — сказал я ей, неожиданно разозлившись. Мне не хотелось слышать от нее про ответственность, это было слишком… формально? Это было почему-то просто обидно.

— А ты мне должен, — сказала она. — Так что давай продолжать искать, — она демонстративно придвинула книгу поближе к себе и принялась читать. Я закатил глаза, но промолчал и тоже уткнулся взглядом в текст.

Мы досмотрели эту книгу и еще несколько, тихо переговаривались, обсуждая прочитанное, но в этот вечер так и не нашли ничего стоящего. Но не все было так уж плохо. По крайней мере, мы снова спокойно общались, без колкостей и вспышек гнева. А мне все больше нравилась идея почаще разговаривать с Гермионой. Все-таки она была очень умной девушкой.

Перед уходом я договорился с Грейнджер, что приду завтра и мы продолжим поиски. Не знаю, чего мне хотелось больше: помочь ей в исследованиях, чтобы она сделала для меня исцеляющее зелье, или просто чаще бывать с ней рядом и разговаривать.

* * *

На следующее утро Алекс подошел ко мне в Большом Зале и слегка стукнул меня по плечу.

— Ты куда вчера пропал? — спросил он.

— Извини, — сказал я, хотя совесть меня совершенно не мучила, ну, может, только слегка. — Я не смог прийти.

— Я даже догадываюсь из-за кого, и потому не злюсь. Но ты просвети меня все-таки, — с хитрой ухмылкой сказал он.

— Тут слишком много ушей, — сказал я настойчиво.

— Понятно, значит, я прав. Успехи есть? — подмигнул он мне.

— Нет, — ответил я, а потом понял, что его вопрос звучал несколько двусмысленно. — Хватит прикалываться! — возмутился я. Алекс засмеялся.

— Рад, что до тебя дошло, — сказал он, все еще смеясь. — Сегодня ты тоже будешь «занят»?

— Да, — сказал я, — а ты продолжишь поиски?

— Разумеется, — ответил он, — мне и самому это все интересно, хоть я и не слишком люблю зельеварение.

— Спасибо, — искренне поблагодарил его я. — Вчера, я так понимаю, ты ничего полезного не нашел?

— Увы, — сказал Алекс, разведя руками. — Да, кстати, сегодня я еще обещал помочь Амелии с арифмантикой. Так что часть свободного времени уйдет на это.

— Без проблем, — сказал я. — Передавай Дэвидсон привет, — теперь настала моя очередь подмигивать.

Алекс снова стукнул меня по плечу, поджал губы, покачал головой, мол «что ты несешь», и убежал обратно за свой стол.

— Малфой, от твоего друга слишком много шума, — раздалось слева от меня. Я повернул голову в сторону говорившего, это был Энтони Мэлтон, похоже, его я бесил больше, чем других. Остальные уже давно просто игнорировали меня, будто я и вовсе не существую.

Я промолчал, надоело отвечать на эти глупые и бесполезные нападки. Доев свой тост, я позвал эльфа, чтобы он отлевитировал меня до кабинета истории магии. А Мэлтон так и застыл с озадаченным выражением на лице.

* * *

Занятия выдались трудными для меня. Если на истории магии можно было выспаться, то чары и травология отняли много сил. До кабинета Грейнджер я добрался уже с большим трудом. Она сразу заметила, что мне тяжело, хоть я и старался этого не показывать.

— Малфой, ты не отдыхаешь, мне придется пожаловаться на тебя мадам Помфри, если не будешь соблюдать режим, — сказала она мне строго.

Я только устало отмахнулся.

— Может, хотя бы чаю выпьешь? — спросила она, скрестив руки на груди.

— Нет, спасибо, давай лучше приступим к работе, — ответил я, стараясь не смотреть ей в глаза.

Сегодня мы изучали «Устоявшиеся магические изречения средневековья». И где только Грейнджер умудрялась находить книги с такими названиями?

Обсудив, можно ли считать подходящим для нашего рецепта изречение, что «подобие Амортенции в средние века называли жидкой любовью для слабых», и придя к выводу, что к нашему зелью это точно не имеет никакого отношения, Грейнджер не выдержала и уронила голову на руки.

— Все бесполезно. Я так устала.

— Этот Себастьян Златоум был шизофреником. Неужели нельзя было точнее формулировать описание? — возмущался я, тоже чувствуя ужасную усталость.

— Ты не прав, Малфой. Он был гением, просто его записи сгорели в пожаре, потому у нас теперь есть прекраснейшая древняя загадка.

— Не удивлюсь, если книги сожгло адское пламя. Может, просто они не должны были сохраниться до наших времен, чтобы мы не сошли с ума от них, — пробормотал я.

— Нет-нет. Это был обычный для того времени пожар, который уничтожил почти весь город. Вот увидишь, мы сделаем великое открытие, только вот чуть передохнем, — она закрыла глаза, и я засмотрелся на ее умиротворенное лицо. Внезапно ее глаза вновь распахнулись, и она перехватила мой взгляд.

— Ты чего? — спросила она озадаченно.

— Тебе тоже надо отдыхать, вон даже синяки под глазами, — брякнул я, не подумав, просто чтобы скрыть смущение.

— Ну спасибо, — саркастически сказала она. — Ладно, за дело, мистер Малфой, хватит глазеть по сторонам.

Спустя еще час чтения вперемешку с обсуждением, когда я уже подумывал возвращаться в свою спальню, потому что терпеть боль не было уже никаких сил, Гермиона внезапно воскликнула:

— Малфой, смотри! Вот это нам подходит! Помнишь отрывок описания, где сказано, что компоненты «будто взявшись за руки» победят болезнь? Теперь читай, что здесь написано, — она указала мне на небольшой отрывок текста, он гласил: «устоявшейся фразой в шестнадцатом веке в Англии стало словосочетание “взяться за руки”. Многие маги применяли его к заклинаниям и зельям в том случае, когда необходимо было указать на взаимодействие сил двух магов или нескольких схожих элементов. Кроме того, в алхимии про ингредиенты говорили “берутся за руки”, когда имели в виду, что общее число их равняется количеству пальцев на руках, то есть — десять»

— Думаешь, Златоум так это понимал? — с сомнением сказал я.

— Конечно, — сказала она взволнованно, — в старом колдомедицинском справочнике я недавно читала, что раньше стремились приблизить число ингредиентов в любом целительном зелье к десяти, потому что считалось, что число десять символизирует целостность, духовное достижение и совершенство. Считалось, что при десяти составляющих компоненты лучше всего взаимодействуют и быстрее приходят к единству, то есть зелье наиболее эффективно.

— Удивительно, как ты столько запомнила, — восхитился я, воодушевленный тем, что мы наконец хоть немного продвинулись к разгадке. — Значит, — сказал я, развернув рецепт зелья со списком составляющих, — нам осталось выяснить еще три ингредиента.

— Два, — исправила меня, улыбающаяся Грейнджер, — ты забыл про основу, она тоже считается. А она у нас указана — озерная вода.

— Конечно, — ответил я, смутившись. — Значит, всего два. Это обнадеживает, — я посмотрел на ее счастливое лицо.

— Еще как! — ответила она, ее глаза просто сияли — выглядело это завораживающе. — На сегодня, думаю, достаточно, можем продолжить завтра. Хотя... — она замолчала на несколько секунд. — Завтра же Хэллоуин, у тебя, наверное, уже есть планы.

— Нет, — быстро ответил я. — Я приду, если ты не против провести завтрашний вечер в компании меня и книг.

— Идеальное времяпровождение для меня, — сказала она, а потом поправилась: — Я имею в виду вечер с книгами, не люблю чрезмерного шума.

— Ну и хорошо, — сказал я, ухмыльнувшись. — Тогда до завтра? — я заглянул ей в глаза.

— До завтра, — ответила она, не прерывая зрительный контакт.

Я отвел взгляд первым, еще раз мельком посмотрел книгу, которая помогла нам приблизиться к разгадке рецепта, и позвал эльфа прямо в кабинет. Сил уже не было совсем. И это было странно, но сейчас меня абсолютно не волновало, что Грейнджер увидит мою слабость.

* * *

На следующий день я с нетерпением ожидал окончания занятий, чтобы рассказать Алексу последние новости. Но он меня и сам удивил. Придя в кабинет истории магии позже меня, он подошел к нашему столу, но вместо того, чтобы усесться на стул, сказал мне:

— Драко, пойдем отсюда, а? Надо поговорить.

— Прямо сейчас? — удивился я. — Я тоже хотел кое-что тебе рассказать, но думал, что мы все обсудим уже после истории.

— Только зря время потеряем, — он пренебрежительно махнул рукой. — Давай лучше посидим в старом кабинете ЗоТИ.

— Ладно, — пожал я плечами. Что же такого важного он хотел мне сказать, если это не могло подождать до конца урока?

Мы поторопились убраться из аудитории, пока не появился профессор Бинс, и уже спустя пять минут добрались до нужного нам кабинета и заперли дверь изнутри. Алекс облокотился на один из столов и уставился в окно. Особо там не на что было смотреть — небо хмурилось и не предвещало ничего, кроме холода и дождя.

— Эй, ты хотел поговорить, — напомнил я о себе.

Алекс повернулся ко мне и вздохнул.

— Да, я помню, — ответил он и ослабил свой галстук.

— И? — не выдержал я.

— Слушай, я, кажется, влюбился, — он почесал голову, это был жест некоторой растерянности, как мне показалось.

Я удивленно поднял брови. Алекс, вероятно, ждал от меня каких-то слов, но мне было сложно их подобрать.

— Неожиданно, — только и смог ответить я. — Есть смысл спрашивать, в кого именно?

— Одно из двух: или со стороны это не бросается в глаза — что было бы хорошо — или ты просто ужасно ненаблюдательный и тебе нет дела до остальных. А это уже не очень здорово.

Я нахмурился.

— Лучше просто расскажи все, — я скрестил руки на груди, а Алекс снова вздохнул.

— Мне нравится Амелия Дэвидсон, и ты, между прочим, мог бы догадаться об этом, — на одном дыхании выпалил он.

— Серьезно? — я был не так уж и сильно удивлен услышать именно это имя, но не ожидал, что Алекс так будет мне об этом сообщать. — И что ты планируешь делать?

— Ничего, — ответил он. — Пока ничего. Как думаешь, у меня есть шанс?

— Определенно больше одного, — сказал я, хмыкнув. — А по сравнению со мной, так вообще. На моем фоне ты просто идеален для Амелии. Я-то ей явно неприятен.

— Зря ты так считаешь. Она вполне дружелюбно к тебе расположена, — возразил Алекс. — А мне… мне приятно находиться в ее компании.

— Это тревожный сигнал, — проговорил я задумчиво. — Ты то же самое говорил обо мне, — я округлил глаза в притворном изумлении.

— Дурак, — беззлобно отозвался Алекс и улыбнулся. — Я серьезно. Мне нравится ей помогать, знаешь, хочется, чтобы она радовалась. А тогда в подсобке я ужасно испугался за нее. Наверное, в тот момент до меня и дошло, что она мне дорога.

— А за меня, значит, ты не испугался, — изобразил я обиду.

— Что ты, конечно, испугался, бежал со всех ног спасать от кричавшей Амелии, — поддержал он шутку. Помолчав несколько секунд, Алекс продолжил: — Вообще, ты и правда жутковато выглядел, сидел белый как полотно. Ты не сразу понял, что то был боггарт?

— Да и ты не сразу это понял, — пробормотал я.

— Согласен, — поморщился Алекс. — Просто не ожидал его тут увидеть. Интересно все-таки, Куппер знала о боггарте или нет?

— Эта сумасшедшая и не на такое способна, так что все может быть, — ответил я и покачал головой. — Методы у нее совершенно идиотские.

— Я бы сказал, странные, — задумчиво произнес Алекс. — Амелия говорила, что твой боггарт принимает жуткий вид. Она все-таки правильно все поняла?

— Да, — нехотя признал я и вздохнул. — И почему я не догадался сразу, что это всего лишь боггарт? Должен был понять!

— Ну, как ты заметил, никто из нас не понял этого сразу. Главное, что мы справились в итоге, и никто серьезно не пострадал.

— Да, и забудем уже об этом. Кстати, думаешь, Амелия не будет никому рассказывать о том, что видела и слышала? — спросил я его, все-таки он с ней больше меня общался и знал ее определенно лучше.

— Уверен в этом. Она девушка хорошая, — горячо сказал он.

— Ну и отлично, особенно для тебя, — я ухмыльнулся.

— Не могу не согласиться, — сказал Алекс, тоже улыбаясь. — Ну ладно, хватит обо мне. Рассказывай теперь ты, что собирался!

— Мы значительно продвинулись вчера с Гре… профессором Грейнджер, — начал я.

— Это в каком смысле? — многозначительно спросил Алекс.

Я направил на него свою волшебную палочку.

— В смысле зелья! А если ты будешь продолжать делать свои дурацкие намеки, получишь «Петрификус» в лоб и будешь слушать молча, лежа на холодном полу.

— Ладно-ладно, — посмеиваясь, он примирительно поднял руки, — больше не буду. Рассказывай.

— В общем, нам осталось выяснить всего два компонента зелья, потому что всего их там десять, и это можно сказать почти наверняка. Ну и, конечно, нужно еще определиться с тем, какое количество каждого компонента нужно положить.

— С этим я, думаю, помогу. Вчера нашел одну книгу по нумерологии, там, может быть, получится откопать что-то стоящее. Некоторые компоненты для зелий раньше добавляли строго по законам нумерологии. И в книге есть целый раздел именно об этом. Думаю, завтра я уже что-то выясню, — Алекс замялся. — Сегодня не получится, понимаешь, я хотел по случаю Хэллоуина провести вечер с Амелией.

— О, конечно, — ответил я. — Спасибо, что помогаешь. А я сегодня снова иду к профессору Грейнджер, будем дальше искать информацию.

— Будете вместе праздновать Хэллоуин? — спросил Алекс, многозначительно усмехнувшись, и бросился в сторону, потому что я снова направил на его волшебную палочку.

— Думай, что хочешь, но я иду к ней только из-за зелья, — сказал я. Но не соврал ли?

Алекс интенсивно закивал и вернулся обратно к тому месту, где стоял.

— Ты прямо сейчас уже пойдешь? — спросил он меня.

— Нет, — покачал я головой, — еще рано. Через несколько часов, думаю, можно будет.

— Тогда можем отправиться в библиотеку и сделать эссе по зельям. И заодно почитаем учебник по истории магии, чтобы понять, что же такое важное мы сегодня пропустили, — с сарказмом сказал Алекс.

— Хорошо, — мгновенно согласился я, идея была здравой.

— Давай я помогу с перемещением, — предложил он и потянулся за своей волшебной палочкой.

— Помоги, — сказал я со вздохом. — Магия по-прежнему забирает у меня кучу сил.

* * *

Успев сделать в библиотеке все, что было запланировано, я оставил Алекса, к которому через полчаса должна была прийти Дэвидсон, и отправился в кабинет трансфигурации.

Грейнджер, как всегда, сидела за своим столом, увлеченная проверкой эссе или еще каких-то студенческих работ. Увидев меня, она отложила в сторону пергамент, встала и сказала:

— Привет, Малфой. Я думала, что ты придешь немного позже, — сегодня она выглядела немного грустной, или, может быть, просто было слишком мрачно в помещении, от чего создавалось впечатление тоскливости.

— Привет, — ответил я. — Могу уйти, если я слишком рано. Только скажи, в котором часу мне лучше быть здесь.

— Нет-нет, — быстро проговорила она, — не уходи. Я все равно не особо занята. Да и потом, сегодня же Хэллоуин, ты, наверное, захочешь уйти пораньше, чтобы попасть на праздничный ужин.

— Я не иду на ужин, — покачал я головой. — Мне там делать нечего.

— Правда? — спросила она и на несколько секунд замешкалась. — Ну, тогда можно продолжить нашу работу. Перемещайся ближе к столу, а я пока достану книги из шкафа.

— Грейнджер, а ты не пробовала использовать магию, чтобы тяжести таскать? Книги-то немаленькие, зачем тебе утруждаться?

— Малфой, — она укоризненно покачала головой и нарочито громко вздохнула, — не обязательно всюду использовать магию, даже если ты способен на это. Иногда сделать что-то самостоятельно, без помощи волшебства, бывает приятнее. Мне, по крайней мере. Меня абсолютно не затруднит пронести в руках несколько книг, тут не такое уж большое расстояние. Вот если бы мне надо было тащить весь шкаф, тогда я, конечно же, воспользовалась бы волшебной палочкой.

— Ладно, уговорила. Неси уже сюда книги и давай совершать открытия, — сказал я, не желая спорить с ней, хотя я бы, будь у меня столько магических сил, сколько было у нее, колдовал бы гораздо больше.

Грейнджер положила на стол огромную книгу в серой обложке, на которой значилось «Великие открытия алхимиков шестнадцатого века. Автор: маг-историк Неван Остен Крайер».

— Немало же открытий совершили алхимики в шестнадцатом веке, — сказал я, оценивая примерное время, которое придется потратить на прочтение этого толстенного фолианта. — Где ты находишь все эти книги?

— Ты не поверишь, Малфой — саркастично сказала она, — в библиотеке. Конкретно эту книгу я взяла в запретной секции. В ней немало темномагических ритуалов описано. Надеюсь, ты не станешь их запоминать.

— Приложу все усилия, — ответил я и открыл книгу.

Следующий час мы старательно изучали каждую страницу в надежде найти интересующую нас информацию, но кроме советов, как сварить зелье, чтобы твой враг больше не смог никогда говорить правду, или чтобы у соседа отвалились уши, мы пока ничего не нашли. У автора книги явно были довольно странные представления о «великих открытиях».

— Все, не могу больше читать этот бред, — сказала Грейнджер, когда мы дошли до рецептов отрав, которые нельзя нейтрализовать безоаром. — Это просто какой-то справочник для маньяков и убийц. Теперь понимаю, почему эту книгу никто не брал в руки уже сорок лет.

— Да ладно тебе, дельные же советы, — с усмешкой сказал я, но после испепеляющего взгляда, который послала в меня Грейнджер, уже без улыбки добавил: — Я просто шучу. Успокойся. Давай сделаем небольшой перерыв.

— Согласна, — без тени недовольства в голосе сказала она. — Может быть, ты все-таки хочешь отправиться на праздничный ужин? Еще можно успеть.

— Нет, я же сказал, что не хочу туда идти. Может быть, ты хотела бы пойти, а я мешаю? — спросил я, в глубине души надеясь на отрицательный ответ.

— Я тоже не хочу туда, — ответила она без колебаний.

— У меня появилась одна идея, — воодушевленно сказал я. — Мы могли бы устроить себе отдельный ужин, чтобы не остаться голодными. Мой эльф Тинки принесет нам с кухни любое блюдо. Что думаешь?

— Не знаю даже, — в ее голосе слышалось сомнение.

— Ты подумай, мы сможем отвлечься от книг и перекусить, и не надо никуда для этого идти, — уговаривал я. — А потом продолжим наши поиски. Идет?

— Идет, — кивнула она со вздохом. — Но я не голодна, так что буду только чай.

— Хорошо, — сказал я ей. И сразу же позвал эльфа: — Тинки!

Он появился с негромким хлопком буквально через несколько секунд.

— Молодой хозяин хочет, чтобы Тинки помог ему переместиться в комнату? — спросил эльф, заглядывая мне в глаза.

— Нет, сейчас у меня к тебе другое дело, — ответил я и бросил взгляд в сторону Грейнджер.

Проследив глазами за моим взглядом и увидев Гермиону, он повернулся к ней, слегка поклонился и сказал:

— Здравствуйте, профессор Грейнджер, Тинки рад снова видеть вас!

— Здравствуй, Тинки, я тоже рада тебя видеть, — с улыбкой сказала она. Эльф засиял от радости.

— Не отвлекайся, — обратился я к Тинки, и тот снова уставился на меня. — Принеси нам с профессором Грейнджер по чашке чая из кухни и несколько кусков тыквенного пирога.

— Тинки все сделает, хозяин, — сказал он мне и тут же исчез.

— Ты не мог бы с ним повежливее обращаться? — спросила меня Гермиона с укором в голосе.

Я нахмурился. Как же я мог забыть про ее пунктик насчет домовых эльфов.

Хлопок возвестил о том, что эльф возвратился. В своих маленьких руках он держал поднос, на котором стояли две синие чашки с горячим чаем и тарелка с четырьмя ароматными кусочками пирога. Поставив поднос на стол и снова улыбнувшись Гермионе, он посмотрел на меня:

— Хозяин еще чего-нибудь желает?

— Нет, — я поколебался. — Спасибо. Ты можешь идти.

— Спасибо за чай, Тинки, — добавила и от себя благодарность Грейнджер.

— Тинки всегда счастлив помочь, — радостно пролепетал эльф, поклонился и аппарировал.

— Ты довольна теперь? — спросил я с ухмылкой.

— Вполне, — ответила она. — Давай пить чай, пока не остыл.

Я кивнул и взялся за ручку симпатичной чашки, в которую был налит чай. Она оказалась горячей, и я инстинктивно дернул рукой, выплескивая часть чая из чашки на стол и себе на ноги.

— Ай, — зашипел я от боли в ошпаренной руке и возмутился: — Какого черта ручка такая горячая?!

Грейнджер сразу же достала волшебную палочку, еле слышно пробормотала высушивающее заклинание и спросила:

— Не сильно обжегся?

— Думаю не сильно, большая часть жидкости выплеснулась на стол, — ответил я. И добавил, проведя рукой по снова сухой одежде: — Вижу, ты иногда все-таки не забываешь про то, что можно использовать магию.

— Чего ты так зациклился на этом? Я колдую, когда в этом есть необходимость, вот и все. Ты считаешь, что без магии нельзя обойтись ни в каком случае? — спросила она с нотками возмущения в голосе.

— Я без магии сейчас лежал бы в кровати и смотрел в потолок, — просто ответил я.

— Ну, знаешь ли, маглы тоже оказываются в таком положении, как и ты, — парализованными, я имею в виду, — и зачастую они находят способы нормально жить и передвигаться. В немагическом мире с лечением таких проблем еще тяжелее, чем здесь, но почти никто не сдается и учится приспосабливаться к своему состоянию, если нет возможности что-то исправить, — проговорила она с укором.

— Я об этом не задумывался, — честно ответил я, слегка смутившись. — Хотя и читал, что у маглов много людей на колясках… Но мы с тобой принадлежим миру магии, и колдовать тут, как ты прекрасно знаешь, крайне важно. Если бы у меня были такие магические силы, как раньше, я бы мог значительно облегчить себе жизнь.

Гермиона нахмурилась.

— Мы уже как-то говорили на эту тему, я помню. Возможно, твой друг прав, и все дело в волшебной палочке?

— Не знаю, — угрюмо проговорил я, — мне нельзя сменить эту палочку, за ней следит Министерство.

— Но можно же объяснить им ситуацию, они пойдут навстречу и… — начала говорить она, но я ее перебил.

— Грейнджер, в каком мире ты живешь? Ты забыла, кто я? Мне никогда не пойдут навстречу.

Казалось, мои слова должны были убедить ее, но она, ничуть не смутившись, продолжила:

— Перестань впадать в панику. Тебе ли не знать, что хорошие связи могут решить множество проблем?

— Это ты сейчас намекнула на моего отца? — разозлился я. — Ну, спасибо за напоминание.

— Ты меня не так понял, — примирительно сказала она. — Я не имела в виду никого конкретного из твоей семьи. Я говорила об общей тенденции, о которой ты прекрасно осведомлен.

— Ладно, не важно, — я вздохнул. — Даже если это и так, у меня нет связей в Министерстве.

— Неужели? — спросила она и слегка улыбнулась.

— Я чего-то о себе не знаю? — саркастично спросил я.

— Я могла бы тебе помочь, если все дело только в этом, — сказала она спокойно.

— Ты же не работаешь в Министерс… — начал я и запнулся, потому что до меня дошло, кого она имела в виду. — Нет! Ты же не можешь просить Поттера помогать мне, пусть даже он и занимает высокий пост там!

— Я могу попросить Гарри помочь мне, и он, я уверена, не откажет.

— Но тебе-то это зачем? — ошарашено спросил я.

— Просто не люблю несправедливости и хочу помочь, раз у меня есть такая возможность, — она осторожно взяла чашку с чаем и сделала маленький глоток. — К тому же ты студент, который не может нормально учиться из-за этого.

— Ты серьезно? Ты попросишь Поттера, чтобы он уговорил Министерство позволить мне сменить волшебную палочку?

— Если в этом есть смысл, то да, — просто сказала она и добавила: — Чай немного остыл, так что можешь уже пить.

— Спасибо, — на автомате ответил я и потянулся за своей чашкой.

— Но нужно знать наверняка, в волшебной ли палочке дело, — продолжила Грейнджер.

— И что ты предлагаешь? — спросил я, заинтригованный ее словами.

Она подперла голову рукой и посмотрела на меня.

— Все просто. Проверим твои силы на моей волшебной палочке. А можно еще одолжить палочку у твоего друга. Пусть они и не принадлежат тебе, но и твоя тебя не выбирала. Если хоть какие-то улучшения будут, уже появится смысл писать Гарри.

— Ты мне разрешишь попробовать колдовать своей палочкой? — недоверчиво спросил я.

— А почему нет? — сказала она, поставила свою чашку на стол и встала. — Давай сейчас и проведем эксперимент. Сначала попробуй наколдовать что-то своей палочкой, а потом сделаешь то же самое моей. Вот, держи, — она протянула мне свою волшебную палочку.

Я аккуратно взял ее и положил на стол. Достав свою, направил ее на пустую чашку Грейнджер и произнес:

— Редукто! — чашка раскололась на четыре довольно крупные части. — Такие заклинания даются мне труднее всего, — объяснил я, взглянув на Гермиону.

— Попробуй теперь восстановить ее и потом возьми мою палочку, — предложила она.

— Репаро, — произнес я, и чашка восстановила свою целостность.

Осторожно взяв палочку Грейнджер, я почувствовал, как сила начала циркулировать по руке.

— Редукто! — произнес я, и чашка разлетелась на десятки мелких осколков.

— Здорово, Малфой! — радостно сказала Грейнджер, всплеснув руками. — Думаю, этого достаточно. Я сегодня же напишу Гарри, спрошу, что можно сделать.

Я был ошеломлен. Не прилагая особых усилий и не ощутив, как обычно, дополнительного приступа боли и слишком сильной усталости, я смог сотворить более сложное заклинание, чем чары левитации. Значит, мои магические силы не уменьшились! Это было просто прекрасно!

— Грейнджер, я… — мне никак не удавалось подобрать нужных слов. — Спасибо тебе.

— Пожалуйста, — уже спокойно сказала она. — Хм, а чашку эту мы уже и не восстановим, наверное. Ну да ладно. Чай мы все равно уже выпили, — она замолчала на несколько мгновений. — Ну что, продолжим работу?

— Давай, — ответил я, все еще ощущая весь спектр нахлынувших эмоций. — Дочитаем эту жуткую книгу поскорее!

Мы вернулись к изучению «Великих открытий алхимиков шестнадцатого века» и с большим трудом успели ее закончить, когда до отбоя оставалось всего полчаса. Правда, ничего полезного там так и не обнаружилось, и это немного омрачило вечер, заполненный приятными событиями.

— На сегодня точно хватит, — сказала явно уставшая Грейнджер, убирая в шкаф серый фолиант. — Мне ночью точно будут сниться все эти принесенные в жертву птицы для зелья неудачи и соседские уши, которые отвалились после подливания отваров в вино. Надеюсь, ты не запоминал этих рецептов?

— Что ты, нет, конечно, — ответил я с серьезным выражением лица, а потом добавил: — Я все записал.

Гермиона слабо улыбнулась моей шутке и сказала:

— Пока сделаем перерыв в несколько дней. Я хочу немного подумать над тем, что у нас уже есть. Мне все время кажется, что я что-то упустила. Но никак не могу понять, что именно.

— Ладно, — без особого энтузиазма в голосе согласился я и направил свое кресло к двери; остановившись у самого порога, я повернулся к ней. — Тогда приятных тебе снов, до скорого.

— До скорого, — ответила она.

— Спасибо тебе еще раз, — искренне сказал я, глядя ей в глаза.

— И тебе спасибо, — проговорила она, и я удивленно приподнял бровь. — Хороший получился вечер. Не думала, что этот Хэллоуин будет таким... интересным.

— Ну... пока, — пробормотал я тихо, смутившись, и переместился в коридор.

Завернув за угол, я остановился. У меня бешено колотилось сердце, видимо, из-за эйфории, вызванной тем, что я все еще маг, а не истощенный полусквиб. Немного успокоившись, я направился в свою комнату, боясь не успеть до положенного времени.

Минута в минуту я оказался у двери в гостиную Слизерина. Как и ожидалось, многие студенты решили не расходиться по спальням и продолжали отмечать Хэллоуин. Не обращая внимания на эту импровизированную вечеринку, я поспешил к своей комнате, но меня окликнула староста.

— Эй, Малфой, — сказала Таунсенд, — у меня для тебя есть новости. Ты теперь, как и полагается, живешь в комнате не один. Твой сосед вернулся, так что поздравляю.

— Он в комнате? — спросил я ее.

— Да, он, похоже, не захотел терпеть наше общество. Может, вы с ним поладите, — хмыкнула Руби и отвернулась обратно к своим друзьям, которые как раз закончили разливать по стаканчикам какой-то напиток и с нетерпением ожидали, когда она закончит свой разговор со мной.

Мне нечего было добавить, так что я отправился в комнату, с любопытством ожидая встречи со своим новым соседом. Мне не особо хотелось делить спальню с кем-то еще, но в Хогвартсе так принято, выбора у меня не было, так что нельзя сказать, что я сильно расстроился.

Переместившись в комнату, я первым делом увидел большой сундук, который стоял сразу возле двери. На второй кровати сидел худой парень. Он был темноволосым, мрачным и каким-то костлявым, можно было даже сказать изможденным на вид. Одетый во все черное, он походил на священника. Выглядел он явно старше своих лет.

— Привет, я Драко Малфой, — первым поздоровался я.

— Хэролд Райт, — тихо сказал он. — Я знаю, кто ты. Руби мне уже рассказала о тебе.

— Понятно, — ответил я и отправился к своей кровати. — Надеюсь, мы поладим.

— Да, — как-то бесцветно ответил он. — Я — спать, — он улегся на кровать и отвернулся от меня, давая понять, что разговор окончен.

Я пожал плечами, такое соседство меня вполне устраивало. Полное молчаливое безразличие для меня было гораздо лучше открытой неприязни, а заводить с ним дружбу я и не собирался.

Я удобно устроился на кровати и закрыл глаза, выкинув из головы мысли об угрюмом соседе по комнате. Перед глазами возник образ Грейнджер, чертовой книги про «великие открытия алхимиков» и разлетевшейся от моего заклинания синей чашки. Губы сами растянулись в улыбке.