Совсем другая Кейденс (джен)

Как уже было сказано, оставшееся время перед сном Рябов провёл за изучением всего, что находилось в предоставленной ему лаборатории, а находилось там, честно говоря… Не так уж и много, во всяком случае, того, что могло пригодиться при обороне Кристальной Империи, в чём и состояла на данный момент задача учёного.

Прежде всего он решил внимательно рассмотреть Трансфер, непонятно каким образом очутившийся здесь, хотя должен был стоять далеко отсюда, в другом мире. На первый взгляд отличий от оригинала не было, но вот, присмотревшись, учёный сделал вывод, что это было далеко не та же самая машина, что он разработал в родной вселенной.

Во-первых, в этом Трансфере было несколько чужеродных деталей, несколько отличий в дизайне, которые он точно не добавлял в своё изобретение, во-вторых, эта машина была старой, очень старой. По всей её поверхности лежала пыль, кругом бегали странные существа, чем-то похожие на земных пауков, а также с первого взгляда были заметны пара повреждений в конструкции.

После того как Рябов закончил обследовать Трансфер номер два, он принялся исследовать вещи, стоящие на полках, в основном ничего важного там не было — так, пара склянок, покрытых трещинами, пробирки, которые никто не протирал столетиями, и несколько разваливающихся на глазах книг с пожелтевшими от времени страницами.

Хотя вот последнее учёный решил рассмотреть поподробнее. Взяв одну из книг, он бережно сдул с неё пыль и как можно осторожнее открыл на середине. Однако, к большому сожалению, символы, которым была написана книга, были ему непонятны. Проверив оставшиеся книги, он обнаружил те же самые чужеродные символы, понять которые учёный был просто не в силах.

Отложив книги, учёный стал ходить по лаборатории, рассматривая окружение и размышляя, почему же обычный эквестрийский язык он сразу же стал понимать как родной, а с пониманием этих символом у него неожиданно возникли проблемы?

Возможно, дело было в том, что ему частично передались некоторые навыки предыдущего владельца тела, далеко не все, например, летать он не сможет, но то, что относилось к моторной памяти учёному передалось сразу же.

Ведь, что есть такое, по сути, язык, что есть, по сути, любое знание? Привычка, которую мы день ото дня заучиваем снова и снова, сами того не замечая, пока обороты родного языка не станут частью сознания, частью жизни… Говоря на родном языке, мы не задумываемся, как мы говорим, не думаем, какой оборот речи нам употребить, просто употребляем и всё без всяких раздумий.

Вот и профессору при слиянии его сознания с чужим телом передались некоторые из привычек, что появляются у многих живых существ чуть ли не с самого раннего детства. И в число этих привычек вошёл язык, на котором Кейденс говорила всю жизнь, так что заполучившему её тело профессору тоже передалось это знание.

Видимо, при написании этих книг автор использовал особый шифр для сокрытия своих личных мыслей от любопытных созданий вроде Рябова. Откуда же Кейденс знать этот шифр? Может быть, это был даже не шифр, а другой язык, не имеющий отношения к Эквестрии. В любом случае, кто знает, может, в этих книгах и нету ничего такого важного, может, там спрятана какая-нибудь существенная безделица, однако всё равно было бы очень обидно из-за незнания языка пропустить какую-нибудь важную информацию, которая могла очень помочь в защите от чейнджлингов.

Тяжело вздохнув, учёный вернулся обратно к книжным полкам и стал брать по очереди каждую из них, уделяя особое внимание рисункам на их обложках. В основном там были незнакомые ему существа, но три из них его очень заинтересовали.

На первой книге были изображены трое аликорнов. Первых двух, Рябов запомнил отлично, это были принцесса Луна и Селестия, только… Моложе. По виду их можно было назвать ещё совсем юными жеребятами. Вот третий Аликорн стоящий между молодой Селестией и Луной приковал внимание Рябова надолго.

Кого-то она напоминала своим внешним видом учёному, вот только вспомнить кого конкретно он не мог. У неё были красивые зелёные глаза и длинная грива того же цвета, тело же её было покрыто красивой шёрсткой фиолетового цвета — вот и всё, что можно было о ней сказать на первый взгляд. Она смотрела на жеребят Селестию и Луну особым взглядом, таким, который обычно называют материнским. Казалось, что она хочет защитить их, правда, непонятно от чего. Вроде бы в ней не было ничего особенного, но Рябов буквально чувствовал, что есть в этом аликорне нечто важное, история, которую не хотят вспоминать ни Луна, ни Селестия.

На обложке следующей книги было существо практически неотличимое своим обликом от Дискорда. Оно тоже состояло из частей различных существ, в нём смешались части тел осла, льва, дракона, курицы и многих, многих другие животных. Только это был не Дискорд, что было понятно по форме тела и некоторым другим отличительным признакам, главным из которых был взгляд.

Если Дискорд всегда вёл себя подчёркнуто шутливым образом, постоянно пытался задеть собеседника своим странным чувством юмора, то во взгляде и выражении лица этого существа выражалась печаль, глубокая и безграничная. В этих глазах можно было увидеть многое: усталость от жизни, ненависть и равнодушие ко всему вокруг и мудрость, что нельзя было передать никакими словами.

И наконец третья книга поразила Рябова больше всего. Да, персонажи, изображённые на увиденных им ранее обложках, представляли для него большой интерес, но то, что было изображено на этой книге было просто… за гранью его понимания. С одной стороны, это объясняло многое, но с другой, запутывало дело окончательно.

На обложке третьей книги был изображён он сам. Вернее, не совсем. Это был профессор, но старее, чем он сейчас. У него были поседевшие волосы и морщины на лице, которые ещё не появились на его, однако это был определённо он и никто другой — Рябов просто не мог спутать себя с каким-нибудь незнакомцем, просто отдалённо похожим на него.

Однако если более старый профессор оказался изображён на книге столетней давности, в лаборатории стоит машина, являющаяся его творением, которое мало кто мог скопировать, и принцессы, по всей видимости, знали его задолго до сегодняшней встречи, несмотря на то, что он не помнит знакомства ни с одной из них, то это значит, что…

Потрясённый догадкой учёный тут же выскочил из лаборатории по направлению к стражнику, который, заметив его появление, тут же провёл «принцессу» в её спальню, так как час был всё же поздний. Оказавшись в спальне, учёный тут же лёг на кровать и через пару минут погрузился в сладкий сон. За усталостью дело не стало, в конце концов, напряжение сегодняшнее дня, связанное с подготовкой к празднику, оказало своё влияние.

Как и всегда поначалу Рябов оказался в полной тьме в котором спустя пару мгновений возникло яркое пятно света, к которому он и направился. Чем ближе он был к свету, тем яснее был виден длинный стол, накрытый белой скатертью и уставленный всевозможными угощениями и сладостями. Поверхности, на которой по идее должен был бы стоять стол просто не было, так что стол со сладостями просто плыл во тьме, освещая всё вокруг излучаемым им ярким светом.

Рядом со столом на противоположных сторонах находилось два стула, и за одним из них сидел Дискорд, обильно поедающий все сладости, до которых мог только дотянуться и время от времени выпивающий из огромного чайника, который летал на небольшой высоте над столом.

Заметив Рябова, Дискорд наиграно изобразил восторг.

— О, ты уже тут! — воскликнул он и указал на стул. — Вот стул, садись же скорее и отведай этих пирожных, их тут много, правда, — тут Дискорд резко сменил весёлый тон на мрачный, — еда магическая, так что вкуса у них нет, но мне же надо на что-то тратить тысячелетия своего заключения, не так ли? — однако он тут же снова повеселел и, отпив ещё пару глотков из летающего в воздухе чайника, косо взглянув на Рябова, добавил: — Что-то ты сегодня больно серьёзен. Что-то случилось? Хотя о чём это я, ты же там на воле резвишься, играешь в принцесс, общаешься с Луной и Селестией, — тут его наигранно-весёлый тон снова сменился злым и раздражённым, — пока мне уготована участь наслаждаться фальшивыми пирожными, запивая это дело чаем с худшей заваркой во всей Эквестрии! — на последних словах сорвался он на крик.

Учёный был настолько взволнован открывшимися ему знаниями, что, не обращая на монолог Дискорда никакого внимания, сел на предложенный ему стул.

— Сегодня произошло так много всего, что за пара слов и не уложишься, но я попробую, — пояснил Рябов, даже не смотря на окружающие его горы еды. — Как оказалось, принцессы знали о моём появлении в Эквестрии с самого начала…

— Какое поразительное открытие, не правда ли? — перебил его расхохотавшийся Дискорд. — Ты и правда надеялся скрыть что-то от принцесс, чей опыт измеряется тысячелетиями жизни, да?

— …и теперь они хотят, чтобы я в обмен на жизнь придумал способ, как защитить крохотную Кристальную Империю от полчищ чейнджлингов во главе с Кризалис, — переведя дух, Рябов несколько раздражённо посмотрел на Дискорда, чьи ужимки сейчас были неуместны. — Но главное даже не это, а то, что я обнаружил в лаборатории. Машину, которую мог создать лишь я, а ещё одну книгу, и у меня возник один важный вопрос, который я хотел бы обсудить серьёзно…

— О, так ты хочешь сделать это серьёзно, — Дискорд тут же щёлкнул пальцами и оказался одет в деловой костюм, чем-то похожий на те, что носят богатые люди на важных встречах, со стола исчезла вся еда, а сам он из деревянного превратился в металлический, значительно уменьшившись в длине, благодаря чему учёный и Дискорд оказались близко друг к другу, буквально на расстоянии вытянутой руки, после чего хаосит, удерживая подчёркнуто серьёзное выражение лица, добавил скучающим тоном: — Я вас внимательно слушаю, молодой человек, что бы вы хотели спросить?

Рябов на некоторое время остановился от неожиданности произошедших изменений.

— Каким образом я мог оказаться в Эквестрии на тысячи лет раньше, чем в первый раз в ней оказался, да ещё и явно старше, чем есть сейчас? — задал вопрос учёный настолько спокойно, насколько только смог. — У меня есть множество догадок, но я хотел бы услышать точный ответ от тебя.

Дискорд откинулся на стуле чуть назад и некоторое время просто смотрел на учёного насмешливым взглядом. И вот когда тишина начала потихоньку уже бесить, он всё же соизволил ответить.

— Что же, во-о-озмо-о-ожно, только во-о-озмо-о-о-ожно, что твоя чудо-машинка считает время лишь ещё одним измерением, в котором можно перемещаться так же свободно, как и в пространстве, — с тем же скучающим выражением лица сказал он, растягивая слова. — Возможно, только возможно, переместившись в этот мир, ты уже внёс в него значительные изменения, повлияв не только на его настоящее, но и на прошлое своим будущим, — тут он начал раскачиваться на стуле, положив руки за голову. — Есть также вероятность, что в прошлом ты очень сильно навредил мне, благодаря чему я, зная, что ты обязательно должен дожить до этого момента, решил помочь этому случиться, чтобы затем наблюдать за твоими страданиями.

Рябову понадобилось некоторое время, чтобы полноценно осмыслить всё сказанное. Выходит, Трансфер, стоящий в лаборатории под Кристальной Империей — это действительно его изобретение, просто более поздней модели? Выходит, переместившись в этот мир, он автоматически вмешался и в его прошлое и наделал там немало дел и в частности чем-то разозлил Дискорда, за что плату принесёт сейчас, хотя ещё не делал это. Несправедливость как она есть.

Медленно и неторопливо разбираясь с полученной информацией, Рябов решил кое-что уточнить.

— Так значит… Ты знаешь моё будущее? — задал он Дискорду вопрос. — Ты знаешь, что случится, — и безнадёжно добавил ещё один вопрос, зная, что вряд ли получит желанный ответ, — и может быть, даже подскажешь, как мне справиться с Кризалис, чудесно зная, как мне это сделать? То есть уверен, что если ты сейчас поможешь мне, то я в будущем подскажу тебе способ победы над Кризалис, чтобы ты сейчас помог мне… Боже, как это запутано!

Дискорд, рассмеявшись, склонился над столом.

— О да, — сказал он, — я знаю всё о будущем твоём, во всяком случае, всё, что мне нужно, чтобы вырваться из плена. Но знаешь, почему всё это время я знал, как освободиться от плена, но не мог это сделать? Потому-что один мелкий учёный случайно сказал, что я пробуду в плену до этой встречи, а нарушение его слов привело бы к масштабному парадоксу, который бы стёр меня из этой реальности и сделал так, что Дискорда бы никогда и не существовало. Так что из-за одного идиота, я был вынужден всё это время торчать ЗДЕСЬ! И всё это, — тут Дискорд снова сорвался крик, — ИЗ-ЗА твоих СЛОВ о том, что я ДОЛЖЕН буду провести здесь тысячелетия, дожидаясь встречи с тобой, и знаешь, что самое прекрасное во всём этом? То, что я теперь, зная, что ты именно тот профессор, что был мне нужен, и что встреча, которая должна была произойти, произошла, могу уйти отсюда, не создав парадокс. И нет, я не стану помогать далее своему тюремщику и делал я это лишь потому что знал, что ты должен каким-то образом выжить до этого момента не без моего участия! Теперь, мой дорогой Профессор, ПОКА!

И Дискорд начал делать множество движений руками, похожих на некие магические пассы и бормотать какие-то непонятные слова, и спустя секунд пять Рябов проснулся, успев напоследок увидеть, как Дискорд испарился в магическом свечении, судя по всему сбежав из своего заточения.

Проснувшись, Рябов некоторое время лежал тупо смотря в потолок. Только что самое опасное существо во вселенной всё-таки смогло сбежать из заточения. Кроме того, оказывается, он каким-то образом с помощью Трансфера влез в длящуюся тысячелетиями петлю времени, и без помощи Дискорда, скорее всего, ему не защитить Империю от приближающихся чейнджлингов.

И самое худшее то, что ему придётся возвратиться в эту кошмарную страну на тысячи лет назад ещё по крайней мере один раз, только чтобы каким-то образом найти Дискорда и сказать тому в лицо чудесную новость о том, что он тысячи лет проведёт в заточении Принцесс, пока не встретится с профессором из будущего… Или прошлого…

Единственная хорошей новостью было то, что профессор по крайней мере выживет, так как иначе не сможет встретиться с Дискордом из глубокого прошлого, но кто знает какой ценой ему это обойдётся?

В конце концов учёный решил вернуться к размышлениям о произошедшем утром, когда сможет нормально работать головой, и спустя неопределённое время смог снова заснуть, на этот раз без всяких встреч с Дискордом.