Совсем другая Кейденс (джен)

Итак, тем утром Рябов, проснувшись, попробовал найти какую-либо информацию об этом мире. В спальне. В этом ему всё же повезло, поскольку, похоже, тут было несколько книг из библиотеки. В шкафу подобного добра было немало.

К сожалению, различных романов и прочей любовной чуши среди личной коллекции книг предыдущего владельца тела было в большинстве, но несколько книг по истории всё же в наличие имелось. Правда, как выяснил Рябов, то, что там описывалось, было, к сожалению, лишь легендами, а не проверенными фактами. Хотя если тут, как он и предполагал, царило дремучее средневековье, то неудивительно.

Спустя некоторое время, потраченное на поиск информации о мире в дверь вдруг постучали и вошёл… Белый единорог. Конечно, его, по идее, звали Шайнинг Армор, но в мыслях Рябова его всё ещё звали «Белый единорог». И сейчас, по идее, должна была начаться самая сложная часть плана — не выдать присутствия в теле Кейденс незваного гостя. Страшно подумать, как её муж может отреагировать на это.

— Как ты, милая? — сказал Шайнинг, подходя к нему. Он выглядел очень милым и заботливым, но если честно это напрягало даже больше, чем если бы он был резким и грубым. Потому что обманывать таких люде… Белых Единорогов не просто тяжело, а ещё и стыдно.

— Понимаю, вчера тебе пришлось пережить сильное потрясение и неудивительно, что ты так долго спала, но надеюсь, сейчас ты уже чувствуешь сейчас намного лучше, — продолжал говорить Шайнинг, подходя всё ближе и ближе.

— Не волнуйся… Эм… Шайни́нг, я чувствую себя как никогда хорошо и свежо, — ответил Рябов. В данный момент он чувствовал себя немного странно. Хотя это даже немного сомнительно, что в данной ситуации более странно — то, что он мужик в теле женщины или то, что эта даже не женщина, а пони?

Мистер Белый Единорог смущённо остановился, и учёный понял, что он всё же умудрился сделать что-то не так.

— Шайни́нг? — задал вопрос единорог, с недоумением подняв бровь. — Ты ведь знаешь, что в моём имени ударение ставится на «а́», а не на «и»? Хотя неважно, — он присел на кровать, в которой в данный момент лежал Рябов, и продолжил: — Я что хотел тебе сказать кроме того, что я рад видеть тебя вновь в хорошем расположении духа. Дело в том, что совсем недавно сюда приехала принцесса Селестия, и она хоть и согласилась подождать, пока ты отоспишься со вчерашнего, но всё же ей хотелось бы поскорее увидеть тебя, чтобы дать некоторые важные советы по правлению государством и, если я правильно понял суть её послания, наставить на путь истинный.

Чёрт, ну только не сегодня, она же меня гарантировано вычислит, если она реально настолько мудрая, что аж и правит всей Эквестрией, и прожила уже тысячу лет как минимум. Ведь если в его мире опыта уже к восьмидесяти годам набираются, то она с её годами должна быть ультраопытной и мудрой.

Это профессор подумал, а вслух сказал:

— О как… Чудесно. А когда она планирует со мной встретиться?

— Как она мне сообщила — на ужине, — сказал Белый единорог с сияющим лицом. Посмотрев на часы он добавил: — А это будет чуть меньше чем через час. Уверен, что тебе надо немного подготовиться перед столь важной встречей, а потому не буду мешать, — на этих словах Белый единорог развернулся и ушёл, что Рябова чрезвычайно обрадовало. Правда, это не значило, что он в целом пребывал в радостном расположении духа.

Во всех источниках, что он успел мельком полистать принцесса Селестия описывалась как самая могущественная пони во всей Эквестрии, которая при малейшей опасности даже собственную сестру, родную кровь в мгновение ока отправила замерзать на луне. А тот же Дискорд. Вроде как одно из самых могущественных, во всяком случае, по его словам существ в Эквестрии, а она и его, пусть и с помощью вышеупомянутой сестры запечатала в камне.

Нет, профессор Рябов никогда не был трусом. Просто у него всегда был трезвый взгляд на вещи. И в данный момент всё указывало на то, что в случае малейшей ошибки ему грозила не простая смерть — о нет, что-нибудь поизобретательнее чем простые пытки, что-то ужасное, и самое главное — оригинальное. Хотя, возможно, всю мощь принцессе давали Элементы гармонии, но всё же поднимать солнце также не каждая пони сможет. Да и тот факт, что она правит Эквестрией и является аликорном… не внушал спокойствия.

В итоге Рябов решил успокоиться и взять себя в руки. В конце концов, какая разница: сорок, пятьдесят или тысяча лет — сущий пустяк, ни на что не влияющий. Да и плюс сама Кейденс была не старухой, ей, судя по внешности, максимум лет тридцать-сорок.

Таким образом, остаток времени до того момента, когда ему надо было спуститься в обеденный зал по зову стражника как на казнь он провёл, продолжая чтение увлекательнейших книг о традициях Эквестрии и их праздниках. Что забавно, несмотря на коренные различия в некоторых мелочах тут даже собственная версия Рождества была. Видимо, в любом мире, где есть зима, есть и собственная версия этого праздника. Хм… А Хеллоуин тут прямо один в один. Хотя даже в их мире многие традиции совпадали, чего уж удивляться этому явлению в мире говорящих лошадей. Особенно когда есть куча других вещей для удивления. Например, говорящим лошадям, смеси Дракона, осла и льва с курицей в придачу, не говоря уже о наличии магии.

Итак, настал тот долгожданный, а точнее, нежеланный момент ужина. Спускаясь в обеденный зал, Рябов ожидал увидеть какую-нибудь старушку, всё-таки тысячу лет прожила. Но встретил писаную красавицу, во всяком случае, по меркам лошадей. В их мире Селестия наверняка взяла бы все призы красоты.

Она была белоснежного цвета с эфемерной гривой, что переливалась нежными оттенками розового, сиреневого, зелёного и сине-голубого оттенков, и чудесными лиловыми глазами. Фактически именно по этим глазам и можно было определить то, что она далеко не так молода, как кажется — её взгляд буквально светился мудростью прожитых лет.

Присев возле стола, Рябов стал напряжённо ждать. Фактически Селестии даже не надо было говорить с ним. Она могла просто смотреть, и уже становилось не до ужина, несмотря на всю его роскошность.

— Итак, как тебе твои нынешние владения? Я знаю, что, возможно, не успела подготовить тебя полноценно, но думаю, что самое основное ты уже знаешь и в случае чего сможешь избежать сложных ситуаций, — решила нарушить ненадолго повисшую тишину принцесса.

Что же, пока всё было сравнительно просто. Рябов, вновь внутренне собравшись, сказал так спокойно и непринуждённо, как только мог:

— Чудесный дворец. Все эти кристаллы и прочее создают очень уютную атмосферу, а розовый цвет, символизирующий любовь…

Фактически в данный момент профессор просто цитировал одну из прочитанных им книг до этого. Само собой, очевидно было, что ему зададут хотя бы один подобный вопрос, а потому не подготовиться к этому было бы высшей степенью кретинизма.

— Эм-м, нет, не надо пересказывать мне книгу о традициях Эквестрии, — сказала Селестия, улыбнувшись. — Я читала её ещё до твоего рождения в сразу после её выхода, и такую тактику как попросту процитировать какую-нибудь книгу вместо собственных слов я знаю, уж поверь мне, намного лучше тебя. Хотя идея была определённо неплохая. Просто использовать надо было определённо не те книги, которые я сама попросила занести к тебе в твою комнату.

Вот чёрт, а ведь всегда работало. Но неважно придётся придумать что-то своё. Ибо Рябов был, конечно, гением, но в первую очередь в том, что касалось физики и химии, а также изобретения порталов, но не в дипломатии и прочем, что относилось к общению с живыми людьми… или пони.

— Всё выглядит весьма красиво, но никогда не понимал одного… — с трудом выдавил из себя Рябов то, что смог придумать за эти несколько секунд, отпущенных ему на раздумья. — Если Кристальная Империя так влияла на настроение всех пони в Эквестрии, то почему в момент, когда на неё пало проклятье, пони за пределами Империи не оказались подвержены вечному плохому настроению, а также потере памяти, впадению в сон и прочим симптомам?

Селестия стала вновь серьёзной.

— А это, Кейденс, очень хороший вопрос, — ответила она, — но к сожалению…

К счастью, дальше уже можно было особо не слушать ибо всё дальнейшее можно было изложить одной фразой: «не знаю, но притворюсь, что знаю, поскольку не хочу, чтобы кто-либо понял, что я не знаю».

Однако закончила Селестия вновь вопросом:

— А как ты планируешь править Кристальной Империей?

Ну это была уже откровенная банальщина, явно спрошенная чисто для галочки. Ибо ответ был очевиден.

— Обязуюсь править справедливо и мудро и прочее, прочее, прочее, — сказал Рябов, уже особо не обдумывая ответ. Ибо опять же, так лгали раньше, лгут сейчас и будут лгать и дальше. Поскольку, несмотря на все недостатки профессора с социлизацией в обществе, налоги приходилось платить и ему.

Селестия на эту фразу опять улыбнулась. Похоже, она не любила долго быть излишне серьёзной.

— Хороший ответ. Что забавно, не устаревающий даже спустя столетия. Когда-нибудь ты научишься растягивать эти несколько слов до долгих часов утомительных лекций, но пока сгодится и так, — и, кинув взгляд на часы, добавила: — Думаю, пока что хватит. Я останусь тут ещё ненадолго, поскольку так уж вышло, что у меня есть денёк или два отдохнуть от государственной рутины. Фактически у меня есть ещё многое, что я хотела бы тебе сказать, и того времени, что у меня есть как раз хватит.

Рябов мог вздохнуть спокойно. В этот раз палить его никто не собирался. Однако есть ещё как минимум день, в течение которого он должен был вести себя максимально похоже на прежнюю Кейденс. Фактически он мог бы уже давным-давно оказаться в его собственном мире, но… Это же огромный мир, полный удивительных вещей, неизвестных человеку до этого момента, и будет просто преступлением не исследовать всё это получше. Ему нужна буквально неделя, нет, месяц чтобы подготовить все нужные материалы для грандиозного доклада, который положит начало целой череде удивительных открытий.

Ведь из других миров всегда можно что-то почерпнуть для своего. Ну а если проще, то… Все страдания во имя науки. Ну и, возможно, немного, совсем немного ради славы учёного, открывшего путешествия в другие миры и таким образом навеки запечатлённого в истории важнейших открытий для всего человечества.

Правда, для всего этого необходимы доказательства. И много доказательств. Какой-нибудь важный магический артефакт, который был бы явно не из их мира. Но это всё в будущем. Пока что лишь исследования — самая важная часть его возможно судьбоносного доклада. Да, у него огромные амбиции, но разве он не заслуживает своего кусочка пирога после долгих десяти лет мучений над чертежами и теориями?

Ну, а завершим мы, пожалуй, эту часть истории вновь на разговоре принцесс. Во сне Селестии.

— Итак, я постаралась проверить сны всех в Кристальной Империи, — сказала Луна. Фактически она уже долгое время сама не спала, но как известно, у Аликорнов из-за их долгой жизни высокая выносливость, и это ей особо не вредило. — Ничего подозрительного пока не найдено, поэтому, возможно, придётся лезть глубоко в подсознание, а это мне не нравится, поскольку здесь уже высока возможность навредить всем тем пони, которых, по идее, мы должны лишь проверить на наличие чужака, — повелительница снов поправила свою синюю гриву и спросила сестру: — А каковы успехи у тебя? Ты вроде должна была опросить Кейденс и Шайнинг Армора, как я помню.

— Шайнинг Армор всё такой же заботливый и до ужаса доверчивый даже после того случая с Кризалис и также меня раздражает, а Кейденс всё также бекает-мекает и тупит, думаю, как и я в свои ранние годы. Научится через пару-тройку сотен лет правления. Короче, пока ничего подозрительного, но тут уже надо лезть в детали вроде какого цвета волосы у твоей куклы и прочая чушь, — в отличие от своей сестры Селестия, несмотря на свою возможность от природы не спать неделями, поспать как раз любила после ежедневной рутины. Ах да, ещё ей нравилось по этой же причине перекладывать свои дела на других. Короче, лентяйка была ужасная. Даже после того, как пришли вековая мудрость и опыт.

— Хорошо, но нам надо поторопиться. Ведь с каждым днём непрошенный попаданец узнаёт об этом мире всё больше и его будет всё сложнее подловить на какой-нибудь мелочи, — сказала взволнованно Луна.

— Да-да, я знаю, сестра, хватит говорить мне очевидное, — сказала раздражённо Селестия. Луна по её мнению обожала повторять ей то, что она и так знала, как будто это какая-то невероятная истина. А ведь совсем недавно вернулась с Луны — и уже начинает ей постепенно надоедать. — Думаю, нам стоит на этом пока что закончить до завтрашнего дня.

— Хорошо, — сказала Луна и оставила сон Селестии.

В отличие от солнечной принцессы, принцесса ночи выполняла свои обязанности добросовестно и редко тратила на сон и отдых от дел хотя бы одну лишнюю минуту. Именно этим они и отличались. Луна любила свою работу, а Селестия от неё чуть что отлынивала, лишь притворяясь трудягой. Именно из-за подобной несправедливости принцесса ночи и взбесилась когда-то, превратившись в богиню кошмаров ночных Найтмейр Мун. Но новый план не за горами, и в этот раз атака на сестру будет не в лоб, а тонко сквозь сотни манипуляций и сквозь тысячу мелких, незаметных, но важных шажков. И, возможно, не скоро, возможно, лишь через годы, лишь через столетия, но сестре придётся сполна ответить за свою лень. И Элементы Гармонии уже ей не помогут.