Наука как она ЕСТЬ/НЕТ (выбрать нужное) (джен)

— Девушка, не хотите со мной познакомиться? Я чистоплотен, в быту неприхотлив, платёжеспособен, здоровье в пределах возрастной нормы. Да вот, сами можете убедиться…

Шарахнулась так, словно ей протянули не олрайтную медсправку, а использованный талончик к венерологу. Саныч поймал в витрине свое отражение и чуть сам не шарахнулся. Ну да — глаза безумные, рубашка выбилась, лысина в испарине, морда красная. С мордой ничего не поделаешь — никогда раньше не знакомился с девушками на улице и сейчас словно голый на площади. Но куда деваться? Витрувиалкой не зря пугают непослушных детей, и если собственный сожитель настучал на тебя за малоактивность и низкий уровень любовных переживаний — тут не то что голым по площади, тут ужом по сковородке завертишься, лишь бы обеспечить в должной мере все, что этой сво…

В груди кольнуло. Намекающе так.

…бодной псевдоличности необходимо — привычно закруглил Саныч мысль, вильнувшую было не туда. После чипирования зачатки эмпатии у сожителей довольно быстро перестали быть зачатками. Лайферов, то есть,а не сожителей, сожитель — слово некрасивое и не толерантное, почти бранное. А Саныч — законопослушный, Саныч вон сразу с девушками знакомиться побежал, как только солайфер того потребовал. Надо — так надо. Рубашку вот только сейчас в штаны заправит, плечи развернет — и в бой. Плечи, конечно, могли бы быть и пошире, а живот — поменьше, но против спортзала все солайферы завопили хором, похудей, мол, сначала, а потом напрягай. Ладно, что есть, с тем и будем работать…

— Девушка, а девушка! Не хотите со мной познакомиться?..

Опять не хочет, ну что за… Спокойно. Нельзя начинать с отрицания, негативный настрой создает провокацию отказа. А Санычу отказ не нужен, очень уж не хочется в Клуб Анонимных Килллайферов с этим их вечным: «Здравствуйте, меня зовут Саша, я убивал свои внутренние органы…» Тем более что это не правда. Саныч не пьет, не курит, жирного-острого ни-ни, зарядка каждое утро, прогулки по вечерам. А что сердце заскучало… ну, имеет право. Хотя и обидно — могло бы и намекнуть, стукнуть там невпопад, что ли, прежде чем жаловаться. Что ж Саныч — не человек? Не понял бы, не уважил? Витры обрадовались, конечно — сердце-то у Саныче высший класс! Непорочное, стучит как часы, тридцать два года работы без единого перебоя, им такое за счастье. Нет уж. Санычу оно самому пригодится!

В груди кольнуло. Нет-нет, я не отвлекаюсь, я как штык, я обязательно сегодня же!

— Девушка, а девушка…