Двое в Рохане, не считая Плотвы (джен)

Примечания:

Здесь аффтар допускает не вполне хронологическое повествование: действие происходит за кадром второй части "В тихом болоте", и в фокусе этой истории — события, произошедшие между отъездом Геральта и Лютика в Торсбери и пиром Фритгильды.

В разномастной рати Тордага, сына Торвальда, собравшейся в руинах под Торсбери, Герехазен был одним из самых старых ратников. Много лет он промышлял охотой на хребте, отделявшем Торсбери от жутковатой пущи Фангорна, и, как все старые охотники, крепко выпивал, а на трезвую голову был горазд на выдумки. Но, в отличие от большинства старых охотников, сам же в них и верил — так, по крайней мере, рассказывали воины-торинги.

Именно поэтому, узнав, что теперь с ним под одним знаменем будет сражаться прославленный ведьмак из предальней Ривии, Герехазен оживился.

— Охотник на чудовищ, стал-быть? — насел он на Геральта, когда тот устроился было у солдатского котла меж полуосыпавшихся нуменорских колонн. — Тогда ты выбрал правильные места для охоты! По земле Рохана бродят ужасные чудовища!

— И какие? А то вдруг я еще с Лангхольда кого-то пропустил, — поинтересовался ведьмак. Заказчиком Герехазен с его опухшим от пьянства носом явно был неплатежеспособным, но поблизости от нор чудовищ наверняка нашелся бы человек денежный.

— Ууууу... — поскреб лысеющую голову роханец. — К примеру, в Восточной марке, у самых дальних окраин Фенмарка, обитает великий Фаститокалон! Рыбаки часто принимают эту громаду за небольшой остров, и он их... хе-хе... пожирает. С дерьмом и костями! А на запад отсюда, в Каменных балках, в скалах над Вудгерстом стоит древнее святилище, где предки дунландцев приносили свежую человечинку в жертву Морготу или кому погаже. Говорят, его по-прежнему охраняет демон с огромными клыками, что твои орочьи сабли! А ещё дальше, на юге Западной марки, обитает безжалостный дракон!

— Насчет последних двух не уверен. А в Фенмарке я был недавно. Из чудовищ там только слизни и комары, в крайнем случае — орки. И что ты хочешь мне предложить, чтобы я принес тебе голову целого дракона и клыки демона впридачу? — Похмельный трёп Герехазена раздражал ведьмака, и от него хотелось отделаться поскорей.

— Ну прям сразу с демона не начнём, но в Фангорне, в скалистых холмах и дальше, в горах — а я их насквозь, бывало, проходил — бродят тёмные создания. С хищными, злыми сердцами. Я встречал и крылатых тварей, похожих на девок, и ходячих шкелетов, и пауков размером с пиршественный зал Торсбери, и бабу со змеями вместо волос...

Ведьмак кивнул — и морровалей-гарпий, и умертвий в горах он навидался. Не говоря о ракопауках. Вот баба со змеями уже была чем-то новеньким — если не пригрезилась Герехазену в пьяном кошмаре наяву.

— А ходячих деревьев вот этих вот самых лично видал! Но среди них вся-а-акие бывают. Есть и совсем тёмные, с разинутыми пастями, так и ждут, чтобы зад откусить человеку, который всего-то за грибами нагнулся... А последние дня два они там просто стадами бродют! Собираются, сволочи, для чего-то... — продолжал старый охотник.

— Так ты хочешь заказ сделать или просто мне рассказать, что сборище злобных гворнов — к дождю? — уточнил порядком утомлённый Геральт.

Герехазен скорчил обиженную мину, но вытащил мешочек с монетами.

— Это задаток, ведьмак. А когда принесёшь доказательства, что они там бродят — то остальное отдам перстнем гномьей работы. С сапфиром! От прадеда достался!

Перстень и впрямь имел место на пальце Герехазена. Но судя по тому, что он до сих пор не пошел в уплату за выпивку, и сапфир, и гномья работа были липовые, как аллея в усадьбе Туков в далеком Шире. А вот о гворнах имело смысл побеспокоиться, и Геральт поделился соображениями охотника с таном Тордагом.

— Н-да, — задумчиво сказал предводитель рохиррим. — С одной стороны, всяк в Торсбери знает, что Герехазен последние мозги давно снёс трактирщику. А с другой... Многие торинги живут охотой и лесом, и многие бывали на окраинах колдовского Фангорна. И знают — много там такого, чего не стоит поминать к ночи. Так что придется изменить твой путь. На разведке вы с Лютиком разделитесь: он пойдёт дальше в обход Торсбери на северо-запад, а ты — строго на север, в Фангорн. Выясни, собираются ли гворны на опушке и если да, то зачем.

— Служу дому Эорла, — обычной в таком случае формулой ответил ведьмак.

Реликтовый лес, помнивший времена, когда королева Галадриэль ещё жила на своём эльфском Заокраинном Западе поедаючи и попиваючи, простирался на сотни квадратных стае у подножия Туманных гор — от долины Нан-Курунир до верховий Келебранты.

Под кронами древних деревьев, которые даже тролль не обхватил бы в одиночку, в затянутом вечным туманом подлеске с папоротниками, меж замшелых валунов таилась своя жизнь, и многие её формы были куда менее дружелюбны к двуногим, чем даже суровые энты и их гворны. Кровопросцы и жуки-гродбоги не только точили древесину, но и легко могли обгрызть заснувшему путнику и его лошади ноги. Со стороны Изенгарда нередко на лесоповал захаживали ватаги орков. А из горных расселин к водопадам Келебранты и в Шёлковую рощу на севере спускались гигантские пауки — панцирные и обыкновенные, когда в расселинах переводилась добыча. Даже гворны частенько дичали и начинали бросаться на всё живое, давя его корнями и насаживая на сучья.

Фангорн.

Геральт отправлялся туда уже третий или даже четвертый раз. Со скрипучими и медлительными пастухами деревьев ведьмак был знаком давно, и даже успел выполнить для них под сводами леса несколько опасных поручений, за что те дозволили ему собирать в Фангорне ингредиенты эликсиров. Но то были стражи северных и северо-восточных окраин этой великой пущи, превосходившей Мырквид и Брокилон. А здесь, за Энтавой, начинался южный Фангорн, где Геральта ещё толком не знали. Поэтому на опушку он вступал настороже — а еще потому, что солнце клонилось к вечеру.

Около получаса ведьмак брел по заросшей папоротником фангорнской дубраве, думая о том, что непросто отделить зерна от плевел и вражеского гворна от лояльного, пока первый на тебя не набросится. Но наброситься может и порядочный гворн, если что не по нему... И Геральт вскоре в этом убедился, когда кущи Фангорна сотряс страшный крик:

— А-а-а-а! Деревушко!!! Не вылавливай!!!

— ЛЮТИК, BLEADD!!!

Лютик бежал сломя голову и треща кустами, а за ним ломилось нечто большое, тёмное и многоногое. Но ведьмак не стал глотать "Чёрную кровь", как всегда делал при встрече с великими пауками — ибо многоногое было не многоногим, а многокоренным, и не с хитиновым панцирем, а с толстой корой. Живой классик темерской изящной словесности чем-то разозлил гворна.

Ведьмак сложил своего рода предупредительный знак Аард, попавший дубочуду в место, где, имей он лицо, у него располагался бы лоб. У гворна с треском отвалился сук, и он, злобно скрипя, развернулся по лесной тропе куда-то в сторону Энтавы.

— Ты как сюда попал, Лютик?

— Это целая история, — отряхнулся трубадур от репейников и семян какой-то дряни. — Подсчитывая орков, полуорков, дунландцев и раздунландцев — ну и запашок там теперь в в Торсбери, я тебе скажу! — я добрался до северных окраин города, выходящих к скалам, что ограничивают этот достопочтенный Фангорн. После долгого перехода я... хмммм... нужда заставила меня полить вот это милое деревцо. И едва я застегнул портки, как оно начало кряхтеть, ворочаться и как пнёт меня корнем! А потом ещё и бросилось за мной!

Пока Лютик пытался отдышаться, ведьмак огляделся и дернул его за рукав:

— Ты бы еще и не на такое напал, если бы не встретился со мной и пробежал ещё пару стае. Видишь, что там за деревьями?!

За деревьями увалисто шевелились, переваливаясь с боку на бок, какие-то древообразные же силуэты. Один, второй, третий... Подобравшись поближе, друзья обнаружили, что это похожие гворны, только словно иссушенные и перекрученные какой-то магией.

— Зараза. Похоже, Герехазен не наврал, — подумал вслух ведьмак.

— Насколько я знаю здешние лесные обычаи, надо нам теперь звать какого-нибудь местного энта на выручку. Этих страховидл здесь десяток, не меньше, — ответил Лютик.

— Отлично. Беги тогда к Тордагу и расскажи ему о сборище гворнов, а жалобы энту подавать буду я.

— Я с тобой! — категорически заявил Лютик. — Дорогу в лагерь мне уже теперь не найти!

Но поиски энта были недолгими.

Пройдя примерно полстае на восток, к Энтаве, компаньоны обнаружили поляну, на которой под предзакатным небом разгуливал энт — поменьше ростом, чем их старый знакомец Сероветвень, но все же явно представляющий собой грозную природную силу. И рядом с ним переваливался с боку на бок тот самый гворн с отломленным суком.

— Так. Наверное, именно этот энт нам не нужен. Я пошел, — Лютик попытался смыться обратно в лес, но их с Геральтом остановил голос энта:

— Хум-хууум... Куда же вы, пришедшие-издалека-человечки?! На вашем языке я зовусь Черношипом и прибыл осмотреть, что делают на этой опушке бурарум-служащие-молодому-Саруману. Думаю, вы здесь с той же целью...