Жертвенный Пёс (джен)

* * *

Уже весь четвёртый курс заметил, что в этом году им стали задавать на дом куда больше. Профессор Бинс задал через неделю сдать эссе о восстании гоблинов в XVIII веке. Профессор Снейп обрушил лавину противоядий, обещая перед Рождеством кого-нибудь отравить — надо же проверить, как усвоены противоядия. Профессор Флитвик велел прочесть про манящие чары три толстенные книги из списка дополнительной литературы. Профессор Трелони задала гороскоп ещё на месяц, и даже Хагрид их не пощадил, а предложил провести исследование: через вечер приходить к нему, наблюдать соплохвостов⁽¹⁾ и делать записи об их поведении. А от уроков по трансфигурации взвыл уже весь класс.

— Вы вступаете в важнейшую фазу обучения магическим искусствам, — наставляла профессор МакГонагалл, угрожающе поблескивая прямоугольными стёклами очков. — Не за горами экзамен по Стандартам Обучения Волшебству…

— Так СОВ будет только на пятом курсе! — взмолился Дин Томас.

— Согласна, Томас. Но готовиться к нему следует заранее. Из всего класса одна мисс Грэйнджер превратила ежа в более-менее приличную подушку для иголок. А ваша подушка, Томас, до сих пор в ужасе сворачивается, стоит поднести к ней булавку.

На это Гарри только морщился. Сириус, в отличие от МакГонагалл, не говорил о важности экзамена, а, наоборот, отмахивался: «Ох уж эти СОВы! Ну, превратишь мышь в чашку, попьешь из неё горячий чай — чего там сложного?» Вот только самого Гарри от такого поворота в дрожь бросало, ведь в трансфигурации он был далеко не отличником. А ну как он не сможет справиться с этой «легкотнёй»?

Въедливый внутренний голос, очень напоминавший одновременно Гермиону и МакГонагалл, не преминул напомнить, что Мародëры (пусть они сами себя так и не называли) умудрялись получать хорошие оценки, сдали СОВ с ЖАБА и стали анимагами — и это всё, не отрываясь от своих приключений. И квиддича, которого в этом году вообще не было.

Впрочем, лучше бы крёстный спрашивал об оценках.

Сириус спросил о будущем. О планах на будущее.

До этого момента Гарри как-то и не задумывался, что уже проучился практически половину семилетнего обучения. Не задумывался он и о том, что следующий год для некоторых его однокурсников станет выпускным — ведь не все вернутся на шестой и седьмой курсы.

А ведь ему уже четырнадцать. Ещё три, может, четыре года — и Дурсли его выгонят. И что дальше? Гарри пришлось признать, что сколько бы он ни мечтал уйти от них, его мечты ограничивались «придёт родственник и заберёт», а что делать самому он даже не представлял. Отчетливо вспомнилось лето перед третьим курсом — ну ведь не может он вечно снимать комнату в «Дырявом котле» на родительские деньги. И пусть крёстный звал жить к себе — как в тех самых детских мечтах — вот только сейчас эта идея уже не казалась такой прекрасной. Быть нахлебником он не собирался, ведь тогда Дурсли окажутся правы! И одно дело жить где-то только летом, другое — насовсем. А ведь ему хотелось свою семью. Свой дом. Но вот что именно для этого нужно?

Он никогда детально не думал о будущем. Ну, как «не думал»? План был очень прост — выучиться, уйти от Дурслей, завести семью. Вот только думал ли он о деталях? Думал ли о том, что для этого нужно?

* * *

Следующий разговор с крёстным ожидаемо был о доме.

— Тебе его просто так не отдадут, — вздохнул крёстный, скривившись.

— Е... Что? — Гарри подумал, что что-то не так расслышал.

— А то! — практически рыкнул крёстный. — Для большинства волшебников Гарри Поттер — это не живой человек, которому нужен дом. Для них это история. Легенда. Миф. Бренд.

— Крëстный... ты о чём?

— О вашем доме в Годриковой Лощине. Из которого мемориал сделали.

— Крестный, я не... — продолжение фразы застряло в горле. «Я не...» что? Не собирался жить в доме, где убили родителей? Видеть руины своей жизни с родителями? Не собирался навещать их могилы?

— Годрикова Лощина — городок маленький, далёкий. А твоя история обеспечила им неплохой туризм, — крёстный интерпретировал паузу по-своему. — Вот и зарабатывают. Гостиница, кафе, сувениры.

— Сувениры? — Гарри уставился на крёстного совершенно круглыми глазами.

— Ну да, — пожал плечами крестный. — Наклейки в виде шрама-молнии, фигурки, кусочки от дома, — и, увидев полный ужаса взгляд, торопливо пояснил. — Нет, на самом доме антивандальные чары, а вот дорожку к дому местные ежегодно новую насыпают.

Гарри затошнило:

— Разве они не понимают…

— Нет, Гарри, не понимают, — вздохнув, крёстный окинул его жалостливым взглядом. — Для них это волшебная история о победе Добра над Злом в Хэллоуин. И о ещё одном мальчике-сироте, живущем со злобными родственниками, никто слышать не хочет.

* * *

Клуб женщин Тисовой улицы собирался не так уж и часто — дабы участницам было, что обсудить. Впрочем, сейчас они собрались уже на следующий день, правда, чуть меньшим составом.

Миссис Уилсон⁽²⁾ из шестого дома тихонько улыбнулась про себя, аккуратно отпивая чай. Что ж, возможно, из её Мэри всё-таки выйдет прекрасная женщина — сумела ведь её дочь разузнать столь интересную деталь! О да, отношения с ней не ладились ещё с подросткового возраста, но теперь женщина воспряла духом — кто бы мог подумать, что они могут разговаривать с таким интересом.

— Ох, дамы, я даже не знаю, — изящно вздохнула миссис Джонс, живущая в одиннадцатом доме, как раз напротив дома Дурслей⁽³⁾. — Всё это очень странно.

— Когда мальчик дома, розы всегда выглядят прекрасно! — недовольно отозвалась миссис Аллен из девятого дома, заядлая садовница.

— Видели бы вы, как он выдраивает кухню! — фыркнула миссис Тейлор из третьего дома.

— А что ж вы, милочка, об этом раньше молчали? — отозвалась самая старшая из их клуба, миссис Дин из восьмого дома.

— А разве это было кому-то интересно? — хмыкнула миссис Тейлор

— Ох, дамы, вы уверены, что мальчишка просто не связался с дурной компанией? — лениво протянула председательница их клуба, миссис Смитт из седьмого дома.

— Мой брат Теренс, полисмен, — хвастливо напомнила миссис Уильямс из четырнадцатого дома, — заверил меня, что эту «школу Святого Брутуса» расформировали ещё в прошлом году!

Дамы брезгливо поморщились — малолетних преступников нужно отправлять не в школу, а сразу в колонию! Впрочем, это не отменяло того, что на последнем собрании Петуния Дурсль со всей уверенностью заявила, что её племянник учится именно там.

Не то чтобы Петунию вообще любили — она была самой новой, самой молодой и настоящей блондинкой, а ещё худой, но при этом готовила прекрасную выпечку. А также она была виртуозной сплетницей, да вот только дамы категорически не хотели признавать, что от них могла ускользнуть столь жирная сплетня! Да и ещё о столь «идеальной» женщине!

Дамы в очередной раз переглянулись — о Дурслях в целом и Петунии в частности они знали непозволительно мало! Даже то, что у миссис Дурсль была сестра, узнали исключительно из-за племянника!

— А вы помните, как два года назад они решётку на втором этаже поставили? — напомнила миссис Уилсон.

— О да! — отозвалась миссис Джонс. — Это было очень странно! Особенно когда ее вырвали.

— Вырвали? — удивилась миссис Смитт.

— Вероятно, — пожала миссис Джонс. — Ночью я слышала рёв старой машины, а утром решетки уже не было. Как и мальчишки. Хотя, — тут она призадумалась, — его не было видно и до этого.

— Я не помню шума, — недоумëнно нахмурилась миссис Тейлор, — но мальчишка точно сидел в комнате с решеткой.

— А в прошлом году, тоже летом, был какой-то шум и мальчик исчез, — отозвалась миссис Уильямс. — А три года назад, перед переводом в новую школу, Дурсли вообще куда-то впопыхах уехали! А затем через несколько дней именно мальчик вернулся первым, один, на автобусе и со старым чемоданом!

— И в этом году перед исчезновением мальчишки был какой-то шум! — вспомнила миссис Уилсон.

— Может, это какая-то банда? — ужаснулась миссис Аллен.

— Почему же тогда Дурсли не обратились в полицию? — хмыкнула миссис Уильямс.

Дамы ещё раз недоумëнно переглянулись.

— Миссис Джонс, миссис Тейлор, вы, случайно, не видели социальных работников? — вдруг спросила миссис Дин.

— Социальных работников? — удивилась миссис Джонс.

— О да, моя дорогая. После того, как закрыли детские дома, детей сразу отправляют в приёмные семьи. И их обязаны навещать социальные работники, дабы проверить условия их жизни, — пояснила миссис Дин, отпивая чай. — Я живу довольно далеко, может, я их просто не заметила?

Дамы призадумались.

— Ох, — растерянно вздохнула миссис Джонс. — Я что-то не могу вспомнить. У Дурслей в гостях обычно бывают только родственники и друзья.

— Не могу вспомнить, — покачала головой миссис Тейлор.

— Я уже и забыла, когда видела на нашей Тисовой улице служебную машину! — закивала миссис Уильямс. — Да и то была машина скорой помощи!

— Тогда, милочка, не могли бы вы разузнать подробности у вашего брата? — спросила миссис Дин. — Думаю, он, как офицер, поможет нам разобраться в этой странности.

* * *

Примечания:

Вы никогда не задумывались, почему в ГП никто не высказался на тему «рогатости» Сохатого?

Да, в английском языке тоже есть выражение «наставить рога». Так почему?

Есть несколько причин. Во-первых, именно в речи современных англичан взаимосвязь «рога=неверность» уже, считай, вымерла. Да и само это выражение было модным в Англии в 16 веке, а в 19 уже практически не употреблялось.

А во-вторых, Джеймс Поттер не такой уж и «Сохатый». Так его перевели, а в оригинале он «Prongs» — довольно многозначное слово, обозначающее как сами острые предметы (колья, зубья, вилы и прочее подобное), так и «поднять на вилы». И никаких рогов.

А ещё олень в англоговорящем мире — очень уважаемое «благородное животное».

Дисней с его «Бэмби» не придумывал, Олень действительно считается королем леса. Именно изображение оленя украшало старинные герба английской знати. Да, позже из геральдики его вытеснил лев, вот только этот самый лев для средневековых жителей Британии был «неведомой заморской зверушкой», так что Лев — далекий и неведомый Король всех зверей, а Олень — Король местного леса.

Именно под оленей отводились «королевские заповедники», и только король (или с его разрешения) мог на них охотится. Кто читал о Робине Гуде, тот вспомнит этот момент — да, это исторический факт, за несанкционированное убийство оленя могли казнить.

Так что, когда, прочитав о «Принце-Полукровке», Гарри подумал об отце, это не так уж и притянуто за уши.

1) Выведенный Хагридом гибрид мантикоры и огненного краба. Внешняя непривлекательность сочетается с неприятным запахом тухлой рыбы и хорошими защитными свойствами. Щупальца растут отовсюду, с возрастом укрепляется непробиваемый для заклинаний панцирь. У самок есть присоски, при помощи которых они могут пить кровь, а у самцов жало. Ужаленное место заживает очень долго. Могут выдыхать огонь и бить электрическим разрядом. Одна из «преград» третьего задания Турнира, в фильме отсутствовали.

Вернуться к тексту

2) В книге нет имён соседей Дурслей. Мной были взяты самые популярные в Британии фамилии, совпадения с волшебниками случайны.

Вернуться к тексту

3) В фильме в доме напротив живёт миссис Фигг, а вот в книге она живёт вообще-то на соседней улице.

Вернуться к тексту