Неизвестная родня 4. Кубок огня (джен)

После ночи, проведённой в одиночестве, Орион проснулся рано утром в субботу с ощущением, что совсем не спал. Всю неделю он испытывал то же самое: его преследовали кошмары, безликие фигуры бросали ему невыполнимые задания и смеялись знакомым высоким смехом всякий раз, когда он терпел неудачу. Он знал, что сходит с ума. Раньше Орион верил, что сможет справиться почти с чем угодно. Однако, очевидно, это убеждение оказалось ложным. Одна только угроза — и он разваливается на части.

Вероятно, именно это беспокоило Ориона больше всего. Гайден как-то сказал, что хотел бы быть таким же уравновешенным, как Орион, в кризисной ситуации. Но правда в том, что они ничем не отличались друг от друга. Ни один из них не мог справиться с кризисом, когда сам находился в опасности. Они оба слишком сильно сосредотачивались на угрозе, чтобы видеть общую картину.

Как можно тише Орион переоделся и выскользнул из спальни, никого не разбудив. Ему нужно было подумать, но он сомневался, что это возможно, когда Рон храпит так громко, что его слышно даже в коридоре. Орион удивлялся, как он вообще мог спать под этот храп почти каждую ночь.

Спускаясь по лестнице, Орион пытался мысленно перебрать всё, что знал, — а знал он немного. Из всех учеников Хогвартса его выбрали и втянули в опасное мероприятие, которое могло стоить ему жизни — акцент был на «могло». Зачем кому-то прилагать столько усилий, чтобы оставить всё на волю случая? Это просто не имело смысла. Если только… если только результат Турнира не был важен, а важно было только участие Ориона.

Орион вздохнул. Он снова размышлял, но так трудно было не делать этого, когда столько всего было неизвестно. В этом и заключалась большая часть его проблемы. С каждым взрослым, с которым он общался, в глубине души он задавался вопросом, причастны ли они к этому кошмару. Ориону было стыдно признаться, что однажды он даже подозревал профессора Дамблдора.

— Ты рано встал, малыш.

Орион подскочил от неожиданности, увидев Сириуса и Ремуса, ожидающих его в пустой гостиной Гриффиндора. Сказать, что он потерял дар речи, — значит, ничего не сказать. Появление без предупреждения… это могло означать только одно.

— Что случилось? — Быстро спросил Орион. — Кто-нибудь пострадал?

Сириус и Ремус обменялись понимающими взглядами. — Все в порядке, Ори, — сказал Сириус. — На самом деле мы здесь, потому что Дамблдор подумал, что тебе нужно с кем-то поговорить.

Орион почувствовал, как кровь прилипла к его лицу. Он должен был догадаться, что профессор Дамблдор что-нибудь скажет, особенно учитывая, как неуважительно он себя вёл. Честно говоря, Орион знал, что его должны были оставить после уроков, но ничего не мог с собой поделать. Ему казалось, что почти все, кому он доверял, отвернулись от него.

— Он не единственный, — добавил Ремус. — Мы получили несколько сов с объяснениями того, что здесь на самом деле происходило.

Орион поморщился. Он мог только представить, что писали Невилл и Седрик. — Где Эвелин? — осторожно спросил он.

Сириус с подозрением уставился на Ориона. — Почему ты думаешь, что она вообще здесь? — возразил он.

— Сириус, — устало предупредил Ремус. — Твой отец имеет в виду, Орион, почему ты не сказал нам, что всё так плохо?

Орион пожал плечами. — Вам и так есть о чём беспокоиться. Я знаю, что не должен был так разговаривать с профессором Дамблдором, но я был… расстроен. Профессор МакГонагалл игнорирует меня, профессор Снейп выделяет меня, профессор Спраут злится на меня, а профессор Дамблдор делает вид, что меня не существует.

Сириус немедленно оказался рядом с Орионом, подводя его к ближайшему дивану. — О, мы все об этом знаем, — сухо сказал он. — Поверь мне, Ори. Дамблдор знает, как мы расстроены из-за него. Макгонагалл также знает, что она потерпела неудачу на посту главы твоего факультета. Снейп — что ж, мы перекинемся с ним парой слов...

— Дело в том, — перебил Ремус, — что ты должен был что-то сказать, Орион. Мы могли бы поговорить об этом и положить этому конец. Судя по тому, что мы слышали, за большинством проблем стоят Драко Малфой и Захария Смит, верно?

Орион вздохнул. — Они самые проблемные, — признался он. — Все остальные просто шепчутся и смотрят. Не знаю, почему я позволяю им так себя вести. Из-за этого так трудно сосредоточиться на том, что действительно важно. Как мне узнать, кто вписал моё имя в Кубок, если все следят за каждым моим шагом? Невилл и Седрик относятся ко мне так, будто я сделана из стекла, Сьюзен, Джастин, Эрни и Ханна практически стали изгоями в Хаффлпаффе, потому что они беспокоятся обо мне больше, чем о Седрике. Гайден и Гермиона ввязываются в драки, чтобы защитить меня. А Роуз даже смотреть на меня не может, не заплакав.

Сириус обнял Ориона за плечи и притянул к себе. — Ори, перестань беспокоиться об остальных. Я не должен был давать тебе это задание. Тебе нужно сосредоточиться на том, чтобы сделать всё возможное, чтобы выжить на этом Турнире. Мы позаботимся обо всём остальном. — Орион открыл рот, чтобы возразить. — Я серьёзно, малыш. Возможно, тебя заставили это сделать, но это не значит, что ты не можешь сделать всё, что в твоих силах, чтобы доказать, какую ошибку они совершили, решив, что ты не выживешь.

Орион нахмурился. — Но Седрик...

— Я бы обиделся, если бы ты сдерживался из-за чувства вины, — мягко перебил Ремус. — Ты всегда был таким, Ори. Ты всегда прятался за спинами других — делал то, что было необходимо для их успеха.

Орион недоверчиво уставился на Ремуса. Это было далеко от истины. Когда он вообще прятался за кем-то? — Если ты говоришь о тех случаях, когда я помогал Гайдену, то я просто старался, чтобы он не погиб. Просто потому, что я не выпрашиваю внимания, как Драко…

— Есть большая разница между тем, чтобы просить о внимании, и тем, чтобы убегать от него, — возразил Ремус. — Орион, ты так стремишься быть полезным членом команды, что даже не задумываешься о том, что можешь быть лидером. Вот что на самом деле проверяет этот Турнир. Как бы сильно тебе ни помогали другие, в конце концов, ты должен выйти один и столкнуться с опасностями, которые тебя ждут.

Орион обречённо вздохнул и понуро опустил плечи. — Это несправедливо, — пробормотал он.

— Я знаю, малыш, — сказал Сириус, обнимая Ориона одной рукой. — Это несправедливо по отношению к тебе и остальным чемпионам. Помнишь, что я сказал тебе, когда в первый раз серьёзно пострадал во время «безопасной» миссии?

Орион кивнул. — Всегда имей запасной план, потому что основной рано или поздно обязательно выйдет из строя.

— Что? Нет...

— Находись только рядом с теми, кому ты доверяешь, потому что идиоты обязательно тебя убьют?

— Теперь я знаю, что ты не воспринимал меня всерьёз.

— Никогда не отправляйся на задание голодным, потому что последнее, что тебе нужно, — это быть обнаруженным из-за урчания в животе.

— Это случилось только один раз…

— Ты сказал, что иногда самые простые задания оказываются самыми опасными, потому что ты не ожидаешь опасности, — с ухмылкой сказал Орион. — Пап, поверь мне. Я мог бы составить справочник о том, чего не стоит делать в опасной ситуации. Это действительно чудо, что ты ещё жив.

— Погоди-ка, Ори, — запротестовал Сириус. — Я признаю, что у меня были… уникальные ситуации, но я извлёк из них урок, и это самое важное.

Ремус выглядел так, будто изо всех сил старался сдержать улыбку. — Всё, что угодно, лишь бы ты спокойно спал по ночам, Бродяга, — сказал он весёлым тоном, прежде чем вздохнуть и сосредоточиться на Орионе. — А теперь вернёмся к нашему вопросу… Ты должен знать, Орион, что мы заключили соглашение с профессором Дамблдором — соглашение, которое выгодно команде и тебе. Я буду находиться в Хогсмиде, со своим собственным зеркалом, которое будет связываться с твоим отцом.

— Тебе не обязательно это делать, — нервно возразил Орион. — Я обещаю, что буду более честным…

— Это не только из-за тебя, Ори, — терпеливо перебил Ремус. — Никто не справился с этой ситуацией должным образом, включая нас. Мы не должны были оставлять тебя наедине с этим. Мы знали, что ты не всё нам рассказываешь, но мы хотели, чтобы ты пришёл к нам.

— Конечно, иногда ты бываешь такой же упрямой, как я, так что мы должны были знать, что этого не произойдёт, — сказал Сириус с ухмылкой. — Думаю, Лунатик начинает забывать в своём преклонном возрасте.

— Сириус, — предупредил Ремус. — Мы с тобой одного возраста, а у тебя сын-подросток.

Сириус сердито посмотрел на Ремуса. — По крайней мере, я могу не отставать от него, — возразил он.

Ремус фыркнул. — Убеждай себя в этом и дальше, Бродяга. Сколько раз он побеждал тебя в шутливой войне, прежде чем ты начал жульничать?

— Вы оба не старые, — быстро перебил их Орион. Последнее, что ему было нужно, — это война розыгрышей в гостиной Гриффиндора. — Да какая разница?

Сириус уставился на Ориона с самым серьёзным выражением лица. — Это битва умов, малыш. Видишь ли, однажды я перехитрю твоего дядю Луни, и когда это случится,… я никогда не позволю ему забыть об этом.

Ремус добродушно закатил глаза. — Как видишь, Ори, хорошо, когда есть цели. А теперь я предлагаю нам позавтракать, пока Большой зал не заполнился людьми.

Сириус вздохнул, прежде чем встать на ноги и потянуть Ориона за собой. Орион не смог сдержать улыбку, когда Сириус буквально вытащил его из башни Гриффиндора. Сириус никогда не отказывался от еды, особенно от угощений в Хогвартсе. По смешку, который вырвался у Ремуса, Орион понял, что он был не единственным, кто так думал.

Когда вход в портретную галерею закрылся, высокий рыжеволосый подросток в пижаме, из-под которой виднелись лодыжки, вошёл в тихую гостиную с задумчивым выражением лица. Он сел перед несуществующим камином и просто уставился на него, подтянув колени к груди.

Рону Уизли явно было о чём подумать.

* * *

За следующие две недели в Хогвартсе произошли значительные перемены. Каждый учитель приложил усилия, чтобы остановить нападки на Ориона. Хотя их действия не были полностью успешными, ситуация стала менее очевидной, даже после того, как Рита Скитер опубликовала свою статью в «Ежедневном прорицателе».

Её статья о Турнире спровоцировала появление нескольких других публикаций, в которых Орион обвинялся в причастности к различным событиям. На одной странице были опубликованы три статьи, каждая из которых обвиняла Ориона в причастности к разным событиям.

К счастью для Ориона, мало кто поверил статье Риты, особенно учитывая, что в ней не было ни одной цитаты из интервью с Орионом. Также помогло то, что Седрик и Невилл неоднократно указывали на ошибки в статье Риты. Было трудно поверить в то, что явно было ложью.

* * *

До первого задания оставалась всего неделя, и Орион, Седрик и Виктор часто проводили время в библиотеке за исследованиями. Однако существовала одна проблема: все знали, где их искать, особенно группы хихикающих девушек, которые часто приходили шпионить за Виктором и Седриком. Это стало настолько привычным, что Гермиона часто отказывалась заниматься с ними. Невилл же находил всё это забавным.

* * *

В субботу, накануне первого задания, Орион одним из первых отправился в деревню Хогсмид вместе с Невиллом, Гермионой и Гайденом, чтобы встретиться с Ремусом. Орион понимал, что Ремус не может раскрыть ему суть первого задания, но ему не помешало бы немного поддержки. Всё зависело от того, удастся ли ему выжить в этой миссии.

Первым делом они отправились в кондитерскую «Сладкое королевство», где Гайден и Невилл могли насладиться любимыми сладостями. В это время Орион и Гермиона, сидя у окна, заметили, как Рита Скитер и её друг-фотограф вышли из паба «Три метлы». Это стало тревожным знаком. Ведь это могло означать только одно — её следующая статья на первой полосе, полная лжи и искажений, будет посвящена Турниру Трёх Волшебников. Независимо от того, что произойдёт, она найдёт способ выставить кого-то некомпетентным.

— Чёрт возьми, — выдохнул Невилл, проследив за взглядами Ориона и Гермионы. — Что она здесь делает?

— Должно быть, она осталась в деревне, — задумчиво ответила Гермиона. — Не могу поверить, что в остальном волшебном мире нет никаких новостей.

— Ничего такого, что привлекло бы всеобщее внимание в данный момент, — пробормотал Орион. — Уже был один скандал. Рита только и ждёт, когда на неё свалится следующий.

— Или она надеется встретить кого-нибудь из чемпионов, — предположил Гайден, подходя к нам с пакетом, полным сладостей.

Орион взглянул на переполненную сумку с покупками. — Это всё для Роуз?

— Большую часть, — с ухмылкой признался Гайден. — Наверное, я перегибаю палку, но ты же знаешь, что ей не нравилось оставаться одной.

— Гайден, Роуз знает, что сможет ходить сюда в следующем году, — мягко упрекнула Гермиона. — Не стоит покупать ей сладости из чувства вины.

Гайден пожал плечами и выглянул в окно. — Кажется, Скитер ушла. Может, поищем Ремуса?

— Он, наверное, уже ждет нас, — сказал Невилл с усмешкой, но быстро нахмурился, когда его взгляд переместился на Ориона. — Он знает, что мы идем, не так ли?

— Да, Невилл, — со вздохом сказал Орион, открывая дверь и выходя из «Сладкого королевства» вместе с Гермионой, Невиллом и Гайденом. — Ремус на самом деле обрадовался, что я пришёл не один.

Гайден заметно напрягся. — Он что, правда думает, что здесь кто-то попытается до тебя добраться? — нервно спросил он. — Здесь полно людей!

— Чтобы что-то произошло, нужно, чтобы это что-то слилось с толпой, — серьёзно сказал Орион, входя в «Три метлы».

Свободных столиков было всего несколько, что было удивительно, учитывая, что было ещё рано. Обычно «Три метлы» были местом, где студенты Хогвартса останавливались после обеда, прежде чем отправиться в Хогсмид и вернуться в школу. Это была главная причина, по которой Ремус предложил встретиться утром, чтобы обсудить дела без лишних ушей.

Не найдя Ремуса, Орион осторожно пробрался через паб к бару, где очаровательная мадам Розмерта обслуживала группу гриффиндорцев сливочным пивом. Собрав их пустые бокалы, она переключила внимание на Ориона.

— Орион Блэк! — радостно воскликнула мадам Розмерта. — Я вас ждала. Ремус ждёт вас и ваших друзей в отдельной комнате. Он решил, что так будет лучше, ведь здесь так многолюдно. Идите за мной.

Орион неуверенно взглянул на Невилла, прежде чем последовать за мадам Розмертой в заднюю часть паба, где в тени была спрятана дверь. Она дважды постучала в дверь, прежде чем открыть её, а затем отошла в сторону, прижавшись спиной к открытой двери. Комната была маленькой, но достаточно просторной, чтобы небольшая группа могла удобно расположиться на диванах и креслах перед камином. Ремус сидел на диване, ближайшем к камину

— Твои гости прибыли, Ремус, — сказала мадам Розмерта с улыбкой. — Принести сливочного пива?

— Это было бы замечательно, Розмерта, спасибо, — сказал Ремус, поднимаясь на ноги. Мадам Розмерта улыбнулась и ушла, когда Орион, Невилл, Гермиона и Гайден вошли в комнату. Ремус, казалось, уловил колебания и заговорил, снова садясь. — Подойди, сядь и расскажи мне о том, что происходит в Хогвартсе. Я хочу знать, не преуменьшает ли Орион правду снова.

Орион закатил глаза и сел рядом с Ремусом, а Невилл, Гермиона и Гайден устроились на диване напротив них. — Я усвоил урок, Ремус. Драко по-прежнему ведёт себя как придурок, но я думаю, что это у него в крови.

Ремус улыбнулся. — На самом деле, я думаю, это связано с тем, что он избалованный и неуверенный в себе ребёнок, — понимающе сказал он. — Ходят слухи, что Люциус внезапно стал очень поддерживать свою семью, как только узнал, что авроры пытаются выяснить, кто подсунул твоё имя в Кубок. У меня такое чувство, что Драко завидует, потому что на этот раз он не может похвастаться тем, что его отец — источник информации.

— Папа так и сказал, — предположил Гайден. — Он написал, что отец Малфоя был рад, что в Турнире участвует кто-то «чистокровный».

— Интересно, что он скажет, если я в итоге умру, — проворчал Орион.

Гермиона ахнула, когда Ремус быстро схватил Ориона за руку. — Не смей так говорить, Орион, — предупредил Ремус. — Мы это обсуждали. Дамблдор никогда бы не позволил, чтобы с тобой что-нибудь случилось, ты это знаешь.

Орион вздохнул и кивнул. Это, вероятно, было единственным утешением, которое он мог получить в тот момент. После всего, что произошло, профессор Дамблдор был полон решимости загладить свою вину перед Орионом и доказать, что Хогвартс действительно безопасен для него.

Раздался стук в дверь. Все обернулись и увидели, как мадам Розмерта вошла с подносом, на котором стояли пирожные. — Я принесла ещё, — сказала она, ставя поднос на стол между диванами. — Рита Скитер вернулась, и я подумала, что вам захочется её избегать.

— Больше, чем ты думаешь, Розмерта, — с ухмылкой сказал Ремус. — Спасибо.

Мадам Розмерта вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Все сразу же потянулись за сливочным пивом и сделали большой глоток. Внезапное напряжение в комнате было ощутимым, и никто, казалось, не знал, как его снять. Орион озвучил то, чего они все боялись: как бы они ни доверяли профессору Дамблдору, существовала вероятность, что что-то может пойти не так.

* * *

Прошло некоторое время, прежде чем мадам Розмерта вернулась и подтвердила, что Рита Скитер покинула паб и не собирается возвращаться. Это было удачное время, чтобы четверо гриффиндорцев попытались незаметно вернуться в Хогвартс. Большое количество учеников оказалось на руку: было сложно заметить кого-то, если он не стоял прямо перед тобой… за исключением Хагрида.

Огромную лохматую голову Хагрида невозможно было не заметить, особенно когда он явно высматривал кого-то или что-то в толпе.

— Хагрид! — радостно закричал Гайден, взмахнув рукой над головой.

Хагрид быстро повернулся к ним и широко улыбнулся. Прежде чем кто-либо успел его остановить, Хагрид начал проталкиваться сквозь толпу, заставляя многих отпрыгивать в сторону.

— Привет, Гайден, Орион, Невилл, Гермиона! — с облегчением сказал Хагрид. — Я вас искал. Орион, мне нужно с тобой поговорить.

Орион нахмурился. Хагрид почти не разговаривал с ним с Хэллоуина. Почему он вдруг стал таким настойчивым?

— Мы как раз возвращаемся в Хогвартс, Хагрид, — вежливо сказал Орион. — Мы можем навестить тебя…

— Я быстро, — настаивал Хагрид, уводя Ориона от толпы в сторону «Сладкого королевства». Быстро оглядевшись, Хагрид наклонился так, чтобы они оказались почти на одном уровне.

— Я хотел сказать, что сожалею о случившемся, — быстро сказал Хагрид. — Я не должен был слушать Дамблдора. Он просто не понимает, каково это — быть одному, как ты.

Орион сделал успокаивающий вдох. Проблема была в том, что Хагрид, как и остальные учителя, прислушивался к профессору Дамблдору, хотя и знал, что это неправильно. — Хагрид…

— Просто дай мне закончить, — перебил Хагрид. — Я хочу загладить свою вину перед тобой, Орион. Встретимся сегодня в полночь в моей хижине. Надень мантию Гайдена…

— У Гайдена нет его мантии, — осторожно перебил Орион. — Мистер Поттер забрал его после того, что случилось с Тайной комнатой.

Хагрид внезапно занервничал. — Но ты должен прийти ко мне, — настаивал он. — Я должен кое-что показать тебе...

Внезапно всё стало ясно. Хагрид знал, в чём заключалось первое задание, и хотел поделиться этой информацией с Орионом, надеясь загладить свою вину. Орион не знал, радоваться ли ему, что Хагрид был готов так рисковать ради него, или злиться из-за того, что Хагрид думал, будто Ориону нужно использовать нечестные методы, чтобы конкурировать с остальными.

— Хагрид, я ценю твою помощь, но я буду играть по правилам, а это значит, что без жульничества, — решительно заявил Орион.

— Но тебе всего четырнадцать, Ори, — возразил Хагрид. — Это несправедливо.

— Всё в жизни несправедливо, Хагрид, но это не значит, что я не могу играть по правилам, — ответил Орион с уверенностью. — Так никто не сможет усомниться в моём успехе или неудаче.

Хагрид выглядел недовольным, но всё же кивнул. Орион попрощался и вернулся к своим друзьям. Пока они возвращались в Хогвартс, в голове Ориона сформировалась теория. Каким бы ни было первое задание, Хагрид считал, что Ориону нужно знать об этом, чтобы как следует подготовиться. Это могло означать только одно: задание было очень опасным — даже для Хагрида. Внезапно Орион осознал, что никакие занятия не смогут подготовить его к тому, что должно было произойти.