Тень Тени (гет)

Готовясь ко сну после сумасшедшего дня, Гермиона никак не могла выкинуть из головы последний разговор с Северусом. У нее снова было больше вопросов, чем ответов, и со Снейпом это уже стало походить на традицию. Она знала его почти всю свою жизнь, но не знала о нем почти ничего. И ей не знаком никто, кому было бы известно хоть немного больше чем ей о ее бывшем школьном учителе. Все, что касалось его жизни или почти свершившейся смерти, как по волшебству мгновенно обрастало тайной и нелепыми слухами. Никто не знал, чем он занимался после окончания школы и до того, как стал в ней преподавать. Никто не знал, есть ли у него родственники среди магов. Хотя, учитывая, что почти все в магической Британии находились в какой-то степени кровного родства, а семья его матери жила здесь не одно поколение, наверняка у него должна была быть родня. Никто не знал, как он выжил в Последней битве, включая самого Снейпа. Все, что известно, — спустя четыре часа после укуса Нагини Северус Снейп очнулся на залитом собственной кровью полу Визжащей хижины и был почти полностью здоров. Кто, а самое главное — как смог исцелить чудовищные раны умирающего мага, пока тот без сознания, оставалось загадкой.

Загадка — вот чем на самом деле был Снейп. Изощренной, сбивающей с толку головоломкой. Возможно, этим он и привлек молодую любознательную ведьму — его совершенно невозможно понять до конца. Каждый раз, стоило Гермионе подумать, что подобралась к самой сути и вот-вот ей откроется истина, перед ее мысленным взором разворачивался новый, более глубокий слой тайн, интриг и намеков, сложнее и запутаннее, чем те, что ей только удалось разгадать. Иногда ей казалось, что весь Снейп — это только большая стопка разрисованных масок, а потом возникало чувство, что он весь как на ладони, полностью откровенен с ней. Она не знала, каким из своих противоречивых эмоций доверять, поэтому уже час ворочалась в постели и никак не могла уснуть, хотя смертельно устала.

Гермиона раздумывала, не сесть ли за отчет, раз уснуть все равно не получается, когда входная дверь квартиры громко хлопнула. Гермиона мгновенно подскочила с кровати и направила палочку в сторону силуэта, показавшегося в дверном проеме.

— Что я тебе говорил о палочках, направленных на меня? — послышался ехидный голос, и в ее спальню вошел Снейп.

— Какого черта ты вламываешься в мой дом посреди ночи?! — возмутилась Гермиона, наспех проверяя магический щит на доме. — Ты сломал всю защиту! — обвиняюще вскрикнула она, когда обнаружила, что ни одно из охранных заклинаний больше не работает.

— Я поставлю тебе новую, — как ни в чем не бывало отозвался Снейп. — Нам нужно поговорить.

— А до утра это не могло подождать? — раздраженно спросила Гермиона, неэлегантно плюхаясь на кровать. Куда подевались тихие спокойные вечера? С появлением Снейпа ее жизнь стала походить на сплошные американские горки.

— Я не знаю, буду ли в сознании утром, — отмахнулся Снейп. Он внимательнее посмотрел на нее и насмешливо скривил губы, вопросительно приподнимая бровь. — Ты спишь в этом?

— Не твое дело, — сердито ответила Гермиона, пытаясь прикрыть одеялом фланелевую пижаму с единорогами.

— Теперь мое, — с лукавыми нотками в голосе произнес он и начал медленно стаскивать одеяло с кровати.

— Убирайся! — взвизгнула Гермиона, для пущей убедительности бросив в незваного гостя подушкой, которую он легко поймал на лету.

— Даже не подумаю. Я просто обязан избавить тебя от этого позора, — произнес он, забираясь на кровать.

— Ты хотел поговорить — говори! — отползая к краю кровати, попыталась вернуть разговор в более безопасное русло Гермиона.

— Я прекрасно могу справляться с несколькими делами одновременно, — возразил он, подтягивая ее за ноги к себе.

— Прекрати или я буду кричать! — пригрозила она, но Снейп только рассмеялся.

— Кричи, я не против громкого выражения чувств. Сегодня днем тебе пришлось вести себя тихо, и у меня не было возможности насладиться твоими криками.

Он завел запястья ей за голову и принялся расстегивать нелепую пижаму, но Гермиона протестующе замотала головой.

— Что не так? — недовольный тем, что его прервали, спросил Снейп.

— Рон никогда не изменял мне, не так ли?

— У меня нет никакого желания говорить сейчас об Уизли.

— Просто ответь.

— Не то чтобы я постоянно следил за интимной жизнью Уизли... но нет, не в ту ночь, когда ты застала его с Браун, — неохотно проговорил Снейп, отпуская ее руки и отодвигаясь.

— Это был ты? — пораженная внезапной догадкой воскликнула Гермиона.

— Что?

— В гостиничном номере с Лавандой — это был ты? — Она не смогла бы ответить почему, но эта мысль заставляла все ее внутренности болезненно сплетаться в тугой узел.

— Да ты никак ревнуешь. Вот так неожиданность! — самодовольно ухмыльнулся Снейп.

Но Гермионе было совсем не до шуток. К горлу подкатил ком, вдруг стало трудно дышать, словно на груди лежала тяжелая каменная плита.

— Отвечай или просто убирайся отсюда.

— Это был не я, — заметив, наконец, панику на ее лице и поняв, что перегнул палку, поспешил ответить Снейп. — Драко, там был Драко. Он мой должник и иногда выполняет мелкие поручения, к тому же он никогда не прочь развлечь скучающую ведьму.

Гермиона выглядела белее простыни, в которую пыталась закутаться, словно смертельно замерзла, хотя в комнате было очень тепло. Видя, что его заверения не слишком ее успокоили, Снейп придвинулся поближе и аккуратно убрал волосы с ее лица, чтобы она могла посмотреть ему в глаза.

— Я обманул тебя, заставил поверить, что в той комнате был Уизли, в надежде, что вы разойдетесь и в конце концов ты придешь ко мне. Я подстроил все это и наверняка причинил тебе боль, но я не спал с Браун.

Возможно, она потеряла рассудок, но все, что в это мгновение имело значение для Гермионы, — Снейпа не было в том затхлом гостиничном номере. Ее разрыв с Роном, пережитая боль, бесконечная вереница лжи — все это меркло по сравнению с невыносимой болью от одной мысли, что это Снейп жмурился и запрокидывал голову в экстазе на серой простыне, и что это под ним так надрывно скрипела, прогибаясь, кровать. Там был не он — и это все, что она хотела знать.

— Глупая ведьма, — шептал Снейп, пальцами вытирая слезы, катящиеся по ее щекам. Он прижалее к себе и избавил, наконец, от нелепой пижамы с единорогами.

Гермиона отчаянно цеплялась за его плечи, выгибаясь навстречу ласкам, и кричала во все горло, потому что с криками удовольствия с ее груди спадала та болезненная тяжесть, что не давала вздохнуть. Это было чистым безумием, и она погружалась в это безумие с головой. До сих пор Гермиона втайне жалела Снейпа, его жизнь казалась сломанной. Но сейчас она впервые осознала: насколько бы травмированным он ни был, это она нуждается в спасении, и нет никакой уверенности, что спасение от ее недуга существует.

— У тебя было много женщин? —спросила Гермиона, когда они усталые и умиротворенные лежали, завернувшись в одеяло.

— Достаточно,—как обычно отмахнулся Снейп. Он явно не был любителем долгих задушевных бесед.

— Что? —переспросила Гермиона, помня, что Северус только сегодня рассказывал, как избегал близких отношений с женщинами.

— Не понимаю, чему ты удивляешься. Это душка Сев решил соблюдать целибат, а не я.У меня есть и всегда были здоровые потребности, — усмехнулся Снейп, похлопывая ее по ягодицам в подтверждение собственных слов.

— Кто-то, кого я знаю? — она не смогла унять любопытство.

— Ты действительно хочешь об этом говорить?

— Просто отвечай, Снейп.

— Ладно. Розмерта. Септима. Беллатрикс. — Он начал демонстративно загибать длинные пальцы.

— Беллатрикс Лестрейндж? — От неожиданности Гермиона даже подскочила на кровати.

— А ты знаешь какую-то другую Беллатрикс? —лениво протянул Снейп, притягивая ее обратно к себе и заворачивая в одеяло.

— Но она же чокнутая садистка и психопатка! Что с тобой не так?! — возмутилась Гермиона, вспоминая безумное лицо ведьмы, пытавшей ее в Малфой-мэноре.

— Ты забыла, с кем разговариваешь, Грейнджер? Я тоже чокнутый психопат. А вот что не так с тобой, если ты спишь со мной? — насмешливо поправил ее Снйеп.

Не зная, что сказать, но не в силах просто промолчать, Гермиона попыталась столкнуть наглеца с кровати и, когда у нее ничего не вышло, уже смеясь, произнесла:

— Убирайся!

— Даже не подумаю! Я прекрасно провожу время, — невозмутимо ответил Снейп, демонстративно взбивая подушку и устраиваясь поудобнее.

— Ты наглый, напыщенный, самодовольный, слетевший с катушек...

— Опять грязные словечки... И этими губами ты целуешь маму! — пошутил Снейп, но в памяти Гермионы всплыл сегодняшний разговор с Северусом, и все веселье мгновенно схлынуло с ее лица.

— Что не так, ведьма? — насторожившись внезапной переменой, спросил Снейп.

— Ты действительно веришь в превосходство чистокровных? — почти прошептала Гермиона, боясь услышать ответ.

— С чего ты вдруг... А-а, Сев рассказал тебе свою слезливую историю, и теперь ты считаешь, что я законченный подонок, — тоже мгновенно помрачнев, произнес он.

— Нет, но...

— Говори уже.

— Почему ты назвал ее...

— Грязнокровкой? Потому что точно знал — этого она не простит.

— Но зачем? — непонимающе переспросила Гермиона. — Она же была и твоим другом.

— Она была моим другом. Я терпел ее заносчивость, она — мои перепады настроения. А потом она на глазах у всех стала флиртовать с Поттером, который отравлял мне жизнь все школьные годы. Я просил ее прекратить, но она продолжала делать вид, что ничего не происходит. Выставляла меня на посмешище, а душка Сев волочился за ней, как бы она себя ни вела. Я должен был покончить с этим.

— Значит, ты тоже был влюблен в нее, а не презирал, как считает Северус. У вас намного больше общего, чем может показаться... — задумчиво произнесла Гермиона, обращаясь скорее к самой себе.

— Твой хваленый ум не доведет тебя до добра, ведьма, — недовольно фыркнул Снейп.

— Значит, ты не хотел превосходства чистокровных магов над остальными?

— Нет. Какая польза в этом для полукровки? Я хотел превосходства и власти для себя. Вышло не слишком хорошо, не правда ли?

Гермиона собиралась отпустить какое-нибудь едкое замечание, но Снейп смерил ее тяжелым, пронизывающим взглядом.

— Предупреждаю тебя, Грейнджер, придержи язык.

— Ладно, но мы еще не закончили.

— Что еще тебе нужно знать настолько срочно, что ты можешь умереть от любопытства? — устало спросил он, растирая пальцами переносицу.

— Ты устроил последний случай в Министерстве? — У Гермионы все еще не поворачивался язык произнести слово «убийство». Она не знала, что будет делать с ответом.

— Нет.

— Не лги мне, Снейп.

— А то что? — попытался возмутиться он, но заметив блестящие в ее глазах слезы, продолжил: — Я не делал этого. Если бы сделал, у меня хватило бы ума не попасться. Теперь меня действительно пытаются подставить, и у них получается.

— И если я попрошу дать мне твои воспоминания о том дне, то в них тебя не будет в Министерстве?

— Хорошо, я отдам тебе воспоминания. Хотя нет, ты скажешь, что я мог их подделать. Возьми. —Снейп решительно протянул ей ее палочку. — Посмотри сама, я не стану тебя блокировать. — Его черные глаза смотрели на нее с вызовом и, кажется, каплей разочарования.

Гермиона никак не ожидала такой готовности с его стороны. И, глядя в его глаза, поняла, что не хочет копаться в его мыслях, как авроры или Дамблдор, или Волдеморт.

— Не нужно, я тебе верю, — прошептала она, ласково отводя руку с палочкой.

— Глупая ведьма, — качая головой, ответил Снейп и устало повалился на подушки, притягивая ее к себе.

— Как тебе удалось спастись после укуса змеи? — спросила Гермиона, проводя пальцами по грубым рубцам на тонкой коже шеи.

— У тебя никогда не заканчиваются вопросы, Грейнджер? — пробормотал он, неохотно приоткрывая глаза.

Гермиона отрицательно замотала головой, отчего ее кудри запрыгали, как пружины. Снейп тяжело вздохнул и затем усмехнулся какой-то одному ему известной мысли. — Ты будешь в восторге, потому что я позаимствовал план выживания у Поттера.

— Хочешь сказать, что тоже добровольно принял смерть и потому не умер? — пораженно спросила Гермиона.

Тонкие губы Снейпа дернулись, показывая насколько смехотворной он считает ее догадку.

— За кого ты меня принимаешь, ведьма? — уже вслух возмутился он. — Я похож на безропотного жертвенного барашка? Хотя Поттеру столько раз удавалось выживать вопреки всем законам природы, что сам Мерлин запутался бы во всех его хитрых способах. Нет, я имею ввиду ваш третий курс, когда вы ринулись освобождать Блэка и сами чуть не погибли.

— Мы бы и погибли, если бы ты тогда не закрыл нас от оборотня и если бы у меня не было хроноворота... который сейчас у тебя, — начала догадываться Гермиона.

— Я еще тогда приметил для себя этот поттеровский трюк и, когда пришло время, воспользовался им.

— Но как? — все еще не понимая до конца, спросила Гермиона. Хотя она не разобралась до сих пор, как тогда Гарри из будущего спас сам себя из прошлого. Это был один из случаев, когда магия работала вопреки законам линейной логики. От попыток разложить по полочкам причудливое действие магии только начинала болеть голова, но яснее не становилось.

— Если ты ожидаешь от меня лекцию о принципах действия временных петель, то имей совесть, ведьма. Уже почти утро, и я не спал двое суток. Но краткий пересказ той ночи таков: я очнулся на полу этой проклятой хижины утром, обнаружил в соседней комнате собственное почти безжизненное, истекающее кровью тело, влил в него противоядие, которое варил когда-то для Артура, и слезы феникса — единственное достойное наследство, оставленное Альбусом. Убедился, что Сев теперь не загнется,перетащил его в комнату, где очнулся сам, и повернул стрелку хроноворота на его шее на четыре часа назад.

— Замкнутая петля, — пораженно произнесла Гермиона.

Она была несколько разочарована, что не услышит лекцию о временных петлях, но ей и самой смертельно хотелось спать. Это был самый долгий день в ее жизни, а ведь она даже не пользовалась хроноворотом. Лекцию можно отложить до следующего удобного случая. Пока она размышляла об этом, Снейп успел мирно задремать на ее подушках, заняв почти все пространство на кровати. Гермионе пришлось прижаться к его теплому боку, чтобы не свалиться с края. Но она не собиралась жаловаться...