С севера с любовью (джен)

Апрель 1979

Больница была не просто переполнена — она трещала по швам даже с учётом заклинания незримого расширения, которое наложили на первый этаж. Шутка ли — пять тысяч пострадавших от едкого дыма бомб-вонючек, которые какой-то хрен* сбросил с крыши "Ежедневного пророка"! Целый Косой переулок пациентов — неудивительно, что колдомедики с ума сходят от такой нагрузки. Но и у Сириуса была веская причина упрямиться: он _неделю_ выслеживал Тарвина МакТавиша, и какое-то хреново первое апреля с хреновыми розыгрышами не помешают ему сцапать этого подлого хрена и отправить в Азкабан за... да хотя бы за чайник с магглом внутри!

[*этого хрена зовут Карактатус Фелпс, событие каноническое)]

Привет-ведьма рьяно охраняла покой позеленевших пациентов и разъярялась на глазах, чуть молнии не метала, но что она могла сделать, если абсолютно все целители заняты, а охраны в больнице нет? Всё равно пропустит. Кстати, досадная брешь в системе безопасности, надо будет подсказать, чтобы...

— Простите, — на его плечо легла рука. Женская, лёгкая, тоненькая, совершенно нестрашная. Он обернулся -

— и обомлел.

Алиса в салатовой форме целителей.

— Какого хрена?!.. — вылетело у него.

— Пойдём, — она перемигнулась с привет-ведьмой и утянула его в комнату для персонала.

Сириус кипел все двадцать шагов до ближайшей двери, и как только оказался внутри, схватил её за запястье, разворачивая к себе.

— Какого. Хрена. Ты. Здесь. Делаешь?

— Тебя спасаю, — огрызнулась она, дёргая рукой и высвобождаясь из захвата.

— От чего это? — он цапнул её за другое запястье двумя ладонями.

— О, поверь, тебе бы не понравилось, — туманно отговорилась она, правильно крутанув рукой и снова скидывая его хватку. Помнит ещё!

— Что. Ты. Здесь. Делаешь? — Сириус завернул её локоть за спину.

— Эй, перестань! — возмутилась Алиса, пытаясь вывернуться.

— Так что же? — Сириус чуть усилил захват, вынуждая её прекратить сопротивление.

— Учусь, — выдохнула она. — Отпусти.

— Почему ты не сказала?

— Думала, что с таким характером ты попадёшь в больницу уже в сентябре, — потирая освобождённую руку, сердито ответила она. — И я буду нарочно лечить тебя самыми горькими лекарствами.

Скрестила руки на груди, выражая крайнее неодобрение.

— Но ты же мне поможешь? — спросил он, копируя её позу.

— Как?

— Мне нужно добраться до Тарвина МакТавиша. Такой противный лысый коротышка с рыжей бородой, — показал на себе.

— Иди дыхни бомбу-вонючку? — предложила Алиса.

Сириус выразительно на неё посмотрел.

Она прикрыла глаза на мгновение.

— Этический кодекс целителя, статья четыре. Злоупотребление знаниями и положением целителя. Так миссис Вингер вчера ответила Люциусу Малфою на указ фильтровать неугодных. Мы не можем поступаться благополучием пациентов в интересах третьих лиц, какими бы они ни были.

— Чего?! — Сириус тут же забыл о МакТавише: замаячила рыбка покрупнее. — Малфой приходил сюда от лица Министерства?

— Да, и список принёс. С печатями.

Сириус чуть не подпрыгнул на месте.

— Он у вас остался?!

— У миссис Вингер надо спросить. Но она до ночи занята, — Алиса пошла на попятную, предчувствуя ещё бОльшие проблемы. — У нас лечебных рук и так не хватает. Мы уже пациентов привлекаем помогать...

Она осеклась — блестящая идея так и засияла в глазах Сириуса.

— Сириус, не смей. Если ты накосячишь, меня выгонят! А у меня через неделю конференция...

— Я не накосячу, — пообещал он. — Говори, чем помочь. Я не подведу.

Алиса посмотрела на него с явным сомнением, но он ответил по-собачьи преданным взором. Алиса закусила губу.

— Санентуром владеешь?

— Конечно.

— Покажи.

Она задрала рукав левой руки и подставила ободранный локоть с огромной коростой. Сириус приблизился, примериваясь, и уловил слабый мятный запах. Надо же — отвык задерживать дыхание, а перед дверью теплицы, помнится, автоматически переставал дышать носом.

— При больнице живёшь? — золотистый свет из палочки превратил коросту в новенький слой кожи.

— Безвылазно.

Ещё раз оценивающе смерила его взглядом, но Сириус прямо-таки излучал добропорядочность и благонадёжность. Алиса вздохнула.

— Ладно, будешь лечить сопутствующие травмы, — сдалась она. Добровольные помощники были _очень_ нужны. — Дай руки.

Она коснулась палочкой его ладоней, и кисти окутались прозрачной плёнкой.

— Прикольные перчатки, — оценил Сириус, подвигав пальцами и посжимав кулаки. — Научи?

— Manicae*, — поделилась Алиса вербальной формулой. — Вон на крючке накидка для посетителей — надевай.

[*медицинская магическая латынь, однако!]

Сириус не расстался с курткой, спрятав её под салатовой накидкой с логотипом больницы — костью, скрещенной с палочкой, — но особым вредом это не грозило: проходя через витрину, посетители попадали под дезинфицирующее заклинание и лишались потенциальной заразы.

— ...Прытко пишущее перо само внесёт твои действия в историю болезни, — инструктировала Алиса по пути в приёмное отделение. — Но если человек задыхается или теряет сознание, рисуй над ним алый крест — тревожный знак для целителей. Флагрейт знаешь?

— Ага.

— Покажи.

Сириус оскорблённо остановился посреди коридора и нарисовал в воздухе перед её лицом усы.

— С вопросами лучше ко мне, — продолжила Алиса, удовлетворившись тем, что он не перепутал Флагрейт с Флагранте, как некоторые. — Других не отвлекай. Особенно целителей с красной повязкой. Лучше даже не смотри на них.

— Почему? — заинтригованно озадачился Сириус.

— Потом расскажу*, — снова туманно отговорилась Алиса и приоткрыла дверь, впуская вереницу летающих бутыльков из алхимической лаборатории.

[*маховик времени используют, чтобы всё успеть]

Плотно затворила за склянками дверь, не торопясь входить сама, и повернулась к Сириусу:

— Теперь маска.

— Маска?

— Заклинание головного пузыря. Там сейчас стопроцентный кислород: при отравлении дымом это критично для пострадавших. Но они через 10 минут уходят на воздух, а мы остаёмся и лечим следующих.

Сириус понял подвох и прикрыл глаза, качая головой.

— Десять минут, значит... Специально время тянула?

Бесстыжее создание не дрогнуло.

— Сириус, я полгода свой доклад по обезболам готовила...

— Тарвин МакТавиш, — перебил он, с чувством хрустя костяшками, — одногруппник моей обожаемой кузины Нарциссы Малфой. И если твой доклад окажется недостаточно хорош, от расстройства я выбью ему пару золотых зубов, когда поймаю в следующий раз.

— Замётано, — кивнула Алиса, надувая палочкой головной пузырь, чтобы не видно было, как она краснеет.

* * *

На конференцию Сириус памятливо пришёл — в строгом фиолетовом костюме-тройке, так что Алиса его в полутьме сразу не узнала. Да и некогда было узнавать — объясняла семикурсникам Хогвартса свою тему максимально простыми словами, так что не глядя кивнула опоздавшему и продолжила:

— Итак, боль — это неприятное ощущение от повреждения тела. Такой сигнал об опасности. Смотрите, для наглядности. Вот повреждение.

(колдопроектор с Губрайтовым огоньком внутри высвечивает картинку — открывшуюся дверь больницы).

— Вот опасность.

(Следующий кадр — входит Рита Скитер с фотографом).

В зале смеются.

— Вот пошёл сигнал, — продолжает Алиса.

(На экране главный целитель больницы — профессор Хелберт Сплин, которого студенты узнают с первого взгляда. "Опять интервью!" — потешно пугается он и бежит по коридору)

Снова смех.

— Когда сигнал доходит до головы...

(профессор добегает до кабинета и барабанит по двери)

— ...возникает боль, и тело начинает спасать себя...

(профессор выставляет знаменитую на весь мир целительницу Мод Эшборн вместо себя давать интервью)

— ...отдёргивает руку, повышает температуру, активизирует иммунитет, всё по протоколу.

Студенты смотрят с интересом — удалось увлечь! Прекрасно: в соседнем зале идёт закрытая часть конференции, и Алисе нужно удерживать ребят в переделанном под актовый зал буфете как можно дольше. Вот где пригодился двухлетний опыт преподавания травологии! Не то чтобы она была последним рубежом обороны — но может уберечь кого-то от заведомо наказуемых попыток подслушать и подсмотреть.

— Лучше всего, конечно, повреждения сразу лечить. Но если у вас хроническая боль...

(профессор даёт нерушимый обет Рите Скитер давать интервью каждый день — под дружный смех зала)

— ...или нужно дотерпеть до больницы, то есть несколько способов остановить боль.

Заинтересовались даже болтуны на последних рядах.

— Можно остановить сам сигнал. Заклинанием Analgesia.

(Рита Скитер кричит "Analgesia!", зелёный клей прилепляет ботинки профессора к полу)

— Нет сигнала — нет проблемы. Но если сигнал сильный, это не поможет.

(Профессор вылезает из ботинок и бежит в носках, показывая язык и сверкая дыркой на пятке)

Пара человек шуршат перьями — конспектируют, остальные улыбчиво следят за сюжетом.

— Можно послать сразу несколько сигналов, чтобы снизить интенсивность болевого. Охладить ушиб, помассировать мышцу...

(Знаменитая Мод Эшборн открывает дверь — а там человек с букетом, три совы, целители-стажёры, а за их спинами затерялся профессор)

— Это хороший вариант для хронических болей — можете бабушек порадовать. Но сильный сигнал так не перебить.

(Профессор всех перепрыгивает)

Бабушек порадовать решили ещё несколько человек, доставшие перья. Почтенные леди из Общества реформации ведьм иногда и сами приходили на подобные конференции — это было модно, к тому же медицинские знания помогали нести свою старость с достоинством. Их всегда можно было узнать по камеям с лицом Онории Наткомб — основательницы общества. Но не у всех была такая возможность, так что забота внуков лишней никогда не будет.

— Ещё можно перекрыть дорогу, по которой идёт сигнал. Заклинанием Anesthesia.

(Рита Скитер кричит: "Anesthesia!", коридор весь заполняется зелёным клеем, профессор влип)

— Но в этом случае дорога закрывается и для всех других сигналов. Повреждённое место ничего не чувствует и не движется. А ещё можно ненароком переборщить.

(Из окон больницы торчит клей как щупальца, в нём местами видны влипшие целители)

Студенты расслабились: поняли, что грузить сложной наукой их не будут.

— И последний способ — подстеречь сигнал прямо в голове.

(Рита Скитер даёт мешок золота Мод, та вешает на дверь табличку "Не беспокоить, пишу диссертацию!")

— Но этот способ вызывает очень быстрое привыкание, буквально за пять-десять раз — пожизненная зависимость.

(Мод внутри купается в ванне золота и ест шоколадных лягушек, бумаги с печатями Министерства догорают в камине)

— Поэтому я не называю вербальную формулу. Я и сама её не знаю, никто из стажёров не знает — это только для избранных целителей. И только для крайних случаев, когда уже нечего терять или когда за один раз успеешь полностью исцелить пациента.

Смешные картинки закончились — больше Юстас Бёрк, молодой целитель и куратор стажёров, нарисовать к первому апреля не успел. Но и рассказывать осталось всего ничего.

— История знает ещё один способ обезболивания. Называется "Нет сознания — нет проблемы".

Алиса погасила проектор и погрузила зал почти в полную темноту.

— Чтобы пациент не очнулся раньше, чем его вылечат, чего только не использовали: рыбу фугу, молоко амнезии, напиток живой смерти... Сейчас есть Narcosis, и мудрить не нужно. Спите спокойно, пока вам ищут антидот от проклятия колючего сердца.

Алиса Флагрейтом нарисовала в воздухе алое сердечко, возвращая себя в зону видимости.

— Но Narcosis работает, только если знать механизм, а вот Anesthesia и Analgesiа всем доступны. Потренируемся?

Зал одобрительно зашуршал, доставая свои палочки. Алиса тем временем писала в воздухе вербальные формулы, добавляя света в полутёмную комнату.

— Палочки вверх, — она подняла свою. — Представьте, что лечите кого-то близкого. Ваша забота уберёт боль. Если появится золотое сияние, у вас получилось. Analgesia.

На конце палочки будто зародилось маленькое солнце.

— Так нас не будут пытать? — разочарованно сказал кто-то под общий смех. Не знают они, что в прошлом веке такие "натуральные" поиски новых обезболивающих привели к открытию идеального пыточного заклинания Круцио. Но про Круцио лучше молчать.

— Вы же не на выпускном экзамене мракоборцев, — прокомментировал звонкий девичий голос из зала.

— Ух ты, Алиса Лонгботтом, почти уже дипломированный аврор, — представила Алиса-целитель, узнав голос. — Приятно. Покажись?

Золотое сияние высветило на последнем ряду смешливую рожу с высунутым языком и сведёнными к носу глазами. В зале снова захихикали.

— Пробуйте тоже, а то что-то у нас темновато, — подбодрила Алиса-целитель студентов. — А потом Алиса расскажет, чем авроры унимают боль. Расскажешь?

— Легко.

— Выходи сюда?

Пока в зале зарождались новые золотые звёзды, девушка-аврор добралась до стойки и перекинулась парой шепотков со своей тёзкой.

— Глядите, как ваша забота разгоняет мрак. Всего один добрый посыл — а какой эффект! — умилилась Алиса-целитель, наблюдая молодую вселенную, разгоняющую первородную тьму.

— Только учтите, что обезболы не лечат, — приземлённо добавила девушка-аврор. — Не надо на сломанной ноге геройствовать, а то отпадёт! Болевой шок уняли — и аппарируйте сюда.

— А чем вы его унимаете? — задала наводящий вопрос Алиса.

— Ну-ка, кто про что слышал? — мракоборец переадресовала вопрос к залу.

— Noradrenalinum, — сказал парень с первого ряда.

— Есть такой, да. Пара минут без боли ценой недельного здоровья.

— Serotoninum? — предположил голос из середины.

— Этот получше. Уменьшает боль за счёт мигреней, но вам по первости хотя бы радостно.

— А Enkephalin? — полюбопытствовал ещё один парень с первого ряда.

— Кошмар. Как и с Endorphinа — ужасный синдром отмены: потом даже лёгкое прикосновение отдаётся жуткой болью.

— А моя прабабушка лечится Ленио, — медленно выговорил Тилден Туттс с последних рядов — его Алиса безошибочно узнала по голосу.

— Слабенький и устаревший, — отмахнулась девушка-аврор. — Лишняя капелька даёт ожог с пузырями. Сейчас есть Элимината — анестетик без побочек.

— А Лениенс? — уточнил девичий голос.

— Да, клёвый анальгетик для несильных болей. Лениенс и Элиминату мы даже без палочек умеем кастовать. Как Санентур. А, ещё Spasmolysis, если мышцу зажало.

Алиса Лонгботтом дописала Флагрейтом четыре алых заклинания, и зал снова зашуршал перьями.

— А в меня один раз Торпере прилетело, — поделился кто-то с задних рядов, — два часа как безрукий ходил.

— Хорошо хоть не в голову! А то бы мы с Вами сейчас не разговаривали.

— А от Круцио обезболы спасают? — прозвучал-таки вопрос, которого так хотелось избежать. Девушка-мракоборец перегнулась через стойку, вглядываясь в говорившего.

— Неа. Только хороший щит, — с сожалением ответила она.

— А почему? — упорствовал вопрошающий.

— Круцио отключает фильтр в голове, — рассудив, что знание всё-таки лучше слухов, Алиса-целитель выступила с пояснениями — она как раз по этой теме и писала курсовую. — Делает безобидные сигналы болевыми. Все разом. Внешне ты цел, а по ощущениям — весь ломаешься.

— То есть он не вредит? — уточнил голос.

— Ещё как вредит. Синапсы портятся так, что даже Xenon их не полностью чинит. Диагностические заклинания дают жуткую картину!

Алиса вовремя поймала себя за язык. Незачем рассказывать, как часто это наблюдается у детей аристократов, которых приучают к покорности и послушанию "традиционными методами". Правовые и социальные аспекты обсуждают на закрытой конференции.

— Вплоть до полной потери памяти и способностей, — она свернула на более безопасную тему, хоть и не менее трагичную. — Так что не терпите боль. Разбирайтесь с причиной. Или приходите к нам — разберёмся вместе.

— Или к нам, — снова взяла слово девушка-аврор. — Научим, как накостылять обидчику.

Когда Херберт Сплин забрал подхихикивающих семикурсников на экскурсию по больнице, Алиса облегчённо выдохнула. Справилась! Два года помощи Помоне Стебль на травологии научили её рассказывать о сложном просто до неприличия.

Но ушли, как оказалось, не все: за дверями образовалась встреча выпускников — о былом беседовали пуффендуец Тилден Туттс, когтевранец Рудольф Шеринфорд, магглорождённый слизеринец Дирк Крессвелл и... какой-то самозванец с лицом Сириуса Блэка, но в восхитительно приличной одежде.

— ...Джеймс и Лили женились, — говорил самозванец.

— Мои поздравления! — сердечно хлопнул его по плечу Тилден. — А что с Регулусом?

— Пожиратели Смерти меня не волнуют, — отмахнулся Сириус — точно Сириус, никто другой не мог бы ответить _так_.

— Его нет на занятиях уже месяц, — обеспокоенно добавил Дирк.

— Придурок.

— Надеюсь, с ним всё хорошо, — Алиса обозначила своё присутствие, а то подслушивать чужие разговоры некрасиво.

— Привет, Алиса. Рад видеть тебя в Лондоне, — Рудольф протянул руку. — Здорово выступила, отлично владеешь темой. Только не помню твою фамилию в списках поступивших.

— Официально я волонтёр, — Алиса охотно пожала тёплую ладонь старого друга, а потом хлопнула зелёную руку бывшего коллеги по теплицам и улыбнулась слизеринцу, который засиживался в Астрономической башне с гоблинским телескопом — переводил надписи с гоббледука для практики языка. Подумалось, что эти четыре парня словно воплощали собой Хогвартс: смелый до безбашенности гриффиндорец, умный до умопомрачения когтевранец, трудолюбивый и кропотливый пуффендуец и редкой чести слизеринец. Успешные, полноправные, верные своей стезе. И она — с боку припёка, никто, иностранка-волонтёр на птичьих правах.

— Поэтому в списках не числюсь, — закончила она с неприятно саднящей грустью внутри.

— Зельеварение не сдала? — угадал Рудольф.

— Да кому вообще нужно это зелье от прыщей?! — вспылила Алиса: ей явно было неприятно вспоминать экзамен. — И настойка бадьяна, и рябиновое зелье прекрасно справляются! Ещё зелье невидимости и...

— Четвёрка с плюсом? — понятливо перебил Рудольф.

— С минусом.

— Гризельда Марчбэнкс всегда была строгой, — кивнул он. — Но мы и так выиграли Кубок школы, так что ты молодец.

Сириус закатил глаза.

— В этом году Кубок будет у Пуффендуя, — довольно похвалился Тилден, на что Дирк равнодушно пожал плечами, а Рудольф дёрнул щекой. — Мы теперь в квиддиче всех делаем, с этими маггловскими приёмчиками от Аластера Мёрдока. От Гленды Читток тебе привет, кстати, — он повернулся к Сириусу. — Она уже год комментирует матчи с твоей подачи.

— У неё талант, сразу было понятно, — кивнул тот, вспоминая приятную девчушку. Она читала не какие-нибудь там "Очарованные встречи" Фифи Лафолл, нет! Она читала Хамиша Макферлена, начальника Отдела магических игр и спорта, и мемуары заводчицы Лауренции Флетвок, которая боролась против волшебных мётел в угоду своим крылатым коням! Она помнила Фабиуса Уоткинса из "Стоунхейвенских сорок", который три года назад погиб от столкновения с вертолётом. Она знала, что Боуман Райт, который выковал первый снитч, жил в Годриковой Впадине — где Джеймс! Она даже изобретателя "Нимбусов" могла по имени назвать — Девлин Вайтхорн, если что. Такое сокровище должно было быть на его играх, однозначно!

— А парни заладили: это она перед тобой хвостом крутит... — добавил Сириус.

— Но она же правда крутила, — усмехнулся Рудольф.

— И шпионила для вас, — согласился Сириус. — Но мы всё равно вас сделали в последнем матче.

— Да, подавать фальшивые светосигналы было умно, — признал Рудольф.

— О, ты бы видела это побоище! — пояснил Тилден Алисе. — Солнце слепит! Эти, — он ткнул в Сириуса, имея в виду команду Гриффиндора, — все с зеркальными щитками на руках и ногах. Всё бликует, кольца бликуют, и даже девчонки... зубами сверкают! Заклинание из "Спеллы", чтобы зубы блестели. Я думал, без глаз останусь! Как они снитч увидели — вообще без понятия.

— Поляризационные очки, — пожал плечами Сириус. — Убирают блики. И не нарушают правила, — он выразительно посмотрел на Рудольфа.

— И с кем вы подрались после матча? — вспоминая последствия игры со Слизерином, без задней мысли спросила Алиса, но попала в самую точку.

— Друг с другом, — охотно сдал обоих Дирк, хотя с его стороны не особенно разумно было подставлять будущего коллегу — профессор Слизнорт обещал устроить его в Министерство магии, где уже работал его любимчик Шеринфорд и больше половины Клуба Слизней за всю историю оного. Впрочем, Рудольф будто даже приосанился от воспоминания о былой потасовке.

Алиса прикрыла глаза.

— И оба ещё живы? — почти спокойным голосом спросила она, сдержавшись, чтобы не хлопнуть себя по лбу.

— Тебя же не было, чтобы их прибить за дебилизм, — хихикнул Тилден.

— Где ты была, кстати? — перевёл тему Сириус. — Я тебе писал, но совы возвращались ни с чем.

Алиса мысленно похвалила себя, что наложила отличное заклинание против почтового обнаружения.

— Долго рассказывать, — отговорилась она. — Да и не очень хочется.

— Но мы рады, что ты снова с нами, — выручил её Рудольф. — И раз уж ты тут, скажи мне вот что. Кто-то в вашей больнице знает, как отключать боль без побочек. Кто-то достаточно умный, чтобы это скрывать, и милосердный к безнадёжным больным.

Алиса улыбнулась, будто малышу.

— Рудольф, это конспирология. Байки для стажёров, чтобы лучше относились к домовым эльфам.

— Эльфам? Эльфам...

— Друже, брось конспирологию, — встревожился Тилден. — А то будешь как Мальсибер.

Дирк согласно закивал.

— А что с ним? — не то чтобы Алису заботило благополучие слизеринца — так, любопытство.

— На грибах помешался. Прыгающих поганок всех перестрелял, я чудом пару спас, в спальне до конца года прятал, выхаживал, — Тилден непроизвольно погладил воображаемую шляпку. — Ещё он в Запретный Лес три раза ходил, искал поляну взрывающихся мухоморов. Слава Мерлину, не нашёл!

Рудольф ухмыльнулся.

— А ещё мантию прямо на себе сжёг, когда ему кто-то споры плесени прорастил Гербивикусом.

Сириус невинно поднял глаза к потолку.

— В общем, плохо парню. Тоже очень расстроился, что ты уехала.

Алиса ощутила вину. Переборщила с ментальной атакой, похоже. И безответственно убежала, оставив расхлёбывать другим.

— Вот только не надо его жалеть! — возмутился Сириус. — Ты же помнишь, что он сделал...

— С Мери МакДональд? — понятливо закончила Алиса, но Сириус сморщился. — Что?

— Мери теперь учится тёмным искусствам. У Снейпа.

Июнь 1979

— Усы? Серьёзно? — Алиса остановилась в паре шагов от мотоцикла.

— Скажи ещё, что тебе не нравится! — Сириус скрестил руки на груди.

— Можно потрогать? — она с любопытством приблизилась и протянула руку.

Было действительно трогательно, так что Сириус смолчал, смакуя момент.

— Что у тебя на руке? — короткие рукава платья не прикрывали синяк и прокол.

— Кровь сдавала.

— Чего?!

— Кровь волшебников лечит даже тяжёлые маггловские болезни, — охотно принялась объяснять она. — И подходит всем — не надо учитывать группу крови и резус-фактор.

— Ты знаешь, _что_ могут сделать с тобой по твоей крови?! — Сириус не разделял её воодушевления — чуть не схватился за голову от такой беспечности.

— Мы не только кровь сдаём, — пожала плечами Алиса. — Ещё костный мозг. Есть болезни, которые не победить по-другому. Особенно у детей. Спинальная мышечная атрофия например, аутоиммунные...

— Ты с ума сошла? — перебил он, беря её за плечи и встряхивая. — Какие магглы? Какие дети? Тебя воли могут лишить, подчинить хуже Империо!

— А... — поняла Алиса и немного замялась. — Нет, не могут. Кровь отдана добровольно, плюс её после сдачи заговаривают по-особому. Так что всё надёжно. Спасибо за беспокойство.

Нашкодивший котёнок прямо-таки излучал безмятежность:

— Хочешь тоже попробовать? Я осенью опять пойду.

Вместо ответа Сириус прижал её к себе.

— Береги себя.

— Усы щекотятся, — она дёрнула плечом.

— Я специально.

Ах, так... Алиса обняла его в ответ, залечивая мелкие ранки и всевозможные внутренние воспаления. Надо же на ком-то практиковать Санентур без палочки! А то подопытный кролик сам просится...

— Как там Ремус?

Долго же он соблюдал политес!

— Он... поправится, — уклончиво ответила Алиса, отходя на шаг назад и отводя глаза.

История была грустная.

В Министерство магии подкинули биологическую бомбу — упыря-хамелеона с обсыпным лишаём. У него даже гриб на языке был! Беда чудом обошла стороной: перед заседанием Визенгамота Альбус Дамблдор беседовал с Ремусом, помогая тому оформлять бумаги почившей матушки. Люпина насторожила катившаяся по коридору монетка, и разоблачённый с помощью Ревелио упырь-камикадзе ринулся в толпу, чтобы почтить заразой как можно больше именитых магов. Ремус живым щитом оттеснил прокажённого от престарелых волшебников — оборотням никакие вирусы и микроорганизмы не страшны, единственный плюс ликантропии. Но на счастливое стечение обстоятельств живо пришлось несчастливое: присутствовавший тут же Сесил Ли, сотрудник Группы отлова оборотней, опознал в Ремусе своего клиента. Вписал его в реестр, так что теперь все работодатели будут воротить нос от блестящего выпускника Хогвартса — предрассудки, будь они неладны. Дал подписать Кодекс волков-оборотней 1637 года. И решил избавить от ликантропии заклинанием Обращения, которое вычитал в книге некоего Златопуста Локонса. И — вот уже неделю Ремус лечится от последствий этих чар на пятом этаже больницы. Не сумев даже проводить маму в последний путь. Вдобавок его сильно подкосило отношение Сесила Ли: откровенно враждебное, презрительное, как к твари, а не человеку. Так он и стал ощущать себя жалким существом низшего сорта, которое не заслуживает ничего хорошего.

— К нему можно?

— Нет...

— Я должен с ним поговорить! — с чувством выпалил Сириус, нависая над ней.

— Я бы разочаровалась в тебе, если бы ты не попробовал, — примиряюще улыбнулась Алиса, отступая ещё на шаг и обхватывая себя руками за плечи. — Но его сейчас нет на месте. Он у магглов. У них тоже есть болезнь изгоев — ВИЧ-инфекция. Там тоже нужно регулярно пить лекарство, чтобы жить нормальной жизнью. Профессор Сметвик подумал, что опыт магглов здесь пригодится. Опыт нормальной жизни с неизлечимым проклятьем. Ремус теперь каждый день к ним ходит.

Сириус растерянно соображал.

— И где мне его тогда искать?

— Можешь подождать в буфете. Он к ужину обычно возвращается.

Больничные алхимики ратовали за безотходность, и недостаточно идеальные для зелий ингредиенты отправлялись на кухню. По этой причине меню в буфете было несколько экстравагантным. Например сырный салат с авокадо, крапивой и одуванчиком дополняли китайской жующей капустой (не пошедшей на костерост) и старграссом (который так и не стал лечебной мазью), а печень сервировали дремоносными бобами и грибами-хорклампами. Рябиновый сок здесь пили куда чаще гранатового, а чаи подавали непременно с шалфеем, лавандой, мелиссой или мятой. Настоящий санаторий, а не учебная столовая!

— Есть планы на лето? — Сириус потягивал медовую воду с корицей и имбирём.

— Ага, до самой осени. А у тебя? — Алиса сидела в обнимку с рюкзаком и механически теребила лямку, готовая в любой момент соскочить и освободить место Ремусу.

— Думал тебя пригласить в гости.

— Оу, — Алиса наконец поняла намёк. — Вряд ли. Я с колдомедиками на практике на всё лето. Скорая магическая помощь.

— Я думал, ты наоборот в академики подашься, — удивился Сириус.

— У нас хватает академиков, — пожала плечами Алиса. — Куда важнее успеть доставить пострадавших в больницу.

— А, вот что мне твой рюкзак напоминает! Сумку первой помощи!

— Она и есть, — Алиса горделиво отстегнула переднюю стенку и показала целый патронташ склянок разных форм и цветов — чтобы проще было найти нужный.

— Знакомый набор, — Сириус пробежал глазами бутыльки и этикетки и мысленно хлопнул себя по лбу. — Так это от тебя был подарок? Я думал — от Дамблдора...

— Держи вот, дополнение, — она протянула зелье онемения в бутыльке с разбрызгивателем. — Удобные крышечки, кстати, советую.

— Я боли не боюсь. Разве что пшикнуть на рану перед прижиганием... перед Сauterizo...

— Cauterizo? Жуть, возьми вот нормальный гемостатик, — Алиса открыла боковой отдел, полный повязок из волос единорога.

Сириус присвистнул.

— Богатая!

Алиса фыркнула.

— В Запретном Лесу с кустов насобирала.

— Когда? — заинтересовался он.

— Да вот перед экзаменами нужно было доклад сделать про историю оспы. Я и попросилась в Хогвартс на денёк — Толстого Монаха поспрашивать. Помнишь призрака Пуффендуя? Он сам заклинание придумал. И магглов лечил, пока его не сожгли. Вот. Заодно и по Лесу прошлась.

— Зачем тебе столько? — Сириус вытащил пару штук и стал укладывать куда-то во внутренний карман куртки.

— Чтобы никто не умер только потому, что у меня закончились магикаменты.

Тишина непроизвольно натянулась. Сириус удивлённо сдул упавшую на руку снежинку.

— Кстати, теперь кареты тянут какие-то жуткие лысые лошади с крыльями, — перевела Алиса тему.

Сириус, никогда особо не интересовавшийся магическими существами, только пожал плечами:

— Очередные найдёныши Сильвануса, наверно. А это что?

Он вытащил маленький блокнотик и раскрыл на случайной странице.

— Инфактум собирает кости и немного унимает боль, — зачитал он. — Эпискеи вправляет связки и вывихи. Ферулой накладываем шину...

— Это шпаргалка. Если от меня останется один рюкзак, он всё равно сможет кого-то спасти.

Сириус внимательно на неё посмотрел.

— Ты будто на поле боя собираешься.

— У вас сейчас вся страна — одно большое поле боя.

— И какого Мерлина ты тут забыла?

— Я не могу стоять в стороне.

— Глупо.

— Сам-то.

Сириус со стуком поставил стакан на столик.

— Я не нежная девочка с бесполезной палочкой!

Алиса задумчиво посмотрела ему в глаза.

— Спасибо за заботу, — тихо произнесла она и улыбнулась, отчего принудительно затолкать её в портал до дома захотелось ещё больше. Оглянулась через плечо, кивнула на прощание и деликатно ретировалась.

Ремус пришёл только спустя ещё две кружки медовой воды.