Лучший друг и защитник (гет)

— Гарри, прости за нескромный вопрос, а ты завтра вечером свободен или у тебя дежурство?

Этот разговор состоялся на кухне в середине недели. У Гарри от неожиданности покачнулась в руке кружка с чаем, и он покрепче вцепился в её ручку.

— Что, простите?

— Мне неудобно тебя снова просить… — смущённо произнесла миссис Грейнджер и поморщилась, — но Элла так настойчиво звала меня и других девчонок посидеть у неё дома, вот и я подумала… Может, ты завтра проведёшь вечер с Джеймсом? Ну, или возьмёшь его к себе?

Гарри наконец понял, в чём дело, и улыбнулся.

— Выпивать будете?

Миссис Грейнджер отвела от него взгляд, кажется стыдясь, что она в её возрасте тоже очень бы хотела повидаться с подругами и отдохнуть.

— Надеюсь, я не очень сильно упала в твоих глазах?

— Да ну что вы, встретиться с друзьями — святое дело. Только… э-эм… по поводу Джеймса… я не уверен, что знаю, где его вещи и в какие его одеть…

— О, не беспокойся, я всё для него соберу! И сменные вещи, и пижаму.

Джеймс их разговор не слушал и в это время пытался накормить Бродягу половиной котлеты.

— Сынок, он не ест со стола, я же тебе говорил, — напомнил Гарри, но Джеймс всё равно засунул конец вилки в собачью пасть.

Бродяга, не получивший от хозяина приказа или предупреждения, молниеносно разделался с половиной котлеты и облизался. Миссис Грейнджер вздохнула и посмотрела на Гарри.

— Так мы договорились, да?

— Безусловно.

— Спасибо, Гарри! Ты такой добрый, не знаю, как тебя и благодарить!

Она повернулась к внуку и попросила её внимательно выслушать. Гарри за какие-то минуты решил, что Джеймсу лучше переночевать на Гриммо. Во-первых, у них с Гермионой стали налаживаться отношения, а значит, она не будет против, если он будет кое-когда забирать сына к себе. Пора бы ему побывать в доме отца. А во-вторых, после «веселья» миссис Грейнджер вряд ли захочется подниматься с утра пораньше и идти на кухню, как только она услышит: «Бабуля, вставай!» Пусть уж нормально отдохнёт, ей не помешает.

— Я буду с папой? — переспросил Джеймс бабушку и удивлённо посмотрел на Гарри. — А почему?

— Потому что я буду… очень занята, а папа о тебе позаботится, — мягко ответила ему миссис Грейнджер. — Это на один вечер, милый, ну что ты так замер. Папа тебя не обидит. Бродяга будет с вами. Поиграете вместе, сказки почитаете…

Джеймс оказался серьёзно озадачен и молчалив, а на Гарри вдруг накатило неслыханное волнение. Он подумал, что ради такого случая можно сегодня же сходить к начальнику и попросить на завтра отгул. Гермиона вон на один день вырвалась, а какой эффект произвела на сына. Мальчик и успокоился, и немного веселее стал. Наверное, и ему, Гарри, как отцу, пора сменить тактику. Например, по магазинам с ребёнком пройтись, игрушек купить, сладкого, ещё чего-нибудь. Должно же детское сердце отчего-то дрогнуть. Может, он всё это время был с ним недостаточно ласков?

— Я могу тебя завтра и в садик не вести, — сказал Гарри вслух, — будем… развлекаться с утра до самого вечера, — прибавил с улыбкой.

Озадаченный Джеймс почесал пальчиками затылок, переспросил, точно ли Бродяга будет с ними, и нехотя выдавил: «Ла-а-адно», после чего отправился в гостиную.

Однако одним отгулом у Гарри дело не обошлось. Главный мракоборец был им не очень доволен.

— Поттер, ты в последнее время внезапный, как понос. То тебе посреди рабочего дня куда-то надо сорваться, то ты вдруг заболел, то тебе отгул подавай. Может, я чего-то не знаю, а?

— Виноват, сэр, — нахмурившись, признался Гарри. — Я… э-эм… У меня возникли некоторые проблемы в семье.

— Проблемы? Может, тогда тебе стоит отдохнуть и разобраться с этим, а не трепать мне нервы?

Разговор с начальником закончился тем, что Гарри решил взять отпуск. Хотя бы на неделю. Благо, что с коллегами у него были неплохие отношения и они быстро договорились, кто, кого и когда подменит. Следующим утром Гарри с сыном попрощались с миссис Грейнджер и отправились по магазинам, взяв с собой Бродягу. На Джеймса не очень легко было угодить — в магазине игрушек он выбрал себе танк, а ещё присматривался к пистолетам с пластиковыми пульками, но Гарри поспешил его увести: воспоминания о Дадли, выбирающим кузена в качестве цели для обстрела, всё ещё ярко всплывали в его памяти.

— Сынок, пойдём, настольные игры посмотрим, там вроде тоже много всего интересного…

Настольные игры Гарри пришлось выбирать самому, зато в другом конце зала нашлось то, что захватило внимание Джеймса. На их глазах одна мамочка пыталась оттащить свою дочку от самоката, твердя, что ей ещё рано на таком кататься, другая ругала двух своих сыновей, твердя, что у них нет денег. Чуть подальше семейная пара пыталась выбрать, на какой модели их мальчику будет лучше держаться: на двухколёсном или трёхколёсном самокате.

Гарри наклонил голову, и его глаза встретились с карими глазами сына, в которых интерес смешался со страхом.

— Может… мы тоже посмотрим?

В итоге из магазина они ушли довольные и нагруженные, хотя нагруженным был, конечно же, только Гарри, прижимавший к себе одной рукой коробки, а другой — мяч. Джеймс же норовил опробовать новенький самокат на улице, и его приходилось одёргивать, чтобы не выезжал на проезжую часть. Ближе к парку, когда они наконец смогли ненадолго скрыться в тени деревьев, Гарри запихнул все покупки в небольшой пакетик, расширений при помощи заклятия, и убрал его в карман.

— Ну что, вся аллея твоя, Джеймс, попробуешь прокатиться?

Это предложение ребёнок воспринял с радостью. Бродяга тоже был рад побегать. Однако Джеймс разогнался… и на повороте не справился с управлением. Приземление вышло крайне неприятным. Он скривился, поднявшись, потёр коленку и пнул самокат.

— Эй, ну зачем же так сразу? — усевшись возле него, мягко сказал Гарри. — Все же хоть иногда падают…

— Нет, не все! — обиженно возразил Джеймс. — Ты мне штучки не дал, чтобы не было больно! Ты меня не де-жал! Ты злой! Ты…

— Так, подожди, давай по порядку. Что я тебе не дал?

Из путаных детских объяснений стало понятно, что раньше на сына надевали шлем и наколенники. Гарри потёр бровь и подумал, что он, видимо, многого не знает. Например, что за велосипед остался в Австралии. Может, он на четырёх колёсах и с него в принципе невозможно упасть? Или он как-то зачарован Гермионой, чтобы стоять ровно? Впрочем, всё это уже не было важно.

— Так ты у меня большой, зачем мне на тебя столько всего надевать? — нашёлся Гарри. — Нет, если ты, конечно, хочешь… я могу сейчас всё наколдовать.

Джеймс сморщил носик, но не стал возражать, иначе бы пришлось признать, что он маленький, а эта мысль ему явно не нравилась.

— Так, давай сюда самокат, сейчас вместе разберёмся, что у тебя за проблема возникает на поворотах…

Какое-то время Гарри держал самокат за ручку и катил сам, разворачивал, наклонял и следил за Джеймсом, говорил ему, как поставить руки, куда наклоняться, а потом отпустил.

— Давай-ка сам попробуй, я буду смотреть.

К счастью, Джеймс справился, хоть и резко остановился несколько раз, боясь упасть. Гарри посмотрел по сторонам и снова достал волшебную палочку. Наколдовал крепкую верёвку и сделал из неё подобие упряжки.

— Ну что, развлечёмся, сынок? — предложил с улыбкой. — Бродяга, ко мне!

Его здоровый пёс, конечно, не относился к числу ездовых собак, но с маленьким ребёнком должен был справиться. Гарри легко запряг питомца и привязал другой конец верёвки к самокату.

— Держись крепко, понял?

Так они и «побежали»: Гарри с Бродягой впереди, а Джеймс на самокате позади. Пёс от радости вырвался вперёд — побегать с хозяином он всегда любил — и Гарри осталось лишь помогать при помощи магии самокату повернуть. К счастью, в этот раз препятствий на пути не имелось. Джеймс был в восторге и после двух кругов пытался заставить Бродягу снова бежать.

— Давай-ка… теперь… сам, — прерывисто дыша, сказал ему Гарри и развеял упряжку одним взмахом палочки, — мы… с Бродягой… немного… устали.

Теперь он мог сидеть на лавке и с удовольствием смотреть за происходящим. После двух часов в парке они сидели в кафе, и раскрасневшийся Джеймс энергично поедал пирожное, запивая его лимонадом.

— А может, потом и на метёлке ещё раз попробуешь полетать? — предложил Гарри. — На ней и отталкиваться каждый раз от земли не нужно. Тем более поворачивать ты теперь умеешь. — Пока ребёнок не стал ему возражать, он прибавил к сказанному самый весомый аргумент: — Представляешь, как мама обрадуется? Она прилетит, а ты уже столько всего можешь…

— Думаешь?

— Да. Она тому, как ты шнурки завязываешь, жутко обрадовалась, а тут летающая метёлка! Мы вот с мамой летать только в одиннадцать научились, а ты можешь хоть сегодня нас обогнать. Ты ведь способный, с самокатом у тебя всё получилось и с метёлкой точно получится, я тебе помогу.

Джеймс заулыбался от похвалы и согласился ещё раз полетать. Гарри тоже улыбнулся и расплатился по счёту. Ближе к обеду они наконец добрались на автобусе до Гриммо, и он стал выслушивать от сына одни замечания.

— У тебя темно и ста-аш-но. Ты поэтому с Бодягой живёшь?

— Подожди, я сейчас свет зажгу…

«Свет» не помог. Джеймс всё равно морщился, разглядывая стены коридора, и Гарри невольно подумал, может, их и впрямь перекрасить и сделать светлее? Раньше он вроде и внимания не обращал на тёмно-бордовый цвет, да и Джинни не жаловалась. Но Джеймсу всё не нравилось. На кухне он держался за ошейник Бродяги и замечал даже то, о чём Гарри никогда не думал: «уродскую» люстру, неровную полку шкафа, тарелки, «как у злой бабушки в сказке», «некрасивый» железный чайник, как у бедняка, и многое другое. Гарри ответил на несколько десятков «почему?» и «зачем?» и, потеряв терпение, разрешил сыну покататься по дому. Благо, что места для этого хватало, а пока Джеймс развлекался, можно было заняться готовкой. После обеда Гарри провёл экскурсию по дому, и они с сыном засели в спальне за настольными играми, немного передохнули — мальчику в силу возраста требовался дневной сон, а Бродяга просто был не прочь с хозяйского разрешения полежать на постели, — и вечером ещё раз вышли на прогулку. После ужина Гарри отвёл Джеймса в спальню, достал ему из рюкзака, данного бабушкой, пижаму, укрыл одеялом и немного посидел рядом.

— Не бойся ничего, ладно? Я буду совсем близко, чуть что и сразу прибегу к тебе.

— Ла-а-адно, — зевая, ответил Джеймс. — Пап…

— Да?

— А ты можешь у нас на диване спать.

— А-ам… а зачем мне у вас на диване спать?

— У нас не темно и не сташно.

— А, за этим, ладно, я буду иметь в виду. Спасибо за предложение, сынок. Спокойной ночи.

Гарри невольно усмехнулся, выйдя за дверь, и ушёл к себе в спальню. Лёжа в постели, он серьёзно подумал и решил, что да, стоит сделать в доме ремонт. У него ведь маленький ребёнок, а нет для него ни удобной кровати — малышу пришлось помочь подняться на двуспальную — ни шведской стенки, ни шкафа с игрушками. Какой позорный промах. Вот куда стоит пустить силы. Он всё обдумал и заснул.

* * *

К концу недели Гермиона встала очень рано и позвонила домой, чтобы обрадовать родных. Трубку почему-то опять взял Гарри.

«Он теперь поселился у нас, что ли?» — подумала она, а вслух спросила, как идут дела.

— Всё хорошо, сели ужинать, а как ты? — Его голос на удивление был бодр и… кажется, весел. — Когда домой?

— Я тоже неплохо. Думаю, уже завтра увидимся, — ответила она и сообщила, во сколько её рейс. — Поцелуй за меня Джеймса.

— Ладно. Хорошо тебе долететь, мы тебя встретим.

— Хорошо, до встречи.

Она положила трубку и какие-то мгновения стояла у телефона. Было странно слышать это «мы» от Гарри. Он так быстро и уверенно вписал себя в их семью, что у неё вдруг не нашлось аргументов возразить против этого. Гермиона хмыкнула, заказала по телефону такси и ушла наверх. Наконец-то две её расширенные магией дорожные сумки с вещами были собраны, а договор с новым владельцем лавки подписан. Осталось подождать несколько дней до поступления средств на счёт, а значит, можно хоть завтра заказать по совиной почте множество газет и изучать рынок недвижимости в волшебном мире Британии.

Гермиона взяла сумки, в последний раз окинула дом взглядом и с тяжёлым вздохом отправилась на улицу, где послышался сигнал автомобиля. Через полчаса она была в аэропорту и в ожидании согревала своё сердце мыслями о сыне. Скоро они снова будут вместе, она станет водить его в садик и поможет подружиться с другими детьми. На этой неделе её советы ему очень помогли. Гермиона покопалась в сумке и достала оттуда игрушечного жирафика Томми. Джеймс отдал ей самую дорогую игрушку, чтобы она не была одна, и это её очень тронуло. Она прижала игрушку к себе и улыбнулась.

После долгого перелёта Гермиона была почти без сил, увидела в стороне встречающих и невольно замерла. Их было всего двое. Гарри и державший его за руку Джеймс.

— Мама! — воскликнул сын и бросился к ней.

— Привет, — дружелюбно сказал Гарри и подобрал с пола её сумки. — У Эммы тяжёлый пациент, — ответил он раньше, чем она спросила, где её мама, — у бедняги вся щека распухла, он накануне скорую вызывал из-за высокой температуры, ему клиника вне очереди проводит операцию.

— О… понятно, — прижимая сына к себе, ответила Гермиона, и они двинулись к выходу.

Гарри поймал такси и поставил сумки в багажник. Водитель открыл ей дверь, и Гермиона уселась на заднее сидение, посадив Джеймса к себе на колени. Дверь с другой стороны открылась, и Гарри уселся рядом.

— Теперь всё собрала? — помолчав, спросил он в пути.

— Да, — ответила она и с улыбкой посмотрела на сына: — Твой велосипед тоже захватила, солнышко.

— А мне он больше не нужен, — вдруг ответил Джеймс, — я на метёлке умею летать! Вот пиедем, я тебе покажу! — гордо прибавил он и тыкнул пальчиком Гарри. — Пап, скажи ведь, я холошо летаю?

— Хорошо, сынок, — подтвердил Гарри и посмотрел в сторону водителя, но того ближе к вечеру, кажется, не так сильно волновали разговоры пассажиров.

Гермиона раскрыла было губы, но не нашла слов. Ей вроде бы хотелось сказать, что полёты на метле не такое уж важный навык, особенно для маленького ребёнка, который может легко покалечиться, но Джеймс выглядел таким счастливым, что ей не хотелось это испортить. Давно он так не улыбался. Может, она просто как девушка не понимает, как для мальчиков важно резвиться и играть в небезопасные игры вроде квиддича?

— Что? — спросил Гарри, почувствовавший на себе её долгий взгляд.

— Ничего, — ответила Гермиона и посмотрела на сына. — Здорово, Джеймс, я… я очень рада. Ты у меня молодец.

— И папа так сказал, — отозвался сын и принялся ей рассказывать, как они проводили дни.

Гермиона несколько удивилась, узнав, что он побывал на Гриммо, а потом с трудом сдержала улыбку, услышав характеристику дома. Гарри в это время предпочёл посмотреть в окно, и, заметив это, ей сделалось очень неудобно.

— Милый, папин дом устроен по-другому… — мягко сказала она сыну, — в нём другая посуда, краска на стенах и всё остальное. Папе он нравится таким, какой есть. Он же вот не говорит нам с тобой, что у нас всё уродское, он понимает, что у нас всё не такое, как у него. Вот и нам с тобой не нужно ему говорить, что дом страшный или что-то там плохое. Некрасиво так делать, ты посмотри, как папа расстроился…

— Ничего я не расстроился! — тотчас возразил Гарри, повернув к ней голову.

— Пап, ты не плачь, у тебя же есть Бодяга, — утешил его Джеймс и посмотрел на мать. — А я ему сказал, он может спать у нас на диване, у нас ведь не сташно.

Гермиона поняла, что сын ждёт от неё реакции, и постаралась сохранить невозмутимое лицо.

— Да-а, Гарри, если тебе… грустно или страшно, наш диван в твоём распоряжении, приходи.

Судя по тому, как напрягся Гарри, ему тоже стоило немалого труда оставаться спокойным. Дом на Гриммо был ему очень дорог, но не доказывать же это маленькому ребёнку, уверенному, что спасает отца от тревоги и страха.

— Хорошо, спасибо вам за доброту.

К их общему облегчению, такси наконец доехало до дома, и они вышли. Гарри расплатился и забрал сумки, а Гермиона взяла сына за руку. Остаток дня для неё прошёл, как в тумане. Она улыбалась, смотря, как сын облетал дом на метёлке, кажется, о чём-то разговаривала с мамой на кухне, а потом ненадолго прилегла на кровать и уснула раньше, чем поняла, что не уложила сына.

— Мы с папой тебя укрыли, — утром сообщил ей Джеймс. — Папа сказал, ты очень устала, и сам читал мне сказку.

— О… спасибо, — только и ответила, смутившись, Гермиона.

К её удивлению, Гарри пришёл и в воскресенье. Как оказалось, до середины следующей недели он находился в отпуске, и у него было немало свободного времени. Они договорились с миссис Грейнджер, что он сводит сына в зоопарк и кино.

— Ты же не против? Или, может… хочешь присоединиться? — стоя у порога, спросил он.

Гермиона смотрела, как Джеймс ловко завязывал шнурки на ботинках, и поняла, что против она была бы, если бы утратила разум. Может, и хорошо, что Гарри принимает такое участие в жизни сына. Зато у неё и её мамы появилось хоть немного свободного времени.

— Да я… пожалуй, присоединюсь к вам в следующий раз. Хорошо вам погулять, — наконец ответила Гермиона и поцеловала сына в щёчку на прощание.

— Как хорошо, что они наконец поладили, да? — с улыбкой спросила её мама на кухне.

— Да, хорошо, — рассеянно ответила Гермиона и забрала с подоконника стопку газет, что успела заказать накануне.

До самого вечера она внимательно изучала все объявления и очень удивилась, обнаружив свободное помещение в Косом переулке. Что странно, оно находилось на центральной улице, а стоило в два раза дешевле, чем те, что в отдалении или Хогсмиде. Такое здание уже давно должны были купить или арендовать. Гермиона пододвинула блокнот с записями, но так и не смогла воспользоваться шариковой ручкой. С ещё большим недоумением прочла, что обращаться по вопросу покупки этой недвижимости нужно в Министерство магии. Неужели единственный владелец умер или совершил какое-то жуткое преступление, отчего его собственность перестала ему принадлежать? Она хмыкнула и отложила газету в сторону. Решила, что ещё обязательно узнает, что не так с этим помещением, а пока занялась изучением других газет.

— Милая, мальчики пришли! — сообщила ей мама из коридора, и Гермиона, убрав всё со стола, поспешила навстречу.

Джеймс был снова доволен и улыбался. Пока раздевался, он восторженно рассказывал, сколько всего повидал. Гарри, глянув на часы, сказал, что у него назначена с кем-то встреча, и ушёл.

— Милая, что-то не так?

Гермиона и сама не заметила, что с грустью смотрела на входную дверь, пока мама не задала ей вопрос.

— Нет, всё хорошо, — ответила она и тут же улыбнулась. — Давайте ужинать.

В понедельник она отвела сына в детский сад и отправилась в Министерство. Прошла стандартную проверку, сообщила о цели визита и двинулась в Отдел магического правопорядка. Пришлось ещё немного поговорить с разными сотрудниками, пока её не проводили в кабинет некой миссис Блендс. Пухленькой женщины в возрасте, чьи тёмно-фиолетовые волосы были закреплены на затылке крабом, таким большим и мощным, как будто он хотел съесть её мозги.

Увидев гостью, женщина поднялась из-за стола и поправила очки в прямоугольной оправе.

— Мисс Грейнджер! Надо же, какая честь, чем же я обязана вашему визиту?

Гермиона протянула газету, где было обведено в кружок нужное объявление, и сообщила, что её очень заинтересовало помещение в Косом переулке. Миссис Блендс перестала улыбаться и, опустившись за стол, подалась корпусом вперёд.

— Как, неужели вы не знаете, дорогая? — удивлённо и тихо спросила она, как будто они были давними подружками, которые решили немного посплетничать. — Это же проклятое место! Раньше там была волшебная аптека, но под её видом сбывали очень опасные зелья… Ваш друг, Гарри Поттер, раскрыл эту преступную сеть! Я уж не знаю, что там стало с владельцем… То ли его посадили, то ли заставили переехать… всякое поговаривали… мне только передали документы. Но уж что я точно знаю, так это то, что никто не хочет ни покупать, ни арендовать это помещение. На вашем месте я бы тоже забыла об этом.

При других обстоятельствах Гермиона бы подумала, что это шутка. Кого-то там поймали или посадили, а значит, место, где он жил или работал, проклято, но в волшебном мире всё было непросто. Люди верили в подобные вещи не меньше, чем магглы в Бога. Гермиона не верила. Она знала, что проклятия исходят от конкретных лиц и при большом желании их можно снять, а значит, всё остальное это только раздутые слухи и предрассудки.

— И всё-таки меня очень заинтересовало это помещение, — настояла она, — его всё ещё можно приобрести?

Миссис Блендс сокрушенно вздохнула, как будто не уберегла подружку от беды, и нехотя изложила порядок действий. Гермиона с улыбкой подумала, что это судьба. Место на центральной улице в Косом переулке, да ещё и так дешево. Ничего, раз там была аптека, значит, продажа целебных зелий заметно сократилась, вот с чего можно начать торговлю. Она, героиня войны, покажет всем пример и в два счёта развеет всякие предрассудки.

— О, какая встреча. Рад вас видеть, мисс Грейнджер.

Гермиона так сильно задумалась после разговора и подписания документов с миссис Блендс, что не заметила, как столкнулась у лифта с коллегой Гарри. Это был один из тех мракоборцев, что приходил к ним ночью. Крепкий мужчина среднего роста со светло-русыми волосами.

— О… простите, не заметила вас, — растерянно ответила она. — А вы?..

— Итан Хоуп, — улыбнувшись, напомнил он и нажал на кнопку. — Можно просто Итан. Опять какие-то проблемы? Вы и вдруг у нас…

— О, нет, что вы, так… рабочий вопрос надо было решить, — ответила она и, отведя взгляд, с волнением подумала, почему же лифт так долго не едет.

Итан тем временем поинтересовался, что это за вопрос и удивился, узнав, какое именно помещение она решила приобрести.

— Насколько я знаю, владелец пытался отравить Гарри…

— Вы серьёзно?!

Гермиона резко вернула к нему обеспокоенный взгляд.

— Ну… я не знаю подробностей, этим делом ребята занимались. Вроде бы владелец в итоге штрафом отделался…

Они немного помолчали и зашли в лифт.

— Так вы решили обосноваться в Лондоне? — опять спросил Итан. — Поближе к Гарри? У вас так всё… серьёзно? — прибавил он без тени смущения.

Гермиона почувствовала, как краска приливает к её щекам, и возмутилась.

— А какое ваше дело?! И при чём тут вообще Гарри?! Мы… мы… мы с ним друзья, — сбавив пыл, сказала она и отвела взгляд.

С одной стороны, было странно назвать человека, от которого она родила ребёнка, другом, но, с другой стороны, они не были помолвлены и никогда не обсуждали их отношения, чтобы назвать его бывшим парнем. Так кто же он ей?

От необъяснимого беспокойства её сердце забилось чуть быстрее обычного, а мысли в голове разлетелись шрапнелью, что, казалось, не собрать.

Итан извинился за свою бестактность и вышел из лифта вместе с ней.

— Так значит, вы совершенно свободны? Не хотите вечером вместе провести время? Можем где-нибудь посидеть и просто поболтать…

Гермиона остановилась и вдруг поняла, что не может раскрыть рот. Было, конечно, приятно, что кто-то обратил на неё внимание как на девушку. Она ведь молодая и вроде бы неплоха собой. Но почему-то не получалось обрадоваться. Она ещё в Австралии решила забыть про свидания и всё прочее. Решила, потому как окружавших её мужчин отпугивало наличие ребёнка.

Вот только Итан знал о существовании Джеймса, и его это, кажется, нисколько не смущало.

— Честно говоря, я пока не знаю… столько всяких дел возникло с этим переездом… — неуверенно ответила Гермиона.

— Может, я тогда напишу вам на неделе? Вдруг какой-нибудь вечер и освободится… — вконец обезоружил её собеседник.

— Да, пожалуй, напишите, так будет лучше всего, — согласилась она и поспешила скрыться с его глаз.