Перегрин (джен)

Их не слушай голосов,

(Бергтора — Кривой Порог)

Тяжело дыша и дрожа от холода, Гарри шёл вперёд. Прошла уже почти неделя с того момента, как он покинул «Приют усталых путников», и всё это время он почти ни разу не поспал, как следует, и тем более, не поел. Два раза ему удалось найти кое-какие объедки в урне, и ещё раз ему дала булку хлеба пожилая леди, выходящая из магазина. Кроме того, в один из вечеров он встретил шайку ребят-беспризорников, гораздо более старших, чем он. Они здорово отделали его, отобрали у него его сумки и тёплую куртку, и Гарри теперь в полно мере подвергся холодным атакам промозглого ветра, смешанного с влажным снегом.

Ему казалось, что с того момента, как он покинул своё уютное обиталище, прошла не неделя, а гораздо больше. Да ещё холод, голод и недосып сделали своё дело, и мальчик стремительно заболевал — днём его терзал кашёль, который сотрясал худое тело, а ночью его мучили бредовые видения, которые восставали из глубин его сознания. Когда ему удавалось прилечь и подремать, то во сне ему являлся Перегрин, который не снился ему уже очень давно, тянул к нему свои изгнившие руки, страшно хрипел разорванным горлом и скалил свои позеленевшие зубы. Иногда к нему присоединялся ещё один мертвец — более свежий, но уже пожелтевший, и, кроме того, нагой. Он таращил на него свои изумлённые, пустые глаза, и в то время как Перегрин неуклюже ковылял к нему, стоял на месте и как будто изучал его…

После таких снов Гарри просыпался и ощущал себя ещё более разбитым, чем накануне. Что бы встать и продолжить свой путь в никуда, ему приходилось делать над собой колоссальное усилие. Хотелось заползти за мусорный бак и умереть.

На восьмой день жизни на улице, Поттер понял, что за ним кто-то наблюдает. Он почти физически ощущал, как по нему ползёт чей-то липкий, навязчивый взгляд. Гарри мог точно сказать, откуда на него смотрят, однако почему-то боялся обернуться. Этот страх прочно сидел у него в подсознании, и мальчик старался изо всех сил умерить бешеный стук сердца, которое казалось, хочет выпрыгнуть из груди.

Ближе к вечеру это ощущение слежки притупилось, и Гарри стал чувствовать себя спокойнее, расслабленнее. А ещё через пару часов, когда Гарри съёжился на скамейке в парке и уставился в покрытую снегом землю, к нему подсел прилично одетый джентльмен, который сперва просто рассматривал мальчика, а потом заговорил с ним.

Джентльмен оказался начитан, остроумен, вежлив, однако в сложившейся ситуации Гарри гораздо больше оценил его гостеприимность. Оказалось, что буквально пару лет назад у джентльмена умер сын, и он страдает от одиночества. И ему крайне хотелось бы, что бы такой замечательный молодой человек скрасил ему хотя бы пару вечеров. Нет-нет, юноша ни в коем случае не должен стесняться, тем более джентльмен видит, в каком состоянии он находится и с радостью поможет ему…

Мужчина говорил, говорил, говорил, и Гарри казалось, что его затягивает в какой-то тёплый водоворот. Он успевал только кивать и бормотать вязкие, липкие слова согласия. Как-то само собой оказалось, что джентльмен вызвал такси, положил мальчика на заднее сиденье и отвез к себе домой.

Оказалось, что джентльмен нанимает огромную квартиру в новостройке в Кенгсингтоне. Не переставая говорит, он внёс Гарри в свою квартиру на руках и уложил на очень большой и очень мягкий диван с бархатной обивкой. Мальчик почти уснул, когда его опять подхватили руки джентльмена и снова куда-то потащили. Он краем глаза заметил огромную перламутровую ванну, наполненную водой и пеной, а потом он почувствовал, как с него стаскивают свитер.

У джентльмена оказались по-женски мягкие ладони, которыми он беззастенчиво касался голой кожи Гарри, когда раздевал его. Мальчик изо всех сил старался уклониться от навязчивых прикосновений, однако, казалось, этим мягкие руки с чуткими пальцами были повсюду. Мальчик изо всех сил пытался удержать на себе трусы — он инстинктивно понимал, что не должен стоять обнажённым перед этим мужчиной, однако усталые мышцы словно превратились в вату и он не смог сопротивляться. Джентльмен снова подхватил мальчика в воздух и опустил в тёплую воду. В воде от мягких рук было уже не укрыться. Гарри на его памяти никто и никогда не мыл. У Перегрина он вообще мылся очень редко, Сигурд никогда не касался его даже пальцем, впрочем, как и Эсми, которая предоставляла мальчику в ванной полную свободу действий. И сейчас, лёжа в тёплой воде и ощущая на своём безвольном теле чужие прикосновения, он чувствовал себя беспомощным как никогда.

Джентльмен, как уже трогал его абсолютно беззастенчиво, почему-то он особенное внимание уделяя тому, что было у него между ног. Поначалу он как бы случайно касался его пениса пальцами, но потом, не видя никаких возражений со стороны мальчика, откровенно взял его в свою мягкую женскую ладонь. Гарри не мог видеть, как тонкие губы джентльмена исказила плотоядная улыбка, но чувствовал, что в этом есть что-то неправильное, что-то нехорошее. Скоро окончив процесс мытья и, тщательно вытерев тело ребёнка, джентльмен отнёс его в постель и укрыл одеялом.

Мальчик спал очень долго, почти трое суток. Проснулся он свежим и совершенно здоровым. Пошарив рукой под одеялом, он понял, что лежит полностью раздетым, и ему вспомнился этот непонятный полусон-полуявь, в котором чьи-то руки шарили по всему его телу. Гарри передёрнуло он неприятного воспоминания, и что бы отвлечься от этих мыслей, он принялся разглядывать комнату, которая являла собой очень интересное место.

Она разительно отличалась от комнаты Эсми хотя бы тем, что была очень тесно заставлена самыми различными предметами мебели, каждый из которых представлял собой маленькое произведение искусства. Все эти вещи возбуждали в мальчике здоровое любопытство, смешанное со страхом. Но, как бы не был силён соблазн слезть с постели и рассмотреть здесь всё, Гарри всё же остался в постели.

Скоро его навестил его новый патрон. Он принёс мальчику завтрак, в котором преобладали фрукты и сладкое, а потом принялся расспрашивать у него всякие глупости.

Тем временем в голове Гарри происходила эпическая битва — мальчик сражался с самим собой и пытался разобраться в своём отношении к этому человеку. С одной стороны — он спас его от голода и холода, и за это Поттер был ему очень благодарен, но с другой что-то в нём было не так.

После завтрака и долгой беседы, мужчина, хитро улыбаясь, ушёл, оставив Гарри одного, и сказав, что он скоро вернётся. Мальчик пожал на его заявление плечами и снова лёг спать. Ему снова снился Перегрин и тот толстяк, которого он убил в борделе — теперь Гарри точно понял, что в этих кошмарах ему являются убитые им люди. Сейчас они вели себя несколько более миролюбиво, чем в прошлый раз — Перегрин не издавал никаких утробных звуков и тупо стоял, опустив голову кудлатую голову. Маггл всё так же не проявлял никаких признаков агрессии, только ещё больше пожелтел и несколько усох. «Смерть пошла ему на пользу», — мелькнула у Гарри в голове какая-то чужая, слишком циничная мысль и мальчик проснулся.

В спальне не было окон, однако Гарри каким-то шестым чувством понимал, что сейчас — поздний вечер. В одном из бархатных кресел, стоявших в комнате, сидел джентльмен и, не отрываясь, смотрел на мальчика. Гарри затрепетал под этим липким, каким-то… непотребным, непристойным взглядом и почувствовал, как страх сковывает всё его существо. Мужчина же улыбался, глядя на находящегося в смешанных чувствах Гарри. Он медленно поднялся из кресла. Алый, расшитый золотом шёлк его халата мягко шуршал при каждом его шаге. Он присел на кровать к мальчику и снова заговорил с ним. Каждое его слово вызывало в Гарри страх.

— У тебя такие красивы глаза, мой мальчик, — и его длинные пальцы, унизанные старинными перстнями, тянули к себе одеяло, обнажая щуплое тельце.

А Гарри вжимался в матрас, заставляя тугие пружины скрипеть.

— И такие мягкие волосы… можно мне до них дотронуться? — холёная рука зарывалась в длинные волосы мальчика, а алый язык облизывал тонкие хищные губы.

В груди Гарри словно застыл кусок льда, распространявший по всему телу волны ледяного ужаса, сковывавшие его руки и ноги.

— И такие крохотные сосочки…

Рука тянулась к груди Гарри, покрытой мурашками страха, однако мальчик успел избежать этого прикосновения, подавшись вперёд и выпалив мужчине прямо в лицо:

— А ты дашь мне поесть?

Белёсые глаза недобро блеснули, губы тронула кривая усмешка, а пальцы судорожно вцепились в одеяло:

— Да, когда я закончу.

И снова потянулись ничего не значащие фразы, после которых джентльмен оказывался всё ближе и ближе к мальчику, застывшему перед ним как кролик перед удавом: сначала с него было окончательно стянуто одеяло, потом рука мужчины по-хозяйски устроилась у него на животе, а потом мужчина устроился сверху, поглаживая узкую мальчишескую грудь.

Джентльмен нагнулся к Гарри так низко, что их лица почти соприкасались. Гарри чувствовал, как мягкая рука шарит у него в паху. Губы мужчины были настолько тонки и бесцветны, что его рот казался криво прорезанной щелью. Чужое дыхание пахло мятой и чем-то жареным и жирным.

Чужие тонкие губы прижались к его рту, куда проворно скользнул чужой ловкий язык, распространяющий противный кислый вкус. Мягкая рука яростно сжала его маленький пенис. Кровь оглушительно загрохотала в ушах, он животом ощутил что-то твёрдое и смутно понял, что сейчас произойдёт что-то нехорошее.

— О, мой мальчик, ты такой сла…

Джентльмен не успел договорить. Ледяной сгусток в груди Гарри взорвался, а вместе с ним, забрызгав красивую мебель и стены своей кровью и кусочками внутренностей, взорвался джентльмен.

Шум крови в ушах постепенно угасал, нарушенное грубым поцелуем дыхание возвращалось в обычный, размеренный ритм. Гарри облизнул свои губы и поморщился, ощутив на них солёный вкус крови. Он поднялся с постели и сомнамбулически побрел прочь, стараясь не поскользнуться на полу, покрытом жидким крошевом из того, что пару минут назад было человеком, живым и тёплым.

Побродив по квартире, Гарри нашёл в ванную комнату и смыл со своих рук и лица отвратительную кровавую массу, а в одном из шкафчиков, находившихся там же, он нашёл свою одежду и волшебные палочки. Мальчик поспешил одеться и выбраться из страшной квартиры.

Выходя на улицу он почти нос к носу столкнулся с тремя мужчинами, один из которых — чёрноволосый и синеглазый красавец — посмотрел на него слишком узнающим взглядом. Не в силах вынести этого взгляда подозрительно прищуренных синих глаз, он припустил прочь во все лопатки. Мужчина был уже готов броситься за мальчиком, однако, двое других — коренастый негр с блестящей серьгой в ухе и долговязый костлявый мужик сумели удержать своего приятеля.

Гарри на крейсерской скорости пронёсся мимо троицы, отмахал пару кварталов и свернул в небольшой переулок. Он привалился к стене, переводя дыхание и держась за бок, в котором нещадно кололо, услышал шорох чьих-то шагов. Всё ещё шумно дыша, он постарался влезть за мусорный контейнер, однако чья-то сильная рука легко отодвинула помойку его от кирпичной стены и выволокла Гарри на свет божий.

— Гютт, мне кажется, или ты меня не узнал?