Тенета иллюзий (джен)

На конец ноября ситуация выглядела следующим образом. У меня был дом, пустой сейф в Гринготтсе, корабль отца вышел в первое плавание, а лорд Малфой методично обкладывал своего врага. Теперь подробности.

Тот разговор с лордом Абраксасом получился простым и сложным одновременно. Человек, постоянно занимающийся политикой, быстро перестает верить в такие эфемерные понятия, как честь, гражданский долг, справедливость. Зато он очень хорошо разбирается в побудительных мотивах и видит двойное дно даже там, где его нет. Старший Малфой долго варился в этом котле и не избежал общей участи, его, разумеется, заинтересовал вопрос — зачем я ему все рассказываю?

— Поймите меня правильно, Хальвдан, — говорил он, покачивая бокалом с красным вином. — Я достаточно хорошо вас знаю, чтобы понять, что просто так вы не делаете ничего. Может, не сразу, но всегда рано или поздно становиться видно, какова цель. Вы упорно бережете свою независимость, не вмешиваетесь в политические споры, одинаково легко общаетесь с самым широким кругом магов, иногда — непримиримыми врагами. И вдруг сейчас вы приходите ко мне и приносите сведения, которые фактически привяжут вас к определенной группе лиц, буде о них станет известно. Для чего?

Родовой дар Малфоев — интуиция, граничащая с ясновидением, позволяющая им очень хорошо чувствовать людей. Просчитывать чужие реакции, находить сильные и слабые стороны. Иногда эта способность очень раздражает.

— В то, что я просто захотел оказать вам услугу, вы не верите?

— Отчего ж нет? Верю. Однако принесенные вами сведения слишком расплывчаты и фактически представляют собой набор слухов, действовать на основании которых небезопасно.

Вот оно что, Михалыч! Он подозревает ловушку, очередную интригу, в которую его загоняют с моей косвенной помощью.

— Я сразу предупредил, что доказательств у меня нет.

— Тем самым предлагая мне заняться их поиском.

— У вас значительно больше ресурсов.

— Вот именно, — согласился Малфой. — и вы намерены их использовать. Что возвращает нас к прежнему вопросу: для чего?

Кажется, придется раскрыть часть карт.

— На своей нынешней должности Минчум мешает мне.

— Смелое заявление! Чем волшебник его ранга и статуса может настолько мешать, уж простите за прямоту, маловлиятельному полукровке, чтобы тот пошел на риск обрести чрезвычайно могущественного и мстительного врага?!

— Я пытаюсь защитить себя и своих близких, милорд.

— Подробнее, — приказал Малфой. В ответ я с сожалением покачал головой.

— Простите, это все. Могу только поклясться, что никто не подбрасывал мне сведения, я раскопал их сам. Причем в ситуации, спрогнозировать которую Минчум не мог.

— А кто мог?

— Из известных мне людей — никто.

Были у меня сомнения насчет Крадущей Сны, но я же сказал «людей». Да и не похожа она на увлеченную политикой личность, ей, кажется, вообще все скучно, кроме каких-то своих дел.

Общались мы с лордом Малфоем еще час, в течение которого он вытаскивал из меня подноготную, а я вертелся, словно уж на сковородке. Не знаю только, насколько удачно, больно уж собеседник матерый. Наверняка он узнал больше, чем я хотел показать, сделал какие-то свои выводы и в будущем их использует. Со старой, породистой аристократией очень сложно иметь дело, их воспитывают соответствующим образом, умение держать лицо и скрывать истинные эмоции становится частью натуры. Психологи-практики они великолепные. Нет, конечно, среди них попадаются «паршивые овцы» вроде Сириуса Блэка, о котором уже сейчас идет плохая молва, но в целом люди это сдержанные и себе на уме. Может, еще возраст дает себя знать? Младшее поколение куда импульсивнее и более предсказуемо.

Расстались мы несколько суховато. Тем не менее, полученная информация Малфоя заинтересовала, и если знать, на что обращать внимание, то видно некое шевеление как в Лютном, так и в Визенгамоте. Внеплановые рейды авроров, исчезновения криминальных бугров, трупы мелких шестерок, найденные по утрам в канавах; пара явно заказных статей в «Пророке», напоминающих читателю о важности Статута секретности и внезапное изменение риторики некоторых чиновников явно указывали на действия лорда Абраксаса. Удачи ему в начинаниях, а я свое дело сделал.

Малый однопалубный сухогруз, приобретенный Тобиасом, превратить из говна в конфетку не смог бы и Мерлин в блеске славы своей, однако после месяца ритуалов мы с мамой были уверены, что оно не потонет. Во всяком случае, до ближайшего берега точно доплывет. Прошедшие через обряд Опеки предметы от стихийных повреждений защищены очень хорошо, другое дело, что кривые руки людей успешно преодолевают любую магию. Сколько я на борта поглощающих рунескриптов нанес — словами не передать, Эйлин тоже прыгнула выше головы и сварила нечто скрывающее совершенно запредельного уровня. Ругалась, бросалась в отца мешалками, но сварила.

Судно сделало первый рейс, капитан-сквиб отчитался, что все системы работают нормально, и процесс пошел.

Пока мы делали очередной шаг на пути превращения семейства Снейп в скромных тихих олигархов, отец бегал по инстанциям и оформлял покупку недвижимости в пригороде славного города Шеффилд. Он быстро нашел агентство, занимавшееся продажей приглянувшегося мне участка, и провернул сделку, отдав за дом с землей в городе смешные тысячу восемьсот фунтов. Сказать кому — не поверят. Низкая цена объяснялась плохой репутацией у покупателей и моей «пугалкой», успешно отбивавшей у потенциальных клиентов охоту жить именно в этом месте. От снятых в Гринготтсе денег оставалось еще двести фунтов, что не могло не радовать, потому что здание требовалось подновить. На мебель и прочую обстановку потом заработаю, сначала крышу починю.

Прежде на доме были наложены кое-какие заклятья — от воров, неприметности, сохранности и другие. Стандартный комплект магглорожденной, вполне закономерно распавшийся вместе с последним вздохом хозяйки. Ритуалистикой покойная не владела и на мощь источника чары не завязала, в противном случае они продержались бы намного дольше. Самайн уже прошел, до Йоля почти месяц, я спокойно успеваю считать характеристики местности и прикинуть, какую защиту желаю видеть на своем доме. Только дилетанты накручивают на жилище разных щитов и потом удивляются, почему они между собой конфликтуют, а люди, более-менее разбирающиеся в вопросе, видят ситуацию в комплексе. Источник на моей земле (до чего же приятно звучит) слабый, обращаться к мастеру нет смысла. То, что они предложат, я и сам могу просчитать — спасибо Вестингхаузу, МакИверу и всему Лютному переулку.

Работа предстоит долгая, некоторые ритуалы проводятся раз в десятилетия, при строго определенном положении звезд и планет в системе. Можно, конечно, проигнорировать требования астрономии, но тогда вы рискуете оказаться в положении Уизли, лишившихся мэнора и с тех пор живущих в бывших охотничьих домиках. Кстати, несмотря на бедность и странности поведения, никто их предателями крови не называет, кроме Малфоев, вражда с которыми длиться уже поколений шесть. Оснований нет. Позднее, может, появятся, когда в семье родится слишком много детей и родовая магия будет вынуждена даже домовиков погружать в спячку, но сейчас Уизли вполне уважаемое семейство. Причем довольно обширное — у Артура два брата, его отец, Септимус, седьмой ребенок в семье… В Ирландии родственников много, кое-кто в Штаты перебрался.

* * *

Вроде ничего особенного не делаю, а усталость накопилась. Хочется в отпуск, на море и теплый песочек, и чтобы из живых душ вокруг один только официант с напитками. Хотя нет, зачем мне официант, надо симпатичную официантку. Чем я занят? Дважды в неделю тренируюсь со Смитом, в остальные дни выполняю показанные упражнения самостоятельно. К Чатурведи хожу, теневые тропы осваиваю, с матерью занимаюсь окклюменцией и, периодически, легигименцией. Готовлюсь к представлению Гильдии Рун, еще есть обычный школьный хогвартский курс, который тоже забрасывать нельзя. С последним пунктом, правда, проще всего — за исключением трансфигурации и немного гербологии, сложностей с материалом не возникает.

Постоянным фоном идет нехватка денег. Не такая, что карманы пустые и кушать нечего, а когда все свободное время уходит на поиски работы или выполнение заказов. Поймите правильно — я рад, что купил дом, очень рад, но хотелось бы иметь подушку безопасности на черный день. Безденежье очень давит психологически.

Отчасти из-за желания подзаработать я согласился на участие в авантюре. Впрочем, только отчасти — тот факт, что предложение сделал МакИвер, тоже повлиял серьезно. Мастер Брендан и сам по себе человек приличный, и мелочевкой не занимается.

— Ты про дементоров что знаешь?

Есть у мастера привычка подходить к разговору издалека. Вот и сейчас он, пригласив меня в свой кабинет, не торопился и, прихлебывая легкое винцо, собирался хорошенько потрепаться.

— То же, что и все, — я не стал лишать его удовольствия просветить невежду. — Азкабан, сходящие с ума преступники, высшая нежить, способы борьбы — патронус и сильный огонь.

— То есть, по большому счету, ничего ты не знаешь, — с удовлетворением подытожил МакИвер. — Тогда слушай. Был такой колдун, Экриздис, чернухой увлекался. Греки вообще к этой области склонны, в отличие от римлян, все серьезные европейские школы темной магии идут из Греции, имей в виду. Так вот, Экриздис парнем был ушлым, а магом — сильным, потому что умудрился отыскать старую фоморскую крепость и как-то подобрать к ней ключи. На континенте его ждали, поэтому из крепости он не вылезал, перехватывал проходящие мимо суда и с того жил. Морячков использовал на опыты.

— Подождите, мастер — с моей стороны было несколько непочтительно его перебивать, но любопытство стало поперек горла. — Азкабан построили фоморы, я правильно понимаю ваши намеки?

— Кто ж еще!? — довольно ухмыльнулся валлиец. — Ты его картинки видел? Архитектура совсем чужая, люди так не строят. Кроме того, внутри здания чары использовать нельзя, только родовые дары или, скажем, анимагию с окклюменцией. Ниже третьего подземного яруса вообще всякая дьявольщина творится, министерские туда не спускаются. Не перебивай, слушай дальше!

— Прошу прощения, мастер.

— Экриздис хотел вечной жизни и на магглах экспериментировал, но где-то ошибся, и получилось то, что получилось. В конце концов дементоры его сожрали. Дел он к тому моменту наворотил порядочно, так что Визенгамот ситуацию отслеживал и после смерти колдуна подсуетился, островок захватил, объявил своей собственностью и стал копать, причем во всех смыслах. Ну, что уж они там с нижних этажей извлекли, я не знаю, но способ создания дементоров нашли. Берется волшебник, из него извлекается душа, можно с помощью другого дементора, можно своими силами, потом его проводят через череду соответствующих ритуалов и — вуаля! То есть всякий раз, когда кого-то казнят, в Азкабане становится одной тварюшкой больше.

— Безотходное производство.

— Именно. Но ты ж понимаешь — Азкабаном дело не ограничивается, за века записи-то разошлись. Дементоров тишком создают, пусть и не особо часто. На ингредиенты пустить, врага поцеловать, за особнячком присмотреть в отсутствие хозяина ну и так далее. Недавно в районе Шиена как раз ничейный холд обнаружили с такими охранниками.

Вот, кажется, мы и добрались до сути.

— Шиен? Это где?

— Городишко в Норвегии. Очень старый центр рунной магии, из местных родов многие известные мастера вышли. Посетить не хочешь? Вполне официально, их Министерство организует команду для проникновения в холд и мне предложили в нее войти. Пойдешь помощником.

— У них нет своих специалистов?

Моё удивление было ненаигранным. Ни одно нормальное Министерство, да что там — любая властная структура не захочет пускать на свою территорию чужаков. Тем более, когда речь идет о проникновении во владения мага, добившегося серьезных успехов в магии смерти.

— Норвежские министерцы между собой переругались, — хладнокровно сообщил мастер. — Та группировка, которая нанимает нас, решила пригласить сторонних специалистов. Это их интриги, нас они не касаются.

Согласиться очень хотелось, потому что и работа казалась интересной, и оплату МакИвер гарантировал неплохую. Еще засветиться в серьезной экспедиции полезно в репутационном плане. Кроме того, откажешься раз — во второй тебя уже не позовут.

— Надолго? Мне хотелось бы к Йолю вернуться, есть кое-какие дела.

— Успеешь, думаю. А даже если нет — сделай дальний порт-ключ и зарегистрируй его в Министерстве, что сложного-то? На пару-тройку дней я тебя отпущу.

— У меня порт-ключи через море плохо получаются.

— Да? Ну пошли в мастерскую, посмотрю на твои художества.

Короче говоря, отдыха не получилось. Вплоть до конца января я сидел в холодной северной деревеньке и помогал МакИверу взламывать двухслойный холд, заполненный разнообразной нечистью. Оказался небесполезным, судя по комментариям остальных участников экспедиции. Кроме нас, двух англичан (мастер Брендан кривился и требовал называть его валлийцем и только валлийцем) большую часть отряда составляли норвежские боевики, человек двадцать, обеспечивавшие также прикрытие от магглов, специалисты-проклятологи со всего мира числом восемь и начальство в лице хевдинга Строри Эйриксона, глуповатого типа с непомерно раздутым самомнением. Обожаю таких, манипулировать ими проще простого.

Домой выбирался дважды — на Йоль и день рождения мелкого. Мог бы и чаще, не сойдись с несколькими магами на почве любви к рунам и не пойди активный такой обмен знаниями. Норвежцы действительно оказались сильными рунологами, как и ожидалось, а еще они терпимее относились к так называемой темной магии, у них законодательных запретов меньше. Поэтому холд они зачищали без патронусов. Основную ставку их боевики делали на стихийную магию и заклинания сферы смерти, гарантированно развоплощавшие высшую нежить. Я договорился с одним парнем по имени Магни и в обмен на кое-какие зелья он дал несколько уроков. Сложные чары, впрочем, против дементоров другие не работают — у тварей высокая устойчивость, за что и ценятся.

Наверное, надо рассказать подробнее. На место мы прибыли двадцать девятого ноября, еще пара дней ушла на обустройство и разные бюрократические проволочки, после чего пошла работа. Чтобы вскрыть холд, мастеру Брендану понадобилось трое суток беспрерывной волшбы. Посмотреть со стороны, так ничего особенного — сидит простоватый такой мужичок, попивает кофе из термоса, периодически активируя тот или иной артефакт или проводя незначительные ритуалы. А пространство — стонет, защита — трещит. Под конец он позвал боевиков, с массой предосторожностей создал проход, из которого немедленно повалила всякая дрянь, от яда до нежити, закрепил получившуюся дверь на материальном плане и отправился отсыпаться. Никакой спешки или превозмогания, голый расчет и точность воздействия. Правда, силы ушло много, мне говорили потом, колебания магического поля по всему полуострову отражались.

Внутрь холда мы с МакИвером влезали нечасто и только по делу. Во-первых, там оказалось слишком много опасностей, начиная от настроенных на исключительно родную кровь артефактов и заканчивая нежитью. Боевики рассказывали, прежде в поместье жил спятивший маг. Он принадлежал к довольно старому роду, людей похищал осторожно, в крупных городах, своих тварей контролировал жестко, так что заподозрили его не скоро. Причем поначалу скандал пытались замять, но не вышло. Во-вторых, чиновники прозрачно намекнули МакИверу, что информация о содержимом холда является внутренним делом норвежского министерства магии, и для доступа к ней надо бы принести Непреложный Обет. Мастер их, разумеется, культурно послал, незачем ему лишние клятвы на себя навешивать, и в результате по внутреннему пространству мы ходили под мягким ненавязчивым конвоем. Чтобы ничего лишнего не рассмотрели.

Меня этот подход полностью устраивал! Я бегал по поручениям мастера, занимался с Магни или другими боевиками, у кого настроение было, слушал споры проклятологов и даже кое-что в них понимал, изредка. Один из них, Джейсон Ма, немного рассказал о китайских магических традициях. Надо сказать, сами китайцы считают всех Ма жуликами и обманщиками, и Джейсон стереотипу соответствовал полностью, однако меня назначенная им цена — способ снятия старого английского проклятья, мелкого, но заковыристого — полностью устраивала. Отдав не слишком ценные знания и потратив час, я получил довольно интересную лекцию и наводку на лавочку в Марселе, торгующую нестандартной литературой. Учитывая мою специализацию на Востоке, очень актуально.

На Йоль я вернулся домой. Дом, благодаря отцу, стоял отремонтированный, хоть и пустой, с внутренней отделкой тоже не везде закончили. Продавали его с мебелью, только она мне не понравилась, и мы избавились от нее через комиссионку. Образовавшийся на участке узел сил, он же источник, раньше располагался под здоровым валуном, который кто-то из промежуточных хозяев с непонятной целью откатил в дальний угол. Каменюку я вернул на место, вырезал на ней концентрирующий рунескрипт и провел первый из ритуалов, даря земле мед, злаки и собственную кровь. Черед более серьёзных жертв придет потом, когда появится нормальная защита. Еще можно травы посадить, теплицу маленькую сделать… Потом определюсь, стоит ли.

Времени у меня в тот раз было совсем немного, только-только разобраться с участком и встретить Сева из Хогвартса. Едва сойдя с поезда, он огорошил:

— Меня спрашивали, есть ли у тебя девушка?

— Надеюсь, у тебя хватило ума ответить правильно? — полный мрачных предчувствий, спросил я.

— Неа, — с широкой улыбкой протянула носатая мелочь. — Я ж не знал, какой ответ правильный. Сказал как есть.

Поганец. Вот только романтического интереса со стороны школьниц мне сейчас не хватает для полного счастья. Заводить серьезные отношения желания нет абсолютно, с гормональным взрывом прекрасно справляются девочки из заведения матушки Долорес (нет, не Амбридж, и вообще она в действительности Мэри Смитсон). Зачем мне лишняя головная боль?

— В следующий раз приплети какую-нибудь француженку. Или итальянку, с которой я на отдыхе познакомился.

— Не поможет, — с умным видом покивал чудо-ребенок, — смирись. Ты не представляешь истинную мощь хаффлпаффской шпионской сети. Тем более, что Аня и Мэриел тоже к нам поступили.

Да, если Чохов и промолчит, то Мэй точно растреплет и в придачу своего добавит, из любви к искусству. Остается просто внять предупреждению судьбы и помнить, что где-то есть девушки, считающие меня симпатичным. Я не против, лишь бы они серьёзные планы не лелеяли.

Постольку, поскольку многие маги проводили праздники дома (вне зависимости, что именно отмечали и как) дней на десять работа экспедиции по сути встала. На «раскопках», возле входа-дромоса, оставался только наряд боевиков, следивших за окрестностями и за тем, чтобы изнутри ничто не вылезло. Предосторожность оказалась нелишней — на лагерь напали. Кто это был и чего они хотели, установить не удалось, защитники успели быстро подать сигнал тревоги и нападавшие отступили.

После налета охраны прибавилось, всех возвращавшихся из незапланированного отпуска проверяли при появлении на оборотку и позднее допрашивали, правда, вежливо. Веритасерумом не пользовались, министерский легилимент мысли не читал, ограничиваясь определением правдивости ответов. У меня вообще сложилось впечатление, что ответы следователей не интересовали, допрос велся для проформы. Впрочем, это их дела, для нас было важно то, что к основной группе боевиков пригнали усиление и появилось еще четверо проклятологов, отчего зачистка холда пошла быстрее.

Нам с МакИвером было проще — мы свою работу сделали и в лагере находились на случай непредвиденных обстоятельств. Вдруг какой отнорок обнаружиться или тайник замаскированный? Благодаря малой нагрузке, мастер без особого ворчания отпустил меня на девятое января домой и даже передал Севу подарок — книжку с описанием пространственных щитов. Конкретики она не содержала, скорее относясь к жанру научно-популярной литературы, но сам факт, что непробиваемая защита все-таки существует, должен подстегнуть у мелкого рвение к учебе.

Надо сказать, я чем глубже вникаю в магию, тем меньше доверяю определениям, данным в хогвартских учебниках. Оно и понятно — школа есть школа, там учат основам. Если же начать всерьез заниматься вопросом, то становится очевидно, что из каждого правила есть исключение, зачастую не одно. Та же Авада, к примеру, мастеру пространственных чар не опасна, равно как и мастеру магии смерти (они в большинстве своем уже мертвы) или боевику-трансфигуратору. Поэтому нет ничего удивительного в традиции чистокровных семейств после окончания учебы в Хогвартсе отдавать отпрысков в индивидуальное ученичество, серьёзные знания можно получить только так. То, что в Хогвартсе называется высшей магией, по факту таковой не является.

Датой окончания экспедиции и, соответственно, расчета для нас стало тридцатое января. Именно в этот день мы с МакИвером порт-ключом отбыли в Лондон. Возле холда оставалось довольно много народа, проклятологи утверждали, что сидеть там станут не один месяц или даже год, но мастер заявил, что по его профилю ничего нет и точно не появится. Я уезжал довольный. Помимо денег норвежское Министерство, точнее, его служащие расщедрились на рекомендательное письмо в Гильдию Рун, а Магни на прощание подарил свиток с описанием малоизвестной традиции нанесения татуировок. Плюс на зелья и артефакты кое-что обменял, парни всяких мелочей надарили, по лавкам местным пробежался — прибарахлился, одним словом.

* * *

Тофти волновался как бы не сильнее меня. Его можно понять — последние сто лет никто из кандидатов на членство в Гильдии не был моложе семнадцати, и теперь такого человека рекомендует именно он. Речь идет о репутации профессора.

Если внимательно присмотреться к моей новой жизни, то становится понятно, что мне везет на хороших людей. Родители пусть с закидонами, но без гнили, им просто требовалось помочь на определенном этапе; лукавая и себе на уме Мэй, горой стоящая за тех, кого считает своими; Чохов, Смит и МакИвер, не пытавшиеся словчить и обмануть поначалу плохо ориентировавшегося в реалиях магического мира паренька. Тофти принадлежит к той же когорте. Если подумать, кто я ему? Никто, просто шапочный знакомый, в перспективе способный вырасти в мастера рун. Или не вырасти, тоже часто бывает. А ведь бегает, пишет коллегам, проталкивает, причем искренне… Похоже, ходить мне в должниках.

Ситуация несколько осложняется тем фактом, что рунисты находятся на особом положении. Они, образно выражаясь, связующая гильдия. То есть люди, состоящие в Гильдии Рун, наверняка также являются членами Гильдии Артефакторов или Чар, реже Зелий. У менталистов своего объединения нет, мы в принципе не склонны светиться на публике, поэтому Гильдия Рун также служит неформальной площадкой для встреч и общения. Точно такая же ситуация у проклятологов и других специалистов в областях, подозрительных с точки зрения нынешнего Министерства.

Получается, вступив в Гильдию Рун, я не просто получу доступ к еще одной библиотеке и ряду полезных знакомств. Нет, речь идет о кое-чем более существенном. Например, о возможности получения инсайдерской информации, причем по самому широкому кругу вопросов. Или, скажем, я смогу обратиться за советом к совершенно незнакомым людям и с большой вероятностью совет, а то и более существенная помощь, будет получен. Поэтому большая часть претендентов изначально обладает некими общеизвестными достижениями, делом доказав свое право принадлежать к весьма влиятельной, пусть и скромной, организации.

Суммируем. У меня есть молодость, несколько публикаций, рекомендации Тофти и норвежцев. Хватит этого? Если сумею произвести хорошее впечатление — безусловно хватит. С другой стороны, экзаменовать меня станут строже, чем обычного кандидата.

Прорвемся.

Из-за неординарности случая, комиссия собралась представительная — целых три мастера и восемь наблюдателей. Подозреваю, им просто любопытно стало. Некоторых из присутствующих я знал, о большинстве слышал, неопознанным остался только сидевший в уголке закутанный в меха старик в широкополой шляпе, дымивший вонючим табаком. Замечаний ему не делали то ли из почтения к возрасту, то ли просто из почтения, не знаю. С моей стороны из знакомых присутствовала только Мэй на правах наставницы и просто жутко любопытной женщины. Мать отказалась, опасаясь встретить знакомых своего отца, Чохов опять в России, МакИвер в ответ на приглашение расхохотался так, что брюхо тряслось. Так и не сказал, что его насмешило, только головой мотал. По-видимому, опять неизвестная мне тонкость взаимоотношений элит кельтов и англичан… Малфоя звать не по чину, а кого еще? Вестингхауза, что ли?

Собрались в одном из малых залов гильдейского здания, поздоровались, завели протокол, и началось:

— С чем нельзя использовать Феу ни при каких обстоятельствах?

— Опишите темные аспекты Исы. Сравните её защитные свойства с Берканой.

— Роль Дагаза в артефакторике при трансфигурации отдельных частей артефакта. Вкратце, пожалуйста.

— Перечислите, какие руны лучше освящать осенью.

— Возникла необходимость построения защитного круга в агрессивном окружении, срок — десять минут. Ваши действия?

— Давайте-ка по соседям пройдемся. Дозволено ли принесение в дом роженицы бога, чья голова увенчана огненной короной?

— Используя только огам, составьте гравировку для оружия против нежити второго класса.

— Вы, вроде бы, востоком увлекаетесь? Расшифруйте вот это.

— Какие-нибудь руны способны воплотить? Неплохо, неплохо…

В общей сложности, экзамен продолжался около трех часов с одним пятнадцатиминутным перерывом. Мастера менялись, входили-выходили, иногда появлялись новые лица, и только я стоял за кафедрой и трепал языком. Хорошо хоть, графин с водой рядом поставили. Уже к концу второго часа стало понятно, что своего я добился и мастера спрашивают больше из желания получше узнать новичка. Разобраться, чего от него, то есть меня, ждать.

После перерыва высокая комиссия зачитала вердикт. Тофти светился от радости, его поздравляли наравне со мной и, скажу честно, заслуженно — без помощи профессора получить признание и вступить в Гильдию я смог бы лишь через год в лучшем случае. Затем, разумеется, последовал банкет. Традиция «проставляться» у магов не менее почитаема, чем у обычных людей, равно как и любовь к халяве, так что народу набежало немало. Многих видел впервые. Идея со шведским столом, подсказанная ресторатору, себя оправдала, особой популярностью пользовался бочонок мадеры Боал, среди волшебников в целом малоизвестной. Хотя на коньяк и огневиски налегали не менее активно.

Праздновали до самого вечера, примерно до полуночи. Вернулся домой слегка захмелевший и сразу попал в ласковые объятия матери.

— Ну как, приняли?!

— Конечно! А ты сомневалась?!

— Слава Мерлину, — Эйлин резко выдохнула, на мгновения прикрыв глаза. Внезапно она шагнула и обняла меня за плечи, крепко, до боли. Обычно сдержанная, сейчас она широко улыбалась.

— Мама, ты что?

— Все хорошо, — она отстранилась, вроде бы чуть устыдившись своего порыва, но не прекращая улыбаться. — Мой сын вступил в старейшую гильдию Англии, могу я порадоваться?

— Просто ты больно уж сильно радуешься, — заметил я, лишившись опоры и потому чуть пошатываясь. — Нехер…нехарактерно, вот.

— Потому что теперь никто не сможет сказать, что ты ничего не стоишь! — неожиданно жестко ответила мать. — Если тебя признала Гильдия, значит, тебя признают все! Северусу и Алекс тоже будет проще пробиться, их никто не назовет предателями крови, вы сможете устроиться на любую должность в Министерстве, открыть свое дело, самим стать мастерами, в конце-то концов! Мерлин! Халь, если бы ты только знал, как я тобой горжусь!

Мозг со скрипом провернул шарниры и до меня дошло, отчего Эйлин Снейп, бывшая Принц, выглядит непривычно счастливой. Она не просто утерла недоброжелателям нос, она имя и честь восстановила. Да, с моей помощью, но ведь успехи ребенка — это успехи родителей, так?

Еще лет десять назад мать считалась и являлась на практике предательницей крови. Были выполнены два обязательных условия — изгнание из рода по причине нарушения Кодекса и появление кровнородственных проклятий, в нашем случае навешенных любящим дедушкой и мешающих колдовать. Однако имелся нюанс. Мама не совершала преступлений против магии, как-то уничтожения источников, убийства близких или инцеста, клятвопреступлений и тому подобного, а следовательно, имелся немалый шанс от клейма избавиться. Я про общественное мнение говорю. Вернуть прежний высокий статус она бы не смогла ни в коем случае, но стать где-то на уровне чистокровных безродных — вполне. Надо только проклятия снять, подтвердить личную силу и мастерство и продемонстрировать благоволение Магии, причем последнее сложнее всего в силу размытости определения.

Дедулины проклятья мы сняли. Пусть к черноте прикоснулись, мать теперь к одному месту жительства привязана, и все равно оно того стоило. Личное мастерство и силу мама доказала, варя сложнейшие зелья и создавая высокоуровневые артефакты, среди магов у неё репутация прекрасного зельевара. Могла бы еще в Гильдию вступить, но ограничилась участием в летней ярмарке в Хогсмите — по-видимому, решила, что этого хватит. Или просто рисковать отказом не хотела, не знаю. Осталось третье условие.

У предателей крови рождается только один ребенок. Это, кстати, еще одна причина, по которой Уизли снисходительно смотрят на потуги Малфоев подпортить им реноме. Если вдруг каким-то чудом у предательницы родится еще один, он гарантированно вырастет сквибом. Поэтому появление многочисленного и одаренного потомства всегда считалось признаком здоровой крови и расположения высших сил, тем самым благоволением Магии, о котором любят посудачить сплетницы в Лютном.

Оценить меня имели возможность все лица, интересовавшиеся жизнью и текущим состоянием миссис Эйлин, в девичестве Принц. Для своего возраста маг я очень сильный. Северус учится в Хогвартсе, значит, магическими способностями точно не обделен. Про Алекс пока ничего не ясно ввиду малого возраста, но сам факт рождения третьего ребенка говорит о многом. Вроде бы все, вопрос закрыт? Нет, не до конца. Требуется формальное подтверждение, свидетельство очень авторитетной личности или организации, на которое можно ссылаться при необходимости. Речь не идет о бумажке с текстом «податель сего не является предателем крови» с печатью и подписью, нужно именно принятие в круг, признание своим, равным. Желательно с помпезной церемонией и объявлением в газетах.

Моё вступление в Гильдию Рун стало именно таким завершающим аккордом.

Представляю, как на неё все это давило. И ведь не показала ни разу.

— Ладно, что-то я расчувствовалась, — она усмехнулась и снова обняла меня. — Иди, отсыпайся. Нам сложная неделя предстоит — завтра вечером начнут приходить поздравления, будем думать, кому и как отвечать.

— А? Ага.

— Все, иди. Антипохмельное я, так и быть, приготовлю.