Under a bloody Moon (гет)

Душевные терзанья,

Страх,

Самоотверженье,

Тоска…

Может, слезы даже…

Но все это — утром.

А сейчас…

Тепло твоих глаз,

Улыбка,

Твои руки…

Сердца стучат в унисон…

— Это Драко и Гарри… — прошептала Гермиона.

— Надо уходить… Они нас найдут…

— Ко мне… В спальню…

— Я знаю тайный ход, идем… — Люпин обнял Гермиону. Они тихо прокрались мимо Малфоя и Гарри к опушке. Быстро пересекли открытое пространство перед замком. Вот они уже у стены.

Люпин достал волшебную палочку и постучал ею по одному из камней. Открылся узкий проход. Ремус поцеловал Гермиону, и они нырнули в туннель. Они шли все вперед и вперед… Многочисленные повороты, ответвления туннеля... А вот и люк в стене…

Ремус толкнул люк. Люк не поддался. Со второй попытки он открылся. Они оказались в гостиной Гриффиндора. Там на их счастье никого не было.

Гермиона взяла своего спутника за руку, и они быстро поднялись по лестнице к двери в комнату Гермионы. Не успела Гермиона запереть дверь комнаты изнутри замысловатым заклинанием, как к ней сзади подошел Ремус и обнял ее.

Гермиона бросила палочку на стол.

Ремус поцеловал Герми в шею. По телу девушки пробежала дрожь.

Легкий поцелуй… Еще один… Еще… Каждое прикосновение его губ обжигает кожу… Дыхание его сводит с ума… Прикосновения его пальцев как языки пламени…

Гермиона закрыла глаза… Ремус осторожно поцеловал ее в мочку уха. По телу девушки пробежал очередной разряд электрического тока…

Его пальцы медленно развязывали шнуровку платья… Когда шнуровка была развязана почти до конца, Ремус скинул с себя плащ. Он остался в рубашке и брюках… Гермиона повернулась к нему, заглянула в его глаза… Как он тепло и ласково смотрит на нее! Она нежно провела пальцем по его губам, потом медленно расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки… Ремус вздрогнул, когда его груди коснулись холодные девичьи пальцы…

Гермиона сняла с него рубашку, а он легко потянув за остатки шнуровки, снял с нее платье… Гермиона обняла его за шею и прильнула к его губам. Они целовались долго… Когда нежные пальчики коснулись его живота, он немного напрягся, а потом, не прекращая поцелуя, подтолкнул Гермиону к кровати. Та зацепилась ногой за ковер и упала на кровать. Ремус прижался к ней всем телом… Гермиона поцеловала Люпина в шею… Пальцы ее запутались в его русых волосах…

Его руки ласкали ее нежное гибкое тело… Она извилась под ним, выгибалась ему навстречу… Она целовала его… Она обнимала его… Чувствовала его тепло… Слышала его дыхание… Чувствовала стук его сердца…

Она нырнула в лавину новых ощущений, она отдалась чувствам… Она отдалась ему…

Она знала, что сейчас произойдет, но она не боялась.

Люпин сходил с ума… Вся она — его! Вся… О чем еще можно было мечтать?!

«Господи! Что я творю?! Господи?! Почему я так грешен?! Господи!!!».

Ремус перевернул Гермиону на живот… Он целовал ее спину… Целовал…

Он перевернул ее на спину… Он целовал ее грудь, целовал ее живот… Он спускался все ниже и ниже…

«Я буду корить себя потом! Я буду проклинать себя! Я буду рыдать! Еще не поздно остановится! Опомнись, Гермиона! Опомнись! Нет, я знаю, чего хочу. Я знаю, так должно быть…»

— Я люблю тебя… — прошептала Гермиона…

— Я тоже… люблю тебя…

Ремус был обнажен. Гермиона сжалась в комок.

— Не бойся, девочка моя… Не бойся… все будет хорошо… — прошептал Ремус и осторожно вошел в нее.

Вдруг Гермиона почувствовала дикую боль, которая разрывала ее изнутри. Потемнело в глазах. Она закричала. И вдруг все кончилось, так же неожиданно, как началось… Ремус пошептал ей на ухо:

— Все, все… Теперь больно не будет…

Гермиона закрыла глаза.

Ремус медленно начал двигаться. Постепенно все быстрее и быстрее… Ее пальцы впивались в его спину. Она выгибалась ему навстречу… Она уткнулась ему носом в шею. Она легонько прикусила кожу… Он вздрогнул… Гермиона лукаво посмотрела на своего партнера и прикусила кожу еще раз… Ремус застонал…

Как бы в отместку он поцеловал ее в губы. Гермиона прикоснулась пальцами к его груди. Ее пальцы задели сосок. Ремус еле сдержался, чтобы не застонать.

И вот он со стоном замер…

Его стон слился со стоном Гермионы…

Они просто лежали рядом, вдыхали запах друг друга…

Прошло около получаса. Ремус посмотрел Гермионе в глаза… Та лишь улыбнулась. Ремус опять поцеловал ее в шею… Его руки скользили по ее спине, иногда его пальцы путались в ее длинных каштановых волосах… Каждое прикосновение к ее коже будило в нем желание…

Во время одного из поцелуев Гермиона ойкнула…

Люпин обеспокоено посмотрел на нее.

— Все в порядке, Рем… Все в порядке…

* * *

Гермиона осторожно убрала с себя руку, нежно обнимавшую ее. Ей не спалось.

Она спрыгнула с кровати на холодный каменный пол. Босиком прошла до окна и забралась на подоконник.

Безоблачная ночь. Серп растущей Луны. Звезды. Много звезд. Иссиня-черное небо.

Скоро, через два часа, рассвет.

На подоконнике сидела, подтянув коленки к носу, девушка. Каштановые волосы рассыпались по плечам. До колена в мужской рубашке. Глаза цвета корицы смотрят куда-то вдаль. Правильно ли она поступила? Уже, пожалуй, неважно. Отступать поздно. Девушка улыбнулась… Она думала всегда, что ее никто не любит. Что никому она не нужна, как девушка. Для Гарри и Рона – она подруга, боевой товарищ, умная одноклассница, которая все уроки знает на зубок и всегда даст списать… Заучка. Грязнокровка. Изгой.

А любила ли она когда-нибудь?

Виктор Крам… Даже нельзя с уверенностью сказать, была ли это любовь. Да, когда Крам приехал в Хогвартс, она, возможно и полюбила его. Он был таким вежливым с ней. Он пригласил ее на бал… Но, когда она приехала к нему в гости, в Болгарию, она увидела его совсем с другой стороны. Он был жестоким, холодным и злым.

Златопуст Локонс… Ну, это – просто фанатизм. Локонс был лишь кумиром.

А теперь… Это, наверное, и была настоящая любовь…

Гермиона Грейнджер сидела на подоконнике. Скрип пружин заставил ее обернуться. Она улыбнулась. Он во сне такой милый, беззащитный. Вот сейчас он лежит на ее… нет, уже на их кровати и тихо посапывает во сне… Улыбается. И вообще он сейчас похож на кота, который нежится на солнышке… Кажется вот-вот замурлычет… Гермиона улыбнулась.

Пошел снег.

Белые хлопья летели, сталкивались друг с другом, оседали на деревьях, на крыше. Хлопья бились в стекло. Как будто пытались достучаться до девушки, сидящей на подоконнике…

* * *

Гермионе стало холодно, она вернулась в кровать. Она прижалась к телу Люпина. Он пробормотал что-то неразборчивое, но определенно приятное. Гермиона чувствовала себя как никогда защищенной и счастливой…

* * *

Гермиона проснулась от того, что на ее лицо упали лучи восходящего солнца. Она распахнула глаза. Она лежала в постели одна… Может, это все было сном?

Тут ее взгляд упал на подоконник. Там лежала алая роза, около розы – записка. Гермиона встала с кровати, подошла к окну. Взяла розу в руки. Роза выглядела так, как будто только была срезана. От нее исходил нежный аромат…

Гермиона прочла записку:

Гермиона!

Я люблю тебя! Спасибо за это чудо… Ты – моя надежда, ты мой лучик солнца… Я не могу без тебя… Давай встретимся сегодня вечером у меня в кабинете… В полночь… Жду, люблю…

Рем.

У Гермионы на душе стразу стало как-то тепло… Она улыбнулась и прошептала:

— Любимый…