Rise (гет)

Где правда? Где решение загадки?

И почему все не бывает гладко?

Мне страшно. Я хочу узнать ответы.

Но существуют ли ответы где-то?

К моему счастью, да и к счастью Грейнджер, думаю, тоже, в кабинет вошел Алекс. Он застыл на пороге и уставился на нас в удивлении. Со стороны, наверное, это все выглядело довольно неоднозначно.

— Э-э-э… профессор Грейнджер, извините, я… — Алекс никак не мог подобрать слова. Он на мгновение закрыл глаза, шумно выдохнул и продолжил: — Я хотел сказать, что искал Драко, так как нашел важную информацию для него, и я знал, что он должен быть в вашем кабинете, потому и пришел сюда. Извините, что помешал.

Грейнджер выскользнула из моих объятий и слегка покраснела. Откинув назад упавшие на лицо волосы, она сказала:

— Вы не помешали, мистер Митчелл, все в порядке. Не стойте в дверях, проходите.

Алекс неуверенно прошел вперед и встал около стола, я дернул его за руку, чтобы он перестал маячить и сел.

— Я нашел кое-что интересное касательно рецепта вашего зелья, — сказал Алекс, обращаясь к нам обоим.

— Тогда я буду признательна, если вы сейчас все расскажете, — ответила ему Грейнджер. — Но… не хотите сперва выпить чаю? Эльфы как раз принесли его, мы собирались слегка подкрепиться… — кажется, ей не нравилось то, что она говорила.

— Спасибо, если это удобно, — согласился Алекс.

— Конечно, сейчас я попрошу эльфов принести еще одну чашку, —Грейнджер старалась говорить непринужденно, она пошла к своему столу, так и не забрав с моего исписанные листы, за которыми направлялась, прежде чем угодила в мои руки.

Пока она общалась с эльфом, я рассказал Алексу о роге единорога, хотя и не стал так подробно вдаваться в объяснения, как Грейнджер некоторое время до этого.

Когда эльф принес третью чашку чая и лично поставил ее и две другие на стол, за которым сидели мы с Алексом, Гермиона, успевшая отойти от неловкой ситуации, взяла стул и устроилась около нас.

— Итак, мистер Митчелл, рассказывайте, что вы выяснили, мне очень любопытно, — попросила она, отпивая чай.

— Драко показал мне текст рецепта, я уже несколько недель занимался поисками информации и сегодня в одной книге по нумерологии нашел кое-какие правдоподобные данные, заслуживающие внимания. Мне кажется, они помогут установить необходимое количество корней маргариток в зелье.

— Алекс, ближе к делу, — не выдержал я.

— Драко, если бы ты не перебивал, я бы уже дошел до сути, — раздраженно сказал он. — Извините, профессор Грейнджер.

Она слабо улыбнулась и промолчала.

— В разделе «Нумерология в зельеварении» той книги, о которой я рассказываю, сказано, что в некоторых зельях, в состав которых входит корень маргариток, итоговый цвет получается красным, только если количество корней составляет пятнадцать. Я подумал, что к вашему зелью это тоже может относиться. Довод слабоватый, я понимаю, но в описании процесса приготовления же упомянута любовь, а пятнадцать маргариток — это символ любви, правда, это уже было написано в другой книге, которую я читал несколько лет назад, а на днях нашел в старых конспектах свои записи. Возможно, это и имелось в виду.

— Мистер Митчелл, а эта книга у вас с собой? — спросила Грейнджер воодушевленно.

— Нет, мадам Пинс не разрешила ее вынести из библиотеки, — ответил он.

— Тогда напишите мне где-нибудь название, я потом возьму ее сама, — чуть разочаровнно сказала она. Алекс отставил чашку с недопитым чаем, достал перо и начал писать.

— Вы думаете, их действительно пятнадцать, профессор? — спросил я Гермиону.

— Я в справочнике колдомедика встречала упоминания о том, что сейчас корни маргаритки практически не используются в целительных зельях, однако раньше их добавляли почти в любой состав в количестве около дюжины, если хотели снять болевые ощущения, потому что они не конфликтовали практически ни с какими другими ингредиентами.

— Вот, я записал, профессор, — Алекс протянул ей листок с написанным названием.

— Спасибо, мистер Митчелл. Я еще не проводила параллели с цветом зелья и числом отдельных компонентов, но идея отличная. Так как маргаритки нам нужно класть последними, перед тем как зелье станет красным, то их точное количество мы сможем узнать по ходу приготовления, но ориентир у нас уже есть — двенадцать-пятнадцать корешков. Кстати, раньше их не измельчали, так что, думаю, раз у нас ничего об этом не сказано, то так и оставим.

— Итак, что у нас в итоге остается? — спросил я, пытаясь вспомнить рецепт.

— Нам нужно выяснить последний оставшийся компонент, — сказала Грейнджер. С остальным мы определились.

— Могу я вам помочь? — спросил Алекс. — Вообще, у вас уже есть какие-то идеи?

— Помочь можете, конечно. Если у вас, мистер Митчелл, есть сейчас время, могу принести оставшиеся непрочитанные книги, которые мы с мистером Малфоем собирались просматривать сегодня, и поделить их на троих. Мы ищем любые упоминания про «взятую живую силу».

— А живая сила — это не кровь? — спросил Алекс.

— Возможно. Мы тоже так думали. Либо кровь, либо вода, — проговорила Грейнджер, похоже, пораженная тем, что Алекс такой эрудированный.

— Нужно понять, чья именно кровь, — сказал я Алексу.

— Предлагаю этим и заняться сейчас. Мистер Митчелл, вы с нами? — спросила Гермиона, убирая со стола чашки и тарелку из-под сэндвичей.

— Профессор Грейнджер, зовите меня просто Алексом, если можно, — сказал он, глядя на нее. — И да, я с вами.

Она кивнула.

— Хорошо, Алекс. Тогда и вы тоже вне класса можете не называть меня профессором, — она улыбнулась.

— Спасибо, мисс Грейнджер, — ответил он, а мне ужасно надоело, что эти двое так разлюбезничались.

— Может, уже будем работать? — сказал я раздраженно.

— Малфой, ты все еще голодный? — спросила с сарказмом Грейнджер. — Иначе я не знаю, чем можно объяснить твою внезапную вспышку злости.

— Я в норме, — пробурчал я себе под нос и закрыл глаза, чтобы успокоиться.

Она подала мне и Алексу по книге и вернулась за свой стол, где ее ожидала третья. Следующий час мы просидели, не проронив ни слова, единственное, что нарушало тишину, это шуршание перелистываемых страниц. В моей книге, которая называлась «Использование ингредиентов животного происхождения в зельеварении: преимущества и опасности», было слишком много того, что и близко не относилось к целительству, скорее даже наоборот — большинство глав там было посвящено вредительству. Но кое-что мне все-таки удалось найти.

— Мисс Грейнджер, — мой голос прозвучал резковато в тишине, — я, кажется, знаю, чья кровь нам нужна.

Она подняла голову и посмотрела на меня с недоверием.

— Ты хочешь пошутить сейчас или серьезно?

— Естественно, я серьезен, — обиделся я. — Лучше подойдите сюда и посмотрите сами.

— Драко, рассказывай уже, — с нетерпением сказал Алекс, пока Гермиона подходила к нашему столу.

— Я сейчас вам зачитаю отдельные моменты, — сказал я, — значит, так: «Кровь животных довольно часто используется в зельях разной сложности, однако человеческая кровь, которая также может использоваться в качестве ингредиента, применяется только в зельях повышенного уровня сложности. Лишь немногие талантливые зельевары отваживались использовать человеческую кровь, так как она обладает большой и непредсказуемой силой, которую не каждый маг может обратить в свои союзники. Но нет ингредиента лучше, если вам нужно сварить мощнейшее целительное зелье или сильнейший яд», — я дочитал страничку и поднял взгляд на Грейнджер и Алекса.

— Ты хочешь сказать, что в это зелье нужна кровь человека? — спросил Алекс.

— Да! И не просто какого-то человека, а моя! — ответил я. — Рог молодого единорога вместе с кровью дадут нужный эффект исцеления.

— Хм, в этом что-то есть, — сказала Гермиона. — Но, возможно, имелась в виду кровь зельевара? Вы помните описание процесса приготовления? Там было: «Последние составляющие со светлой целительной мощью, любовью и взятой живой силой, что научатся и победят хворь, будто взявшись за руки». Думаю, «любовь и живая сила» — это об одном и том же! Себастьян Златоум ведь любил девушку, которую исцелил зельем. Он использовал свою кровь! Скорее всего, так и было. И из того, что Малфой прочитал, тоже можно понять, что авторы указывали на то, что опытный зельевар лучше всего справится со своей кровью, потому что она ему будет лучше подчиняться! — сияющие глаза Грейнджер ясно свидетельствовали о том, что она в эйфории от этого открытия. Я невольно ею залюбовался, сейчас она была очень красивой.

— Мисс Грейнджер права, Драко. Зельевар на свою кровь магически воздействовать может лучше, чем на чужую.

— Но, подождите, там сказано, что «живая сила» была «взятая». Как это можно объяснить? Он же не мог о себе так говорить. Он «взял» эту «живую силу» у кого-то другого. И это точно была его возлюбленная. Текст на это и указывает.

— Он мог «взять2 кровь и у себя, почему нет? — сказала Грейнджер. — Это… как бы объяснить. Маглы так и говорят — «взять кровь», неважно, у себя ли врач возьмет или у другого. И потом, здоровая кровь в зелье дает ему дополнительную силу.

— Для исцеляющих зелий это действительно хороший вариант, Драко, — сказал Алекс, а я уже снова начинал злиться. Во-первых, потому что эти двое опять спелись, а во-вторых, потому что я чувствовал, что что-то здесь не так, но не мог понять, что именно. — Мисс Грейнджер, а вы точно уверены, что «живая сила» — это не вода?

— Вода уже указана в списке. Точнее сказать, озерная вода — это основа зелья, — ответила Грейнджер.

— А, извините, я забыл об этом. Тогда вы полностью правы. Это самый логичный вариант, — сказал Алекс.

— Вы здорово друг другу поддакиваете, — зашипел я. — А на мои слова, значит, уже не нужно обращать внимания?

— Остынь, Малфой. Мы подумаем еще над всем этим, соберем всю информацию воедино и каждую букву еще раз детально рассмотрим. А потом я пойду с этим всем к профессору Слизнорту и мадам Помфри, чтобы они взглянули. Я не буду подвергать твою жизнь риску, мы все досконально проверим.

— Ладно, вы у нас — будущий великий зельевар, — пробурчал я и скрестил руки на груди.

Грейнджер встала и, не сказав мне ни слова в ответ, пошла к своему рабочему столу.

— Драко, тебе надо успокоиться. Ты слишком нервный. Я думаю, это потому, что ты не спал прошлой ночью, — проговорил Алекс, вставая. — Когда ты отдохнешь и снова сможешь мыслить ясно, ты поймешь, что доводы мисс Грейнджер абсолютно логичны.

— Я все равно думаю, что мы что-то упустили, — я раздраженно вздохнул.

— Малфой, — сказала Грейнджер, возвращаясь к нашему столу с каким-то пергаментом, в котором она что-то читала, — полнолуние будет чуть позже, чем через неделю. Если мы успеем раздобыть все ингредиенты, то уже в начале декабря у нас будет сварено зелье!

— Это если мы успеем, и если мы все правильно разгадали! — заметил я, не так уж и разделяя ее восторг. Мне казалось, что для радости еще слишком рано.

— Мы постараемся успеть! — сказала она воодушевленно. — В эти же выход… — не успев договорить, она снова поскользнулась или, может, споткнулась, вскрикнула и начала падать. На этот раз мне не пришлось ее ловить, Алекс был к ней ближе и отреагировал молниеносно. Он подхватил ее, помог встать на ноги и восстановить равновесие. У меня от этой сцены разболелась голова, в дополнение к пульсирующей боли в спине.

— Спасибо, Алекс, — тихо поблагодарила Грейнджер. — Кхм, похоже, три ночи без сна все же оказали на меня более серьезный эффект, чем я ожидала, — она смущенно улыбнулась.

— Не за что, — ответил он ей. — Наверное, нам тогда лучше уже уходить, а вы отдохнете.

— Алекс прав, на сегодня достаточно работы, — выразил я и свое мнение.

— Хорошо. Пожалуй, раз мы так продвинулись, то можно сделать вечер отдыха, — согласилась Гермиона.

— Я тебя отлевитирую, — сказал мне Алекс и посмотрел на Грейнджер: — Приятно было пообщаться, мисс Грейнджер. До встречи на занятиях.

— Да, всего хорошего, мисс Грейнджер, — сквозь зубы процедил я, все еще раздраженный.

— До свидания. Хорошего вам вечера, — кивнула нам Гермиона и принялась складывать в шкаф книги.

Мы выбрались в коридор.

— А что это было, когда я зашел? — спросил Алекс, судя по голосу — он шел позади меня — ему было весело.

— То же самое, что и перед нашим уходом, — язвительно ответил я ему. — Грейнджер училась летать на небольшие расстояния без крыльев.

— Так это ты ее поймал, когда она падала? — он тихо засмеялся. — А я уж подумал…

— Захлопнись! — сказал я. — Я тоже мог «подумать», глядя на ваше общение. Что это ты с ней так любезничал?

— Драко, ты что, ревнуешь? — спросил меня Алекс, хмыкнув.

— Ничего подобного! — вспылил я, дернулся, и у меня резко заболела спина. — Ай…

— Не дергайся! — тихо посоветовал он. — Просто мисс Грейнджер очень приятный собеседник. И, если ты помнишь, я уже говорил тебе, кто меня больше всех интересует в этом замке.

Действительно ведь говорил. Об этом я почему-то не подумал.

— Кстати, как у вас с ней? — спросил я уже более спокойно.

— Ничего не изменилось, — ответил он со вздохом. — Если честно, я не решил еще, стоит ли что-то предпринимать. Да, я хотел бы с ней встречаться, но не уверен, что готов. До сих пор меня интересовали в основном книги, понимаешь?

— А мне кажется, нечего тут так долго рассуждать. Нужно просто спросить ее, что она обо всем этом думает... для начала.

— «Просто»… Нет, я пока не готов, — сказал Алекс.

Мы остановились на лестнице, которая как раз начала со скрежетом менять свое направление.

— А не боишься, что пока ты подготовишься, ее уже уведут? — спросил я Алекса, когда мы оказались в очередном слабо освещенном коридоре.

— Надеюсь, что нет, — ответил он. — Если она и дальше продолжит с нами так часто общаться, не думаю, что у меня появится соперник. Разве что в твоем лице…

— Нет-нет! — тут же возразил я. — Она не в моем вкусе, так что об этом можешь не беспокоиться.

— А кто в твоем вкусе? — спросил он, замедляя шаг.

— Не знаю… Никто. Закрыли тему, — я нахмурился.

— Ладно, сам разберешься, — сказал он так, будто знал ответ, но решил мне не говорить. — Здорово, что мы закончили с разгадыванием рецепта, теперь уже скоро у тебя будет шанс встать на ноги.

— Не так уж и скоро. И вообще, я бы не стал так радоваться заранее, — высказал я свои опасения.

— Драко, мисс Грейнджер очень умна, думаю, она не подведет.

— Надеюсь, — пробурчал я.

— Вот мы и добрались, — сказал Алекс, когда мы оказались перед входом в слизеринскую гостиную. — До завтра, — он развернулся и зашагал в обратную сторону.

— Пока, — ответил я ему и назвал пароль для входа.

Оказавшись в своей комнате, я обнаружил на подушке записку. Посмотрев в сторону кровати Райта и заметив, что тот спит, отвернувшись, я с любопытством развернул пергамент и прочитал:

Малфой!

Извини за сегодняшнюю неловкую ситуацию. И спасибо, что ты не дал мне упасть. Я видела, что невольно причинила тебе боль. Но из-за того, что твой друг Алекс так внезапно появился, даже не успела спросить тебя о самочувствии. Надеюсь, ты в порядке?

В дальнейшем, чтобы не возникало таких нелепых случаев, я думаю, мы будем видеться в моей лаборатории. Тем более, что уже скоро мне придется проводить там очень много времени, так как сварить зелье будет не легче, чем расшифровать рецепт.

Спокойной ночи.

Гермиона Грейнджер

Я тихо открыл ящик прикроватной тумбочки и достал оттуда письменные принадлежности. Нужно было ответить на записку. Я не стал долго размышлять над текстом и написал просто:

Грейнджер!

Со мной все в порядке, не о чем переживать. Я не жалею, что помог тебе.

Согласен, что в лаборатории будет удобнее продолжать работу, чем в твоем кабинете.

Тебе тоже спокойной ночи.

Драко Малфой

P.S. А с рецептом все же что-то не так. Мы что-то упустили, и пока не поймем что, ничего мы не будем пытаться варить!

Я шепотом позвал Тинки и вручил ему ответную записку для Гермионы. Эльф пообещал немедленно передать ей пергамент. Как только он аппарировал, я переоделся и устроился на кровати, предварительно выпив обезболивающее зелье, потому что, хоть я и не врал и действительно ни капли не жалел, что не позволил Грейнджер растянуться на полу, но спине от этого легче не было, и, если я хотел спать в эту ночь, а не глядеть в темноту и считать количество вспышек боли, мне необходимо было зелье.

Пока оно не подействовало, я размышлял о сегодняшнем дне. Почему я так разозлился на Алекса, когда он разговаривал с Гермионой? Почему мне не очень-то хотелось отпускать ее из своих объятий? Единственный вывод, который напрашивался сам собой, был, определенно, чушью и бредом. Я решил пока об этом больше не думать. Другой волнующий меня вопрос был в том, что, хоть я и говорил, что нечего расслабляться и так бурно радоваться тому, что мы вплотную подошли к разгадке рецепта исцеляющего зелья, в глубине души часть меня уже праздновала эту маленькую победу и мечтала, как я снова стану здоровым. Но здесь была проблема. Я очень, очень боялся, что мы с Грейнджер и Алексом что-то упустили. Какой-то важный момент, который может перечеркнуть всю проделанную работу и мои надежды. Я прокручивал в голове текст пояснения к рецепту, раз за разом, пытаясь понять, что же было не так, пока не утихла боль, и я провалился в сон.

Я сидел в кабинете зельеварения за столом, заваленным книгами. Из подсобки вышел человек в черных одеждах, он показался мне очень знакомым. Когда он дошел до меня, я не смог сдержать возгласа удивления:

— Профессор Снейп?

— Драко-Драко, не разочаровывайте меня, — проговорил он своим низким уверенным голосом и покачал головой. — Как же вы не видите своей элементарной ошибки? Я ведь вас учил. Неужели все это было зря?

— Профессор… — я растерялся. — В чем моя ошибка?

— Думайте! — он повысил голос. — Вы с мисс Грейнджер задумали опасную затею. Целительное зелье такой сложности было бы нелегко приготовить даже мне. Но вы — очень способный студент, а мисс Грейнджер — и подавно. Вдвоем вы справитесь, если только сейчас определите, что вы упустили.

— Профессор Снейп, я знаю, мы не учли что-то. Но я не могу понять, как ни стараюсь, — сказал я отчаянно.

— Драко, я ведь всегда говорил, что к приготовлению зелий нужно подходить с холодным умом, без примеси эмоций. Вам мешают ваши эмоции и страхи. Вспоминайте! — он смотрел на меня со злостью.

— В описании сказано: «Последние составляющие со “светлой целительной мощью, любовью и взятой живой силой, что научатся и победят хворь, будто взявшись за руки” нужно бросать в котел по очереди после того, как зелье приобретет ярко-красный цвет», — проговорил я заученный на память текст.

— И? Что из этого вы понимаете? — спросил он строго.

— Светлая целительная мощь — это рог молодого единорога, живая сила — кровь, любовь… — я задумался. — Это просто фигура речи, указывающая, что кровь нужна или зельевара, или того, для кого варится зелье.

— Просто фигура речи? — переспросил Снейп. — Это вам не художественная литература! Думайте, что здесь не так!

Мысли роем клубились в моей голове, я никак не мог уловить суть. Я усердно потер виски, будто это могло упорядочить ход размышлений.

— Почему «живая сила» — «взятая»? Как и у кого она взятая? И… вот! Что значат слова о том, что компоненты зелья «научатся», а потом уже победят болезнь? — рассуждал я вслух.

— Драко, вы помните, незадолго до того, как началась полномасштабная война и мне пришлось покинуть Хогвартс, я подарил вам несколько книг из своей личной библиотеки? — задал новый вопрос Снейп.

— Да, я храню их, профессор. Они мне очень дороги.

— А читать вы их не пробовали? — ехидно заметил он.

— Я читал! — сказал я с негодованием, но потом начал оправдываться: — Правда, это было несколько лет назад, я уже не все помню...

— А стоило бы вспомнить, сейчас это бы очень вам пригодилось, — с укором проговорил он. — Давайте, Драко, соображайте уже! Вы же понимаете, что если вы с мисс Грейнджер ошибетесь в составе, может так случиться, что вы не только не сможете ходить, а и вообще погибнете? Ведь при малейшей ошибке может получиться яд, а не лекарство!

— Понимаю, профессор, — я уронил голову на руки. — Потому я так и боюсь и не могу сосредоточиться.

— Я еще раз вам говорю. Вспоминайте. Содержание. Подаренных. Книг! — он отчеканил каждое слово так, будто хотел, чтобы это причинило мне боль. — И думайте над описанием приготовления зелья, — добавил он уже спокойнее.

Я попытался порыться в памяти. Я читал эти книги во время домашнего заключения, когда еще только более-менее пришел в себя и начал делать хоть что-то помимо изучения потолка. Одна из книг описывала механизмы действия магической силы на различные, казалось бы, несочетаемые компоненты зелий. Ее я почти не помнил, к сожалению. Вторая рассказывала о полезнейших ингредиентах, которые были забыты или долгое время не использовались в зельеварении, но теперь снова стали популярны или известны. Она больше первой запала мне в память, потому что описывала множество растений и животных, о которых я не знал или считал попросту бесполезными для создания зелий. И…

— Вот оно! — воскликнул я, когда меня посетила одна догадка. — Профессор Снейп, в книге «Забытые сокровища зельеварения» описывается особый вид пиявок, которые пьют кровь двух разных существ и могут преобразовывать некоторые свойства одной крови в свойства другой. Они редко использовались, потому что таких пиявок было сложно найти, но если дать им выпить кровь больного корью, а потом здорового человека, она там преобразовывалась, «больная» заменялась «здоровой» или «обучалась» у здоровой! И если бросить такую пиявку в целительное зелье, то у больного было гораздо больше шансов на выздоровление. Почему их перестали использовать, потому что открыли отдельное зелье для лечения кори, в которое добавляли особый гриб, наверняка ее вылечивающий. Но и потом их изредка применяли в зельях, которые полезны были тогда, когда нужно было превращать одних животных в других, но не в лечебных целях, а в качестве развлечения… — я перевел дух. — Значит, «взятая живая сила, которая научится», это особая пиявка, напившаяся моей крови и крови Грейнджер!

Снейп смотрел на меня с легкой улыбкой. Я, кажется, никогда раньше не видел его улыбающимся.

— И как же называется эта пиявка? — спросил он.

Я зажмурил глаза и снова потер виски. Эти воспоминания уже были почти на поверхности, стоило еще чуть-чуть разогнать туман лишних обрывков мыслей, мешающих увидеть то, что так важно было сейчас найти в дебрях памяти.

— Пиявка Когнициа! — воскликнул я наконец.

— Я горжусь вами, Драко. Теперь я вижу, что не зря всегда был так привязан к вам. Все будет хорошо, — он посмотрел на меня внимательно, все еще улыбаясь, потом развернулся и последовал в двери.

— Профессор, куда вы? Постойте! — закричал я и попытался встать, чтобы остановить его, но у меня ничего не получилось, будто я был приклеен к месту.

Дверь кабинета громко хлопнула, и наступила темнота.

Я открыл глаза и огляделся. Судя по всему, уже наступило утро, потому что Райта не было в кровати, видимо, он, уходя, слишком резко закрыл дверь, потому я и проснулся. Но сейчас гораздо важнее было другое.

Я достал из-под подушки волшебную палочку и с ее помощью призвал свой сундук. Если память мне не изменяла, книгу «Забытые сокровища зельеварения» я взял с собой сюда. Не потому, что считал, что она может мне тут пригодиться, а просто потому, что это был ценный подарок от важного человека. Спустя несколько минут поисков небольшая книга в твердой обложке серебристого цвета была у меня в руках. Затаив дыхание, я полистал ее и нашел интересующий меня раздел, опасаясь, что информация, о которой я вспомнил во сне, всего лишь плод моего воображения. Но, к счастью, там было написано именно то, что было нужно. Я захлопнул книжку в молчаливом ликовании и призвал письменные принадлежности. Мне не терпелось рассказать все Грейнджер.

Доброе утро!

Мы вчера ошибались! И ты, и я, и Алекс. Я знал! Но теперь это не так важно, потому что я понял, что мы упустили!

Это Когнициа! Пиявка Когнициа нужна нам для зелья, а не просто твоя или моя кровь! В общем, чтобы долго все не описывать в этом коротком письме, я прилагаю к нему книгу, в которой на 257-й странице все подробно изложено. Прочти, и ты все поймешь.

Только береги эту книгу, она мне досталась в подарок от профессора Снейпа.

Теперь мы и правда можем планировать поход за покупками. Нужно как можно скорее достать все необходимые ингредиенты.

Малфой

Дописав, я уже привычно позвал эльфа, вручил ему записку и книгу и отправил к Грейнджер. Настроение было просто отличным.