Константы далёкой Галактики (гет)

Фоном: https://vk.com/pino_cchiofb?w=wall-116974112_277%2Fall

___________________________________________________

Воскрешение — тяжёлая в освоении техника Силы, доступная лишь немногим адептам. С помощью данной способности они могли привести в сознание измученного, раненого в бою и даже находящегося на самом краю живого органического существа. Оживление мёртвых, меж тем, в летописях встречалось редко, а описанные случаи представлялись сомнительными: достоверных случаев воскрешения из мёртвых описано не было.

Космическая база «Реван», 35 ПБЯ

Приятное тепло в желудке и еле слышный металлический гул убаюкивали, а от запаха чистых хлопковых простыней, вопреки случившемуся в столовой, на душе было хорошо и спокойно. Подхватив со стола голопад, Рей уютно устроилась на узкой, в меру мягкой койке и с восторгом первооткрывателя открыла поисковую страницу ГолоНета.

На Джакку она могла довольствоваться только изредка попадавшими в её руки передатчиками и дышащими на ладан голопадами. А даже если те и были в рабочем состоянии, то выход в ГолоНет на всей планете был только у Платта: как к нему подключиться Рей не знала, а риск быть пойманной в дурно пахнущем логове кролута при попытке спереть роутер значительно превышал гипотетическую радость от удовлетворённого любопытства. Так что с Галактической паутиной Рей была знакома мало, и от количества информации до сих порой кружилась голова.

Сейчас её, впрочем, интересовал только оставленный Денон. Вряд ли за прошедшие несколько часов случилась катастрофа: всё-таки Лея и Даала обещали, но Рей достаточно повидала за последнее время, чтобы понимать — одного желания порой чрезвычайно мало.

По запросу «Денон мирный саммит» обнаружилось почти три миллиона результатов — о происходящем действительно не писали только ленивые. И несмотря на то, что «Королева ядра» была счастливым обладателем клейма «жёлтая пресса», статья Трейси Кейн занимала третью строчку среди всех запросов.

«ЕДИНЫМ ФРОНТОМ» — кричал заголовок щедрой на меткие эпитеты, огромной статьи. Фото припаркованного на орбите Денона «Ревана» занимало всю первую полосу, а за подзаголовком «Общий враг как повод для мира» шёл ещё более провокационный: «Скайуокеры — бич Галактики». Вслед за ним глаза резал «Верховный лидер и талисман Сопротивления?», и… Да, возможно, Рей погорячилась: в конце концов, ей было не настолько интересно, а ничего серьёзного, судя по всему, пока не произошло.

Она как раз вбила в строку запроса «Старая Республика», когда нечто с отчаянным писком врезалось в дверь. Вздрогнув, Рей отложила голопад и подскочила с кровати. Первой мыслью было, что их подставили и ВВ-8 с боем пытается прорваться в её каюту, потому что все остальные мертвы, ничто не будет так, как прежде и пора делать ноги. Мысль отдавала безумием и не к месту разыгравшейся паранойей.

Вторая к реальности была ближе, но ничего хорошего тоже не сулила: у Финна сдали нервы, и он сделал глупость.

Мотнув головой, Рей, стиснув рукоять меча, шагнула к двери, приложила ладонь к ключу и едва успела отпрыгнуть в сторону от влетевшей в каюту румбы. Та, судя по всему, заходила на второй разгон и теперь с громким «дзынь!» врезалась в корпус кровати. Негромко пискнула, по забитому в программу протоколу проверяя дееспособность всех систем, и возмущённо повернулась к Рей.

— Какого… — Рей закрыла дверь и посмотрела на дроида. — Ты чего?

Со всей официальностью, на какую был способен дроид-уборщик, румба залепетала путанное, определенно слишком сложное для дроида этого класса сообщение. Вычленив из нулей и единиц суть, Рей вздёрнула брови и уткнулась руками в бока.

— Твой лидер сошёл с ума?

Формулировка вопроса, судя по всему, оказалась для румбы непростой, и она с прежним энтузиазмом принялась повторять послание. Рей фыркнула, покачав головой, присела к нервно переминающему с колеса на колесо дроиду и поправила погнувшийся при столкновении с кроватью датчик. Машинально погладила глянцевую спинку и, поджав губы, коснулась умиротворённо молчащих уз.

Рехнулся?

Судя по скользнувшему по связи довольству, Рену понравился её тон.

В коридоре пусто — никто ничего не слышал.

Да, кроме вопля безумной румбы!

Это пока прототипы, — как будто бы оправдался Кайло. — Румбы с более сложной системой конфликтовали с протокольными и астродроидами. Сама понимаешь: гражданская война дроидов на борту космической…

Бен, — почти прорычала Рей.

Ты всё равно не спишь. — Помедлил с мгновение и всё же добавил: — И ты же хочешь прийти.

Рей скрипнула зубами и поднялась.

Знаешь, Бен Соло, ума не приложу, как твоё огромное эго вписывается в дверной проход.

У Кайло наготове был ответ, и Рей, порадовавшись, что тот не видит заалевших щёк, яростно ударила ладонью по ключу. Категорично захлопнула щиты и махнула дроиду рукой.

— Ну? — Румба вопросительно пискнула, и Рей закатила глаза. — Веди! И клянусь: наткнёмся хоть на кого-нибудь, разберу тебя на болты…

Припустивший дроид умудрялся выглядеть оскорблённым и испуганным одновременно. Рей прекрасно понимала, что тот не сам выбирает маршрут, а слушается указаний, и хотя плещущее через край негодование требовало выхода, шаг она старалась не чеканить. Раза три заблудившись в лабиринтах тускло освещённых коридоров, она в очередной раз краем сознания подумала о странной планировке «Ревана» и на одном из поворотов едва не споткнулась о ещё одну румбу. Та недовольно пискнула, намереваясь наехать ей на пятку и с тихим жужжанием продолжила свой путь по и без того чистому коридору.

Рей вздохнула, не к месту вспомнив, как совсем недавно шла по этим коридорам будучи пленницей, и шагнула вслед за шустрым пылесосом в открывшийся перед ней турболифт.

Брошенное Финном обвинение не было даже отголоском правды, но глядя на всё происходящее со стороны, Рей, пожалуй, могла себе представить, какой представлялась ситуация для всех вокруг. Обидно было, что к этому выводу вместе с Трейси Кейн пришёл и Финн — всё это время она надеялась, что он неплохо её знает. И стоило, наверное, сделать скидку на потенциально травмирующую обстановку, в которой в очередной раз оказался лучший друг, но Рей была слишком глубоко задета, чтобы найти в себе силы для снисхождения.

С того самого момента, как они с Беном оказались на Датомире, возникшая между ними связь окончательно перестала казаться чем-то чужеродным, навязанным и опасным. Узы с каждым днём, с каждым сказанным словом, слетевшим с губ признанием, коротким прикосновением становились всё прочнее и естественнее. Стоило Рей только представить, что однажды ало-белый канат от одного сердца к другому исчезнет, всё её естество замирало, охваченное первобытным, гнетущим страхом.

Вряд ли кто-то из них смог это пережить. А если бы и пережил, то ещё одна личная катастрофа стала бы проблемой всей Галактики. Было бы куда проще, не чувствуй они помимо эфемерного влечения ещё и более чем материальное его воплощение, но Мегара, должно быть, была во всём права: Сила не живой организм, и не она была повинна в их встрече и во вспыхнувшей между ними симпатии. Она лишь позволила её ярче ощутить. Увидеть в случившемся предопределённость, интимность, почти святость, потому что несмотря на более чем откровенное желание тел, единство разума и душ приносило ничуть не меньшее удовольствие.

Оттого оскорбительное предположение Финна не вызывало ни малейшего желания оправдаться: ей было не за что.

Бену об этом, правда, можно было и не сообщать: не то чтобы у того были проблемы с самооценкой.

Так что, когда перед ней открылась дверь лидерской каюты, она воинственно скрестила руки на груди и, выставив довольного выполненным заданием дроида вон, в ожидании приподняла брови. Напоролась на таящуюся в уголках губ ухмылку и пляшущие в тёмных глазах смешинки и, вот теперь топая по отполированной пластали, подошла к неприлично огромному рабочему столу.

Бен отвлёкся от голопада и с напускным смирением повернулся к ней лицом.

— Если бы меня хоть кто-нибудь увидел, следующая статья Кейн называлась бы «Собственность Кайло Рена — руки прочь», — процедила Рей.

Кайло нахмурился и в притворной задумчивости отвёл взгляд.

— Раз уж тебя никто не застукал, должен ли я…

— Второй шрам придаст твоему лицу симметрии, — с убийственной серьёзностью перебила его Рей.

Последовавшая за её словами улыбка была до того яркой, что она насупилась ещё больше.

— И что дальше?

Бен пожал плечами, не делая ни малейшей попытки приблизиться к ней, и обвёл глазами свою каюту.

— У меня красивый вид из иллюминатора.

— О, да ради всего святого!.. — Рей всплеснула руками, наповал сражённая внезапным смущением из-за прозвучавшего в голосе намёка, и почти развернулась прочь — обхватившие её запястье пальцы опустились вниз, бережно сжали ладонь, и Рен, с чёрт знает откуда взявшейся грацией, поднялся с кресла. — Отпусти.

— Иначе что? — Бен притянул её к себе и прислушался.

С любопытством склонил голову к плечу, как будто бы спрашивая разрешение, и Рей, фыркнув, не слишком серьёзно попыталась вырваться. Сглотнула, неожиданно остро ощутив, как близко он к ней был, и не к месту вспомнила Финна. Приоткрыла щиты, почти польщённая неозвученной просьбой, и тщетно попыталась скрыть благодарность в ответ на мелькнувшую в глазах Кайло злость. Невесело улыбнулась и отвела взгляд.

— Я мог бы…

— Нет! — Рей резко мотнула головой и шагнула ещё ближе. — Нет. Нельзя убивать людей только за то, что они…

— Узколобые идиоты?

— …Не располагают достаточной информацией, чтобы сделать правильны выводы, — ворчливо закончила Рей.

Бен красноречиво заломил бровь, и Рей, глубоко вздохнув, перестала злиться. Посмотрела на их переплетённые пальцы, поддалась лёгкому давлению и обнаружила себя прижатой к столешнице. Подняла на Бена смягчившийся взгляд и, укутанная ревностным желанием защитить и оградить, осторожно напомнила:

— Не фарфоровая чашка за стеклом, помнишь?

Недовольная морщинка между бровей показалась даже забавной, и Рей, легко коснувшись её подушечками пальцев, проследила короткими ногтями линию оставленного ею шрама. Прикусив губу, провела ладонью по шее, по грубой ткани сюртука, под которым уже не угадывалось толстого стоя бинтов и, покойно положив ладонь туда, где гулко билось сердце, внезапно осипшим голосом спросила:

— Как твои раны?

— Царапины.

— Ну конечно, — хмыкнула Рей. — Верховный лидер Рен: в огне не горит, в воде не тонет…

Этот поцелуй ощущался так, словно всё время мира было в их распоряжении. Предопределённость, интимность, почти святость, какие-то космические закономерности и неизбежность — ничто больше не имело значения, кроме дрожащих на её губах губ, и сжавших её бёдра рук.

«Не сейчас» и «не так» из, казалось, далёкого-далёкого прошлого в её комнате в здании Сената канули в небытие, Рей отстранилась, дабы глотнуть неожиданно закончившийся кислород и, прикрыв светящиеся предвкушением глаза, шепнула:

— Я никогда не…

— Знаю.

— Всё-таки в первую очередь ты самодовольный Скайуокер, и только во вторую…

— …Сильнейший адепт в Галактике?

На сей раз серые простыни были настоящими. За каменными стенами не ревел ледяной ветер Рен-Вара. Ни один из призраков прошлого не стучался в их сны, а между ними не осталось ни щитов, ни одежды, ни утомивших их парсеков.

— …С сытным ужином мы разобрались: все репликаторы базы в твоём распоряжении. Что там было про отсутствующие кандалы?

— Ах ты…

Тычок в грудь получился не слишком убедительным.

Сверхновые…

О Сила. Сверхновые продолжали взрываться.

* * *

Бен рассеянно выводил на обнажённом плече Рей бестолковые узоры, когда часы на прикроватной тумбочке показали ровно два часа пополуночи.

Он чувствовал себя неопытным подростком, впервые проснувшимся со скомканными в ногах влажными простынями. Разница была в том, что он не спал. В голове было девственно пусто и потрясающе тихо, сердце билось о рёбра, точно стараясь выпрыгнуть навстречу устроившейся у него на груди Рей, а тело отказывалось шевелиться, млея под тонкими пальцами, что с любопытством обводили покрывающие торс шрамы. Случись сейчас что, он оказался бы легкой добычей: едва ли он вообще смог пошевелиться — нелепая смерть в собственной спальне. Не о таком конце он мечтал, но если бы ему было суждено умереть прямо сейчас, то… Что ж. Он бы умер счастливым.

Рей в третий раз вернулась к самому бледному шраму, справа вдоль рёбер, и Бен, совладав с голосом и большим пальцем погладив кромку уха, ответил:

— Нож, ещё на Рен-Варе. Один из бестолковых падаванов. Так испугался, что едва не наложил в штаны.

— И ты не увернулся?

— Мог бы, но в таком случае нож прилетел бы точно в Руми. Люк был в ярости. — Рен вздрогнул, удивившись сорвавшемуся с губ имени, и, ещё более растерянно проведя рукой вдоль позвоночника, спародировал: — «Изменение, Бен. Телекинез. Знакомые слова?»

Рей фыркнула, щекотно коснувшись дыханием кожи, и, избегая свежих, едва зарубцевавшихся после взрыва ран, коснулась длинного шрама над подвздошной костью.

— Колючая проволока.

— Что?

— Колючая проволока, — улыбнулся Бен. — Очень качественный ультрахром, нашли из чего делать забор. Руи до сих пор вспоминает мне мой не самый изящный побег из-под бластерного огня.

— Хотела бы я это видеть.

— Там не на что было смотреть — Анаксис: темно, пыльно и душно. Не люблю промышленные планеты.

Любопытные пальцы вслепую переместились к следующей отметине, округлой с неровными краями, и Рей, словно почувствовав, накрыла её ладонью.

— Чуи, — шепнула она.

— Да.

Бен замер, с сожалением думая о том, что вот сейчас всё и исчезнет. Приготовился защищаться, едва ли не впервые жалея о том, что оставленные в назидание старые шрамы говорят о нём больше, чем, возможно, Рей следовало знать, и едва не убрал ладонь с соблазнительно гладкого бедра, неожиданно усомнившись в своём праве не просто касаться, а даже дышать одним воздухом.

Он бы и убрал, вот только Рей вдруг пошевелилась, потянулась вверх и, оставив на подбородке короткий поцелуй, осторожно, будто бы боясь поранить, коснулась длинного шрама через правую ключицу.

— А это я.

— Ты, — отозвался Бен, не сумев разгадать интонацию.

Опустил на неё взгляд и не удержал изумлённой улыбки, когда она, ловко извернувшись, согнула руку в локте, и, прислонившись к его животу, подпёрла голову ладонью. Длинные волосы приятно касались кожи, и было что-то особенно беззащитное и откровенное в том, как они лежали. Удобно устроив руку на изгибе талии, Бен согнул ногу в колене и подтянул ближе к себе, так, чтобы Рей могла на неё опереться.

— На скольких планетах ты был?

Это… Самый мирный вопрос из всех, что они вообще когда-либо задавали друг другу. Озадачившись на мгновение обыденностью выбранной темы, Рен прикинул примерный порядок и уточнил:

— Спускался на поверхность или был на орбите?

— На поверхность.

— Около сорока.

— И какие понравились больше всего?

— Это любопытство или ты готовишь какую-то ловушку? — потянул время Бен.

— Ты знаешь всё обо мне, но я почти ничего не знаю о тебе, — пожала плечами Рей, положив свою руку вдоль его.

— Ты видела всё самое плохое.

— И всё самое хорошее, — возразила Рей.

Бен встретился с ней взглядом, тронутый прозвучавшей в голосе искренностью, и погладил большим пальцем нежную кожу возле пупка.

— В первый год на «Молоте» мне все планеты казались красивыми, — скованно ответил он. — От Керев-Дои и вовсе пришёл в восторг, а потом оказалось, что дело не в планете, а в забытом мной приказе ни в коем случае не снимать шлем. От спайсовых рудников в провинции Нижнего моря было слишком много испарений. А вода в «Синем конворе» оказалась вовсе не водой.

Рей тихонько рассмеялась, и Бен расслабился.

— Да, Натаси это тоже повеселило. — Прислонился затылком к спинке кровати, вспоминая все виденные им планеты, и, подумав, перечислил: — Юкио, Исено и Марани. Центарес неплоха, если на ней не дышать. — Улыбнулся непрошенному воспоминанию и добавил: — Набу. Ничего красивее не видел.

— Ты был на Набу? — удивилась Рей.

— Мне было любопытно. Мама… — Кашлянул, смущённый оговоркой, и мысленно поблагодарил Рей за то, что она не стала заострять на этом внимание. — Лея с неохотой рассказывала о Падме Амидале, зато Люк мог часами. Это была первая планета, на которую я отправился, когда мне дали свой шаттл.

— А Чандрила?

— Слишком много людей, — покачал головой Бен. — Вполне достаточно того, что я там вырос.

— Похожа на Корусант? — глаза Рей загорелись любопытством, и Кайло снисходительно фыркнул.

— Корусант много хуже. Поверь, экуменополисы быстро надоедают. Хотя, конечно, нецивилизованные планеты приедаются так же быстро.

— Даже Датомир?

— Редкое исключение, — признался Бен. — Мофф Резер, та из Сестёр ночи, что вспоминал Энакин, до сих пор воротит нос от всех остальных планет. Но там действительно жутко. Кто бы что ни говорил, а вряд ли ранкоры вымерли — их было слишком много.

— Малоприятное соседство, — Рей повела плечами, и то ли перед её, то ли перед его мысленным взором предстало изображение коренных датомирцев: рептилия высотой от двух до десяти метров не выглядела бы дружелюбной, даже если бы на самом деле таковой была. — Но всё лучше, чем Джакку.

— Да. — Бен незрячими глазами глянул на поблёскивающие в тусклом свете ночника вьющиеся волосы и раньше, чем успел себя остановить, пробормотал: — Фондор — красивая планета. Правда, больше с орбиты, чем на поверхности.

Повисшая между ними тишина, несмотря на непрозвучавший, но более чем очевидный вопрос, была уютной. Рен посмотрел на аккуратный рот, острый нос, широкие скулы и темные сейчас глаза, пересчитал едва видные веснушки, и не к месту вспомнил статью проклятой Кейн. Журналистка назвала её пустынным зверьком, и, хотя за каждое обронённое репортёршей слово хотелось сослать её на какую-нибудь забытую людьми планету Внешнего кольца или на тот же Датомир, поближе к ранкорам, Рей действительно была похожа на маленького любопытного зверька.

Девушка-лисичка — Бен щёлкнул её по носу, порадовался заигравшим на щеках ямочкам, и впервые за много лет заговорил о Маре без прежней горечи.

— Она была одной из рыцарей.

— Мегара говорила мне, что помимо Малеков и Аллена были ещё трое, но я не видела их на Рен-Варе, — вспомнила Рей.

— Не то чтобы ты и их должна была видеть, — упрекнул Бен.

— Я же извинилась, — Рей мстительно ущипнула его за внутреннюю поверхность плеча, и он тут же поймал некрупную ладошку.

— Должно быть, я прослушал: останавливал кровь из носа. — Рей шкодливо улыбнулась, но глаза остались серьёзными. Бен коснулся губами всё ещё помнящих солнце Джакку пальцев и, накрыв её ладонь своей, прижал к груди. — Антур Тек, Эвор Баллер и Мара Триш. Мы толком не общались с ними до той ночи. Да и тогда… — Кайло вздохнул, с трудом вспоминая кровавый хаос, что они оставили за собой на снежной планете, и пожал плечами: — Я бы их тоже убил, не останови меня Аллен. До сих пор не знаю, знал ли он заранее или вступился просто так.

Помолчал недолго, не нашёл в обращённых к нему глазах ни неуместной ревности, ни отвращения, ни чрезмерного алчного любопытства, и продолжил:

— Они жизнь свою тогда спасали, и поэтому, вероятно, помогли. Антур и Эвор не представляли ни малейшего интереса, но были достаточно сильны, чтобы продержаться у Сноука на корабле. И, в общем-то, неплохо выполняли свою работу. Спину бы я им слепо не доверял, но, когда дело касалось одиночных миссий, они справлялись хорошо. Антура в конечном итоге подвела трусость: во время одной из миссий в Неизведанных регионах он пытался бежать с корабля, прихватив парочку наших чёрных ящиков, и его застрелил Хакс. Повезло — поймай его я, так просто он бы не отделался. Эвор погиб недавно: не успел эвакуироваться со «Старкиллера».

Рей повернула ладонь, переплетая их пальцы, и Бен опустил взгляд на сцепленные ладони.

— Мара была дочерью невольницы и неизвестного ситха. Понятия не имею, где её нашёл Люк и каким образом уговорил присоединиться к храму. Она была… — Он осёкся, не зная толком, как её описать и, окончательно растерявшись, показал картинку.

— Красивой, — улыбнулась Рей.

— Да, — хмыкнул Кайло. — И немного безумной.

— Ты её любил?

Бен поднял взгляд и прежде, чем решительно отвергнуть простое предположение, понял, что щиты слишком давно были открыты, чтобы теперь пытаться что-либо утаить. Рей и вопросы-то задавала скорее из вежливости и… И слушала просто потому что ему нужно было сказать это вслух.

Изумлённо выдохнув, Рен покачал головой, сражённый нахлынувшим на него осознанием, и расслабился. Отпустил себя, с необычайной лёгкостью вспоминая всё хорошее и плохое, не в силах терпеть стиснувшую грудь благодарность притянул к себе тепло улыбающуюся Рей и прижался губами к прохладной макушке.

— Триш была хорошим другом.

Рей смешно фыркнула ему в шею и, ничуть не стесняясь своей наготы, скрестив ноги, села рядом.

— Она умерла на Фондоре?

— Да. Пустяковое задание, там не должно было быть засады, но, видно, кто-то давно точит на меня зуб.

Рей неуверенно прикусила губу, и Бен услышал вопрос раньше, чем она его задала.

— Аллен знал?

Кайло опустил ладонь на скрещенные лодыжки, погладил косточку с выступающей тонкой веной и кивнул.

— Чем яростней ты пытаешься увиденного избежать, тем с большей вероятностью оно и наступит, — повторил он не раз произнесённые самим Солманом слова.

Единственный раз, когда Аллен об этом забыл, но эта тайна Бену уже не принадлежала — он признательно улыбнулся, стоило Рей молча отвернуться от непроизвольно всплывших воспоминаний, и вытащил ногу из-под ставшего душным одеяла.

Рей поерзала на мятых простынях, устраиваясь поудобней, скинула со спины надоевшее одеяло, озадаченно нахмурила брови и с легкой тревогой спросила:

— Так значит, её убийца и есть наш подрывник?

— Скорее всего. Кристалл того форслока, что притащил Хакс, тоже был из меча одного из убитых падаванов. Слишком много совпадений. Так что… — Рей вопросительно приподняла брови, удивлённая прозвучавшей в голосе неуверенностью.

— Что?

— Тебе лучше…

— Нет. Не вздумай.

Бен раздражённо скривился, угадав во взгляде стальную решимость, и сел повыше.

— Фарфоровые чашки, Бен, — ещё раз напомнила Рей, склочно вздёрнув нос, что выглядело довольно забавно, учитывая абсолютное отсутствие одежды, недвусмысленно сбившееся постельное бельё и то и дело соприкасающиеся тела.

— Это другое, — сердито возразил он. — Пойми он, кто ты, и тут же попытается достать меня через тебя…

— Через меня, Руми, Руи и Аллена, — отмахнулась Рей. — Но только и я, и они в состоянии за себя постоять. И ты сошёл с ума, если думаешь, будто я смогу сидеть здесь, когда вы отправитесь на планету.

Она упрямо уставилась на него, рассчитывая как минимум выиграть в гляделки, и самодовольно улыбнулась, стоило Бену отвернуться.

— Всё может закончиться очень плохо, — пробормотал он.

Тут же услышал шорох одеяла, вздрогнул от прикоснувшихся к щиколоткам холодных ступней и поднял руку, давая Рей устроиться у себя под боком.

— А может и хорошо, — легкомысленно отозвалась она, щекой прижимаясь к груди. — Я видела, как ты держал целый док штурмовиков. Представь, как много мы можем вместе.

Воздух в каюте вдруг загустел, и Бен вспомнил один из своих старых кошмаров. В нём не было Сноука и Рен-Вара. В нём были вросшие в пол ботинки, тошнотворный запах жжёного сахара и слишком быстро бегущая стрелка часов. В нём он чувствовал себя пойманной в ловушку мышью, и от этого терял остатки концентрации. Иллюзия контроля исчезала, поводок выскальзывал из рук, и так удачно использованная когда-то давно одним из знакомых генералов метафора начинала казаться смешной: он не был псом ни цепным, ни домашним, он больше не был и тем, кто держал в руках цепь. Он — зазевавшийся прохожий, что не бежал, заметив сорвавшихся с поводка гончих. Стоял посреди дороги, будто прилипнув к земле, между ним и убийцами — те, кто больше всех дорог.

Кошмар часто снился ему в первое время на «Господстве», а затем на «Финализаторе». Сноука он забавлял. В этом кошмаре умирали все вокруг, а Бен словно бы застревал в густом желатиновом сиропе: двигался слишком медленно, не мог ни крикнуть, ни даже промычать хоть что-нибудь, дабы предупредить об опасности.

Кошмар всегда заканчивался одинаково — смертью. Иногда, если ему сильно везло, его собственной.

Теперь оказалось, тот кошмар был благословением.

К страху не успеть спасти Рей, Лею, Даалу, Малеков, Аллена, прибавился новый — не спастись самому.

Признаться, без желания жить жилось куда проще.

— Нехорошо будет, если я выйду завтра утром из твоей каюты, — пробормотала Рей.

— У тебя есть пара часов. Я разбужу.

Тёплое дыхание звучало прямо возле сердца.

О том, что этот кошмар он от неё утаил, Бен ничуть не жалел.

Рей снились равнины Датомира, пёстрые луга Набу, острые небоскрёбы Корусанта, сверкающие фасады Денона и бесконечный космос. Ей снились… Они. Круглый стол, школа, постаревшая Лея, рыцари, седой Дэмерон, по-прежнему раздражающий штурмовик и…

Папа!

Вынырнув из чужого спящего сознания, Бен прикрыл глаза ладонью и усилием воли попытался успокоить зачастившее сердце.

«Вижу вас, вместе. Её детей с твоими глазами».

Глаз он этой ночью так и не сомкнул.