Хранитель тайны (гет)

Как выманить мистера Ридли из дому? На какие хитрости пуститься? Усевшись у окна с открытой книгой, мисс Борджин отправила ему таинственный взгляд.

— Кажется, ты расстроена вчерашним разговором. И зачем я всё это затеял.

— А ещё я хочу знать, пишут ли мне.

Мистер Ридли всё-таки взял трубку и озабоченно всмотрелся в её отверстие.

— Завтра с утра надо отбирать яблоки. Недосуг будет ходить по городу. Отправлюсь сейчас.

Конечная цель была достигнута, но Борджин осталась в кресле, чтобы наблюдать за происходящим. Было важно, чтобы он не запер дверь своей спальни каким-нибудь необычным способом.

Хладнокровие всё ещё не покинуло Дэйзи Борджин. Она подкралась к лестнице, чтобы посмотреть, что происходит в коридоре. Ридли запирал дверь ключом. Стоило ему сунуть ключ в карман, Дэйзи, точно юркая обезьянка, прыгнула обратно в кресло.

«Какой негодяй, он всё запирает!..»

Однако не время было опускать руки. Из заднего кармана Ридли торчала верёвочка от ключа. Он направился к крыльцу. И только тогда Дэйзи поднялась с кресла и поспешила его догнать.

— Что такое?

Мисс Борджин пришла в замешательство. Пожалуй, лицо Трэвиса не располагало к сантиментам, но она нерешительно ответила:

— Я… Я хочу, чтобы ты меня обнял.

Именно от продолжительности объятий зависела добыча ключика. Глаза Трэвиса стали теплее. Дэйзи припала к его груди и поцеловала его в подбородок. Он ушёл, а она следила за ним со смешанным чувством испуга и волнения.

В комнате хозяина Ридли-холла она то и дело замирала. Деньги нашлись почти сразу, а вот из-за зелья пришлось понервничать. И всё-таки стоило использовать последнюю минуту с надеждой на удачу. Она открыла дверцу дубового шкафа и увидела склянку с соответствующей надписью. Её внимание привлекли и другие бутылочки, коробочки и штучки... Но не время было думать о загадках этого хранилища. Дэйзи закрыла шкаф и спрятала полезные находки в сумку.

Шагая по холодному залу, она цеплялась глазами за очертания ящиков и скамеек, чернеющих в полутьме по сторонам.

* * *

Обременённая своей неизменной сумкой, она спустилась с пригорка. Оливер, как всегда, удил рыбу и стоял спиной к тропе; Дэйзи быстро миновала её и дошла до увитой плющом, изрядно состарившейся решётки. Вскоре она оказалась на обходной сельской дороге. Часом позднее Дэйзи следовала по привокзальной площади. Наскоро перекусив в дешёвой забегаловке, она занялась поисками телефонного аппарата.

Только к вечеру мисс Борджин добралась до дома, где жил Булстроуд. Он выглядел неприветливым и удивлённым. Застывшая у порога Борджин всматривалась в тёмные недра квартиры, — а вдруг здесь хозяйничает кто-нибудь ещё? Злая ревность опалила её сердце.

— Я так и не получила обещанного послания, — робко улыбнулась она.

— Это неправда, я писал тебе два дня назад.

«Чёрт! Чёрт, этот Ридли… он найдёт это письмо и вскроет его».

— И ты не заходил ко мне всё это время?

— Нет, я не привык болтаться под чужими окнами.

— Очень странно, — насупилась Дэйзи, вслушиваясь в неясное бормотание телеведущего.

— Я ждал твоего звонка, как мы и условились, а не дождавшись, позвонил сам, но ты не отвечала.

Дэйзи вжалась в стену:

— Я же просила писать.

Повисла напряженная тишина, которую нарушал разве что товарищ Булстроуда, прихлебывающий чай.

— У тебя проблемы с телефоном?

— Да. То есть... Нет.

— А что случилось?

Серьёзный взгляд Вальдемара требовал от Дэйзи каких-то разъяснений.

— Да. У меня проблемы.

Булстроуд грузно уселся на диван, сжимая опустевшую чашку.

— Я о чём-то таком подозревал.

— А я какой-то момент я решила, что у тебя появилась подружка.

— Нет! Это было обычное знакомство на дне рождения Джерома.

— И что?

— Да так. Смысла не вижу об этом рассказывать, — тихо ответил Вальдемар. — Лучше скажи, где ты сейчас живёшь.

— Это невозможно, — мягко объявила Дэйзи.

— Странно.

— Ты от кого-то прячешься? — спросил Джером.

— В общем и целом всё изменилось из-за папы.

— Старый торгаш перешёл кому-то дорогу? К этому всё и шло.

— Тебе не кажется, что это грубо, дорогой?

— Нет, не кажется.

Дэйзи не стала продолжать разговор. Наскоро поев, она улеглась спать.

Пришедший в спальню вслед за ней Вальдемар стал ласковее. Дэйзи открыла глаза, понимая, что уснуть не получится. Пока ещё ей не слишком хотелось близости с Булстроудом.

— Я скучал.

— И ты не сердишься, что я взяла и пропала?

— Сержусь.

— Почему ты не спросишь, что же на самом деле случилось?

— Давай поговорим об этом завтра. Тем более Джером уехал домой.

— Да, тем более, он практически маггл.

— Но он мне нравится.

Вальдемар просунул ладонь между её сведёнными бёдрами.

— Послушай, может быть, лучше просто поспим?

— Мы так давно не виделись.

— Не лучше ли утром.

Вальдемар успокоился, но через пару минут снова взялся за своё. Мисс Борджин, усталая и измотанная, оставалась холодна. Через некоторое время она с трудом скрывала раздражение. Вальдемар всерьёз занялся её трусами.

— Что это за вздох?

— Извини. Я очень хочу спать.

Утром Вальдемар решил добиться того, чего хотел. Как же все это забылось... Но вот теперь снова вспоминается. Наверное, к лучшему.

Дэйзи раздумывала о происходящем с завидным спокойствием. И ещё у неё имелись потрясающие планы. Она собиралась навестить Борджина в Малфой-меноре, воспользовавшись оборотным зельем.

— Чем ты будешь заниматься? — осведомился Булстроуд.

— В понедельник схожу на работу. Меня восстановят в должности, — не моргнув, ответила Дэйзи.

Являться туда было не только самоуверенным, но и стыдным поступком. Как посмотрят на неё заведующая приютом и коллеги? Кто без неё все это время курировал детей? Что подумали опекуны? Ответы были скрыты в тумане неизвестности.

— А где твой отец?

— Я только примерно представляю, где он может быть, и хотела бы его отыскать, — на сей раз искренно ответила Дэйзи.

— Надо думать, он шлёт тебе весточки?

— Шлёт. Но теперь уже напрасно.

— Всё это попахивает идиотизмом.

— О, да.

— Может быть не надо его искать? Мало ли...

Булстроуд каким-то образом уловил одну из противоречивых мыслей Дэйзи, и она смутилась.

Когда он вышел в магазин, Дэйзи кинулась к сумке, в подавленном волнении перебирая её содержимое. Конечно, проживание в апартаментах Вальдемара здорово сэкономит её деньги. Мистер Ридли-Скабиор не сразу, но оповестит папашу Борджина о бегстве дочери... Оставалось выяснить расположение помпезного особняка, который Дэйзи доводилось видеть разве что на картинках. Как же это сделать?

На выходных они залезли в маггловский автомобиль Джерома и отправились кататься. В былые времена это казалось удивительно весёлым занятием. Дэйзи купила маггловскую одежду: узкие джинсы, свитер и модную куртку. Она намеренно распускала волосы, а также обзавелась тёмными очками. Булстроуд был приятно впечатлён… а что сказал бы отец? Наверное, его челюсть упала бы вниз, а жизнь стала на несколько недель короче.

Ей пришлось привыкать к маггловской плите, и к шкафчику со стеклянной дверцей, в котором Вальдемар разогревал пищу. Булстроуд гордо демонстрировал ей электрический утюг и вентилятор, а также тостер, который был вне конкуренции:

— Да он меня до ручки доведёт. Он всегда подгадывает момент, когда я наклоняюсь. Похоже, он намерен выбить мне глаз этими тостами. Думаю, у тебя устаревшая модель...

— Ничего подобного! И зачем ты так пристально его рассматриваешь? Ты точно дикарь.

Никаких магических изысков в квартире Вальдемара не было. Он курил маггловские сигареты и читал маггловскую корреспонденцию. Но не это, а отсутствие должной связи с волшебным миром беспокоило мисс Борджин.

* * *

В одном из разговоров она упомянула Малфой-менор.

— Я был там на экскурсии.

— А я думала, туда так просто не попадешь.

— Теперь уж конечно! — усмехнулся Вальдемар, — какое там! Малфой-старший добился-таки разрешения на запрет к посещению туристами ещё год назад, когда всё это весьма ему приелось.

— Хм... Что ж, понимаю. Расскажи мне, что интересного ты там видел. Вам показали уклад их повседневной жизни?

— Чьей?

— Мистера и миссис Малфой.

— Ну что за странные вопросы! — добродушно пока ещё удивился Вальдемар. — Ничего особенного нам не показывали, они что же, не люди, что ли? Это же замок, а не зоологический сад. И показательных прогулок с кормёжками там, увы, не было.

— Ты решительно ничего не понял, — раздосадовалась Дэйзи. — Лучше скажи, как пройти в замок.

— Я начинаю подозревать, твои проблемы как-то связаны с этим?

— Не напрямую.

— Туристы проходили так же, как и все остальные, через ворота. Но теперь на них заклятия. Так что попасть туда и не быть выкинутым сразу же можно лишь в качестве дворовых слуг через чёрный ход, потому что у эльфов своя магия, и к тому же нынче этих эльфов не держат в прогрессивных домах.

— Ох, как я сомневаюсь, что мистер Люциус Малфой прогрессивен.

— Сэр Люциус.

— Да-да.

Смутное воспоминание о сэре Трэвисе, конечно, не заставило себя долго ждать. А ведь противный и надменный индюк сэр Трэвис наверняка уже уговорил приятеля усилить охрану и защитные чары. И уж конечно, он не очень огорчён её исчезновением. Скорее всего, покуривает в кресле, украшенный серебряными цацками Ридли-старшего, и наслаждается своим незаслуженно высоким положением, как и прежде похаживая в гости по именитым друзьям.

Немного погодя Булстроуд и Дэйзи Борджин отправились в продуктовый магазин. Универсам был многолюден и тесен. Она шла след в след за молодым человеком, не принимая участия в выборе покупок.

Дезидерия продолжала думать о папе и мистере Ридли, пока не вспомнила подробности последних часов, проведённых в Ридли-холле. Дело дошло и до шкафа с амбарным замком. Кажется, хозяин этого дома всецело доверял прислуге. На шкафу не было никаких заклинаний.

Сказать по правде, никаких ценностей в нём не было тоже. Разве что зелье... Кроме оборотного, там стояли склянки с настойкой от головной боли и другие «препараты» с весьма высоким содержанием спирта, которые мистер Ридли, видимо, относил к лекарствам. И неприметная бутылочка с надписью на букву «А». Дэйзи упорно вспоминала название. Ах да, кажется, «аконитовое».

Поглядев на яркие лампы над витриной, Дэйзи осведомилась у Вальдемара, не помнит ли он, от чего это зелье.

— От чего? Скорее «для кого», я бы так поставил вопрос. А в чём дело?

— Ни в чём. Просто вспомнилось.

— Это зелье для...

Булстроуд пропустил старушку, ковыляющую к витрине с молоком.

— Это зелье подавляет симптомы ликантропии. Среди твоих новых знакомых завёлся оборотень?

Едва взглянув на Булстроуда, Дэйзи Борджин облизнула губы и неестественно улыбнулась. Нужно было придумать другую тему для беседы.

— Смотри, как тонко нарезана кровяная колбаса. Просто удивительно, как им это удаётся?

— Да. Просто прелесть, — глухо отозвался Вальдемар.

— Ты же говорил, что на дух не переносишь кровянку.

— Я на дух не переношу дурацкие тайны.

— Я просто так... Я просто так спросила.

Дэйзи отвернулась, чтобы расслабить лицо и «вернуть» брови на место.

— Вот что я тебе скажу, милая. Ты вернулась странной. И что мне с этим делать?

Дэйзи не преминула ответить:

— А ты, наверное, решил поискать себе какую-нибудь шалунью, устав молчать в ответ на мои письма? В таком случае хочу тебя заверить, что ещё пару недель назад я неустанно ждала твоего письма, а получала только папашины писульки, где он обругивал тебя, хотя знал, что это будет мне неприятно.

Это длинная тирада не могла остаться незамеченной: несколько посетителей магазина поглядывали на них с ехидным интересом.

— Что? — опешил Вальдемар. — Нет, постой ка.

Он задержал Дэйзи у полок с булками, положив руку на её плечо.

— Ты собираешь информацию про Малфой-менор, спрашиваешь про зелье, которое, скорее всего, где-то увидела. Что всё это значит? Тебя загребла какая-то банда отщепенцев на побегушках у твоего папаши, и вы намереваетесь ограбить лорда Малфоя?

На этот раз покраснела Дэйзи.

— Что за вздор!

Дома она попыталась сгладить последствия перепалки и угодить ему, занимаясь не слишком любимыми кулинарными делами. Булстроуд, вероятно, и правда проворачивал что-то своё в голове, на которой, точнее воронье гнездо, топорщишись в разные стороны тёмные и жёсткие волосы. Дэйзи стала ласково их перебирать.

Она успокаивала его на разные лады, а на ум пришло несвоевременное сравнение густой, но дикой шевелюры Вальдемара с волосами мистера Ридли. У него они были мягче.

Впрочем, мистер Ридли был изрядным дерьмецом. А его старания ни на какой бумаге не писаны: никаких договоров они не заключали, и вся эта история строилась на капризах и интересах старого Борджина. И всё-таки сомнительно то, что Ридли намеревался перепродать кому-либо одинокий пузырёк.

Дэйзи пыталась определить на память, было ли в мистере Ридли нечто, обличающее такую болезнь. Хладнокровие, сменяющееся горячностью... своеволие и хитрость. Всё это, конечно, можно было списать на жизненный опыт и характер. В конечном счёте, Дэйзи не готова была верить в то, что Трэвис — оборотень.

Прошёл ещё один вечер, близилась ночь. Вальдемар лежал на спине, развернув журнал о технических достижениях магглов. Утром Дэйзи гладила его грудь со всей нежностью, на которую была способна. Её почему-то потянуло к нему. Она думала, что, подарив им ещё один шанс, обстоятельства распорядились справедливо. Она старалась не замечать, что в их воссоединении присутствует наигранность.

В маггловском районе, где обитал Вальдемар, царил жуткий шум: ужасная маггловская машина трясла и громила помойку на углу дома, орали подростки. Булстроуд занавешивал окна, чтобы случайно не махнуть волшебной палочкой на глазах у соседей.

Он ушёл на работу, а Дэйзи, отложив намерение разбираться с потерянным рабочим местом, развернула карту волшебной Британии, которую вырвала из волшебного гербовника.

Если узнать, кто поставляет в кухню Малфоев продукты и овощи, можно было бы завалить несчастного по дороге к Менору, превратиться в него и попасть во двор прислуги. А можно выманить папашу письмом.

Решив пока повременить с написанием письма, Борджин позвонила на работу, но не услышала в трубке гудков. Оставалось одно: идти на почту. Ещё с полчаса Дэйзи возилась со своим видом. К Вальдемару она явилась, когда дневной свет почти померк, но теперь её платье могло вызвать у прохожих удивление, а являться пред очи заведующей в джинсовых лосинах было бы непоправимой ошибкой.

Дверной замок щёлкнул, в коридор вошёл Булстроуд.

— Ты так рано вернулся со смены?

— Это была не смена, а халтура. Вижу, ты тоже вернулась? Как прошёл разговор?

— Ммм... Никак. Неужели ты думаешь, можно пойти в такое место в джинсах?

— А где же ты тогда была?

— Нигде. Я как раз собиралась выходить. Мне нужно на почту.

— Почта никуда не убежит, лучше сделай мне яичницу.

И опять Дэйзи приступила к кулинарным делам. Вспомнив о неудавшейся попытке позвонить на работу, принялась расспрашивать Булстроуда:

— Почему отсюда нельзя звонить в волшебный мир?

— Прошу тебя, только не нужно приставать ко мне с тем же. Ещё не хватало, чтобы меня донимали бабуля и дедуля.

— Но... как же...

— Если мне кто-то нужен до зарезу, я просто перевожу телефон в нужный режим. Вот этим маленьким колёсиком.

— Боже мой! Но его без очков и не увидеть.

— Модель «Авангард»! А теперь я посплю и пойду в ночное.

Зевнув, Вальдемар плюхнулся на диван и тотчас заснул, предварительно попросив Дэйзи выключить «Авангард».

«По крайней мере, не придется жарить мясо и тушить целый ковш овощей на ужин», — подумала Дэйзи. Вальдемар проснулся, как по часам, через сорок минут. Он ушёл, выпив огромную чашку кофе, и оставил Дэйзи одну в довольно прохладной квартире. Весь оставшийся вечер ей было необычайно одиноко. Здесь предметы мебели, в отличии от шкафов и этажерок Ридли-холла, казались неодухотворёнными, скучными.

* * *

Осеннее ненастье сделало погоду почти невыносимой. Именно поэтому Булстроуд одолжил машину у приятеля. Он согласился отвезти Дэйзи на почту. Оплатив посылку письма, Дэйзи поспешила на улицу, где Булстроуд нетерпеливо дожидался её, окуривая салон автомобиля. Немного погодя они стали ссориться: сперва Вальдемар колко отозвался о мистере Борджине, потом решил высказать то, что думает, о временном исчезновении его дочери.

— Ни одного письма. Какой-то странный звонок. Потом снова — молчание... И вдруг упала на мою голову, точно снег.

Автомобиль заревел и двинулся прочь от вокзала.

— А у кого ты жила всё это время?

— Это теперь уже неважно.

Булстроуд косил тёмные глаза на мисс Борджин, но ничего не услышав, смирился. А может быть, затаил досаду. Оба молчали. За стёклами всё казалось серым и безрадостным. Мелькали глыбы высоких домов, силуэты беспокойных, трепещущих на ветру деревьев. Встречные машины обдавали их брызгами из разрастающихся луж.

— Странно, — вдруг сказал голос Вальдемар. — Я давно уже не юнец, и совершенно не понимаю, что на душе у женщин.

— Отчего же, — поморщила нос Дэйзи.

— Ты приехала другой. То, как ты молчишь — видно, думаешь о чём-то. Глаза не твои. Запах — другой. Какая-то новая вода? Пахнешь, как молодая берёзка по весне.

Вальдемар поднял указательный палец, не отпуская руль:

— Но молчишь. Берёзки-то не разговаривают.

— Что на тебя нашло?

— А что с твоей квартирой?

— Мне пришлось её оставить.

— Ты, наверное, задолжала своей хозяйке? Как давно тебя турнули с работы?

* * *

Расстроенная, притихшая Борджин смотрела в лобовое стекло.

— Чёрт. Нужно остановиться и выйти... Что-то с левым дворником.

Вальдемар вышел из машины, вылезла и Дэйзи, накинув на голову капюшон модной куртки.

— Что такое?

— Хочу пройтись.

Дэйзи увидела своё отражение. В этой куртке она совсем не была похожа на волшебницу, а скорее, на провинциальную маггловскую девушку, решившую придать себе городского лоска. В отражении её алые губы казались тёмными, глаза — чёрными. Лоб пересекала свенравная прядка, как-то не вязавшаяся с полным подавленного смирения настроем. Дэйзи огляделась. Они остановились на окраине парка. Понурые деревья смотрели на них свысока и чуть печально. Она искала, есть ли просвет в толще облаков, оцепивших небосвод. Но он не находился. Вальдемар что-то проворчал, затем сунул в рот жевательную пастилку, — наверное, он благополучно справился с неполадкой. И вот её взгляд зацепился за силуэт, укрывшийся в тени невысокой ели.

Отделившись от ствола, он обособился и застыл. Кажется, это был мужчина. Он снял с головы капюшон, а Дэйзи Борджин, наоборот, капюшон поправила, повинуясь бессознательному инстинкту. Это был мистер Ридли, он наблюдал за ними, переводя глаза с неё на хмурого Вальдемара.