Год, какого ещё не бывало (джен)

Снейп всё-таки пришёл домой тем вечером. И явно обрадовался, увидев Гарри, хотя было ясно, что времени на разговоры не было, а зашёл он, чтобы проверить, не стал ли Драко жертвой слизеринской чумы.

— Вижу, с ним пока всё в порядке, — произнес Мастер зелий, глядя на спящего мальчика. Поманив Гарри пальцем, он вышел из спальни, закрыв за собой дверь, чтобы не разбудить Драко.

— Я не уверен, что «в порядке» — это подходящее слово, но той болезни, с которой столкнулись другие слизеринцы, у него вроде бы нет. В чём дело, профессор?

— Гарри, мы дома.

Гарри потребовалась пара секунд, чтобы понять смысл этого комментария.

— Ох, извини, трудно переключаться, шестерёнки заедают…

Снейп поднял бровь.

— Что такое шестерёнки?

— Не бери в голову. Кстати, о поведении в классе. Папа, мне не нужно, чтобы ты помогал мне распространять легенду об ослабшей магии.

Открыв дверь в лабораторию, Снейп просто сказал:

— Я запомню это на будущее.

Гарри подумал, что будет немного невежливо ответить «ладно», поэтому он просто кивнул, хотя Снейп, скорее всего, этого не увидел. К тому времени отец увлечённо рылся в своих ящиках, набирая в охапку разнообразный ассортимент ингредиентов.

— Эта слизеринская чума, — наконец проговорил Гарри. — Драко думает, что... что Панси прокляла их, падая, и именно поэтому он единственный настоящий слизеринец, у которого нет признаков болезни.

— Маловероятно.

— Да, я тоже так подумал... — уголки губ Гарри опустились. — Наверное, он просто пытается убедить себя, что она действительно любила его. Но тогда что случилось со всеми твоими учениками?

— Пока заболевание не поддаётся диагностике, — рассеянно пробормотал Снейп, присев на корточки, чтобы порыться в нижнем шкафу. — Я работаю над этим. Извини, что эта чрезвычайная ситуация не позволяет мне заняться твоим глазом и эликсиром.

— О, всё в порядке... Я ушёл из квиддичной команды из-за этого глаза, но ребятам сказал, что из-за слабой магии. А Джинни пришлось сказать, что беспокоюсь, что ты будешь недоволен, если я буду играть только за Гриффиндор. Она сказала, что ты поймёшь, и это заставило меня задуматься. А ты бы правда понял?

— Да, понял бы, хотя в настоящее время у меня нет времени на обсуждение этого вопроса, — выпрямившись Снейп обернулся к Гарри. — Я должен немедленно вернуться в Больничное крыло, Гарри. У тебя что-то срочное?

— Я... — Гарри покачал головой. — Я собирался попросить тебя проводить меня обратно, но, думаю, я просто переночую здесь. Рон и Гермиона знают, что нужно прийти за мной утром. Хорошо?

Снейп скривил губы.

— Тебе не нужно спрашивать разрешения, чтобы переночевать здесь.

— Ну да, конечно. Тогда удачи со слизеринцами... И… Просто чтобы ты знал, Теодор Нотт пожал мне руку. Все остальные вели себя сдержанно.

— В таком случае жаль, что мистер Нотт — один из самых тяжело пострадавших. — Глаза Снейпа сузились, но он больше ничего не сказал об удивительном поведении Теодора Нотта. — Я приду, когда смогу, Гарри.

Ещё одна вспышка зелёного огня, и Гарри остался один в гостиной.

Он пошёл спать, порадовавшись, что его отец настоял, чтобы он оставил некоторые вещи, так как теперь это означало, что у него в комнате была его пижама. Его комната. Его пижама. «В этом есть что-то успокаивающее», — подумал Гарри, забираясь под простыни и закрывая глаза.

* * *

Гарри проснулся от ощущения, что толпа мурашек носится вверх-вниз по его позвоночнику. Открыв глаза, он увидел, что Драко сидит на кровати и наблюдает за ним.

— Кошмар? — констатировал Драко.

— Да нет...

— А очень похоже на то.

Гарри напрягся.

— Я правда не могу вспомнить... Кажется это была какая-то церемония. Министр Фадж что-то держал в руках и произносил заклинание на латыни. А потом... О, это была волшебная палочка, точно. А потом он разломал её на мелкие кусочки ...

Драко нахмурился.

— Я так понимаю, это будет моя палочка, когда меня исключат.

Гарри похолодел от этой мысли.

— Не думаю, что у меня был вещий сон.

— Я знаю, — пожал плечами Драко, хотя Гарри показалось, что это выглядит скорее неуверенно, чем безразлично. — Тебе приснились твои страхи, вот и всё. Ты слышал, что когда ученика выгоняют из школы, всегда ломают волшебную палочку. Но помнишь, как Дамблдор дал мне часть устава, и сказал, что процедура исключения не так давно была пересмотрена? Оказывается, в наши дни палочку только конфискуют. Они не ломают её на случай, если решение об исключении из школы окажется ошибочным.

— Как с Хагридом, — Гарри кивнул. — Это правильно.

Драко спустил ноги с края кровати и наклонился вперёд, оценивающе разглядывая Гарри.

— Как твой глаз?

— Прекрасно.

— Разве это не мило? Теперь ты лжёшь своему единственному брату, Гарри? Ты думаешь, я дурак? Я слышал, как вы с Северусом говорили о том, что ты полуслепой. Так что давай обсудим это. Я ослепил тебя?

— Ну... Нет. Я имею в виду, дела идут не очень хорошо, но на самом деле, это вина Люциуса...

— Гарри, твой чёртов глаз пришёл в норму или нет?

Гарри немного огорчился из-за того, что не был честен с самого начала.

— Нет. Всё размыто, и у меня от этого болела голова, поэтому мадам Помфри заколдовала мои очки, чтобы они закрывали левый глаз как повязка.

— Изумительно, — Драко поднялся, всем своим видом показывая, насколько он обижен. Он подобрал свою одежду с пола и натянул её, даже не применив освежающее заклинание. Это кое-что сказало Гарри о душевном состоянии брата. В норме Драко никогда не надевал одну и ту же одежду дважды подряд, и почти никогда не начинал день без душа.

Гарри одарил его сочувственной улыбкой.

— Моему глазу станет лучше. Северус работает над этим. Он всё исправит, когда у него появится такая возможность.

— Проклятие Панси, да, — Драко взглянул на свои носки так, словно они нанесли ему тяжёлое оскорбление, затем вздохнул и, несмотря ни на что, натянул их.

В этот момент зазвонил волшебный дверной звонок. Драко нахмурился.

— Немного рановато, не так ли? Даже позавтракать не успеем, если верить моим часам. Но не обращай на меня внимания. Иди и позавтракай со своими друзьями.

— С моими другими друзьями, — подчеркнул Гарри.

— Значит, теперь, когда меня вот-вот исключат, я вдруг стал просто другом? — Драко натянул ботинки и встал.

Гарри подавил желание повысить голос.

— Ты хочешь, чтобы я всем сказал, что ты мой брат, Драко? Я так и сделаю, ты же знаешь.

Драко сделал кислое лицо.

— Не хитри, Гарри. Когда ты назвал Северуса отцом, у вас была бумага об усыновлении, которую можно предъявить, чтобы подтвердить твои слова. А со мной... Они просто подумают, что ты совсем спятил.

Гарри пожевал губу.

— Я тоже об этом думал. Ты можешь впустить Рона и Гермиону, пока я переоденусь? Мы же не хотим, чтобы они решили, что их опять никто не слышит.

— О да, я буду просто счастлив развлечь твоих друзей, — протянул Драко.

Гарри не понравилась оборонительная нотка, которую он услышал в голосе брата.

— Послушай, я рассказал им о сыворотке правды и о том, что это доказывает, что ты никого не убивал.

— Пока ещё никого не убивал. Но если Уизли не заткнёт свой фонтан, он может когда-нибудь стать моей первой жертвой.

Поскольку Гарри подумал, что подобными комментариями Драко, вероятно, пытается его разозлить, он ответил только:

— Запомни, Рон, а не Уизли. Его зовут Рон, а её — Гермиона. Ты возвращаешься к тому, с чего мы начали.

— Доверяю тебе удерживать меня на верном пути. Но просто помни, я не гриффиндорец, какую бы идиотскую фразу Северус не заставлял меня переписывать!

Прежде чем Гарри успел ответить, Драко вышел.

* * *

За завтраком слизеринцев не было, ни одного человека. И на Защите от Тёмных Искусств тоже. Это было даже к лучшему, учитывая, как прошёл этот урок. Раньше Гарри нравился профессору Эрану, но вскоре он узнал, что отношение преподавателя явно изменилось.

— Мистер Поттер, — холодно сказал учитель, когда Гарри вошёл в кабинет. — Вы много пропустили в этом году.

— Извините, сэр. Ничего не мог с собой поделать, — сказал Гарри, но тут же был прерван.

— Это легкомысленное отношение к урокам лучше сразу прекратить, Поттер.

— Да, сэр.

Озадаченный, Гарри скользнул на место, которое он обычно занимал в этом классе, рядом с Роном.

— Сегодня мы продолжим работать над блокировкой недружественных заклинаний, — объявил учитель. — Перечитайте дополнительные материалы, которые я раздал в пятницу, а затем мы начнём.

Блокирование недружественных заклинаний не входило в программу шестого курса; его даже не было в учебниках, поскольку эта тема изучалась на младших курсах, но Эран — это был Эран. Гарри всегда считал его пустоголовым. Он, конечно, отличался от Амбридж, но, судя по всему, за то время, пока Гарри не было, уровень обучения не улучшился. Конечно, Гарри догадывался об этом, читая конспекты Гермионы и выполняя домашние задания — по большей части это была бесполезная чушь. За один день в Девоншире он научился у Снейпа большему, чем за целый год выполнения заданий Эрана. Однако Гарри не получал никаких дополнительных материалов. Он поднял руку.

— Мистер Поттер?

— Мне нужны дополнительные материалы, сэр.

— Вы не учили материал и отстали от программы, — это был не вопрос, а утверждение. — Не думаю, что могу допустить вас до занятий.

Это было самое несправедливое обвинение, которое Гарри слышал с тех пор, как... Если честно, с тех пор, как Снейп перестал нападать на него на Зельях.

— Я не отстал, профессор Эран, — сказал Гарри, подавляя гнев. — Я просто не получал этих последних дополнительных материалов.

— Я отправлял их вам, — пропыхтел Эран. — Собирайте свои вещи, Поттер.

— Что?

Рон слегка покачал головой.

— Профессор, студенты часто забывают делать задания. Раньше вы никого не выгоняли из класса из-за этого.

— Я не забывал. Я не получил этих…

— Открывайте рот, только когда к вам обращаются, Поттер, — рявкнул Эран. — Пятнадцать баллов с Гриффиндора! И будет ещё пятнадцать, если вы не окажетесь за дверью через тридцать секунд.

— Прекрасно, — выплюнул Гарри, разозлённый настолько, что почувствовал, как в жилах закипает кровь. Понимая, что в запале может ляпнуть что-то, о чём потом пожалеет, он поспешно закрылся. Это не очень помогло. В конце концов он всё равно сказал: — Тогда я просто пойду и скажу своему отцу, что вы запретили мне участвовать в занятиях по Защите. Я уверен, что он захочет поговорить с вами об этом.

Эран побледнел.

— Сядьте, — передумал он. — Но ведите себя прилично.

— Да, Гарри, веди себя хорошо, — прошептал Симус у него за спиной.

— Симус, заткнись, — сказал Невилл таким же тихим шёпотом. Тихим, но почему-то очень напряжённым. — Гарри не понимает, так что просто прекрати!

— Чего я не понимаю?

Подойдя, Эран бросил пачку пергамента на стол Гарри.

— Ещё пятнадцать баллов с Гриффиндора, Поттер. Я велел вам открывать рот только тогда, когда к вам обращаются!

Гарри решил, что лучше не указывать преподавателю на то, что к нему обратился одноклассник.

— Да, сэр, — он сделал вид, что читает, не обращая внимания на то, что Эран поспешно попятился.

С этого момента урок Защиты пошёл насмарку. Примерно через двадцать минут чтения — материал первого и второго курсов, ничего нового — Эран велел студентам разбиться на пары и попрактиковаться в технике блокирования. Гарри произнёс только первый слог своего заклинания, когда Эран прервал его:

— Что это было, Поттер?

Гарри попытался ответить, не успев отвести взгляд от кольца.

— По-английски, Поттер!

Он посмотрел на учителя.

— Извините, сэр.

— Извиняетесь за нецензурную брань в присутствии приличных волшебников?

— Извините, что не сразу перешёл на английский, когда вы обратились ко мне, — сказал Гарри, настолько ошеломлённый, что не знал, как ещё ответить. «Нецензурная брань»? — Разве мой отец, я имею в виду профессора Снейпа, разве он не говорил вам про змееяз? Другие учителя, похоже, знали...

— Вы не будете, я повторяю, не будете использовать это слово здесь, Поттер, это ясно? Это противно. Это грязное ругательство, и я этого не потерплю! Пятьдесят баллов с Гриффиндора за явное... зло!

Не часто случалось, чтобы у Гарри отвисала челюсть от изумления.

— Вы считаете змееяз злом?

Гарри обернулся, чтобы посмотреть, кто это сказал, и увидел Дина. Тот встал и выпрямился, прищурив глаза и крепко сжимая волшебную палочку.

— Вы ошибаетесь, — продолжил Дин, сверкая глазами. — Гарри говорит на занятиях на змееязе целых два дня, и никто не пострадал!

— Ага, — поддержал Симус, выпятив нижнюю челюсть. — Это застало нас врасплох, но теперь, когда мы к уже привыкли, в змееязе нет ничего страшного. Гарри не злой, и вы не смеете обвинять его!

Гарри должен был признать, что его сильно задел за живое тот абсурд, что творился вокруг.

Парвати выразительно кивнула в знак согласия.

— Вы что, не читаете газет, сэр? У Гарри был ужасный год. Мы рады, что он вернулся, со змееязом или без него!

Ужасный год... Эта фраза почти заставила Гарри улыбнуться, несмотря на серьёзность ситуации. Разве этот год был ужасным? В итоге у него появился не только отец, но и брат, семья, о которой он всегда мечтал. Отец и брат — это перевешивало все страдания, которые он перенёс.

— Не произносите этого слова! — прогремел Эран.

— Змееяз, змееяз, змееяз! — закричал Симус.

— Да, ЗМЕЕЯЗ! — эхом отозвался Невилл.

— Тихо, вы все, замолчите!!!

Когда выкрики стихли, Эран вытер рукой лоб. Он был весь мокрый от пота.

— Ещё сто баллов с Гриффиндора, — пробормотал он, свирепо глядя на своих учеников. На всех, кроме Гарри. На Гарри он смотреть избегал.

— Я не опасен, сэр, — вздохнул Гарри, начиная понимать, в чём дело. Причиной неадекватного поведения профессора было не просто невежество. Это был страх. — Я правда не опасен.

Эран слабо вздрогнул.

— Вы будете произносить заклинания должным образом, мистер Поттер. На английском языке или на латыни, в зависимости от применяемого проклятия или блокирующего заклинания. Я точно так же отнёсся бы к вам, если бы вы заговорили, например… на суахили. Это не настоящая магия.

«Ну конечно, точно так же», — подумал Гарри. Что ж, по крайней мере, гриффиндорцы сплотились вокруг него. Он прекрасно знал, что многим из них не очень нравился змееяз, но ребята всё равно вступились. Ради этого стоило пережить выкрутасы Эрана.

— Всё в порядке, сэр.

Рон бросил на него укоризненный взгляд. Гарри пожал плечами. От него не ускользнуло, что ни Рон, ни Гермиона не бросились на его защиту. Но это было правильно: друзья знали все его секреты и должны были быть крайне осторожны в том, что они говорили и как это формулировали. Точно так же, как Гарри должен был быть уверен, что произведёт правильное впечатление на всех заинтересованных лиц.

Когда Эран убрался в другой конец класса, Рон подошёл к Гарри и сделал вид, что поправляет тому хват палочки.

— Скажи своему отцу, — тихо посоветовал он. — Он этого не потерпит.

Гарри пожал плечами и еле слышно прошептал:

— Да всё к лучшему, на самом деле. Теперь все увидят, насколько плохо мне повинуется моя обычная магия.

— И увидят, насколько ты зависишь от кольца.

— Они бы всё равно это выяснили... Эй, ты назвал Снейпа моим отцом!

— Да не называл я!

— Назвал!

— Не называл!

— Назвал, не спорь… Раньше ты говорил это только с сарказмом.

Рон покраснел и сделал шаг назад.

— Ну, в любом случае, ты обязательно скажи ему.

Гарри схватил друга за рукав.

— Я не могу бегать к нему каждый раз, когда у меня возникают проблемы с преподавателями, Рон. Ему вряд ли это понравится. Мне уже не пять лет.

— Ему вряд ли понравится, что ты потерял восемьдесят баллов в первую же неделю, и половину из них сняли со Слизерина, — уточнил Рон. — Думаю, он сам придёт и спросит, что это за ерунда.

— Дерьмо. Держу пари, он так и сделает, — пробормотал Гарри, а про себя подумал: «Когда у него появится время».

— Поттер, Уизли, какие-то проблемы? — осведомился Эран, не подходя, однако, ближе к Гарри.

— Нет, сэр, всё нормально, — ответил Гарри.

До конца урока он произносил заклинания на английском или латыни, и каждое из проклятий Рона неизменно поражало его. Но Рон кидался слабенькими заклинаниями, так что всё было не так уж плохо. Когда Эран отпустил их, Гарри махнул своим друзьям, чтобы они подождали его за дверью, а затем тихо подошёл к учительскому столу.

— Сэр, можно вас на пару слов?

Эран поднял глаза. Морщины на его лице углубились, как будто пережитые два часа страха состарили его на несколько лет. — Полагаю, ты снова будешь угрожать мне встречей с профессором Снейпом?

— Нет, сэр, — Гарри перевёл дыхание. — По правде говоря, я бы хотел избежать этого.

Эран откинулся на спинку стула.

— Прекрасно. Но всё же... Я не могу допустить... этого... в моём классе, Поттер.

— Я понимаю, но... Послушайте, если вы снимете все эти баллы, профессор Снейп всё равно придёт. Потому что сейчас половина моих баллов снимается со Слизерина. Я подумал, не могли бы вы вернуть мне восемьдесят баллов? Иначе он спросит меня, как я умудрился их потерять.

— Хорошо. Восемьдесят баллов Гриффиндору, как бы ни распределили их часы, — Эран вздохнул, выглядя таким же измученным, как слизеринцы. Гарри подумал, что вряд ли у них получится нормально общаться. — Это всё, что вы хотели сказать?

— Нет, потому что, если вы не можете разрешить мне пользоваться... этим во время занятий, как я должен сдавать практические тесты? — Гарри поморщился. — Профессор, я не хочу пугать... то есть, расстраивать вас, но у меня реальные проблемы с магией. Думаю, вы должны были это понять после того, как Рон раз двадцать сбил меня с ног. Мне повезло, что он знает о моём положении…

Эран вздрогнул.

— Я не хочу нести ответственность за то, что другие ученики подвергаются воздействию этой... неестественности, мистер Поттер. Вы можете практиковаться самостоятельно, как вам угодно, но не в классе. Что касается тестов... У вас есть какие-нибудь предложения?

— Может быть, другой учитель мог бы поставить мне оценку?

Голос профессора стал сухим.

— Вы снова намекаете на своего отца.

— Нет... Почему бы вам самому не выбрать кого-нибудь? Это будет справедливо? — дождавшись кивка преподавателя, Гарри было повернулся, чтобы уйти, но передумал. — Профессор Эран... Разве профессор Снейп не сказал вам, что моя магия... э-э... изменилась? Я имею в виду, вы говорили ему, что не одобряете?..

— У меня не было времени на долгие разговоры, — отмахнулся Эран.

Гарри понял недосказанное: Эран не собирался бросать вызов кому-то вроде Северуса Снейпа. А это означало, что, если понадобится, Гарри может обратиться за помощью к отцу. Но он не хотел этого делать. Он хотел решить проблему самостоятельно.

Вежливо кивнув в знак того, что услышанная ложь его удовлетворила, Гарри покинул класс. А потом ему пришлось поспорить с Роном и Гермионой, которые хотели, чтобы он сообщил о поведении Эрана прямо Снейпу или, на худой конец, МакГонагалл.

— Я позже подумаю, что делать с Эраном, — оборвал их Гарри. — Скоро начнутся похороны, и Северусу придётся на них присутствовать. Или он зависнет в Больничном крыле со своими больными слизеринцами. А я думаю, что Драко сейчас не стоит оставаться в одиночестве.

— О, как будто у Малфоя есть чувства...

Гарри чуть не набросился на Рона, но потом решил, что не стоит затевать спор, когда у него не было ни малейшего шанса переубедить друга. Ему хотелось иметь кого-то, кто понял бы его или хотя бы выслушал, не осуждая. Гермиона была близка к этому... Она, по крайней мере, была готова признать, что Драко Малфой уже не тот заносчивый, самоуверенный чистокровный придурок, каким он был раньше... Но даже Гермиона не захотела бы слышать, что слизеринец стал Гарри братом.

— Чувства есть у меня, — только и сказал Гарри, пристально глядя на друзей. — Я должен пойти пообедать с Драко. Проводите меня вниз, хорошо?

Рон выглядел так, будто и с этим хотел бы поспорить, но свирепый взгляд Гермионы заставил его замолчать.

* * *

Как только Гарри закрыл входную дверь, Драко выбежал из коридора, который вёл в спальню и кабинет Снейпа. Увидев Гарри, он резко затормозил, а затем неторопливо двинулся вперёд с таким видом, словно ему наплевать на весь мир. Но правда была написана у него на лице.

Гарри вздохнул. Хорошо, что Рон и Гермиона не пришли.

— Ты пытался сломать защиту Северуса, чтобы добыть мантию?

Драко приподнял бровь, как будто его шокировало подобное предположение, а затем резко сменил тему.

— Где твои сопровождающие, Гарри? Северусу не понравится, что ты бродишь по замку без них.

Это была не слишком хорошо скрытая угроза.

— Они проводили меня вниз. Но о чём ты думаешь, пытаясь сломать защиту Северуса? Ты же помнишь, что случилось, когда я наколдовал Lumos. Северус сразу узнает, если у тебя получится! Тебе не достаточно строк, которые ты уже получил?

Драко вздёрнул подбородок.

— В отличие от некоторых, я не планировал пробивать дыру в стене. Я вообще не собирался ломать защиту, если хочешь знать. Я хотел попытаться обойти чары и проникнуть в защищённое волшебное пространство...

— У тебя никогда не получится...

— Ну, ты отказался мне помочь, так что же мне было делать? Неужели я прошу так много, Гарри? Мы с Панси любили друг друга! И всё, чего я хочу, это пойти на её похороны!

О Боже, голос Драко звучал так, словно тот близок к тому, чтобы разрыдаться. Гарри не знал, что делать. Всё, что он мог придумать, казалось неправильным. Драко был гордым, и, кроме того, у него были все эти проблемы с пониманием любви и отношений в семье, так что Гарри чувствовал, что ничего не сможет поделать.

— Всё будет хорошо, — сказал он, сочувственно улыбаясь брату.

Что ж, это определённо было ошибкой. Драко взорвался, как вулкан.

— Что именно будет хорошо, ты, чёртов надоедливый гриффиндорец? — закричал он, бросаясь к Гарри. — Моя девушка мертва! Мертва, мертва, мертва, и она не воскреснет! И как будто этого мало, половина школы будет думать, что именно я убил её, что бы там ни говорили авроры! Меня исключат, Северусу придётся уволиться, и нам всем придётся жить за твой счёт, потому что мой сейф перейдёт к Малфоям, как только меня вышвырнут из Хогвартса! И я знаю, что ты будешь продолжать жеманничать: «О, мы же семья, деньги ничего не значат». Ты полон этого идеалистического дерьма, но для слизеринцев это очень много значит, если ты этого ещё не понял! Северус в конечном итоге возненавидит меня, и я уверен, что ты затаишь обиду, семья это или нет, и...

— Достаточно, — спокойно сказал Гарри, схватил брата за плечо и резко встряхнул. — Ты думаешь, что ты единственный, кто когда-либо кого-то терял? Или кто чувствовал себя виноватым в смерти друга? Просто... Просто заткнись, Драко. Я понимаю, что ты чувствуешь себя ужасно, доволен? Я знаю, каково это — потерять близкого человека и даже не получить шанса попрощаться с ним! — Гарри моргнул, с трудом сглотнув. Потому что речь шла не о нём, а о Драко. И на самом деле он всё же мог что-то сделать для своего брата… Гарри слегка кивнул, отпуская Драко. — Всё будет хорошо. Я помогу тебе.

Казалось, что гнев — единственное, что удерживало Драко на ногах. Он почти упал, споткнувшись, затем сделал усилие и выпрямился.

— Неужели?

Столько надежды в этих серебристых глазах...

— Я не буду помогать тебе разрушать защиту Северуса, — пояснил Гарри. — Есть кое-что другое, что я могу сделать для тебя.

Драко оскалил зубы, гнев вернулся в полную силу.

— Если ты скажешь, что собираешься заказать сливочное пиво, чтобы улучшить моё настроение, я могу не сдержаться и снова ударить тебя. Я предупредил.

Гарри проигнорировал угрозу.

— Мне жаль, что ты не можешь пойти на похороны Панси, но тебе и правда нельзя этого делать. Не существует никакого способа, чтобы это устроить. Но... Что, если бы ты смог наблюдать за церемонией отсюда? Было бы это... — Он не хотел уподобляться Гермионе, используя такое слово, как «принятие». — Эм, это поможет тебе... Драко, тебе станет легче?

— О чём, во имя Мерлина, ты говоришь?

— Твоя заколдованная рамка для фотографий... Послушай, она может не сработать. Но однажды я заставил её показывать людей. Так что... Может быть, ты сможешь увидеть похороны отсюда. В любом случае, я могу попытаться.

Глаза Драко сверкнули.

— О, идеальный маленький гриффиндорец сломал защиту на рамке.

— Да, чтобы посмотреть, жив ли ты ещё, придурок. Своей глубинной магией. И Северус в курсе, но... Наверное, будет лучше, если ты не скажешь ему, что я сделал это снова.

Гарри почти ожидал ещё одного язвительного ответа, что-то вроде «теперь у меня будет что-то, чем можно тебя шантажировать...». Но Драко уже вернулся к тому, что, очевидно, для него было важнее всего.

— Ну? Поторопись, сейчас уже начнётся.

У Гарри было плохое предчувствие, что Снейп будет сильно недоволен, но желание облегчить страдания Драко было сильнее. Зайдя в спальню, он направил палочку на рамку, как делал раньше, но подумал, что лучше не требовать встречи с Панси. Ему не хотелось, чтобы в итоге они увидели гроб изнутри и то, что в нём лежит. Кроме того, было непонятно, подействует ли заклинание на мёртвого человека так же, как на живого.

— Покажи мне миссис Паркинсон, — сказал Гарри, уставившись на своё кольцо.

Однако волшебная рамка для фотографий не отреагировала.

— Прозвучало немного... неуверенно, — отметил Драко.

Гарри удивился, что Драко это понял, учитывая, что он говорил на змееязе, но предположил, что брат уже наслушался его заклинаний и знает, как они должны звучать на самом деле.

— Кажется, подсознательно я не хочу злить Северуса.

Лицо Драко превратилось в бесстрастную маску.

— Ты хочешь, чтобы я умолял тебя на коленях?

— Нет, конечно, нет! — Гарри попытался собраться и вызвать с самого дна души сильное, настоящее желание. Ради Драко. Его брату это нужно. Затем он сделал глубокий вдох и произнёс заклинание ещё раз.

Стена растаяла, превратившись в аккуратно подстриженную лужайку, заставленную деревянными стульями с прямыми спинками, выкрашенными в белый цвет. Гроб покоился на невысоком постаменте, расположенном в середине круга, образованного стульями. Женщина и мужчина стояли, обнявшись, и рыдали.

За спиной у Гарри ахнул Драко.

— Мерлин милосердный...

Гарри отступил назад и увидел, что его брат словно в каком-то трансе пошёл к гробу. Схватив его, Гарри резко встряхнул.

— Нет, ты не сможешь пройти! Это так не работает, ты окажешься в лаборатории зелий, а твои ноги — в этих шкафах!

Драко замер, тяжело дыша и закрыв глаза. Затем он кивнул. Всего один кивок, но этого было достаточно; Гарри отпустил его.

Через мгновение Драко, казалось, достаточно овладел собой, чтобы снова посмотреть на сцену похорон, хотя его глаза скорбно потускнели.

— Это её родители, — сказал он без прежней злости в голосе. Просто грустно, очень грустно.

Гарри взглянул на пару, стоявшую сбоку от гроба. Женщина не издавала ни звука, но, вероятно, просто потому, что стена показывала только изображение. Слёзы, струившиеся по её лицу, свидетельствовали об испытываемых ей муках. Когда она задрожала, мужчина притянул её к своей груди, его черты тоже были искажены горем.

Другие скорбящие сидели на стульях, но среди них не было ни одного ученика. Не было видно и Снейпа, что означало, как предположил Гарри, что больные слизеринцы до сих пор нуждались в его пристальном внимании.

Дамблдор стоял напротив Паркинсонов, его глаза были печальными и мрачными. Через несколько мгновений он слегка кивнул. Это оказалось своего рода сигналом, потому что скорбящие поднялись. Один за другим, в определённой последовательности, они начали накладывать заклинания на гроб, из их палочек вырывались светящиеся белые лучи. Деревянные стенки и крышка гроба стали полированными, а затем засветились неярким золотистым светом. На ручках заблестели бриллианты и изумруды, а затем на крышке гроба появились десятки надписей на латыни, которые Гарри не смог прочесть. Из земли выросли цветы, окружившие гроб. Розы, лилии и райские птицы, перевитые побегами плюща.

А затем среди листвы появились настоящие птицы, все они были чёрными, хотя материализовавшиеся следом бабочки, мягко взмахивающие крыльями, переливались всеми цветами радуги.

— Панси заслужила это, — Драко вздохнул и упал на кровать, хотя взгляд его оставался прикованным к сцене похорон. — Я тоже должен быть там, чтобы в последний раз сказать ей, как я...

Гарри подумал, что сейчас не стоит повторять, что всё уладится. Вместо этого он просто тихо принёс носовой платок и бросил его на колени Драко.

Драко взял его и начал крутить в руках. Он не плакал.

Оглянувшись на зачарованную стену, Гарри увидел, что гроб поплыл вверх, поднявшись на несколько дюймов над пьедесталом. Скорбящие, всё ещё держа палочки, казалось, сосредоточились больше, чем требовалось для Vingardium Leviosa, и Гарри вскоре понял почему. Внезапно гроб исчез вместе с птицами, бабочками и цветами. На лужайке остался только простой мраморный параллелепипед, на котором когда-то покоился гроб.

Драко смял носовой платок в кулаке.

— Всё. Всё в порядке. Гарри... Спасибо тебе. Я... Ну, спасибо тебе и всё.

Гарри кивнул. Какая-то часть его понимала, что он не должен ни о чём спрашивать, но зрелище было настолько странным, что он ничего не смог с собой поделать.

— Э-э... Драко… А что произошло в конце?

Брат уставился на него, как будто вопрос показался ему довольно странным. Затем в его глазах мелькнуло насмешливое выражение.

— Знаешь, я забыл, что тебя воспитали магглы. Это комплимент, если ты не понял. Они аппарировали её в могилу, Гарри. О, нет. Только не говори мне, что магглы на самом деле копают?..

Драко содрогнулся, как будто представленная картина была неизмеримо ужасной.

Желая утешить его, Гарри пробормотал:

— Теперь она покоится с миром, Драко.

— Откуда тебе знать... Я полагаю, она в поместье Паркинсонов, — он сжал руки. — Я никогда не смогу навестить её...

Драко хмуро посмотрел на скорбящую пару, медленно отходящую от пустого пьедестала.

— Убери это, Гарри. Верни пустую рамку обратно.

Гарри сразу же выполнил то, о чём его просили.

— Ну... Знаешь, все вечерние занятия были отменены из-за... В общем, я подумал, что останусь здесь ненадолго, пообедаю с тобой, а заодно и поужинаю. Чего ты хочешь?

— Чтобы ты перестал вести себя так, будто я вот-вот сломаюсь, — выплюнул Драко, внезапно вскочив на ноги и скрестив руки на груди. — Это выглядит оскорбительно. Почему бы тебе просто не озвучить свои вопросы вместо того, чтобы стоять и гадать, смогу ли я с ними справиться?!

Гарри вообще-то не собирался ни о чём больше спрашивать, но подумал, что, возможно, Драко таким образом выпускает пар, поэтому он попытался вспомнить, что ещё смутило его в церемонии похорон.

— Ладно... Почему никто не говорил никаких речей?

— О, ради Мерлина. Это были похороны чистокровной волшебницы, проведённые по древним канонам. Как думаешь, почему появились эти надписи на латыни? На самом гробе написано то, что люди хотели сказать о Панси, Поттер. Не нужно банально говорить всё это вслух.

Гарри подумал, что хвалебные речи и тому подобное больше нужны живым, чем умершим, но решил, что лучше не зацикливаться на этом.

— Значит, гроб не стал золотым на самом деле? Я имею в виду, что такое превращение — это алхимия. На самом деле это заняло бы гораздо больше времени, чем нужно на произнесение нескольких заклинаний.

— Чары гламура, и драгоценные камни тоже, — Драко начал расхаживать по комнате. — Тем не менее, всё остальное было реальным. Птицы и бабочки умирают, когда гроб уходит в землю, их жизнь коротка. Но это ждёт нас всех, не так ли? — с горечью произнёс он.

— Ну, ты умираешь от желания узнать что-нибудь ещё? Ха, умираешь. Кажется, смерть повсюду.

— Нет, — сказал Гарри. Эти разговоры явно не помогали Драко отвлечься. — Ты делаешь домашки?

Драко сверкнул глазами.

— А смысл? Меня же скоро исключат.

Предложение сделать задания вместе провалилось.

— Ну, только не обижайся, но как тогда у тебя дела с твоими строчками?

— Я скорблю о тяжёлой утрате, Поттер. Я страдаю. Как, чёрт возьми, ты думаешь, я справляюсь с этими ужасными строками?

Ладно, значит, и этот вопрос был глупым.

— Я не знаю, что сделать, чтобы тебе стало лучше! — разочарованно признался Гарри. Просто чтобы чем-нибудь занять руки, он поправил рамку для фотографии, теперь уже пустую, чтобы она висела прямо.

— Ты не можешь заставить меня чувствовать себя лучше. Это невозможно, — Драко вздохнул, весь его пыл, казалось, иссяк. — Мне следовало бы написать открытку с соболезнованиями её родителям, но я полагаю, что в данных обстоятельствах это — опрометчивый поступок. Я думаю, я просто почитаю, попытаюсь сосредоточиться на чём-нибудь другом. Тебе, наверное, лучше уйти. Не волнуйся, я не сделаю ничего гриффиндорского. Теперь это бессмысленно. Она не просто умерла, она мертва, ушла и недосягаема, вот и всё.

Гарри показалось, что Драко намерен продолжить изводить себя грустными мыслями.

— Почему бы нам не сыграть в волшебный скрэббл...

— Ты действительно не умеешь читать между строк? Я. Хочу. Остаться. Один. Дошло?

— Дошло, — не в силах сдержаться, Гарри подошёл, положил руку на руку брата и слегка сжал пальцы.

Драко никак не отреагировал, только закрыл глаза, ожидая, когда Гарри уйдёт.

Но Гарри не мог уйти, некому было проводить его до башни. Ну, конечно, можно было попробовать... Он, скорее всего, смог бы позаботиться о себе, и слизеринцы были не в той форме, чтобы пытаться напасть... Но он действительно не хотел разгневать Снейпа.

— Я... Я должен подождать, пока Рон с Гермионой не придут за мной, — сказал Гарри, поморщившись от того, как нелепо это прозвучало. Чувствуя себя очень неловко из-за вторжения в чужое личное пространство, даже если это происходило дома, он предложил: — Может быть, я свяжусь с Северусом через камин и попрошу, чтобы он отправил им сообщение...

— Он велел мне не отвлекать его, если только не покажется, что я заболеваю.

— О, — Гарри на мгновение задумался, затем выудил из кармана Сэл. Обычно он не носил её на занятия, но в то утро она пожаловалась, что боится, как бы Хедвиг её не съела. Гарри не думал, что Хедвиг способна на это, но сова явно слегка ревновала его к змее. Глядя на своих питомцев, Гарри начинал сочувствовать Снейпу, вынужденному постоянно терпеть их с Драко ссоры.

— Наверное, я мог бы попросить Сэл попытаться сползать за ними. Хотя я не уверен, что она знает дорогу до гостиной, не говоря уже о пароле. И кто-нибудь может наступить на неё...

— Брось, — сказал Драко с долгим вздохом. — Полагаю, мне от тебя не избавиться.

— Похоже, что так.

Если Драко и почувствовал подтекст, то виду не подал.

Наконец Гарри решил, что с его стороны будет правильным подождать в гостиной, предоставив спальню в полное распоряжение Драко.

* * *

В четверг Хогвартс вернулся к обычному расписанию. К тому времени больные слизеринцы начали возвращаться в классы. Нотт был одним из первых выздоровевших, но он и заболел одним из первых, так что Гарри предположил, что это логично.

Причина болезни — или проклятия — оставалась полной загадкой. Эпидемия внезапно началась и так же внезапно закончилась, и ходили слухи, что Снейп отрицает свои заслуги в выздоровлении учеников.

В четверг у Гарри снова была Защита. Эран не смотрел ему в глаза, но Нотт без конца пялился, пока Гарри произносил заклинания, которые не давали ни малейшего результата. Теодор больше не пытался с ним заговорить, поэтому Гарри просто пожал плечами и проигнорировал его пристальные взгляды.

После ужина Гарри отправился вниз, чтобы увидеться с семьёй, проигнорировав недовольное бурчание Рона:

— Мог бы немного посидеть с нами в башне, знаешь ли…

Он понимал, что, наверное, ходит домой слишком часто, но решил, что стоит почаще бывать с семьёй, учитывая только что прошедшие похороны и приближающееся слушание дела об исключении Драко.

Единственная проблема заключалась в том, что ни Драко, ни Снейпа дома не было. Гарри некоторое время кружил по гостиной, гадая, где они могут быть. Неужели Снейп отправил Драко в Девоншир, чтобы тот мог немного полетать и отвлечься от своих проблем? Или они вместе с Дамблдором планировали, как справиться с предстоящим слушанием дела?

Гарри был удивлен тем, каким... обделённым он себя почувствовал. Он был уверен, что это неправильно, что нет причин для ревности. Но внутри всё же поселилась тупая ноющая боль.

«Может быть, это связано с чем-то другим», — подумал Гарри, расхаживая взад и вперёд по комнатам. Это уже становилось привычным — иметь тайного брата. В конце концов, он никогда не хотел скрывать своё усыновление. А теперь он не рассказывал никому из своих друзей о Драко... Гарри чувствовал себя нелояльным, как будто ему было стыдно называть Драко Малфоя своим братом.

Его друзья просто не были достаточно великодушны, чтобы понять его, не после всех этих лет насмешек, подначек и наездов со стороны Малфоя...

Великодушны...

Улыбка озарила лицо Гарри, потому что у него на самом деле всё-таки был друг, с которым он мог поделиться наболевшим. Кто-то, кому Драко не очень нравился, но кто всё равно не мог не быть великодушным. В буквальном смысле.

Схватив щепотку летучего порошка, Гарри бросил его в огонь и крикнул:

— Хижина Хагрида!

Полувеликан просиял, увидев, что в его очаге появились голова и плечи Гарри. — Арри!

— У тебя есть минутка, Хагрид? — поскольку стоять на коленях на твёрдом каменном полу подземелий было совсем не удобно, Гарри предложил: — Как думаешь, ты сможешь навестить меня в комнатах Северуса? Он бы не хотел, чтобы я покидал замок в одиночку, иначе я прошёл бы к тебе сам.

В ответ Хагрид махнул рукой, заставив Гарри отступить подальше от камина, чтобы освободить достаточно места для полувеликана. Тот появился мгновением позже, предусмотрительно пригнувшись, с пятном пепла на носу.

— Присаживайся, — пригласил Гарри, махнув в сторону дивана. Тот заскрипел под весом Хагрида, и Гарри внезапно вспомнил, как Дадли сидел на том же месте, а Драко мужественно боролся с собой, чтобы не смеяться вслух над размерами кузена Гарри. «Надо бы написать Дадли», — подумал Гарри, садясь в кресло и наклоняясь вперёд.

— Мне следовало пригласить тебя раньше. Просто это была такая напряжённая неделя, возвращение к занятиям, а потом Слизерин, похороны и ещё завтрашнее слушание...

У полувеликана было великодушное сердце. Во всех отношениях. Он не напомнил Гарри о Клювокрыле и не сказал, что Драко Малфою пора получить по заслугам; он только вздохнул и кивнул.

— Эх... Право, это позор. Они сначала отчисляют, а потом разбираются, так и раньше было.

— Да, с тобой поступили ужасно, — вздохнул Гарри. — Драко оправдали, ты знаешь, но я всё равно немного беспокоюсь о завтрашнем дне.

Хагрид начал поглаживать бороду, его добрые глаза остановились на бледном лице Гарри.

— Похоже, это больше, чем беспокойство.

Гарри были не нужны дополнительные подсказки.

— Ну, Северус ведь усыновил нас обоих, Хагрид. Я имею в виду, официально, конечно, нет, но он считает и Драко своим сыном. Он сказал нам обоим это давным-давно, и... Ну, он был серьёзен, так что и мне пришлось отнестись к этому серьёзно. Так что... Драко теперь мой брат.

Слегка изменив позу, Хагрид положил ладони на свои массивные бёдра.

— Да я с самого начала знал.

Гарри ошеломлённо моргнул.

— Ты знал, что Драко — мой брат?

Хагрид хохотнул.

— У твоего отца рот всегда на замке, Арри. Но он пришёл ко мне перед Рождеством, и рассказал, что твоя маленькая змея заболела от камина. Посоветоваться хотел. Мы начали говорить о том, о сём, и когда я сказал ему, что малышке, возможно, будет хорошо в собственной тёплой коробочке, он достаточно расслабился, чтобы проговориться, что это хорошая мысль, потому что для своего второго сына он уже подобрал идеальный подарок. И что я должен был подумать, я тебя спрашиваю?

— Второго сына, — задумчиво произнес Гарри. — Это было ещё до того, как он сказал нам, что считает нас обоих сыновьями. Ты... Тебе не показалось странным, что он назвал Драко вторым сыном, Хагрид?

— Единственной странностью было то, что он сказал, что считает Драко сыном, но ни словом не обмолвился о своих чувствах к нему. Но это понятно. Твой отец всегда очень заботился о своём факультете. С другой стороны, я всегда говорил — чтобы понять слизеринца, нужно быть слизеринцем.

Гарри никогда не слышал, чтобы Хагрид так говорил, но у него созрел ещё один интересный вопрос.

— Тогда, наверное, ты удивился, что он усыновил меня.

Хагрид затрясся от смеха, становясь похожим на Деда Мороза, каким Гарри всегда того представлял.

— Да, немного, — признал полувеликан, широко улыбаясь. — Но потом он сказал «старой компании», что вроде как Шляпа предлагала тебе Слизерин.

— Он рассказал об этом Ордену? — Гарри скрестил руки на груди, немного рассердившись. — Что ж. Похоже он не всегда держит рот на замке, не так ли?

Хагрид сделал усилие, чтобы снова не рассмеяться.

— Арри, он защищал твоё право знать о планах на будущее. Твой отец утверждал, что у тебя хорошие задатки, и обещал раскрыть твою слизеринскую сторону, помочь тебе научиться хитрости и осторожности, чтобы к своему совершеннолетию ты смог стать полноправным членом Ордена.

— О, — Гарри почувствовал, что его гнев утих. — Тогда ладно. Значит, он убедил Дамблдора принять меня в Орден, когда мне исполнится семнадцать?

Хагрид пожал плечами, показывая, что не знает.

— Я думаю, это надо спрашивать у них.

— Да, хорошо...

Гарри хотел сказать ещё что-то, но его прервал шум вспыхнувшего камина. Из портала вышагнул Снейп, как всегда, сохраняя идеальную осанку, за ним следовал Драко. Заметив Хагрида, Драко заметно вздрогнул и отшатнулся обратно в зелёное пламя. С выражением глубокого раздражения на лице Снейп схватил Драко за руку и дёрнул его вперёд.

— Привет, Драко, — сказал Гарри, решив вести себя непринуждённо, даже если его брат строил из себя полного придурка, увидев полувеликана, занимающего практически весь диван. Он хотел добавить: «Ты помнишь Хагрида?», но решил, что это не лучшее начало разговора. — Как ты справляешься?

Драко усмехнулся.

— Я вроде бы уже говорил тебе, что я далеко не инвалид?

Гарри застенчиво улыбнулся, вспомнив, как его раздражала навязчивая забота Гермионы.

— Прости. А где вы были?

Драко открыл было рот, взгляд его серебристых глаз внезапно стал... Ну, «пронизывающим» — единственный эпитет, который пришёл Гарри в голову. Но прежде, чем его брат успел сказать хотя бы слово, Снейп плавно вставил:

— Нам нужно было кое-что сделать, Гарри. Уверен, ты поймёшь. И даже сейчас у нас нет времени на разговоры: Драко должен подготовить заявление для завтрашнего вечернего слушания.

Гарри заметил, что Драко пристально смотрит на Снейпа. Отец просто пожал плечами, его тёмные глаза говорили о чём-то... о каком-то намерении, но Гарри не совсем понял, что происходит. С другой стороны, он понимал, что делать заявление перед Попечительским Советом… перед Люциусом, будет той ещё нервотрёпкой.

— Ну, Драко не сделал ничего плохого. Разве он не может так и сказать? — Гарри поднял бровь, глядя на отца. — У вас же будет отчёт авроров, подтверждающий его слова?

Драко скорчил легкомысленную гримасу.

— Вопрос не в том, что сказать, Гарри. Всё дело в том, как это сказать. Я должен выглядеть откровенным, честным и великодушным, — пожаловался он. — По крайней мере, так утверждает директор.

— На самом деле, он сказал, что ты должен быть откровенным, честным и великодушным, — поправил Снейп.

Гарри понимал, что у отца и брата много забот, но ни один из них даже не поздоровался с Хагридом. Это было неправильно. И Гарри повторил:

— Ты помнишь Хагрида, Драко?

И тут включились идеальные манеры Драко. Если бы Гарри не знал, что это обычная защитная реакция брата, сейчас бы он точно это понял.

— О да, — сказал Драко, приклеивая на лицо улыбку. Ещё чуть-чуть радушия, и улыбка превратилась бы в ухмылку, но Драко удержал выражение лица в границах вежливости. — Как приятно снова вас видеть. Как продвигается Уход за волшебными существами в этом году? Я так скучаю по свежему воздуху. Я всегда мог рассчитывать на то, что на ваших уроках смогу получить достаточное количество здорового свежего воздуха.

Хагрид резко поднялся, диван тихо затрещал, когда его задели могучие икры полувеликана.

— Ты всегда рассчитывал на то, что сможешь посмеяться над моими уроками, и ты это прекрасно знаешь, — почти прорычал он, глядя на Драко сверху вниз.

Гарри должен был отдать брату должное: как бы тот ни боялся Хагрида, он не дрогнул. Только резко шагнул в сторону спальни.

— Ах, ну что ж… Как бы мне ни хотелось вспомнить старые времена, мне нужно подготовить заявление, так что, прошу меня извинить… — с этими словами Драко шустро скрылся за дверью.

— Надо быть тупым трёхухим козлом, чтобы сидеть здесь и слушать, как он болтает о том, что сожалеет о пропусках моих уроков! — сердито продолжил Хагрид.

— Мне показалось, он сказал, что соскучился по свежему воздуху, — нахмурился Гарри. — Мне бы хотелось, чтобы мои друзья лучше ладили между собой.

И тут, словно откликнувшись на слова о друзьях, зазвонил волшебный дверной звонок. Гарри проверил пергамент на двери и увидел, что пришёл только Рон. Без Гермионы. Это было интересно.

— Привет, Хагрид, — сказал Рон, входя. Он вежливо кивнул Снейпу, но обратился к Гарри: — Я подумал, что ты, возможно, уже готов вернуться наверх. Мы хотим провести турнир по плюй-камням, и ждём только тебя.

— Я собирался здесь переночевать…

— Иди в башню, Гарри, — прервал его Снейп. — Хагрид и мистер Уизли проводят тебя.

— Я... — Гарри хотел было возразить, но внезапно осознал две вещи. Во-первых, Снейп отдал ему прямой приказ и не оценил бы, если бы Гарри проигнорировал его в присутствии Хагрида и Рона, а, во-вторых, отцу, скорее всего, нужно было остаться наедине с Драко, чтобы поработать над заявлением. Каким бы обиженным Гарри себя ни чувствовал, он понимал, что его присутствие в лучшем случае будет отвлекающим фактором.

— Хорошо, папа, — просто пробормотал он, и ему показалось, что он уловил вспышку удивления в глазах отца. Возможно, даже намёк на уважение. Это было приятно.

— Увидимся завтра. Я спущусь до начала слушания, — добавил Гарри, затем на минутку зашёл в спальню, чтобы пожелать Драко спокойной ночи. Брат сидел на кровати, уставившись в стену. Он взглянул на Гарри, как будто хотел ему что-то сказать, но, в конце концов, только отрывисто кивнул. Вздохнув, Гарри вышел в гостиную, а затем поднялся в башню, как велел отец. Хагрид распрощался с ними у портрета Толстой дамы. Однако, когда они с Роном вошли в гостиную Гриффиндора, Гарри признался, что ему не очень хочется играть.

— Это отвлечёт тебя от всяких дурных мыслей, — сказал Рон, подталкивая его к столу, где ждали ещё несколько шестикурсников. — Давай, это будет весело.

— Нет, я думаю, мне лучше не...

— Да, Гарри должен быть хорошим, — вставил Симус, хихикая. — У Снейпа вечно такое кислое лицо, что, держу пари, он вообще не одобряет игры...

Доброжелательность Гарри к Симусу, отстаивавшему его змееяз перед Эраном, мгновенно испарилась.

— Он играет в шахматы и волшебный скрэббл, да будет тебе известно! — крикнул он, подбегая к Симусу. — И что такого ужасного в том, что он велит мне быть хорошим? Что он должен был сделать, сказать мне, чтобы я вёл себя как можно хуже? Ты этого ждёшь? Ты думаешь, он когда-то был Пожирателем Смерти, не так ли? Что ж, он шпионил в пользу стороны Света, о чём ты знал бы, если бы вытащил голову из задницы! Мне чертовски повезло, что у нас был шпион среди Пожирателей, придурок, или ты хотел, чтобы я поджарился заживо изнутри? И ещё…

— Нет, ты уже достаточно сказал, — перебил Невилл, жёстко схватив Гарри за руку. — Начинайте играть без нас. Мы с Гарри скоро спустимся.

Когда Невилл потащил его к лестнице, Гарри оглянулся и посмотрел на одноклассников. На какую-то минуту он вышел из себя настолько, что не обратил внимания на их реакцию. Теперь он увидел, что все выглядят совершенно ошеломлёнными. Глаза Рона раскрылись как никогда широко. Но Симус выглядел хуже всех. Он выглядел так, словно его ударили бладжером в живот.

Гарри ощутил укол злобного удовлетворения по этому поводу.

Оказавшись в их спальне и плотно закрыв дверь, Невилл отпустил Гарри и сел на свою кровать. Гарри потряс рукой, демонстрируя лёгкое раздражение из-за того, что с ним так грубо обошлись, но на самом деле жаловаться он не собирался. Учитывая, как он взорвался там, внизу, наверное, было лучше, что Невилл утащил его, прежде чем Гарри ляпнул что-нибудь ещё.

Невилл откинулся назад, опершись на руки, и некоторое время молчал. «Наверное, ждёт, пока я успокоюсь», — язвительно подумал Гарри, хотя и признал это хорошей идеей.

— Гарри, разве ты не понимаешь, почему ребята тебя поддразнивают? — наконец спросил Невилл, пристально глядя на Гарри.

По правде говоря, Гарри не очень задумывался над этим. В конце концов, причины были чертовски очевидны.

— Они ненавидят Снейпа, — выплюнул он, вскочив и заметавшись по комнате. — Ну, не то чтобы я не мог этого понять. Я имею в виду, раньше я его тоже сильно ненавидел, и я знаю, что он всё ещё вроде как имеет зуб на Гриффиндор...

— Многие гриффиндорцы терпеть не могут твоего отца, — спокойно перебил Невилл, — но дразнят тебя не поэтому. Это... Это довольно трудно объяснить. Как бы это сказать… Просто теперь ты стал обычным парнем, Гарри. Это всё, что имеет в виду Симус.

— Обычным?! — Гарри остановился как вкопанный и уставился на Невилла.

— Да, обычным. Симус обращается с тобой так же, как с любым другим одноклассником, а все остальные думают, что его подколки забавны, потому что Снейп, который велит тебе хорошо себя вести — это и вправду выглядит забавно, Гарри. Обрати внимание... Мы все поддразниваем друг друга из-за родни. Сколько раз Симус прохаживался по манере бабушки одеваться после того урока с боггартом?

Гнев Гарри начал угасать.

— Кажется, довольно много… Да он целый год не мог успокоиться!

— Правильно. А над Роном он подшучивает, называя его крольчонком, потому что в семье Уизли так много детей, что его родители явно часто... Ну, сам понимаешь… В любом случае, Симус не имеет в виду ничего плохого. Его дружеские подначки просто означают, что Рон ему нравится. И Гермиона ему тоже нравится, иначе он не шутил бы всё время, что ей лучше не забывать чистить зубы, у неё же родители — стоматологи, понимаешь? Семья каждого человека так или иначе имеет свои особенности. И если Симус переусердствовал, что ж... Это только потому, что ты теперь такой же, как мы. У тебя наконец-то есть семья.

Усевшись на кровать, Гарри задумался.

— Но у меня и раньше была семья, — сказал он, покусывая нижнюю губу. — Симус никогда ничего о них не говорил.

— А что он мог сказать? — ответил Невилл, сочувственно улыбаясь. — Всё, что мы знали о них — они магглы. Симус вряд ли счёл бы это примечательным. И кроме того, мы заметили, что ты никогда не получаешь писем, поэтому решили, что у тебя дома не очень хорошая ситуация. Никто не хотел причинять тебе боль, напоминая об этом, Гарри. И в этом-то всё и дело, понимаешь? Симус дразнит тебя только потому, что видел, как ты вступился за Снейпа в ту ночь, когда вернулся. Было вроде как очевидно, что ты... э-э... любишь его. И это делает тебя обычным, нормальным, Гарри. — Невилл внезапно рассмеялся. — Не то, чтобы любить Снейпа — это нормально... Видишь, даже я не прочь немного поддразнить тебя. Все наши семьи по-своему странные, у наших родственников есть свои причуды, но мы всё равно любим их, вот что я имел в виду.

— Так это способ Симуса показать, что он не против того, что Снейп мой отец?

Невилл покачал головой и сухо ответил:

— Не думаю, что Симус вообще задумывается, почему он вдруг начал дразнить тебя. Он просто считает, что это забавно. Но он никогда не находил смешным то, что ты не ездил домой на Рождество, если помнишь. Как и я. Но сейчас ты счастлив, что обрёл отца в лице Снейпа, и это даёт нам право подшучивать над твоей семьёй. Просто постарайся запомнить, каким бы шутом ни казался Симус, его сердце чисто.

Гарри не смог сдержать вздоха. Теперь, после пояснений Невилла, действия Симуса обрели смысл. Гарри пытался понять, почему он не воспринимал шутки нормально, как все. Как дружеское поддразнивание, выражение дружелюбия.

— Ты довольно хорошо разбираешься в отношениях, Невилл. Ты мог бы дать сто очков вперёд Гермионе.

Невилл покраснел.

— Не-а. Просто мы в чём-то похожи, Гарри. Взросление без мамы и папы заставляет задумываться об этом чаще, чем когда у тебя полная семья.

— Думаешь, я должен извиниться перед Симусом за то, что орал, что у него голова в заднице?

Невилл рассмеялся.

— Нет, потому что прямо сейчас Рон, вероятно, называет Симуса идиотом, а Симус понимает, что его голова и вправду была в заднице. Всё будет хорошо, Гарри. Просто... Если он скажет что-то ещё о Снейпе, воспринимай это спокойнее, хорошо?

— Ладно. Я... Ты знаешь, мне всё ещё не очень хочется играть, но теперь, думаю, мне лучше спуститься к ребятам, чтобы показать, что я больше не обижаюсь на их шуточки.

Невилл кивнул, встал, открыл дверь, и они вместе спустились по лестнице.

— Извини, Гарри, — пробормотал Симус, когда Гарри сел за стол с плюй-камнями.

— И ты меня извини, — попросил Гарри, хотя Невилл и говорил, что ему не нужно извиняться. Он улыбнулся Симусу, и тот улыбнулся в ответ, и на этом конфликт был исчерпан.

* * *

Наступила пятница, а вместе с ней и очередной урок Зелий. На этот раз Гарри гораздо меньше нервничал из-за отца. Однако, как оказалось, у него вообще не было причин нервничать: когда пришло время начинать урок, вошла профессор МакГонагалл. Она задала эссе, попросив их подробно объяснить последовательность приготовления зелья Магмы, включая анализ опасностей, присущих каждому этапу.

Ни на один вопрос о профессоре Снейпе она не ответила.

Хотя Гарри думал, что он и так знает, где сейчас отец. В конце концов, слушание по делу об исключении было назначено на сегодняшний вечер. Снейп, должно быть, всё ещё занят подготовкой к нему. Как глава факультета Драко, он должен был высказать своё мнение по этому вопросу; Снейп, без сомнения, собирался попытаться склонить Совет управляющих к своей точке зрения.

Гарри закончил своё эссе так быстро, как только мог, и с нетерпением ждал, пока допишут Рон и Гермиона, чтобы те могли проводить его в подземелья. Конечно же, у Гермионы работа заняла весь урок плюс десять минут от перемены. Гарри едва сдерживался, чтобы не отнять у неё перо и пергамент. Наконец, закончила и она, и троица отправилась в подземелья.

Когда они подошли к потайной двери Снейпа, Гарри остановился.

— Думаю, мне лучше снова пойти одному.

Гермиона быстро кивнула.

— Когда нам зайти за тобой?

Хороший вопрос.

— Ну, я мог бы остаться здесь на выходные, — уклонился от ответа Гарри.

Рон нетерпеливо хмыкнул.

— Что? Я же вернулся вчера, когда ты попросил!

— Не я попросил, а твой отец велел тебе отправляться в башню!

— Видишь, ты действительно называешь его моим отцом.

Услышав это, Рон тяжело вздохнул.

— Гарри, ты упускаешь главное. Ты и так слишком часто бывал здесь на этой неделе, тебе не кажется?

— Ну, это была не совсем обычная неделя, не так ли?

— Но провести здесь все выходные?

— Слушай, если Драко исключат, Северусу может понадобиться помощь...

«Не говоря уж о том, что мы просто можем сбежать в Аргентину», — подумал Гарри, — «Хотя Снейп и говорил, что не собирается подтягивать свой испанский».

— В любом случае, — добавил Гарри, — по субботам у меня дополнительные уроки зелий.

Рон выглядел так, как будто собирался продолжать спор, пока Гермиона не сказала:

— Уверена, что профессор может отвести тебя в башню, когда ты закончишь свой урок или если ты просто захочешь вернуться к нам.

Друзья подождали, пока Гарри откроет дверь, прежде чем помахать ему и направиться обратно тем же путём, каким пришли.

* * *

Драко сидел на диване, мрачно нахмурившись.

— Долго же ты топтался под дверью.

Гарри решил, что, должно быть, зазвонил волшебный дверной звонок, и Драко увидел на пергаменте их имена.

— Нам с Роном и Гермионой нужно было кое-что обсудить.

— О, я понимаю. Ты не горишь желанием разговаривать со мной без них, а с ними без меня — нормально?

Стянув с себя мантию, Гарри устроился в кресле.

— Я подумал, что ты не особенно обрадуешься им непосредственно перед слушанием. Где Северус?

Драко пожал плечами, как бы говоря, что не знает, но жест выразил скорее его неуверенность.

— Чем бы он ни занимался, это поможет тебе, — заверил Гарри брата.

Серые глаза Драко вспыхнули.

— Неужели ты настолько наивен, Поттер? Мне уже ничем не поможешь. Я безнадёжен, и всегда был таким.

— Северус точно вытащит кролика из шляпы, я уверен.

— Что вытащит?

Гарри слегка улыбнулся.

— Это маггловское выражение. Оно означает... Ну, что у его секретных планов всегда есть двойное дно. Сегодня его даже не было на занятиях, а ты же знаешь, как редко это случается. Всё будет… — Он чуть не сказал «хорошо», но, вспомнив, как Драко отреагировал на это слово в прошлый раз, Гарри кашлянул и продолжил: — Послушай, что бы ни случилось, мы втроём — вместе. И мы пройдём через это все вместе, клянусь.

— Благородно, — усмехнулся Драко и откинул голову на спинку дивана. — И всё же, знаешь что? Сейчас меня даже не волнует, что из этого выйдет. Я просто хочу, чтобы вся эта история поскорее закончилась.

Свистящий шум со стороны камина возвестил о прибытии Снейпа.

Мастер Зелий шагнул в комнату.

— Гарри, здравствуй. Возможно, было бы лучше, если бы сегодня вечером ты остался в башне.

Что ж, это определённо было не то, что Гарри ожидал услышать.

— А?

— О, ради Мерлина! — взорвался Драко. — Он думает, что я не хочу, чтобы ты видел меня расхристанном состоянии сейчас и после того, как меня исключат. Но он ошибается. Я бы предпочёл, чтобы ты был здесь, когда мы вернёмся, чтобы я мог попрощаться.

— Прекрати думать о плохом!

— Драко, — спокойно сказал Снейп. — Ты выглядишь не так презентабельно, как следовало бы.

— Ну, это вряд ли имеет значение, учитывая обстоятельства!

— Гарри прав: твой пессимизм делу не поможет, — назидательно произнёс Снейп, его голос стал более напряжённым. — Пусть сегодня мы и получили неутешительные новости, но не всё так мрачно и безысходно.

— Какие новости?

Драко попытался прорычать что-то в ответ, но Снейп оборвал его.

— Власть имущие проявляют феноменальную тупость, но это меня не удивляет. Когда у меня будут новости, которыми стоит поделиться, Гарри, ты можешь быть уверен, что я всё тебе расскажу.

Гарри ничего не понял, но Снейп смотрел на него так, словно просил не настаивать.

— Драко, встань и приведи себя в порядок.

Желая помочь, Гарри предложил:

— Позволь мне...

— Я видел твои жалкие попытки зачаровать одежду, Поттер.

Драко наложил на себя заклинание, хотя, по-видимому, ему было всё ещё не совсем комфортно пользоваться чужой палочкой. Гарри предположил, что палочка Драко осталась у Дамблдора. Или, может быть, у Снейпа. Драко немного отполировал змею на своём гербе, начистил ботинки и ещё раз наложил заклинание на мантию, хотя к тому времени та уже выглядела идеально выглаженной. Закончив, наконец, он протянул Северусу кленовую палочку.

— Лучше не показывать им, что у меня есть ещё одна палочка, а то конфискуют и её.

— Драко, они могут оправдать тебя! — раздражённо сказал Гарри.

— В какой сказочной стране ты живёшь, Поттер? — как будто внезапно осознав, что он размахивает руками как взбесившаяся мельница, Драко засунул их поглубже в карманы. — Знаешь, как это будет? Люциус будет сидеть сложа руки, изображая из себя паиньку и безмерно сожалея, что дело дошло до такого. А его мерзкие дружки будут рассказывать нейтральным членам Совета о том, насколько я опасен, несмотря на выводы авроров. Смотри, нет ни единого чёртова шанса, что они оправдают такого, как я, ты, дерьмовый гриффиндорский оптимист!

— Тебе действительно нужно снизить поток негатива прежде, чем мы уйдём, — строго заявил Снейп. — Возможно, стоит принять успокаивающее.

— О, конечно, насильно залей его в меня! Почему бы тебе просто не пойти на хуй, Северус?

Гарри резко втянул воздух, гадая, что скажет на это Снейп.

Мастер зелий, должно быть, пришёл к выводу, что Драко настолько возбуждён, что нет смысла воспитывать его. Сверкнув глазами, он просто достал из-под мантии флакон с дозой успокаивающего и протянул Драко. Когда тот проигнорировал столь чёткую команду, Снейп заговорил. Он сказал всего одно слово.

Но то, как он произнёс это слово, заставило Гарри содрогнуться.

— Пей.

Драко бросил на Снейпа злобный взгляд, но схватил флакон и залпом осушил его.

— Мерзость, как обычно.

— Ты ведёшь себя отвратительно, — не сдержался Гарри.

Однако зелье уже начало действовать. Драко глубоко задышал, лицо его стало спокойным. Он выглядел почти ангелом, что было бы забавно при любых других обстоятельствах.

— Значит, ты будешь ждать нас здесь, Гарри? — спросил Снейп. — Раз уж Драко не возражает против того, что ты видишь его довольно странное поведение.

— У тебя тоже не должно было быть возражений, — заметил Гарри. — Мы же семья.

— Да, — Снейп кивнул в знак согласия, но это слово прозвучало как-то не так. Не смущённо, не с сожалением... Но как-то сдержанно.

«Может быть», — подумал Гарри, — «на отца просто слишком многое свалилось».

— Драко, нам пора, — Снейп положил руку на плечо сына. — А теперь соберись. Слушание может быть неприятным, но ты должен верить в себя. Ты должен выглядеть невиновным и, прежде всего, уверенным в своих силах. Ты не убивал юную леди, как бы тебя ни пытались оклеветать или запятнать твоё имя.

— Вряд ли моё имя можно запятнать больше, чем уже есть, — сказал Драко, теперь его тон был спокойным, хотя в интонациях ещё проскальзывала тревога. — Моя собственная кузина думала, что это сделал я. Моя кузина, которая знает, что я вернул палочку Гарри, которая должна быть достаточно умна, чтобы понять, что я хочу, чтобы моё имя перестали связывать с моим ужасным... с Люциусом.

— Уверенность и жалость к себе — разные вещи, Драко, — покачал головой Снейп, сжимая плечо сына. Другой рукой он сотворил беспалочковое заклинание. Гарри показалось, что невидимая расчёска приглаживает волосы Драко. Сам Драко, казалось, не заметил этого маленького проявления заботы. Он просто бросил на Гарри последний печальный взгляд, а затем последовал за отцом в холл.

Гарри закрыл за ними дверь и прислонился к ней, жалея, что не может пойти с ними, жалея, что не может встать плечом к плечу с Драко против невзгод, даже если это означало встретиться лицом к лицу с человеком, который выколол ему глаза на Самайн.

Однако слушание было закрытым.

Присутствовать не разрешалось никому, кроме членов Попечительского совета, директора школы, ученика, о котором идёт речь, и декана его факультета. Ну и тех свидетелей, которых Попечительский совет или Драко пожелали вызвать.

Теперь Гарри ничего не оставалось, как ждать.

В его голове начали прокручиваться обрывки разговоров. Драко, обезумевший от беспокойства настолько, что нецензурно послал Снейпа. Снейп, настаивающий на успокаивающем зелье. Возможно, это и к лучшему, учитывая все обстоятельства. Драко, говорящий: «Смотри, нет ни единого чёртова шанса, что они оправдают такого, как я ...»

Смотри…

Гарри внезапно решил, что так он и сделает. Он не будет стоять и гадать, что там происходит; в конце концов, он намеревался быть вместе с Драко. Даже если Драко не знал, что Гарри рядом.

Оттолкнувшись от двери, Гарри направился в свою спальню. К зачарованной рамке для картины.