Долина змей (джен)

Ну что за непруха?! Самая середина моста почти вся осыпалась. Так, кое-какие брёвнышки остались и почти полное отсутствие досок. Шли по ним, как канатоходцы. А у журналистки же каблуки, в каких только по бульвару чечетку выстукивать. Конечно, она оступилась. Думал, всё — избавился от неё наконец-то. Цепкая оказалась, зараза: удержалась каким-то чудом, висит над пропастью на руках, орёт. И ведь только что еле ползли по мосту, не знали, куда лучше ногу поставить. А стоило этой козе голос подать, как наш бравый профессор едва ли не бегом мимо меня проскочил и вытянул её наверх. И не подумаешь, что в этой нежной ромашке столько силищи. Стоят, обнимаются — убил бы!

Ладно, ещё не вечер.

Скоро деревья расступились и перед нами открылась долина, посреди которой угадывались какие-то развалины. Неужели пришли? Наконец-то! Я сделал это! Я нашёл место, откуда вернусь властелином мира.

Монах наш завис. "Кхумен", говорит, и лапки молитвенно сложил. Профессор, конечно, тут же подхватил: "Кхумен, кхумен!" Раскудахтался! Ну и что это за чертов кхумен такой загадочный?

Словно услышав мой вопрос, этот малохольный подошёл ко мне и соизволил сообщить:

— Помните, в манускрипте три раза "кхумен"? Я тогда не перевёл значение этого слова. Монах говорит, что это то, что ведет вверх или вниз — показывает путь. И имеет разрушительную силу.

Вообще вот сейчас понятно объяснил, гений недоделаный. Так вверх или вниз? Тут либо туда, либо сюда.

Опять монах залопотал, а этот переводит:

— Отсюда начинается долина могущества и силы. Там ничто не подчиняется земным законам, и никто не знает, доживёт ли до утра. Дальше мы идём одни. Он за нас не отвечает.

Вот сволочь! Да ну и хрен с ним. Сами справимся. Тут уж рукой подать. И даже лучше, меньше лишних глаз. Я оглянулся на монаха, но никого не увидел. Куда этот мелкий бес подевался? Что за чудеса?

Развалины древнего храма встретили нас гробовой тишиной. Там, наверху, пели птицы, стрекотала в камнях какая-то невидимая живность. Здесь же, в долине, тишина просто оглушала. Словно среди этих древних камней совсем никто не жил, даже вездесущие насекомые. Честно говоря, было жутковато, но я не собирался отступать. Надо было найти что-то, что поможет понять, где тут спрятаны сила и могущество. Пока ничего такого не наблюдалось. Камни, колонны, какая-то хрень вроде беседки...

Кто бы сомневался, что именно Жобер найдёт то, что нужно! Всё-таки у журналистов особый нюх на всё, что нужно отыскивать. Наверное, их предки в своё время произошли не от обезьян, как все нормальные люди, а от собак — вечно всё вынюхивают.

— Смотрите, тут что-то странное! — вопит.

Профессор, конечно, тут как тут. Улыбается ей, как родной, что-то шепчет, а сам глазами пожирает какую-то хрень на земле: круг, разделенный на секции, и из каждой торчит голова змеи в точности такая, как та, что всю дорогу висела на моей шее под рубашкой. Вот теперь точно пришли. Момент истины.

Я молча передал профессору артефакт. Он аккуратно вставил игрушку на свободное место. Пару мгновений казалось, что ничего не происходит, а потом Жобер полетела вниз в открывшийся прямо под её ногами люк.