Омен 0: Рождение (История Делии Йонс) (гет)

Наступил день Д. Делия проснулась от мягкого прикосновения Джо, который тихо подошёл к её кровати и осторожно коснулся её плеча. Он выглядел серьёзным и немного напряжённым, но в глазах горел огонь, как будто этот день был чем-то большим, чем просто премьера.

— Вставай, — сказал он тихо, но твёрдо. — Нам нужно подготовиться. Ты ведь помнишь, что нам нужно выглядеть как на свадьбе?

Делия открыла глаза и сразу почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Это был тот момент, когда её жизнь менялась, когда всё становилось по-настоящему важным. Она поднялась с постели, в голове ещё не до конца складываясь с мыслями, но ощущая, что этот день будет решающим.

Джо, тем временем, уже стоял у зеркала и начал натягивать на себя свой чёрный сюртук, аккуратно застёгивая пуговицы. Он выглядел потрясающе — строгий, элегантный, но всё же с тем лёгким и уверенным взглядом, который Делия так хорошо знала. Он бросил на неё взгляд и, улыбнувшись, сказал:

— Ты ведь помнишь, как мы всё это делаем? После премьеры, как только всё закончится, мы сразу уходим и венчаемся. Это будет наш день. Сегодня мы окончательно станем друг для друга.

Делия кивнула, но её сердце сжалось. Волнение переполняло её. Всё шло так стремительно. Сначала она только мечтала о том, чтобы остаться с ним, а теперь это становилось реальностью. Она взяла своё красивое платье, которое выбрала специально для этого дня, и направилась в ванную.

Когда она вернулась, Джо уже был почти готов. Он помог ей застегнуть платье и поправить прическу, а затем снова взглянул на неё с тем самым взглядом, полным решимости и уверенности.

— Всё будет хорошо, — сказал он мягко. — Мы сделаем это. Сыграем, а потом будем жить, как всегда мечтали, — и с этими словами он поманил её на кухню, завтракать.

Завтрак прошёл в необычной тишине. Джо с энтузиазмом говорил о будущем, настраивая Делию на положительный лад, но его слова казались ей отдалёнными, как будто она слышала их через стекло. Он с улыбкой рассказывал, как они отправятся в медовый месяц, и как у него уже есть чёткий план.

— Я думаю, мы поедем сначала в Торонто, а потом — в Ванкувер, — сказал он с ярким воодушевлением. — Это будет идеальное начало нашей новой жизни. Торонто — невероятный город, а Ванкувер... ну, Ванкувер это вообще сказка, ты ведь не была там?

Делия молча продолжала есть свой завтрак, хотя на самом деле почти не замечала его вкус. Слова Джо эхом отзывались в её голове, но она не могла избавиться от чувства, что он просто пытался поднять её настроение. Она не верила, что всё это — правда. Медовый месяц в Канаде, Торонто, Ванкувер... Эти слова звучали так, как будто он описывал идеальный план, который был для неё слишком хорош, чтобы быть реальностью. Может быть, он просто говорил это, чтобы отвлечь её от переживаний и страхов, которые она не могла озвучить.

— Ты представляешь, как здорово будет? — продолжал Джо, положив ложку в чашку с кофе и поднимая взгляд, чтобы встретиться с её глазами. — Мы будем там вдвоём, без всех этих забот. Только ты и я. Я так рад, что у нас будет время для нас двоих.

Делия посмотрела в его глаза и кивнула, не в силах ответить на его энтузиазм. После завтрака они, не обмолвившись ни словом, покинули квартиру. Джо, как всегда, выглядел уверенно и с энтузиазмом, в то время как Делия шла рядом, поглощённая своими мыслями, будто весь мир был где-то далеко за пределами этой квартиры.

Как только они вышли на улицу и подошли к детской площадке, их взгляд привлекла Молли, сидящая в песочнице и играющая с игрушками. Увидев их, девочка вдруг остановилась, широко раскрыв глаза, и вскочила на ноги.

— Ого! Ты уже невеста, Делия? — воскликнула она с удивлением, как будто только что обнаружила нечто невероятное.

Делия застыла на мгновение, немного растерянно улыбнувшись, и потом взглянула на Джо. Он тут же рассмеялся, а его смех был лёгким и тёплым, как будто он не переживал ни о чём.

— Конечно, Молли! — ответил он с улыбкой. — Но не переживай, когда ты вырастешь, ты тоже выйдешь замуж за кого-то, и будет точно так же весело!

Молли, похоже, даже немного задумалась, затем снова ухватила свою игрушку и погрузилась в игру, но её лицо всё равно оставалось полным любопытства.

Делия тихо засмеялась и вместе с Джо направилась в сторону роскошного филармонического зала, где должна была состояться премьера шестой симфонии Малера. В отличие от привычного здания оркестра, где они репетировали, здесь царила особая атмосфера — её окружали изысканные декорации, золотые колонны и сияющие люстры. Здесь было гораздо больше людей, и среди них было много зрителей, которые пришли заранее, чтобы занять свои места и ощутить волнение, которое всегда предшествует таким важным событиям.

Как только они вошли в здание, Делия почувствовала лёгкое замешательство. Стены филармонии, украшенные картинами и скульптурами, создавали ощущение величия, и даже воздух здесь был каким-то особенным — пропитанный ожиданием и важностью момента. Зрители уже начали собираться в фойе, перешёптываясь и поглядывая на дорогие билеты.

Когда Джо и Делия подошли к сцене, где уже собирались остальные музыканты, Делия почувствовала, как её сердце замирает. Она заметила знакомые лица, которые не вызывали у неё ни малейшего комфорта. Коллеги, которые ещё недавно с усмешками травили её, теперь стояли в окружении других музыкантов, обсуждая последние приготовления. Эмили, Карлтон и Райан — все они были здесь, в одном помещении, и Делия не могла не почувствовать, как напряжение в её груди усиливается.

Эмили, увидев её, на мгновение поймала взгляд и бросила едва заметную насмешливую ухмылку. Карлтон стоял рядом с ней, и, несмотря на свой жестокий взгляд, пытался скрыть свою неприязнь. Райан, молча наблюдая за ней, скрестил руки на груди, и его взгляд был полон того же презрения, которое она уже видела на репетициях. Всё это время они будто сдерживали свою злость, но сейчас, когда они вновь оказались рядом, Делия поняла, что на неё нависает эта угроза.

Каждый взгляд этих людей, каждое движение, каждая фраза, казалось, была нацелена на то, чтобы её сломить, чтобы снова унизить. Делия ощущала, как её руки начинают слегка дрожать, а её лицо становилось всё более и более напряжённым. Эти люди, когда-то казавшиеся ей коллегами, теперь выглядели как враги, готовые снова порвать её на части, даже если это было просто взглядом.

Она старалась не смотреть на них и делать вид, что всё под контролем, но каждое их присутствие в её поле зрения вызывало в ней ужас. Словно вся эта атмосфера филармонии — торжественная и величественная — вдруг становилась менее значимой, как если бы она была одной из тех фальшивых нот, которые она так боялась сыграть.

Когда наступил момент начала премьеры, зал погрузился в напряжённую тишину. Стены Портлендской филармонии, как всегда, были полны людей — зрителей, пришедших оценить искусство, и музыкантов, готовых подарить своё мастерство. Весь оркестр уже был на своих местах, и последние шорохи стихли, когда ведущий, стоя у микрофона, начал своё представление.

— Дамы и господа, добрый вечер! Мы рады приветствовать вас на сегодняшней премьере знаменитой шестой симфонии Густава Малера. Это произведение — одно из самых мощных и эмоциональных в музыкальной истории, и мы счастливы представить его вам в исполнении нашего оркестра, под руководством маэстро Алана Уайльда.

Зал наполнился аплодисментами, и маэстро Алан Уайльд, известный своей точностью и страстью к музыке, в своём строгом чёрном смокинге вышел на сцену. Он кивнул публике, скромно поклонился и, подняв руки, попросил тишины. Его взгляд был сосредоточен, а жесты уверены.

Делия, сидя в оркестровой яме, сжала свои палочки для тарелок. Её сердце стучало в груди, волнение накатывало с каждым взглядом на тех, кто был рядом — коллег, которые теперь, возможно, следили за ней, как и она за ними. Все мысли смешались в голове, а когда маэстро Уайльд поднял палочку и жестом подал знак оркестру, в зале наступила абсолютная тишина.

Как только палочка взмыла в воздух, а первый аккорд симфонии заполнил зал, Делия почувствовала, как музыка поглощает её. Каждый звук словно окутывал её, погружая в глубину страха и беспокойства. Но вот — внезапно её мысли начали сбиваться. Что-то странное колыхнулось в её сознании, как мрак, который всё быстрее нарастает. Появилось ощущение, будто время замедлилось, и всё вокруг стало тускнеть. Музыка продолжала звучать, но теперь она казалась ей далёкой, как будто она слышала её через стекло, которое постепенно запотевало.

Внезапно взгляд Делии упал на Джо. Он сидел на своём месте, играя партию флейты, как и обычно. Но в его глазах был какой-то... странный блеск, которого она раньше не замечала. Его дыхание начало учащаться, он резко замер, и на мгновение его взгляд застыл, как будто он не мог собраться с мыслями. Делия почувствовала, как её сердце сжалось от тревоги.

И вот — в мгновение ока — Джо внезапно упал прямо на сцену. Его флейта выпала из рук, и с громким звуком ударилась о пол. Зал взорвался от паники. Те, кто сидел на первых рядах, вскочили со своих мест, в ужасе застыв, а зрители начали кричать и бежать в сторону выхода. Дирижёр стоял в полной растерянности, а оркестр в панике продолжал играть, но звуки стали как будто искажаться, становясь всё более напряжёнными и дикими.

— Джо! — едва ли смогла выдохнуть Делия, когда увидела, как её жених лежит на сцене без движения.

Она вскочила со своего места, но прежде чем добраться до него, она услышала крики своих коллег. Они вскочили с мест, и их голоса стали громкими, истеричными:

— Это она! Это она виновата!

— Ведьма! Она нас всех прокляла!

Карлтон, Эмили и Райан стояли в первом ряду, их лица искривились от ярости, а в их глазах горел огонь ненависти. Внезапно они все встали и начали показывать пальцами на Делию, крича:

— Ведьма! Ты убила его! Мы все видели!

Делия замерла, не веря своим глазам. Весь оркестр теперь смотрел на неё с ужасом, а зрители в зале уже поднимали волну паники. Люди кричали, разбегались, и всё превращалось в хаос.

Её тело словно застыло. Она не могла поверить в происходящее. Всё, что она видела перед собой, казалось настолько нереальным, что мир вокруг неё сжимался в одну точку. Её коллеги кричали, и её охватывал ужас. И даже Джо, который должен был быть рядом с ней, теперь оказался невозвратимой жертвой...

С ужасом в глазах она заметила, как её коллеги, Карлтон, Эмили и Райан, с злобным выражением на лицах, резко двинулись в её сторону. На мгновение она застыла, не понимая, что делать. Но её инстинкты сработали мгновенно. Её сердце бешено колотилось, а мысли стремительно метались в панике. Она знала, что ей нужно бежать.

— Это всё твоя вина! — крикнул Карлтон, и его руки стали тянуться к ней.

Делия рванула в сторону, не в силах больше выдержать взглядов людей, которые теперь обрушивали на неё свою ярость. Музыканты в зале начали прыгать с мест, громко вопя и указывая на неё пальцами. В их глазах горела ненависть, как будто она была виновата в том, что произошло с Джо. Это было чудовищно, это было невозможно — но факт оставался фактом.

Сквозь гулкие крики и звуки паники, Делия прорвалась через сцену, стремительно убегая в зал. Мимо сидящих зрителей, с их ошарашенными лицами и испуганными взглядами, она рванула к выходу. Но её коллеги не собирались отпустить её. Они были рядом, всё ближе, их проклятия эхом отдавались в её ушах.

— Ты нас прокляла! Ты сделала это! — раздался голос Эмили, и на секунду Делия увидела, как она прорывается через ряды, не отставая.

Делия не оборачивалась, а продолжала мчаться вперёд, её шаги были быстрыми, отчаянными. Паника сжала грудь, воздух был как в жару, но она не могла остановиться. Её ноги несли её к выходу, к спасению. Она пронеслась мимо колонн, резко повернула в сторону дверей.

— Догоняйте ведьму! — кричал Райан, и его голос звучал как приговор.

Делия, тяжело дыша, остановилась на мгновение, когда её пальцы коснулись холодной ручки двери. Мир вокруг неё был шумным, но в её голове царила абсолютная тишина. Она сделала последний шаг, выскочив на улицу, и сразу почувствовала, как тело замерзает от холода, как тяжёлое облако отчаяния вновь накрыло её.

Всё было потеряно. Джо... его больше не было. Он лежал мёртвый на сцене, и теперь её коллеги, казалось, полностью ополчились против неё. В их глазах она была виновата, и этот взгляд, эта злобная ненависть, преследовали её, отравляя каждый её шаг.

Она огляделась, пытаясь найти хоть какое-то укрытие, хоть где-то спрятаться, но улица была пуста, а в её душе всё больше сжималась пустота. Далеко позади, в здании филармонии, в котором её когда-то встречали с восторгом, теперь оставалась лишь глухая пустота.

Ей некуда было идти.

Только одна мысль пронзила её сознание, как светлый луч в этом бесконечном мраке. Она вспомнила о докторе Бэйзларде. Он был последним человеком, с которым она могла бы связаться. Он единственный знал о её проблемах и переживаниях. Он единственный мог помочь, ведь его сыворотка давала успокоение, давала иллюзию покоя, пусть и на короткое время.

Сердце бешено колотилось, и, не раздумывая, Делия направилась в сторону Четвёртой улицы. Её озлобленные коллеги были всё ближе и ближе, выкрикивая проклятия и обвинения. В её голове царил хаос, но одно было ясно: ей нужно попасть к доктору Бэйзларду. Он был единственным человеком, который мог ей помочь, единственным, кто не осуждал её, не считал её ведьмой.

Она с трудом перевела дыхание, когда наконец добралась до нужного дома. Споткнувшись о ступеньки на крыльце, она в отчаянии бросилась к домофону и нажала кнопку. Сердце колотилось так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди.

— Кто это? — раздался холодный голос из динамика.

Делия не могла говорить спокойно, она просто вскрикнула, сдавленными словами:

— О, Боже, меня убивают! Пустите меня, пожалуйста! — её голос был полон ужаса, отчаяния и безысходности.

Доктор Бэйзлард не колебался. Услышав её, он тут же открыл дверь, не задавая лишних вопросов. Делия вцепилась в ручку двери, едва не упав, и влетела в подъезд, чувствуя, как её коллеги, не отставшие, рвутся за ней. Но они не смогли её догнать.

Не обращая внимания на шум снаружи, она буквально прыгнула по ступенькам вверх, пробегая по лестнице, не чувствуя усталости. Четвёртый этаж был уже близко. В голове лишь одна мысль:

— Только не остановись, только не оглядывайся.

Когда Делия постучала в дверь квартиры Бэйзларда, мир вокруг, казалось, замер на мгновение. Шум её преследователей за спиной исчез, и в этот момент, стоя на пороге, она почувствовала странную тишину, словно сама вселенная на мгновение затихла, предоставив ей шанс на спасение.

Когда дверь распахнулась, перед ней встал доктор Бэйзлард. Его лицо, обычно такое спокойное и уверенное, теперь было исполнено грусти, словно он не ожидал увидеть её здесь, в этом состоянии.

— Я и не думал, что ты решишь обратиться ко мне за помощью, — сказал он, его голос был низким и несколько усталым, но в нём всё ещё оставалась искренняя забота.

Делия не могла ответить. Её взгляд был пустым, она не могла найти слов. Всё, что ей оставалось, — это просто шагнуть внутрь, где хотя бы на мгновение она могла бы забыть о тех кошмарах, которые преследовали её на протяжении последних дней.

— Я не могу больше, доктор. Я не могу... — её голос сорвался на полуслове, и она обрушила свой стресс, свою усталость и паническое беспокойство на него. Она замолкла, как будто сама не верила, что решилась прийти сюда.

Бэйзлард смотрел на неё, тихо вздыхая, и, в отличие от её коллег, которые могли бы осудить её или обвинить, он не задавал лишних вопросов. Он просто взял её за плечо и мягко подвёл к креслу.

— Ты хочешь, чтобы я сделал тебе инъекцию? — спросил он, и его голос был низким, будто он пытался взвесить каждое слово, решая, как дальше поступить.

Делия не ответила сразу. Вместо этого она посмотрела на него, и в её глазах можно было увидеть, как сама мысль о том, что она просит сделать это, причиняет ей боль, но тем не менее она всё-таки произнесла слова:

— Да, доктор. Я хочу. Сделайте мне инъекцию. Я хочу отключиться, забыть... я хочу хотя бы на минуту почувствовать, что меня больше нет, что я не чувствую.

Доктор Бэйзлард помедлил, и в его взгляде промелькнуло сомнение. Он подошёл к шкафу и достал ампулу с бесцветной жидкостью, но его руки замедлились. Он внимательно взглянул на неё, и его лицо приняло выражение беспокойства.

— Ты понимаешь, что ты просишь? — сказал он, откладывая ампулу в сторону. — Это не просто способ избавиться от боли, Делия. Это не шутки. Это серьёзно. Ты хочешь, чтобы твоё сердце остановилось на некоторое время. Ты хочешь вернуться в этот мир, будто воскреснуть. Но не всегда есть гарантия, что ты вернёшься. Ты уверена в этом?

Делия посмотрела на него. В её глазах была решимость, но в тоже время странное и тревожное осознание того, что она может больше не вернуться.

— Я не знаю, что делать дальше. Я не знаю, как жить, доктор. Я не могу больше терпеть, — сказала она тихо, голос её едва слышен, как если бы она разговаривала с самой собой.

Бэйзлард ещё раз взглянул на неё, и в его взгляде появилась тень жалости. Он вздохнул и, в конце концов, принял решение.

— Хорошо, — сказал он, и его голос звучал мягко, но с оттенком неизбежности. — Я сделаю это, но помни: это твой выбор. Ты сама несёшь ответственность за то, что произойдёт. Ты должна быть готова к последствиям.

Делия не ответила, она просто кивнула, а доктор, с грустью в глазах, тихо подошёл к ней и, не сказав больше ни слова, указал ей лечь на диван. Он знал, что она уже не в силах сопротивляться, что её сознание было на грани, и в её глазах горело только одно желание — избавиться от боли.

Она послушно устроилась на мягкой обивке, её тело было напряжено, как струна. В её руках не было ни силы, ни воли бороться, и, казалось, весь мир исчез в этот момент. Она закрыла глаза, и её дыхание стало глубоким и ровным, но в голове бушевала буря.

Доктор Бэйзлард взял ампулу, осторожно вставил иглу в крышку, и его руки снова замедлились. Он не мог избавиться от мысли, что то, что он сейчас сделает, — это не просто действие врача. Это было гораздо больше, чем медицинская процедура. Это было вмешательство в человеческую жизнь.

— Ты готова? — спросил он, глядя на неё с лёгким сомнением.

Она не ответила, но её взгляд был полон отчаяния, словно она уже не верила, что ещё могут быть другие выходы. Он сделал шаг вперёд, опустился на колени рядом с диваном, и мягко положил её руку на спинку дивана, чтобы облегчить себе доступ.

С лёгким вздохом, как бы готовясь к тому, что он сейчас сделает, Бэйзлард медленно ввёл иглу. Жидкость начала поступать в её кровь, и она почувствовала, как её тело постепенно расслабляется, как будто её жизнь, всё напряжение, всё болезненное накапливающееся чувство просто исчезает.

Доктор смотрел на неё, его лицо было беспокойным, но он не отрывал глаз от её бледного лица. Через несколько секунд её тело стало неподвижным, глаза закрыло какое-то умиротворённое выражение, будто она засыпала, и воздух в комнате стал тише.

— Хорошо, — произнёс доктор тихо, вглядываясь в её лицо. — Всё будет хорошо... Всё будет...

Доктор Бэйзлард действовал быстро, но с явным напряжением в руках. Он приготовил инъекцию, слегка затормозив перед тем, как ввести иглу в её вену. Когда он аккуратно ввёл иглу, жидкость начала медленно поступать в её тело. Она почувствовала, как сначала появляется лёгкое покалывание, а затем волна покоя, которая как бы омывала её изнутри. Тело стало терять напряжение, её мышцы расслабились, и, казалось, с каждым мгновением её сознание становилось всё более и более смутным.

Её глаза закрылись, и она попыталась сделать глубокий вдох, но вместо воздуха почувствовала лишь холод и тишину. Словно всё, что было до этого, исчезло. В голове стояла пустота, а вокруг неё будто бы растворялись стены, время и пространство.

И вот в этот момент, когда мир вокруг неё стал туманным, ей показалось, что кто-то коснулся её губ. Как будто кто-то сделал ей лёгкий, почти невесомый поцелуй. Чувство это было кратким, но настолько настоящим, что Делия на секунду почувствовала что-то вроде тепла и нежности. Но уже в следующую секунду её сознание поглотила тьма, и Делия погрузилась в абсолютную пустоту.