Лабиринт забвения (джен)

Примечания:

Спонсор генетического сюра — диплом, который пишется параллельно.

В период до 7 мая возможно выпадение автора из графика.

Если бы дверь внедрили в массы, весь транспорт на Рамерии скончался бы в муках. Именно поэтому внедрять её куда-то там было категорически нельзя. Кау-Рук слишком любил вертолёты, старые поезда и «Диавону». Хотя последней, возможно, ничего не угрожало — вряд ли дверь можно было открыть на другую планету.

Ещё дверь самим своим существованием ломала все системы безопасности вроде банковских сейфов, тюрем и военных баз. Даже систему безопасности самой Библиотеки, если вдуматься.

— Именно поэтому мы о ней не распространяемся, — отрезала Кси-Лей. — Если бы я знала, кто сдал нас Рес-Каю…

Слишком много слабых мест. Кау-Рук даже мог бы составить для Мон-Со тезисный список того, что обнаружил, потому что тот всё равно займётся именно этим, если или когда вернётся.

Проморгавшись от вспышки голубого света, Кау-Рук замер на месте. Библиотека, значит? Это не Библиотека, это… Полки уходили вверх и вперёд, вправо и влево. Книг здесь было собрано не просто много, а очень много.

Кау-Рук помнил, как в один прекрасный день на «Диавоне» закончились книги, которые он не читал. Даже её электронная библиотека оказалась конечной. Здесь же книги — он не допускал ни тени сомнения — не кончатся никогда.

— Впечатляет! — Больше Кау-Рук ничего сказать не смог.

Кси-Лей тем временем оглядывалась, пытаясь определить, куда они попали.

— Мы вошли через седьмую подсобку на первом этаже Бассанийской б… части Библиотеки. — Она сверилась с запиской от Ильсора и сообщила: — Нам нужна первая секция, второй шкаф, полку он не помнит.

— Что мы вообще ищем?

Номера полок были написаны почти на уровне глаз. Секция 50, полка пять прямо напротив, четыре — левее. Ещё левее начиналась секция 49.

— Инструкцию по проделыванию и заделыванию входов сюда. Насколько я понимаю, Ильсор хочет изменить их местоположение.

— Секции расположены квадратами?

— Двадцать в ряд, нумерация всегда начинается слева.

Кау-Рук ещё раз посмотрел на секцию 50 и повернулся к ней спиной. Там его ждала секция 30, наполовину занятая толстенной колонной, поддерживающей потолок. Внутри колонны и находилась подсобка.

— Идём в ту сторону. Потом направо и до конца.

Пройти две секции прямо — вроде недалеко, верно? Однако количество полок в этих секциях исчислялось, по-видимому, десятками, добавить широкие коридоры — и получались размеры, совсем уж невообразимые. В Библиотеке, как и положено, стояла гулкая тишина, разрушаемая лишь стуком подошв о пол.

— Как в Ирмели делают предложение? — вдруг спросила Кси-Лей.

— Не представляю. Как-то не было повода интересоваться. Почему вы спрашиваете именно меня?

— В Ламиэре ответ знают только Лиена, Ильсор и Киан. У кого из них прикажете спрашивать?

Кау-Рук фыркнул.

— Я бы спросил напрямую у Ильсора. Или у Лин-Хеса — наш любопытный тогда-ещё-лейтенант обязан был вызнать это у Морни. Или вообще у Золана — он оценит.

На последнем предложении Кау-Руку показалось, что Кси-Лей сейчас его побьёт. Видимо, ему сегодня по звёздному календарю — или как там Тъяри эти гадания называл? — положено быть битым девушками. И, пожалуй, арзачки из агротехнического училища были страшнее Кси-Лей. Она хотя бы не собиралась швырять в него туфельки.

— Всё так серьёзно? — спросил Кау-Рук спустя пару минут. Он лез в глубоко личное, но Кси-Лей, похоже, действительно не с кем было поговорить.

— Не исключено. Готовлюсь заранее.

Прозвучало так, будто что-то подобное мог сказать Мон-Со. Кау-Рук даже задумался, не обзавёлся ли тот каким-нибудь симпатичным кинжалом. Впрочем, Мон-Со прагматичен до отвращения — наверняка складной многофункциональный нож подарит.

Разговор прервался сам собой: кончилась десятая секция, и они вышли к широким ступеням, ведущим к лифту. Рядом куда менее приметная лесенка уводила вниз. И внизу как раз в этот момент что-то с грохотом упало.

— Мы не одни! — прошипел Кау-Рук, увлекая Кси-Лей за шкаф.

— Идём через этот коридор, — прошептала она в ответ. — Сначала найдём книгу, потом посмотрим, кто это.

«И оторвём ему голову!» — повисло в воздухе.

Они крадучись направились вдоль десятой секции. Идти отсюда до начала отсчёта оказалось намного дольше, чем к лифтам от секции 50, но теперь оба молчали и настороженно прислушивались. К счастью, кто бы ни вторгся в Библиотеку, он не покидал нижнего этажа.

Второй шкаф первой секции, названной «Об устроении книгохранения» и полной ветхих от времени томов, стоял почти у самой стены. Пока Кси-Лей изучала полки, Кау-Рук вслушивался в тишину за шелестом страниц. Никого.

— Кажется, вот.

Кси-Лей села на пол, держа на коленях книгу в благородно-коричневой обложке с золотым тиснением. Похожие и сейчас иногда делали — для заядлых коллекционеров, готовых заплатить огромные деньги. Общеупотребительные бумажные книги давно выглядели совсем иначе. Проще.

Продолжая прислушиваться, Кау-Рук заглянул на страницы. Внутри книги содержалось нечто вроде руководства для начинающего строителя-энтузиаста. Как заложить дверной проём кирпичом? Как прорубить дверь в стенах из разных материалов? Как настроить лифт? Как разогнать ненужных свидетелей при помощи риторики и монтировки?

— Предлагаю начать с лифтов, — сказала Кси-Лей. — Потом посмотрим на нарушителя и выкинем его через здешнюю дверь куда-нибудь в Лууман.

— Лучше в Ра-Умши. Если там по-прежнему такой отвратительный транспорт…

— Лучше бы вообще в центр пустыни, но вряд ли там есть двери.

Обняв книгу левой рукой и проверив, легко ли вынимается пистолет, Кси-Лей решительно зашагала обратно к лестнице.

На спуске Кау-Рук оттеснил её назад и, вынув пистолет из кобуры, двинулся первым. Это ему тут, на всякий случай, особо нечего терять.

Умереть в библиотеке — не худший исход, если подумать. Если душа существует, можно будет стать привидением и читать книги. У камня в пустыне было бы скучнее.

Кау-Рук ухмыльнулся и махом преодолел последние ступени. Ему открылась просторная комната в стиле Эпохи путешествий, даже напольная мозаика-компас прилагалась. Несколько рабочих столов с завалами из книг, пеналов и документов и один почти пустой, но с аккуратно сложенными стопками блокнотов. Кау-Рук решил бы, что знает хозяина стола, если бы не стоявший прямо посередине него аквариум.

Самым интересным в комнате оказался пюпитр, выделенный для одной-единственной громадной книги, которая будто бы в нетерпении подпрыгивала на своём месте и агрессивно клацала страницами.

— Книга вырезок, — представила её Кси-Лей. — Давно её не читали…

Людей в помещении не наблюдалось. Стеллажи здесь плотно примыкали к стенам, и за ними не получилось бы спрятаться, а вот за дверью в дальнем углу… Кау-Рук присмотрелся к расположившемуся рядом с ней глобусу, куда более цивилизованному, чем наскоро собранный Ильсором и Тайси.

— Они могли уйти и через дверь, и наверх, мимо нас.

Он двинулся к двери, но по пути на пару секунд замер перед аквариумом. Почти пустой цилиндр с единственной оранжевой рыбкой, степенно плававшей кругами. Зорн-ари, да быть не может!

Рыбу-долгожителя по имени Нааб Кау-Рук узнал бы где угодно. Это была его личная рыба, пойманная при жёсткой посадке вертолёта на Беллиоре, семнадцать лет прожившая в центре управления «Диавоны» и, как он думал, безвозвратно потерянная при прирамеривании.

Они с рыбкой не виделись почти год, и она могла подождать ещё немного. Преодолев оставшееся расстояние, Кау-Рук открыл дверь… и наткнулся на кладовку, в которой не было решительно ничего подозрительного, только вешалка, швабры и свалившееся на пол уродливое фиолетовое пальто.

Внезапно сзади крикнули:

— Стоять! Руки!

Кау-Рук поднял руки и демонстративно медленно повернулся. Его не одёрнули.

На лестнице стояла девушка в потрёпанном гражданском комбинезоне. Вместо лучевика у неё оказался арбалет.

* * *

Наргамом дело не ограничилось. После него Баан-Ну организовал экскурсию по всем пирамидам в направлении с востока на запад, какие только сохранились к востоку от Серебряных гор. Аль-Тен была бы даже рада во всех побывать и все изучить или хотя бы просто наделать много снимков для кого-то, кто более компетентен в предмете, но компания её категорически не устраивала. Баан-Ну, горящий какой-то идеей, спешил вперёд, Касси и Энг-Сит постоянно ругались… Это были худшие три недели в жизни Аль-Тен.

Ещё хуже стало, когда Баан-Ну под безнадёжное «Да ты ис-сдеваеш-шьс-ся!» направил вертолёт на авиабазу в Кай-Хо. После дозаправки и короткого разговора с Шаа-Разом они всё тем же составом полетели куда-то в центр Энар-Таари. Не в саму столицу хотя бы — туда добирались общественным транспортом.

Аль-Тен отстала в подземке, затерялась, даже успела сменить несколько веток. Ей надо было, в конце концов, вернуться в Библиотеку, а тут и возможность представилась. Но Энг-Сит нашла её даже в толпе на другом конце города.

Надо было подняться наверх и проехаться на автобусе. Впрочем, никуда, кроме Библиотеки, Аль-Тен бы не пошла — некуда было, а там, неподалёку от лифтов, её уже ждали Баан-Ну и Касси.

— Убегать бессмыс-сленно, — заметила Энг-Сит. — Касси ведь тош-ше может войти.

— Да и Библиотека закрылась… Никто туда не войдёт.

Касси ведь говорила, что Шар-Лин закрыла Библиотеку… Теоретически туда вообще больше нельзя было попасть.

— Он вес-сучий, — прошипела Энг-Сит, и на этот раз Аль-Тен показалось, что змеюка сделала это специально.

Собственно, Энг-Сит оказалась права: лифт пришёл пустым, и кнопка, ведущая на нужный этаж, оказалась на месте, хотя по правилам при закрытой Библиотеке её не должно было быть видно. Пока лифт ехал вниз, Аль-Тен мысленно повторяла: «Не открывайся». Бессмысленно. Двери, как обычно, отворились в просторный зал с анфиладами полок.

— Красиво, — как будто даже искренне отметил Баан-Ну. — Нам нужна секция 406.

Аль-Тен посмотрела на Касси, та встретила её взгляд с явным недоумением. Секция 406… Аль-Тен не все помнила по номерам, потому что солидная часть секций содержала информацию, которая ей ни разу не понадобилась. Мелиорация, например, разползшаяся аж на три секции; ихтиология, теология, арзакская литература… Хотя на изучении последней очень настаивала Шар-Лин, так что Аль-Тен помнила, что она находится где-то в трёхсотых секциях, рядом с колдовством. Касси, как Смотритель, должна была знать все номера.

— Секция 406 посвящена геронтологии… — пробормотала она.

— И ш-што тебе нужно в секции для с-старых развалин? Ищешь Се-Лаку средство от суставов?

— Скорее уж средство от Се-Лака, — хмыкнул Баан-Ну и, небрежно бросив Энг-Сит рюкзак, решительно зашагал вдаль по коридору.

— Ну нет! — буркнула Касси и побежала за ним. Энг-Сит молча бросила рюкзак на ступени и поспешила следом.

Аль-Тен посмотрела на них, на рюкзак, ещё раз на них и, воровато схватив рюкзак за лямки, понесла его вниз. Что бы там ни лежало, оно очень много весило и подозрительно булькало.

Вернувшись спустя невесть сколько времени в основательно запылившийся кабинет, Аль-Тен грохнула рюкзак на стол Мон-Со, единственный, где до сих пор был порядок, и торопливо расстегнула молнию на основном отделении. Под толстой тетрадью с каракулями и рубашкой обнаружился… аквариум?! Аквариум с живой рыбой, недоумённо выпучившей на Аль-Тен и без того круглые глаза. Кажется, раньше он стоял в комнате Баан-Ну в Теелине…

Зачем он всё это время возил рыбу с собой? Нет, вряд ли всё время — кто-то бы заметил. Скорее уж рыбу ему передали в Кай-Хо, но опять же — зачем?

Возможно, это была какая-то особенная рыба. Пригодилась бы секция ихтиологии… Выкопав из завалов на собственном столе планшет, Аль-Тен отыскала нужный номер. Повезло: секция 11 — это совсем рядом, можно сбегать, пока они не вернулись. Или… если Баан-Ну действительно искал Прялку Судьбы, то едва ли он вернётся быстро.

Однако стоило Аль-Тен пройти всего пару книжных шкафов, как на лестнице послышались шаги. Двое. Как будто крадутся. Здесь есть кто-то ещё?

Возле входа в Библиотеку располагались секции с историей, и в них было полно артефактов. Схватив с полки арбалет (Ла-Эма, Эпоха Сумеречной зимы), Аль-Тен тихо направилась обратно. Стрелок из неё был так себе, но арбалет был всяко лучше, чем пустые руки.

Двое, мужчина и женщина. Он — высокий, встрёпанный, в форме пограничника и оранжево-пёстром одеяле; она — маленькая, тёмно-рыжая, в бледно-сером комбинезоне в обтяжку, со старой книгой в руках. Лицо знакомое… Аль-Тен определённо видела её в списке служащих Библиотеки.

— Аль-Тен, верно? — Женщина её опередила. — Здорово, что вы вернулись. По крайней мере, одной проблемой меньше.

Её «здорово» прозвучало как нечто противоположное. Тем не менее она вполне вежливо представилась:

— Я Кси-Лей, предыдущий Хранитель.

— А это…?

— Полковник Кау-Рук, внештатный консультант, скажем так. — Он нахально улыбнулся. — Арбалет опустите, пожалуйста, мы тут по делу.

Мёртвый Хранитель и не менее мёртвый штурман Первой Межзвёздной… Какая прелесть! А ведь именно с экспедицией была связана работа Библиотеки в начале осени! Да и генерал тоже их…

— Здесь сейчас находится генерал Баан-Ну, — сообщила Аль-Тен. — И ещё два члена Змеиного братства. Поможете выгнать?

Повода доверять этим двоим у Аль-Тен не было, но они сейчас казались ей менее опасными. Их было меньше. И они не так её достали.

— Что ему-то тут надо? — вопросил полковник.

— Прялку Судьбы.

Кси-Лей зашипела:

— Только этого не хватало! Где он?

— Секция 406…

— Пошли! — перебила она, уже подбегая к лестнице.

— Мы здесь не за этим, — напомнил Кау-Рук.

— Поверьте, полковник, если его не пристрелить по пути, «за этим» будет неактуально!

Переглянувшись, Аль-Тен и Кау-Рук последовали за ней.

Секция 406 находилась далеко от входа, да и фора у Баан-Ну была в минут семь. Когда Аль-Тен и Кау-Рук догнали Кси-Лей, нужная секция оказалась пуста. Ни в ней, ни вокруг они никого не обнаружили.

Кси-Лей вытащила из кармана лиофон.

— Кому вы звоните?

— Моему Библиотекарю.

— Ода-Ку?

Он ведь погиб! Хотя и сама Кси-Лей тоже…

— Ильсору. Добро пожаловать в новый мир, Аль-Тен.

Уместно — более угрожающе — было бы назвать личное имя. Кси-Лей этого не сделала.

* * *

Лицо в зеркале вызывало отторжение. Резкие черты, нездорово бледная кожа, свинцово-серые глаза, густые чёрные волосы, идеально прямые и спадающие на плечи, длинные пальцы, судорожно пытавшиеся найти привычные памяти морщины. Так Кир-Силь мог бы выглядеть в молодости.

Всю ночь снился дождь. Он заливал бесконечный серый лабиринт, затопил его практически полностью. Ученик, должно быть, утонул. Он никогда не справлялся с лабиринтами достаточно хорошо, мог разве что вызвать в них молнии.

К осени Кир-Силь решил, что, если из него что и выйдет, так это материал для эксперимента. Вот только что именно он собирался сделать?

Кир-Силь снова всмотрелся в отражение. В зеркале должен был отражаться обтянутый кожей череп с редкими волосами… Не в этом ли дело? Он ведь был до неприличия стар, как и Нен-Кри.

Она снова явилась около девяти утра и позвала с собой. Се-Лак прибыл позже, чем его ждали, поэтому завтрак больше напоминал обед. Шенне, трудноопределяемое тушёное мясо, лимонад и кофе.

Некоторое время Кир-Силь, Нен-Кри и Се-Лак, лысый и самый молодо выглядящий за столом, ели молча. Кир-Силь исподволь рассматривал расписанную фресками из истории Энар-Таари столовую и пытался вспомнить, кто такой Се-Лак. Из поведения Нен-Кри следовало, что они были знакомы, но никаких воспоминаний о нём не всплывало.

— Ты ни слова не сказал о том, как тебе противна наша спокойная жизнь в уютных высоких зданиях вдали от всех, пока ты носишься по стране во славу Гван-Ло, — лениво заметил Се-Лак.

Кир-Силь пожал плечами. Какое ему было до этого дело?

— И ты пьёшь кофе.

Он всегда пил кофе: ещё в военной академии выяснил, что он помогает проснуться и довести раздражение до достаточно производительного уровня.

— Оставь его, — вмешалась Нен-Кри. — Его не было больше ста лет.

— Могло не быть и дальше. — Се-Лак едва заметно поморщился.

— Он ставил опыты по продлению жизни. Мы трое прожили долго, но недостаточно. Мне нужен отработанный механизм, Кир-Силь. — Нен-Кри повернулась к нему. — Ты смог вернуть себе молодость, верни и нам.

Се-Лак усмехнулся, допил кофе и, со скрипом отодвинув стул, бросил:

— Позови, когда разочаруешься в нём.

Кир-Силь и Нен-Кри молча проводили его взглядами. Казалось, Се-Лак знал об экспериментах куда больше, чем Кир-Силь.

— Все документы в лаборатории, — сообщила Нен-Кри. Прозвучало это как приказ приступить к работе.

Кир-Силь не стал спорить — ему самому требовалось во всём разобраться.

В лаборатории Кир-Силя встретили одетая в белый комбинезон менвитка с каре и кобра в капюшоне.

— Доктор Яон-Мер предпочитал работать с документами прямо здесь, — объяснила менвитка. — Ваши исследования тоже доставили сюда.

Работать с документами в лаборатории, рядом с операционным — хотелось сказать «пыточным» — столом и подозрительными на вид приборами и реактивами, было нерационально. Возможно, именно поэтому доктор был убит? Лабораторным объектом?

— Доктор Яон-Мер погиб двадцать второго осо. Его убила белая шахматная фигура, — сообщила менвитка. — Мы получили ваши записи из Ро-Ис только двадцать третьего, когда сотрудники Библиотеки покинули вашу квартиру. Он не успел ознакомиться.

Что сотрудники Библиотеки делали в квартире Кир-Силя?

— Я буду в соседнем помещении. Если у вас возникнут вопросы, пришлите ко мне его. — Она махнула рукой в сторону кобры и вышла за дверь. Кобра замер у стены, вытянувшись по уставной стойке почти как на параде. Хорошая выправка. Шпиона приставили? Вряд ли он умеет читать мысли.

Записи Кир-Силя, вероятно, находились в плотном конверте на столе. Конверт, разумеется, был вскрыт. Усмехнувшись, Кир-Силь сел за стол и вытащил из конверта бумаги. Цели эксперимента, предполагаемый план реабилитации, Фен-Рал, Зи-Теа. Всё перемешано и перепутано, как будто бумаги просто скидывали в кучу, не находя нужного. Кир-Силь всё-таки должен был складывать их в логичном порядке. Вероятно — он не помнил.

Он не помнил, как складывал эти зорновы бумаги! Почему воспоминания присутствовали и отсутствовали настолько странно? Кир-Силь потёр лицо руками, не обращая внимания на кобру.

На чём он там остановился? Зи-Теа. Дальше… дальше шёл относительно знакомый «трёхактный порядок» превращения человека в змею или ламию. Длительное колдовское воздействие, пустыня и воздействие особого рода звуковых волн. «…пригодно для завершающей стадии».

Завершающей. Где всё остальное? Начало и хоть что-то, касающееся последнего ученика. Как его звали, к слову?

Формулы, формулы, пять листов формул без пояснений. Кир-Силь должен был разобрать их или хотя бы примерно понимать, что они значат. Он был уверен, что видит формулы впервые.

На обороте последнего листа нашлась краткая заметка, сделанная торопливо и нервно: «Мон-Со — болван. Не понимает лабиринты, а у меня критически мало времени».

…Сквозь прорехи в тучах проглядывало солнце. Тучи слоями громоздились друг на друге, образуя коридоры и стены. По ним вполне мог бы двигаться вертолёт.

— Что. Это?

— Лабиринт, учитель.

Сквозь просвет в тучах мелькнула молния.

— Лабиринт должен быть стабилен.

Лабиринт подчинялся воображению, и того, что не имело точки опоры на земле, Кир-Силь не понимал. С этим заданием Мон-Со тоже не справился…

Молния, судя по ощущениям, била прямо в висок. Пальцы до боли сдавили край стола. На столе стоял стакан воды, рядом — кобра.

— Мне с-с-следует пос-свать помощ-щь?

— Нет. Это лишнее.

Строение лабиринтов в чужих головах выматывало. Тогда Кир-Силь потребовал от ученика показать, как тот сам строит лабиринты. Не научишься структирировать собственный разум — не освоишь гипноз нормально.

— Я вернусь к работе позднее, — сказал он больше для тех, кому кобра потом передаст информацию.

Семь шагов до двери, четыре — через коридор. Кобра решил проводить, но отвлёкся на какого-то арзака в коридоре.

Кир-Силь дошёл до ковра и лёг так, чтобы не видеть ни его, ни узор на потолке. Под голову подвернулся последний журнал, начатый сегодня утром. В нём оказалось всего два листа, причём первый — не зелёный, а какой-то жёлтый от старости.

«Стрела моя, прошло уже больше двадцати лет. Недавно я был у Киана. Эшани не застал. Их сын собирается в Энар-Таари. А я еду в «Серую кобру» — получил новое назначение.

Помнишь, я говорил, что наши усилия тщетны? Так и есть. В 9176 Кир-Силь убил нашего сына.

Я долго не писал тебе об этом, как будто ты когда-нибудь прочтёшь хоть одно моё письмо. Надо наконец сказать, иначе ты — как будто — когда-нибудь обвинишь меня во лжи.

Клинок».

Почерк, хоть записи на зелёных листах и велись на арзакском, остался прежним. Они действительно не принадлежали Кир-Силю — не говорил же он о себе в третьем лице?

Кого Кир-Силь убил? Третий ученик пополнил коллекцию черепов? Зачем вообще они были нужны?

Он долго лежал, раскинув руки и глядя в никуда, потом взял последний лист и поднял на вытянутой руке, читая издалека.

«Исследования «Серой кобры» утверждают, что те, кто пригоден к перевоплощению в кобру, генетически отличаются от менвитов в том смысле, что среди их предков присутствовали представители иной расы, но определённо не арзаки. Наиболее высока концентрация пригодных людей в Ра-Умши, Луумане и Кай-Хо. По всей видимости, к этой категории отношусь и я, но что важнее, из них состоит всё руководство Дюны. Люди-змеи? Выскажу предположение, что катализатор, который используют кобры, не «превращает», а вытаскивает наружу содержимое рецессивных генов».

Лист спланировал на пол, с громким шелестом проехавшись по лицу.

Источники информации закончились. Казалось, что, чтобы если не вспомнить, то хотя бы понять, требовалось заполнить совсем небольшой пробел. Почти как сунуть ключ в замочную скважину и провернуть.

Только где этот ключ?