Merry Dancers: парадокс времени (гет)

В силу возраста подростки склонны преувеличивать значимость дел сердечных, вот и Джоконда попалась на эту удочку и теперь думала только о том, что зря так жестко разговаривала с Арчи. А что, если он и впрямь не сделал ничего из того, в чём его обвиняли? Что до Ванессы Треворс — эта девушка была безответно влюблена в него с самого первого курса, а появление Джоконды за столом Гриффиндора во время обеда плюс поцелуй в щечку на глазах у всех могло действительно толкнуть её на необдуманный поступок. Пользуясь популярностью у девушек, Арчи довольно часто становился объектом маниакальной влюбленности. Впрочем, как и Виктория, на которую западали абсолютно все парни, включая, как оказалось, Арчи. Здесь, в семидесятых, он вполне мог вновь оказаться в аналогичном центре буйного женского внимания, плюс ко всему — Арчи выглядел старше своего возраста. Вывод один: не нужно додумывать слишком много, так вы создаете проблемы, которых изначально не было*. Стоило дать еще один шанс парню, к которому, быть может, несправедливо и предвзято отнеслись друзья.

Джоконда нервничала, держа в руках портключ, принесенный неясытью Малфоев. Он активируется ровно в десять безо всякого пароля и перенесет ее в знакомое поместье. Виктория свалилась с сильной простудой, единственное, что она успела — переписать статью на чистовик, чтобы предоставить ее вычитке лорда Абрахаса Малфоя. Арчи ушел на утреннюю смену, Финн побежал в Косую Аллею за зельями для Виктории, ну а Джоконде, которой предстояло первое задание вместе с куратором во второй половине дня, пришлось согласиться отправиться в Малфой-мэнор со статьей. Лучше, конечно, было сообщить лорду Малфою о невозможности встречи по причине болезни или же и вовсе отправить статью совой, но после увиденных вчера воспоминаний Джоконда получила удивительный шанс узнать о матери немного больше и заверила Викки, что справится. Оставалось только придумать, как свернуть на тему Авроры Уинтер. Всезнающий М.П.Г. не прислал никаких предупреждений и указаний, не оставалось сомнений, что он знает все наперед, значит, появление Джоконды в Малфой-мэноре можно было назвать "правильным ходом событий". По крайней мере, в это хотелось верить.

Портключ сработал как должно, и Джоконда перенеслась в предместье Уилтшира. Впереди простиралась тисовая аллея, оканчивающаяся тремя фонтанами, за которыми расположился длинный парадный фасад поместья. Издали донеслось птичье гарканье — ни с чем не сравнимый клич павлина, от которого что-то в животе скручивалось в спираль. Обитая в Малфой-мэноре до начала учебного года, она просыпалась по ночам — так истошно орали эти птицы, которые, похоже, жили и плодились в Малфой-мэноре с давних времен. Огромный четырехэтажный особняк с четырьмя башнями вырастал за фонтанами, с разных сторон окруженный разномастными садами: греческим, украшенным античными статуями и ротондой дорического ордера, голландским, где властвовали тюльпаны, английским — с газонами, естественной формы кустами и порожистым ручьём. Именно этот сад больше всего любила Джоконда, тогда как леди Малфой и Астория предпочитали любоваться четвертым и последним — яблоневым садом, откуда также открывался вид на большой пруд, оканчивающийся охотничьими угодьями. Для Джоконды пределом мечтаний было бы жить в этом доме, а не просто гостить у дяди Люциуса, однако теперь все это было в прошлом, а может, в будущем... В этом времени поместье принадлежало незнакомому волшебнику — Абрахасу Малфою, которого не слишком жаловал его собственный сын, о чём как-то обмолвился Драко.

Ее встретил совсем юный эльф, назвавшийся Добби; Джоконда, почувствовав импульс тревоги, распознала в нем очередного героя войны, которому профессор Бинс уделил целых два урока истории магии. Но сейчас маленький эльф в замызганной наволочке, поджимая ушки и глядя на нее своими огромными глазами, похожими на теннисные мячи, совсем не был похож на героя.

Как интересно складывалась жизнь — Джоконда с самого начала своего путешествия встречала участников тех без преувеличения великих событий: братья Прюэтты, погибшие от рук пятерых Пожирателей Смерти и прихватившие с собой в могилу троих из них, Аластор Грюм, павший от руки самого Волдеморта, и теперь Добби — милый верный друг Гарри Поттера — Добби, умерший от брошенного в момент аппарации кинжала Беллатриссы Лестрендж. Джоконда знала об обеих войнах практически всё и испытывала бессильное отчаяние от того, что не имела возможности предотвратить невинные жертвы. Идя вдоль тисовой аллеи в сторону поместья за Добби, она внезапно впервые ощутила себя участницей тех событий — это будоражило и в то же время заставляло стынуть в венах кровь. "Страх — это нормально", — частенько повторял Арчи, когда кто-то из друзей вспоминал, что предстоит им в этом времени, и впадал в уныние вперемешку с желанием сбежать из страны. Они держались друг за друга, потому что иначе быть не могло. Обстоятельства вынудили их стать в короткие сроки довольно близкими друзьями, если не лучшими.

Входя в главные двери Малфой-мэнора, Джоконда не могла и помыслить, что когда-то, впервые переступив порог поместья, юная Аврора Уинтер сняла свои туфельки, чем сильно удивила леди Арабеллу. Как она в тот же день дважды разбила китайскую вазу в коридоре возле кабинета Абрахаса и чуть не подралась с эльфом... Но все это и многое другое сова не могла ей показать, так как знала только воспоминания Тома Риддла...

— Одну секунду, мисс Уэмпшир, мне нужно доложить о вашем прибытии, — пропищал эльф.

— Постой, Добби, я не Валери Уэмпшир, но прибыла по ее поручению. Меня зовут Александрин Моро, мисс Уэмпшир не смогла прийти в связи с сильной простудой, — отчеканила Джоконда, понимая, что эльф должен выдать лорду четкую информацию, или ее ждет пинок под зад из этого дома.

Эльф затрясся, наверное, опасаясь быть наказанным за то, что встретил не того человека и привел его сюда. Когда он исчез за дверью кабинета, Джоконда улучила момент, чтобы внутренне подготовиться и выглядеть так, как подобает леди. На ней вместо привычного брючного костюма было светло-голубое платье — похожее на те, что она носила в своем времени во время пребывания в Малфой-мэноре. Лишь один короткий взгляд вбок — туда, где находилась галерея предков семьи Малфой, и Джоконда замерла в оцепенении. На месте, где в ее время находился пейзаж с изображением мэнора, висел внушительных размеров портрет женщины со светлыми волосами. Не раздумывая ни секунды, хотя в чужом доме стоило вести себя осторожнее, она двинулась к нему, ощущая, как все громче шумит кровь в ушах, а ей вторит участившийся пульс. Время будто замерло, когда Джоконда, задержав дыхание, остановилась напротив портрета знакомой женщины. Словно электрический импульс прошелся от кончиков пальцев ног до головы, ведь с недвижимого портрета на неё смотрела её мать — уже не та странная девочка с неопрятными космами из сороковых, а ухоженная супруга лорда Абрахаса Малфоя — позднее выжженная с семейного древа Малфоев, по причинам до сих пор абсолютно не ясным. Портрет не двигался, ведь Аврора Малфой была жива, и ее портрета бы здесь не находилось, если бы она не принадлежала этой семье... Никаких подписей под портретом не значилось, но Джоконда быстро сложила два и два, вспомнив крепкую дружбу между молодыми людьми из воспоминаний Тома Риддла, которая, не оставалось сомнений, переросла в брак. Мерлин, Джоконда ощутила себя такой дурой! Она оскорбила Люциуса предположением, что он был любовником ее матери! Она даже пропустила очевидное сходство с нею — серые глаза и платиновые волосы — теперь не оставалось сомнений, кем именно приходился ей Люциус...

— Мисс Моро, лорд Малфой готов вас принять, — пропищал эльф, ничуть не удивившись тому, что гостья решила познакомиться с предками древнейшего чистокровного рода.

Джоконда, чтобы прийти в чувство, впилась ногтями в ладони, но это едва ли могло помочь. История раскрывалась все с новых и новых сторон, но это новое никак не хотело укладываться в голове. Как теперь разговаривать с лордом Малфоем, зная, кем он приходился ее матери? Но ей пришлось взять себя в руки и пройти за эльфом в кабинет Абрахаса Малфоя, стерев с лица потрясение.

— Доброе утро, мисс Моро, кажется? — небрежно начал он, глядя в свои записи, отнюдь не на нее. — Мисс Уэмпшир, видимо, переоценила срочность статьи, раз решила прислать вместо себя вас. Но я бы хотел пообщаться именно с ней, так как ей удалось воочию оценить масштабы реноваций фабрики "Гранд Текстиль", — только тогда он удостоил ее взглядом, и тут же замер, будто соляной столб.

— Доброе утро, лорд Малфой, мне жаль, что вам пришлось испытать неудобство из-за моего появления здесь. Однако смею вас заверить, что знаю о “Гранд Текстиле” не меньше самой Валери, с ее слов, конечно, — сообщила Джоконда. — Если вам неугодно мое присутствие, то я немедленно вас покину.

Настроенный поначалу враждебно лорд Малфой, однако, не погнал ее прочь. В его глазах зажглось то же самое узнавание, что и в глазах Гарри Поттера в воспоминаниях о Джоконде на Кингс-Кроссе. Должно быть, сходство с Томом Риддлом еще не единожды шокирует многих, кто знал его до превращения в красноглазого гуманоида. Лорд Малфой не стал исключением, и именно на это рассчитывала гостья. Интересно, помнил ли он ее лицо после мимолетной встречи в Министерстве чуть более месяца назад? Конечно, Джоконда могла придать слишком много значения случайно брошенному на нее взгляду.

— Мисс Моро, что ж, присаживайтесь, — предельно формальным тоном попросил лорд Малфой, еще не осознавая, напуган ли он или заинтригован — так могло показаться со стороны.

Джоконда скрывала внутреннее состояние — она была до глубины души потрясена портретом матери. В ее сознании снова все переменилось, а сколько еще потрясений ждало в будущем, если новый факт из жизни ее матери менял все известное до этого? Не оставалось сомнений, что Том Риддл любил ее мать, но каким же образом Джоконда появилась на свет, если Аврора Уинтер вдруг стала леди Малфой? Не из-за измены ли ее отлучили от рода? Выудив из сумки принесенную статью, она положила ее на стол перед лордом Малфоем.

— Валери просила передать, что готова выслушать любые правки. Дополню от себя, что я бы уменьшила техническую часть и уделила больше внимания возросшему качеству выпускаемой ткани и одежды, так как простой читатель потеряет основную мысль, в которой…

— Мисс Моро, благодарю вас за участие, но вы не журналист, и, полагаю, мисс Уэмпшир лучше знает свое ремесло.

Она поджала губы, пряча недовольство, но уловила в его словах очевидную нестыковку, о которой лорд Малфой, углубившийся в чтение, не должен был знать.

— Кажется, я не говорила вам, что я не журналист, лорд Малфой, — при этом Джоконда имела вид настолько высокомерный, словно была ему ровней.

Он поднял на нее пытливый взгляд и отложил статью в сторону.

— Но я и не видел вас в издательстве, мисс Моро, — пояснил он с некоторой издевкой; можно подумать, он знал каждого сотрудника “Ежедневного Пророка” лично. — Мисс Моро рассказывала, что снимает квартиру с подругой, но не с коллегой.

Этого акцента было достаточно, чтобы Джоконда поумерила свой пыл, хотя с чего вдруг Виктория стала бы распространяться о том, с кем живет? Уж не напрашивался ли он в гости? Эти мысли были отметены в сторону, как не имеющие смысла. Она замолчала, делая вид, что ей нечего сказать, пока он вчитывался в каждую строчку. Его кабинет, в будущем занимаемый Люциусом, был практически таким же, как и при его сыне, разве что на каминной полке не стояли школьные фотографии Драко и семейное фото семьи Малфой в полном составе с маленьким Скорпиусом на руках у Астории.

— Что ж, у мисс Уэмпшир, несомненно талант, она написала все именно так, как я хотел. Толковая журналистка, учитывая возраст, — заметил лорд Малфой. — Можете передать ей, что я с удовольствием донесу это до главного редактора.

Он делал вид, что расслаблен, но Джоконда знала, что действует ему на нервы.

— Спасибо за столь высокую оценку способностей моей подруги, лорд Малфой. На этом, полагаю, все? — спросила она, намереваясь забрать статью с собой, но он придвинул ее ближе.

— Я сам направлю ее в издательство, мисс Моро. Передайте мисс Уэмпшир пожелание скорейшего выздоровления, — он поднялся из-за стола, намекая и ей сделать то же самое. — Мой эльф сопроводит вас в каминный зал, откуда вы сможете попасть в любой публичный камин.

Более он не сказал ни слова, а лишь вновь занялся бумагами. Джоконду выставили за дверь, словно неугодную служанку, и хотя ей было положено злиться, но потрясение от портрета матери, висящего в галерее рода Малфой, занимало все ее существо.

...Следуя за эльфом в каминный зал, гостья не услышала шагов, которые, едва появившись, тут же стихли, так как издававший их наследник поместья схоронился за поворотом, словно воришка. Люциус вышел из укрытия только когда знакомая ему девушка скрылась из виду в каминном зале и оттуда донесся шум взметнувшихся в дымоход языков пламени.

— Добби! — позвал он нервно, и когда эльф материализовался перед ним, проводив гостью, спросил: — Зачем она приходила?

Люциус зло посмотрел на дрожащего эльфа, по обыкновению потерявшего дар речи перед молодым хозяином, который не слишком жаловал слуг.

— Он-на принесла статью о вашей фабрике, господин, — пропищал он и инстинктивно прижал уши сильнее, напоминая лысого и очень уродливого кокер-спаниеля.

Люциус, больше ничего не спросив, ринулся к кабинету отца, на ходу скинув мантию в руки Добби.

— Отец, что здесь забыла эта девушка? — с ходу спросил он, появившись без приглашения в помещении.

— Мне кажется, я воспитал тебя достойным джентльменом, который должен стучать, а не вламываться без приглашения, — невозмутимо сказал он, и Люциус вмиг стушевался, опасаясь его гнева.

— Прости, отец, — он сдержанно кашлянул и, выйдя за дверь, постучался, осмелившись войти только после приглашения, вновь ощутив себя нашкодившим мальчишкой, хотя ему было ни много ни мало двадцать три года.

— Что же тебя так взбудоражило, Люциус? — как ни в чем не бывало спросил Абрахас. — Знаешь мисс Моро?

Отец, как полагал Люциус, не догадывался о его связи с группировкой Пожирателей Смерти. И хотя Блэки, Лестренджи и прочие были частыми гостями в Малфой-мэноре, лорд Малфой не был посвящен в их дела. Люциус, конечно, не догадывался о том, какую роль отец на самом деле играл в его жизни, и что он без преувеличения знал их лидера — Волдеморта. И далеко не с лучшей стороны.

— Да, я видел ее пару раз, она служит в Аврорате, — пояснил Люциус. — И это немного странно и подозрительно — видеть аврора в собственном доме с утра пораньше.

Абрахас сложил руки на столе замком и внимательно посмотрел на сына — такая поза не предвещала ничего хорошего.

— Так мисс Моро — аврор... Что ж, тогда мне предельно ясна ее подозрительность — это профессиональное. У нее легкий французский акцент, она ведь одна из тех, кто прибыл к нам на службу благодаря соглашению Минчума со странами-союзницами? — спросил он и тут же продолжил рассуждения: — Как интересно. Если бы я знал раньше, то несомненно задержал бы ее на чашечку чая. Дополнительные люди в Аврорате нам бы пригодились. Она принесла статью о “Гранд Текстиле”. Ее соседка по квартире, журналистка, слегла с простудой, поэтому прислала ее.

Люциус немного успокоился, удовлетворившись ответом. Он пожелал отцу хорошего дня и сам засобирался к друзьям, услышав вдогонку от отца напутствие — купить невесте новое платье, ведь о регулярных подарках Нарциссе Блэк забывать было нельзя.

С тех пор как Люциус присоединился к Пожирателям Смерти, ему приходилось многое скрывать — например, слежку за этой странной Моро, и кругленькую сумму, уплывшую из семейного сейфа в карман Уолеса за эту услугу. Люциус, как один из немногих, кому довелось видеть лицо Волдеморта — гениального волшебника, ведущего игру против Министерства в желании очистить мир от грязнокровок, — очень удивился, увидев девушку, так на него похожую, что можно было с точностью говорить о родственной связи. Но прежде чем идти с этим к Лорду, они с Августом Руквудом из Отдела Тайн решили собрать как можно больше информации. Француженку стали проверять — тайно, конечно, — и пока Уоллес не нашел никаких подтверждений связи с Волдемортом. Да и спросить было особо не у кого. С недавних пор девушка была сиротой. Официально ее родители до своей смерти проживали в Марселе, у нее не было ни братьев, ни сестер, не осталось ни бабушек, ни дедушек. Мать скончалась много лет назад в пожаре в местной магической больнице, отец умер позднее — случился инфаркт. Она осталась одна, и чтобы содержать себя, поступила в академию авроров, откуда ее прямиком распределили в Британию, словно лишний балласт или человека, у которого нет особых связей с родиной. Пожиратели между собой назвали поток иностранцев в Аврорат пушечным мясом.

Мисс Александрин Моро действительно проживала с подругой, но и не только с ней. В маленькой квартирке в пригороде Лондона ютились четверо: сама Александрин Моро, аврор из Америки — Альфред Джонс, бывший квиддичный игрок, приехавший из Ирландии, чтобы занять должность преподавателя полетов в Хогвартсе — Фокс Принс, и журналистка Валери Уэмпшир, о которой говорил отец. Они появились в Лондоне единовременно, но знали ли они друг друга до этого, или же это случайность?.. Да, это действительно была случайность. Владелица квартиры, сквибка, сдавала ее только волшебникам и по стечению обстоятельств именно к ней, увидев объявление в газете, обратились эти четверо, решившие попытать счастье в Лондоне. Все четверо жили обычной жизнью — работа-дом-работа, и только мистер Фокс Принс, квиддичный игрок, покинул их перед началом учебного года, чтобы преподавать полеты в Хогвартсе.

Итак, мисс Александрин Моро была чиста, словно первый снег, но только до вчерашней ночи... Лютер Селвин, неожиданно объявившийся ранним утром на пороге Малфой-мэнора с ночной смены в Лютном переулке, сообщил, что видел, как она заходила в "Боргин и Беркс". Она явна была там инкогнито, и Селвин бы ни за что не распознал в ней коллегу, если бы не сливший информацию Боргин.

Никогда прежде не видевший Темного Лорда Селвин, однако, решил, что обстоятельство посещения аврором лавки тёмных артефактов ночью может заинтересовать Люциуса, бывшего для него связным с Пожирателями Смерти. И, Мерлин, он не ошибся, вот только могли ли принесенные им сведения оказаться полезными? И почему за починкой какого-то там Омута Памяти Моро обратилась к Боргину? Впрочем, Боргин сказал, что эта вещица не так проста; он, являясь довольно опытным артефактологом, так и не добрался до начинки — таких важных для мисс Моро воспоминаний, как она сказала, о ее семье. На безделицу в виде совы были наложены довольно сильные чары, не позволяющие чужому постичь ее тайны. Боргин также отметил, как ловко она произвела манипуляцию с ним, найдя к чему придраться в документах и не выдала Прюэтту опасного зомби-капуцина, словно ее это совсем не волновало. Селвин, на основании доводов Боргина, решил, что мисс Моро, попавшая под прицел внимания, может оказаться шпионом самого Лорда…

Люциус прекрасно знал, что Лорд Волдеморт тщательно дозирует информацию между своими верными соратниками, и если мисс Моро и правда шпион, то Руквуда и Люциуса за вмешательство может ждать наказание.

* * *

Мрачнее тучи Арчи сидел в небольшой Министерской столовой, глядя на щебечущую девушку, увязавшуюся за ним на ужин — ту самую, которую вменила ему в вину Джоконда. Увлеченная рассказом о дурацком случае из жизни, молоденькая стажерка, вернее, желторотик, которой не удалось сдать нормативы, не замечала ничего вокруг, пытаясь привлечь внимание Арчи. В столовой, располагавшейся близ Атриума, негде было яблоку упасть, невзирая на субботний вечер. Авроры решили плотно подкрепиться перед заданием. Арчи увидел Джоконду, которая ходила между столами в поисках свободного места, но только губы ее всякий раз разочарованно вздрагивали, когда кто-то успевал сесть на запримеченное ею место.

В части длинного стола Арчи тоже не было места.

— Миранда, ты закончила ужин? — прослушав, как могло показаться, нечто важное, спросил Арчи, и та взглянула в свою тарелку.

— Похоже, да, — она положила подбородок на ладони, глядя на объект своих желаний.

— Алекс, можешь сесть сюда, Миранда уже закончила, — он поднял руку, старательно игнорируя безмолвное возмущение на лице Миранды.

Не испытав никакой неловкости, Джоконда, или Алекс, как звали ее Арчи и Кроткотт, направилась прямиком к ним и лишь секунды недовольства на ее лице хватило, чтобы Миранда побежденно и обиженно уступила место.

В подносе Джоконды было слишком много еды для одного; она отправится на задание в группе братьев Прюэтт — патрулировать окрестности Вестминстера, так как, согласно наводке, там и еще в нескольких местах возможно будет использован “Белый Шум”, и неизвестно, когда еще удастся поесть. Согласно расследованию последнего нападения Пожирателей Смерти на магглов, связь с Лейбористской партией подтвердилась. Из подпольных источников стало известно, что "Белый Шум" хотят использовать сегодня вечером во время предварительного заседания партии в Лондоне перед назначенным на двадцать восьмое сентября съездом Либеральной партии, где будет обсуждаться сотрудничество обеих партий.

— Это не опасно? — спросил Арчи, низко склонившись над столом; его на задание не взяли, туда из стажеров попала только Джоконда, и то по настоянию Гидеона, его брат долго ломался.

Ряды авроров пополнили запасные из политакадемии, которые тоже проходили курс молодого аврора, тем самым значительно расширив штат сотрудников Крауча.

— Слушай, я знаю историю наизусть, если бы они применили "это", — неопределенно сказала она, осознавая количество ушей в столовой, — то, несомненно, след в истории не остался бы незамеченным, так ведь? — слова Джоконды звучали убедительно, но ощущала ли себя в безопасности она сама, или это была только видимость?

Арчи кивнул, понимая, что будущее им действительно известно, главное, чтобы что-то не пошло не так. М.П.Г. пока не присылал никаких инструкций, следовательно, все шло так, как должно было идти. Внезапно лицо Джоконды изменилось — брови едва заметно дернулись, но тут же замерли на месте, и она сдвинулась на пару дюймов вправо, по-видимому спрятавшись за Арчи от чьего-то взгляда.

— Что такое? — спросил он, но она только хлопнула ладонью по столу, чтобы он не обернулся.

— Уоллес прямо за твоей спиной. Он странно себя ведет. Весь бледный, как мел.

Она увидела, как кто-то из сотрудников Министерства, чьего имени Джоконда не знала, проходя мимо, случайно задел Уоллеса и, рассыпавшись в извинениях, незаметно положил ему свернутый до размера спичечного коробка пергамент в карман пиджака.

— Он вроде прекратил свое странное поведение после того, как я его подловил, — шепнул Арчи, но тут же увидел в глазах Джоконды неопределенный блеск — она что-то задумала. — Что ты хочешь сделать?

— Мне нужна твоя помощь, Алфи, — назвала она его липовым именем, когда Уоллес, озираясь по сторонам, поднялся с места, трясущимися руками взяв со стола поднос.

— Что конкретно ты задумала? У меня не так много времени, меня Грюм заставил его отчет делать, когда сам отправится на задание.

Арчи быстро смекнул, что она хочет проследить за Уоллесом. Он бросил взгляд на наручные часы и согласно моргнул, затем проводил взглядом объект слежки.

— Наложи на меня следящие чары и выходи через пять минут, — скомандовала она.

Джоконда, не закончив обед, скинула поднос в стеллаж с грязной посудой, сморщив нос от запаха паленой картошки из-за приоткрытой двери кухни, оттуда же донесся смачный шлепок и писк эльфа. В этом времени о защите прав эльфов никто и не думал ...

Атриум в субботу вечером был пуст. Не работали даже международные камины, в семьдесят седьмом году европейского терминала еще не существовало, посему очереди в небольшой закуток из двух рейсовых каминов в будни собирались космические — как сказал Арчи, сродни очередям к выходам на посадку в маггловских аэропортах. Джоконда, не привлекая внимания, шла за Уоллесом. В какой-то момент ей удалось настигнуть его и незаметным пассом волшебной палочки наложить следящие чары, чтобы он точно не сбежал.

Пока кабина телефонной будки ползла вверх, она рассматривала большой циферблат золотых часов над Фонтаном Магического Братства — оригиналом, а не восстановленной по фотографиям копии в ее время. Джоконда с ее маниакальной увлеченностью историей, внешне оставаясь спокойной, испытывала невероятный спектр чувств по поводу нахождения в семидесятых… Но и помимо этого было очень много невероятных вещей, которые мешали крепко спать по ночам — например, история ее матери, которая отныне объясняла очевидное сходство с Люциусом. Удивительно, как он был похож на мать, наверное, точно так же, как Джоконда на отца. К Дамблдору было тоже достаточно вопросов…

Уже выйдя на улицу из телефонной будки — именно этим выходом из Министерства воспользовался Уоллес — она поспешила в сторону, куда направляла ее волшебная палочка. Он показался за следующим поворотом с улицы Уайтхолл на практически безлюдной улочке с парой пабов и шел на запад, возможно, в сторону Магической Библиотеки.

После сегодняшнего визита в Малфой-мэнор Джоконда была сама не своя. Ей не мешало бы посетить библиотеку, чтобы убедиться в том, кем была ее мать, словно портрета в галерее Малфоев было недостаточно. Старые выпуски “Ежедневного Пророка” могли приоткрыть завесу таинственности, чета Малфой, очевидно, часто появлялась в светской хронике.

Джоконда старалась не приближаться к Уоллесу, тот все время оборачивался — это доказывало, что он что-то скрывает, — и ей приходилось прятаться. Отвлекающие чары легко обнаруживались и лучше всего работали на магглах, но любой волшебник мог обнаружить их воздействие, особенно, если ожидал слежки. Удивительно, что Уоллес еще не обнаружил наложенное на него следящее заклинание, но без него Джоконда бы не смогла обойтись.

Он скрылся за следующим поворотом, прятавшим невзрачный переулок и небольшой внутренний двор между сплошными кирпичными стенами. Кажется, это был конец пути. Он достал часы из нагрудного кармана — видно, кого-то ожидал.

Спрятавшись за мусорным контейнером, Джоконда скривилась от вида выбежавшей из-под него крысы, с писком бросившейся наутек — к ливневке. Крыса оказалась настолько жирной, что несколько секунд пыталась втиснуться в решетку. Волшебная палочка завибрировала — Арчи подал сигнал, что он близко — такие простые чары использовались в Хогвартсе, когда нужно было нарушить правила и кто-то стоял на стреме. Уоллес нервно переминался с ноги на ногу, явно кого-то ожидая. Этот кто-то заставлял себя ждать, впрочем, недолго. С хлопком аппарации в переулке появился мужчина; кровь заледенела в жилах Джоконды, ведь она прекрасно знала, кто это — с фотографий учебников и с плакатов розыска, расклеенных в Косом и Лютном переулках, а также в Министерстве. Это был Антонин Долохов — кровожадный прихвостень Волдеморта — высокий статный мужчина с суровым взглядом и недельной щетиной.

— Ты должен убедиться, что Минчум в Министерстве, прежде чем активировать артефакт, — сказал Долохов и достал небольшой шар, обернутый пергаментом. — У тебя будет семь минут, чтобы покинуть здание, прежде чем два километра вокруг Министерства будут лежать в руинах.

— Но как же так? Погибнет столько волшебников! — запротестовал Уоллес, понимая, какую ношу на себя возлагает; впрочем, он не сказал ни слова про магглов, которых в радиусе действия будет в разы больше.

Долохов лишь усмехнулся, он знал о жертвах и не испытывал никакого сожаления. Судя по словам Селвина, Лорд Волдеморт хотел использовать капуцина-зомби, и великая удача, что струсивший Боргин сбагрил его за границу.

— Сегодня суббота. Министерство практически пустое, за исключением псин из Аврората и Минчума. Из достоверных источников известно, что в течение следующих двух часов он будет находиться в Министерстве. Что до авроров — практически все отправятся к Вестминистеру, чтобы проверить заведомо ложные слухи об использовании "Белого Шума" во время предварительного заседания совета Лейбористской партии, — пояснил Долохов, удивляя тем, сколько связей у Волдеморта в Министерстве. — Твоя задача успеть использовать артефакт до их отправки на задание, пока они будут проходить инструктаж. Одним махом мы порешим Минчума и Аврорат. Все нужные волшебники будут находиться вне радиуса поражения — это оставь на нас. Те, кто останется — всего лишь ненужный балласт из предателей крови, грязнокровок и поддерживающих политику Минчума слабаков.

Джоконда замерла, именно она обнаружила связь последнего нападения на магглов с Лейбористской партией, и неужели это была всего лишь уловка, чтобы авроры практически в полном составе собрались в субботу в Министерстве?

— Какие гарантии я получаю, Долохов? — Уоллес старался говорить уверенно и резко, но голос его срывался.

— Ты просто должен сделать это, — требовательно возразил Антонин. — А потом тебя и твою семью посадят на самолет до Нью-Йорка.

— Вы обещаете мне защиту и обеспечение!

— У тебя будут новые документы и дом в пригороде, как мы и договаривались, а Темный Лорд держит свое слово.

— Погибнут, быть может, тысячи невинных, — совершенно спокойно сказал Уоллес, но в его голосе не было должного сожаления.

Джоконда моментально догадалась, о чем они толкуют — сфера, завернутая в пергамент — это и есть “Белый Шум”. Но разве Волдеморт был настолько кровожаден, чтобы устроить подобную катастрофу? Неужели ему было плевать на смерть стольких людей и волшебников? Что до Минчума, то на его место все равно пришел бы другой министр. Почувствовав, как что-то мерзкое коснулось ее ноги, Джоконда сделала шаг, увидев еще одну крысу, едва различимый созданный ею шум стал причиной прекращения разговора. У нее было всего несколько секунд, чтобы...

— Ступефай! — донеслось откуда-то сзади.

Это был Арчи. Выскочив из-за угла, он резво оценил обстановку и моментально отправил в крадущегося к мусорному контейнеру Долохова заклятие. У Джоконды не было шанса понять, попал ли Ступефай в Долохова, заклинанием она заставила мусорный бак отлететь в его сторону, но тот перенаправил контейнер вбок.

— Дьявол, я не могу аппарировать! Они повесили антиапарационный щит! — закричал Уоллес, бросившись на подмогу к Долохову; с виду трусливый, он оказался неожиданно хорошим дуэлянтом и уверенно осыпал заклинаниями двух стажеров.

Джоконда мысленно отметила — Арчи действовал по уставу, но что, если это был неверный ход, что, если повесив антиаппарационный щит, они вырыли себе могилу? Возможно, лучше было бы позволить Пожирателям унести ноги? Слишком мало опыта было у двух стажеров в сравнении со взрослыми волшебниками и, уж тем более, Долоховым. Злосчастный мусорный контейнер все же взорвался, окатив их конфетти из ошметков еды, пластиковых пакетов и бумаги.

— Протего! — до хрипоты кричала Джоконда, отбивая заклинания Долохова; Арчи оказался весьма полезен, но долго ли они смогут выстоять? — Импедимента!

— Ты привел хвост, идиот! — успевал срываться на Уоллесе Антонин.

— Это всего лишь сопляки-стажеры!

— Что они здесь забыли, в детективов играют?

Однако сопляки-стажеры пока выдерживали натиск двух опытных магов, хотя было очевидно, что Арчи и Джоконда уходили в оборону. Они плечом к плечу отбивались изо всех сил. В какой-то момент Джоконде пришлось, сгруппировавшись, перекувырнуться вбок, чтобы избежать смертельного заклятия. В этот момент режущее заклинание Уоллеса угодило в ключицу Арчи, тот коротко вскрикнул, потерял всего долю секунды и поймал красный луч заклинания "Ступефай". В тот же момент он замер на земле, истекая кровью. Мгновенный страх завладел каждой клеточкой тела, ведь Джоконда осталась одна. М.П.Г. не предупреждал о том, что им придется сражаться с Пожирателями, он, келпи его задери, не предупреждал ни о ранениях, ни о последствиях глупых поступков! Стечение обстоятельств, Джоконда и Арчи оказались не в том месте, не в то время, чтобы случайно подслушать планы Пожирателей, и живыми от них вряд ли удастся уйти...

— Куда же вы полезли, глупые детишки? — Долохов глумился; он и Уоллес перестали обстрел заклинаниями, очевидно, не воспринимая её всерьез.

Все трое кружились в медленном танце, словно хищники, готовые вот-вот напасть. Джоконда понимала, что в кармане у Уоллеса лежит опасный магический артефакт, который сотрет с лица земли Министерство Магии вместе со всеми его защитниками. И если Минчума быстро заменят, если только не агентом Лорда, как это произойдет в будущем после убийства Скримджера, то авроров в таком количестве некем будет заменить. Секунды тянулись вечность, Долохов разглядывал ее с интересом, не торопясь убивать, а Арчи истекал кровью, нуждаясь в помощи.

— Кого-то ты мне напоминаешь, соплячка, — задумчиво проговорил Долохов, не понимая, что перед ним дочь его господина; конечно, откуда ему было знать?

— Какой хитрый ход, собрать в Министерстве весь Аврорат и Минчума, чтобы избавиться ото всех разом, — стала она тянуть время, размышляя над тем, что в истории не было ни единого упоминания о некоем "Белом Шуме", или эта деталь была настолько незначительной, что зоркий взгляд Джоконды ее не заметил.

Но каким образом катастрофа подобного масштаба могла остаться незамеченной? Или кто-то ее предотвратил? Кто-то, чье имя не появилось в истории... Но что могла Джоконда? Ей не выстоять против Долохова, тем более, он не один. История их перемещения в прошлое не могла вот так закончиться, они не должны были умереть! Джоконда не помнила имен Альфред Джонс и Александрин Моро на обелиске памяти жертвам обеих войн... Могла ли она не запомнить столь незначительных персонажей? Мог ли М.П.Г., преследуя свои цели, пустить их в расход?

— Ты же понимаешь, милашка, что тебе не выиграть, а антиаппарационный щит сыграл против тебя? — в его темных глазах отразился нездоровый интерес. — Как я вижу, вы, детишки, пустились в слежку одни, не предупредив старших товарищей. И давно, Уоллес, они сели тебе на хвост? Что они успели о тебе выяснить? — Долохов тронул мыском ботинка Арчи.

— Не трогай его! — прошипела Джоконда, понимая, что раунд заведомо проигран; ей нужно было что-то придумать — подкрадывалось осознание, что исход сегодняшней операции Пожирателей зависит от этого момента, но без подмоги она не справится. — Долохов, откуда такая кровожадность? Зачем Волдеморту портить имидж подобной катастрофой? Разве простые волшебники пойдут за ним, зная, каким путем он пробирается к власти в Министерстве?

— Как ты смеешь называть его по имени, малявка? — голос Антонина был полон елея; он прищурился. — Выбирай слова, или они могут стать для тебя последними!

— Антонин, я бы не стал торопиться, в мисс Моро кое-кто заинтересован, — неожиданно предупредил Уоллес, и вопреки превращающему мозги в кашу страху, разум Джоконды прояснился.

— Уоллес, что вам от меня нужно? Кому я интересна? — спросила она, чувствуя внутренний импульс-подсказку, что делать дальше.

— Не твое собачье дело, — с виду приличный мужчина во время потасовки огрызался не хуже Долохова, разговаривая, будто бывалый бандит. — Лучше оглушить ее и стереть память...

Внезапно на соседней улице, словно услышав молитвы Джоконды, раздался скрежет тормозов и громкий хлопок — по-видимому произошла автомобильная авария. Этой секунды хватило, чтобы вскинуть руку и крикнуть:

— Инкарцеро, Экспелиармус! — два заклинания достались Уоллесу, которого тотчас скрутили веревки, и он, обездвиженный, упал навзничь, его палочка отлетела в стену за Джокондой, не сумевшей поймать ее в полете.

Долохов успел послать Экспелиармус, который снес Джоконду мощным потоком магии и пригвоздил к стене, странно, что в нее полетело не смертельное заклятие. Ее палочка, гулко стукнувшись об асфальт, укатилась под остатки контейнера. Сколько сил было вложено в то, чтобы, превозмогая боль в отбитом затылке, Джоконда дотянулась до волшебной палочки Уоллеса, лежавшей у самой стены, чтобы поднять ее и направить отнюдь не на Долохова, а в небо.

— Морсморде! — голос ее был неожиданно силен, как и зеленый луч, устремившийся в сумеречные облака.

— Глупая девица! — зарычал Долохов. — Откуда ты знаешь это заклинание? — рявкнул он, глаза его округлились, когда в небе, дополненный грохотом начинающейся грозы, расцвел череп с вырастающей изо рта змеей. — Кто ты такая?

— Дьявол, здесь сейчас будет весь Аврорат! — запаниковал Уоллес, не в силах выбраться из пут веревок, но было уже поздно — дежурные быстро распознавали сигнал, у Долохова оставалось всего несколько секунд, чтобы выбежать за антиаппарационный барьер.

Джоконда была права. Прямо в переулке, находившемся за антиацппарационным щитом стали раздаваться хлопки аппарации. Пожиратели использовали Знак Мрака только по завершении преступлений, и потому аврорат практически всегда опаздывал. Но сейчас на посту были буквально все... И они быстро среагировали. Во рту ощущался терпкий привкус крови, затылок раскалывался от боли. Джоконда, чувствуя, что начинает терять сознание, отбросила волшебную палочку Уоллеса в его сторону.

С соседней улицы послышался топот ботинок — оттуда показались два одинаковых с виду мужчины с рыжими волосами. Долохов бросился навстречу, на ходу отражая заклятия. С последним прыжком он наконец ощутил, что выбежал за зону слабенького щита, наколдованного Арчи, и в тот же миг растворился в воздухе, а заклятие, брошенное одним из братьев Прюэтт, рассекло воздух в месте, где исчез Долохов.

— Мисс Моро! Какого дьявола вы здесь забыли?! — донесся до слуха исчезающий в надвигающейся темноте голос.

Но она смотрела только на побледневшего от потери крови Арчи, чувствуя огромное сожаление, за то что втянула его в это.

* * *

Не нужно додумывать слишком много. Так вы создаете проблемы, которых изначально не было* — Фридрих Ницше (не факт. тырнет — обманщик)

Важная информация: мы подбираем типажи на роли персонажей. Поучаствуйте — https://m.vk.com/chemicaldancers (пост на стене)