Судьба/Тезис Аркан (джен)

Вэйвер въехал на парковку. Даже не выходя из Кадиллака, он мог с уверенностью сказать, что в этот день кроме них на пляже никого не будет. В общем-то и не удивительно: зимы в Фуюки нельзя назвать суровыми, но тем не менее с моря дул холодный ветер, не вызывающий ни у кого желания гулять по пляжу.

— Приехали, — рассеянно сообщил Вэйвер.

— Ха! Я уж понял! — Райдер распахнул дверь еще до того, как его Мастер успел заглушить мотор. Искандер был в своей старой футболке «Admirable Tactics» и шортах с гавайским узором. Райдер облокотился на крышу Кадиллака, глядя, как Вэйвер вылезает из машины.

— Я несколько удивлен, что ты так на этом настаивал, — нейтрально произнес Вэйвер. Он был совсем не против этой поездки. Почти все свободное время они сидели в подземном убежище, или занимаясь составлением планов, или играя в видеоигры, но у всего был предел. Вэйвер посильнее замотал шею шарфом и вдохнул соленый воздух. — Знаю, ты всегда мечтал достичь океана, но не думал, что в буквальном смысле.

Искандер искоса глянул на Вэйвера, улыбаясь.

— Когда я что-то говорю, я много чего могу иметь в виду. Верно, желание достичь океана было просто способом заявить о том, что я хотел завоевать мир, но все равно… в том, чтобы стоять здесь, на берегу самого большого в мире океана, есть что-то особенное. Это место настолько близко к концу света, насколько вообще возможно до него добраться, по крайней мере, — он потянулся. — Думаю, на этот раз я начну завоевание с этого острова и направлюсь на запад, и когда вернусь в родные земли, то увижу совсем иной пейзаж.

Вэйвер открыл багажник и стал перебирать лежащие там вещи.

— Манера ведения завоеваний очень изменилась за последние три тысячи лет. Ты правда думаешь, что справишься? Заключение союзов и их распад сегодня происходит быстро, как и развитие коммуникаций. Последние несколько человек, пытавшиеся завоевать мир, настроили против себя всех.

Райдер засмеялся.

— Править можно по-разному! Я ведь завоевываю и сердца людей, помнишь? К слову, я в восторге от этого Джорджа Буша, он собирает дань даже с дальних стран, и при этом они остаются благодарны.

Вэйвер ухмыльнулся.

— Хочешь сразиться с ним?

Искандер пожал плечами.

— С ним или с его наследником. Я все-таки гораздо моложе его.

Вэйвер достал огромное раскладное кресло и захлопнул багажник. Райдер настаивал на том, чтобы взять то, что было размером чуть ли не с целую скамейку; определенно потому, что обычные кресла не выдержали бы его веса. В результате кресло у них было только одно, и Вэйвер предположил, что сам он будет сидеть на одеяле, которое можно разложить на песке. Вообще-то это было… более, чем приемлемо. В лицо подул холодный соленый ветер, причем так внезапно, что лорд Эль-Меллой II улыбнулся.

— Даже странно подумать, что мы с тобой теперь почти одного возраста. И что я еще не завоевал ни одной страны за это время.

Райдер фыркнул.

— Ты никогда и не хотел завоевать мир. Разве стоит стыдиться, что тебе не удалось что-то, к чему ты совершенно равнодушен?

— Рад это слышать, учитывая, что с тем, что для меня важно, уже ничего не поделать. На меня теперь возложено столько ответственности и столько работы, что я не разберусь с ней и за целую жизнь, плюс я веду собственные исследования. Я не заслуживаю высокой позиции в Часовой Башне, но все же занимаю ее и от этого только чаще вижу, насколько я посредственный маг. У меня мало Магических цепей, и тем не менее я придирчив в выборе тех, с кем веду дела.

Искандер хмыкнул.

— Погоня за недостижимым сама по себе достойна похвалы, и не важно, какой способ для этого выбран. Слабые прикрываются своим прагматизмом, но мечтатели, короли, истинно великие люди стремятся к идеалам как раз потому, что достичь их практически невозможно.

— И поэтому в прошлой войне некий Райдер чуть в лепешку не расшибся, пытаясь одолеть Кастера.

— Конечно! Что за королем бы я был, если бы позволил кому-то отобрать у меня возможность внести наибольший вклад в победу! Судя по тем воспоминаниям, что я видел, ты тогда был совсем еще зеленым и считал меня самоуверенным хвастуном, — Искандер засмеялся. — Однако на этот раз я тоже ошибся насчет тебя.

Он взял у Вэйвера стул, и они вместе пошли по пляжу. Вэйвер приподнял бровь.

— О, вот как?

— Я сказал, что ты не потакаешь своим капризам и тебе стоит брать от жизни все. Но судя по всему, что видел, могу сказать, что ты на самом деле жуткий гедонист. При каждом удобном случае делаешь что хочешь!

Вэйвер непонимающе поглядел на Райдера.

— Так, ладно, и в каких же нелепых излишествах ты меня обвиняешь?

— Тебя привлекают сложности, вызов твоим способностям. Ты взваливаешь на себя невозможное: взял вот в ученицы девчушку без Магических цепей, сражался в войне, в которой не имел абсолютно никаких преимуществ, а теперь делаешь это еще раз. Берешь под свое крыло студентов, от которых отказались все учителя, имеющие хоть каплю здравого смысла. Держишься за титул, на который тебе плевать и из-за которого тебя, скорее всего, убьют. Я говорил с Грэй, и она мне рассказала, какие задания повесила на тебя эта твоя «сестра»… От любого из них ты мог отказаться, но ты этого не сделал и, более того, взял на себя даже больше ответственности, чем требовалось.

— Хм-м, — пробормотал Вэйвер и кивнул. Действительно, все эти факты можно было интерпретировать и так. — На самом деле все гораздо проще. Просто ответственности, что лежит на мне, сильно больше моих возможностей. Меня не заботит репутация, но я все равно должен ее оправдывать. Все остальное — неприемлемо.

— И по какому же из возложенных заданий тебе нужно было вступать в эту Войну за Грааль?

Вэйвер пожал плечами.

— Я хотел в ней участвовать и уже объяснял свои причины для этого. Не могу сказать, что они — просто предлог. Другого ответа получше у меня нет. Если кому-нибудь придет в голову, что он достиг полного понимания чего-либо — это самообман. Особенно если это касается внутреннего мира. Правда о самом себе — неразрешимая загадка.

— И кем же является Вэйвер Вельвет, согласно его заблуждениям, если отбросить его репутацию? Что он будет делать, свободный от долга и ответственности?

— О, наверное, я свалю на какой-нибудь остров, обложусь горой книг и наконец закончу исследования.

— Ха. Ну, тогда этот пляж — хорошее начало, не думаешь? — Райдер растянулся на покрывале и вздохнул.

Вэйвер разложил складное пляжное кресло и сел. Холодный ветер трепал его волосы. Устроившись поудобнее, он достал толстую пачку студенческих сочинений. То, как светило солнце, наводило на обманчивую мысль, что сейчас летний день, но, честно, Вэйвер предпочитал прохладную погоду. К тому же, пляж был настолько безлюден, что не стоило беспокоиться о том, что придется общаться с кем-то из местных.

Вэйвер успел прочитать где-то полстраницы, когда услышал приближающиеся шаги. Он решил проигнорировать посторонний звук. Райдер бы сообщил ему о любой угрозе нападения, да и не удивительно, что в общественном месте кто-то был. Работа студента оказалась, мягко говоря, посредственной, но для понимания содержания требовала концентрации. Такой день, как этот, выпадал редко, и Вэйвер собирался использовать его на полную. Шаги раздались ближе, но Вельвет все равно не обратил на них внимание. Ручкой он подчеркнул в работе явную ошибку. В академической стороне вопроса студенты факультета Современной магии разбирались ужасающе плохо. Эль-Меллой II мысленно отметил, что в следующем курсе лекций нужно уделить особое внимание важности научных обоснований.

Кто-то плюхнулся рядом в кресло, и он чуть не вскрикнул.

— Эй, Вэйвер! — он тут же повернул голову. Спокойно сидя в пляжном кресле, ему ухмылялась Тайга. — В конце концов, не такой уж ты и загадочный, согласен, Вэйвер Ве-ельвет?

Вэйвер обернулся к Райдеру, впрочем, на месте того не оказалось — Слуга плавал в море. Эль-Меллой II стиснул зубы и снова повернулся к Тайге. Она ухмылялась от уха до уха.

— …Кажется, за твою компанию мне стоит благодарить Алексея?

— Ха! Но учти, на этот раз я стала умнее, «Самайт». Понимаю, почему тебе тогда пришлось кинуть меня и уехать, но мог бы сделать это повежливее. Была бы моя душевная организация более хрупкой, ты бы, наверное, разбил мне сердце таким поступком.

А вот с виду Тайга ничуть не изменилась: она как обычно была в капри, полосатой блузе и зеленой жилетке.

— Если б ты не была настолько сильной, мне бы даже не пришлось напрягаться, чтобы задеть твои чувства, — вздохнул Эль-Меллой II. — И не пришлось бы расстраивать тебя снова.

— Ха, — Тайга ударила себя кулаком в грудь, — вот еще, не будь так уверен, что у тебя получится, мистер. Так уж случилось, что за те полтора дня как мы расстались, я узнала, почему ты бросил меня, — Фуджимура пожала плечами. — Ну, наверное, это самая серьезная причина из всех, что я знаю.

По лицу Вэйвера пробежала тень.

— И по какой же конкретно причине ты считаешь, я тебя бросил?

Тайга с опаской огляделась по сторонам и затем склонилась ближе.

— Это ведь что-то в таком духе: я узнала неположенное, и теперь тебе придется убить меня? Короче, у меня есть неплохая такая догадка, но я не уверена, а значит, думаю, ты не убьешь меня, да?

— Да говори уже, — в зависимости от того, что Тайга знала, ситуация «тебе стало известно слишком много, и потому придется убить тебя» могла стать реальностью, по крайней мере, с точки зрения Часовой Башни. Не то чтобы сам Вэйвер верил в такой ревностный контроль информации, все-таки через пару десятилетий с распространением интернета скрываться будет невозможно. В любом случае, если Фуджимура была частью их мира, ему нужно было знать.

— Ох… ты хочешь, чтобы я правда сказала это, — Тайга вздрогнула и заглянула ему в глаза. — Я имею в виду, довольно очевидно, что ты шпион. Вэйвер Вельвет, Джон Самайт — это все липовые имена. И у нас тут в Фуюки есть то, что может заинтересовать шпионов. Отец Широ был крутым парнем, известным по всему миру, и мой папа… — у Вэйвера дернулся глаз. — …О, так ты не знаешь об этом! — лицо Тайги засияло от удовольствия. — Аха-ха-ха! Я одержала победу над силами информационной разведки самой МИ-6!

Вэйвер в чувствах взмахнул руками.

— Даже если я из МИ-6, какого черта ты орешь об этом во всю глотку?

Тайга шутливо ткнула его в плечо.

— Пф-ф, да тут никого нет, кроме нас троих, умные люди в такую погоду на пляж не сунутся. И вообще, раз уж ты живешь в мире теней, полном интриг, предательств и всего такого, то наверняка тебе не хватает энергии юности. Если для ее восполнения мне придется самой покричать, я так и сделаю.

Тут уж Эль-Меллой II попытался вставить комментарий, но Тайга не дала себя перебить:

— Хорошо, что у тебя есть Алексей, но ты, очевидно, хандришь все время, так что я уверена, ему очень пригодится помощь с тем, чтобы вытащить тебя из этого состояния. И кстати, — добавила Тайга, хитро сверкнув глазами, — я не совсем уж бескорыстна. Ты забавный, и на тебя приятно поглядеть, вот я и подумала: будет круто остаться друзьями.

Вэйвер моргнул. После всего случившегося она волновалась о том, что он испытывает стресс? О том, что он не наслаждается жизнью? Вэйвер нахмурился.

— Во-первых, с чего ты взяла, что я хочу радоваться тому же, что и ты? И во-вторых, несмотря на бешеное развитие событий, я бы сказал, что вообще-то эта неделя была одной из самых счастливых в моей жизни, поэтому твои заявления...

Тайга удивленно раскрыла рот и тут же, словно детектив, приложила руку к подбородку.

— Оу, так вот что тебе нравится?

— Угх, — раздраженно буркнул Эль-Меллой II, — да. Я в экстазе. Счастлив. Просто на седьмом небе. Был, по крайней мере. Просто к сведению: некоторым людям не нужно кричать об этом на всю округу.

— Ты же знаешь, что для того, кто, типа, абсолютно счастлив, ты хмурился слишком сильно?

Вэйвер вздохнул.

— Те, кто ставят счастье превыше всего, обычно или его так и не находят, или не достигают ничего в жизни. У меня есть более важные заботы.

Глаза Тайги увлажнились.

— О, ты так храбр! Ты стольким пожертвовал из любви к своей стране!

Она попыталась задушить его в объятиях и, если бы Вэйвер, на свою удачу, не оказался к этому готов, перевернула бы кресло.

— …Да. Из любви к своей «стране», — Эль-Меллой II отстраненно заметил, что Фуджимура была впечатляюще сильна. Пожалуй, никогда еще его не стискивали так крепко.

Тайга отстранилась, на ее лице расплылась хищная улыбка.

— Ну вот что, я в любом случае удостоверюсь, что хотя бы сегодня ты хорошо проведешь время, — она скрестила на груди руки. — Если уж у тебя настолько много тараканов в голове, что ты даже не хочешь быть счастлив, то у меня не остается другого выхода. Придется просто показать тебе, почему счастье — одна из важнейших вещей в мире.

— Тебе не приходило в голову, что меня может радовать совсем не то, что тебя? Что я могу по-иному выражать радость? Я наслаждаюсь тишиной, одиночеством и научными исследованиями, и не страдаю от сильных перепадов настроения. Я… — Вэйвер резко оборвал себя. Чем он вообще думает? Да, он — один из лучших лекторов Часовой Башни, но его способность доносить информацию не могла преодолеть поразительную упрямость Фуджимуры.

Впрочем, кажется, все же хоть что-то дошло до этой женщины, потому что ее лицо просто горело.

— Пф-ф, ну, если тебе это нравится, тогда я прослежу, чтобы у тебя всего было в достатке! Будешь потом сидеть в глухой тишине и полном одиночестве и не иметь ни малейшего понятия, что с этим делать дальше.

Вэйвер уткнулся лицом в ладони. Ну и уровень противоречивости… аж словами не передать. Поскольку все концепции брали начало из Истока, эта женщина, скорее всего, была чуть ли не в шаге от просветления... если судить по концепции «абсурда».

— Эй! Алексей! — крикнула Искандеру Фуджимура, и в этот момент Вэйвер с шоком осознал, что она встает и действительно оставляет его в покое. Скинув сандалии, она побежала к морю, там Райдер нырял с причала. Искандер засмеялся и поспешил ей навстречу, раскрыв объятия, от которых Тайга увернулась, иначе бы вся вымокла. Она зашла в воду, волны плескались у ее лодыжек, о чем-то болтала с Райдером и смеялась.

Ну и ладно, ему ведь только этого и надо было? Вэйвер повел плечами, открыл студенческую работу там, где остановился, и стал читать.

Он почти успел дочитать вторую страницу, а потом не выдержал, отложил бумаги и отправился к друзьям, постоять в компании на пирсе.

* * *

Маленькая девочка радостно напевала вполголоса, играя в классики на плитах церкви. Вообще-то ее стоило бы называть не «маленькой девочкой», а магом, приводящим в ужас, враждебно настроенным Мастером или, может, убийцей с кукольным личиком. В том, что она опасна, не стоило сомневаться ни секунды, а уж в том, что опасен Берсеркер — тем более, и потому Кирей вышел к ней, проявляя нешуточную осторожность.

— Иллиясфиль фон Айцберн, — разнесся под сводами церкви его голос. — Полагаю, ты желаешь задать мне вопрос?

Девочка подняла на него глаза и широко улыбнулась.

— Совсем нет! Я пришла сюда, чтобы сообщить: ты поможешь мне выиграть эту войну.

Кирей моргнул. Она знала? Такую возможность не стоило исключать. Однако также она могла просто ожидать его помощи в качестве Наблюдателя. Он вежливо улыбнулся.

— Иллиясфиль, тебе известно, сколь ответственно я отношусь к своей роли Наблюдателя.

Иллия хихикнула.

— О, очень ответственно. Столь ответственно, что готов отбросить ее при любом удобном случае.

Значит, она знала. Он и не думал, что его статус Мастера останется тайной до конца, однако надеялся, что прикрытие все-таки продержится дольше. То, что все так легко вскрылось, было очень досадно. Впрочем, сейчас не имело значения, как именно Иллиясфиль заполучила эту информацию. Он вздохнул.

— …Эта беседа не лишена своей прелести, но хотелось бы знать: сейчас ты собираешься убить меня?

— Зачем мне это делать? Думаешь, я расстроена, что ты нарушил все правила, перестал поддерживать нейтралитет и стал моим врагом? — Иллиясфиль засмеялась. — О, не заблуждайся, я убью тебя. Ты обречен с того момента, как до меня дошел твой разговор с Мастером от Ассоциации.

Ах, вот как она узнала. Значит, на случай провала Вэйвер отправил послание семьям Мато и Айнцберн. Нет, скорее всего профессор Часовой Башни вовсе не планировал победить, ему просто нужно было как-то принудить Кирея раскрыть себя… Хорошо, что Гильгамешу тогда не было нужды вмешиваться. Котомине прогнал из головы эти мысли и снова обратил внимание на то, что говорила Иллия:

— …но мне ненадолго понадобится твоя помощь. Будем жить дружно, ты будешь вести себя хорошо и не будешь спорить со мной, ведь чем дольше ты останешься жив, тем больше у тебя появится шансов обернуть ситуацию себе на пользу.

— Хочу прояснить: я сейчас не пытаюсь спорить с тобой, — заметил Кирей, аккуратно подбирая слова, — однако не могу вообразить, зачем же именно понадобились мои услуги. Твой Берсеркер — сильнейший и легко справится даже с парой Слуг противников.

— Но никто из них не играет честно, — пожаловалась Иллия. — Ассасин и Лансер действуют заодно, а еще им помогает черная тень, — Кирей всезнающе улыбнулся, — Арчер и Райдер, наверное, уже тоже объединились, и у них есть Мастер чуть ли не на уровне Слуги. В честной схватке Берсеркер убьет любого. Но их слишком много, и они слишком долго могут поддерживать жизни друг друга, — Иллиясфиль уперла руки в бока. — Мне нужен кто-то, кто доставил бы им много проблем и не дал сбежать, тогда Берсеркер сможет убить их. Твой Кастер будет полезен.

Кирей кивнул. В этом был смысл. Слуги класса Берсеркер поглощали больше маны, чем остальные, но за счет этого владели большей мощью. Обычно усиление безумием использовали, чтобы слабый Слуга мог сражаться наравне с другими. Айнцберны же призвали в класс Берсеркер одного из сильнейших героев за всю историю. Должно быть, количество маны, которое приходилось отдавать такому Слуге, было невообразимо велико.

Кирей улыбнулся.

— Что ж, ты уже знаешь, что я из себя представляю, поэтому обойдусь без жестов доброй воли… однако я надеюсь, наше временное сотрудничество будет взаимовыгодным.

Иллиясфиль улыбнулась в ответ.

— Какое-то время.