Visitation (джен)

Примечания:

Бечено

Гарри упал на четвереньки, его руки дрожали, ужас наложился на боль на его лице, затем добавился страх.

Он открыл рот и что-то крикнул. Лили застонала, когда острая вспышка боли пронзила ее организм, и мощный рывок швырнул ее во тьму.

* * *

— Гарри! — пронзительный крик Гермионы эхом разнесся по темной комнате. Пентаграмма в центре комнаты, казалось, вспыхнула.

Гарри лежал на земле, рука тянулась к кругу, он кричал от боли. С залитым слезами лицом он свернулся в тугой комочек и попытался взять спазмы под контроль. Гермиона подбежала к нему, уронив старинную книгу на землю, где та тут же развалилась на отдельные части. Десятки, нет, сотни древних пергаментных страниц разлетелись по комнате, а девушка с испуганным всхлипом упала на колени рядом с черноволосым волшебником и перевернула его на спину.

Гарри ахнул, почувствовав слишком теплые руки на своих плечах. Его кожа, мышцы и кости, все его тело было в огне. Воздух был невыносимо горячим и выдавливал кислород из его легких, пол тлел, соприкоснувшись с его кожей. Охваченный паникой, Гарри судорожно хватал ртом воздух. Он же задохнется! Горячий воздух обжигал дыхательные пути и разъедал их.

Он закричал и покатился по полу. «Просто уберись подальше от этой жары», — подумал он, погружаясь в освежающую темноту.

* * *

Застонав, он откинул со лба мокрые от пота волосы и медленно огляделся. Пламя ревело вокруг него и нагревало воздух до невыносимой температуры. Его очки запотели, но когда он снял их, то не увидел ничего, кроме мерцающего света, который, как он знал, мог вызвать у него вещи похуже ожогов. Откуда он это знал? Он не имел ни малейшего представления, но что-то глубоко внутри подсказывало ему.

Он сел и насухо протер очки перепачканными сажей руками. Теперь серые отпечатки пальцев и пятна ухудшали его зрение, но все было лучше, чем ничего не видеть. Преодолевая боль, он встал на четвереньки, на колени и, наконец, на ноги. Он так и стоял там, покачиваясь.

Слабые стенания достигли его ушей, пока он стоял посреди пылающего пламени. Было несколько голосов, понял он, медленно поворачиваясь по кругу, пытаясь определить их источник, но все, что он мог видеть, были языки пламени, пыль и сажа, которые кружились в горячем воздухе, гонимые невидимым ветром, и оседали в его легких с каждым болезненным вдохом.

Спотыкаясь, он с трудом переставлял ноги. Что-то подсказывало ему, что нужно найти эти несчастные души, которые, как он мог слышать, отчаянно взывали о помощи.

С каждым шагом он поднимал с земли все больше пепла, еще больше ухудшая обзор, но голоса становились громче, и он не мог сдаться! Шаг за шагом он продвигался по пылающему ландшафту в постоянном поиске безликих голосов.

Казалось, прошла вечность, прежде чем внезапно вдалеке показался дом. Он был небольших размеров, и пространство перед домом было окружено деревянным забором. Брови Гарри сошлись на переносице. Он знал этот дом. Но откуда? Каким образом? И когда?

Медленно он приблизился к небольшому участку, жизнерадостность и мирная аура которого не вписывалась в похожий на ад пейзаж. «Только пения птиц не хватает», — с издевкой подумал он и вошел на территорию через маленькую ярко раскрашенную калитку. Гравий хрустел под ногами, пока он медленно шел по дорожке к входной двери.

Из-за двери доносились возбужденные голоса. Он поднял руку и задумался. Должен ли он постучать или сразу войти? Он осторожно постучал по дереву. Голоса становились все громче. Он постучал снова, на этот раз немного сильнее, но, казалось, никто не услышал. Он нерешительно потянулся к дверной ручке, повернул ее, и чудесным образом дверь бесшумно распахнулась.

Гарри нахмурился, покачал головой и переступил порог.

Коридор был залит светом, двери в кухню, кабинет и гостиную были открыты. Они были источником мерцающего света пламени, окружавшего дом, но по какой-то причине пощадили его. Голоса доносились справа от него, из гостиной.

— Я не хочу, чтобы ты жила с ним! — крикнул мужской голос.

— Как ты думаешь, почему я бросила тебя и переехала к нему? — прокричал в ответ женский голос, почти срываясь от напряжения и эмоций.

— Я же сказал тебе, что не желаю, чтобы ты так со мной разговаривала! — послышался шлепок, за которым последовала тишина.

Обеспокоенный, Гарри подошел к двери гостиной и заглянул внутрь. Перед ним стояли Рон и Гермиона, которая робко держалась за щеку и с несчастным видом смотрела вниз. Гнев вспыхнул в нем. Разве было недостаточно того, что Рон уже ударил ее однажды? Даже того единственного раза было на один раз больше, чем нужно. Рыча от ярости, он вошел в комнату, как раз вовремя, чтобы услышать тихий голос Гермионы.

— Ты прав. Я вернусь.

Гарри замер. Нет, нет, этого не могло быть. Он был там, когда Рон пришел к нему домой. Он видел, как он обращался с ней, своими собственными глазами. Гермиона никогда бы… Но когда он увидел ухмылку на лице Рона, он понял, что она говорила серьезно. Острая боль в груди заставила его поморщиться. Он знал Гермиону. Она никогда не дала бы Рону второго шанса, и все же…

«Она никогда не полюбит тебя, — прошептал злобный голос ему на ухо. — Кто вообще мог бы тебя любить? Ты урод и не заслуживаешь этого».

Дыхание Гарри было неровным. Все они были правы — дядя Вернон, Волдеморт… Как он мог подумать, что Гермиона останется с ним, потому что он ей нравился? Он был чертовым Мальчиком-Который-Выжил! Он был всего лишь оружием. Но это же Гермиона! Она не делает ничего подобного!

По-видимому, все-таки делает. Гарри крепко зажмурился. Его руки зарылись в волосы и крепко вцепились в них. Нет, это не могло быть правдой!

Вокруг него все начало потрескивать. Рон взял Гермиону за руку, и они оба исчезли в ярком пламени, оставив после себя большое облако дыма.

Он уставился на почерневшее пятно на деревянном полу, где котором они только что стояли. Он покачал головой. Нет. Этого не было на самом деле! Воздух в его легких был горячим. Он ахнул. С каждым вдохом его легкие горели все сильнее. Справа от него окно разлетелось вдребезги из-за сильного жара. Стекла больше не могли выдерживать высокие температуры. Дом вокруг него зловеще скрипел под напором пламени, которое угрожающе ползло вверх по стенам.

Хриплый кашель прервал его мысли, и, вздрогнув, он резко обернулся. Со своего места в гостиной он мог видеть очертания двух фигур в коридоре.

— Беги! — крикнул мужчина женщине, которая нерешительно стояла между ним и Гарри. Казалось, они его не замечали. — Уходи! Найди укрытие!

Всхлипывая, женщина повернулась и выбежала из поля зрения Гарри. Дым поднимался к потолку и проникал в комнату, еще больше ухудшая его и без того ограниченное зрение. Пронзительный крик, хлопок и красные искры заставили женщину отступить в видимую часть коридора. Мужчина без колебаний задвинул ее себе за спину. Тихий вздох был единственным, что можно было услышать, когда зеленая вспышка света ударила его в грудь, и он рухнул.

У Гарри зазвенело в ушах. Он едва обратил внимание на крики женщины, когда она бросилась на землю рядом с мужчиной, громко рыдая, и таким образом чудом избежала первого смертельного проклятия, направленного на нее. Всего через несколько секунд в нее попало второе, и она рухнула на пол, безжизненно простершись рядом с мертвым телом мужчины.

Дрожа всем телом, он огляделся по сторонам. Он был один в доме. Части деревянного потолка громко заскрипели и поддались. Большое черное облако сажи и мусора вылетело из кухни в коридор, накрыв неподвижные тела — рыжие волосы потускнели, черные поседели.

Позади него из камина вырвалось пламя.

Вот они снова — голоса, причитания, следуя за которыми он некоторое время назад вошел в этот дом. С большим усилием он оторвал взгляд от грязной руки, торчащей из-под горы обломков, и обернулся. Две фигуры, которые он знал слишком хорошо, в отчаянии смотрели на него, их лица были искажены болью.

Его отец открыл рот и вспыхнул пламенем. Гарри закричал и бросился вперед. Его рука вытянулась и коснулась огня. Тут же его кожа покрылась волдырями, и, задыхаясь, он резко отстранился.

— Помогите, — голова Гарри дернулась вверх, и он уставился на свою мать испуганными глазами, прежде чем вокруг нее вспыхнуло пламя и со злобным шипением метнулось к Гарри.

* * *

— НЕТ! — С громким криком его глаза распахнулись. Он выпрямился в постели, вцепившись в одеяло, пижама прилипла к телу от ледяного пота. Тяжело дыша, Гарри вытер лицо рукавом и спрятал его в ладонях. Он дрожал, у него вырвался тихий всхлип. Успокойся, сказал он себе и сделал прерывистый вдох. Это был просто сон. Просто сон. Но все это казалось таким реальным! Огонь, жара, Годрикова Лощина, его родители, Гермиона. В отчаянии он зажмурил глаза, и слеза за слезой потекли по его щеке. Она бросила его. Она бросит его. Почему бы ей и не…

— Гарри?

Он вскинул голову, и его сердце бешено забилось, когда он увидел Гермиону, стоящую в дверном проеме, ее пижама была мятой, а волосы взъерошены со сна. Он попытался подавить рыдание. Она пересекла комнату за считанные секунды и почти сразу оказалась рядом с ним. Девушка присела на край кровати, обняла его за плечи и притянула к себе.

Громкие рыдания вырвались у него, когда Гарри прижался к ней, отчаянно пытаясь сохранить самообладание. Она все еще оставалась там с ним, сказал он себе, и новые слезы потекли из его глаз. Она все еще была с ним.

Шли минуты, в течение которых двое молодых людей оставались в объятиях друг друга. Гермиона ничего не говорила, она просто держала Гарри, пока тот, наконец, не отпустил все. Эти слезы были не только из-за кошмара, который, как она знала, он только что пережил. Они были из-за моментов, в которые он не позволял себе горевать, в которые он держал свои тревоги при себе и запирал их, не пытаясь должным образом справиться с ними, не получая честного совета и помощи, а также бескорыстной поддержки, за которой не скрывались скрытые мотивы.

Потребовалось некоторое время, чтобы отчаянная и паническая хватка Гарри несколько ослабла, и он, казалось, успокоился. Гермиона не отпускала его, наоборот, притянула ближе. Она мягко улыбнулась сквозь собственные слезы, почувствовав, как его объятия сжимаются, но это не было вызвано паникой. Удовлетворенная, она закрыла глаза и вдохнула успокаивающий аромат Гарри. Волна тепла прокатилась по ней, когда она прижалась щекой к макушке Гарри и нежно провела рукой по его мягким волосам.

Гарри вздрогнул, почувствовав ее руку в своих волосах. Ее ногти осторожно и успокаивающе царапнули его кожу. Он тихо вздохнул. «Все будет хорошо», — подумал он, заметив, что Гермиона притягивает его ближе. Она была с ним. Вместе они справятся.

Через некоторое время — по ощущениям несколько секунд, но, согласно будильнику Гарри, прошло около тридцати минут — Гермиона ослабила хватку и слегка отодвинулась, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Ты хочешь поговорить о своем сне?

Зеленые глаза Гарри расширились, и он быстро опустил взгляд. Сказать ей, что он боялся, что она бросит его? Уйдёт к Рону? Он медленно покачал головой. Он надеялся, что она поймет.

— Мы найдем способ помочь твоим родителям, — слегка нахмурилась Гермиона. Было что-то еще; что-то, что Гарри скрывал от нее. — Я уверена, что у твоей матери все в порядке.

Гарри моргнул, когда Гермиона взяла его пальцем за подбородок и осторожно приподняла голову. Она нежно улыбнулась ему, пока ее глаза блуждали по его лицу и, казалось, запоминали каждый дюйм. Он покраснел под ее испытующим взглядом.

Гермиона подавила смешок, когда увидела смущенное выражение лица Гарри, и прочистила горло. — Есть что-то еще, не так ли? — она понимающе кивнула, в то время как щеки Гарри потемнели еще больше. — Что ещё? — спросил она

Она осторожно высвободилась, игнорируя явно разочарованное лицо Гарри, и вместо этого села рядом с ним на кровать. Нервничая, он отодвинулся на несколько дюймов в сторону, чтобы освободить для нее место, но она только покачала головой с порозовевшими щеками. Сбитый с толку, он поднял брови, и теперь уже Гермиона начала заинтересованно рассматривать покрывало.

Она глубоко вздохнула и, без каких-либо комментариев, продолжила, хотя и слегка дрожа. Сквозь одеяло она чувствовала, как теплое бедро Гарри прижимается к ее бедру, вызывая сотни маленьких электрических разрядов, которые пронзили ее ногу и все тело, оставляя после себя покалывающее тепло.

— Не хочешь рассказать мне? — ее голос был тихим. Она надеялась, что Гарри не мог слышать ее громкое сердцебиение, пока она нетерпеливо и несколько нервно ждала его ответа. Довольно долгое время она слышала только тишину.

— Это глупо, — тихо фыркнул Гарри и пренебрежительно мотнул головой.

— И все же, расскажшь мне? Пожалуйста? — добавила она, когда он поморщился. — Я не буду смеяться, обещаю.

Гарри усмехнулся и поднял взгляд. Легкая улыбка тронула уголки его губ, но она не коснулась его глаз, которые светились глубокой печалью. Сердце Гермионы разбилось при виде этого. Она не хотела, чтобы он страдал! Она хотела, чтобы он был счастлив. Она пообещала это себе давным-давно, себе и Лили.

— Там, во сне, была я, да?

Гарри слегка поморщился, услышав ее слова. Он вздохнул. Лгать ей было бесполезно. В любом случае, зачем ему это делать? Она была честна с ним и считала, что, по крайней мере, он у нее в долгу. Он кивнул.

Гермиона улыбнулась и взяла его за руку, которая снова начала терзать покрывало. Гарри замер и посмотрел вниз на их руки. Его рука лежала на ее, второй она медленно поглаживала его ладонь. Когда он нерешительно поднял глаза, она почти сразу же опустила их. Сердце Гарри забилось быстрее, когда он увидел ее красные щеки, которые она пыталась скрыть за своими растрепанными каштановыми волосами.

— Что случилось?

Гарри колебался. Он не знал, должен ли он рассказать ей о своем сне, и если да, то как. Особенно о той самой части. Но он был в долгу перед ней — в конце концов, именно из-за него она не спала посреди ночи.

Он моргнул и поднял глаза. Луна светила сквозь щель между занавесками, заливая комнату голубоватым, холодным светом. Было слышно, как сова пролетела мимо окна, вероятно, в поисках ничего не подозревающей мыши.

Гарри глубоко вздохнул. — Было жарко, — его голос был низким и хриплым. Перед своим мысленным взором он увидел мерцающее пламя, услышал дикий треск и стенания. — Везде был огонь.

Гермиона молча сидела рядом с Гарри, когда он начал описывать свой кошмар. Дрожь пробежала по ней, когда его голос стал пустым и бесстрастным. Он рассказывал ей, как бежал сквозь пламя навстречу таинственным голосам, как вошел в мирный дом, который нисколько не пострадал от огня…

— А потом ты оказалась там, передо мной, в гостиной. Рон тоже был там и хотел, чтобы ты вернулась к нему.

Гарри воздержался от подробностей. Это только сделало бы ситуацию излишне неудобной — еще более неудобной, с горечью подумал он и заставил себя произнести следующие слова. — И ты пошла с ним.

— О, Гарри! — воскликнула Гермиона и крепко взяла обе его руки в свои. Она подождала, пока он поднимет взгляд и посмотрит ей в глаза. — Я бы никогда такого не сделала! Ты это знаешь!

Гарри неуверенно улыбнулся и кивнул. — Конечно, я знаю это, Гермиона. Глупо было воображать нечто подобное.

«Но ты не можешь контролировать свои сны».

Гермиона смотрела на него. Гарри опустил взгляд и тщательно изучал их руки.

«Он действительно думает, что я собираюсь его бросить», — ее сердце упало, когда она поняла, что Гарри действительно думал, что она вернется к Рону. О, если бы она могла встретиться с Дурслями лицом к лицу!… Она фыркнула и подумала о том, какие проклятия было бы лучше всего использовать, чтобы заставить их понять, насколько сильно они разрушили уверенность Гарри в себе и самоуважение.

Голова Гарри дернулась вверх, и он уставился на нее широко раскрытыми глазами. Гермиона застенчиво улыбнулась. — Я только что представила, что бы я сделала, если бы снова встретила твоих тетю и дядю, — сказала она и сузила глаза.

— Моих… что? — сбитый с толку, Гарри нахмурился. Его нос сморщился, и Гермиона почувствовала, как бабочки в ее животе сделали сальто.

Жар поднялся по ее шее к щекам и окрасил их в прекрасный розовый цвет. Она сглотнула и застенчиво улыбнулась. — Это их вина, что ты думаешь, что я брошу тебя, хотя я сказала, что никогда бы такого не сделала. Особенно после всего, что ты для меня сделал.

— Я сказал тебе, я не думаю, что ты…

— Нет, ты думаешь. Гарри, — она положила палец ему под подбородок и терпеливо ждала, пока он не взглянет на нее. Слезы выступили у него на глазах, но щеки были сухими. Гермиона улыбнулась. — Я останусь с тобой. Я обещаю.

Их губы встретились.

У Гарри перехватило дыхание, когда мягкие губы Гермионы встретились с его губами и, после нескольких нерешительных секунд, начали двигаться. Его мышцы расслабились, панические мысли успокоились, и все, что он теперь чувствовал, были ее губы на его губах — мягкие, теплые и такие неописуемо Гермионины.