Мгновение (гет)

С того момента, как ей стало известно о ювелирном магазине, Астория не находила себе места. «Хорошо, что Скорпиус во Франции!» — думала она. Ее сын с самого рождения был невероятно чувствителен. Будучи сильно эмоционально привязанным к матери, он ощущал малейшие изменения ее настроения. Когда Астория нервничала — Скорпиус тут же заливался громким плачем. «Хорошо, что сейчас его нет рядом. Он бы непременно почувствовал, что мне плохо…» — вновь подумала Астория.

Бесцельно слоняясь по огромному дому, она чувствовала себя невыносимо одинокой. Рассказывать кому-нибудь о том, что ей стало известно, не хотелось. Это как будто признать, что тебя уже бросили. Самое главное, Астория никак не могла понять, что делать и как теперь вести себя с мужем.

Успокоившийся после истерики домовик выяснил, что за женщина была с Драко в ювелирном магазине. Узнав, что это Гермиона Грейнджер, Астория всерьез засомневалась в измене мужа. Кто угодно, но только не эта грязнокровка! Уму непостижимо, что Драко Малфой вообще способен посмотреть в ее сторону! По сравнению с ней, Асторией, замухрышка Грейнджер не достойна даже взгляда. Так что варианта может быть только два: либо Драко заколдован (непонятно только зачем), либо муж делает все это специально, с какой-то неведомой целью. Вторая версия звучала довольно убедительно. Грязнокровка дружит с Поттером, который недавно занял пост начальника Аврората. Скорее всего, Драко что-то нужно от Поттера, и он действует через Грейнджер. Как бы потом не оказалось, что, начав предъявлять мужу претензии, Астория сама себя выставит дурой…

Ближе к вечеру она приняла решение, что будет делать вид, будто ей ничего не известно. Вновь отправившийся на слежку эльф даже не сумел найти Драко. Соответственно, Астория достоверно знает только о том, что муж следил за Грейнджер, а потом хотел купить ей ожерелье. Факты не ахти, конечно, но и неверность Драко они не доказывают…

* * *

Он ничего не говорил, но в его взгляде плескалось столько эмоций, что Гермиона тут же пожалела о своем признании.

Ей вдруг захотелось ответной откровенности от Драко.

— А что делал ты, когда я ушла? — спросила она только для того, чтобы прервать затянувшееся молчание.

— Сидел в пустом доме, как сфинкс, пока не уснул прямо в кресле, — медленно проговорил Драко.

Гермиона на секунду закрыла глаза, представляя себе эту картину. Спящий в ее кресле Малфой — это, наверное, выглядело очень умилительно... Гермиона слегка наклонила голову, чтобы скрыть довольную улыбку.

— Улыбаешься? — хитро спросил Драко.

— Нет, — Гермиона отрицательно покачала головой и начала тихо смеяться.

Малфой наклонился, заглядывая ей в лицо:

— Нет?!

Гермиона поняла, что еле сдерживаемый смех больше смахивает на истерику. Схватившись за голову, она попыталась успокоиться, но получалось с трудом. Глубоко выдохнув, она спросила:

— Что с нами происходит?

Драко успокаивающе погладил Гермиону по голове и задал встречный вопрос:

— Может, это ты мне скажешь, что с нами происходит?

Гермиона смущенно пожала плечами.

Малфой вплотную приблизился к ней и, глядя в глаза, произнес:

— Никогда не думал, что это будешь ты…

Гермиона резко перестала улыбаться. По его взгляду она поняла, что сейчас будет сказана та самая откровенность, которую ей так хотелось услышать.

— Рядом с тобой я теряю контроль над собой… — тихо проговорил он, придвинувшись так близко, что Гермиона почувствовала его дыхание на своих губах.

— Это похоже на сильную магию. Хоть я и знаю, что заклинания с зельями тут не при чем… — Драко взял Гермиону за плечи. — Это делаешь со мной ты.

Гермиона замерла. Драко сказал даже больше, чем она могла себе представить. Его последние слова в сотый раз отзывались эхом в голове, никак не желая стихать. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Гермиона хотела сказать что-нибудь в ответ, но никак не могла подобрать нужные слова.

— Не надо отвечать, — проницательно заметил Малфой, — я дам тебе время подумать о том, что я сказал. Просто запомни это мгновение, Гермиона! Я за всю свою жизнь ни разу не говорил ничего подобного.

Слова Драко патокой растекались по сердцу. Гермиона действительно постаралась запомнить это необыкновенное ощущение, чтобы данный миг запечатлелся в памяти, подобно маггловской фотографии. Наслаждаясь этим моментом, Гермиона совсем потеряла голову. Ей никогда не было так хорошо.

Очень медленно Драко провел пальцем по ее ключице. От этого прикосновения по телу волнами поползли мурашки. А когда Малфой дотронулся до этого же места губами, у Гермионы в глазах запестрели искры. Тело с такой радостью отзывалось на ласку, будто это происходило впервые. Были еще какие-то новые ощущения... Гермиона с изумлением поняла, что перестала бояться. Желание было сильнее угрызений совести и страха. Поддавшись порыву, Гермиона обеими руками обняла Драко за шею и всем телом прильнула к нему.

Казалось, что они могут целоваться вечно. Сердце неистово колотилось в груди, желая выпрыгнуть и принять самое активное участие. Гермиона и представить себе не могла, что простые поцелуи могут вызывать такую бурю эмоций. Стало ясно, что на самом деле она ничего не смыслит в близости. Потому что такого с ней никогда раньше не происходило.

«Неужели в рассказах о вторых половинках имеется в виду именно это?! Тихое течение спокойной, уверенной совместной жизни не идет ни в какое сравнение с тем, что на самом деле может испытывать человек. Получается, что все эти годы самый ненавистный враг был той самой второй половинкой…»

Эти мысли текли плавно и медленно, словно сами по себе, нисколько не мешая Гермионе получать наслаждение. В ту самую секунду, когда Гермиона практически призналась себе в том, что интимная близость с Малфоем — это то, чего она хочет сейчас больше всего, Драко перестал ее целовать и немного отстранился. Гермиона испытала от этого почти физическую боль. Ее руки лежали на его плечах, и она могла бы с легкостью притянуть его обратно, но почему-то не стала этого делать.

Гермиона чувствовала, как бьется сердце Драко, слышала его участившееся дыхание и не хотела, чтобы это прекращалось. Чуть наклонив голову, она смотрела в его лицо, пытаясь понять, что заставило его остановиться.

— От тебя невозможно оторваться, — прошептал Малфой.

— От тебя тоже, — осипшим голосом призналась Гермиона.

Привычным жестом Драко откинул со лба челку и произнес:

— Нельзя, чтобы это было так.

Гермиона сразу поняла, что он имеет в виду, отметив про себя, что другой вопрос — хочет ли она этого? — уже не обсуждается. Драко слишком хорошо понимал ее чувства. Как такое может быть, ведь они практически не знают друг друга? Каким-то непостижимым образом ему удается отвечать на вопросы, которые Гермиона еще не успела задать… Малфой прекрасно все понимает без слов. Может, именно поэтому ему так легко удавалось цеплять ее в школе?! Это взаимное понимание существовало и раньше, просто оно затерялось среди амбиций, ненависти, глупых предрассудков…

Видимо, те, кто распределяет людей на эти самые «половинки», с самого начала знали, что Гермиона должна быть с Драко. Но вот влиять на мысли и чувства людей «распределители» не в состоянии.

Гермиона убрала руки с его плеч и выпрямилась. Сердце все еще отстукивало дикие ритмы, но уже не так сильно.

Малфой нехотя встал.

— Где ты живешь? — неожиданно спросил он.

Гермиона не смогла сразу же отвлечься от своих мыслей и замешкалась:

— В «Норе».

— Где?! — непонимающе переспросил Драко.

— В «Норе» — это название дома семьи Уизли, — пояснила Гермиона.

Сморщившись, Малфой покачал головой.

— Не надо комментировать, — строго предупредила девушка.

— Не буду, — усмехнулся Драко.

— И нечего ухмыляться!!!

Приподняв руки в знак примирения, Драко постарался придать своему лицу выражение крайней сосредоточенности.

— В какое время ты бываешь дома? — вполне серьезным тоном спросил он.

— Твои вопросы начинают меня настораживать, что ты собираешься делать?

— Просто хочу узнать, как мне с тобой связаться… в случае чего, — странным голосом добавил он. — Так в какое время ты бываешь дома?

Гермиона не стала уточнять, что это будет за случай:

— Ну, в ближайшие дни собираюсь выйти на работу в Министерство. Значит, дома я буду только вечером и ночью, — с ударением на «ночью» сказала она.

Драко стрельнул в нее недовольным взглядом и кивнул.

«Неужели и вправду ревнуешь?!» — с удовольствием подумала Гермиона.

«Сегодня ты не перестаешь меня удивлять…»

Она разглядывала Драко, который, по всей видимости, обдумывал, что бы еще спросить, и ее взгляд уперся в настенные часы, висящие за его спиной. Кровь тут же схлынула с лица.

— Мерлинова борода! — воскликнула она, вскакивая с дивана. — Я уже давно должна быть дома!!!

Девушка схватила сумочку и завертела головой в поисках своей волшебной палочки. Та почему-то оказалась лежащей на полу. Подняв ее, Гермиона поспешила к выходу.

Уже у самой двери Драко догнал ее и, схватив за руку, развернул к себе.

— Подумай о том, что я сказал тебе, — прошептал он.

На секунду Гермиона замерла в нерешительности, а потом, осторожно поцеловав его, выбежала из дома.

Через раскрытую дверь Драко видел, как она сбежала с крыльца и тут же трансгрессировала. Пару секунд, находясь в странном оцепенении, он разглядывал то место, где только что была Гермиона, а потом, словно очнувшись, вернулся в дом.

Подобрав пакет и футляр от ожерелья, Малфой бросил их в камин.

* * *

Стоя на пороге «Норы», Гермиона всеми силами старалась утихомирить свой страх. Дрожащими руками она сняла с шеи ожерелье и бережно положила его в сумочку, а затем, глубоко вдохнув, открыла дверь.