Дневник Агнес Грюм (гет)

* * *

Не так я себе представляла учебу на втором курсе, совсем не так.

Мягкий переплет дневника ощущался в руках подобно ядовитой змее, однако избавиться от крестража пока не было никакой возможности — не тогда, когда за мной по пятам следовал огромный, мать твою, монстр!

Я бежала по тоннелю, проклиная всё на свете. Земляной пол, устланный мелкими частицами слезшей кожи и костьми мелких животных, уходил вниз, открывая огромную сеть подземного лабиринта. Я быстро свернула за первый поворот и старалась петлять как можно чаще.

Дыхания ещё хватало, но по собственному опыту я знала — это ненадолго. Очень скоро я выдохнусь, и рано или поздно мне придется остановиться.

Мозг лихорадочно перебирал варианты того, как мне выжить и не разделить судьбу Плаксы Миртл.

Я быстро стянула с шеи галстук. Воротник полностью растрепался — плевать. Сосредоточилась на трансфигурирующем заклинании. Коснулась палочкой галстука, пожелав, чтобы тот обратился солнцезащитными очками.

Сомнительное решение, но мысль об очках дарила мне иллюзию. Призрачную надежду на то, что я не умру мгновенно, если случайно пересекусь взглядом со смертоносными глазами.

Дыхание понемногу начало сбиваться, и я, разозлившись на саму себя, опять произнесла заклинание. Длинный красно-золотой галстук сжался, почернел и обратился очками.

Вторая попытка оказалась успешнее предыдущей, и я нервным движением водрузила очки на нос.

«Уже хоть что-то», — выдохнула я.

Шелест чешуи за моей спиной ни на секунду не прекращался, а раззадоренное шипение Василиска ненавязчиво намекало о том, что тварь справедливо посчитала меня своей сегодняшней закуской.

Стук собственного сердца почти оглушал, дыхание уже полностью сбилось, а бок закололо от слишком быстрого бега. Даже сквозь люмос было трудно разглядеть следующие повороты и развилки, хотя первое время мне везло. Однако так не могло продолжаться бесконечно, и в какой-то момент я всем телом больно врезалась в каменную стену, рухнув на колени и успев выставить вперед руки, чтобы не разбить нос. Дневник улетел куда-то далеко вперед, очки упали на пол, и только палочка, которую я судорожно сжимала в своих руках, была на месте, чудом не сломавшись в моих пальцах.

Дерьмо!

Шелест чешуи был совсем близко, и я, почти не помня себя от страха, наколдовала одно-единственное заклинание, въевшееся мне в подкорку. Пот застилал глаза, и я держала их закрытыми, моля всех известных мне богов, чтобы щит выдержал.

— Протего! — и спустя секунду в него врезалась многотонная туша змеи. Василиск рассерженно зашипел.

Бок нестерпимо кололо, но еще сильнее болело ушибленное плечо — столкновение с каменной кладкой стен не прошло бесследно, на ободранные коленки я не обращала внимания, полностью сосредоточившись на щите.

Несмотря на то, что я остановилась, воздуха не хватало всё равно — и как бы судорожно я ни хватала его ртом, этого было недостаточно. Грудная клетка ходила ходуном, с переменным успехом пытаясь насытить легкие кислородом.

Василиск яростно бился и извивался, пытаясь сокрушить неожиданное препятствие в виде моего щита. Я так сильно сжимала в руках палочку, что почти перестала чувствовать свои окоченевшие от холода пальцы. Вдруг послышался грохот каменных сводов тоннеля, однако я не решилась поднять глаза, лишь попыталась аккуратно переползти в ту сторону, где была стена. Двигаться с зажмуренными глазами было той ещё задачей, с которой я не справилась — вместо того, чтобы ощутить своей спиной каменную кладку стен, я почувствовала под своими ногами обломки камней и недовольно зашипела, когда поняла, что в кровь расцарапала ноги.

Василиск принялся извиваться ещё отчаяннее, а я с ужасом поняла, что мой щит скоро не сможет выдерживать его натиск. Что ещё хуже — слишком активные действия со стороны змея просто ужасно сказывались на состоянии стен тоннеля. Нужно было срочно что-нибудь придумать, иначе мне конец.

«Как можно убить Василиска? — судорожно размышляла я. — Меч Гриффиндора? Его здесь нет. Адское Пламя? Нет, здесь никого, кто бы им владел. Петушиный крик? Очевидно, нет…»

Волшебная палочка начала скользить в вспотевших руках, и на одну ужасающе долгую секунду мне показалось, что я действительно сегодня умру.

Когда целую вечность назад я приняла решение увести Чудовище Слизерина от мальчишек, то понимала, что шансов выжить в этой погоне у меня почти не будет. Однако тогда было лишь простое понимание своей никчемности перед многовековым монстром, сейчас же ко мне в полной мере пришло осознание того, на что я себя обрекла.

Мои шансы выжить действительно были ничтожно малы, и с каждой секундой они таяли всё стремительней.

А как Гарри победил Василиска в оригинальной истории?

Внезапно, подобно молнии, в моей голове пронеслась мысль — что, если приманить Меч Гриффиндора? В сознании мелькали образы и воспоминания из книг о том, что только истинный гриффиндорец мог овладеть этой реликвией в момент отчаянной нужды, но других идей всё равно не было — придется рисковать в любом случае.

Я медленно разлепила глаза, продолжая смотреть в пол. Щит, в темноте переливавшийся едва заметным серебристым светом, стоял на месте, как вдруг огромная тень бросилась на него. Магическая защита выдержала, в момент удара озарив тусклой вспышкой света тоннель, а змея отползла, готовясь к новому броску.

«Если я хочу приманить меч, то мне нужно подгадать момент, когда Василиск отползет после очередного броска, — думала я, чувствуя как паника медленно, но верно подбирается ко мне. Волевым усилием я подавила это чувство — поняла, что если сейчас запаникую, то стопроцентно умру. Змея опять бросилась на щит и отползла. — Сейчас!»

— Акцио Меч Гриффиндора! — крикнула я, отпустив щит, и затем спустя мгновение вернула его. Нервно выдохнула, когда щит в очередной раз встретил разъяренное чудовище. Сейчас оставалось только ждать. Если всё получится — то я выживу, если нет, то…

Я помотала головой из стороны в сторону. Не думать, не думать, не думать об этом!

Время шло, мои силы — и магические, и моральные — слабели, тело дрожало то ли из-за холода, то ли из-за животного страха, порывавшегося полностью поглотить моё сознание, и я с отчаянием осознала, что мой план провалился. Было наивно полагать, что реликвия одного из Основателей явится ко мне по первому же зову, но это был единственный план, пришедший мне в голову. В самом деле, не петуха же приманивать!

Петуха?

Радиус щита стремительно уменьшался, силы иссякали стремительно, и я вспомнила, как недавно читала о том, как в былые времена трансфигурацию применяли в бою не в пример чаще, чем в нынешнее время. Могла ли я?..

Выбора не оставалось — вариантов не было никаких совершенно, и мне пришлось просто положиться на удачу. Сил почти не осталось — щит пару раз мигнул, норовя распасться — и я, подгадав момент, когда тень отползет, отпустила его. Я направила палочку на солнечные очки, которые валялись в паре шагов от меня, и сосредоточилась в попытке трансфигурировать петуха. Услышав знакомый до дрожи в коленках шелест чешуи Василиска, я запоздало вспомнила, что теперь беззащитна.

Первая попытка закончилась неудачей, и я вложила всю оставшуюся силу и попыталась снова, направив луч заклинания на солнечные очки. Получилось у меня или нет, я уже не рискнула посмотреть — я сорвалась вперед, почувствовав, как Василиск рухнул на то место, где я находилась секунду назад.

Несмотря на адреналин, который бушевал в моей крови и подталкивал двигаться вперед, я чувствовала, что скоро не выдержу. Ноги заплетались, палочка выскальзывала из ослабевших рук, и я с отчаянным криком, в который вложила всё своё желание выжить, рванула в глубину подземелья.

И едва я успела сделать два шага, как услышала долгожданное пение петуха. Петушиный крик оглушал, отражаясь от пустых стен тоннеля, и многократно усиливался, давя на барабанные перепонки.

Громкое пение птицы, для меня казавшийся райской песнью, Василиск воспринял противоположным образом — дернулся так, что в очередной раз сотряслись стены, и яростно зашипел. За своей спиной я слышала, как зашелестела чешуя змея, который поспешил убраться восвояси, и крик петуха, который надрывал глотку, не делая пауз больше чем на пару секунд.

Я с замиранием сердца слушала, как стихают звуки от присутствия Василиска. Когда, спустя несколько мгновений, шелест чудовища исчез полностью, волшебная палочка плавно выскользнула из моих вмиг ослабевших рук, и я позволила себе обессиленно сползти на усеянный каменными обломками стен пол и без страха раскрыть глаза.

Участок тоннеля, в котором я находилась, выглядел так, словно пережил бомбежку маггловскими авиабомбами, не меньше. Часть стен отсутствовала, раскорёженная бесновавшимся чудовищем, открывая вид на грунт. На полу лежали частички его чешуи, отслоившиеся с его боков, пока Василиск извивался в тесном пространстве туннеля. В паре шагов от меня валялся пыльный дневник Тома Реддла, про который я уже успела забыть. В противоположной стороне же надрывался петух. Едва я нашла глазами трансфигурированную птицу, как с моих губ сорвался смешок. Затем ещё один. И спустя мгновение мрачную темноту подземелья затопил мой истерический смех, перемежавшийся с надрывающимся петушиным криком.

Истерика затопила меня с головой — громкий смех плавно перешел в не менее громкие рыдания, которые сотрясали моё тело. Перед глазами всё расплывалось, и солёные слезы крупными каплями срывались с моих грязных щёк.

Я не могла понять свои чувства в этот момент — пережитый ужас и всепоглощающее отчаяние смешались с ощущением безграничной радости и счастья от осознания того, что я выжила. Всё то напряжение, скопившееся во мне, медленно спадало, и с каждой секундой моё тело все больше и больше расслаблялось. Стены подземелья холодили мою спину, я чертовски замерзла, но сил, чтобы даже просто подняться на ноги, не нашлось.

Так я и сидела в обломках на полу и то горько рыдала, то заливалась смехом, словно сумасшедшая.

Я жива.

Я, чёрт возьми, жива!

* * *

Я бы так и просидела на полу подземелья всю ночь напролёт, однако вспомнила о Гарри и Роне, которые остались в Тайной Комнате, и с тяжким вздохом поднялась с пола.

Трансфигурированный трёхголовый петух, голосивший каждой головой по очереди — за этот экземпляр профессор МакГонагалл, очевидно, поставила бы мне оценку не выше Тролля — к тому времени уже исчез, и на его месте теперь лежал лишь грязный галстук в ало-золотых цветах родного факультета. Я медленно подняла сначала предмет гардероба, спасший мне жизнь, затем поплелась к дневнику, который пару раз хорошенько пнула, вымещая свою злость.

«Скольких проблем мне пришлось бы избежать, если бы ты попал ко мне в руки в августе, долбаный ты кусок сгнившей души!» — гневно подумала я.

Сунув его в карман, а галстук просто повесив на плечи, я двинулась в обратном направлении. В подземных лабиринтах было до жути легко заблудиться, и в какой-то момент я начала беспокоиться — а уж не потерялась ли я? — когда резко вышла к знакомой двери, украшенной змеями, ведущей в огромный зал.

Тайная Комната казалась пустой, однако совсем недалеко от входа послышался болезненный стон, и я медленно двинулась в том направлении, предусмотрительно выставив перед собой палочку. Колдовать я не осмелилась — силы были на исходе и рисковали исчезнуть совсем. Магическое истощение было последним, что мне было сейчас нужно.

Прямо за одной из множества змееподобных колонн я нашла Рона и Гарри. Мальчишки дрались друг с другом, катаясь по каменному полу, а их волшебные палочки валялись где-то совсем далеко. Том Реддл исчез. Отсутствие последнего меня несказанно обрадовало.

Рон первым заметил моё присутствие.

— Агнес! — облегченно вздохнул он и тут же получил под дых.

Я, хромая, бросилась к ним, в попытке разнять друзей оттащила Рона и потянулась к Гарри, как отчетливо ощутила чужое присутствие — словно сама гнетущая атмосфера этого мрачного места неуловимо изменилась по щелчку чьих-то пальцев. Поттер тоже изменился в лице, и уголок его губ иронично изогнулся.

— Ну надо же, — и хотя голос принадлежал Гарри, тон совершенно точно был не его: слишком вкрадчивый, слишком змеиный. — Вижу, ты успела подружиться с моим питомцем, и до сих пор жива.

Затем ленивым движением обвел взглядом пространство и продолжил:

— О, у нас гости. Я ужасно невежлив, — ненатурально удивился Гарри. И глядя куда-то за мою спину, с яркой улыбкой, так не вязавшейся с его тоном, произнес: — Добро пожаловать в Тайную Комнату, профессор.

И не успела я обернуться, как Поттер заговорил на парселтанге, не отрывая взгляда от кого-то за моей спиной.

Посреди огромного зала возвышалась фигура директора Хогвартса, рядом с ним беспокойно мялось тельце испуганного эльфа. Взгляд профессора Дамблдора метал молнии и был темнее грозы, однако довольно быстро он сменился на обеспокоенный. Эльф Бо в свою очередь дрожал так, что тряслись даже уши, и растерянно оглядывался по сторонам.

— Профессор! Здесь Василиск! — я много чего хотела сказать директору, начиная с «заберите меня отсюда!» до «почему вы не пришли раньше?», однако это всё могло подождать. Василиск, которого призвал Гарри, очевидно, ждать был не намерен: знакомый до зубовного скрежета и трясущихся коленок звук трущейся змеиной чешуи по каменным плитам зала достиг моих ушей.

Профессор Дамблдор мгновенно изменился в лице и повернулся к нам спиной. Я подскочила к нему, схватила Бо за руку и отбежала. Подбежав к Рону, я присела напротив до смерти перепуганного домовика и попыталась объяснить тому, чтобы он забрал нас отсюда. Эльф трясся и, казалось, умом пребывал совсем не здесь.

В это время в центре Тайной комнате пророкотал зычный голос Дамблдора, и между нами выросла высокая и толстая каменная стена, разделившая зал на две части. Сквозь стук крови в ушах я разобрала громкий крик феникса и спустя ещё секунду — душераздирающий и пробирающий до самого нутра рёв Василиска. Я, несмотря на зашкаливающий пульс, облегчённо выдохнула — судя по всему, змея лишилась зрения.

Рон, подобно мне, пребывал в смешанных чувствах, одновременно радуясь присутствию взрослого и могущественного волшебника, способного нас защитить, и сходя с ума от страха.

Высокая каменная стена, воздвигнутая профессором Дамблдором, казалась крепкой, и с виду надежно защищала нас от Чудовища Слизерина. И тем не менее, спустя несколько мгновений она пошатнулась, словно в нее на полном ходу влетела многотонная змея, и даже каменный пол заходил ходуном, раз за разом сотрясаясь от ударов Василиска.

Рон, мгновение назад пребывавший в ступоре, сфокусировал свой взгляд сначала на мне, затем на Гарри, завис на мгновение, словно обдумывая что-то, и резко бросился в сторону колонн — туда, где валялись обе палочки.

Одновременно произошли три вещи: Поттер, стоявший в нескольких шагах от меня, кинулся в мою сторону и мертвой хваткой вцепился в дневник; Рон схватил обе палочки и направил свою в нашу сторону; и каменная стена, не выдержав напора беснующегося многовекового змея, распадаясь огромными валунами, обрушилась прямо на наши головы.

Сознания я лишилась мгновенно.

* * *

— Энервейт!

Я с трудом разлепила собственные глаза. Дышать было больно, а рук я, наоборот, совсем не чувствовала. Вокруг царила непроглядная ночь, и тем не менее я узнала знакомые очертания Больничного Крыла. Прямо надо мной нависала миссис Помфри, она сочувственно покачивала головой из стороны в сторону и ласково спросила:

— Как ваше самочувствие, мисс Грюм?

«Самочувствие? — вяло подумала я и решила: — Дерьмово. Ощущаю себя фестральим навозом».

И сама не заметила, как произнесла это вслух. С соседних коек послышалось сдавленное хихиканье. Помфри цыкнула на весельчаков и снова сконцентрировала всё своё внимание на мне:

— Как и ожидалось, небольшое помутнение рассудка, однако в пределах нормы, — кивнула целительница и протянула две склянки зелья. — Костерост и зелье Сна без сновидений, необходимо выпить их. Костерост ускорит заживление костей в местах переломов рёбер и рук, а зелье Сна без сновидений поможет уснуть и не терпеть ту боль, которая сопровождает этот процесс.

Я устало кивнула, и миссис Помфри сноровисто отправила мне в рот оба зелья. Я закашлялась — казалось, словно я выпила раскаленную лаву, настолько сильно Костерост обжигал рот и горло. Целительница удовлетворенно кивнула самой себе и направилась к выходу, пожелав спокойного остатка ночи.

— Пс-с! Эй, Агнес! — донесся до меня громкий шёпот, едва Помфри закрыла за собой дверь.

— А? — сонно хлопнула глазами я, пытаясь отыскать, откуда доносятся голоса.

— Это правда, что Поттер свихнулся… — произнесла первая показавшаяся рыжая голова.

— …и чуть не убил профессора Дамблдора? — продолжила вторая.

От таких новостей я даже передумала засыпать, так сильно удивилась этой информации.

— Кто вам это сказал? — так же шепотом спросила я, тем не менее широко зевнув в конце предложения.

— Мы слышали разговоры, что Поттер и Дамблдор в Мунго, и оба ранены, — сказал Фред, присаживаясь на краешек моей кровати. Джордж добавил:

— Рон знает, что произошло, но, похоже, с него взяли клятву молчать.

— А Рон?.. — начала я вопрос, но глаза невероятно сильно слипались, и окончание фразы произнесено не было. Однако близнецы догадались, о чем я хотела спросить.

— С ним всё хорошо. Заходил только для того, чтобы царапины обработать, — ответили мне. — Агнес, так что? …помог, это правда? …вы сражались?

Сознание медленно уплывало, целые куски предложений терялись и не долетали до меня. Блаженный покой звал к себе и манил, обещая моменты безмятежности.

— Да?.. У петуха три головы… — произнесла я и отправилась на зов Морфея под недоуменные взгляды близнецов.

— Она тоже… тронулась?.. — донеслось до меня перед тем, как я полностью погрузилась в сон.

На следующий день, едва я открыла глаза, перепуганный и белый как привидение и злой как мантикора, Аластор влетел в Больничное Крыло и, не слушая миссис Помфри, перенес меня домой.

В следующий раз в Хогвартсе я оказалась только в июне.

Примечания:

Итак, следующая часть будет от лица другого персонажа. Ваши предположения?

Кстати! Делюсь ссылкой на плейлист по работе. Большая часть вдохновения берется как раз-таки благодаря музыке ✨

https://music.yandex.ru/users/esitd/playlists/1006