Неизвестная родня 4. Кубок огня (джен)

Орион понимал, что поздняя ночь — это идеальный момент, чтобы проникнуть в ванную комнату старост. Все должны были спать, и это сняло бы напряжение с Невилла, который стоял на дежурстве. Невилл был не в восторге от того, что его разбудили так рано, но не мог спорить с логикой Ориона. Никто в здравом уме не стал бы вставать в такую рань, даже портреты хранили молчание.

Они молча шли, пока не достигли статуи Бориса Сбитого с толку. Оглядевшись, Орион нашёл нужную дверь, наклонился к ней и прошептал пароль. Дверь со скрипом открылась, и Орион на мгновение замешкался, прежде чем проскользнуть внутрь и запереть за собой дверь.

Он слышал истории о ванной комнате старост, но они не передавали всей красоты этого места. Просторная комната была мягко освещена люстрой со свечами. Всё было сделано из белого мрамора, включая пустую прямоугольную ванну размером с бассейн в центре комнаты с вышкой для прыжков в дальнем углу. По краям ванны было около сотни золотых кранов, каждый с драгоценным камнем разного цвета на ручке. На окнах висели длинные белые льняные занавески, а в углу лежала большая стопка пушистых полотенец. На стене висела единственная картина в золотой раме, на которой была изображена спящая на камне светловолосая русалка с длинными волосами, закрывающими лицо.

Орион сосредоточился на поставленной задаче и быстро подошёл к огромной ванне, которая напоминала бассейн. Аккуратно поставив яйцо, он открыл несколько кранов. Из одного крана вырвались розовые и голубые пузырьки размером с футбольный мяч, из другого — густая белоснежная пена, а из третьего — благоухающие фиолетовые облака, которые, казалось, плыли над поверхностью воды.

Учитывая размер ванны, она наполнялась довольно быстро. У Ориона было достаточно времени, чтобы взять полотенце и подготовиться, прежде чем закрыть краны.

«Сейчас или никогда», — подумал Орион, сбрасывая одежду и погружаясь в воду. Схватив своё золотое яйцо, он переместился в центр ванны, сделал глубокий вдох и нырнул под воду, открывая яйцо.

Не было ни криков, ни воплей — только хор жутких голосов, поющих из открытого яйца:

«Мы шлем тебе шлем зов чудесный наш,

Но на земле мы не поем.

Ведь дан тебе один лишь только час,

Чтобы найти, что скрыто у нас»

Ориону пришлось прослушать его три раза, чтобы убедиться, что он правильно всё понял. Подплывая обратно к поверхности, он жадно глотал воздух, как только выныривал из-под воды. Мысли путались, пока он выбирался из бассейна, вытирался и надевал одежду. С золотым яйцом в руке Орион выскользнул из ванной и присоединился к Невиллу, который с трудом бодрствовал, в коридоре.

— Ну? — Устало спросил Невилл.

— Ты был прав, — ответил Орион, когда они пошли дальше. — Это было по-русалочьи. Я должен найти русалов и вернуть то, что у меня собираются украсть.

Невилл нахмурился. — Украсть? Что ты имеешь в виду? Как твоя метла?

Когда они подошли к движущимся лестницам, настала очередь Ориону нахмуриться. — Я так не думаю. В песне это звучало более… э-э… не знаю… как жизнь и смерть? У меня есть час, чтобы найти его, иначе «оно» не вернётся. Метлу можно легко заменить…

— … но кого-то нет, — задумчиво перебил Невилл. — Что, если это человек?

Орион резко остановился. — Но дедушка никогда бы не позволил, чтобы кто-то пострадал…

— Я знаю, Ори. Я просто имел в виду, что даже если ты знаешь, что они не умрут, ты всё равно сделаешь всё возможное, чтобы вернуть их как можно быстрее, верно?

Орион снова пошёл вперёд. Он должен был признать, что Невилл был прав. Он сделает всё, что в его силах, чтобы спасти того, кто ему дорог.

— Значит, мне просто нужно уметь дышать под водой в течение часа и надеяться, что я не столкнусь ни с одним из существ в Чёрном озере, — сухо сказал Орион, когда они дошли до Большого зала и обнаружили, что он почти пуст, за исключением нескольких когтевранцев и слизеринцев. — Без проблем.

— Ты можешь просто использовать жабросли, — предложил Невилл.

Орион с любопытством взглянул на Невилла, когда они подошли к столу Гриффиндора. — Кажется, ты говорил, что на них не всегда можно положиться.

— Э-э-э, ну, некоторые говорят, что тип воды влияет на то, как долго будет жить жабросли, но не было проведено никаких исследований, чтобы доказать, так это или нет, — нервно сказал Невилл. — Я мог бы провести парочку экспериментов, если хочешь…

Они сели, и Орион попытался спрятать своё золотое яйцо. Последнее, что ему было нужно, — это чтобы кто-то подумал, что он выставляет напоказ своё положение чемпиона.

— Но ты же только что сказал, что исследования не проводились, — возразил Орион. — Нет, думаю, мне придётся найти другой способ. — Орион рассеянно начал раскладывать еду по тарелкам, глядя вдаль. — Остаётся только заклинание «головного пузыря» или трансфигурация в какое-нибудь водное животное.

— Если бы только твоя анимагическая форма могла дышать под водой, — с тоской сказал Невилл.

Орион уставился на Невилла, приподняв бровь. — Если бы это было так, то я не смог бы помочь Ремусу, когда он чуть не напал на Поттеров около шести месяцев назад.

Невилл закатил глаза. — В тот раз Тень был полезным, — признал он. — Просто сейчас пригодилось бы что-нибудь с жабрами.

Орион сдержал улыбку и положил на тарелку большую порцию яичницы. Он должен был признать, что анимагическая форма, зависящая от воды, помогла бы, но это означало бы, что он застрял бы во время первого задания. Тем не менее, Орион не мог не почувствовать себя немного увереннее теперь, когда он знал, чего ожидать от предстоящего задания. Он знал, что есть решение, которое играет на одной из его сильных сторон — очаровании. Теперь ему просто нужно было попрактиковаться.

* * *

Когда Орион и Невилл вернулись в гостиную Гриффиндора, казалось, что вся башня наконец-то проснулась. Гермиона уже сидела у камина с книгой в руках, а её волосы были распущены. Невилл не теряя времени, рассказал о своих утренних приключениях и о том, что они выяснили о втором задании. Орион не знал, радоваться или обижаться на изумлённое выражение её лица. В конце концов, это было не так сложно…

Чуть позже к ним присоединились Гайден и Рон, которые спешили поделиться подслушанным разговором между мадам Максим и Хагридом о том, что мама Хагрида была великаншей. Они были немного разочарованы, когда Орион, Невилл и Гермиона не сочли эту историю такой уж шокирующей. Честно говоря, Орион достаточно знал о волшебных существах, чтобы понимать, что в Хагриде есть немного крови великанов. Он просто не ожидал, что у такого добросердечного человека, как Хагрид, её так много.

— Ну, я подумала, что он, должно быть, такой, — пожала плечами Гермиона. — Я знала, что он не может быть чистокровным великаном, потому что они ростом около шести метров. Но, честно говоря, вся эта истерия вокруг великанов. Не могут же они все быть ужасными… Это то же самое предубеждение, что и у людей по отношению к оборотням… Это просто фанатизм, не так ли?

Рон посмотрел на Ориона в поисках помощи.

— Даже не начинай, — сказал Орион, поднимая руки в знак капитуляции. — Я последний, кто должен судить кого-то по крови. У меня отец — предатель крови, дядя — оборотень, а двоюродные сёстры в настоящее время находятся в Азкабане. Не всегда важно, с кем ты связан. Важно то, кем ты хочешь быть.

Рон в отчаянии всплеснул руками, но больше ничего не сказал. Теперь, когда Рождество закончилось, все, похоже, думали об одном и том же: наконец-то можно вернуться к домашним заданиям, которыми они пренебрегали в первую неделю каникул. Орион уже выполнил своё домашнее задание и воспользовался возможностью изучить варианты для второго.

Честно говоря, Орион знал, что заклинание «головы пузыря» — лучший выбор, но его нельзя было полностью отработать, если только он снова не проберётся в туалет для старост. Это было заманчиво, но в тот момент Орион действительно не мог позволить себе рисковать. В коридорах почему-то было больше народу, чем обычно. Из-за того, что многие остались на каникулы, многие чувствовали себя не в своей тарелке. Ему оставалось только ждать начала занятий, чтобы проверить, как он справляется с заклинанием.

Конечно, это означало, что у Ориона было достаточно времени, чтобы снова и снова слышать жалобы Гайдена на то, что Седрик и Чжоу снова и снова ходят по коридорам рука об руку. Это было довольно забавно, если подумать. Гайден никогда не разговаривал с Чжоу, но вёл себя так, будто проиграл Седрику в соревновании.

* * *

В первый учебный день Орион одним из первых покинул башню Гриффиндора, стремясь вновь отвлечься от мыслей о Турнире. Даже если это было возможно лишь с помощью землероек на уроке ухода за магическими существами. Однако, когда они пришли к хижине Хагрида, там их ждал сюрприз: ни землероек, ни Хагрида не было на месте. Вместо этого у входной двери стояла пожилая ведьма с коротко стриженными седыми волосами и ярко выраженным подбородком.

— Поторапливайтесь, звонок прозвенел пять минут назад, — рявкнула она на них.

— Кто ты? — выпалил Рон. — Где Хагрид?

— Меня зовут профессор Граббли-Планк, — быстро сказала она. — Я ваш временный преподаватель по уходу за магическими существами.

Орион уставился на неё, приподняв бровь. Он не мог представить, что могло случиться такого серьёзного, что заставило Хагрида пропустить то, что он любил больше всего на свете.

— Где Хагрид? — громко повторил Гайден.

— Он нездоров, — коротко ответил профессор Граббли-Планк.

В этот момент до ушей Ориона донёсся безошибочно узнаваемый смех Драко. Орион обернулся и увидел радостное выражение на лице Драко, а также остальных слизеринцев. Орион не сомневался. Такое выражение лица было у Драко только тогда, когда он знал, что ему что-то сошло с рук.

— Сюда, пожалуйста, — сказал профессор Граббли-Планк, прежде чем направиться к загону, где дрожали от холода лошади Шармбатона.

— Что случилось с Хагридом? — снова спросил Гайден, торопясь догнать профессора Граббли-Планк.

Орион, напротив, остался со слизеринцами. — Что ты сделал, Драко? — напряжённо спросил он.

Драко ухмыльнулся. — Я ничего не делал, — протянул он. — Скажем так, «Ежедневный пророк» узнал, что Хагрид не совсем человек, и общественность недовольна Дамблдором из-за этого.

Орион закрыл глаза и заставил себя сделать глубокий вдох. Это было плохо. Очень, очень плохо. В волшебном мире было много людей, которые разделяли точку зрения Рона на полукровок. Из-за них Ремусу было трудно найти постоянную работу, и они требовали уволить Хагрида. — Почему ты так упорно пытаешься разрушить жизнь всем вокруг? — наконец спросил Орион.

Драко сердито посмотрел на Ориона. — Ты никогда не меняешься. Ты всегда готов обвинить меня, даже когда я невиновен…

— Драко, ты никогда не был невиновен, — перебил его Орион. — Ты избалованный ребёнок, который отказывается брать на себя ответственность за свои поступки. Мой отец всегда учил меня, что упорный труд принесёт тебе уважение. Твой отец учил тебя, что всё можно купить, что не приносит ничего, кроме долгов для твоей семьи.

— Что там происходит? — громко спросил профессор Граббли-Планк.

— Ничего, профессор, — тут же ответил Орион и подошёл к дереву на краю леса, где был привязан большой и красивый единорог.

Орион не мог в это поверить. Был только один человек, который осмелился бы так открыто написать что-то против профессора Дамблдора, но это было невозможно. Рите Скитер было запрещено появляться на территории школы. Как она могла узнать о Хагриде?

— Что случилось? — пробормотал Невилл, как только Орион подошёл к нему.

— Позже, — процедил Орион сквозь зубы, взглянув на Гайдена, который выхватил у Драко сложенный лист газеты. — Или нет. Кажется, Рита Скитер узнала о происхождении Хагрида.

Глаза Невилла расширились. — Как? Хагрид никогда бы не…

— … если только он не знал, что она там, — перебил Орион. — Ты же знаешь Хагрида. Сколько раз он случайно проговаривался?

— Я… ну… ты прав, — признал Невилл. — И всё же… кто-нибудь бы заметил… Гайден и Рон видели её. Они были снаружи, когда Хагрид рассказал мадам Максим.

Орион задумчиво нахмурился. — Заклинание невидимости?

— Если бы всё было так просто, разве здесь не было бы толпы репортёров? — возразил Невилл.

Орион был вынужден признать, что Невилл был прав. Профессор Дамблдор, должно быть, сделал что-то, чтобы не подпускать репортёров к школе, но если это так, то как Рита Скитер об этом узнала? Это просто не имело смысла. Если только… нет, это невозможно. Профессор Дамблдор изменил бы защиту после того, что случилось с Питером Петтигрю… верно?

— Я не верю в это! — прорычал Гайден, присоединившись к Ориону и Невиллу. — Прочти это!

Невилл взял газетную страницу и быстро прочитал статью, прежде чем передать ее Ориону. — Это объясняет, почему Хагрид сегодня не преподает, — прямо сказал Невилл. — Он беспокоится, что мы ей поверим.

— Чертовски маловероятно, — проворчал Рон. — Никто в здравом уме не поверит ничему из того, что пишет Скитер.

Орион уставился на Рона, приподняв бровь. — Ты говоришь это сейчас, но что насчёт вчерашнего бала? — Кончики ушей Рона покраснели. — Что меня беспокоит, так это её последний абзац: «По странному стечению обстоятельств, Хагрид, как говорят, подружился с мальчиком, который помог Сами-Знаете-Кому лишиться власти, тем самым вынудив мать Хагрида, как и остальных сторонников Сами-Знаете-Кого, скрываться. Возможно, Гайден Поттер и его хороший друг, чемпион Хогвартса Орион Блэк, не знают неприятной правды о своём крупном друге, но Альбус Дамблдор, несомненно, обязан предупредить Гайдена Поттера, Ориона Блэка и их однокурсников об опасности общения с полугигантами.» Напечатав наши имена, она практически требует, чтобы мы вышли вперёд и доказали, что она неправа.

— Вы там внимательно слушаете? — резко спросила профессор Граббли-Планк и продолжила громко рассказывать о магических свойствах единорогов. Все понимали, что лучше не продолжать обсуждение до конца урока. По выражению лица профессора Граббли-Планк они поняли, что испытывали её терпение.

— Надеюсь, она останется, эта женщина! — воскликнула Парвати, когда урок закончился и они все направились обратно в замок на обед. — Я думала, что «Уход за магическими существами» будет похож на… настоящих существ, таких как единороги, а не на монстров…

— А что насчёт Хагрида? — сердито спросил Гайден, когда они поднимались по ступенькам.

— А что насчёт него? — жёстко спросила Парвати. — Он ведь всё ещё может быть егерем, не так ли?

— Парвати, — осторожно сказал Орион. — Чтобы оценить «настоящих существ», нужно узнать о «чудовищах».

Парвати открыла рот, но, похоже, ей было трудно найти изъян в логике Ориона. В конце концов, она сдалась и ушла с Лавандой в Большой зал.

— Хорошо сказано, приятель, — радостно сказал Невилл, похлопывая Ориона по спине. — Когда ты стал таким умным?

Орион пожал плечами, когда они вошли в Большой зал. «Ремус сказал что-то подобное, когда я спросил его о «чудовищах» много лет назад. Конечно, он использовал гораздо больше метафор и более громкие слова, но смысл тот же».

— Должно быть, это была неловкая беседа, — осторожно сказал Гайден, когда они сели за гриффиндорский стол.

— Не совсем, — с улыбкой ответил Орион. — Я был маленьким ребёнком, которому позволяли высказывать своё мнение. Я никогда не думал о Ремусе как о монстре. Он был — есть — моим дядей с заболеванием, с которым он живёт каждый день, хотя мне помогло то, что мне не разрешали видеться с Лунатиком, пока я не стал старше.

— Это был действительно хороший урок, — сказала Гермиона, присоединившись к ним. — Я и половины того, что профессор Граббли-Планк рассказал нам о единорогах, не знала… подумать только… — Она замолчала, заметив, что все смотрят на неё. — Что?

Орион и Гайден переглянулись. «Ты ей скажи», — сказали они одновременно.

Невилл вздохнул, вытащил из кармана Орионова плаща газетную вырезку и передал её Гермионе. — Мы уже всё обсудили и не понимаем, как Скитер могла услышать Хагрида, ведь ей запрещено находиться на территории школы, — сказал он скучающим голосом.

— Но… но — Гермиона заикалась, читая статью. — О! Я действительно ненавижу эту женщину! Как кто-то может получать удовольствие, разрушая жизни других людей?

— Отродье Скитер, — сердито ответил Гайден. — Что мы будем делать с Хагридом?

— На самом деле мы ничего не можем сделать, — рассудительно сказал Орион. — Нам не нужно беспокоиться о том, что Хагрид потеряет работу. Профессор Дамблдор никогда не прислушивался к прессе — особенно к Рите Скитер.

— Мы должны пойти к нему сегодня вечером, после гадания, и сказать, что хотим, чтобы он вернулся, — настаивал Гайден.

— Нет, — возразил Орион. — Давайте дадим ему несколько дней, чтобы он оправился от шока. Если он всё равно не вернётся к преподаванию, мы вправим ему мозги.

* * *

Однако Хагриду, по-видимому, требовалось больше времени, чем ожидалось. Он не возвращался на занятия, не появлялся за преподавательским столом во время еды и не открывал дверь, когда они пытались его навестить. Профессор Граббли-Планк продолжала вести уроки по уходу за магическими существами и, казалось, была в лучшем настроении теперь, когда никто не расспрашивал её о Хагриде.

К середине января, когда начались выходные в Хогсмиде, Ориону пришлось признать, что, возможно, пришло время пробраться в дом Хагрида. У него было ощущение, что если Хагрид до сих пор не показался, то и сам он не появится. Кто-то должен был заставить его понять, что важным людям всё равно, кто родители Хагрида.

Когда Орион шёл за Невиллом, Гермионой, Гайденом и Роном по холодной, мокрой земле к воротам, он не мог не бросить взгляд на дом Хагрида. Занавески были задернуты, из трубы не шёл дым, и снег вокруг дома не был потревожен. Если бы Орион не знал, что это невозможно, он бы подумал, что Хагрид покинул Хогвартс.

— Чёрт возьми! — воскликнул Рон, когда они проплывали мимо корабля Дурмстранга. Орион обернулся и увидел, как Виктор Крам, одетый только в плавки, спрыгнул с корабля в озеро.

— Он сумасшедший! — в шоке воскликнул Гайден. — Должно быть, там холодно, сейчас январь!

— Там, откуда он приехал, намного холоднее, — сказала Гермиона, проходя мимо них. — Полагаю, ему здесь довольно тепло.

— На что ты готов поспорить, что он ищет русалок? — пробормотал Невилл Ориону.

— Или он проверяет, как будет дышать под водой в течение часа, — возразил Орион. — Что бы это ни было, это не имеет значения. Я не собираюсь сравнивать себя с другими чемпионами. Моя цель — выжить в Турнире, а не выиграть его.

— Я знаю, Ори, знаю, — со вздохом сказал Невилл. — И всё же приятно помечтать: Орион Блэк, чемпион Турнира Трёх Волшебников.

Орион фыркнул. — Немного странно, что ты мечтаешь… на самом деле, пожалуйста, никогда больше не упоминай об этом.

— Очень смешно, — саркастически сказал Невилл. — Должен вам сообщить, что прошлой ночью мне приснился довольно странный сон о…

— Ори, это твой папа? — с любопытством спросил Гайден.

Проследив за взглядом Гайдена, Орион с изумлением обнаружил, что Сириус и Ремус уже проснулись и направляются к ним. Ни один из них не выглядел счастливым. У Ориона не было времени, чтобы придумать правдоподобную ложь, ведь они оба хотели обсудить только одну тему — его молчание. Сириус, вероятно, будет кричать, а Ремус постарается быть разумным, но это продлится лишь до тех пор, пока Орион не будет вынужден сказать им правду — что он не может им доверять.

— Что он здесь делает? — тихо спросила Гермиона.

— Может быть, он узнал, кто подкинул имя Ориона в Кубок, — с надеждой сказал Гайден.

— Э-э-э, привет, Сириус и Ремус, — громко сказал Невилл, как только Сириус и Ремус подошли достаточно близко. — Что привело вас в Хогсмид?

— Не сегодня, Невилл, — твёрдо сказал Сириус, не сводя сердитого взгляда с Ориона.

— Сириус хочет сказать, что мы сожалеем, что прерываем ваш визит, — спокойно вмешался Ремус, — однако нам нужно немедленно поговорить с Орионом.

Прежде чем Орион успел что-то сказать, чья-то твёрдая рука схватила его за плечо и направила к «Трём метлам». Его разум лихорадочно работал, напоминая ему, что его действия были лучшим выбором… другого варианта не было, верно? Сириус научил его этому. Если нет доказательств, значит, кто-то их создаёт…

Орион не поднимал глаз, пока его вели в «Три метлы» мимо столиков, занятых посетителями, и переполненного бара. Никто не остановил их и не задал ни одного вопроса, когда они прошли в отдельный кабинет в дальнем конце заведения. Орион старался не думать о том, как должно выглядеть лицо Сириуса, чтобы люди не пытались заговорить с ним. В обычных обстоятельствах Орион был бы рад такой «защите». Однако сейчас ему казалось, что он нуждается в защите от этой самой защиты.

— Сядь, Орион, — рявкнул Сириус, закрывая дверь и погружая комнату в темноту всего на мгновение, прежде чем Ремус молча зажёг все свечи в комнате. — Ты хоть представляешь, как мы волновались? Ни писем, ни сообщений из зеркала, а кто-то снаружи хочет твоей смерти? О чём ты только думал?

Орион, наконец, поднял глаза и встретился с яростным взглядом Сириуса. — Я подумал, что так будет лучше, — слабо сказал он. — Мы… мы просмотрели улики и… ты говорил, что идеального преступления не бывает...

— Какое это имеет отношение? — перебил Сириус.

— Я полагаю, Сириус, что Орион имеет в виду отсутствие доказательств того, кто ввёл его в Турнир, — спокойно сказал Ремус. — Похоже, Орион опасался, что там есть… есть шпион, и этот шпион — часть нашей команды. Он прервал связь с нами, чтобы проверить теорию и доказать, что его опасения были напрасными.

Сириус, казалось, тут же сник, и на его лице гнев сменился усталостью. — Ори, я уже проверил всех в команде. Кингсли на самом деле последние несколько недель проверял тех, кто занимает высокие должности в Министерстве. Нам просто нужно быть осторожными, чтобы никто не заподозрил, чем мы занимаемся, особенно Фадж.

— Но в Хогвартсе недавно не было никого из Министерства, — возразил Орион, — если не считать Перси, но он был бы ужасным шпионом. Гайден сказал, что он всё время говорил о своём повышении.

— Повышение? — с любопытством спросил Ремус. — Перси — помощник Крауча. Какое повышение он может получить?

Орион неуверенно пожал плечами. — Гайден старался не обращать на него внимания большую часть вечера. Думаю, мистер Крауч не справляется со стрессом, поэтому Перси взял на себя часть его обязанностей — например, пришёл на Святочный бал.

Сириус и Ремус обменялись настороженными взглядами.

— Кингсли уже допросил Барти? — спросил Ремус.

— Крауч никогда не бывает в своём кабинете, — с подозрением сказал Сириус. — Крауч никогда не перекладывает ответственность на других, и он бы никогда не позволил выпускнику школы занять его место на публичном мероприятии.

— Если только он не болен по-настоящему, — возразил Орион. — Папа, ты всегда говорил, что самый большой недостаток мистера Крауча — его гордыня. Неужели он действительно публично признает, что не справляется со своими обязанностями после того, что случилось с его сыном?

— Не публично, — задумчиво согласился Сириус. — Но это не значит, что мы не должны его проверить. У него нет семьи — никто не заметит изменений в его поведении теперь, когда он уволил своего домового эльфа. Он действительно идеальный кандидат для Империуса.

— Но если это, правда, тогда почему он держится в стороне? — Нахмурившись, спросил Орион. — Разве он не должен пытаться повлиять на результат?

— Он должен был это сделать, если такова была конечная цель его контролёра, — мягко ответил Ремус. — Помни, Ори, мы до сих пор не знаем, зачем тебя включили в Турнир. Есть большая вероятность, что это было сделано для того, чтобы причинить тебе вред.

— Тогда нам нельзя терять время, — твёрдо сказал Сириус. — Я попрошу Кингсли и Эвелин сосредоточиться на Барти. Даже если он не шпион, что-то здесь не так.

— А что, если Барти не имеет к этому никакого отношения? — возразил Ремус. — Ты сильно рискуешь, полагаясь на догадку, Сириус.

— На данный момент это всё, что у нас есть, — настаивал Сириус. — Если у вас есть идеи получше…

Ремус вздохнул, садясь рядом с Орионом. — В этом-то и проблема, — признался он. — Я не знаю. Мы все разочарованы, но это не значит, что мы должны начинать быть безрассудными. Охотиться за Барти Краучем, из всех людей ... Сириус, ты хоть представляешь, что может случиться с тобой — со всей командой, если ты ошибешься?

Сириус уставился на Ремуса, приподняв бровь. — Вот почему это должны быть Кингсли и Эвелин. Кингсли не так известен в моей команде за пределами Аврората, а у Эвелин есть связи через её семью. Вот почему существует моя команда, Ремус. Мы уже много лет, идём по следу Волан-де-Морта. Руфус знает об этом. Он признаёт, что Волан-де-Морт всё ещё на свободе, и доверяет мне, что я сделаю всё возможное, чтобы устранить эту угрозу.

Ремус вздохнул и провёл рукой по своему смиренному лицу. — Тогда, думаю, мне пора поговорить с Дамблдором. Если кто-то настолько могущественный, как Барти Крауч, работает на Волан-де-Морта, то Ориону понадобится больше защиты, даже если это будет просто патрулирование коридоров.

— На самом деле, это неплохая идея, — задумчиво сказал Сириус. — Как бы я ни был благодарен Грюму за то, что он в Хогвартсе, он все еще человек Дамблдора. Сначала он доложит обо всем Дамблдору. У нас нет времени на "вторые шансы" Дамблдора.

Орион уставился на Сириуса широко раскрытыми глазами. Он никогда не слышал, чтобы его отец критиковал методы профессора Дамблдора. Орион разрывался между желанием защитить профессора Дамблдора и согласиться с Сириусом. Он понимал, что есть черта, которую нельзя пересекать, иначе в итоге ты станешь не лучше тех, с кем сражаешься, но в отчаянные времена нужны отчаянные меры. Им нужны были ответы — зацепки — всё, что могло бы привести их к финалу, и они не собирались получать это, предлагая лимонные дольки.

— Полагаю, мне придется воздержаться от упоминания об этом, — сухо сказал Ремус. — Ты уверен, что хочешь это сделать, Сириус? Как только мы начнем идти по этому пути, я сомневаюсь, что мы сможем когда-нибудь вернуться назад.

Сириус разочарованно выдохнул. — Не то чтобы я собирался начать применять непростительные заклятия!

— Я понимаю это, — спокойно сказал Ремус. — Я просто хочу убедиться, что ты понимаешь последствия своих действий. Мы все знаем, что что-то грядет — все признаки налицо. Вопрос в том, действительно ли мы хотим отказаться от него, зная, что нам, несомненно, понадобится его руководство?

Сириус недоверчиво уставился на Ремуса. — Наставления или приказы? — переспросил он. — Ремус, всё изменилось. Я не могу быть солдатом Дамблдора, когда командую собственной командой.

— Э-э-э… папа? Ремус? Разве это не так уже давно? — осторожно спросил Орион. — Каждый раз, когда я просил тебя о помощи, ты проводил собственное расследование. Тогда ты никогда не слушал, что говорит дедушка.

Сириус и Ремус на мгновение уставились на Ориона, а затем переглянулись. Наконец Ремус вздохнул и провёл рукой по волосам. — Наверное, я долго это отрицал, — неохотно сказал он. — Как всё так усложнилось?

Орион бросил на Сириуса нервный взгляд. Было ясно, что оба Блэка не были уверены, был ли вопрос риторическим.

Когда все немного успокоились, Ориону позволили уйти, как только он пообещал чаще общаться с Ремусом и Сириусом. Он должен был признать, что, хотя ситуация и казалась ещё более серьёзной, Орион почувствовал, как с его плеч свалился огромный груз. Сириус, Ремус и команда были в безопасности. Никто не пострадал.

Выйдя из приватной комнаты, Орион без труда выскользнул из «Трёх мётел» незамеченным благодаря громкой болтовне, которая, казалось, доносилась из дальнего угла. На мгновение Ориону показалось, что он услышал голос Риты Скитер, и это заставило его ускорить шаг. Последнее, что ему было нужно, — это оказаться загнанным ею в угол. В данный момент он мог сдерживать свой гнев, но одной мысли об её статье о Хагриде было достаточно, чтобы вывести его из себя. Он ненавидел людей, которые играют на страхах. В некотором смысле они ничем не отличались от Волан-де-Морта.

Вскоре Орион вернулся в Хогвартс. В коридорах, как он и надеялся, было тихо и почти никого не было. Это был его шанс. Он сразу же направился в туалет для старост на пятом этаже. Он собирался освоить заклинание «головного пузыря», а затем провести остаток времени перед вторым заданием, практикуясь в произнесении заклинаний беззвучно. Он собирался подготовиться и набраться уверенности, чтобы потом сосредоточиться на окружающей обстановке и выяснить, кто стоит за всем этим беспорядком.

* * *

Тьма опустилась задолго до того, как Орион вышел из ванной старост с мокрой и сморщенной кожей, но с чувством облегчения. Ему удалось не только наложить сильное заклинание «головного пузыря», но и сделать это бесшумно и под водой. Орион знал, что из-за всех этих существ в озере есть вероятность, что пузырь лопнет. Не было бы ничего хорошего, если бы он нашёл русалок и утонул на дне озера.

Коридоры были переполнены учениками, которые направлялись в свои гостиные. Судя по их медленному шагу, он, вероятно, только что пропустил ужин. Никто не обращал на него внимания, пока они разговаривали о Хогсмиде, Турнире или о последней статье в «Ведьминском еженедельнике». Для них всё было так привычно… Они были такими же, как все.

Орион боролся с завистью, которая сжимала его желудок. Этот год должен был стать обычным, но, похоже, в Хогвартсе у него никогда не будет обычного года.

Из-за того, что все направлялись в гостиную Гриффиндора, было трудно разглядеть кого-то конкретного. Орион надеялся увидеть кого-нибудь, кто знает, где Невилл и Гермиона, но из-за высоких учеников шестого и седьмого курсов это было сложно. Возможно, именно поэтому его чуть не сбила с ног появившаяся из ниоткуда Роуз.

— Где ты был? — спросила Роуз, подняв взгляд, в её карих глазах читалась мольба.

— Работаю над вторым заданием, — осторожно сказал Орион, высвобождаясь. — Все знали, что мы разделимся в Хогсмиде. Где Невилл и Гермиона?

Роза разочарованно фыркнула. — Вон там, у костра, — сказала она и потащила его сквозь толпу. — Они уже некоторое время тебя ждут.

Конечно же, Гермиона и Невилл сидели на диване перед камином, а Гайден и Рон только что начали играть в «взрывающуюся хлопушку» на полу.

— Орион! — с облегчением воскликнула Гермиона, как только заметила его. — Ты не поверишь, что случилось в Хогсмиде!

— Пусть он сядет, Гермиона, — устало сказал Невилл, прежде чем сосредоточиться на Орионе. — Гермиона поговорила с Ритой Скитер в «Трёх метлах».

Орион медленно сел в кресло у камина и быстро отодвинулся в сторону, когда Роуз быстро села на подлокотник. — Насколько всё плохо?

Гермиона фыркнула. — Не так плохо, как могло бы быть. Я имею в виду, честно говоря, у этой женщины нет ни капли порядочности. Она уже нашла свою следующую жертву — Людо Бэгмена. Он был в «Трёх метлах» с какими-то гоблинами…

— Гоблины? — перебил Орион. — Что гоблинам делать в Хогсмиде?

— Бэгмен сказал, что они ищут Крауча, — ответил Гайден.

Орион с интересом наклонился вперёд. — Нет, если бы они искали мистера Крауча, то были бы в Министерстве. Вы слышали, что говорили гоблины?

— Нет, — признался Невилл. — Но они не выглядели слишком довольными, когда Бэгмен отвёл Гайдена в сторону.

Гайден поморщился. — Он просто хотел узнать, как у тебя дела с яйцом, Ори, — тихо сказал он. — Я сказал ему отвалить.

Орион откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на Гайдена. Людо Бэгмен явно лгал о гоблинах, а значит, не хотел раскрывать, зачем они на самом деле пришли. Внезапно Ориону в голову пришла мысль. Что, если Людо пытался повлиять на исход Турнира не для того, чтобы помочь кому-то, а для себя? Что, если он заключил пари на Турнир с гоблинами? Теперь это больше похоже на Людо Бэгмена, на которого жаловался Сириус.

Конечно, это также означало, что ещё один человек был исключён из списка подозреваемых.

— Я всё равно считаю, что тебе следовало держать рот на замке, Гермиона, — сказал Рон, нарушив молчание.

— Я согласен с Роном, — добавил Невилл. — Рита Скитер живет для того, чтобы вызывать реакцию у людей. По сути, ты дал ей то, что она хотела, и обеспечил основу для ее следующей статьи — ты .

Гермиона усмехнулась. — Ей нечем мне угрожать. Мои родители не читают «Ежедневный пророк».

— В любом случае, — громко сказал Гайден. — На обратном пути мы заехали к Хагриду. Он немного не в себе, но, по крайней мере, согласился вернуться и преподавать. Я также сказал ему, что ты почти закончил с яйцом… Надеюсь, это нормально.

Орион моргнул. — Э-э-э… всё в порядке. На самом деле я искал вас всех по этой причине. Мне нужна небольшая помощь, чтобы подготовиться.

— С помощью заклинания «головы пузыря»? — в замешательстве спросил Невилл.

— Э-э-э, нет, — сказал Орион, потирая затылок. — Думаю, с этим я справлюсь. Мне нужно научиться произносить заклинания беззвучно, чтобы я мог колдовать под водой.

Гермиона ахнула. — Но… это материал для шестого курса, и даже тогда на его освоение уходят годы!

Орион вздохнул. — Я знаю, это невероятно, но я все равно должен попытаться, — настаивал он. — Послушай, первое задание было в основном удачным. Я не могу ожидать, что это повторится. Учитывая ситуацию в озере, мне нужно быть в состоянии защитить себя.

Гермиона выглядела немного смущённой, а Гайден и Рон нервно переглянулись.

-Чем мы можем помочь? — решительно спросил Невилл.

Орион с облегчением улыбнулся. — Дуэль со мной. Заставь меня сдаться. Я знаю, что профессор Дамблдор никогда бы не позволил, чтобы кто-то серьёзно пострадал, но если мне придётся спасать кого-то, я должен быть в состоянии защитить себя и своего заложника.

— Я в деле, — с улыбкой сказал Гайден. — Возможно, это единственный раз, когда я смогу победить тебя в дуэли.

— Я тоже, — произнесла Гермиона с виноватым видом. — Всё, что тебе нужно, Орион. Мы сделаем всё возможное, чтобы ты был готов ко второму заданию.

— И надрать всем задницы! — весело воскликнула Роуз.

— Роуз! — в шоке воскликнул Гайден. — Что бы сказала мама?

Роуз, приподняв бровь, уставилась на Гайдена. — Что ты говорил на прошлой неделе? Что-то о Чжоу...

— Хорошо, хорошо! — поспешно перебил её Гайден, поднимая руки в знак капитуляции. — Ты победила. Я буду молчать.

Роуз гордо улыбнулась и толкнула Орион в бок. — Грустно, правда? — тихо спросила она. — «Мальчик-который-выжил» боится собственной матери.

Орион в замешательстве уставился на Роуз. Он не мог объяснить, почему, но ему показалось, что Роуз пытается что-то сказать, но не может произнести ни слова. Орион отбросил эту мысль. Он не думал, что когда-нибудь сможет понять Поттеров.