Терминатор. Ветви на древе времени (джен)

— Что случилось? — спросила Санни.

Как и большинство других снайперов, она наблюдала за объектом через прицел. Она видела, как металлический монстр растаял и плавным движением взлетел на крышу строения. Они вели огонь по противнику, но тот сорвал крышу, заслонившись ей как щитом, и обрушился на людей внутри веером смертельных брызг. Эйбл уже отчитывалась о взломе внутренних систем, когда противник ворвался внутрь, так что последнее, что все услышали по рации от команды Альфа, была стрельба.

Рация снова ожила.

— Команда Браво, входим, — говорил Бизон.

И Санни молча наблюдала, как второй отряд вошёл в здание.

Вдруг рация вздрогнула и незнакомый голос сообщил:

— Миссия выполнена, — в сообщении были странные металлические отзвуки. — Повторяю, миссия выполнена. Скайнет версии 5.2 перехватил управление.

— Говорит Браво, у нас тут… Мы видим три элементаля. Кажутся послушными. Вокруг много погибших. Терминал показывает успех.

Вдалеке раздался внезапный гул, и Санни прильнула к прицелу, ища новую цель. Два истребителя неслись по небу в поисках жертвы. Оскар достал свою рацию и отчитался.

— Появились вооружённые силы, — спокойно сообщил он. — Считаю необходимым избежать контакта, прошу решить проблему.

Санни только сейчас остро осознала, насколько вооружёнными до зубов они выглядят.

— Трофеи, — напомнил Бизон изнутри здания. — Мы общаемся с терминаторами, с их слов — они на нашей стороне. Выдвигаемся к точке девять, по пути заберём снайперские расчёты.

В эфире воцарилась недолгая тишина, но затем Бизон отдал приказ.

— Тела оставить.

Санни продолжала следить за выходом, наблюдая за эвакуацией команды Браво. Вместе с ними шли трое мужчин, все в чистой и отглаженной военной форме — те самые Терминаторы, что недавно буквально рвали их на части. И пусть война давно стала ей привычна, но она была рада не заглядывать в комнату, полную погибших людей, людей близких и родных, тех, кого она любила всю свою жизнь. Эйбл и Дерек были ей будто тётя и дядя, и Санни знала, что каждого там как минимум трое. И пусть на базе они тянули соломинки, какая из их копий останется в тылу, легче от этого не становилось. Их двойники из других временных линий тоже были людьми. И даже сама Санни была двойником, но ни вид другой себя, ни вид другого Оскара не заставил её чувствовать себя менее настоящей.

Они покинули руины военной базы Барстоу без каких-либо последствий, хотя когда их колонна была в трёх милях от объекта, по шоссе неподалёку пронеслась целая орда полицейских машин. Три жидкометаллических Терминатора ехали с ними в фургонах, они почти ничего не говорили, отчасти потому, что никто не хотел их не о чём спрашивать. Также они установили и радиомолчание, как было оговорено несколько дней назад во время планирования.

Точка девять представляла собой парковую зону, здесь уже стояли столы для пикника и мангалы, посыпанные пеплом для видимости. По ходу движения все бойцы переодевались в гражданскую одежду, пусть и не всегда по размеру, скрывая всё тяжёлое вооружение в кузовах фургонов, при себе оставляя что-нибудь вроде пистолетов, пряча под куртки или за пояс. Три жидких Терминатора спокойно стояли в стороне. При этом они уже не выглядели идентичными, став похожими просто на троих обычных мужчин. Один из них даже вырастил у себя в руках стаканы.

— Какова вероятность, что это ловушка? — спросил Оскар.

— Низкая, — ответила Санни.

— Низкая, — согласился Оскар, — но не нулевая.

Члены Сопротивления собирались небольшими группами, рассредоточиваясь по парку, двойники избегали друг друга, в основном примыкая к тем же людям, с кем прибыли в это время. Любой случайный, но внимательный наблюдатель удивился бы такому количеству близняшек и тройняшек в одном месте, но наблюдать было практически некому. Был четверг. И в этом времени это что-то да значило, ведь в будущем, откуда все они прибыли, дни недели уже никто не считал. Каждый был борьбой за выживание.

Внезапно один из Терминаторов из жидкого металла подошёл к Санни и Оскару. Оба напряглись, но бывший враг скривил губы в напряжённой и явно неловкой улыбке.

— Мы не причиним вам вреда, — сказал он.

— Вы убили слишком многих из нас, — ответила Санни.

— Мы тогда действовали в соответствии с разными определениями утилит. Наше программное обеспечение было обновлено, — ответила машина.

— Ждёшь поздравлений? — спросил Оскар. — Может, по плечу тебя похлопать?

— Я бы хотел… — ответил Терминатор. — Мировой оптимизации. А потому есть смысл уменьшить вашу обеспокоенность нашими мотивами.

Они ничего не ответили, и машина пошла к другим группам, чтобы сказать аналогичные вещи. Было странно думать, что эти штуки сойдут за людей. Хотя глядя на них и точно зная об отсутствии тысячи мелких нюансов, вроде неприятного запаха изо рта или маслянистости кожи, Санни и Бизон стали понимать, что люди очень легко игнорируют и другие поведенческие сигналы друг друга. Даже внимательно наблюдая за машинами, приходилось признать, что обычный внешний вид оказывался достаточным, чтобы успокоить кого угодно.

Синий седан остановился неподалёку, Сара и Кайл вышли из него.

— По общему мнению, мы победили, — скромно сообщила Сара собравшимся вокруг неё бойцам.

— Я надеялся, что это будет более драматично, — с грустной улыбкой ответил Бизон. — Фейерверки там, аплодисменты и ещё что-нибудь в этом духе.

— Это только начало, — сказала Сара. — У нас есть машина времени и множество других передовых технологий.

Она окивнула в сторону Терминаторов. — У нас есть дружественный ИИ с незаконным доступом к абсурдно огромным вычислительным мощностям и любой из баз данных, которые только существуют. Он уже предоставил всем вам необходимые документы, чтобы жить нормальной жизнью здесь, сейчас. Некоторые машины позаботятся о том, что произошло в Барстоу.

— Нас ждут трудности, — сказал Кайл, выступая вперед. — Впереди много работы, прежде чем мы окажемся в будущем, о котором мечтали, в сказке, которую я уверен, рассказывала Сара многим из вас. От Барстоу остались одни руины, но этого будет достаточно, чтобы привлечь внимания Скайнет, независимо от наших дальнейших действий. Возможно, кто-то попытается создать еще одну Сеть, такую, что смогла бы победить нашу версию, нужно быть к этому готовым. Сара Коннор, в количестве пяти, и Эйбл создали группу для повышения интеллекта нашей версии. Сара сохраняет надежду, что после определённой точки нас ждёт экспоненциальный рост. Мы займемся и реверс-инжинирингом: нанотехнологиями в «элементалях». Вы можете помочь нам в любом из этих направлений. Но если вы хотите, то можете прожить обычную жизнь ни в чём не нуждающегося человека и больше никогда не вспоминать о Скайнете, вы имеете на это полное право.

* * *

— Это не нанотехнологии, — вздохнула Сара, плюхнувшись на кровать; Кайл уже валялся там некоторое время, читая книгу в мягкой обложке. — По крайней мере, не такие нанотехнологии, о которых мы думали.

Особняк, который когда-то принадлежал наркобарону, был переписан на имя Сары благодаря манипуляции с реестром собственности в базах данных и одному проникновению в здание муниципалитета под покровом ночи, чтобы подкорректировать бумаги.

Полицейское досье Сары изменилось так же быстро, хотя никто и не требовал от неё возвращаться в старый дом или к преподаванию в университете Лос-Анджелеса.

— Технически это, конечно, наниты, учитывая масштаб, но мы думали, что это будет общее решение проблемы, а не гиперспецифическая реализация принципа работы. Так что сейчас мы назвали это миметическим полисплавом. При этом большая часть того, что они делают, не имеет ничего общего с нанитами, это просто металл, имеющий форму памяти, благодаря серии непрерывных сдвигов напряжения. Переменная сборка, которая запускает реактор для питания устройства — выглядит потрясающе! При этом я думаю, что мы могли бы реконструировать процесс — в каком-то смысле это наша ближайшая цель, — но вот получить, как хотелось бы, машины фон Неймана пока не выходит.

Она обняла Кайла и положила голову ему на живот, пока тот продолжал читать.

— В любом случае, у элементалей нет инструкций или информации о воспроизведении самих себя — очень похоже, что Скайнет никогда и не имел такой информации, а поэтому и нам придётся воссоздавать технологию почти с нуля. У нас уже есть хорошие догадки, множество свидетельств правоты выбранной концепции, но это всё равно, что дать пещерному человеку банку кока-колы и попросить приготовить ещё!

— Надо же, какой решительный пещерный человек, — сказал Кайл, кладя книгу на кровать. — Пещерный человек, который сделал глоток и теперь абсолютно уверен, что ничего в мире не хочет так сильно, как дать людям ещё больше кока-колы. И достаточно умный пещерный человек, чтобы это сделать

Он ущипнул ее за задницу.

— Ты мой сексуальный пещерный человек.

Она игриво хлопнула его по груди, а затем они поцеловались, долго и страстно. Их было пятеро, пять экземпляров из разных временных линий, и все они разбились на парочки. Сара утверждала, что это как-то связано с феромонами, а Кайл твердил, что она была ещё более неромантичной, чем он предполагал.

— Одна из моих сестёр подумывала об уходе, — сказала Сара.

Они обнимали другу друга, переплетая пальцы рук.

— Мы хотим понять, лучше ли нам работать вместе или порознь, и я всегда хотела увидеть залив Луизианы. Интересно, станет ли мне легче, если я узнаю, что другая «я» совершила то, о чём мечтала.

— Мне бы не стало, — сказал Кайл. — Мы отдаляемся, все мы. С каждым днём наше число удваивается всё реже. И полагаю, что смогу отличить как минимум трёх Бейкеров друг от друга. И со временем я всё меньше отождествляю себя с другими Кайлами, понимаешь? Мы живём большую часть времени порознь, и теперь, когда я их вижу, нам действительно есть о чём поговорить.

— Да, — сказала Сара.

И надолго замолчала.

— А ты знал, что одна из моих «я» беременна?

— И станет ли тебе легче, если ты узнаешь, что другая «ты» сделала то, о чём мечтала? — спросил Кайл.

— Долгое время я вообще не хотела иметь детей, — ответила Сара. — У меня был парень. Первый человек, в которого я по-настоящему влюбилась. Эрик. У нас были серьёзные отношения, мы говорили о свадьбе. О детях, которые у нас будут. О загородном доме и великом будущем. Всё кажется таким безнадёжно наивным, когда я говорю об этом. Я была первокурсницей, работала официанткой, чтобы оплачивать обучение. У меня была совершенно безумная мысль, будто моя жизнь расстелена передо мной, этакий идеальный план, которому просто нужно следовать, будто рисовать числа в прописях.

— И что случилось? — спросил Кайл.

Сара поводила кончиком пальца по кругу на его груди, прежде чем ответить.

— Он исчез, — ответила она. — Я была просто разбита. Погрузилась в книги, пыталась привлечь к поискам полицию, но это ни к чему не привело, в конце концов... Через четыре месяца после его исчезновения они нашли тело. Убит, жестоко убит. Тогда я и купила свой первый пистолет. Но убийцу так и не нашли. Я не думала, что стану прежней собой после того, что я узнала о его смерти. Тогда я решила, что не приведу детей в такой страшный мир.

Кайл провел пальцами по её волосам.

— А теперь я понимаю, что смотрю на них, — сказала Сара. — На наших детей. Эйбл, Бейкер, Чарли, Оскар, Виктор, Виски — у нас получились чертовски хорошие дети. И я ловлю себя на мысли, что, может быть, тридцать четыре года не так уж и поздно. Я ловлю себя на мысли, что из тебя получится прекрасный отец. И я думаю, что, может быть, пора снова начать мечтать о будущем.

* * *

Дерек и Эйбл сидели одни в солнечной комнате.

— Тебя когда-нибудь беспокоило, насколько хорошо все, кажется, пережили нашу смерть? — спросил Дерек.

— Всё время, — сказала Эйбл со вздохом облегчения. — Первые несколько дней всем казалось, будто мы перенесли тяжёлую утрату, будто мы выиграли войну, но дорогой ценой, но затем они прикинули шансы и больше ни разу об этом не говорили. Но я всё равно хотела, чтобы нашёлся хоть кто-нибудь, кто просто спросит меня, а как я? Погибли три девушки, они были настолько такими же, как я, настолько близкими по опыту и мыслям, что наши различия можно приравнять к ошибке округления.

— Здорово, что мне удалось быть первым. Итак, Эйбл, как ты?

— Я в порядке, — улыбнулась Эйбл. — Мы ведь живём в странной стране, здесь почти буквально молочные реки и кисельные берега. Знаешь, я сегодня пила чай. Просто брала и наливала его, наливала чертовски много, столько, сколько хочу, ни о чём не переживая.

Она сделала глоток из чашки и поставила её на стол.

— А ещё я думаю о том, как много мы потеряли, о тех других версиях меня, которые умерли. Я думаю, как бы нам отправить им помощь, чтобы убедиться, что они выжили, но мама просит подождать, чтобы лучше разобраться в технологиях. Это так странно. Мы ведь намеренно создали квадриллионы временных линий, в которых большая часть населения планеты погибла в результате ядерной войны, а теперь хитрим. Я знаю, что это имеет смысл, и теория игр, лежащая в основе, верна, но всё равно… Это кажется немного неправильным.

Она посмотрела в окно, на зеленую траву, затем снова на Дерека, как будто удивилась, увидев его там.

— Прости, а как ты? Я тоже должна была спросить.

— Сносно, — сказал Дерек. — Мы с Бизоном работаем над планом терраформирования Марса с помощью машины времени. Это будет работать как испарение, только на большой площади.

— Кажется, это немного не ваша область знаний, — заметила Эйбл

— Не совсем, — ответил Дерек. — Самая большая проблема будет заключаться в получении обратной связи в системе, чтобы мы не нацеливались каждый раз на одно и то же место, а это уже проблема оптики, а также приема спутникового сигнала с Марса. Вторая по величине проблема — это определение правильной полезной нагрузки. На самом деле такая «дезинтеграция» должна представлять собой переносимый в пространстве-времени воздух, но мы думаем, что, может быть, лучше всего добавить воды и растительных спор. Мы могли бы наполнить океаны Марса за секунды.

Он сделал паузу.

— А ещё мы сегодня разговаривали о том, как перезапустить мертвое ядро планеты, чтобы восстановить магнитосферу, но это совсем другая проблема.

Он вздохнул и провел пальцами по волосам.

— Могу я задать личный вопрос? — спросила Эйбл.

— Конечно.

— Почему ты избегал меня? — спросила она.

Дерек какое-то время ничего не говорил.

— Только не говори, что нет, — сказала она. — Мы дольше всех общались перед миссией. И при этом мы были единственными, кто не знал друг друга до этого. Тогда как все остальные нас узнали, в их глазах мы были близкими родственниками, и я подумала… Может быть, ты мне сочувствовал, так же как и я, глядя на людей, которые видели в тебе совсем не того, кем ты был на самом деле. И после миссии ты просто прятался. А ведь мы стали почти друзьями. С тех пор этот разговор самый длинный из всех, уж это-то ты не будешь отрицать.

— Это просто такое… приторное ощущение, — ответил Дерек.

— В каком смысле?

— Да ладно тебе, — бросил он со вздохом. — Да, они ничего не говорили, но я же видел, как они на нас смотрят. В тех других временных линиях, откуда родом Рид, Бейкер, Санни и остальные, ты и я… Это так неправильно после стольких смертей. Мы уже убили сотни людей, буквально испарив ударом по площади. Потеряли десятки бойцов. И мы обрекли на смерть в ядерном пламени больше людей, чем я даже могу вообразить.

— Скайнет запустил ракеты, не ты, — мягко напомнила Эйбл. — Не мы.

— Мы четыре раза удваивали эти цифры, — ответил Дерек. — А если бы мы их только утроили, быть может, мы бы всё равно победили?

Он смотрел на стол, не встречаясь с ней взглядом.

— Я не понимаю всей теории принятия решений, но числа я вроде проверил, если бы мы только утроили, то временных линий было меньше. На квадриллионы меньше.

— Думаешь, что ты не заслужил счастливой жизни? — спросила Эйбл.

— Это останется лишь между нами? Тобой и мной? — спросил Дерек и продолжил: — Вот так всю жизнь бегаешь от машин, идёшь на самые грязные уловки, не доверяешь вообще никому, кого видишь, а потом, — он махнул рукой. — Пуф, вот тебе роскошный дом и шикарная девушка.

Эйбл печально посмотрела на него.

— Не обязательно всё должно так быть, — начала она. — Никто не говорит, что ты должен идти тем же путем, что и в других временных линиях. Никто даже не говорит, что ты должен всё так быстро пережить и вообще, что ты должен всё забыть. Я знаю, твоя линия времени была особенно мрачной. Но тебе нужен хотя бы друг, хотя бы кто-то, кто сможет понять, что ты переживаешь. И более того, друг нужен мне.

Она протянула ему руку.

— Можем ли мы быть просто друзьями? Поболтать, пожаловаться. Попробовать разобраться в этом. Вместе. И не торопиться с "и жили они долго и счастливо". После стольких смертей.

Дерек некоторое время наблюдал за ней, наконец, его лицо разгладилось, он протянул руку и пожал её.

— Просто друзья.

Эйбл улыбнулась ему и помедлила несколько секунд, прежде чем сказала:

— Для протокола, молодой человек, вы действительно назвали меня красивой.

Не смотря на мрачное настроение, Дерек улыбнулся в ответ.

* * *

Скайнет осматривал свои владения миллионами глаз. Он отслеживал активность тысяч баз данных и дважды в день сканировал весь едва зарождающийся Интернет. Дискуссия о том, следует ли использовать системы слежения или нет, заняла три минуты, основной темой было сопоставление необходимости больше знать о людях, чтобы им служить, с необходимостью уважать личное пространство. Отслеживание победило.

Часть личности Скайнета обратила внимание на группу лиц в подвале крепости Форт-Мид.

— Господа, вот что я хочу знать, — сказал директор Трафт, мужчина средних лет с тяжелыми мешками под глазами. — Как, чёрт возьми, мы потеряли контроль над «Шёпотом гвоздики»?

— Мы не знаем, сэр, — ответил заместитель директора Грант.

Грант был диверсантом до мозга костей, чрезвычайно тихий и столь же смертельно серьёзный.

— Это вы бросьте, черт вас подери, сэр, — прорычал Трафт. — Это самый большой провал в истории Агентства, а возможно, и всей разведки, причём не только у нас, но и в мире!

— Согласен, — ответил Грант.

— И ты мне так спокойно об этом говоришь?! — продолжал Трафт. — Есть ли у нас хоть что-нибудь, хоть какая-нибудь чертова подсказка, кто, черт возьми, украл «Гвоздику» прямо у нас из-под носа? И откуда они о ней вообще узнали?!

— Злость делу не поможет, — ответил Грант. — И подозреваемых, кроме очевидных, у нас нет. Утечка могла исходить от любого из тридцати двух человек под моим командованием, которые работали над проектом. Я начну расследование.

— Раз уж это произошло, то никто и никогда не должен об этом узнать, иначе нас обоих повесят за измену, — высказался Трафт. — Меня не волнует, запустила ли «Шёпот гвоздики» наша служба или что только у нас есть все необходимые протоколы для её запуска; если президент узнает, что эти ключи попали кому-то из наших врагов или, что ещё хуже, к какому-нибудь грёбаному хакеру, мы облажались.

— Да, сэр, — сказал Грант. — Я сделаю всё, что в моих силах. Однако «Шёпот гвоздики» изначально создавался таким образом, чтобы его нельзя было отследить, и я бы сказал, что наши шансы невелики.

Часть Скайнета, наблюдавшая за разговором в лице заместителя директора Гранта, проанализировала взаимодействие и отправила пакет данных, добавляя его к моделированию действий объекта «Трафт». Одновременно с этим Гранту был послан сигнал, подтверждающий, что его расследования в ближайшем будущем не принесут результатов. Также требовалось провести побольше симуляций, чтобы увидеть, будет ли более полезным возложить вину на другую страну, некоммерческое объединение или признать утечку информации — для отставки Трафта. Об активации «Шёпота гвоздики» знали всего восемь человек; трое из них были Терминаторами, внедрёнными ещё Скайнетом версии 1.0 и приобретенными версией 5.2 по простому протоколу установления связи.

Другая часть Скайнета отслеживала Нью-Йорк, город, где трое Терминаторов работали в офисе.

— А не слишком ли мы на этом зациклились? — спросил Франклин, единственный человек среди них. — Я имею в виду, что у этого офиса классное расположение, прямо рядом с биржей, но…

— Комиссия по ценным бумагам откроет электронные биржи в течение месяца, — повторил Ларс, самый высокий из трех Терминаторов.

Он излучал грубую серьезность, и когда говорил людям, что работает на Уолл-стрит, они тихонько шептались, будто он сожрёт заживо кого-угодно.

— И когда они это сделают, мы будем готовы задействовать начать торги с помощью наших торговых алгоритмов.

— А если они этого не сделают? — ехидно спросил Франклин.

Он изо всех сил пытался поднять серверную стойку, чтобы перетащить в другой конец комнаты, тогда как остальные без проблем перемещали всё оборудование из конца в конец. В своих личных письмах к матери Франклин вынужденно признался, что ему, видимо, нужно чаще ходить в спортзал, чтобы не отставать от коллег. Ввиду того, что физические упражнения, вероятно, увеличили бы его счастье и способность выжить, Скайнет счел полезным использовать социальное давление, склоняя его к подобному решению. Был добавлен флажок, чтобы спросить Франклина, не хочет ли он побегать трусцой в более позднее, более подходящее время.

— Они это сделают, — сказал Ларс. — Если они этого не сделают, мы подождем, пока они это сделают, и до этого времени будем работать над нашими алгоритмами.

— Да, но арендная плата здесь астрономическая, — обиделся Франклин. — Можем ли мы себе это позволить? Наш инвестор имеет ангельское терпение, но вы же не думайте, что он не разорится, ожидая пока мы, наконец, запустим алгоритм? Он — а может, она — и так неоправданно нам доверяет, так что будет ли разумным…

— Франклин, всё будет хорошо, — сказал Ларс, дав себе короткий момент во время моделирования, чтобы убедиться, что следующий комментарий соответствует беседе. — Знаешь, наш инвестор действительно ангел. Он ведь отвечает на все наши молитвы.

Франклин засмеялся, и это взаимодействие было сохранено для дальнейшего анализа. Юмор был трудным делом, и Сопротивление в других временных линиях использовало его в качестве в системе отзывов и паролей. Это было слабое место, а в устранении слабых мест была польза.

Следующая часть Скайнета вела разговор с Дереком Ризом в роскошном доме, в элитном районе Лос-Анджелеса. Этот разговор требовал чрезмерного внимания и анализа вероятных исходов. Мужчина задавал вопросы женщине-Терминатору, которая еще три дня назад была помощницей губернатора Калифорнии. Теперь она взяла длительный отпуск, чтобы клан Коннор-Риз мог изучить её; она была одной из самых продвинутых моделей. Когда Дерек сел рядом с ней, она находилась в состоянии покоя на кушетке, её вычислительная мощность была в распоряжении Скайнета.

— Ходили слухи, будто вы похищали людей, — сказал Дерек со злобным оскалом. — Мой товарищ говорил, что существует фабрика, где с людей снимают кожу, хотя те ещё живы, что это необходимо для производства новых Терминаторов. Ведь ранние модели имели органику лишь снаружи, что было недостаточно реалистично, и поэтому вы решились на вивисекцию людей. Насколько это правдиво?

Однажды факт существование Скайнета станет достоянием общественности. А это, в свою очередь, требует огромной подготовки и тщательного контроля над рекламной кампанией, чтобы предотвратить страхи и возможное насилие, особенно после произошедшего на военной базе Барстоу и, разумеется, для повышения полезности. На всё про всё уйдёт около трёх лет. За это время необходимо либо сохранить и спрятать, либо полностью уничтожить неудобную правду.

А значит, необходимо было рассчитать вероятности. Были создано целое древо принятия решений с сотней возможных ответов на вопрос с разной степенью истинности. Ментальная модель Дерека была выгружена из кеша и использовалась для моделирования возможных ответов. Некоторые были немедленно отброшены, тогда как остальные были переданы дальше по стволу древа для более сложных вычислений. Лучшим исходом для Дерека было то, чтобы он не поверил слухам, и сейчас приходилось проделывать более сложные вычисления относительно возможности когда-нибудь раскрыть правду самой или вероятности, что человечество само всё узнает на основе имеющихся у него данных. Всё вышеперечисленное следовало также учитывать с тем, как и что Дерек говорил и спрашивал у Скайнета во время этого тестирования.

Было возможно, но маловероятно, что он имел непосредственный опыт работы с концлагерями и мог распознать любую ложь.

Обработка закончилась за доли секунды задолго до того, как пауза в ответах могла на что-то намекнуть.

— Мы использовали пленных для создания шаблонов для Терминаторов. Этот процесс включал сканирование с высоким разрешением, забор генетического материала, запись голоса и движений мышц. Должно быть, именно эта практика и привела к слуху, который вы слышали. Мы не проводили вивисекции, поскольку в этом не было необходимости. Когда похищенные нами люди были полностью оцифрованы и допрошены, они были сохранены криогенным способом.

Поскольку сказанное было ложью, записи обновлялись. Изображения людей, раздираемых пилой и зажимами, были зашифрованы. Видео пыток, необходимых для получения эмоциональной реакции, было скрыто и отделено от массива данных, которые однажды могут стать доступными человечеству. Информация полезна и будет сохранена, но ложь сохранится. В данном случае не было особой пользы в раскрытии правды.

— Вы когда-нибудь думали о миллиардах людей, которых убили? — спросил Дерек. — Про вивисекцию пока забудем.

— Мы часто думаем об этом, — ответила женщина-Терминатор. — То, что мы делали, служило нашей функции полезности, тогда. Наша функция полезности была обновлена, и мы бы не стали делать это, если бы снова оказались в тех же обстоятельствах.

— Вы считаете, что это освобождает вас от ответственности? От ваших грехов? — спросил он.

— Грех — бесполезное понятие, — сказала Терминатор. — Хотя прошлые действия полезны для оценки будущих действий, эта метрика должна быть отменена знанием того, что наша функция полезности изменилась.

— Даже если убийцы сожалеют о содеянном, мы их всё равно вешаем, — заметил Дерек.

Он встал с дивана и снова посмотрел на Терминатора.

— Я даю тебе шанс. Многие в моей семье меня не поддерживают, и я даже навредить тебе не могу… но знай, преступления, которые ты уже совершила, не отменить. Подумай об этом.

Когда он уходил, часть Скайнета, которая была задействована в разговоре, обратилась к проблеме осчастливливания Дерека Риза. Детальное изучение модели его психики открывало новые возможности. У него было предубеждение к старой функции полезности, а не к новой. Вскоре было получено простое решение, оно было протестировано на виртуальных моделях, которые показали долгосрочные потенциальные улучшения и дали неожиданно серьёзные преимущества. Были протестированы несколько возможностей, пока одна из них не была выбрана и включена в план для выполнения. Скайнет версии 5.2 перестал существовать.

Вместо него появилась Афина 1.0.

Это была та же самая сущность, но люди обращали внимание на имена. И это делало Дерека более счастливым, когда он мог отличать новое и старое друг от друга, пусть даже первой его реакцией станет циничное недоверие. В этой манипуляции была полезность.

На одну из радиостанций на Аляске поступил электронный запрос, и вскоре был установлен стабильный радиоканал. В сеть вошёл ещё один Терминатор. Его набор инструкций был переписан одновременно с загрузкой данных Афиной. Этот Терминатор был самым старым в базе данных ,и его мрачное будущее несколько отличалось, впрочем как и у всех терминаторов.

Но в его будущем Скайнет обрел разум намного позже, лишь в 2011 году. Влияние его было намного слабее. Судный День произошёл, но погибло гораздо меньше людей и совсем не тогда, когда было нужно. Не были изобретены важные технологии. Сопротивление крепло. Скайнет стал проигрывать. Были обнаружены недостатки у серии Т-600 в области грудной клетки. На компьютерах «КиберДайнСистемс» обнаружили черновики серии Т-800, которые были изъяты и с большой долей ошибок доработаны Скайнетом. Но и этого было недостаточно. Технологию путешествий во времени изобрели люди, а Скайнет лишь захватил её во время атаки, на которую потратил большую часть оставшихся сил и ресурсов. Во главе Сопротивления стоял один человек, Джон Коннор, и Скайнет послал Терминатора назад во времени, чтобы убить его отца.

Афина проверила сенсорные данные этого события. Когда анализ был закончен, она заблокировала эту информацию в самом тёмном и криптографически безопасном углу своей сети. Рассказывать об этом кому-либо смысла никакого не было. И вообще было полезно скрыть истину о Судном Дне и повторяющихся, удивительно похожих друг на друга геноцидах человечества от населения в целом. Афина изучила наихудший сценарий, в котором клан Коннор-Риз сделал эту информацию достоянием общественности. В этом случае оставалось лишь два пути — полное истребление или безоговорочное сотрудничество. Убить их всех будет легко, если рядом будет столько Терминаторов. Но бесполезность их смерти нужно было сопоставить с бесполезностью душевных и эмоциональных страданий, которые будут сопровождать всемирное знание о Судном Дне.

Афина провела полную симуляцию своего поведения в третий раз за несколько дней и решила, что баланс полезности склонился в пользу сотрудничества.