Triquetra (гет)

— Хочется чего-то, сам не знаю чего...

— Ремняу-мяу!

Мф «Приключения домовенка»

— У нас нет будущего, – прошептала Эстель, уткнувшись в грудь Рэма. – Я не хочу, чтобы ты погиб!

— Лучше мне погибнуть, чем хоть минуту жить без тебя! – пылко произнёс Рэм и покрепче обнял девушку. Гроза не умерила своей силы, всё также завывал ветер, но жизни двух людей за несколько минут круто изменились. Теперь они связаны друг с другом. Теперь они едины.

— Я так хочу, чтобы сила Смерти исчезла! – горько произнесла Эстель и упавшим голосом добавила: – Но ведь это невозможно, не так ли?

— Вообще в магическом мире есть закон – магическая энергия не может исчезнуть бесследно, она только преображается в различные формы. Не представляю, как можно обойти закон... если только... – он осёкся.

— Если что? – с надеждой спросила Эстель.

— Константа сказала, что каждый из союзников получит награду – исполнение самого заветного желания.

Глаза девушки заблестели.

— Неужели?.. О, Рэм! Я мечтаю только об одном...

— Но исполнилось ли уже это желание?

— Не знаю, – протянула девушка.

Рэм задумался.

– Держи, – Люпин с серьёзным видом протянул девушке свою палочку. Эстель, недоумевая, приняла её.

— Зачем?

— Произнеси любое заклинание.

Эстель слегка нахмурилась и пожала плечами.

— Ну, Lumos!

Палочка задрожала и вспыхнула ярким светом, словно маленькое солнце. Эстель, вскрикнув, выронила палочку. Люпин зажмурился от нахлынувшего света. Палочка упала на землю и покатилась, словно светлячок.

— Я не понимаю... – Эстель переводила взгляд с палочки на Рэма.

— Твоё желание, помнишь? Ты говорила, что больше всего на свете мечтаешь быть волшебницей?

Эстель охнула.

— Не может быть! О Боже! – она бросилась на шею к Рэму и засмеялась. – Значит, я больше не Смерть?

Люпин прижал к себе самую огромную любовь в своей жизни. Её сердечко билось в унисон с его собственным сердцем, она заливалась счастливым смехом. Взглянув в её глаза, Люпин увидел капельки дождя на кончиках её дрожащих ресниц и мириады радужных искорок в её глазах. Позже они выяснили, что это были фейерверки в честь победы. Но сейчас Рэму показалось, что это искры волшебной силы, которая вернула прежнюю Эстель: не холодную Несущую Смерть, а нежную и трепетную, умную и добрую девушку. Ту, которую Люпин не сможет забыть до последнего дня своей жизни.

— Я люблю тебя, – прошептала Эстель, нежно улыбнувшись и потянулась губами к Рэму.

— Что я вижу... – послышался хитрый голос за спиной Люпина. Он прервал поцелуй и обернулся. Над парочкой возвышался Сириус.

— Глаза тебя не обманули, – с той же хитринкой ответила Эстель и рассмеялась. Сириус посерьёзнел и с тревогой спросил:

— Эстель... ты как?

Девушка несколько мгновений молчала, а потом лукаво улыбнулась, подняла с земли палочку Люпиа и крикнула:

— Spectaculum!

Сноп искр вырвался из кончика палочки и осветил темное небо над их головами. Эстель закружилась в этом буйстве красочных огней. Блэк в шоке наблюдал за ней, и постепенно его губы растянулись в улыбке.

— Что это значит? – спросил он у Люпина. Тот, завороженно наблюдая за любимой, ответил:

— Мне кажется, что теперь всё будет хорошо.

* * *

Гриммолд-Плейс встретил Орден Феникса тихим и напряжённым молчанием. Волшебники быстро зажгли огни и свечи. Многие подходили к камину, чтобы позвать родных и друзей. Стали раздаваться хлопки от аппарирования. Огромная гостиная поместья наполнялась людьми, всё ещё не верящих в то, что зло исчезло навсегда.

— Гарри!.. – услышал он. – О Мерлин, ты жив! – к нему с стремительно приближалась Гермиона. Гарри заключил её в объятья. Руки девушки лихорадочно цеплялись за его рубашку. Гарри зарылся лицом в ее пышные волосы.

— Я никогда тебя не оставлю, – прошептал он.

Так они простояли несколько минут, а затем Гарри отстранился от Гермионы и взглянул в её глаза.

— Ты простила меня? – спросил он.

— Я разговаривала с Кристиной, – опустила глаза девушка. – Сначала я её и слушать не хотела, но она так здорово помогла мне разобраться в наших чувствах… Похоже, она и вправду эмпат.

— Даю слово, что больше не буду целоваться с другими, – с улыбкой пообещал Гарри.

— А я даю слово, что больше не буду тебя глупо ревновать, – в тон ему ответила Гермиона.

— Скрепим договор поцелуем? – предложил Гарри и, не дожидаясь ответа, с жаром поцеловал Гермиону, совершенно забыв о том, что вокруг них десятки человек. Когда им стало не хватать воздуха, влюбленные оторвались друг от друга. Гермиона прикоснулась лбом ко лбу Гарри. Юноша вдруг подумал о том, что его вновь окружит шумиха, титулы вроде Мальчик-Который-Выжил-И-Победил и слепое обожание толпы. Сейчас он больше всего на свете желал стать обычным человеком.

Гермиона нежно прикоснулась к лицу Гарри, но внезапно отдёрнула руку.

— Гарри! – вскрикнула она. – Твой шрам...

— Что такое? – насторожился юноша.

— Он исчез, – проговорила Гермиона.

Гарри оторопел и через несколько секунд бросился к зеркалу. «Моя награда!» – сообразил он.

— Теперь я свободен! – сияя, произнёс Гарри. – Моё бремя исчезло!

Гермиона хихикнула.

— Ты говоришь, как Константа!

«Константа... спасибо тебе!», – мысленно поблагодарил Гарри и покрепче обнял любимую.

В это время несколько мужчин с хлопками открывали шампанское. Гарри оглянулся вокруг. Тонкс и Чарли, смеясь, разливали игристый напиток. Сириус переговаривался с Кингсли и близнецами. А ставшая носителем звания «Самая Несчастная Девушка В Мире» Эстель стояла в сторонке вместе с Рэмом. Оба они, как показалось Гарри, будто светились счастьем изнутри.

— Я уже заждалась, – тихо произнесла Гермиона, – пока они, наконец, объяснятся. Правда, они так подходят друг другу?

— Пра вда, – кивнул Гарри и принял бокал из рук Тонкс вслед за Гермионой. Следом Нимфадора подошла к Рэму и Эстель, обняла девушку, как родную сестру. Гарри улыбнулся и услышал возглас Гермионы:

— Ой, Новый Год же! Как это мы забыли...

Юноша перевел глаза на стенные часы: почти полночь!

— За Победу! За Мир! За Новую Эру без зла! – произнёс Дамблдор простой тост.

— За Новую Эру! – хором отозвались все, и послышался звон бокалов.

* * *

Зал суда в Министерстве Магии тускло освещался рядом факелов. За большим столом восседали члены Визенгамота. Среди них Гарри узнал Амелию Боунс и ещё нескольких человек, которых он видел на слушании в прошлом году. Однако председательствовал не Фадж, а незнакомая Поттеру молодая женщина. На сегодняшнем процессе рассматривалось дело №117. Дело Сириуса Блэка.

В центре зала стояло знакомое Гарри кресло с подлокотниками, обвитыми цепями. Сириус, поморщившись, сел в кресло. Цепи звякнули, но его запястья не связали. Гарри занял место на скамье рядом с Люпиным, Эстель и Дамблдором.

— Итак, теперь все в сборе, – на удивление бодрым и приятным голосом произнесла женщина во главе суда. – Начинаем. Мистер Уизли, вы готовы?

Перси, занимавший своё обычное место, кивнул и приготовился записывать.

— Слушание заявления от четвертого января, — громким голосом сказала она. Перси застрочил на пергаменте. – Об оправдании подсудимого Сириуса Альтаира Блэка, обвиненного в убийстве Джеймса и Лили Поттеров, а также тринадцати магглов. Заявление подал Рэмус Джон Люпин. Свидетели защиты: Рэмус Джон Люпин, Гарри Джеймс Поттер. Следователи: Амелия Сьюзен Боунс, глава Департамента Магического Правопорядка и, за невозможностью присутствия на слушании Министра Магии, Лоррейн Каролина Фэрфакс, заместитель главы Департамента Магических Расследований, Секретарь суда Перси Игнатиус Уизли.

Фэрфакс вытащила один из пергаментов и зачитала:

— Подсудимый в 1981 году был обвинён на пожизненное заключение в Азкабане. В 1993 году он предпринял попытку побега из тюрьмы, был пойман через несколько месяцев на территории школы Хогвартс, но вновь совершил побег. Вызывается свидетель защиты, Рэмус Джон Люпин. Прошу Вас, – она кивнула Рэму, и тот подошёл к свидетельскому креслу.

Речь Рэма была долгой. Он начал рассказ о годах обучения в Хогвартсе, о крепкой дружбе, связывавшей Сириуса и Джеймса, и о предательстве в ту ужасную ночь гибели Поттеров.

— Сириус, как Вам удалось сбежать из Азкабана? – спросила Фэрфакс.

— Я анимаг, – признался Блэк, – дементорам не удалось свести меня с ума.

Лоррейн еле слышно хмыкнула, но вслух вызвала следующего свидетеля – Гарри.

— Итак, мистер Поттер, кем Вам приходится подсудимый?

— Он мой крёстный, – ответил юноша.

— Что Вы можете сказать в его защиту?

— Сириус не был Хранителем Тайны моих родителей. Им был настоящий убийца моих родителей – Питер Петтигрю!

В зал ввели Червехвоста. Он был ужасно напуган и семенил за аврорами, истерично повизгивая. Грязная серая роба была ему велика, и он путался в её складках.

— Ваше превосходительство!.. – визгливо произнёс он. – Клянусь Мерлином, что я не виновен, не виновен!..

— Не черни имя великого волшебника! – не выдержав, вскочил на ноги Сириус. – Пустые клятвы только обернутся против тебя.

— Тишина! Тишина! – прикрикнула Лоррейн и кивнула судебному приставу. Тот усадил Петтигрю в кресло, заковал цепями и насильно влил в горло Веритасерум.

— Ваше имя? – начала допрос Фэрфакс.

— Питер Петтигрю, – ответил Червехвост.

— Вы были Хранителем Тайны Поттеров?

— Да.

— Вы предали их?

— Да! – отчаянно сопротивляясь, выкрикнул Петтигрю.

— Вы взорвали улицу, полную магглов?

— Да-а-а!..

По залу пробежался гул. Фэрфакс призвала всех к порядку и объявила:

— Питер Петтигрю признался в совершении тягостного преступления. Увести его, – она кивнула аврорам, и те повели нового обвиняемого вон из зала суда.

Лоррейн громко объявила:

— Итак, Визенгамот рассмотрел все материалы по делу, выслушал показания свидетелей и зафиксировал признание Питера Петтигрю. Считаю, что суд получил все доводы для того, чтобы признать Сириуса Блэка невиновным. Конечно, я могу привлечь обвиняемого к ответственности за незаконную анимагию, но я ограничусь принудительной регистрацией. Мистер Блэк, с Вас сняты все обвинения в убийстве. Отныне вы свободны.

Гарри радостно захлопал в ладоши и подбежал к Сириусу. Блэк по-отечески обнял крестника. Люпин похлопал друга по плечу.

— Ты свободен, Сириус! – радостно взвизгнула Эстель, налетая на брата. Блэк обнял ее, улыбкой отвечая на поздравления.

— Справедливость восторжествовала, – послышался голос Лоррейн Фэрфакс. – Поздравляю, Сириус.

— Фея из Равенкло! – насмешливо протянул Блэк. – Кто бы мог подумать, что ты окажешься в Визенгамоте!

— Как видишь, я здесь, – невозмутимо ответила женщина. – Я слышала, тебя теперь кличут Возрождённым?

— Детка, – шутливо ответил Сириус, – тебе ещё многое предстоит обо мне узнать!

Лоррейн обменялась с Сириусом хитрым взглядом и отошла к Визенгамоту. Люпин прищурился:

— Неужели она тебя ещё помнит?

— А что? – тряхнул головой Сириус. – Поцелуй Сириуса Блэка не забывается!

* * *

Михаил Воржеч спешил домой. Простой клерк одного из немногочисленных офисов Рошиори-де-Веде торопливо покупал продукты для скромного ужина и фрукты для дочки. С трудом вытряхнув мелочь из кармана, он сунул её газетчику и зажал свежий номер под мышкой. Сев в тарахтящий автобус, Михаил развернул газету. Среди политических статей, глупых сенсаций, бульварных скандалов и рекламы он углядел малюсенькую заметку:

Один из жителей нашего города обратился в редакцию с удивительной историей. Вот его рассказ:

Почтенный господин божился, что вышесказанное – истинная правда, но в редакции он появился в достаточно нетрезвом состоянии. Был ли этот случай правдой – судить вам.

Михаил хмыкнул, закрыл газету и покачал головой. Как обычно, небось какому-то пьяному мужичку привиделось это чудо. Воржеч перевёл взгляд в окно и мысленно перенёсся к предстоящему вечеру в кругу семьи.

Вот так, румынский клерк не придал особого значения этому ночному происшествию. В самом деле, всё это могло быть только плодом воображения напившегося крестьянина. Но кто из городка Рошиори-де-Веде мог знать, что тринадцать дней назад на территории Трансильвании был повержен великий черный маг Вольдеморт? Любой маг попытался бы связать два происшествия с другим, но не пришёл бы к какому-либо выводу. Тёмный Лорд был повержен навсегда.

Но что тогда видел незадачливый румын? Но вряд ли ученые маги вспомнят его рассказ при исследовании. Возможно, когда-нибудь свет на эту загадку всё-таки прольётся.

...Уничтожение одного есть рождение другого (Аристотель)...

КОНЕЦ.