Гарри Поттер и Наследник крови (гет)

Северус догнал Вивьен, которая шла за Поттером, указывающим путь назад.

Девушка услышала шаги Снэйпа, обернулась, и, уткнувшись в его грудь, заплакала. Северус обнял ее и поцеловал ее волосы, успокаивая.

— Если б не Поттер, я бы опоздал, — прошептал он. – Больше всего я боялся опоздать, Вивьен…

— И если бы не я, ты бы их убил, — сказала девушка, — ты напугал меня больше, чем они. Ты страшен в ярости.

— Выродок, — выплюнул Снэйп, — узнаю, кто его подбил – мало не покажется. — Наверное, та девушка, что влюблена в тебя, — догадалась Вивьен, — Пэнси, что ли,…ты еще танцевал с ней на бале…

— Поттер пытался мне сказать на ужине, — признался Снэйп, — но я не думал, то она способна на такое. Ох, она сильно пожалеет об этом…

— Только не делай с ней такое же, Северус…

— Я не бью женщин, милая, — ответил Снэйп, — у меня к ним иной подход…

Гарри издалека наблюдал, как Мастер Зелий успокаивает девушку, и был несказанно рад, что они успели до кого, как Малфой сотворил бы непоправимое для себя дело.

Снэйп и Вивьен приближались к юноше, который стоял уже в начале коридора перед винтовой лестницей.

— Спасибо, Гарри, — Вивьен обняла парня и поцеловала его в щеку. – Не знаю, чтобы было бы без твоей помощи…

— Вы должны благодарить Мародеров за то, что они сделали эту карту, мисс Вивьен, — ответил Гарри, показывая ей пергамент, — и Мастера Зелий за то, что он не постеснялся обратиться ко мне за помощью.

— Спасибо,…Гарри, — Снэйп крепко пожал парню руку.

— В любое время, сэр, — отозвался юноша. – Мне вас проводить? Или объяснить, как пройти?

— Я помню дорогу, Гарри, — сказал Снэйп, — еще раз спасибо…

— Спокойной ночи, — ответил Гарри и удалился.

Вивьен прижалась к Северусу, обнимая его за плечи.

— Мне так стыдно, — всхлипнула она.

— Не надо, девочка, — ласково сказал Снэйп, поднимая ее голову вверх и смахивая слезинки со щек, — сейчас твои глаза необыкновенной голубизны, милая, но я больше никогда не хочу видеть в них слез. Ты поняла меня?

— Я не такая сильная, как ты, Северус, — ответила Вивьен.

— Достаточно одного Снэйпа, поверь мне, — улыбнулся он, целуя ее губы, — пойдем…

— Надо мадам Помфри сказать об этих…, — вспомнила Вивьен.

— Я бы оставил их, как есть, — отозвался Снэйп, — ладно, пойдем к ней.

Когда Снэйп сообщил врачу, что три студента в очень плохом состоянии находятся в таком-то месте южной башни замка, Помфри первое, что спросила:

— А что они там делали?

— Спросите у них, Поппи, — ответил Снэйп, оставив Вивьен за дверями палаты. – Наверное, дуэль была, судя по их состоянию…

* * *

За завтраком в понедельник мадам Помфри накричала на Снэйпа при всей школе. Ученики, не слышавшие начало их разговора, не сразу поняли, в чем дело. Снэйп старался говорить как можно тише, а мадам Помфри надрывала связки от возмущения.

— Да как у вас рука поднялась такое сделать, профессор Снэйп?! – кричала она. – Дамблдор никогда бы не позволил вам поднять руку на ученика!

— Он распустил студентов, мадам Помфри, тут нет моей вины, — спокойно ответил Снэйп. – Они заслужили это.

— Что? – вскрикнула она. – Вы отдаете себе отчет, профессор Снэйп, что вы сделали с учениками? А про Малфоя я вообще молчу…

— Если бы вы знали, за каким занятием я их застал, Поппи, — перекричал ее Снэйп, не дав договорить, — уверен, что многие бы согласились с моими действиями!

— Ничто, я повторяю, ничто не оправдывает подобную жестокость, Северус!

— А то, что у них на руке есть черная метка Темного Лорда вас не смущает, Поппи? – Снэйп пустил в ход грозное оружие правды. – Мне рассказать, что они сделали, чтобы получить этот знак власти Лорда Волдеморта? Или, может, вы хотите узнать, как я ее заслужил?

Школа напряженно следила за развитием перепалки врача и директора.

— Я имею над ними власть большую, чем как над учениками моего факультета, мадам Помфри, — заявил Снэйп, — и…насилие над женщинами не приветствую даже я, чтобы Малфой там обо мне не говорил!

Зал стих на последней фразе Снэйпа, поняв, что Малфой с дружками вновь хотели кого-то изнасиловать.

— Так что, занимайтесь своими прямыми обязанностями, мадам Помфри, — добавил Снэйп, — а наказывать подчиненных мне Упивающихся смертью я буду сам, без чьей-либо помощи. Отменить мое решение может только сам Темный Лорд, но я уверен, что он согласится с моими действиями, зная, как распустился Драко.

Мадам Помфри фыркнула и вышла из зала, сказав от дверей последнюю фразу.

— Я могу рассчитывать на помощь ваших зелий, Северус?

— Увы, заботы директора лишили меня возможности пополнять запас зелий вовремя, Поппи, — хладнокровно ответил Снэйп, — ничем не могу помочь…

Врач глазами метнула в него молнию и удалилась из зала.

— Так что случилось, Северус? – спросила МакГонагалл.

— Эти трое, — сжимая кулаки, ответил шепотом Снэйп, — едва не изнасиловали Вивьен.

— Мерлин мой, — выдохнула она, — как же ты…

— Поттер помог с его картой, — перехватил Снэйп, — отплатил мне уже дважды за спасение его жизни. Моя мне была ни к чему, но Вивьен…

— Албус знает?

— Надеюсь, что нет, — протянул Снэйп, — от него мне придется бежать, когда это дойдет до его ушей. Он – не Помфри…

* * *

— Ты с ума сошел, Северус! – вызвав к себе Снэйпа, Дамблдор накричал на него, едва Мастер Зелий переступил порог кабинета. – Кто дал тебе право так их наказывать?

— Моя злость дала мне право, директор, — с вызовом ответил Снэйп. – Если б Вивьен не было рядом, я бы их убил, честно…

— Это не оправдание! – выкрикнул Дамблдор.

Северус давно не видел директора в такой ярости.

— Ну, увольте меня, когда вернетесь в кресло директора, Дамблдор, — съязвил Снэйп. – Этот выродок пошел наповоду у сопливой девки, приревновавшей меня к Вивьен! Паркинсон с подачи Буллстроуд поговорила Малфоя и его дружков изнасиловать мою женщину! И вы думаете, я просто так их отпущу, Дамблдор?

Тут уже Снэйп завелся, начав кричать.

— Если бы я пришел бы на минуту позже, он бы изнасиловал ее на моих глазах! И после такого я должен был сказать ему, что так делать нельзя и отпустил бы? Черта с два, Дамблдор! Вы думаете, что все так благородны, как Поттер? Дементор вас расцелуй, директор! Малфою и в голову не пришло, почему Паркинсон его попросила об этом! Эта сучка еще пожалеет, что связалась со мной!

— Уж не собираешься ли ты и ей мстить, Северус? – не поверил ушам Дамблдор.

— О, да, — протянул Снэйп, — она и Буллстроуд сильно пожалеют, что задумали такое. Будут вспоминать меня до конца дней.

— Северус! Да что с тобой?! – проревел Дамблдор. – Я думал, любовь к Вивьен смягчит тебя, а ты стал…

— А я – не вы, Дамблдор! – проорал Снэйп. – Я однажды потерял любимую! Или я должен был позволить этим выродкам изнасиловать ее? Вы меня удивляете, директор! Скажите спасибо, что им яйца не оторвал!

— СЕВЕРУС! – прогремел Дамблдор, своим гневом пригвоздив Снэйпа к стене. – Ты что? Уйди с глаз моих!

— Как угодно, директор, — спокойно ответил Снэйп, поклонился и вышел.

За обедом МакГонагалл стало ясно, что Снэйпу пришлось очень туго, оправдываясь перед стариком. Северус был угрюм настолько, что как потом выяснилось, почти забыл дать четвертому курсу задание на дом, пока они ему не напомнили…на свою голову.

Гарри, как и Дамблдор, больше всего боялся, что Малфой расскажет Волдеморту о том, что с ним сделал Снэйп. Но пока Драко лежал в больничном крыле, зализывая раны, Гарри беспокоило нервное состояние Мастера Зелий. Снэйп всегда был замкнутым человеком, но сейчас это превратилось в полное отчуждение от всего внешнего мира. В пятницу за обедом Гарри увидел красные глаза Вивьен, когда та бросила ничего не значащий взгляд в Большой зал, и стало понятно, что Снэйп, возможно, снова ее отталкивает.

Мадам Помфри, не без помощи Дамблдора, судя по всему, удалось добиться того, чтобы Снэйп принимал участие в выздоровлении Малфоя. Крэбб и Гойл вышли из госпиталя еще в среду, а вот Драко, действительно, запомнит этот урок Снэйпа на всю жизнь.

Все же, через две недели Малфой полностью поправился и появился за столом Слизерина во вторник утром. Он сел подальше от всех, особенно, от Пэнси Паркинсон. Той так же пришлось сильно пожалеть о своей ревности – Снэйп доводил ее на каждом уроке до истерики. И сегодня прямо после завтрака ее ожидала очередная пытка по названием "строенные Зелья с тем, кого я любила еще две недели назад".

Снэйп впустил седьмой курс в кабинет зельеделия, пронесся по комнате и сел за свой стол. Ученики вяло рассаживались за парты, но Гарри уже приготовился к уроку, решив, что не стоит заводить Снэйпа еще больше.

— Я что, так и буду ждать, пока вы все продерете глаза? – рявкнул Мастер Зелий, и студенты почти попадали за парты – с такой скоростью все сели. – Крайне неосмотрительно с вашей стороны заставлять меня ждать.

Снэйп смерил грозным взглядом класс, задержавшись на Пэнси и Малфое.

— Мисс Грейнджер, — его голос был ровным и спокойным, — будьте любезны раздать рефераты с оценками, что я выставил. Вы как всегда меня разочаровали, дамы и господа…печальные результаты промежуточных тестов, что имели быть место на прошлом уроке, сообщили мне о том, что…хм…единицы из вас будут способны сдать N.E.W.T.s в конце года на положительную оценку. Такое положение вещей меня совершенно не устраивает.

Класс нервно вздрогнул, ожидая, что еще придумал Мастер Зелий.

— Позволить играть на моей доброте я еще никому не позволял, — Снэйп сделал паузу, заставив студентов напрягать память в поисках хоть одного случая проявления доброты профессора зельеделия. – Итак,…если вы все-таки надеетесь сдать экзамены в июне на положительную оценку, советую, хотя бы, вспомнить те лекции, что я читал вам за все это время. Ждать от вас трудолюбия мне не приходится – вы считаете себя венцом творения природы, наделенным недюжим умом. Смею вас разуверить – меньше одного процента студентов, покидающих Хогвартс ежегодно, способны вспомнить хоть что-то из того, чему их учили. Печально…. Спешу сообщить, что во вторник будет контрольная…

Класс судорожно выдохнул.

— Рады, — непроницаемое выражение лица Снэйпа повергло самых смелых в степень оцепенения, — тема – медленнодействующие яды. Не сдавшие этот зачет могут проститься с мечтой успешно пройти экзамены. Сегодня повторим яд "Odorum". Оценка за зелье пойдет в журнал, так что, постарайтесь…

Ученики начали готовить ингредиенты к зелью, а Снэйп молча наблюдал за ними из-за своего стола. Гарри заметил краем глаза, что Мастер Зелий, не отрываясь, смотрит на Пэнси Паркинсон. Она, ощущая на себе его взгляд, нервничала так, что была не в состоянии держать нож, и, начав резать печень дракона, порезалась.

— Что-то случилось, мисс Паркинсон? – сладкий голос Снэйпа вывел из оцепенения остальных студентов.

— Я порезалась, профессор, — промямлила девушка.

— И о чем же вы думали над доской в процессе нарезания компонента для зелья, мисс? — пропел Снэйп, подперев правой рукой голову, вытянув указательный палец вдоль щеки. — Ранняя весна на вас так действует?

Пэнси что-то пробормотала в ответ, но никто не разобрал, что именно.

— Я не расслышал, мисс Паркинсон, — спокойно произнес Снэйп. – Повторите, будьте любезны…

— Ваш взгляд меня заставляет нервничать, сэр, — тихо ответила она.

И тут Снэйп разошелся, за пару фраз доведя девушку до приступа истерии.

— Странно, — поднялся Снэйп из-за стола и медленно проследовал к парте Пэнси, — не далее, как две недели назад, мисс Паркинсон, вы таяли в моих объятиях во время танца на балу влюбленных. Уж это ли является причиной вашей нервозности?

Пэнси покраснела, и не смела поднять глаза на Снэйпа; Малфой вжался в стул, боясь, что профессор потом накинется на него.

— Я мог бы вас исключить еще в начале года, мисс, — продолжил Снэйп, — за то, что вы подвергли меня, вашего декана, публичному унижению, и скомпрометировали меня тем, что позволили себе меня поцеловать на глазах у всего факультета Слизерин.

Класс выпал в осадок от такой новости, и на Пэнси устремились три десятка глаз.

— Но вам показалось мало, как я погляжу, — добивал девушку Снэйп, — решив сделать вам приятное, я пригласил вас на танец. Но вы, видимо, посчитали, что теперь я отвечу взаимностью на ваши гормоны, у меня язык не поворачивается назвать это чувствами…. Позвольте мне осведомиться, мисс Паркинсон…

Снэйп максимально приблизился к ней и поднял ее голову, взяв за подбородок.

— Что ж вы не смотрите мне в глаза, а Пэнси? – прошелестел Снэйп, чувствуя, как девушка дрожит от его прикосновений. – Я хотел спросить вас, мисс, с чего вы взяли, что я когда-нибудь отвечу вам? То, что я был к вам благосклонен все эти семь лет – не более чем уважение к факультету, на котором вы учитесь. Мне не нравятся сопливые девчонки, думающие, что они имеют надо мной власть, мисс Паркинсон. Скажите, что же такого страшного вы узрели в моих действиях на балу, после чего из-за вашей глупой ревности едва не пострадала учитель?

Все настороженно наблюдали, как Пэнси борется с собой, чтобы не выплеснуть эмоции. Но со Снэйпом бесполезно соперничать: если он хочет, чтобы ты выдал все, что у тебя на душе, он этого добьется.

— Вы танцевали с другими! – выпалила Пэнси, потеряв-таки контроль над собой. – С Синистрой, с самой Марианной …вы так с ней танцевали, так общались! Вы обнимали ее!

— А вы знаете способ танцевать медленный танец и не обнимать партнера, мисс Паркинсон? – Снэйп был само хладнокровие.

— Меня вы так не обнимали! – крикнула Пэнси. – Мне показалось…

— Смелее, — подтолкнул ее Снэйп.

— Я была уверена, что вы с Марианной были близки! – выкрикнула она, придумав ответ находу, и класс рухнул в очередной раз. – И с француженкой тоже!

— Дура! – Снэйп почти выплюнул это слово. – Кретинка и сопливая девчонка, вот кто ты! С чего ты вообще взяла, что меня интересуют женщины?

Тут повисла гробовая тишина, и тридцать человек уставились на Мастера Зелий, только что сознавшимся в том, что он не интересуется женским полом.

— Что? – выдавила Пэнси. – Но…вы же сказали, что…были влюблены…тогда, на бале, вы сказали…

— И что? Я назвал имя этого человека? – спросил Снэйп невозмутимым голосом. – С чего ты взяла, что я вообще интересуюсь любовью, а, Пэнси? Я прекрасно живу без этих глупых переживаний, что тебя кто-то бросил, предал, изменил и так далее. Мне не нужны эти эмоции, они мешают жить. Среди слуг Темного Лорда не может быть человека, способного любить кого-то.

— Мне показалось, что вы…

— Тебе именно показалось, — перебил Снэйп. – А что до мисс Марианн… — она, талантливая женщина, мы давно знакомы…

— А француженка? – не выдержала Пэнси. – Мисс Де` Лакруа?

— На работе я никогда не позволил бы себе подобные отношения. А ты решила, что у меня с ней роман?

— Да, — ответила Пэнси.

— И подговорила Малфоя отомстить девушке за то, что она "увела" меня у тебя, так?

Пэнси промолчала.

— Ты знаешь, что я убил бы Малфоя, если бы мисс Де` Лакруа не заступилась за этих выродков? – спросил Снэйп. – Оторвал бы ему и его дружкам все, что можно, но она даже этого не дала мне сделать. Мало того, теперь все учителя устроили мне бойкот из-за того, что я позволил себе наказать несостоявшихся насильников их коллеги! И все из-за тебя, идиотка! И ты еще пожалеешь, что так подставила меня!

— А зачем ты вообще вступился за эту красотку? – не выдержал Малфой. – И не надо вешать Пэнси лапшу, что ты гей или кто-то там еще! Я же сам видел, как ты насиловал девушку на вечеринке у Милорда! И отец говорил, что ты был влюблен в женщину, что погибла семнадцать лет назад! Никто ничего бы не узнал, если бы я трахнул эту француженку – заклинание подвластия сделало бы свое дело! А ты ни за что меня чуть не изуродовал, Северус! И будь уверен, что расскажу Милорду, что ты вступился за девку, с которой вместе ушел с бала! Он будет явно недоволен этим!

Гарри с ужасом читал мысли Мастера Зелий, пока говорил Малфой; больше всего Поттер опасался, что Снэйп сейчас что-то скажет, а не сделает. Снэйп медленно опустил руку, повернулся спиной к Пэнси и в три шага достиг парты Малфоя. Он сжал кулаки так сильно, что поранил ладони в кровь.

— Я предупреждал тебя, чтоб ты говорил со мной, только когда я об этом прошу, — прошептал Снэйп, — ты сам напросился, Малфой.

— Собираешься меня поджарить? – спросил Малфой без тени страха.

— Нет, — повысил голос Снэйп, — я обещал, что если ты будешь выливать на меня грязь, рассказывая о том, что я якобы насилую маглов…

— Это правда, — перебил Драко, вставая, — Крэбб и Гойл могут подтвердить! Перед кем ты хочешь выбелиться, уж не перед той ли мисс Де` Лакруа? Ты все-таки с ней спал, да, Северус?

— Тебе рассказать, чем занимались твои родители на вечеринках близкого круга, куда тебе никогда не попасть, Малфой? – еще повысил голос Снэйп. – Твоя мать и отец участвовали в таких оргиях, что тебе не приснится даже в самых смелых твоих сексуальных фантазиях!

— Ложь! – выкрикнул Малфой, вскочив на ноги. – Ты врешь!

— Твоя мать искусно ублажает мужчину ртом, Малфой, — понесло Снэйпа, ученицы выпялили глаза, ужасаясь его словам. – А о том, что твоя мать в течение пятнадцати лет изменяла твоему отцу, ты тоже не знаешь?

— Что? – выдохнул Драко. – Нет, ты врешь!

— Твоя мать всю жизнь обожала только в одного человека, Драко, — Снэйп скривил губы в подобии улыбки. – И им был не Люциус…

— А кто? – заикаясь, спросил Малфой.

— Я, — ответил Снэйп. – Она очень боялась, что ее сын родится черноволосым и с черными глазами.

— Нет, — Малфой плюхнулся на стул, — не может быть…

— Спроси ее сам, — сказал Снэйп. – Когда Люциус впервые привел меня в ваш дом двадцать один год назад, через неделю она уже была в моей постели. Потом наш роман прервался из-за того, что я встретил другую женщину. Но когда она погибла, твоя мать окутала меня такой страстью, какая твоему отцу и не снилась, Драко. Почему, ты думаешь, она настояла, чтобы я стал твоим крестным? Ведь на эту должность претендовал сам Темный Лорд!

— Неправда! – заорал Малфой. – Ты лжешь! Ты все выдумал!

— Я не лгу, Драко, — сказал Снэйп, — особенно, когда меня вынуждают говорить правду те, кому некуда засунуть свой жалкий член! Я предупреждал, чтоб ты никого не трогал, Драко! Если б ты изнасиловал Грейнджер, Поттер убил бы тебя без зазрения совести, развязав открытую войну между Гриффиндором и Слизерином! А изнасиловать учителя…это переходит все недопустимые границы! Ты получил по заслугам, Драко!

— Ты заступился за француженку только потому, что она тебе нравится, если не сказать больше! – крикнул Малфой. – Я видел, как ты пошел за ней, как ты смотришь на нее – никто не переубедит меня, что ты с ней спал!

— Знаю пару очень действенных проклятий, Малфой, — хладнокровно произнес Снэйп. – Всего два слова…или три – я даже дам тебе выбрать!

— Темный Лорд запретил тебе спать с теми девками, которые нравятся тебе – вот в чем дело! – понесло Малфоя. – И ты решил втихаря воспользоваться тем, что на работе можно скрыть вашу связь! А то Милорд такой дурак, что не увидит, как ты светишься! Ты видел себя в зеркало, Северус? У тебя разве что крылья не выросли! А такое возможно только, когда у тебя взаимная любовь!

— Довольно! – рявкнул Снэйп. – Говори, что тебе угодно, Малфой. И кому угодно. Неужели ты подумал, что Темный Лорд поверит тебе, сопляку? А не мне, кто служит ему почти двадцать лет? С этой минуты на мою снисходительность можешь не рассчитывать, как и…Крэбб, Гойл, Паркинсон и Буллстроуд. Так унижать меня я не позволю никому. Можете даже не надеяться сдать экзамены по Зельям и Защите – я завалю вас без зазрений совести. Не сваришь зелье до конца урока – неделю будешь мыть туалеты без магии!

— Не буду! – с вызовом ответил Малфой. – Не заставишь!

— Проверим? – вскинул бровь Снэйп. — "Imperio!"

Глаза Малфоя стали стеклянными, он смотрел на Снэйпа, как раб.

— А теперь я могу сделать с тобой все, что угодно, Драко, — безмятежно сказал Снэйп, — например, снять штаны и ублажить себя руками. Или ублажить меня – что ты выберешь, Малфой?

— Как вы смеете? – крикнула Пэнси. – Это противозаконно!

— Молчи, дура, иначе я сделаю с тобой то, что ты хотела сделать с профессором Де` Лакруа, — рявкнул Снэйп. – Ну, Драко? Себя будешь удовлетворять или меня?

Класс ужаснулся; девушки смотрели на Снэйпа с таким отвращением, будто их всех сейчас стошнит от него. Гарри прикрыл глаза рукой, чтобы не выдать своих эмоций, но ему стало страшно от поведения Мастера Зелий.

— "Finite Incantatem!" – пробормотал Снэйп. – И попробуй только снова заговорить со мной, щенок! Шоу закончилось! Всем за работу!

Снэйп сел за свой стол, а ученики пытались выполнить задание на урок после того, что увидели и услышали от Мастера Зелий.

Не удивительно, что к концу урока ни Малфой с дружками, ни Пэнси и Миллисента не смогли сварить достойный яд "Odorum".

— Все пятеро наказаны, — заявил Снэйп, оценив их работу как "неудовлетворительно", — Малфой и сотоварищи будут мыть туалеты всю следующую неделю, я попрошу мистера Филча проследить за вами. Паркинсон и Буллстроуд…будут помогать эльфам на кухне так же до конца следующей недели.

— Но, сэр!

— Тогда собирайте чемоданы, — произнес Снэйп невозмутимым тоном. – Дамблдор распустил школу, я теперь расхлебываю за него. И сам немного виноват, что слишком многое вам позволял. Еще вопросы? Тогда пошли все вон!

Ученики быстро собрали вещи и пулей вылетели из кабинета Зелий.

* * *

Весна пришла рано, и многие студенты старались проводить свободное время на улице, наслаждаясь первыми теплыми лучами солнца, и пробивавшейся зеленой травой.

Зверства Снэйпа продолжались еще долго. На следующей неделе Снэйп наказал половину школы за то, что кто-то позволил себе сказать за его спиной "Упивающийся смертью" или "правая рука Темного Лорда хуже, чем сам Лорд".

С наступлением марта проблем прибавилось, в основном, у пяти— и семикурсников, сдававших O.W.Ls и N.E.W.T.s через три месяца. Учителя старались максимально подготовить выпускников к экзаменам, заваливая их повторениями того, что было пройдено за все семь лет обучения.

В итоге, уже на первой декаде марта половина седьмого курса страдала от бессонницы и головной боли, связанной с объемом знаний, не вмещающихся в их головах.

— Я больше не могу! – не выдержал Рон. – Они издеваются, что ли? Как я засуну в голову материал за все семь курсов?

— Надо было учиться все семь лет, Рон, — ответила Гермиона, которая легко справлялась с учебой, — а не хвататься за голову в последний момент! Гарри от тебя недалеко ушел, но он, по крайней мере, учился в прошлом году! А ты весь шестой курс думал только о том, как выиграть кубок по Квиддитчу! Вот сам теперь и расхлебывай!

Рон психанул на подругу и выбежал из гостиной.

— Не стоило его подначивать, Гермиона, — сказал Гарри, — он теперь неделю дуться будет.

— Защищай его, валяй, — ответила девушка. – Никто ему не виноват! Это ему надо, а не учителям!

— Ладно, хватит, — устало протянул Гарри, — я измучился – больше не могу. Мне надо развеяться. Может, погуляем?

— Иди гуляй с Роном, — резко ответила Гермиона, — и промой ему мозги, раз меня он воспринимает в штыки!

И девушка ушла разгонять младшекурсников в другом конце комнаты.

* * *

— Давно не видел тебя, Северус, — протягивая руку слуге, сказал Темный Лорд. – Есть новости?

— Никаких, Милорд, — ответил Снэйп, поднимаясь с колен. – Школьные дела вас вряд ли заинтересуют, Милорд…

— Напротив, — протянул Лорд. – До меня дошли сведения, что ты устроил бал на четырнадцатое февраля, Северус.

— Да, Милорд, было такое.

— И как все прошло?

— Для меня – скучно, Милорд, — ответил Снэйп. – Я ушел через два часа.

— Один?

— Простите, Милорд?

— Ты один ушел с бала, Северус? – спросил Волдеморт. – Или с кем-то?

— Один, конечно, Милорд, — ответил Снэйп, но сердце ускорило бег.

— А мне донесли, что ты, возможно, ушел с девушкой, — сказал Лорд, — с той, что танцевал.

— Простите, Милорд, но вам донесли неверную информацию, — ответил Снэйп, — да, я танцевал на балу; причем, не с одной девушкой. А чуть ли не со всем факультетом Слизерин.

— Пользуешься популярностью, Северус? Неудивительно, ты так изменился за последнее время, — протянул Лорд. – Кто она?

Снэйп промолчал, отгораживаясь надежным блоком.

— Я спросил тебя, кто она, Северус? Та девка, в которую ты влюблен.

— У меня нет ни к кому привязанности. Милорд, — ответил Снэйп.

— Не лги Лорду Волдеморту, Северус, — угрожающе произнес Лорд. – Я не посмотрю, что ты моя правая рука и родственник. Кто она, Северус?

— У меня нет никого, Милорд, — повторил Снэйп.

Лорд хлопнул в ладони и из боковой двери вышел человек в черной мантии и в капюшоне.

— Повтори при нем, что ты сказал мне, — обратился к Упивающемуся Волдеморт.

— Француженка — аврор, что осталась в Хогвартсе с прошлого года преподавать Защиту, Милорд, — тихо сказал Малфой. – Я уверен, что у нее роман с Северусом.

— Ах ты, щенок! – выплюнул Снэйп. – Да как ты смеешь на меня наговаривать!

— Молчать! – рявкнул Лорд. – На колени, Северус!

Снэйп опустился на колено, дрожа от гнева.

— Драко рассказал мне, что случилось после бала, — сказал Лорд спокойным тоном, — а так же, что произошло на следующий день. Твоя версия, Северус…

— А что Драко видел на балу? – спросил Снэйп, не поднимая головы. – Что ему показалось, будто я танцевал с девушками чуть ближе, чем надо было?

— Не хами, Северус, — предупредил Лорд. – Драко сказал, что видел, как вы уходили с бала вместе. И что ты целовал ее в губы, Северус. А еще…даже Драко заметил, что твоя аура снова состоит из чистой энергии. Вот и объясни мне, как это происходит, Северус.

— Я ушел с бала один, — уверенно отвечал Снэйп, — и совершенно точно я не целовал эту девушку, а Малфой слишком много думает о сексе, Милорд – вот ему и кажется то, чего нет на самом деле…

— Я сказал, не хами мне! – прикрикнул Лорд. — "Crucio!"

Ноги не удержали Северуса, и он упал на ковер в гостиной Лорда, сдерживая стоны боли.

— Я вижу очертания женской фигуры в твоей голове, Северус, — удерживая проклятие, говорил Волдеморт. – Ты скажешь мне правду, или хочешь страдать под пытками, Северус? Что за девка в твоей голове? Та магла? Или новая пассия?

Снэйп зажмурил глаза и свернулся в клубок, молча терпя муки проклятия.

— Ну? Ты сможешь говорить, Северус? Думаю, что тебе будет легче оценить ситуацию, если я не уберу проклятие, — сказал Лорд. – Ты вспоминаешь ту маглу, Северус, или что?

Снэйп промолчал.

— Так, — протянул Волдеморт, снимая проклятие, — для тебя мало, что ли? Говори, почему ты остановил Драко? Почему ты помешал ему изнасиловать ту француженку, Северус?

— Я должен был пройти мимо, Милорд? – восстанавливая дыхание и поднимаясь на колено, спросил Снэйп.

— Если она тебе безразлична, ты должен был сделать вид, что ничего не видишь, — немного повысил голос Лорд. – А теперь и Драко, и я будем думать, что у тебя с той девкой шашни, дорогой мой. Разуверь меня,…так ты ж молчишь, усугубляя ситуацию.

— Я ответил вам, что между нами ничего нет, Милорд.

— А почему ты в последнее время неоднократно был замечен с ней за тихим разговором? – спросил Лорд.

— Драко снова все принимает не так, как оно есть на самом деле, Милорд, — ответил Снэйп. – Я выполняю функции директора, и мне приходится общаться с учителями, отвечать на их вопросы и так далее. Я должен послать их ко всем чертям, если это не нравится Малфою?

— Ты снова грубишь, Северус, где твои блистательные манеры? – произнес Лорд, опять поднимая палочку. – Что тебя связывает с ней? Может, помощь Поттеру в отсутствие Дамблдора?

— Я не могу осознать тот факт, что вы поверили этому сопляку, а не мне, Милорд, – выпалил Снэйп, уязвленный происходящим. – Я, помогаю Поттеру? Бред…

Волдеморт подошел к Снэйпу, который стоял на одном колене, и со всего маху ударил его ногой в грудь. Снэйп снова рухнул на пол, задыхаясь – удар пришелся в солнечное сплетение.

— Не смей мне указывать! – крикнул Лорд, нанося еще один сильный удар по лежащему на полу мужчине. – Люциус говорил мне, что ты падок на девок! И если ты не хочешь объяснить мне природу твоего преображения иным путем, я принимаю версию Драко о том, что у тебя девка, которую ты выбрал для себя сам! А я отчетливо помню, как запретил тебе спать с теми, кого я не одобрил!

— Малфой, что свечку держал в ногах, когда я спал с той девушкой? – на коротких выдохах сказал Снэйп. – Я не мог ему позволить изнасиловать учителя, пусть и молодую девушку! Меня б тогда сжили бы со света остальные учителя!

— Большая потеря! – закричал Волдеморт. – Дамблдора нет в школе, и ты не приносишь мне теперь информацию о планах его Ордена! Ты хоть сейчас можешь уходить оттуда! Или же тебя там держит еще что-то? Может, ты привязался к старику настолько, что теперь шпионишь не только для меня, но и для него? А эта француженка – просто связующая нить между тобой и Дамблдором? Не пудри мне мозги, Северус!

— Вы не верите моему слову, Милорд, — произнес Снэйп, — я сказал вам, что у меня нет женщины. И уже точно, я не помогаю Поттеру.

— А почему тогда ты “светишься”? Ты хочешь, чтобы я подумал, что просто так у тебя изменилась сила? Драко сказал, что видел, как ты колдуешь без палочки, причем, не только манящие чары! Заклинание черной магии беспалочковой магией – не шутки, Северус, — прокричал Лорд. – Или Дамблдор тебя напичкал своим присутствием, что ты так изменился?

— Вы хотите сказать, что я вас предал, Милорд? – сказал Снэйп. – Если вы верите Малфою – убейте меня. Если нет – простите.

— Все, ты мне надоел, — небрежно бросил Лорд, — Хвост! Книгу!

Снэйп содрогнулся при мысли о том, какую книгу принесет Питер. Через минуту Хвост притащил толстую книгу в черно-зеленом переплете.

— Не хочешь по-хорошему, Северус, — сказал Лорд, — будем учиться говорить правду плохим путем. Я даже открою ее для тебя.

Волдеморт бросил книгу перед Снэйпом и раскрыл ее с помощью палочки.

— Отвечай мне, Северус, почему ты так поступил с Драко? – спросил Лорд. – Говори, почему ты вступился за нее?

— Я уже ответил вам, Милорд, — стараясь не дрожать от страха, ответил Снэйп. – У меня не было выбора, мне не простили бы. Мне не нужна война в школе, Милорд, вполне хватает одной войны.

— Меня не устраивает твой ответ, Северус, — протянул Лорд, — читай вслух.

Снэйп не мог заставить себя посмотреть в книгу, он лишь видел, что она была раскрыта примерно посередине, а это могло означать, что это будет трудно стерпеть.

— Ну? Читай, я сказал! – рявкнул Лорд. – Выдержишь три главы – поверю, что ты не лгал мне. "Imperio!"

Северус стал отчаянно сопротивляться заклятию, сломав его в считанные секунды.

— Да, тебя не заставить даже под заклятием подвластия…ЧИТАЙ, Я СКАЗАЛ! – заорал Волдеморт.

Снэйп поднял голову на Лорда.

— Вслух читай, — сказал Милорд. – Читай, Северус…

Северус сглотнул и посмотрел на страницу; все внутри похолодело от ужаса.

— Растяжка, — выдохнул он.

Тут же его перенесло из гостиной Черного замка в какое-то подземелье; чьи-то невидимые руки сорвали с него одежду, связали руки и ноги и подвесили в нескольких футах над каменным полом. Через мгновение веревки, стягивающие его, стали разъезжаться в разные стороны. Северус напряг мышцы, стараясь оттянуть момент, когда его начнет разрывать от боли в суставах.

Он услышал голос Лорда:

— Неужели тебе хочется терпеть это, Северус? Я не вижу того, что видишь ты, зато я наблюдаю, как тебе больно. Зачем все это? Неужели ты так ничего и не понял? Я думал, что ты оценил преимущество жизни без чувств, когда ничего не мешает работать; когда ты не думаешь о том, что твоя девка может тебе изменять с твоим же другом? Зачем нужно переживать, например, что у твоей красавицы-дочери никудышный ухажер, зачем все это?

Силы покидали Северуса, он уже не мог сдерживать натяжку веревок, и, ослабив мышцы, ощутил, как его руки норовят выскочить из плечевых суставов, как и ноги. Он закрыл глаза, стараясь вспомнить о чем-нибудь, что могло бы отвлечь его от боли, но тут все прекратилось.

— Да, — услышал он голос Волдеморта совсем близко. – Твоему мужеству можно позавидовать. Следующая глава, Северус. Ты сам выберешь? У тебя легкая рука? Только листай вперед, а не назад.

Северус с трудом совладел с ослабевшими и дрожащими руками, чтобы дотянуться до книги. "Только не огонь", отчаянно думал он.

— Ну? – подгонял его Лорд. – Читай, что там дальше.

Северус перевернул несколько страниц, и посмотрел на следующую главу, что ему предстояло вынести.

— Что там? – спросил Лорд. – Вслух, Северус, нам же интересно…

— Кровавые слезы, — прочитал Снэйп.

И вновь то же самое подземелье, но теперь его приковали к стене; он услышал тонкий свист, а затем жгучую боль в спине. Еще свист, и снова обжигающая боль; каждый раз звук, подлетая к нему, рассекал кожу на спине, оставляя мелкие рубцы. Через какое-то время он уже не слышал звука, рассекающего воздух, он не слышал голоса Лорда, говорящего ему какие-то слова. Северус видел небесно-голубые глаза, полные слез: Эмме принесли его, положили на кровать, оставив умирать от боли. Приподняв веки, он увидел глаза любимой, затем ее голос, сказавший ему три слова: я люблю тебя. А потом боль; как одна долгая и мучительная ночь кошмара, куда окунул его Хозяин, узнав о его любви к женщине.

— Да, — протянул Лорд, останавливая вторую пытку, — я поражен, Северус. Драко не выдержал и ушел. Ты прочтешь для меня еще одну главу? И тогда я поверю тебе, прощу и помилую, Северус.

Волдеморт ногой придвинул книгу, открыв ее еще дальше.

— Давай, Северус, не разочаровывай меня, — усмехнулся Волдеморт. – Читай.

Снэйп заглянул на страницу

— О, Боже, — выдохнул он. – Я не вынесу этого…

— Что ты сделаешь? Я не разобрал, Северус, — спросил Лорд. – Не вынесешь? А придется, дорогой, у тебя нет выбора. Или читай, или я сам займусь твоей очень долгой смертью. Выбирай, что лучше.

— Милорд, я прошу вас, — задрожал Снэйп, — что угодно, только не огонь, я умоляю вас, Милорд.

— Вот как? – удивился Лорд, присев на корточки. – И что же вместо этого ты готов стерпеть?

— Мне все равно, Милорд, — пробормотал Снэйп, — только не огонь.

— Только для тебя, Северус, — сказал Волдеморт, поднимаясь, — я остановлюсь в тот момент, когда ты потеряешь сознание, Северус. Ты сам сделал выбор. Я знаю, сколько ты сможешь терпеть. "Virtus Violatio!"

И больше Снэйп не слышал ничего, и не видел – только боль. Колющая, затем режущая; будто иголки впиваются в каждую клетку тела; затем, будто сотня человека избивают тебя ногами – тупая боль, ноющая боль. Холод, нестерпимый холод, будто тебя закатали в глыбу льда; мороз, причиняющий боль, затем сменился на жар. Раскаленный песок, и ты лежишь на нем, изнывая от саднящей в ранах боли, палящие лучи солнца оставляют на твоей бледной коже ожоги.

И глаза, ее глаза вместо неба; любимые глаза, полные слез и сострадания, заставляющие тебя терпеть эти муки ада.

Кто-то вложил в его руку предмет; шаги, отдающиеся в голове, как молот.

— Ты прощен, — сказал Лорд, — "Letus".

Северус открыл глаза. Он лежал возле камина своей спальни в Хогвартсе. Темно, значит, уже вечер или ночь. И снова боль; боль и слабость во всем теле. Он громко застонал, не понимая, что заставило его терпеть эти муки. Ее глаза – вот был ответ. Он потерял сознание.