Небольшая уловка (гет)

Гермиона ждала Гарри в гостиной — обычно он возвращался из академии через камин — и читала книгу. На кухне уже давно был готов ужин, чья температура поддерживалась при помощи согревающих чар, ей не терпелось поухаживать за мужем и поделится радостными новостями после похода в клинику. Однако Гарри снова задерживался, и Гермиона, устав, отложила книгу. Она зевнула и опустилась на подушку. Живоглот тоже забрался на диван и стал мурлыкать, устраиваясь под её боком. Гермиона немного погладила кота и зевнула ещё раз. Усталость после нелегкого дня брала своё, она ненадолго прикрыла глаза и вскоре заснула. Ей снова снилось возвращение домой, виделся Рон, сидевший на ступеньках. Вместо разговора он схватил её за руку и толкнул что есть силы от себя. Гермиона вздрогнула и тут же открыла глаза, пробудившись.

— Что-то плохое увидела? — мягко спросил Гарри. Он сидел на крае дивана и не сводил с неё взгляда. — Ты так хмурилась…

— Да… ерунда, — поморщившись, ответила она. — Если проголодался, ужин на кухне.

— Хорошо, — ответил он, но не стал подниматься. — Как это вышло?

Гарри приподнял с её живота перебинтованную ладошку и сдвинул брови, явно подозревая что-то неладное. Гермиона раскрыла было губы, чтобы рассказать о визите Рона, но передумала. Обычно когда речь заходила о семье Уизли или том, что она лежала в Мунго, Гарри начинал мрачнеть. Возможно, он всё ещё считал себя виноватым в её недуге, потому одного напоминания об этом было достаточно, чтобы испортить ему настроение. Гермионе не хотелось поднимать эту тему сейчас, учитывая, что Рон ничего ей не сделал, а вот Гарри мог сильно разозлиться и что-нибудь вытворить.

— Об палочку обожглась, — ответила она.

— Об палочку? — недоумённо переспросил он.

— Да, я… вышла на крыльцо и хотела там… прибраться, наверное, переусердствовала, вот и… она накалилась и обожгла меня.

Если Гарри и заметил что-то подозрительное в её словах, то не успел задать вопрос — Гермиона приподнялась и взяла с кофейного столика книгу.

— Смотри, что у меня есть, — воодушевлённо сказала она и достала из книги снимок. — Я сегодня ходила в клинику и… Посмотри!

На короткое мгновение ей показалось, что по его лицу скользнула тень тревоги, но тут его губы изогнулись в улыбке, и Гарри обратил к ней полный нежности взгляд.

— А почему ты мне не сказала, что пойдёшь в обычную клинику? Я бы отпросился и сходил с тобой.

— О, прости, — смутилась она, — всё так спонтанно вышло… Ты ведь сходишь со мной в следующий раз?

— С удовольствием. Так это…

Видеть, как Гарри с интересом разглядывает снимок, было так мило, что Гермиона не прекращала улыбаться и торопливо рассказывала ему, сколько всего она узнала за одну только консультацию.

— Ты и стук сердца слышала? Подожди, я тоже хочу! — с напускной обидой отвечал Гарри и пытался приложить ухо к её плоскому животу, отчего она легонько стукнула его ладошкой по голове.

— Глупый, ты так ничего не услышишь, ещё очень рано! Гарри, ну пере!..

Он перестал шутить, всего лишь припав к её губам своими губами. Гермиона чувствовала руку на затылке и охотно отвечала на долгий и нежный поцелуй.

— Тебя что-то беспокоит? — немного погодя спросил Гарри, смотря ей в глаза, и движением руки убрал мешающие прядки от её лица. — Чтобы ты и спонтанно что-то делала? Поход в клинику, он… с чем-то связан?

Гермиона чувствовала, как её щекам приливает кровь от такой близости и внимания. Она не хотела жаловаться, но сейчас муж был, пожалуй, единственным человеком, кто мог бы понять и разделить её опасения. Гарри узнал о её походе в Мунго и немного нахмурился, сказав, что в следующий раз добьётся от целителей ответа на вопрос, почему её беременность протекает немного иначе, чем у других женщин.

— О, совсем не стоит, я уже убедилась, что всё в порядке, — возразила было она.

— Нет, как раз стоит, если это тебя так сильно обеспокоило, — твёрдо ответил он. — Надо было сразу мне сказать.

— Ты хочешь, чтобы я ещё раз извинилась? — поникнув, спросила Гермиона.

— Мерлин, конечно же, нет, — поразился Гарри, притянул её к себе и поцеловал в губы. — Я хочу, чтобы тебе было как можно спокойнее.

Ночью они лежали в постели, и Гермионе виделся странный сон, в котором она была на суде. Её обвиняли в том, что она посмела опоить известного героя зельем и зачать от него ребёнка.

— При помощи такого средства нельзя получить разумное существо! — кричал кто-то. — Я предлагаю сжечь эту плутовку, пока она не произвела на свет чудовище!

— На костёр её! Долой хитрую тварь! — поддерживали другие.

Гермиона проснулась с дико стучащим сердцем, аккуратно убрала с себя руку Гарри и приподнялась, чтобы сходить по нужде и заодно ополоснуть лицо. Едва она протянула руку к тумбочке, как плотно сомкнула губы и сдержала стон — одного прикосновения к волшебной палочке было достаточно, чтобы почувствовать, как раненую ладонь полоснуло болью даже сквозь бинт. Гермиона поморщилась и поднялась с постели. Она могла бы ходить на ощупь, но для этого не слишком хорошо знала дом, с палочкой было удобнее и проще. Гермиона накинула на себя лёгкий халатик и тихо обошла кровать, стараясь не разбудить Гарри. Она осторожно взяла в левую руку его волшебную палочку с тумбочки. Слабый Люмос, к её облегчению, на кончике загорелся с первого раза.

«Видимо, это только моя палочка барахлит и ждёт, когда на неё взглянет мастер», — хмуро подумалось ей, и она вышла из спальни. В коридоре можно было не осторожничать, и Гермиона взмахнула палочкой, желая зажечь Люмос посильнее и ярче. В то же мгновение она вскрикнула и ударилась о стену. Ощущение было такое, как будто в неё из темноты бросили Круциатус. Разряд прошёлся от кончиков пальцев по всему телу.

— Гермиона?.. Гермиона!

Когда взъерошенный Гарри выскочил из спальни и наткнулся на неё, Гермиона сидела у стены, обнимая себя за плечи, и не могла унять дрожь.

— Что с тобой? Что случилось? — взволнованно спрашивал Гарри.

— Палочка… твоя палочка… — всё, что смогла сказать она, и всхлипнула.

Гарри взял её на руки и унёс в спальню. О том, что у неё обожжена и вторая ладонь, она узнала только, когда он стал смазывать её мазью. Кажется, Гарри ненадолго отходил, поэтому в спальне очень скоро появился знакомый ей целитель, мистер Кеннет. Он сидел на крае кровати и хмурился. Сперва касался кончиком волшебной палочки её головы, затем осматривал ладони.

— Что со мной? Что всё это значит? — в отчаянии спрашивала Гермиона. — Скажите уже, наконец! Две палочки не могут барахлить одновременно!

— Боюсь, всё дело в вашем… как бы это сказать… изменении, — как можно осторожней ответил целитель. — Думаю, после прок… кхм, отравления ваш организм получил немало лекарств, повлиявших на него, и к тому же сейчас перестраивается из-за растущего в нём плода, поэтому и волшебная палочка… чувствует очень много всего и… отказывается вас воспринимать за разумное существо.

— Что? — тихо переспросила Гермиона. — И за кого же она меня принимает? За летучую мышь?

— Да ну что вы, миссис Поттер! Я не думаю, что всё настолько…

— Вы можете что-то сделать? — перебил Гарри, стоявший с хмурым видом у изножья кровати. — Можете ей как-то помочь?

Мистер Кеннет поморщился, как будто ему наступили на больную мозоль.

— Думаю, тут лучше ничего не делать. Миссис Поттер и так не окончила курс приёма лекарств, если мы сейчас станем на неё ещё больше воздействовать, это может вызвать серьёзные осложнения, и они точно отразятся на ребёнке.

Гермиона охнула, невольно приложив ладошку к своему животу, и испуганно посмотрела на Гарри.

— Я предлагаю воздержаться от использования волшебной палочки до ноября, — раньше него сказал мистер Кеннет. — Как раз закончите с лекарствами, наступит второй триместр, а там будет намного проще решить… подобные проблемы.

На этом он поднялся и вышел вместе с Гарри в коридор. Вроде бы они о чём-то тихо переговаривались, прежде чем распрощались. Гермиона не могла их слушать. От потрясения она смотрела перед собой и не знала, как ей быть. До ноября оставалось ещё полтора месяца. Ей полтора месяца жить как сквиб? С одной стороны, без волшебной палочки она чувствовала себя безоружной, лишённой чего-то жизненно важного, но, с другой стороны, она уж точно не хотела навредить себе или ребёнку. Гарри вернулся спустя какие-то минуты, опустился на постель и, прижав её к себе, принялся успокаивать.

— Гермиона, это временно, твоя магическая сила никуда не исчезла, — мягко говорил он, поглаживая её по спине. — Давай не будем сейчас торопить события и принимать необдуманные решения. Прошу тебя, не расстраивайся, я всё сделаю, чтобы тебе было хорошо.

Он целовал её в губы, щёки, носик, обнимал и ласково убеждал, что они справятся. Гермиона молча лила слёзы, не зная, что тут сказать. В конце концов, желание родить здорового малыша победило в ней страх и беспокойство из-за временных затруднений. Она закрыла глаза и уснула в объятиях Гарри.