Жертвенный Пёс (джен)

* * *

Иногда Гарри всерьёз казалось, что Сириус мог видеть будущее. Не то чтобы он в это действительно верил, вот только после настоящего пророчества Трелони о побеге Хвоста его скептицизм заметно пошатнулся.

Впрочем, это не отменяло того факта, что его крёстный всё-таки был чистокровным аристократом — он банально знал общество, в котором вырос. Вот и сейчас, сам того не ведая, его крёстный «предсказал» сразу две причины появления драконов на Турнире — яйца и золото. Гарри, из-за воспитания у маглов, и представить себе не мог, что в древности волшебники довольно часто отправлялись к драконьим гнездам — или за драгоценными металлами, к которым все драконы неравнодушны, или за куда более ценными драконьими яйцами. Так что, в некотором смысле, Первый этап Турнира приравнивался к похищению тигрëнка или львëнка у древних маглов.

Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, он попытался успокоиться и унять дрожь в коленях. Первое Испытание уже началось, Седрик уже его прошёл, и наступила очередь Делакур. Они с Крамом остались одни, а толпа снаружи снова неистовствовала.

— Не уверен, что это мудрая тактика! — послышался весёлый комментарий Бэгмена. — Близко!!! Совсем близко!!! Ну, как так можно?! Внимательней надо! Чёрт!!! Думал, сейчас схватит!

«Вас бы всех кто закинул к дракону!» — с неожиданной злобой подумал Гарри. Вой, крик и улюлюканье толпы становились всё более омерзительными.

«Правду крёстный говорил — бои гладиаторов. Ты страдаешь, а публике весело».

Непроизвольно Гарри сильнее сжал руку, и шипы на «игрушечном» драконе впились в ладонь, а сама фигурка зашипела. Вздохнув, он переложил её в другую руку. Фигурка продолжала шипеть, правда, сейчас больше напоминая злую кошку.

Венгерская хвосторога. Самая большая, самая «дальнобойная». Самая опасная. И самая подходящая для их плана. Которую он, согласно плану, как-то должен был выбрать сам. И которую ему сами оставили «благородные и честные» чемпионы, лишив выбора.

Пытаясь подавить раздражение и мандраж, он принялся рассматривать фигурку с цифрой «4» на шее. Как пояснил крёстный, все эти четыре породы драконов, несмотря на все отличия, имели одну общую особенность: самки не покидали гнезда, пока дракончики не вылупятся и чуть окрепнут — именно поэтому их и могли содержать в одном загоне⁽¹⁾. И именно хвосторога, несмотря на всю свою опасность, была ещё и самой медлительной из них. Самое то для полёта на метле. Не сложнее, чем увернуться от бладжера.

В теории.

Можно было, конечно, выколоть дракону глаза, но мечущаяся в агонии по относительно небольшой арене огромная огнедышащая и шипованная рептилия — это уж слишком непредсказуемый фактор.

А тем временем наступила очередь Крама.

* * *

Казалось, кто-то внезапно включил звук — с момента своего появления на арене Гарри был совершенно глух к крикам толпы и Бэгмена. Теперь же это пропало и Гарри впервые услышал шум зрителей — они неистовствовали, как ирландские болельщики на Чемпионате по квиддичу.

— Нет, вы только посмотрите! — кричал Бэгмен. — Самый юный чемпион быстрее всех завладел яйцом! У него есть все шансы на победу!

Посмотрев вниз, Гарри увидел, как драконюхи кинулись укрощать хвосторогу, а у входа в загон уже спешили к нему профессор МакГонагалл, профессор Грюм и Хагрид. Они махали, подзывая его к себе, и даже издалека были видны их улыбки. Развернув метлу и пролетев над трибунами, Гарри едва не оглох — ну и шум! И плавно приземлился. Он выдержал первый тур, выжил…

Древко «Молнии» в руке казалось раскаленным. Опёршись на метлу, Гарри абсолютно истерически рассмеялся. Наверно, у его крёстного всё-таки есть дар предсказания. Как бы он ни любил свой старый «Нимбус», та метла уступала в скорости даже малфоевской, и «гонки» с хвосторогой бы не выдержала — он даже на «Молнии» не уследил за её хвостом! Восклицания добежавших к нему профессоров он сейчас слышал, как через плотный слой ваты, и совершенно не мог разобрать слов, только с удивлением отметил, как МакГонагалл совершенно не похоже на неё суетится и накладывает какие-то чары на его окровавленную левую голень. Окончательно в себя он пришёл уже в медицинской палатке, когда мадам Помфри, даже не закатав штанину, промыла порез какой-то жгучей фиолетовой жидкостью и ткнула палочкой, мгновенно исцелив.

— Гарри, ты был великолепен! — зазвенел голос влетевшей в палатку Гермионы, стоило медсестре отойти к Диггори. На щеках — слёзы и следы от ногтей. Вероятно, она с перепугу вцепилась пальцами в собственное лицо. — Потрясающе, Гарри! Честное слово!

— Спасибо, Гермиона, — благодарно кивнул он, стараясь не смотреть на шедшего за ней Рона, который был очень бледен и таращился на Гарри, как на призрака. — Если бы не ты, драконица мной бы уже обедала.

— Гарри, — сказал Рон на редкость серьёзно, перебив Гермиону, — кто бы ни положил твоё имя в Кубок, я понял: он хочет тебя убить!

Словно и не было этих последних недель. Как будто Гарри встретил Рона впервые после того, как его объявили чемпионом. Будто и не было всей той травли, превосходящей второй курс. И от чего-то на душе стало так мерзко, что Гарри едва сдержался, чтобы не заехать кулаком по рыжей физиономии.

— Додумался? — вместо этого холодно ответил он. — Долго же до тебя доходило.

Гермиона нервно переминалась, поглядывая то на одного, то на другого. Рон открыл рот, подыскивая слова. Гарри знал, что тот собрался извиниться, но… разве это что-то исправит?

— Всё в порядке, Рон, — опередил он, не желая слушать ещё что-то, что разозлит его ещё больше. — Просто, в дальнейшем, не забывай думать наперёд.

Рон нервно улыбнулся, и Гарри ухмыльнулся в ответ. Гермиона расплакалась.

— Чего ты плачешь? — удивился Гарри.

— Какие же вы идиоты! — топнула она ногой, и слёзы хлынули у неё из глаз. Обняла их, оттолкнула и убежала, давясь рыданиями.

— Во дает… — покачал головой Рон. — Пошли, Гарри. Сейчас результат объявят.

Гарри только хмыкнул. Возможно, всё и вернулось на круги своя, вот только осадочек-то остался.

Возможно, крёстный был прав куда больше, чем казалось Гарри.

* * *

Гриффиндорцы праздновали. Когда они вошли в общую гостиную, она взорвалась радостными криками. На всех возможных поверхностях высились горы пирожных, стояли кувшины с тыквенным соком и сливочным пивом; Ли Джордан запустил пару-тройку холодных петард мокрого запуска д-ра Фойерверкуса, и воздух загустел от летающих звёздочек и искр; Дин Томас, который умел хорошо рисовать, успел изготовить несколько потрясающих плакатов, где был изображён Гарри, шныряющий на метле возле драконьей головы. Ещё парочка постеров демонстрировала публике Седрика с подожжённой головой.

Гарри натянуто улыбался — его раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, его факультет пышно празднует его участие в Турнире, но с другой — только братья Криви пытались сделать хоть что-то для него, вроде переделанных значков. Мотнув головой, Гарри попытался выбросить эти мысли из головы и принялся за еду — в последнее время от переживаний он совсем не мог есть.

Был уже почти час ночи, когда Гарри вместе с Роном, Невиллом, Симусом и Дином, наконец, удалились в спальню — гриффиндорцы совершенно не хотели переставать кутить. Одним из «пунктов программы» было открытие Золотого Яйца. Оно оказалось пустым, но страшно воющим. Гарри с каким-то обречëнным содроганием пришёл к мысли, что неизвестная тварь, чей вой был записан, будет гораздо ужаснее дракона, и решил завтра же связаться с крёстным — никто в гостиной так и не смог понять, что это было, так что надежд разобраться самому просто не было.

Прежде чем задёрнуть шторы балдахина, Гарри поставил на прикроватный столик крошечную фигурку хвостороги, которую у него никто так и не забрал. Фигурка зевнула, свернулась клубком и закрыла глазки. А Хагрид знал, что говорит, подумал Гарри, задëргивая полог. И вправду милое создание, даже очень…

* * *

Примечания:

Согласно официальным данным, Хогвартс был списан со Школы Джорджа Хериота.

Как бы там ни было, Роулинг не училась ни там, ни в Итоне, ни Оксфорде. И я останусь при своём мнении — возможно, когда-то Хогвартс и был благотворительной школой для сирот, вот только сейчас он ближе к Итону.

Насчёт драконьих кладок рядом — в одном вольере, да и ещё и разных пород — Роулинг, видимо, зоологию не учила и даже родственников-фермеров у неё нет. Потому как в животном мире есть такая штука, как конкуренция, и не редки случаи, когда самки не прочь съесть или разбить чужие яйца, дабы у их потомства были лучше стартовые условия.

1) Авторское допущение.

Вернуться к тексту