Обман (джен)

В свете тысячи факелов огромные залы Кристальных Копей казались не менее величественными, чем прекрасный, старинный кристальный замок. И если в столице империи это достигалось с помощью великолепных, богатых и, самое главное, ярких кристаллов, то здесь борьба света и тьмы делала своё дело. Как бы в противовес стандартным идеалам, когда небеса непорочны, а земля пропитана грехами, высокие своды залов и потолок поглотила кромешная тьма, а пол, наоборот, стал островком надежды и пристанищем света.

Главный зал Кристальных Копей с его колоссальными колоннами, которыми можно подпереть небосвод, если тот вдруг начнёт падать, остался далеко позади. Группа, состоящая из трёх пони — Сомбры, Тарика и Дрисса, — приближалась к лестнице, ведущей на нижние уровни. Широкий коридор постепенно сужался, и пони могли разглядеть в полумраке очертания потолка. Однако количество факелов значительно уменьшилось, и часть из них медленно, но уверенно тухла.

— Нужно спешить, — подогнал остальных Сомбра, ускорившись. — Сколько нам ещё до третьего уровня?

— Ты у меня спрашиваешь? — послышался удивлённый голос Тарика.

— А у кого ещё мне спрашивать, как ни у трибуна Третьей когорты Кристальных Копей? — съязвил он, но тут же дал понять, что настроен серьёзно. — Так сколько?

— Примерно… — протянул тот, — час или два, смотря, как быстро мы будет идти… Ты торопишься к рассвету?

«Если бы только это…» — безрадостно подумал Сомбра и в прежней манере ответил:

— У нас от силы шесть часов, так что постараемся времени зря не терять!

В словах бывшего генерала скрывалось гораздо больше смысла, чем могло показаться на первый взгляд. Будучи опытным полководцем и осведомлённым о положении дел в империи из военного совета, он боялся, пожалуй, сильнее кого-либо. Только ему оставались известны все скрытые аспекты плана, ровным счётом как и риски, коих было немало. Во-первых, как уже заявлял Тарик, у Кристальных Копей собралось больше половины регулярной армии — семь легионов из двенадцати, — однако это не только не гарантировало успеха в случае провала изначального плана, но и являлось серьёзным поводом для крупномасштабного сражения; его Сомбра пытался избежать всеми возможными способами. Во-вторых, лишь высшее командование знало о большей части плана, когда у рядового солдата оставались лишь догадки. Компенсация данного нюанса легла на плечи Сомбры, которому пришлось согласиться на выступление перед легионами на рассвете. Не то чтобы он считал себя плохим оратором, но в случае провала основного плана перед ним становился непростой выбор: сладкая ложь или горькая правда.

— А где тот учёный, о котором ты говорил? — поинтересовался Дрисс.

Сомбра резко остановился, заставив остальных сделать то же самое. Его тяжелое дыхание и бессмысленная трата времени не сулили ничего хорошего. Он не спешил с ответом, не желая лишний раз озвучивать то, что сообщил ему Бонеций на совете.

— Сомбра? — послышался взволнованный голос бывшего слуги.

— Он умер три дня назад, — грубо ответил тот, ускоряя шаг.

— Как умер? — поразился Тарик. — Ведь он должен был…

— Я и без тебя знаю, что он должен был нам помочь! — гаркнул Сомбра, резко обернувшись.

Кровь пульсировала в висках, заставляя лицо покрываться яркой краской. Уже давно пони не видели своего друга в подобном расположении духа. Сейчас перед ними стоял тот самый, пришедший в сознание в доме Фламит, узнавший о доле изгнанника Сомбра. Ему требовалось выговориться, но характер не позволял этого сделать. Не сейчас и не здесь.

— Теперь вы понимаете, почему я так спешу, — вздохнул он.

— А мы сможем что-либо сделать без его помощи? Ты говорил, что только он знает их язык, — добавил каплю яда в кубок с вином Тарик.

— Иного выхода у нас нет, идёмте же.

Пони прошли несколько минут в полной тишине, когда лишь звонкая капель звучала где-то вдалеке. До лестницы оставалось всего ничего, когда Тарик вдруг заявил:

— Мы можем срезать!

Он отделился от группы и отошёл в сторону. Остальные вскоре последовали за ним и оказались у старого механизма. Он состоял из большой деревянной платформы, удерживаемой с помощью колеса, и крепкой металлической цепи. Работая по принципу подъёмного моста, этот старинный лифт поднимал руды с нижних уровней и доставлял (забирал) небольшие группы рабочих.

— Я никогда не пользовался им, — пояснил Тарик, изучая механизм. — Говорят, что это слишком низко для знати и не простых солдат, но… — улыбнулся он, — сейчас нам не приходится выбирать.

— Он работает? — с долей недоверия уточнил Сомбра.

Предложение ему понравилось, однако определённые опасения всё-таки были.

— Работает. Но один из нас должен остаться здесь, — безрадостно заявил бывший трибун.

Сомбра призадумался: «Это не входило в мои планы… Но так даже лучше. Осталось только выбрать того, кто останется и спустит остальных. Дрисс может мне ещё пригодиться, а вот вспыльчивость Тарика, напротив, лишь помешает. Решено!»

— Хорошо, вот ты и останешься.

— Я? — поразился тот до глубины души и на пару секунд лишился дара речи. — Почему?

— От тебя будет больше пользы тут. К тому же Дрисс может и не справиться.

— Я не согласен! — повысил Тарик тон и топнул копытом. — Мой меч тебе ещё пригодится!

— Только не сегодня, — покачал единорог головой.

Обиженный друг опустил взгляд и что-то невнятно пробубнил себе под нос. Решив его хоть как-то подбодрить, Сомбра положил копыто ему на плечо, после чего произнёс:

— Сражение нас ждёт впереди, так что побереги силы. Там, куда я направлюсь, простой меч не поможет, и ты об этом знаешь. Сейчас мне нужно, чтобы ты остался здесь и помог нам с Дриссом спуститься вниз.

— Как маленького жеребёнка утешаешь, — улыбнулся Тарик и воспрянул духом.

— С тобой иначе нельзя, — ударил друг в его плечо копытом.

— Кто-то говорил, что он спешит, — с сарказмом напомнил тот.

— Идём, Дрисс.

Двое пони зашли на деревянную платформу. Она скрипела, как ворчливая старуха, и только металлическая основа внушала надежду. Её (основу) они могли видеть собственными глазами из-за отсутствия части досок. Тарик немного покряхтел над механизмом, после чего тот со скрежетом поддался. Платформа стала медленными, но резкими рывками опускаться вниз.

— Слышишь, ты только нас не урони! — крикнул Сомбра, когда «зыбкая почва» под копытами в очередной раз лягнула.

Ответа не последовала, если только им нельзя считать более или менее плавный спуск на протяжении оставшегося пути.

Когда платформа наконец опустилась на твёрдую почву — гранит, — пони оказались в относительно узком коридоре с низким потолком. Большинство факелов потухло, и тусклое освещение поддерживалось с помощью нескольких догорающих.

— И куда… — кашлянул Дрисс, — теперь?

Воздух, в отличие от первого уровня, здесь был затхлым, чувствовался привкус дыма. Сомбра посмотрел сначала в одну сторону. Коридор уходил в темноту. Затем в другую. Сама тьма стремительно приближалась к ним.

— Мы пришли, возьми факел.

Друг схватил зубами ближайший источник света и встал возле Сомбры, чтобы освещать тому путь. Меч с характерным скрежетом освободился из ножен. Единорог левитировал один из факелов, держа его параллельно клинку.

— Что бы сейчас ни произошло, не начинай бой первым, — дал Сомбра последние указания и замер, словно змея перед укусом.

Мрак приближался со скоростью ветра. Факелы один за другим тухли, как спички под проливным дождём. Но пони не двигались. Они стояли, хотя их конечности и начинали дрожать. Шанс, единственный способ сбежать с помощью деревянной платформы, давал надежду, которая таяла, как восковая свеча за долгие часы горящего фитиля. Вот между пони и тьмой осталось не больше пятидесяти метров. Огонь на факелах рядом с ними уже практически потух, словно кто-то перекрыл подачу кислорода. Дышать становилось всё тяжелее с каждой секундой, но вовсе не из-за затхлого воздуха; нет, всему виной был страх, необъяснимый, первобытный, против которого они не могли ничего противопоставить и отдавались его воле. Безумный кошмар вот-вот станет явью. Пони уже слышат шёпот тысячи голосов — предвестник демонов, — пугающий своей непонятностью и нарастающей громкостью.

Сомбра хотел напомнить другу, что он не должен проявлять излишней агрессии, но его губы отказывались двигаться. Бесстрашный генерал оказался во власти собственного страха. Мысли о провале изначального плана и тех последствиях, к которым он приведёт, словно ураган, кружили в его голове, не давая ему покоя. Меч дрожал, как зубы Дрисса, а потухший факел упал на пол. Мгла накрыла пони и двинулась дальше, поглощая оставшиеся источники света.

Глаза быстро привыкли к темноте, что казалось странным, учитывая её плотность, как у утреннего тумана. Впрочем, без света факелов Сомбра и Дрисс видели лишь общие черты коридора и, главное, фигуры нескольких десятков теней. Среди них были и пони, и грифоны, и минотавры, но не простые, а их изуродованные версии. Никто из демонов, как видимо, не чтил простые законы логики и выбрал для себя комфортное место, будь то даже потолок. Твари медленно приближались к незваным гостям, а те только и могли, что пятиться. Сомбра пытался взять себя в копыта, но тело отказывалось слушаться, будучи во власти страха, так неожиданно захватившего власть над ним.

Вперёд вышел один из демонов. В отличие от многих, он принял форму пони, но необычного. Нечто в его походке и тёмном лице казалось Сомбре до боли знакомым. И это пугало его до глубины души. В какой-то момент он просто замер, и с его уст сорвалась тихая фраза:

— Только не ты.

Наконец он узнал в этом демоне пони, которого ненавидел и боялся больше смерти. Перед ним был император в своей парадной одежде, с короной и мечом. На его лице сияла та ужасная, полная коварства и надменности улыбка, что порой снилась Сомбре. Кошмар не во сне, а наяву, что может быть ужасней? Клинок генерала со звоном упал на пол. Оставшись без оружия, ведомый страхом, он хотел броситься бежать. Но меч императора застыл перед его горлом и окончательно сковал движения. Напуганный до смерти генерал посмотрел прямо в чёрные глаза демона. В них была только пустота бездонной ямы, куда отправлялась душа грешника после смерти.

— Вот и настал твой конец, — различил он на удивление разборчивую фразу в океане бессмысленного шёпота.

Всего одно мгновение, и смертоносная сталь отводится назад для решающего удара. Один миг отделяет Сомбру от смерти. Клинок устремляется вперёд со скоростью молнии.

— Нет! — отскакивает Сомбра в сторону, и вместе с ним из пола вырывается острый кристалл. Он пронзает голову императора, буквально отрывая её от остального тела.

Демон растворяется в воздухе, как тьма перед встающим солнцем. Остальные твари действуют незамедлительно и бросаются в бой. Но Сомбра, будучи в бреду, обрушивает на них всю свою силу. Его рог вспыхивает, точно солнце, и яркий свет на секунду ослепляет всех.

Когда белая пелена отступает, Сомбра обнаруживает себя на холодном полу. Над ним нависает громоздкий потолок, еле различимый в полумраке коридора. На секунду единорог задумывается, а что будет, если он вдруг упадёт? Тонны тяжёлой породы раздавят его, как давит копыто муравья. Бесславная и такая глупая смерть. Удивительно, но эта мысль возвращает его в реальность. Он вскакивает и поднимает свой меч. Дрисс теперь стоит рядом с ним и, видимо, не отдаёт отчёт происходящему — об этом можно судить по его растерянному, напуганному и пустому взгляду. Враги же стоят на ногах, хотя не так уверенно, как раньше. Они не спешат атаковать, словно отпор оказался для них такой же неожиданностью, как и для того, кто его дал.

— Я пришёл поговорить, — наконец начал Сомбра, тяжело дыша, — но не с вами. Мне нужен ваш хозяин, повелитель, тот, кто стоит за всем этим. Я пришёл к нему с предложением.

Демоны даже не переглянулись. Они медленно выстроились в ряд, создав живую баррикаду. Вперёд вышел грифон, держащий меч. В следующий миг он молниеносным движением вонзил его в пол, после чего тёмная сталь растворилась, как минутой ранее исчез лже-император.

«Теперь всё зависит только он тебя, Сомбра», — напомнил себе бывший генерал и откинул меч в сторону.

Демоны расступились, и грифон отошёл назад, приглашая единорога следовать за ним. Слепо верить этим существам опасно, и Сомбра это прекрасно понимал. Хотя он и избавился от оружия, у него оставалась магия. Он не сводил глаз с демонов, проходя мимо них — они стояли неподвижно, как каменные изваяния. Но столько ему оказаться за ними, как «ворота» закрылись.

«Отступать больше некуда — только вперёд!» — подбодрил он себя.

Грифон тем временем сделал нечто странное: он крепко вцепился в свой плащ на груди и резко раскрыл его. Сомбре понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл данного действия. «Он приглашает меня войти в него?.. Ну что же, выбора у меня нет, — заключил пони, осторожно приближаясь к мгле, скрывавшейся под одеждой. — Это омерзительно, но... на нём ведь не было одежды. Получается, что это не плащ, а… Мерзость!» Единорог закрыл глаза и последние метры прошёл во мраке.

Сомбра не почувствовал ровным счётом ничего, и поэтому ему было сложно определить, когда можно открыть глаза. В итоге ему пришлось полагаться на интуицию. «Пора!» — решил он. Мрак, однако, никуда не исчез: перед ним осталась всё та же темнота, как и с закрытыми очами. Но одно изменилось. Сомбра этого не видел, но нутром чувствовал, что больше не в этом коридоре и здесь есть кто-то ещё.

— Покажись! — крикнул он, и пустота отозвалась глухим эхом. — Я пришёл поговорить. Я знаю, ты здесь, сейчас стоишь и наблюдаешь за мной из мрака. Выйди на свет, покажи своё лицо и назови себя!

— Твоё мужество достойно уважения: ты первый, кто решился спуститься к нам, — отозвалась пустота монотонным голосом. — Но это не даёт тебе право обращаться к нам в подобном тоне! Ты не гость, а смертный раб, который решил обратиться к Богу!

И вновь сотни неразборчивых голосов заполонили голову Сомбры. В груди появилось неприятное чувство, а в копытах лёгкая дрожь. Он снова боялся, но теперь понимал, что страх появился вовсе не естественным образом. Только это не помогало. Более того, шёпот приносил сильную головную боль, мешающую трезво мыслить.

Впереди возникло какое-то движение, но из-за темноты Сомбра не мог ничего разглядеть. Но вдруг во мраке он увидел нечто, что поразило и напугало его до глубины души. Словно поток воды, в воздухе парило чёрное нечто. Эта жидкая тьма приближалась к нему, извиваясь как змея. Она была настолько тёмной, что выделялась на фоне окружающего мрака. Её чёткие и в то же время непонятные контуры пробирали до мозга костей. Храбрый единорог вновь лишился дара речи и не мог оторвать взгляд от ужасающего зрелища.

— Ты талантливый оратор, но сегодня мы будем говорить, а ты слушать, — продолжило существо. — Нам известно, зачем ты пришёл сюда, что собираешься у нас попросить. Но мы хотим узнать, для чего тебе понадобилась частичка нашей силы?

Губы отказывались подчиняться.

— Отвечай же!

Земля содрогнулась, и сверху упало несколько камней. Сомбра проглотил ком в горле и неуверенно ответил:

— Мне… мне не победить императора самому, он слишком силён.

— Продолжай.

— И мне нужна твоя помощь, твоя сила.

— Дальше?

Сомбра потупил взгляд.

— Чего ты этим добьёшься? — пояснило создание.

— Я… я стану императором и…

— Остановишь гражданскую войну, вернёшь империи её былое величие. Благородные цели. Но зачем нам это? Вы, пони, постоянно притесняете нас, пытаетесь истребить, словно паразитов. Но для нас вы паразиты, от которых нужно избавить этот мир! — Стены содрогнулись. — Так назови нам, Сомбра, хоть одну причину, по которой мы должны тебе помочь!

Единорог молчал. Он предполагал, что возникнут трудности и частично к ним подготовился, однако сейчас оказался в тупике. У него не оказалось ни одного весомого аргумента в ответ на упрёк живой тьмы. Но признаться, значит заведомо проиграть. И он тянул до последнего, цепляясь за тонкую тросточку надежды, что таяла буквально на глазах.

— Убирайся с глаз вон, мы тебе не поможем, — озвучило существо свой приговор.

— Ты не можешь так поступить!

— Мы уже поступили.

— Нет!

Из земли вырвался огромный кристалл, пронзивший тело создания насквозь. Но ни вздоха, ни крика не последовало. Только монотонный голос:

— Ты пожалеешь об этом!

В мгновение ока ярко-красный кристалл почернел, и лишь слабый контр остался виден в темноте. Сомбра успел сделать шаг назад, как вдруг увидел перед собой демона. Он отличался от остальных, будучи похожим на облачённого в латы грифона без крыльев. Металлические перчатки заканчивались парами острых клинков, а шипы на локтях могли пронзить шею пони насквозь. «Кто ты?» — только и успел подумать Сомбра, как новый враг растворился в воздухе. Но не прошло и двух секунд, а к единорогу уже приближалось несколько теней. Они летели, словно стрелы, со всех сторон. Отчаянно поднятый щит исчез при первом столкновении. На мгновение глаза поглотил мрак, а затем возле Сомбры появился тот самый демон. Он стоял к нему спиной и не спеша возвращался назад. Единорог хотел нанести удар, но внезапно что-то ударило его изнутри, будто сердце разорвалось. Пони закричал от боли и в ужасной агонии упал на пол. Он не мог встать, только вопил и дёргался в конвульсиях. Привкус крови появился на губах, и багровая жидкость потекла изо рта. И при всём этом в голове ни на секунду не прекращался шёпот тысячи голосов. Смерть уже тянула свои костлявые лапы к душе обречённого.

Однако когда казалось, что кончина неизбежна, боль и шёпот вдруг исчезли, словно иллюзия. Встать, впрочем, не получилось, и Сомбра сумел лишь поднять голову. Тёмное облако жидкой тьмы тянуло к нему свои мерзкие щупальца.

— Мы дадим тебе частицу нашей силы. Её хватит для империи, но не для тебя.

— Что… А-а-а, — застонал Сомбра, когда существо прикоснулось к его голове.

Эта была не боль, не агония, а сила. Он чувствовал, как она течёт по рогу, а затем, как яд с кровью, распространяется по всему телу. Глаза окутывала пелена мрака, и в последних «отблесках света» виднелась фигура тёмного бога. Хотя у того и не оказалось лица, всё же коварная улыбка мелькнула на нём.

* * *

Прошло больше получаса, а Дрисс всё терпеливо ждал друга. Собственно, ничего другого ему не оставалось. Демоны стояли неподвижно, как каменные изваяния, прямо на деревянной платформе. «Создатель, я знаю, что редко обращался к тебе с просьбами, но, пожалуйста, умоляю тебя, пусть с Сомброй всё будет хорошо, пусть его рискованный и… дурацкий план сработает… пусть он вернётся. Ведь он так всем нужен, хотя сам этого до конца не понимает… Умоляю тебя!» — молился Дрисс, обращая взгляд вверх.

Внезапно демоны исчезли, растворились, словно всего лишь причудились. А из темноты усталой походкой, пошатываясь, вышел серый единорог.

— Сомбра! — кинулся к другу пони. — Ты в порядке?

На секунду ему показалось, что красные глаза окутывало фиолетовое пламя. Но в следующий миг оно исчезло, и он решил, что просто показалось.

— Помоги мне подняться, — послышался слабый голос.

— Я держу тебя, не волнуйся. Эй, Тарик, поднимай нас!

Деревянная платформа резким рывком оторвалась от пола.

— Осторожней, слышишь, ты?! — гаркнул Дрисс и взволнованно добавил: — Ты только держись, сейчас тебе помогут.

— Всё хорошо, — мотнул Сомбра головой. — Дай мне пару минут отдохнуть, и можно выступать.

— Так у тебя получилось? Ты встретился с ним?

— Да… Не бойся, теперь нас не остановить.

— Да и не боюсь, — улыбнулся друг.

— Боишься, я это вижу.

Лифт поднял пони на первый уровень, где к Сомбре сразу кинулся Тарик. Однако тот дал понять, что больше не нуждается в помощи. Пускай и шаткой походкой, он всё же мог передвигаться самостоятельно.

— Так план сработал? — уточнил бывший трибун.

— Первая часть, остальное зависит только от меня!