Возвращение в Хогвартс (джен)

Бросив сумку в спальне, Альбус вышел из гостиной и направился в Большой зал, где ужин уже подходил к концу. Настроение у него было хуже некуда: не до еды.

Ответа от Скорпиуса он так и не получил, а МакГонагалл ни за что назначила наказание, послушав Филча. Отнекиваться и оправдываться Альбус все же не стал.

Он спускался по лестницам, надеясь разыскать Коннора, пока ученики не разошлись по своим башням. Идти к Филчу в одиночку совсем не хотелось.

Сбежав по последней лестнице, Альбус сразу заметил Коннора. Тот стоял у дверей Большого зала, о чем-то перешептываясь с Розой.

— Идем? — сухо спросил Альбус, останавливаясь возле них. Он не замечал прежде, чтобы они с его сестрой общались. Единственным разом была их поездка в «Хогвартс-экспрессе», когда ученики уезжали на каникулы.

Коннор кивнул, и мальчики направились обратно к лестнице, оставив Розу одну.

— Опоздали, — хмуро сказал Филч, когда мальчики вошли в его коморку. Альбусу здесь не нравилось: комнатка была маленькая, мрачная и пыльная.

Филч кивнул им на облезлый стол, на котором стояли уже знакомые Альбусу картотеки, а сам сел напротив, не сводя с них взгляд.

— И что нам с этим делать? — спросил Коннор.

— Переписывать, — процедил Филч с противной ухмылкой.

Альбус вздохнул и забрался на стул, придвинув к себе одну из коробок. Раньше сядешь — раньше выйдешь, как любил приговаривать знакомый его родителей Наземникус Флетчер. Альбус видел его только раз, и с первого взгляда понял, что личность это совсем неприятная. Наземникус заявился в их дом, когда Альбус и Лили уже собирались идти спать. Пообщаться с ним Альбусу почти не удалось — мать отправила их с Лили по комнатам, только увидев, что те разговаривают с этим волшебником. Альбус слышал, как Наземникус громко спорил с его отцом, но всех слов было не разобрать. Из того, что Альбус услышал, он сделал вывод: мракоборцы из отдела отца отобрали у Наземникуса его товар, который тот сбывал в Косом переулке, и Наземникус требовал, чтобы ему все немедленно вернули. Но снизу довольно быстро раздался шум захлопнувшейся двери, и Альбус понял, что отец выпроводил незваного гостя.

Альбус сидел, быстро вырисовывая слова на новых карточках и отправляя в урну старые и затертые. Перо противно скрипело о пергамент, рядом с недовольным лицом Коннор менял карточки одну за другой. Филч развалился на стуле напротив, сложив перед собой руки, и внимательно следил за мальчиками, из-за чего становилось еще тоскливее. Если бы они могли хотя бы разговаривать, было бы не так скучно заполнять эти карточки.

Альбус представил, как однажды, много лет спустя, здесь будут сидеть другие ученики под грозным взглядом завхоза. И как они будут заполнять карточки с его, Альбуса, именем, где будет говориться о том, что его поймали получающим запрещенный товар из «Всевозможных вредилок».

Дверь со скрипом приоткрылась, Альбус оглянулся на звук, но никого не заметил. И только опустив взгляд, увидел серую кошку со впалыми боками. Она прошла по комнате, недобро взглянув на него, и, обойдя стол, запрыгнула на колени к Филчу. Тот улыбнулся, поглаживая ее, и Альбуса чуть не передернуло от этой улыбки.

— В школе все тихо, миссис Норрис? — заговорил Филч, с удивительной для Альбуса нежностью смотря на кошку, мурчащую у него на руках. — Не отвлекаться! — рявкнул он, увидев, что Альбус на него смотрит.

Альбус опустил голову, еще быстрее забегав пером по бумаге.

— Вот были времена... — проговорил Филч, обращаясь к кошке. — При профессоре Амбридж. Что за времена были! Они бы у нас тут не сидели, будь все еще профессор Амбридж директором. Ох, не сидели бы, миссис Норрис. Она бы придумала для них чего получше этих карточек...

Вдруг со стороны двери послышался оглушительный грохот, будто кто-то сбросил шкаф с лестницы. Альбус от неожиданности подпрыгнул, миссис Норрис зашипела, встала на дыбы и вцепилась когтями в ноги Филча, который тут же издал не то вопль, не то стон. Он вскочил со стула, и кошка повисла в воздухе, извиваясь и пытаясь отцепить от его штанов свои когти. Как только ей это удалось и она плюхнулась на пол, Филч бросился к двери, на ходу потирая разодранные колени, и миссис Норрис засеменила за ним.

В дверях Филч обернулся и посмотрел на уставившихся на него мальчиков.

— Чтобы тихо тут, — гаркнул он. — Пойдемте, миссис Норрис. Сейчас мы поймаем этих нарушителей, — проговорил он, потирая ладошки, и вышел за дверь.

Такими силами сдерживаемый смех загремел на всю коморку, только дверь захлопнулась.

— Ну и ну, — присвистнул Альбус и повернулся к Коннору, но его стул был пуст. — Эй, ты что делаешь? — воскликнул Альбус.

Коннор бегал по комнате, заглядывая во все ящики и шкафы.

— Коннор! — повторил Альбус, но тот его будто не слышал, судорожно проверяя шкафы один за другим.

Альбус слез со стула, поглядывая на дверь. Шум уже стих, и, если Филч застукает их, роющихся в его шкафах, — им несдобровать.

— Прекрати! Филч вот-вот вернется! — взмолился Альбус.

Коннор замер над одним из ящиков и, распрямившись, посмотрел на Альбуса.

— Ал, либо помоги, либо не мешай, — серьезно сказал он и снова нагнулся над ящиком, перебирая его содержимое.

— В чем помочь? — спросил Альбус, в недоумении разведя руки и оглядывая комнату. — Что ты ищешь?

И вдруг его осенило:

— Ты ищешь письмо.

Коннор продолжал рыться в ящиках, не обращая на него никакого внимания.

— А этот грохот? — спросил Альбус, мотнув головой в сторону двери. — Об этом ты шептался с Розой? Это ее работа?

Коннор тяжело вздохнул и снова посмотрел на Альбуса:

— Да, — сказал он.

Альбус нахмурился, пытаясь придумать, как заставить Коннора вернуться на место, а тот уже заглядывал в следующий шкаф.

— А с чего ты вообще взял, что оно здесь? — спросил Альбус. — Филч же сказал, что покажет его декану. Значит, оно у Слизнорта.

— Нет, — ответил Коннор.

— Ну с чего такая уверенность? — всплеснул руками Альбус.

— Когда ты видел Слизнорта последний раз? — посмотрев на Альбуса, спросил Коннор. — То-то же. Его нет уже несколько дней. У нас завтра в расписании на Зельеварении стоит Эинар. У вас наверняка тоже.

— А где Слизнорт? — спросил Альбус.

Он немного устыдился того, что до сих пор не посмотрел завтрашнее расписание, но новость его обрадовала. Профессор Эинар ему нравился куда больше декана Слизерина, несмотря на то, что последний с ним всегда был очень мил. А возможно именно поэтому.

— Говорят, он заболел, — пожал плечами Коннор.

— И ты думаешь, что это остановило бы Филча заявиться к нему с жалобой на учеников? — хохотнул Альбус.

— Ал, — сказал Коннор так, будто собирался объяснять ребенку что-то совершенно очевидное. — Ты хоть раз слышал, чтобы кто-нибудь из учителей болел? Мадам Помфри ставит на ноги студентов, объевшихся блевальных батончиков и кровопролитных конфет, за минуты. Слизнорта нет в школе. Его болезнь — ширма.

Альбус почесал лоб, припоминая прошедшие месяцы учебы. В словах Коннора было что-то разумное.

— Допустим, — помолчав, сказал Альбус. — Но ты не думаешь, что письмо может быть у Филча при себе?

Коннор снова оторвался от своего занятия и посмотрел на Альбуса, замерев.

— Нет, — спустя какое-то время, проговорил он. Но Альбусу показалось, что сказал он это не столько ему, сколько себе. — Зачем ему таскать письмо с собой?

— Да сдалось тебе это письмо! — негодующе сказал Альбус.

— Я должен знать, что там, — ответил Коннор, снова перебирая содержимое очередного ящика.

— Оно ведь пустое, — сказал Альбус.

— Нет, — твердо сказал Коннор. — Если Филч там ничего не увидел, это не значит, что там ничего нет, — пояснил он. — Кто посылает пустые письма?

— Ну и зачем тебе это? — спросил Альбус.

— Ал, а если бы твои родители писали письма кому-то вроде Тайлера Скотта — тебе бы не хотелось узнать, что там?

— Мои родители бы не писали письма кому-то вроде Тайлера Скотта, — сказал Альбус, но тут же осекся.

— Да, это точно... — грустно сказал Коннор.

Альбус вспомнил, что Кингсли говорил о родителях Коннора и что он слышал от него самого. Одних этих рассказов было достаточно, чтобы Альбус не сомневался — Коннор совсем не похож на своих родителей. Но он на секунду представил, что его отец пишет кому-то, не ему. Кому-то, кто Альбусу совсем не нравится. Он бы точно не успокоился, не узнав, что в этих письмах.

Альбус прислушался. За дверью было тихо.

— Нашел! — ликующе крикнул Коннор, сжимая в руке письмо.

Он извлек из внутреннего кармана мантии пустой лист пергамента и сунул его туда, где только что лежало письмо его родителей.

— Готово, — сказал он, задвинул ящик и бросился к столу.

И очень вовремя. Только мальчики снова взяли в руки перья, как дверь распахнулась, и в комнату влетел злой и взъерошенный Филч.

— Ну, негодяй! — рычал он. Миссис Норрис бежала за ним по пятам. — Ну, я ему покажу! Вот только найду завтра Кровавого Барона!

Альбус отвернулся, встретившись взглядом с кошкой, которая смотрела на них с Коннором — Альбус не сомневался — с подозрением, бесшумно шагая на мягких лапах. Ему не нравилась эта кошка. Казалось, что ее желтые глаза прожигают в нем дыру, видя его насквозь.

— Вы еще здесь? Пошли прочь! Или задержу вас за хождение по школе после отбоя!

Альбус и Коннор повскакивали с мест и бегом бросились к двери.

Когда они шли по коридору, Альбус увидел, что за окном уже совсем темно. Коридоры были пусты.

— Думаю, и правда, стоит поторопиться, — сказал Альбус, оглядываясь. Он бы не удивился, если бы за его спиной и правда выскочил Филч с криками о том, что ученики бродят по школе ночью.

Они подошли к высокому гобелену, за которым скрывался один из тайных ходов, ведущих в гостиную Гриффиндора, и Альбус остановился.

— Мне туда, — сказал он. — Покажешь?

Коннор достал письмо и как-то неуверенно протянул его Альбусу.

Альбус взял в руки пергамент и покрутил его перед глазами. Лист все еще был пуст.

— Думаешь, там что-то есть? — спросил Альбус.

— Уверен, — ответил Коннор, забирая письмо.

— Будешь всю ночь с ним возиться? — понимающе спросил Альбус.

Коннор кивнул.

— Ну, удачи, — сказал Альбус и, отодвинув гобелен, вошел в потайной ход.

Гостиная уже начинала пустеть перед отбоем. Несколько учеников сидели за столами с учебниками и конспектами, двое старшекурсников играли в углу в волшебные шахматы. Роза распласталась в позе «звезды» на ковре перед камином.

— Ты чего? — с сомнением на нее посмотрев, спросил Альбус.

Он забрался с ногами на диван и уставился на Розу.

— Я думаю, — коротко ответила она.

Глаза Розы были открыты и сверлили потолок.

— У вас все получилось? — спросила она. — Ну, с письмом.

Альбус кивнул, но, сообразив, что сестра его не видит, сказал:

— Да.

Альбус рассказал Розе о письме сразу, как вернулся из совятни. И Розу рассказ заинтересовал, казалось, даже больше, чем самого Альбуса. До самого вечера, пока они не разошлись по спальням, она не могла говорить ни о чем другом, все выдумывая новые предположения, что это было за письмо и почему Филч в нем ничего не увидел.

— Ал, — вдруг неожиданно серьезным голосом сказала Роза и перевернулась на бок, поднявшись на локте, — почему Скорпиус не пишет?

— Может, он заболел, — предположил Альбус. Хотя он сам понимал, что такая отговорка не тянет и на «выше ожидаемого».

— Это бы не помешало ему нам написать.

— Может, он сломал руку.

— Он мог бы написать другой рукой.

— Может, он сломал обе руки.

Роза бросила на него гневный взгляд и снова упала на пол.

— Почему ты вообще тут лежишь? — устало спросил Альбус.

— Я была на тренировке, — сказала Роза. — Знаешь, я обижена на родителей.

Альбус удивленно поднял брови, но решил, что спрашивать не будет. Он исписал, должно быть, сотню карточек. Рука болела, а глаза слипались. Альбус приподнялся, сползая с дивана.

— Я ведь просила их хорошо меня потренировать!

Альбус рухнул обратно.

— Так и сказала им: не щадите меня, а они что? Щадили, Ал. Еще как щадили!

— Тренировка прошла не слишком хорошо? — понял Альбус.

— Да меня почти размазали по полю!

На следующий день, выйдя из класса профессора Флитвика, Альбус и Роза бегом бросились в другую часть замка, где у учеников Пуффендуя и Когтеврана проходила История магии. Им не терпелось узнать, удалось ли Коннору расколдовать то письмо, выкраденное у Филча. Когда они добежали до класса, ученики только начали выходить в коридор, и, завидев Коннора, друзья кинулись к нему, не обращая внимания на его удивленный взгляд.

— Ну, как успехи? — спросила Роза.

— Никак, — Коннор разочарованно покачал головой. — Ничего не удалось выяснить. Что вы тут делаете?

— Дай-ка мне посмотреть, — сказала Роза, протягивая руку.

Коннор, поглядев по сторонам, протянул ей письмо.

— Я уверен: там что-то есть, — сказал он. — Но я не знаю, как это увидеть.

— Я один думаю, что не стоит светить им посреди переполненного коридора? — спросил Альбус.

Друзья посмотрели на него, казалось, подумав о том же.

— Пойдемте, — сказала Роза. — Я знаю, где нам никто не помешает.

Она развернулась, быстро зашагав по коридору, и мальчики бросились за ней.

— Но это же женский туалет! — сказал Альбус, когда Роза остановилась у одной из дверей второго этажа.

— Сюда все равно никто не ходит, — сказала Роза и вошла в дверной проем.

— Почему? — шепотом спросил Альбус, проследовав за ней.

— Из-за Плаксы Миртл.

— Из-за кого? — не понял Альбус.

— Из-за меня! — раздался со всех сторон пронзительный голос, и Альбус отпрыгнул к стене в испуге: перед ним, пролетев по воздуху через всю комнату, возник призрак, которого он прежде в замке не видел. Это была невысокая девочка, одетая в школьную мантию, чуть старше него, в круглых очках и с двумя хвостиками. — Никто не хочет разговаривать с Плаксой Миртл! — взвыла она так, что стекла в окнах задребезжали, и, накрыв руками лицо, взмыла к потолку. Но вдруг остановилась. Плач замер, будто его и не было, и Миртл сверху внимательно посмотрела на Альбуса.

— О-о-о... — протянула она, снова заскользив по воздуху. — Да кто же это у нас тут? — она застенчиво улыбнулась, остановилась рядом с ним и чуть коснулась его плеча своим, отчего по телу Альбуса пронесся неприятный холодок.

— Я тут, — настороженно сказал он, не сводя взгляд со странного призрака.

— Это же Поттер, — проворковала Плакса Миртл, летая перед Альбусом из стороны в сторону и прожигая его взглядом. — Как хорош, — засмеялась она, наиграно-застенчиво пряча лицо в ладони. — Но тот мне нравился больше.

— А когда в тебя швыряют всем, что под руку попадается — тебе тоже нравится? — деловито спросила Роза.

Миртл тут же завизжала и бросилась к ней, будто собиралась сбить с ног, но повисла над полом прямо перед невозмутимым лицом Розы.

— Не смей швырять в меня! — крикнула Миртл.

— Тогда не мешай нам, — спокойно ответила Роза. — Не то скажу Пивзу, что тебе нужна компания.

— Пусть только сунется сюда! — закричала Миртл, но отлетела подальше от Розы, и, оглядев друзей, скользнула в ближайшую кабинку.

— Кажется, я понял, почему сюда никто не ходит, — сказал Альбус, услышав в кабинке всплеск воды.

— А это не здесь вход в Тайную комнату? — спросил Коннор, оглядываясь по сторонам.

— Вход в какую комнату? — спросил Альбус.

— В Тайную комнату, — удивленно посмотрев на него, сказал Коннор. — Вы что, ничего не знаете? — спросил он, переведя взгляд на такую же удивленную Розу.

— Ты сначала объясни, о чем ты, — сказала она, хмуря брови.

— Твой отец убил василиска мечом Гриффиндора в Тайной комнате, — сказал Коннор, снова посмотрев на Альбуса. — Когда учился на втором курсе. Ты что, действительно ничего об этом не знаешь?

Альбус почувствовал, как неприятно кольнуло в груди. Отец о стольком ему не рассказывал. Даже любопытная Роза, читающая все, что ей попадалось под руку, удивлялась некоторым рассказам их сокурсников. И Альбус был уверен, что ее родители тоже приложили руку к тому, чтобы ей не попадались книжки, в которых могло что-то говориться о них. А, проучившись в Хогвартсе полгода, он не сомневался, что таких книжек было немало.

— Знаю, конечно, — недовольно дернул плечами Альбус. — Показывай письмо.

Коннор снова достал свернутый пергамент и, присев на корточки, положил его на пол, разровняв. Альбус и Роза уселись рядом, внимательно разглядывая пустую бумагу.

— Может, тут какое-то скрывающее заклинание? — предположил Альбус.

— Наверняка, — сказала Роза. Она извлекла из складок мантии волшебную палочку и острым ее концом ткнула в пергамент. — Раскрой свои секреты! — утробным голосом произнесла она.

Ничего не произошло.

Коннор посмотрел на нее с сомнением:

— Правда думаешь, что я это не пробовал?

— Я должна была попытаться, — пожала плечами Роза.

Они сидели на гранитном полу женского туалета и передавали письмо, по очереди пробуя его расколдовать, но пергамент оставался пустым.

— Я все это перепробовал еще прошлой ночью, — раздраженно сказал Коннор.

— Скорпиус бы точно придумал, как его раскрыть, — сказала Роза. И Альбус заметил, как погрустнело ее лицо после этих слов. Он сам об этом думал. Его друг точно бы нашел нужное заклинание.

— Вы так и не узнали, почему его нет? — спросил Коннор.

Роза покачала головой.

— МакГонагалл говорит, что он вернется в школу, — сказал Альбус. — Только она сама не знает, когда. И не знает, почему его нет.

— У него что-то случилось, — уверенно сказала Роза. — Кого еще не пускают в Хогвартс? Это все его родители! Не зря мой папа так высказывался о его отце, — гневно закончила она.

— Как высказывался? — спросил Коннор.

— Не очень хорошо, — ответил Альбус, предостерегающе глянув на Розу. — Но он в этом не прав, — сказал он. — Твоя мама уверена в этом, так?

— Ага, — буркнула Роза.

— Думаете, в школе происходит что-то, о чем нам не говорят? — спросил Коннор, посмотрев на Альбуса.

Альбус и Роза переглянулись.

— Ну же! — воскликнул Коннор, не заметив настороженности в их взглядах. — Отсутствие Слизнорта. Хагрид перестал появляться на ленчах. Я ведь не слепой. МакГонагалл и Стебль тоже ходят, словно не замечая ничего вокруг.

— Я и правда давно не видела Хагрида, — задумчиво сказала Роза.

— Ничего не происходит, — сказал Альбус, метнув взгляд на сестру. — Хагриду просто не охота таскаться в школу.

— Дашь нам письмо на вечер? — спросила Роза Коннора. — Повожусь с ним. Ты сам сказал, что уже все перепробовал, — сказала она, выразительно подняв брови.

Коннор как-то неохотно протянул ей пергамент и поднялся на ноги.

— Только не светитесь с ним, — сказал он. — Не хочу, чтобы его снова отобрали.

— Об этом не переживай, — ответила Роза, пряча письмо во внутренний карман мантии.

Альбус и Роза пришли в гостиную и удивленно огляделись: в гостиной не было ни души.

— Завтра же квиддич! — вдруг хлопнула себя по лбу Роза. — Все пошли спать пораньше, чтобы не проспать матч.

— Так вот зачем его поставили на утро, — хохотнул Альбус. — Если они хотят загонять нас в постели только стемнеет, им нужно все матчи ставить на утро.

— И проводить их каждый день, — подхватила Роза.

Но они были рады тому, что в гостиной нет любопытных глаз. Они расселись на ковре у камина, положив посередине письмо.

— И что мы будем с ним делать? — спросил Альбус.

— Дай-ка сюда, — сказала Роза, выхватывая письмо из рук Альбуса.

— Что ты собираешься делать?

— Вот это, — сказала она, бросив пергамент в камин.

— Что ты творишь? — закричал Альбус, бросаясь к огню.

Он схватил валяющуюся у камина кочергу и вывалил на ковер горящие угли со скатившимся по ним письмом. Письмо осталось нетронутым. Будто оно и не чувствовало жара охватившего его пламени.

— Вот это и хотела, — сказала Роза, поднявшись. Она подошла к окну и уселась на подоконник, посмотрев на брата.

— Может, объяснишь? — спросил Альбус, накрывая лежащим на соседнем кресле пледом угли, чтобы они не разгорелись на ковре, и гневно посмотрел на сестру.

— Если оно и правда защищено какой-то магией, как думает Коннор, — сказала Роза, — с ним бы ничего не случилось. Но если это пустышка, оно бы сгорело за секунды.

— И ты решила вот так это проверить!

— Я предположила, — спокойно сказала Роза. — И, видимо, Коннор прав. Ведь оно целехонькое, — она кивнула на лежащий перед Альбусом лист пергамента. — Как ты думаешь, в Запретном лесу живут оборотни? — вдруг спросила она.

— Что? — поморщился Альбус, не понимая, отчего она забыла о письме и заговорила об оборотнях. Но где-то в сознании всплыл протяжный вой из его кошмара, в котором он удирал от гигантской саламандры. — При чем здесь оборотни?

Альбус поднялся с места, прихватив письмо, и подошел к Розе. Она сидела на подоконнике, не сводя глаз с верхушек деревьев, тянущихся к небу далеко за Озером.

— Полнолуние, — сказала Роза. — Всегда в полнолуние думаю об оборотнях.

Альбус посмотрел на небо. Луны видно не было. Ее окутали черны тучи, не пропуская и блика ее яркого света.

— Вряд ли там есть оборотни, — сказал Альбус. Он сел на подоконник, бросив рядом письмо. — Нам нужен Скорпиус. Самим нам с этим не разобраться.

— Не думаю, что стоит сообщать ему об этом в письмах.

— Точно не стоит, — даже не подумав, согласился Альбус. Но был уверен, что прав.

— Ал! — вдруг воскликнула Роза, во все глаза глядя на его колени.

Тучи рассеялись, и луна озарила Хогвартс своим холодным светом. Этот свет был всюду. Он волной осветил верхушки деревьев в Запретном лесу, пробежал бликами по черной воде Озера, он проникал сквозь окна, наполняя ночным светом гостиную.

Альбус удивленно посмотрел на свои колени, но ничего не заметил. И еще раз глянув на Розу и проследив за ее взглядом, посмотрел на лежащее на подоконнике письмо, на котором плясали буквы в ярком свете луны.

— Не может быть! — воскликнул Альбус, сползая с подоконника.

Роза слетела вниз и бросилась к креслу, на котором валялась ее школьная сумка. Она вытащила из нее первый попавшийся пергамент и перо и вернулась к окну. Положила пергамент на подоконник и, бегая глазами от заколдованного письма к своему пергаменту и обратно, начала быстро переписывать показавшиеся слова.

Альбус присел на пол так, что лежащее на подоконнике письмо оказалось на уровне его глаз, и начал читать, не раскрывая рта. Он перечитывал текст снова и снова, но ничего не понимал.

В письме было написано:

«Авгурей, черный как смоль, сидел на прогнившем от дождей дереве, всматриваясь в темноту. Лучи восходящего солнца были еще далеко за горизонтом, когда птица заметила слабое движение в кустах черники. Только авгурей расправил крылья и спикировал вниз, как кусты замерли, будто там никого и не было. А, между тем, он нутром чуял, что эльф где-то поблизости. Розовый и пухлый — именно таким авгурей представлял себе его. Мягкий... В клюве уже свербело — он практически чувствовал свежее эльфийское мясо и льющуюся по черным перьям кровь. Шепот пронесся по долине, не укрывшись от его острого слуха: все эльфы в округе услышали его и попрятались по своим норам. Колючки впивались в лапы, когда авгурей шагнул в заросли, прорываясь вглубь своим острым клювом. Он слышал тот шорох, знал, что на мили вокруг не осталось эльфов: они нырнули под землю, внемля быстрому предупреждению. Лишь этот не успел. Его глас, предупредивший свое племя, так и висел в воздухе. Но сам эльф замер на месте, не решаясь шелохнуться. Авгурей сделал еще шаг, вдыхая клювом сладкий запах, который был все ближе. Йота оставалась ему, чтобы дотянуться до теплой плоти. Дикий оглушающий рев издал авгурей и бросился вперед, взрыв клювом почву. Издали до него донесся звонкий пронзительный смех: эльф сбежал, отскочил в сторону совсем рядом. Его крохотные следы плелись вереницей меж зеленой листвы, закручиваясь вихрями. Горластый эльф продолжал заливаться звонким смехом, а авгурей вздернул голову над кустами, оглядывая все вокруг. Огни звезд догорали в ночи, когда авгурей заметил всполох кустов черники вдали: эльф удирал со всех ног. Его великое поражение, гневно думал авгурей, провожая взглядом удирающего эльфа... его великое поражение, которое не пройдет им даром»

Альбус посмотрел на Розу. Ее глаза бегали вперед-назад по письму, а на лице появлялось все большее недоумение.

— Несуразица какая-то, — наконец сказала она, отодвигая письмо от себя.

— Похоже на какую-то сказку, — сказал Альбус.

— Что не делает ее меньшим бредом, — хмуро сказала Роза.

Она взяла письмо, тут же ставшее пустым, только с него сорвались блики полной луны, и свернула его в руках.

Альбус все еще сидел на полу, смотря на сестру снизу вверх. Лицо Розы оставалось мрачным. Он чувствовал, как напряженно она думает.

— Это сказка... — услышал Альбус свой голос. — Что, если мы поймем, о чем она?..

— В этом нет смысла, — оборвала его Роза.

Альбус поднялся, ухватившись на подоконник. Он чувствовал: Роза должна догадаться. Из прочитанного он не понял ничего. Но Роза знает больше. Всегда знает больше, чем он.

— Авгуреи питаются эльфами, — вдруг сказала Роза. Сказала будто в пустоту, не ему. Она словно окаменела, вглядываясь в гладь озера за окном. — Они питаются эльфами, это все знают, — выдохнула она. — Но что, Мерлиновы кальсоны, это значит?!

Альбус даже подпрыгнул от ее возгласа. Роза будто вспыхнула в своем гневе, и Альбус был готов поклясться, что она вот-вот в ярости разобьет стекло, и в раме останутся лишь осколки.

— Ты знаешь, что это за авгурей, о котором там говорилось? — спросил Альбус.

— Ну да, — сказала Роза.

Она отошла от окна в каком-то смятении и опустилась в стоящее рядом кресло.

— Лимонные дольки, Альбус! — крикнула она, ударив кулаком по подлокотнику. — Ты вообще ничего не читаешь!

— Тш-ш-ш! — зашикал Альбус, прижимая палец к губам. — Тише! Весь факультет разбудишь!

Роза вздохнула и откинулась на спинку кресла.

— Книги, которые подарил нам Хагрид, — спустя какое-то время заговорила она. — Там говорилось об авгуреях. Это хищные птицы. Похожие на грифов. Они питаются насекомыми и...

— Эльфами, — закончил Альбус.

— Крик авгурея предсказывает смерть, — сказала Роза. Ее лицо было чернее тучи.

За окном начался дождь. Капли застучали по карнизу.

Альбус обернулся и, нахмурившись, посмотрел на окно.

— Так не должно быть, — сказал он. — Слишком рано. Еще зима.

За окном теплело. Хрупкие снежинки таяли где-то под облаками и обрушивались на Хогвартс дождем.

— Хватит, — вдруг сказала Роза. — Завтра расскажем Коннору и вместе решим, что с этим делать.

Альбус оторвал взгляд от окна и посмотрел на сестру. Кивнул.

— Пойдем спать, — сказал он, понимая, что вряд ли сможет уснуть этой ночью.

Роза взяла свои пергамент и перо и, подхватив с кресла сумку, направилась к лестнице спален девочек.

— Роза! — окликнул ее Альбус. — Там есть какой-то смысл.

— Я знаю, — ответила Роза.

— Ты сказала, авгуреи предвещают смерть.

Роза кивнула.

— Может, смысл в этом? — спросил Альбус. — Может, кого-то ждет смерть, и мы можем это предотвратить?

— Или смысл в том, что они едят эльфов и нам нужно почаще наведываться на кухню, — Роза пожала плечами. — Я не знаю, Ал.

— Это точно что-то значит, — сказал Альбус.

Роза кивнула.

Они разошлись по разным лестницам.

Альбус медленно поднялся по ступеням своей башни и вошел в спальню. Вокруг раздавалось размеренное дыхание спящих учеников. В широком окне небо было совсем черным — луны не было видно с этой стороны замка.

Альбус застыл на месте. Еще не поняв, что его насторожило, он заозирался по сторонам, пытаясь сфокусировать взгляд в темноте. Комната была тиха и бездвижна. Пологи кроватей были задернуты. На фоне широкого окна виднелся силуэт. Кто-то сидел на соседней с Альбусом кровати.

— Где ты был? — шепотом спросил Альбус.

Скорпиус его словно не услышал. Он сидел с опущенной головой. Его плечи поникли, а руки были сплетены, упираясь локтями в коленки.

— Мы писали тебе, — повторил Альбус.

Скорпиус поднял голову. И даже в этой тьме Альбусу удалось увидеть влажные дорожки на щеках его друга. Альбусу сделалось не по себе. Он не ожидал увидеть Скорпиуса, поднимаясь в спальню. И еще меньше он ждал увидеть друга таким.

Скорпиус снова опустил голову, устремив взгляд в пол.

— Моя мама умерла, — очень тихо сказал он.

Альбус, собиравшийся подойти к другу, замер. Он не сразу осознал смысл его слов. А когда осознал, забыл, как двигаться. Он не знал, что нужно сказать. Он слышал, как взрослые высказывали соболезнования своим знакомым в подобных случаях, но был уверен, что этих слов произносить не стоит. Они не выражали того, что он сейчас на самом деле чувствовал. И знал, что Скорпиусу эти слова были не нужны. Альбус медленно прошел по комнате и сел на кровать рядом с другом. Скорпиус молчал, все так же разглядывая пол под своими ногами.

Так они и просидели в молчании, пока первые лучи солнца не озарили черное небо.