Visitation (джен)

Примечания:

Бечено

Джеймс пробормотал что-то и уставился на свою плачущую жену. Что, во имя свежевыстиранных подштанников Мерлина, происходит? Неужели она сошла с ума? Получила ли она удар по своей красивой головке, из-за которого совсем обезумела в отношении него?

Карие глаза сузились, когда грязная рука поднялась и убрала ярко-рыжие волосы с гладкого на вид лба. Раны нет. Синяка нет. Он нахмурился еще сильнее, когда тонкая рука Лили попыталась отмахнуться от его грязной лапы, не отпуская при этом его шею. Его покрытые грязью пальцы успешно размазали влажную грязь по ее когда-то чистым волосам, но он проигнорировал ее раздраженное фырканье. Ее странные покачивающиеся движения привели только к тому, что ее руки оказались в опасной близости от его головы и почти сбили очки с носа Джеймса.

— С тобой все в порядке, цветочек? — спросил он, не отводя от нее обеспокоенного взгляда. — Ты не ушибла свою прелестную головку? Это магия как-то подействовала на твои мозги?

Печальное выражение омрачило его юное лицо, когда он пришел к печальному выводу. — Ты забыла, почему мы здесь? О, любимая, мы мертвы.

Рыжие волосы взметнулись в воздух, когда ухмыляющаяся ведьма перед ним яростно замотала головой слева направо. Это только обеспокоило его еще больше. Он не знал, что ему следует делать. Откуда ему знать, как вести себя с людьми, которые потеряли разум? Ему никогда не приходилось этого делать! «О, черт возьми», — подумал он, чувствуя нарастающую панику. — «Где Ремус, когда он нужен?»

— Ты не понимаешь, Джеймс, — Лили взяла лицо мужа в руки, держа его так, словно это было что-то настолько хрупкое, что могло разбиться от самого легкого прикосновения. — Я была с Гарри, и он с Гермионой — кстати, очаровательная девушка, Гарри определенно унаследовал от меня хороший вкус — так вот, у него была идея, что мы могли бы попробовать один ритуал, который разорвал бы узы Смерти, а для этого им нужно было приобрести кучу нелегальных вещей! Не то чтобы я не пыталась удержать их от совершения чего-либо незаконного! Я действительно пыталась, но… Ну, Гарри довольно упрям — кто бы мог подумать — и он действительно связался с какими-то темными личностями только для того, чтобы помочь нам, и, Мерлин, все, что могло, пошло не так!

Джеймс ничего не мог сделать, кроме как уставиться на свою жену, слегка приоткрыв рот. Умница Лили Поттер сидела у него на коленях, дико жестикулируя, ее глаза сияли, щеки раскраснелись, а из волос вылетали комки грязи. Как ее волосы могли испачкаться? Ха.

На самом деле он почти ничего не понял из того, о чем разглагольствовала ведьма, но у него хватило ума моргнуть и закрыть рот как раз в тот момент, когда она сделала глубокий вдох и снова сфокусировала на нем свой сверкающий взгляд.

— Итак, — сказал он, пытаясь, по крайней мере, сделать вид, что он внимательно слушал в течение последних двух напряженных минут, — Гарри, Гермиона и ты каким-то образом провели ритуал, который… Вернул нас из мертвых?

Хорошо, что он послушал ее и сел, когда она недавно набросилась на него.

— Вот именно!

На лице Джеймса появилось хмурое выражение, его глаза сузились. Как ей сказать об этом?

— Лили, — заговорил он нерешительно, не желая беспокоить или пугать ее, — Лили, любимая, нет такого ритуала, который может вернуть людей из мертвых.

Последовало молчание, пока Джеймс изучал свою все еще сияющую жену. Его сердце резко дернулось, когда она рассмеялась. Она просто начала смеяться, как будто в этом не было ничего серьезного, о чем стоило бы беспокоиться.

— Лили?

— Я знаю это, Джеймс, во всяком случае, я тоже так думала еще несколько дней назад.

Она усмехнулась и заставила себя успокоиться. Ей нужно было, чтобы он увидел, чтобы он понял, что это было нечто реальное, что они были действительно, несомненно живыми, что существовал ритуал, который на самом деле воскрешал людей из мертвых!

— Есть ритуал, древний ритуал, которому удается сделать именно это! Я никогда не думала, что это возможно. Конечно, даже Темная магия не могла бы обратить смерть вспять, но этот ритуал смог. Я не знаю, как и я не знаю почему. Я просто знаю, что это произошло и что мы оба дышим. Я даже не знаю, является ли этот ритуал незаконным или нет. Ну… — Лили нахмурилась и постучала пальцем по нижней губе, — вероятно, он запрещен, потому что Гарри и Гермионе нужно было достать несколько довольно сильных ингредиентов, и если бы все это пошло не так, я не знаю, смог бы Гарри…

Ее голос затих, когда она уставилась в пустоту. Она видела перед своим внутренним взором вещи, которые Джеймс даже представить себе не мог. На ее лбу пролегли мелкие морщинки, и когда ее подбородок начал слегка подрагивать, а дыхание участилось, он положил руку ей на шею сбоку, как делал всегда, прямо над тем местом, где он мог чувствовать биение ее сердца.

Он замер.

Он чувствовал, как бьется ее сердце! У него вырвался вздох, достаточно громкий, чтобы снова привлечь к нему внимание Лили. Его карие глаза расширились, когда он уставился в ее изумрудно-зеленые. Он не мог двигаться, он не мог говорить, он не мог думать.

— Я же говорила тебе, — тихо прошептала рыжеволосая, с самой очаровательной улыбкой на ее пухлых губах. Лили наклонилась ближе и нежно прижала их к неподвижным губам Джеймса, целуя его, как будто в первый раз.

* * *

Гарри поморщился, почувствовав, как Перечное зелье медленно стекает по его горлу. Эта дрянь была просто отвратительна. Представить, что люди просто взяли, бросили кусочки животных в кипящую воду, как будто они просто варили суп, и решили, что после всего было бы потрясающей идеей выпить эту слизистую, дурно пахнущую смесь, было выше его понимания. Вероятно, именно из-за этой недостающей искры интуиции он так и не разобрался в зельеварении, по крайней мере, по-настоящему.

Конечно, у старого доброго Слизнорта могло быть другое мнение, но если Гарри был честен сам с собой, то даже Принц-полукровка, или, лучше сказать, молодой Снейп, никак не мог бы помочь ему в полной мере понять, для чего предназначались все эти рецепты и ингредиенты. Хорошо, что можно было либо просто пойти прямо в аптеку и купить любое легальное зелье, какое пожелаете, либо, на крайний случай, вы могли вежливо спросить Гермиону, не согласится ли она потратить послеобеденное время на то, чтобы смешать несколько скользких и противных созданий, некоторые с крыльями и ножками, некоторые без, и сварить ему одно-два зелья. Гарри заметил, что она с большей готовностью делала это, если он впоследствии готовил ей ужин, впрочем, он сделал бы это, даже если бы она отказалась варить ему что-либо.

Он наклонился и поднял свою палочку, которую уронил на пол, а Гермиона тем временем сунула ему в руки несколько флаконов с зельями с четкой инструкцией немедленно выпить все до дна, поскольку они и так потеряли много времени.

Подчиняясь изящному взмаху его палочки, теперь уже пустые бутылки взлетели в воздух и последовали за Гарри из комнаты, вниз по лестнице и на кухню, где он обнаружил Гермиону, хлопочущую над своей расшитой бисером сумочкой. Нежелательные воспоминания снова нахлынули на него, когда он увидел, как она запустила руку прямо в маленький мешочек, и та медленно исчезла, пока она подтягивала мешочек все дальше к подмышке. Девушка сосредоточенно хмурилась, и ее язык чуть высунулся между розовых губ.

Гарри почувствовал, как тепло поднимается по его шее к лицу. Он никогда не привыкнет к тому, насколько она была красива.

Гермиона вскинула голову, услышав тихий перезвон стекла, и увидела Гарри, стоящего в дверном проеме, пустые бутылки из-под зелий плавали у него за спиной.

— Все сделано? — спросила она, даже не догадываясь, что он только что провел несколько минут, уставившись на нее.

Гарри внутренне встряхнулся, мягко кивнул и вошел в комнату. Еще один взмах палочки из остролиста, и флаконы поплыли к раковине и начали ополаскиваться.

— Да, — сказал он и сел рядом с ней. Она вытащила руку из зачарованной сумки и заметалась по комнате, хватая случайные вещи и бросая их в сумку.

— Что ты делаешь? — спросил он.

Гермиона выпрямилась и откинула с лица прядь волос. Она шумно выдохнула, и Гарри постарался скрыть усмешку при виде взъерошенной подруги.

— Я подумала, что мы должны быть готовы, — она сняла резинку со своего запястья и наклонилась вперед, собирая все свои волосы в конский хвост, прежде чем обернуть резинку и снова выпрямиться. — У твоих родителей больше нет дома, поэтому я подумала, что было бы неплохо взять с собой немного еды и, возможно, несколько свежих вещей, чтобы переодеться. Они должны быть совершенно истощены. В конце концов, они не ели почти два десятилетия!

Гарри вздрогнул. Конечно, почему он сам об этом не подумал? Он был так поглощен мыслью о том, что снова увидит обоих своих родителей, сможет обнять их и поговорить с ними, что совершенно забыл о самых важных вещах.

Он удрученно опустил голову и закрыл лицо руками. У него вырвался тяжелый вздох.

— Это нормально, что ты не подумал об этом, Гарри. — теплая рука нежно погладила его верхнюю часть спины, и он почувствовал, как она опустилась на колени рядом с ним. Ее левая рука коснулась его бедра, любящим жестом сжав его. — Понятно, что твои мысли заняты другими вещами. Я бы тоже забыла, если бы была на твоем месте. На самом деле, ты помнишь, как я вела себя, когда мы нашли моих родителей?

Черноволосый волшебник тихо усмехнулся, вспомнив, какой возбужденной была Гермиона в тот день в Австралии. Она принесла величайшую жертву, чтобы иметь возможность полностью помогать и поддерживать его в течение того года в бегах — она забрала воспоминания своих родителей, чтобы Волдеморт не мог использовать их для того, чтобы причинить вред ей и, следовательно, Гарри.

Через несколько дней после окончания войны Гермиона отвела Гарри в сторону и сказала ему приглушенным и слегка неуверенным голосом, что хочет отправиться искать своих родителей и, как она надееется, восстановить их воспоминания. Посмотрев ей в глаза, которые блестели от непролитых слез, Гарри не колебался ни секунды, взял ее за руку и потащил в ее комнату в доме Уизли, ту, которую она раньше делила с Джинни. Расшитая бисером сумочка была брошена на дно ее хогвартского сундука. Гарри выудил ее оттуда, отдал Гермионе и сказал: — Я не думаю, что нам понадобятся книги по Темным искусствам, верно?

Через несколько мгновений после того, как Гермиона разомкнула жаркие объятия, которыми она его одарила, они покинули Нору, а Рон остался со своей семьей. Потребовалось много дней аппарирования и поездок по Австралии, пока они не нашли тех, кого искали. Всего в нескольких метрах от воды, прямо на пляже, мистер и миссис Грейнджер открыли небольшое кафе для туристов. Гермиона была настолько переполнена чувствами, что проигнорировала оклики Гарри и сразу же бросилась в объятия отца, безудержно рыдая и рассказывая о том, как она скучала по ним и как наконец смогла найти их снова.

Мистер Грейнджер, не имея никакого представления о том, кем была эта молодая женщина, которая оказалась в его объятиях, рыдая навзрыд, осторожно сумел убрать ее руки со своей шеи и медленно отступил на несколько шагов назад.

Безмерный ужас отразился на лице Гермионы, когда она поняла, что только что произошло. Гарри виновато улыбнулся ничего не подозревающему отцу ведьмы и попросил его позвать свою жену, чтобы они все могли поговорить и объяснить, что только что произошло.

Даже сейчас, спустя месяцы после того, как это произошло, Гермиона все еще краснела, как свекла, всякий раз, когда он или ее родители упоминали об этом инциденте.

Гарри усмехнулся и поднял глаза, чтобы встретиться с ней взглядом. Она с любовью провела пальцами по его щеке, на ее губах появилась нежная улыбка.

— Пошли, — мягко сказала она и подарила ему — по его мнению, слишком короткий — поцелуй, прежде чем встала и потянулась за своей сумкой, которая все еще лежала на кухонном столе. — Давай пойдем и заберем твоих родителей из Годриковой Лощины.

* * *

Его желудок громко заурчал, когда он поднялся с земли и наклонился, чтобы поднять свою жену вслед за собой.

— Нам нужно найти что-нибудь поесть, — пробормотал он, его рука рассеянно соскребала комки глины с и без того грязных брюк.

В деревне был один паб, но без денег они ничего бы там не взяли, а без магии они ничего не могли бы вынести оттуда незамеченными. В последний момент он удержался от того, чтобы потереть руками свое усталое лицо, вовремя вспомнив, как они выглядели.

Он застонал и повернулся к своей жене. Лили стояла там, ее волосы были взъерошены и заляпаны грязью — вероятно, из-за него, он больше не мог ничего вспомнить — и слабо улыбнулась ему.

— Мы даже не можем ничего украсть, — прошептала она и посмотрела на уличный фонарь, освещающий вход на кладбище, на котором они все еще стояли. — Все, что мы можем сделать, это ждать и надеяться, что Гарри и Гермиона достаточно быстро поймут, где мы находимся.

— Как насчет того, чтобы попробовать аппарировать туда, где живет Гарри?

Взгляд, которым одарила его Лили, заставил его немедленно сдуться. У них не осталось никакой магии. Она чувствовала это так же хорошо, как и он.

Джеймс угрюмо нахмурился. Он знал, что она была права. Он знал, что они не могли ничего другого, кроме как ждать, но это не означало, что ему это нравилось. Он хотел что-то сделать! Что угодно! Просто ждать здесь и надеяться, что их найдут, казалось слишком рискованным. И слишком скучным.

— Что ж, — сказал он, пытаясь поднять настроение, — по крайней мере, дождя нет!

Как только он это сказал, над их головами прогремел гром, и первые капли дождя упали на землю. Джеймс не мог поверить в свое невезение.

— Просто «прекрасно».