Мальчик-который-готовил (джен)

Надо сказать, что после встречи с мэтром Гареньи Гарри стал сам не свой: то летал где-то в облаках, то погружался в пучины отчаяния; никакие уговоры на него не действовали. Поэтому, когда в дом на Тисовой постучался Антуан де Прево, Дурсли обрадовались ему, как родному (не то чтобы до этого к нему относились враждебно, но сейчас он прибыл крайне вовремя).

Поттера мгновенно собрали и отправили на виллу в Монако — отдыхать и восстанавливать душевное равновесие. Оказавшись в родовом поместье, Гарри припустил к камню предков и добрых три часа беседовал с Линфредом за закрытыми дверями. Тема разговора так и осталась для опекуна тайной, но по её завершении наследник вышел успокоенный, если не сказать счастливый. У регента (а также оповещённых родственников) от сердца отлегло.

Посчитав, что возвращаться в Литтл Уиннинг бессмысленно — после получения письма со списком литературы придётся снова уезжать, — Гарри напитывался солнцем и морем, запасаясь витамином D на долгие девять месяцев школы.

Где-то в двадцатых числах августа Поттер проснулся оттого, что ему в глаза светил солнечный лучик, пробившийся-таки сквозь шторы, плотно задёрнутые усердным Добби — «чтобы ничто не беспокоило сон наследника».

Сладко потянувшись, он сел на кровати в позе лотоса: его взгляд привлёк серебряный поднос, стоявший на прикроватной тумбочке. На нём лежали два конверта: один — толстый пергаментный — давно ожидаемое письмо из Хогвартса, а вот второй… Конверт практически ничем не отличался от обычного почтового, только вот вместо марок там стоял оттиск печати Гринготтса. Похоже, гоблины отправили его на адрес Дурслей, а те уже переслали его по назначению.

Поттер отложил уведомление из школы в виду его малой срочности (до школы чуть больше недели) и вскрыл конверт из банка — вряд ли там просто пожелания здоровья и долголетия.

Содержание послания интриговало.

«Наследник Поттер!

Убедительно прошу Вас посетить банк в самое ближайшее время.

С уважением, Крюкохват,

поверенный делами рода Поттер.»

Моментально выскочив из кровати и одевшись со скоростью «пока горит спичка», Гарри, пригладив вихры пальцами, понёсся в кабинет к опекуну и с размаху шлёпнул конвертом о стол.

Антуан покачал головой и, наверное, в тысячный раз произнёс:

— Манеры, наследник Поттер, манеры… Что бы ни случилось — даже если небо начнёт рушиться — Вы обязаны вести себя с достоинством. Это в прошлом году Вам многое прощалось — ввиду семейной ситуации, но теперь никто скидок делать не будет, так что привыкайте.

Гарри, пользуясь, что Антуан, поглощённый бумагами, на него не смотрит, закатил глаза и беззвучно сказал: «Бе-бе-бе!». Однако тут же вытянулся в струнку и, оправив одежду, бесстрастно доложил:

— Наставник, я получил депешу из Гринготтса.

— Да? — удивлённо поднял брови де Прево. — Любопытно. И чего они хотят?

— Чтобы я как можно скорее посетил их.

— Ты не преувеличиваешь? Обычно гоблины предпочитают действовать обстоятельно, согласно маггловской поговорке: «Семь раз отмерь, один — отрежь». Отрывать волшебников от их дел нехарактерно для их расы — всё же свой процент за службу они отрабатывают честно. Где письмо?

— У Вас на столе, наставник.

— Так… Поглядим: «Уважаемый наследник…». Ага… ага... Что же у них стряслось-то?! Ладно, не будем пороть горячку, дождёмся письма из Хогвартса — всё равно в банк заходить…

Гарри молча протянул второй конверт.

— Даже так?! Ну, хорошо: собирайся. После завтрака отправимся. — И через полчаса оба уже стояли в Косом переулке.

Не сговариваясь, начать решили с посещения банка: чем быстрее они разберутся с делами, тем больше времени останется на «побродить и поглазеть» — любимым занятием Гарри.

Стоило перешагнуть порог операционного зала, как к ним навстречу выкатился (по-другому не скажешь) какой-то мелкий гоблин и, схватив обоих за руки, ничего не объясняя, потащил за собой. Остановился коротыш только на втором этаже, перед знакомой дверью. Постучав, он церемонно возвестил:

— Наследник Поттер с сопровождением!

— Впусти, — раздался взволнованный голос Крюкохвата. — Можешь быть свободен, — обратился он к, по-видимому, младшему сотруднику банка.

Когда тот закрыл дверь с той стороны, поверенный Поттеров махнул когтистой лапой в сторону мягких кресел.

— Присаживайтесь, господа. Сначала небольшое предисловие — хочу объяснить столь срочный вызов.

Антуан воспользовался приглашением первым и, кивнув, дал знак гоблину, что внимательно слушает. Гарри сел следом и тоже обратился в слух.

— Несколько дней назад на моём столе появился фиал с неким воспоминанием. Просмотреть его я не смог: крышка ни в какую не открывалась. Махнув рукой на странный флакон, я поручил отнести его в сейф Поттеров и успокоился. Однако на следующий день история повторилась, а затем ещё и ещё раз. Я не стал дожидаться пятого появления и написал Вам. А теперь — прошу. — Открыв ящик стола, Крюкохват достал оттуда немаленький фиал, до краёв наполненный серебристой субстанцией, и протянул его Гарри. — Надеюсь, у Вас получится открыть его.

Стоило мальчику коснуться крышки, как он ойкнул: её края оказались весьма острыми. Капля крови, попав в жёлоб, впиталась в металл без остатка, и, о чудо, крышка сама собой открутилась.

Крюкохват с облегчением выдохнул и выставил на стол огромную чашу.

— Это — Омут памяти, более известный как думосбор, — объяснил он Гарри. — Он позволяет просматривать воспоминания — как свои, так и чужие. Просто вылейте в него ту субстанцию, что плещется в фиале, а затем плавно опустите лицо к поверхности. При желании Вы можете взять с собой регента рода.

Оба гостя облегчённо вздохнули.

Выполнив указания гоблина, Гарри взял Антуана за руку, и они одновременно наклонились над широкой чашей.

Прекрасная молодая девушка с кудрявыми до плеч волосами цвета осенней листвы сидела и тепло улыбалась.

— Мама… — выдохнул мальчик.

— Она сидит перед зеркалом, — шёпотом пояснил де Прево. — Только так возможно создать видимость диалога.

— Привет, малыш! — Голос Лили был хорошо поставленным сопрано, что, глядя на её хрупкую фигурку, было неудивительно: девушка была настолько воздушной, что, услышь они из её уст меццо или, тем паче, контральто — это могло бы стать шоком. — Я всё же решила последовать умному совету и перенести эти воспоминания в самое защищённое место — Гринготтс. Сейчас я поясню, зачем нужны такие предосторожности: похоже, что в магическом мире начинается гражданская война, и никто не может быть спокоен за сохранность своих секретов, а наша тайна может произвести эффект разорвавшейся бомбы (ну, или взорвавшейся бомбарды, если тебе так понятнее).

— Нет, мам, я знаю, что такое «бомба», — печально улыбнулся Гарри, — Я ведь рос у тёти Петунии.

— Всё же я считаю, что быть магглорождённой — огромное преимущество: когда я высказала свою идею, Джеймс и Сири воззрились на меня как на пророка, а потом долго ржали — так им понравилась «шалость». Но обо всём по порядку: я нашла способ, как обезопасить тебя. Всего-то и надо, чтоб страшный Тёмный Лорд стал твоим крёстным. Конечно добровольно он на это не пойдёт — ведь это как вторым отцом стать… Так, опять я ушла в сторону — обещала же по порядку. — Лили сделала глубокий вдох и, медленно выдохнув, продолжила: — Поскольку я — магглорождённая, мне пришлось проштудировать тонны литературы о традициях чистокровных. И вот, читая об обряде магических крестин, я наткнулась на пояснение — родителям на протяжении всего ритуала предписывалось обращаться к магии и просить сделать крёстного защитником и покровителем их чада. Мне вспомнился христианский обряд — в некоторых случаях, когда предполагаемый крёстный не мог присутствовать, кто-то участвовал в таинстве от его имени, вот я и подумала — почему бы нам не поступить так же. Для всех крёстным будет Сириус, а просить мы будем за Томаса Реддла (оказывается, именно так зовут ужас всея Британии). Сказано — сделано. И, что удивительно, всё получилось: мы проверили. Связь с Блэком не установилась, а вот с Реддлом — выглядит как толстый серебряный канат! Так что, как говорит твой папочка: шалость удалась!

Тем временем снизу донёсся мужской голос:

— Лили, готовься — он пришёл!..

Затем звук распахнувшейся двери, возня и стук упавшего тела…

— Похоже, твой крёстный уже в курсе, и совсем не в восторге, — буркнула Лили себе под нос и, встав из широкого кресла, подошла к детской кроватке со спящим малышом. — Не бойся, дорогой: что бы ни случилось, Том тебе не навредит. Всё будет хорошо. — И, поцеловав сына, она встала лицом к двери.

Далее события понеслись вскачь: миг — и дверь, распахнувшись, ударяется о стенку; второй — порог пересекает высокая фигура в чёрном плаще с надвинутым капюшоном, ещё — из-под капюшона слышится шипящее:

— Отойди от кроватки, девч-щ-щонка, не то пож-ш-шалееш-шь!

При взгляде в красные угольки глаз «гостя» до Лили доходит: это не просто рассерженный маг, неожиданно узнавший о своём статусе, а сумасшедший маньяк, которому убить — что плюнуть… В последней попытке отвести беду она кричит:

— Нет! Только не Гарри!!! Ты не можешь…

Но тот даже не даёт закончить.

— Дерзкая грязнокровка, как ты смеешь! Я — лорд Волдеморт и могу всё, что угодно! Авада Кедавра!

Зелёная вспышка — и Гарри с Антуаном выкинуло в кабинет Крюкохвата.

Пару минут они сидели молча. Юный Поттер так вообще пришибленно скукожился в кресле — оно и понятно: своими глазами увидеть смерть матери, да и отец, очевидно, тоже не просто полежать решил…

Тяжёлый вздох регента нарушил повисшее молчание.

— Вот так, Гарри, — обратился он к подопечному. — Если решил поиграть с магией — будь готов поплатиться жизнью. Твои родители посчитали себя умнее всех — а в результате ты остался сиротой. С другой стороны, ты жив... Теперь мы знаем — почему. Рассказывать об этом или нет — решай сам, только если решишься — будь готов к негативной реакции.

— Я понял, наставник. Пусть всё останется как есть. Вот бы узнать: где сейчас мой крёстный?

— А этого, наследник, Вам никто не скажет. Известно только, что после нападения на летний домик Поттеров его никто не видел, — проскрипел гоблин.

Гарри, пребывая в нерадостных раздумьях, даже не заметил, как Антуан, взяв его за руку, вывел из банка, довёл до кафе-мороженого Фортескью и, сделав заказ, занял столик на двоих в тихом уголке. Очнулся он от звона креманки с прохладным лакомством, опустившейся прямо перед его носом.

— Налетай, — ободряюще подмигнул ему Антуан. — Твоё любимое — фисташковое с орехами.

Гарри растянул губы в кислой улыбке и аккуратно снял с зелёного шарика ореховую крошку. Настроение медленно, но верно поползло вверх.

* * *

Спустя два часа и три креманки мороженого настроение наследника Поттера пришло в норму, и регент решил, что можно приступить к делу, а именно — закупиться к школе.

— Ну что, Гарри, — обратил на себя внимание он, — где список литературы из Хогвартса?

— Вот, — протянул тот нераспечатанный конверт и, заметив вскинутую в удивлении бровь, тут же вскрыл его и протянул требуемые листы.

— Ух ты, — не сдержался де Прево. — В этом году преподавательский состав озаботился списком дополнительной литературы! Ну-ка посмотрим… — Пробежав глазами по названиям книг, Антуан уже не лучился оптимизмом, а источал недоумение. — Судя по названиям, это чистой воды беллетристика. Как только вернёмся домой, я подберу тебе по этим темам настоящие пособия. А теперь — по магазинам!

Когда необходимые покупки в аптеке и у мадам Малкин были сделаны и осталась лишь канцелярия, они направились к «Флориш и Блоттс». Однако зайти внутрь они не смогли: сначала этому мешал огромный хвост очереди, состоявшей в основном из дамочек среднего возраста (как гласила афиша, некий Златопуст Локонс подписывал там свои книги), а затем вся эта толпа выплеснулась на улицу, с визгом и криками разбегаясь в стороны.

Остановив одну, показавшуюся наиболее адекватной, женщину, Антуан вежливо обратился к ней:

— Простите, мадам, не подскажете ли, что там случилось? Магазин ещё будет работать? Дело в том, что мы с воспитанником не успели закупить учебники… — При этом он незаметно подхватил её под локоток и повёл в сторону кафе, сделав знак Гарри не отставать.

— Форменный скандал! — глубоким контральто ответила дама. — А я-то считала его приличным человеком!

— Кого? — не понял де Прево. — Локонса?

Услышав заветное имя, мадам тут же переключилась:

— О, Златопуст такой милашка! И совсем не гордец, да: ответил на все мои письма. Представляете? На все сорок восемь!

— Какой ужас! — прошептал в строну Антуан. — Похоже, этому типу вообще нечем заняться… — И, обратившись к собеседнице, постарался вернуть её мысли в нужное русло. — Так кто же посмел разочаровать эту прекрасную леди? — высокопарно произнёс он, для усиления эффекта приложившись к пухлой, короткопалой ладошке (уроки великосветского этикета не прошли даром). На сдавленный смешок де Прево метнул в сторону Гарри грозный взгляд.

— Артур Уизли! — пылая праведным гневом, ответила та. — А ведь, казалось бы, работник Министерства, прилежный семьянин — а всё туда же: как последний маггл полез в драку! И с кем — с самим лордом Малфоем! Бедняжечка, как он с таким фингалом дома появится — срам-то какой… Но, даст Мерлин, у леди Малфой (в девичестве Блэк, между прочим) найдутся нужные заклинания. Хулиган своё получит!

— Вашими устами, мадам, — низко склонился Антуан, и прошептал своим туфлям: — Бедняга Уизли, чем же допёк его этот блондинистый павлин? — Исключительно вредный характер этого семейства де Прево был знаком не понаслышке: приходилось встречаться с Люциусом и не только.

Так, за «приятной» беседой никто не заметил, как дошли до кафе, где Антуан сделал заказ:

— Один раф с пышной пеной — даме необходимо прийти в себя после пережитого стресса, какао с молоком для молодого человека и американо для меня, спасибо.

В этот момент раздался звонкий мальчишеский крик:

— Наставник, наставник, смотрите! Серая крыса стащила у кого-то тетрадку и бежит к «Дырявому котлу»!