Джесси (гет)

Как я и ожидала, остальные экзамены отняли у меня нервов намного меньше, чем самый первый по Зельеварению. На сдаче практического задания по Трансфигурации я так и не смогла с первого раза превратить мышь в кубок. Слишком переволновалась, как потом сделали вывод мои экзаменаторы. А на Чарах перестаралась… Мои отпирающие чары вышли настолько сильны, что дверца шкафа слетела с петель.

Травология, увы, тоже не прошла для меня успешно, но я искренне старалась сделать вид, что Африканская мухоловка не вызывается у меня отвращения. Разумеется, за такие «оплошности» высший балл не дадут, но «Выше удовлетворительного» — вполне.

Экзамен по Рунам был завален, окончательно и бесповоротно. Я не умела и не могла переводить тексты, написанные рунами, без словаря, и, когда мне на экзамене предоставили текст и время для его перевода, с огромнейшим трудом я перевела едва половину. При поступлении на шестой курс я решила больше не включать этот предмет в свой список уроков на следующий год. Я изучала руны для себя, для общего развития, так сказать. Они мне и не нужны были вовсе в моей будущей профессии.

Единственный предмет, которым я была очень довольна, — это ЗоТИ. Идеально выполненные и практическое, и теоретическое задания не могли не радовать. А уж как радовался наш профессор ЗоТИ. Так же хорошо, как и я, с нашего факультета сдали экзамен лишь Ремус, Джеймс и Сириус. Так получилось, что я стала единственной девочкой среди них. Было забавно видеть их недоумение!

Остался последний и заключительный экзамен — История магии. Единственный предмет, где на удачу полагаешься больше, чем на широту своего кругозора. И я очень надеялась, что удача не оставит меня в самый ответственный момент.

* * *

Я подошла к длинному столу экзаменующих нас профессоров, чтобы вытянуть билет. Наивно веря, что гоблинские восстания обойдут меня стороной, и мне достанется что-нибудь более лёгкое и запоминающееся, например, первые годы Министерства Магии или война 1939-1945. Это было бы просто замечательно, но удача в этот раз решила во всей своей красе показать мне свою пятую точку. Увы, гоблинские восстания XVI века… Обидно. А я так надеялась!..

* * *

За полтора часа, отведённые для экзамена, я всего-то и написала позорно короткий конспектик. О событиях XVI века я вообще знала непростительно мало, а уж всё, что было связано с гоблинами, было для меня карой небесной! Но всё же я смогла вспомнить семь наиболее крупных восстаний и даже четырёх предводителей и написать, чем всё закончилось. К концу экзамена я вся извертелась, надеясь, что случится чудо, и мне кто-нибудь или что-нибудь поможет… Но мечтать не вредно, поэтому отчаявшись выжать из себя хоть что-то, я сдала свою работу и направилась к выходу.

На этот раз я была не первая, но и до последних мне было далеко. Все мои друзья корпели над своими конспектами и даже не думали заканчивать свои работы. От осознания свой тупости я почувствовала себя ущербной среди таких умников.

Окончательно расстроившись, я решила сдать все книги, которые брала в библиотеке для подготовки к экзаменам, чтобы не бегать в последний день с шальными глазами. Поднявшись в гриффиндорскую башню, я взглянула на часы, висевшие в гостиной. Без десяти двенадцать. «Я успею до конца экзамена», — подумала я, войдя в комнату и разыскивая книги. Всего набралось пять штук: одна по Истории, две по Зельеварению, одна по Травологии и рунный словарь. Книг по Трансфигурации и Чарам, как я не искала, не было. Возможно, я уже успела их сдать. А учебник по ЗоТИ, по которому я готовилась к экзамену, был мой собственный.

Собрав книги в стопку, я пошла в библиотеку, обдумывая во время своего пути ошибки, которые я допустила в эссе по Истории Магии и, как это всегда бывает, вспомнила причины восстаний и ещё два имени гоблинских предводителей. В библиотеке мадам Пинс забрала у меня книги и сказала, что учебник по Чарам я уже сдала, а вот Трансфигурация за пятый курс всё ещё у меня. Возвращаясь к Большому Залу, я долго пыталась вспомнить, где и при каких условиях последний раз пользовалась книгой. В этот момент мне на встречу из-за угла выбежала Ирма.

— Что случилось? — взволновано спросила я, видя чуть испуганное лицо подруги.

— Там… — взмахнув рукой, указала на окно она, окончательно запыхавшись. — Поттер… и Северус… — начала Ирма и, глубоко вздохнув, закончила, — дерутся!

— Идиоты! — в сердцах произнесла я, побежав к выходу.

Я успела уже к самой развязке, когда Северус, подвешенный за ногу неизвестным мне заклинанием, болтался в воздухе, осыпая Поттера и Блека проклятиями. Его палочка валялась на земле прямо под ним, но как бы он ни старался, всё равно не мог дотянуться. Ремус Люпин сидел под деревом, заслонившись книгой, старательно делая вид, что он тут ни при чём и вообще его здесь нет. А Питер Питтегрю противно смеялся до слёз, тыкая пальцем в сторону моего брата. Смеялись многие, но с моим появлением смех резко стих. Все замерли в ожидании нового шоу. Как отвратительно!

Джеймс и Сириус с вызовом посмотрели на меня, ожидая решительных действий. Мысленно послав обоих к Волдеморту, я прошла вперёд и, подняв палочку Северуса, отдала её ему. Я не знала заклинания, наложенного на него, а поэтому не стала пытаться снять его сама. Северус не заставил себя ждать, невербально отменяя заклинание. С глухим стуком он рухнул на спину, раздались смешки. Я оглянулась, взглядом ища Ксанфа, но тот как сквозь землю провалился. И не было ни Лили, ни Нарциссы. Вероятно, Ирма отправилась на их поиски.

Резко вскочив, Северус хотел снова кинуться на обидчиков, и те уже вскинули палочки, но мне с большим трудом удалось удержать его от этой глупой ошибки.

— Не надо, Северус, — сухо произнесла я, с отвращением посмотрев в сторону Мародёров, — не опускайся до их уровня.

— Ох, какие мы благородные! — рассмеялся Джеймс.

— Поблагородней тебя, Поттер! — огрызнулся Снейп.

— А ты вообще заткнись, Нюниус! Не с тобой разговаривают, — подал голос Сириус.

— Заткнись, Сириус! — прошипела я, чувствуя, что запас моего терпения иссякает.

Мне не удалось увести Северуса сразу, и теперь наша словесная перепалка грозила перерасти в новую драку. Именно драку, а не дуэль, потому что в дуэли соперники сражаются на равных, а в этой драке просто напросто происходило избивание слабого сильными!

— Не строй из себя сестру милосердия, Принц! Тебе не идёт, — скрестив руки на груди, сказал Джеймс. — Всё равно свою змеиную натуру не скроешь!

— Не смей так разговаривать с моей сестрой! — громко произнёс Северус, отталкивая меня назад и взмахивая палочкой.

Поттер среагировал на удивление быстро, вскидывая палочку и произнося заклинание. Я же, по своей глупости желая остановить дуэль, кинулась между Джеймсом и Северусом, когда те уже произнесли заклинания, и остановить их действия нельзя было никак. Заклинания ударили в меня с двух сторон, и я вскрикнула, почувствовав резкую боль в правом предплечье. Боль была настолько сильна, что практически мгновенно потеряла сознание.

* * *

Северус на мгновение замер, видя как, вскрикнув от боли, его сестра падает на землю, и успел поймать её уже у самой земли.

— Джесс! — потряс он её за плечо, но она никак не отреагировала.

— Что с ней? — Ксанф резко возник над Северусом. Он успел в самый последний момент, когда его помощь уже и не требовалась.

Северус растерянно посмотрел на Ксанфа, не понимая, откуда тот взялся, и, чувствуя себя ужасно виноватым из-за того, что допустил произошедшее с Джессикой.

Ксанф, оттолкнув ничего не соображающего Снейпа, провёл палочкой над бессознательной девушкой, прошептав заклинание. Спустя какое-то время, её веки затрепетали, а на лице появилась гримаса боли. Она схватилась левой рукой за правое предплечье и почти по-детски прохныкала:

— Больно.

— Тише, Джесси, — успокоил её Ксанф, приподнимая и усаживая на земле. Потом он расстегнул манжет блузки на правой руке и, осторожно приспустив рукав, промычал что-то нечленораздельное себе под нос. — Джесс, только не теряй сознание, — предупредительно сказал он, поднимая девушку с земли. Та едва стояла на ногах, грозясь снова упасть в обморок.

— Что случилось? — подбежав, спросила Лили, позади неё стояли Ирма и Нарцисса.

— Северус, у меня к тебе просьба, — сказал Ксанф, не отвечая на вопрос Лили, которая уже кинулась с кулаками на Джеймса и Сириуса. — Ты должен написать письмо Кристиану, скажи, что это очень срочно, и требуется его присутствие.

— Я не могу, Ксанф, — покачал головой Северус, злобно оглянувшись на замерших в ожидании Поттера и Блека, к которым присоединился теперь и Ремус.

— Северус, я бы не просил, если бы дело не было таким срочным. Посмотри! — Ксанф довольно неаккуратно дёрнул расстёгнутый рукав Джессики, и та всхлипнула от боли, так и не открыв глаз.

Северус в шоке уставился на тонкий браслет, крепко охвативший тонкое белое предплечье, представлявший собой хитро сплетенную вязь из тринадцати молодых зелёных побегов плюща.

— Что это? — в один голос спросили Нарцисса и Ирма, Северус так и не смог произнести ни слова.

— Её палочка. Джессика является хозяйкой нерукотворной палочки, — скороговоркой объяснил Ксанф, а потом добавил, — Северус, я прошу тебя…

— Он напишет, мы проследим, — закивала головой Нарцисса, с восхищением разглядывая палочку, оплетающую руку Джесси.

Ксанф, легко подняв девушку, быстрым шагом отправился в Больничное крыло.

* * *

— Мистер Дамблдор, я требую самого сурового наказания для мистера Блека и мистера Поттера, — последние два имени Кристиан Принц выплюнул с откровенным презрением.

— Но, мистер Принц, мальчики же не виноваты в том, что случилось с вашей дочерью, — изобразив искреннее недоумение, ответил директор, с неодобрением оглядев виновников.

— Возможно, — почти согласился Кристиан, — но конфликт начался не с этого. Стоит заметить, что мистер Поттер первый напал на моего племянника. Причём нападение было абсолютно необоснованным!

— Но, мистер Принц… — попробовал возразить директор, но был бесцеремонно перебит.

— Мистер Дамблдор, — Кристиан постарался вложить в свои слова как можно больше яда, — не заставляйте меня сомневаться в вашей компетентности.

Директор на мгновение задохнулся от такой наглости и не сразу смог взять себя в руки. Ксанф, Северус, Джеймс и Сириус переглянулись между собой, с волнением ожидая конца этого бессмысленного разговора. Последние особенно трепетно ожидали решения директора.

Пауза затянулась. Кристиан, на губах которого змеилась неприятная насмешливая улыбка, молчал, удобно откинувшись в кресле. Слева от него стояли Ксанф и Северус, замершие, словно две статуи, а справа, ближе к директору, с беспокойством переводя взгляд с Дамблдора на Кристиана, — Сириус и Джеймс.

— Но сейчас уже конец года, и наказывать уже бессмысленно, — медленно произнёс директор, внутренне радуясь, что всё так удачно повернулось в его пользу.

— Можно перенести наказание на следующий год, — тихо произнёс Кристиан, в голосе которого по-прежнему звучала угроза.

— На следующий? — Дамблдор удивлённо приподнял брови.

— Да, на следующий. И пусть это будет не просто отработка на пару месяцев, а, допустим, на полгода, и к этому, я бы, пожалуй, ещё добавил запрет на посещения Хосмида… на весь год, — безжалостно закончил Кристиан.

Шок и удивление отразились на лицах Джеймса и Сириуса. Они беспокойно переглянулись друг с другом. Поттер хотел что-то сказать, но не решился. Мистер Принц внушил ему чувство угрозы ещё в их первую встречу, когда произошла вся эта катавасия с полнолунием и Ремусом. Но даже тогда все шишки сыпались на Сириуса.

— Я думаю, до следующего учебного года мы сможем придумать для мистера Поттера и мистера Блека достаточно суровое наказание, — окончательно сдался перед разъярённым отцом Джессики Дамблдор.

Сириус и Джеймс практически синхронно опустили головы и поникли. Директор не собирался и дальше пытаться «договориться» с мистером Принцем. Впрочем, их разговор всё равно бы ничем хорошим не кончился.

* * *

С того самого момента, как Ксанф принёс меня в Больничное крыло, и мадам Помфри засуетилась вокруг меня, боль ни на секунду не утихала, хотя и стала слабее. Я не потеряла сознание, но, тем не менее, перед глазами всё кружилось и расплывалось. На все вопросы мадам Помфри я не отвечала, хотя бы потому, что не понимала и не слышала её слов.

К вечеру боль отступила. Ко мне впустили девчонок, Ирму, Нарциссу и Лили. От них я узнала, что в школу прибыл мой отец и вот уже несколько часов они не выходят их кабинета директора. Не исключая моего отца и Дамблдора, там также присутствовали Ксанф, Северус и, разумеется, Поттер и Блек. После той отвратительной выходки я окончательно разочаровалась в «добрых» намереньях Сириуса и Джеймса. В них не было абсолютно ничего хорошо, и эти «мародёрские» наклонности приносили горе не только своим обладателям, но и всем окружающим.

Но с другой стороны, если бы не эта выходка, неизвестно, сколько бы ещё прошло времени прежде, чем мне удалось бы «призвать» палочку.

* * *

Когда отец, придя меня навестить, сообщил мне, что собирается меня забрать сегодня же, я на мгновение испытала шок, но спорить не стала. Во-первых, меня всё ещё мутило, а, во-вторых, отец был полностью прав. Неизвестно, какое ещё влияние на меня окажет моя же палочка, с которой я теперь была связана раз и навсегда. Но о последнем я предпочла умолчать, примерно, так же, как и о своих новых способностях к исцелению. Мне почему-то казалось, что об этом нужно непременно молчать.

* * *

— Лили, я хочу, чтобы ты непременно приехала погостить к нам, — улыбаясь, произнесла я.

— Ну, я не знаю. Если только твои родные будут не против, — замялась она.

— О, нет! Я более чем уверена, что они будут не против, — рассмеялась я; голова вновь закружилась, но я изо всех сил старалась сохранять бодрость духа.

— Хорошо, — наконец сдалась Лили.

— Я напишу тебе, — обнимая подругу, сказала я.

Мы стояли в нашей комнате в башне Гриффиндора. Я уже собрала свои вещи, и Тфинти забрал.

— Так или иначе, всё равно конец года, — преувеличенно бодро пожала я плечами, — и пришлось бы расставаться.

— Ты права, но тебе не стоило кидаться по заклятья, — неодобрительно ответила она.

— Мне пора, меня ждёт отец, — вздохнув, ответила я и снова обняла подругу.

Мы вышли из комнаты и, проходя через гостиную, я не могла не отметить удивлённые взгляды, обращённые на меня. Слух о том, что я являюсь хозяйкой Нерукотворной палочки, уже вовсю блуждал среди учеников и профессоров. Если мне повезёт, к новому учебному году страсти поутихнут.

У портрета Полной Дамы стоял мой отец. Посмотрев на Лили и улыбнувшись ей, я подошла к отцу.

— Пока, Лили.

— Пока, — улыбнулась она мне в ответ, и я не могла не заметить, как она оробела перед моим отцом.

— Идём, Джесси, — сказал Кристиан, пропуская меня вперёд.

Когда мы шли к выходу из замка, проходящие мимо ученики удивлённо оборачивались на нас, и это очень позабавило отца.

— Теперь, когда я уеду, только и будет разговоров, что об этой глупой драке да о моём отъезде, — посетовала я.

— Именно поэтому я и забрал тебя, — слишком уж равнодушным голосом ответил Кристиан.

— Только поэтому? Уж что-что, а на сплетни у меня иммунитет, — улыбнулась я.

— Нет, завтра отправимся в Косой переулок: нужно заглянуть к Олливандеру. Старый шарлатан! — он угрожающе злобно произнёс последние слова.

— Не говори так! — искренне возмутилась я. — Возможно, он просто не знал того, с чем мне предстоит столкнуться. К тому же ты видел, что ни одна из предложенных палочек, кроме этой, — я взмахнула правой рукой, рукав которой скрывал мою палочку, и едва не взвыла от резкой боли, пронзившей руку, — мне не подошла, — с паузой докончила я.

— Вот и спросим у него, знал или не знал, — не терпящим возражения тоном, ответил он.

Всю остальную дорогу мы шли молча. У выхода нас ждали Ксанф, Северус, Ирма и Нарцисса. Я задержалась, чтобы попрощаться с девчонками, и лишь после этого мы продолжили свой путь в Хосмид, откуда можно было аппарировать.