Время Принцев (джен)

— Плохая идея, — поделилась своими соображениями Адиль, сидя за столом на высоком стуле. Ноги ее болтались, не доставая пола, а голова покоилась на сложенных руках. Взгляд был устремлён на яйцо в окружении языков пламени. — Но мне нравится.

— А вот мне — нет, — внезапно не согласился Макс. Сам факт, что Максу что-то не нравилось был удивителен. Мальчик всегда был из тех людей, которые готовы на любой кипиш, разве что, кроме голодовки. Но сам факт, что ему не нравилось существование маленького дракона рядом с замком, на которого всегда можно посмотреть, потрогать или просто поумиляться, глядя на клыкастую пасть — это что-то уже совсем ненормальное. — Он же… Дракон.

Как будто этим все сказано.

— Ага, — согласно кивнула Адиль. — Здорово, да?

Макс промолчал. И это тоже было странно.

— До каких размеров вырастают драконы, Хагрид? — спросил Макс.

— Ну, это… По-разному бывает. Кто-то с размером в Большой Зал, да… А кто-то, вон, не больше Клыка, — его взгляд тоже был устремлён на огромное яйцо.

Клык, услышав своё имя, подбежал к хозяину и плюхнул слюнявую морду на колени полувеликана, радостно повизгивая. Тот рассеянно потрепал его за холку.

— А этот каким будет? — не сдавался мальчик.

— Ну, Норвежский горбатый… Чуть больше моей хижины… Может, не чуть больше…

Макс нервно рассмеялся, оглядывая внушительных размеров хижину со свисающими с потолка самыми разными шкурами животных.

— Интересно, какого он будет цвета, — мечтательно улыбнулась Адиль. Макс посмотрел на яйцо.

— Зеленого, — уверенно изрёк он.

— А я думаю, желтоватого, — не согласилась Адиль.

Макс пожал плечами. Он снова стрельнул глазами в сторону горячего очага, но тут взгляд выловил блеснувшую золотым обложку книги. В углу стояла маленькая переливающаяся в свете огня печать, не оставляющая никаких сомнений. Книга из библиотеки Хогвартса.

Макс подвинулся поближе и прочитал название: «Разведение драконов для удовольствия и выгоды».

— Ты его что, здесь выращивать собрался? — удивился Макс.

— Ну да, — Хагрид улыбнулся, с нежностью глядя на своё будущее детище.

— Не-а, — Макс помотал головой. Хагрид посмотрел на мальчика с удивлением. — Нет.

— Вы же, это… Никому не скажете, да? — с надеждой в голосе вопросил великан. Макс с Адиль переглянулись. Им стало жалко Хагрида.

— Но, Хагрид, — попытался воззвать к здравому рассудку Макс, — Макс! — глядя с каким-то судорожным блеском в глазах. — Он же не сможет здесь жить!

— Он же совсем кроха!

— Это пока, — возразил Макс. — А какого размера эта кроха станет через, скажем, пару-тройку месяцев?

— Ну, конечно, они быстро растут, но, думаю, нам вполне хватит моей хижины…

— Он ДРАКОН, Хагрид! Ему нужно летать, плеваться огнём и охотиться на всякую живность! Он НЕ поместится в твоей хижине!

Адиль удивленно хлопала ресницами. Расстроенный Хагрид внимал грозным речам.

— Но… Но-о… — Хагрид терялся, пытаясь разобраться в аргументации, которая до этого момента казалась убедительной. — Я… Ммм… Мог бы построить ему домик, — робко предложил он.

Макс, который разозлился настолько, что каким-то краем сознания сам себе удивлялся, посмотрел на Адиль, и они оба, не выдержав, громко и безудержно расхохотались.

Хагрид сидел растерянный и смущенный. Он кашлянул в кулак.

— Вы же… никому ничего не скажете? — спросил он, слегка запинаясь.

— Хагрид, — сквозь смех простонал Макс. — Единственные, кому мы очень хотим это рассказать, сейчас очень заняты подготовкой к экзаменам. И если они узнают, что мы нашли на территории самой безопасной волшебной школы дракона… — новый приступ смеха не дал закончить предложение.

Наконец, отдышавшись, Макс сказал уже более мягко.

— Ладно, давай мы пока будем ходить к тебе и помогать присматривать за малышом… Только… Можно мы расскажем это одному человеку? Гарри. Это наш друг. Я уверен, что ему очень захочется нам помочь.

Хагрид задумался. Его маленькие чёрные глазки рассеянно перебегали с воодушевившихся ребят на большущее яйцо среди языков пламени.

— Ну хорошо, хорошо… — сдался полувеликан. — Но больше чтобы… Ни-ни.

— Мы тебя не подведём, Хагрид! А пока… Не мог бы ты показать нам нюхлера? Ну, очень интересно…

Закрывая спустя полтора часа тяжелую деревянную дверь за двумя смышлеными когтевранцами, Хагрид почему-то был уверен, что зря он им вообще все это сказал.

* * *

Профессор МакГонагалл шагала в сторону учительской, в уме рассчитывая время, которое обязательно займёт проверка домашних эссе для четвёртого курса. Помимо этого ей необходимо было расколдовать мышей, над которыми работал пятый курс, наложить чары на материал для завтрашнего урока с третьекурсниками и сходить к Аргусу Филчу, чтобы узнать, какой из разлагающих личность и мышление поступков на этот раз совершила одна одинаковая до последней веснушки парочка рыжих гриффиндорцев.

Минерва завернула за очередной угол, и острый слух уловил эмоциональное восклицание. А голос, принадлежащий источнику звука, был знаком. Очень знаком. Разумеется, это опять кто-то из мальчишек-первокурсников Филиуса. Интонации и диапазон голосовых связок профессор благодаря своей второй ипостаси различала весьма недурно. Не идеально, конечно, без огромной точности, но очень близко. Поэтому она прислушалась.

— ЧТО?!

— Тише! — Макс отвесил брату подзатыльник. Тот обиженно засопел, потирая вихрастую макушку. — Не нужно так шуметь!

— Макс, Клод с Мэттом нас просто убьют, если узнают, что мы опять ввязались в сомнительную авантюру!

Агааа…

— Но, Гарри, от нас же зависит жизнь живого существа!

Минерва, собравшаяся было уже выступить из тени коридора и поинтересоваться, о какого рода авантюре идёт речь, притормозила.

— Если кто-то о нем узнает, то он обязательно пойдёт на ингредиенты! Ты же знаешь, как трепетно в наши дни относятся к халявным редким видам некоторых животных! Нам отец об этом не раз говорил! Да и Фритьеф не устаёт напоминать, что живая зверюга — это круто, а свежий труп этой редкой зверюги — в два раза круче. Особенно для торговцев чёрного рынка. Ещё бы, продать без регистрации в Министерстве и уплаты налога!

Стоп, Фритьеф? А он с какого боку тут появился?

Минерва хмыкнула про себя. Теперь ей стало понятно, почему дети с самого первого занятия выдавали потрясающие результаты. Эти русские действительно большие чудаки, но попадаются весьма гениальные, надо признать.

— И почему бы тогда не сказать отцу? — хмуро осведомился Гарри, поболтав немного ногами, не достающими до пола с высокого подоконника.

— Действительно, Гарри, почему бы не сказать мастеру зельеварения, что у нас тут рядышком лазает живой мешок с требухой, идеально подходящий для экспериментов?

— Ты думаешь…

— Я не уверен! — фыркнул Макс. — Но не хочу рисковать. Это не моя тайна. И я дал слово.

Гарри застонал.

— Ты это серьёзно?

— Абсолютно.

Наступила тишина. МакГонагалл боролась с желанием выступить в коридор и вызнать все подробности, касаемые столь… Поразительной ситуации. Но что-то ее останавливало. В дальнейшем она сама себе удивлялась, но в тот момент вместо того, чтобы решительно шагнуть из полумрака соседнего коридора, она лишь отступила назад. Отступила, развернулась и широким и уверенным, но тихим, как у кошки, шагом направилась в ту сторону, в которую двигалась изначально. Вот только сейчас ее мысли уже занимали не эссе, мыши и отработки — привычные и нормальные мысли для профессора Хогвартса — а проблемные когтевранцы, которые вновь куда-то ввязались.

Что эти неугомонные дети опять нарыли? На территории школы! А если они все-таки обошли запрет и прошли за дверь правого коридора на третьем этаже? Немыслимо. Нужно сейчас же сообщить директору…

Но разве он мог проморгать подобное вопиющее нарушение? Не зря же этот проход денно и нощно сторожит Филч? Разве Альбус Дамблдор, величайший светлый волшебник современности, мог не знать о том, что происходило у него под носом?

Минерва МакГонагалл знала Альбуса Дамблдора столько, сколько себя помнила. Он никогда не производил впечатление глупого или недальновидного человека. Случалось, что порой какие-то моменты уползали из поля его зрения, но об этом обязательно знала сама Минерва — а иначе, какой из неё был бы заместитель?

Хогвартс всегда был самой безопасной крепостью, которую она знала. Самой неприступной. Замок будто обладал каким-то подобием разума, и если случались какие-то из ряда вон выходящие происшествия, которые не могли контролировать люди, то он обязательно каким-то непостижимым образом сводил на нет все последствия. Как будто какой-то бог накрывал обитателей замка ладонью, оберегая их. Хотя, как такое могло иметь место быть?

Несмотря на то, что Минерва полукровная ведьма, что она росла в религиозной семье с отцом-священником, некоторые взгляды на жизнь все-таки не передаются с молоком матери, пусть даже ведьма-мать и верила в существование мистического божества, способного защитить человека от любой напасти или наставить на верный путь. Сама Минерва в этом сомневалась. Подобно всем людям, намеренным твёрдо стоять на ногах, она отказывалась цепляться за веру в абстрактное.

Но Хогвартс все ещё оставался самым безопасным местом в Великобритании.

И даже учитывая то, что порой происходило в стенах школы. В конце концов, это школа для волшебников. Заприте пятьсот детей с нестабильным магическим даром в одном месте и получите тикающую бомбу, отмеряющую мгновения до взрыва. Но взрыва так и не случалось.

Вернее, случались взрывы, их не избежать. Но на ее памяти, хвала Мерлину, такого не происходило.

Последний такой взрыв случился, когда директором был Армандо Диппет. Но после того, как этот пост переложили на плечи Альбуса Дамблдора, подобного не случалось. Смерть ученика… Подумать страшно. Минерва слышала истории о том времени, когда школу осаждал неизвестный монстр. И искренне надеялась, что это так и останется историями.

Внезапно она остановилась. Вот оно. Вот!

Сперва она даже не поняла, что так обеспокоило её в разговоре мальчишек. Нашли животное на территории школы. И что? Мало ли, кого они там нашли? А что учителям говорить не хотят… Все в этом возрасте хотят иметь свои секреты. Правда, живодёрские мысли о том, что зверушку захотят пустить на ингредиенты странноваты, но… Работая столько лет в компании Северуса Снейпа и зная его любовь к подобным заявлениям, Минерва не могла упрекать новичков-первокурсников, непривычных к этим его угрозам.

Однако ощущение, которое исходило от них… Какого-то страха, какой-то неразборчивой, притаившейся опасности… Кошачье чутьё подсказывало, что тут что-то нечисто. Значит, животное настолько опасное, что может быть уничтожено, если о нем узнают. Значит, может принести вред…

Но у неё нет никаких доказательств. Что она подслушала, как школьница из соседнего коридора? Это даже не смешно.

А если кто-то пострадает?..

Ну, нет. Минерва одернула себя. Не станут ребята скрывать то, что может быть потенциально опасно для окружающих. И вряд ли кто-то пострадает. Ну, а если уж пострадает… То она точно проклянет себя. Но пока… Лучше ничего не предпринимать.

Это было нелогично. Это было не в ее духе. Но это было единственно верное решение. Пока. А дальше остаётся надеяться, что у директора действительно все под контролем.

Как она ненавидела надеяться.

Или все же сходить к нему?

Нет, что за вздор. Она и сама вполне может справиться с ситуацией. Чего она испугалась-то? Очередное нарушение, вряд ли выходящее за рамки тех передряг, которые частенько устраивают студенты. Все-таки, как она не плевалась ядом в сторону нарушителей общепринятого порядка, но всегда существовали общие правила и частные случаи.

Сейчас был как раз частный случай. И хорошо, что она узнала об этом не слишком поздно.

Хотя, идея пойти к директору очень привлекательна… Быть может, так ей и поступить?..

Ай, ладно, не время. Потом подумает над этим в тишине собственных покоев. Никогда рациональные решения не принимались впопыхах.

* * *

Карл Поттер был насторожен. Эта вздорная девчонка Эсме чертовски хорошо умела портить настроение. Конечно, они ей тоже весьма знатно подпортили жизнь, но вот она…

Стоило его другу завидеть на горизонте маленькую фигурку в окружении друзей-когтевранцев, как он тут же начинал краснеть, бледнеть, зеленеть, снова краснеть и злиться на свою реакцию. Когда Карл, как и полагало хорошему другу, пытался его поддержать и отпустить пару едких комментариев в сторону обидчика, Рон с радостью хватался за тему и с таким же энтузиазмом искал в девочке изъяны, которых, хвала Мерлину, было достаточно. Но длилось это недолго. Ровно до следующей встречи.

Стоило мерзкой девчонке только глянуть в их сторону этим полным превосходства взглядом, выражающим презрение ко всему миру в целом и к ним обоим в частности…

Или эти ее верные дружки. Особенно этот Мэтт… Таких людей Карл ненавидел с особенным трепетом. Эти тупицы просто не понимали, что не стоит каким-то неизвестным проходимцам, непонятно как попавшим в магический мир, ввязываться в конфликт с такими, как он. Герой войны, мальчик, уничтоживший Того-Кого-Нельзя-Называть.

Да, людям вроде Мэтта Принца и Эсме Шейк всегда нужно указывать на их место. Да и эта Клод… Тоже какая-то мутная. В первые же дни съездила по чистокровному хлебалу Драко Малфоя. И пусть Карлу тоже не нравился этот сноб Драко Малфой, у отца которого на лбу было написано «Пожиратель Смерти», Малфой все-таки был чистокровным. Все знали, что кого-кого, а Малфоев лучше не трогать. Потому что они самые настоящие змеи. Отступят, но запомнят. А спустя какое-то время, когда обидчик уже все забудет, нанесут удар. Говорят, что месть подаётся холодной. Малфои придерживались этого мнения.

Но, разумеется, Карл не был змеей. Он был гриффиндорцем. Поэтому предпочитал открыто бросать вызов своему неприятелю, будучи полностью уверенным в том, что льву порвать ворона или змею не составит никакого труда.

Поэтому открыто насмехался над предметом бурной неприязни, никак её не скрывая. Как-то раз они с Роном даже подложили навозную бомбу в сумку Шейк. Надо было видеть ее и без того смурную физиономию в этот момент.

Но это все было мелко и не заслуживало даже упоминания. Так, небольшая шалость. Но то, что случилось спустя пару месяцев после Рождества, тянуло на вполне качественную авантюру. И, что самое главное, им с Роном и делать-то не нужно было ничего. Все случилось почти само собой.

Шейк сидела под раскидистым деревом у озера в одиночестве. Кислая мина стала ее неотъемлемой частью. Видимо, в очередной раз поссорилась с друзьями. Ещё бы. Удивительно, что они вообще с ней все ещё дружат. Карл бы давно уже показал ей, чего она на самом деле стоит.

Карл с Роном прогуливались вдоль замка, когда увидели Эсме в одиночестве. Хотели было подойти и «по-дружески» пообщаться, но внезапно из замка прямо перед ними выскочили Адиль Гандес и двое Принцев — Макс и Гарри. Последний на ходу пытался поаккуратнее нацепить когтевранский шарф.

Они мчались в сторону хижины лесника. Карл с Роном проводили их настороженными взглядами. Эсмеральда Шейк тут же была забыта. Ребята, не сговариваясь, двинулись к хижине. Вернее, к единственному окну оной.

Даже на расстоянии чувствовался жар, исходящий от домика лесничего. Рон подсадил Карла и тот заглянул внутрь.

И чуть не шлепнулся с тыквы в грязное месиво, которому и в магическом, и в магловском мире отводилось одно, но крайне доходчивое название. Любовью к лужам не пылали ни маги, ни маглы.

— Что там? — возбужденно зашептал Рон.

— Дракон, — выдохнул Карл. — Маленький ещё, но уже немного подрос.

— Ты шутишь, — обалдел Рон.

— Сам посмотри, — Карл протянул руку и помог Рону забраться на тыкву.

— Норвежский горбатый, — благоговейно прошептал младший Уизли.

В голове Карла щелкнуло.

— Разведение драконов незаконно, — улыбнулся он. Он глянул на Рона, в глазах которого забрезжило такое же восторженное выражение. — Их за это накажут. Может быть, даже выгонят из школы.

— Но дракон ведь принадлежит Хагриду.

— Но они никому про него не сказали. А мы скажем!

Рон задумался.

— А дракону ничего не будет?

Теперь призадумался Карл. Но очень скоро хмыкнул.

— Я скажу родителям и дракончику ничего не будет.

— Уверен? — усомнился Рон. — Я мог бы написать своему брату, Чарли. Он работает в Румынии, в драконьем заповеднике. Думаю, я мог бы уговорить его забрать дракончика.

Глаза Карла загорелись. Он уже почувствовал вкус этого приключения.

— Мы сможем спасти дракона.

— Да, но тогда учителя не должны знать об этом.

Карл снова поник и изобразил бурную работу мысли. В нем сражались две извилины — одна требовала сползти с тыквы и немедленно рассказать обо всем взрослым, а вторая жаждала приключений.

— Может, ему и так ничего не будет? — с надеждой вопросил Карл.

— Может, — Рон пожал плечами. — Я несильно разбираюсь в этом. Вот Чарли… Или Перси, — он скривился. — Но к Перси я не пойду, заклюёт. Скажет, не наше дело.

— И то верно, — Карл снова задумался. Он глянул в окно и тут же резко пригнулся. — Бежим! — воскликнул он громким шёпотом и скатился по тыкве вниз. Рон припустил следом.

* * *

— Проклятье! — выразился Макс, с порога наблюдая за тем, как двое мальчишек с гриффиндорскими шарфами скрываются во внутреннем дворе школы. — Это чертовски плохо!

— Думаешь, они расскажут профессорам?

— Не знаю, — простонал Макс, возвращаясь в хижину. — Одно знаю — мы попали.

Адиль выступила на порог и тоже оглянула двор. Вдруг она как-то подпрыгнула, улыбнулась, свистнула и замахала руками.

— Ты с ума сошла?! — зашипел Макс, в два прыжка преодолев расстояние между ними. — Что ты делаешь?

— Смотри, там Эсме! За огородом, у деревьев!

— И что?! — явно разозлился Макс. — Нам нельзя никому ничего говорить!

Адиль обернулась и с холодной яростью в глазах уставилась на мальчика. Тот слегка вздрогнул.

— Значит, тебя больше беспокоит то, что может узнать Эсме? А ничего, что два гриффиндурка знают о Норберте? Может, Эсме сможет помочь. Я помню, она как-то сказала, что ее родители влиятельные в определенных кругах люди. А дедушка и вовсе когда-то имел дело с заповедниками для магических существ. Не для драконов, конечно, но для нас и это уже хорошо! Я тебе давно про это говорю и мне надоело, что ты…

— Эй! Вы, там! — внезапно сказал Хагрид. — Вы так и будете стоять там на пороге?

Ребята обернулись. Хагрид оглядел их с головы до ног.

— О чёйм-то вы там переговариваетесь?

Макс смущенно кашлянул и закрыл дверь.

— Ничего, Хагрид, — сказал он и сел за стол, ткнув Норберта в шершавое крыло. Тот смешно фыркнул и из ноздрей у него посыпались искры. Макс задумчиво побарабанил пальцами по столу. Дракончик, будто котёнок, попытался поймать его пальцы лапкой.

— Хагрид, — Гарри закусил губу в нерешительности, но в конце концов отбросил сомнения. — Теперь о Норберте знаем не только мы… Может, стоило бы…?

— Да ладно, — отмахнулся Хагрид. — Это же… Как бишь он… Карл с другом со своим. С Роном, вроде… Они славные ребята. Лили и Джеймс мои давние знакомые, — он гордо улыбнулся. Гарри побледнел и кашлянул в кулак.

— Какими бы прекрасными не были его родители, Карл не такой, — резко возразил Макс. Он сжал кулаки. — Он…

— Хагрид, просто пойми, — перебила его Адиль, не давая наговорить лишнего. Сперва она была в восторге от того, что в Хогвартсе появился свой дракон, но после нескольких сеансов ухаживания за эдакой зверюгой энтузиазм её поутих, а вместо него поселились сомнения. — Норберт не может остаться здесь. И лучше подыскать ему место поскорее, потому что не ровен час — какая-нибудь неудачная отрыжка, и хижина взлетит на воздух! Он уже не тот вылупившийся из яйца малыш размером с ящерицу, каким был!

Она была непреклонна. Бедняга Хагрид и так ее уговаривал, и эдак, но девочка стояла на своем. Она была необычайно серьезна, решив отстаивать свою точку зрения до конца. Видимо, внутри все еще копошился гнев на Макса, на всяких гриффиндурков, и к этому всему еще добавилось упрямство Хагрида. Спустя полчаса было решено окончательно и бесповоротно — с драконом нужно что-то делать. И побыстрее. Не сопротивлялся уже даже Хагрид, хоть и понуривший свою косматую голову. Гарри сочувственно гладил полувеликана по колену, не имея возможности дотянуться выше.

— Мне все-таки кажется, что необходимо сказать кому-нибудь из взрослых, — сказала уже успокоившаяся Адиль. Она рассеянно погладила дракончика по головке. — Кому-то из профессоров.

— Но кому? — скептически хмыкнул Макс. — Профессору Снейпу? Мы сами отмели этот вариант… Кто еще? Профессор Стебль? Тогда делу тут же придадут гласности, которой мы так стремимся избежать. Кто остается? Профессор Флитвик и МакГонагалл?

— Только не профессору МакГонагалл, — ужаснулся Хагрид. — Она же все расскажет директору Дамблдору!

— А он что, может убить дракончика? — усомнилась Адиль, воскрешая в памяти образ директора.

— Нет… Нет, я так не думаю, — к всеобщему изумлению Хагрид мучительно покраснел. — Просто… Ну… Я, этого, как его…

И он замолчал, удрученно повесив голову.

Адиль вздохнула. Хагрид просто-напросто не хотел разочаровать доброго директора, который так много сделал для него.

— Хорошо, мы не будем ничего никому говорить, — сказала Адиль, но тут же добавила, заметив робко расцветающую радость и надежду на грубом лице Хагрида: — Но только до тех пор, пока не придумаем, кому можно это рассказать. И придумать это нужно в ближайшее время, иначе… Ай!

Она внезапно отдернула руку, которой, сама не замечая того, поглаживала дракончика.

— Он… Он укусил меня! — возмущенно воскликнула девочка. — Это… Это нечестно! Это… Как он вообще…

Макс тихонько хрюкнул от смеха.

— Кажется, Норберт не хочет переезжать, — заметил он.

— Это не смешно!

— Ну, разумеется.

— Это… Это ужасно! Смотри, кажется, рука распухает! — Адиль с опаской разглядывала место укуса, вокруг которого бурным цветом образовывался синяк какого-то странного зеленоватого оттенка.

— Может, к вечеру пройдёт? — с великой надеждой в голосе предположил Макс.

— Тебе нужно в Больничное крыло, — сказал Гарри. — Вдруг могут быть осложнения? Все-таки Норберт — это не обычная безобидная зверушка.

— И что мы скажем мадам Помфри? — Макс беспокойно наматывал на указательные пальцы свои белые лохмушки.

— Может, она не станет спрашивать…? — с робкой надеждой пробормотал Гарри.

— Скажите, что Адиль укусил Клык, — внезапно предложил Хагрид. Он почесал своего верного друга за ухом. Тот радостно заскулил. — На нем столько всякой пакости… По Запретному лесу гуляет животина.

Хагрид смотрел на пса с гордостью. Макс с Гарри покосились с уважением и некоторой опаской. Адиль шмыгнула носом.

— Пойдём! — спохватился Гарри и схватил Макса за руку, потащив обоих к выходу. — Чем быстрее Адиль окажут помощь, тем лучше будет для всех!

— Эй, вы… Удачи! — пожелал Хагрид. — Приходите ко мне обязательно! Я тоже буду волноваться, Адиль!

— Мы придём! — твёрдо пообещал Гарри и, пока друзья не очухались, вывел их на яркое апрельское солнышко.

* * *

— Собака, говорите?

Скепсисом в голосе медиковедьмы можно было колоть лёд.

Мальчишки закивали.

— Клык, он же, этого… В Запретном лесу лазает… Мог и подцепить что-то, — со знанием дела уведомил Макс.

Мадам Помфри покачала головой, но ничего не сказала. Она лишь взяла с тумбы лист бумаги, начеркала на нем какие-то слова, взмахнула палочкой, и лист сложился в бумажный самолётик. Макс завороженно наблюдал за ее действиями. Когда самолётик взлетел и самостоятельно поплыл к двери, ведущей из Больничного крыла, умело лавируя между препятствиями, рот его раскрылся ещё шире.

— Как вы это сделали? — пораженно прошептал он.

— Спросите у профессора Флитвика, когда он придёт. Не сомневаюсь, что он вас научит.

— Вы сообщили профессору Флитвику? — ужаснулся Гарри.

— Ну, разумеется, — подтвердила медиковедьма. — Он же должен знать, что мисс Гандес пропустит занятия.

Макс с Гарри переглянулись.

— И… Хмм… Долго ее не будет? — поинтересовался Макс.

— Смотря, что подхватил Клык, мистер Принц, — невозмутимо ответствовала Помфри.

Гарри с Максом направили угрюмые взгляды на койку, где мирно посапывала Адиль, подложив здоровую руку под щеку.

Сзади послышался грохот открывшихся дверей и, обернувшись, мальчики встретили взволнованный взгляд профессора Флитвика. А, подняв головы чуть выше, смогли лицезреть подозрение, крупными буквами написанное на лице МакГонагалл.

Макс про себя выругался. Гарри мысленно с ним согласился, но чуть более цензурно.

— Добрый день, молодые люди! — звонко поздоровался Флитвик, но после того, как на него шикнула медиковедьма, убавил голос. — Что случилось с мисс Гандес, мадам Помфри? В записке вы обошли этот вопрос.

— А это вам лучше расскажут вот эти любители живой природы, — фыркнула целительница. — Ну, мистер Принц, — она посмотрела на Макса. — Кто, говорите, мисс Гандес укусил?

— Клык, — угрюмо буркнул Макс, который уже сообразил, что советы Хагрида не всегда следует слушать.

Флитвик в замешательстве поскреб бороду, разглядывая издалека обмотанную повязкой руку Адиль.

— И мадам Помфри не смогла справиться с укусом собаки? — язвительно поинтересовалась МакГонагалл и со скептическим выражением на лице прошла в сторону лежащей девочки. — Что-то мне не верится, что в одно мгновение она утратила всю свою квалификацию.

Мадам Помфри польщенно улыбнулась.

А вот Гарри с Максом почувствовали, как неотвратимо надвигается опасность на «маленький» секрет Хагрида.

Вдруг профессор разогнулась и окинула мальчишек суровым, полным какой-то мрачной решимости взглядом.

— Мне известно, — отрывисто бросила она. — Что некоторое время назад вы нашли волшебное существо, существование которого на территории школы решили скрыть, — Макс с Гарри синхронно побледнели. — Мне так же известно, что, вероятнее всего, существо это в Министерстве Магии классифицируется, как опасное и запрещено его разведение в домашней среде. Надеюсь, вы понимаете, что эти правила созданы не просто так.

Макс весь как-то съежился и оглянул взрослых взглядом нашкодившего котёнка, который, тем не менее, искренне раскаивается в своих злодеяниях. Мимика Гарри была не столь богата на эмоциональные оттенки и полутона, но и его лицо выражало искреннее раскаяние.

Они молчали.

Флитвик окинул обоих подозрительным взглядом и закряхтел.

— Потрудитесь объяснить, что это все значит, — попросил маленький профессор, но было ясно, что он уже и сам догадался обо всем, а спрашивает наивная часть полугоблина, которая есть в каждом. Она упорно верит и надеется на лучшее, продираясь сквозь непроходимые лианы скепсиса.

— Это значит ровно то, Филиус, что мисс Гандес пострадала именно от этого животного. И в данный момент знание о том, какое именно это животное, могло бы значительно облегчить жизнь и мадам Помфри, и мисс Гандес.

Повисла зловещая тишина, которая так и просила наполнить себя извинениями и признаниями. Но тишина сохранялась.

— Полагаю, — звенящим голосом начала МакГонаналл. — Что эти молодые люди не осознают, в какого рода передрягу попали. Это уже выходит за рамки обычного баловства. Это членовредительство. Пострадала ученица, и я хочу быть уверена в том, что больше не пострадает никто. Вы можете меня в этом заверить?

Макс открыл было рот, чтобы с жаром отстаивать честь хагридовой животины, но споткнулся о подавленное покашливание Гарри. В глазах его мелькнуло что-то, похожее на осознание безвыходности положения, и он вздохнул.

— Не можете, — констатировала декан Гриффиндора. Она смотрела на мальчишек со смесью какой-то жалости и разочарования, а в глазах было что-то, что не поддавалось никакой расшифровке.

— Профессор МакГонагалл, профессор Флитвик, мадам Помфри, — глубоко вздохнул Гарри, а Макс опустил глаза в пол, заведя руки за спину. — Мы скажем, кто завёлся в Хогвартсе, только… Умоляем… — он большими глазами посмотрел на взрослых. — Пусть больше об этом никто не узнает! Пожалуйста! Это очень важно!

— Вы ставите условие, мистер Принц? — с непередаваемой эмоцией переспросила МакГонагалл. — После всего вы ещё смеете ставить условия?!

— Подождите, Минерва, — попросил Флитвик, снимая остроконечную шляпу нервным движением руки и лишая свой рост дополнительного преимущества. — Мне кажется, молодые люди, что вы не очень понимаете, какая у нас сложилась…

— Мы понимаем, профессор, — горячо возразил Макс. — Понимаем, поэтому просим, чтобы никто об этом не узнал. Мы понимаем, что происходит, почему происходит, с кем и насколько это серьезно. Поэтому просим, чтобы вы никому не говорили.

Повисла тишина. Флитвик смотрел на студентов непривычно для него серьезно. Не будь дело настолько важным, Гарри бы наверняка отметил про себя, что профессор стал как-то… Нет, не выше ростом. Но что-то в этом определенно было.

Вдруг сбоку что-то скрипнуло. Макс обернулся и заметил, как МакГонагалл сжала спинку кровати Адиль. Она смотрела за их спины, на входные двери, и хмурилась.

Мальчишки обернулись, за ними обернулись и взрослые. У входа в Больничное крыло стояла Эсме и за ухо держала Карла Поттера. Маленькая Эсме стояла и хмурым и одновременно снисходительным взглядом наблюдала за тем, как Карл выгнулся весь и покраснел от стыда. Сзади появился красный как помидор Рональд. Увидел взрослых, Макса с Гарри и, казалось, покраснел ещё сильнее.

— Прошу прощение, — вежливо кивнула Эсме. — Невольно я услышала ваш разговор. Не только я, вернее. Вот эти… — она окинула гриффиндорцев презрительным взглядом. Какое-то мгновение она просто молчала, словно не могла подобрать слов, а потом продолжила: — В общем, только что от них я узнала, что в хижине Хагрида обитает дракон, — мадам Помфри судорожно схватилась за воротник своей форменной мантии медиковедьмы, а Флитвик выронил шляпу. — Что мальчишки, — кивок в сторону ошарашенных Гарри и Макса. — Боятся кому-то об этом сказать, чтобы не навредить дракончику. А ещё… Это, конечно, не мое дело, — она бросила на Макса яростный и одновременно презрительный взгляд. — Но я уверена, что при должном старании… Могу связаться со своей кузиной и попросить без лишнего шума отправить дракона в магический заповедник. Оттуда его уже куда-нибудь переправят. Туда, где положено обитать драконам.

Повисла тишина, во время которой взрослые сперва смотрели на флегматичную и какую-то расстроенную Эсме, наконец выпустившую Карла из железной хватки. Потом Флитвик перевёл задумчивый взгляд на МакГонагалл. Та скрипнула зубами от досады.

— Благодарите небо, — отрывисто бросила она Максу с Гарри прежде, чем отпустить спинку кровати и сделать первые шаги в сторону выхода. — Что у мисс Шейк есть, к кому обратиться. В противном случае, пришлось бы обнародовать эту информацию и усыплять дракона, как опасное существо, не подлежащее транспортировке на далекое расстояние…

— Профессор, — робко поднял руку Рон, но почти сразу стушевался под суровым взглядом декана. — Я просто… Ну, это… Сказать хотел. Что у меня брат в драконьем заповеднике работает, вот…

— Я прекрасно осведомлена, мистер Уизли, где работает ваш старший брат. Так же я прекрасно знаю, что у него нет достаточных полномочий, чтобы самостоятельно решать проблемы, подобные нашей. Если обращаться к вашему брату, то в любом случае придётся преступать закон. Вы предлагаете нам его нарушить?

Рон покраснел и поспешно замотал головой.

— Прекрасно, — сухо кивнула МакГонагалл. Она была жутко рассерженна, расстроенна и испытывала глубокое отвращение к самой себе. Чувствовала ведь, что назревает что-то опасное, но не пресекла это на корню. Что ж, впредь она будет внимательнее. А сейчас, пока она все ещё способна держать себя в руках, нужно скорее разобраться со всей этой ужасной ситуацией. — Вы двое, — она посмотрела на недовольного Карла, потирающего ухо и красного Рона. — сейчас же идёте со мной в мой кабинет, где изложите свою версию событий. Затем я назначу вам наказание. Мисс Шейк, — она посмотрела на Эсме. — Вынуждена попросить вас тоже присоединиться к нам, — затем она оглянулась и посмотрела на встревоженного и расстроенного Флитвика. — Что же касается мистеров Принц, я надеюсь, что профессор Флитвик и им назначит должное наказание.

— Не сомневайтесь, Минерва.

— Профессор МакГонагалл, — робко позвал Гарри. Она обернулась. — А Хагриду ничего не будет?

Какое-то мгновение Минерва просто стояла и смотрела на мальчишек, будто обдумывала ответ, а потом сказала:

— Мистеру Хагриду, я полагаю, случившееся само по себе послужит хорошим уроком.

После она резко развернулась на каблуках и быстрым шагом покинула Больничное крыло. Гриффиндорцы с Эсме последовали за ней.

Гарри с Максом переглянулись и мрачно уставились на ни в чем не повинного Флитвика, нервно крутившего в руках свою шляпу.

— Пока что вы можете быть свободны, — сказал он. — Отработку я назначу вам позже.

Ребята покорно покивали и покинули Больничное крыло.