Год, какого ещё не бывало (джен)

«Сейчас или никогда», — сказал себе Гарри, когда Снейп остановился перед портретом темноволосого, довольно неприятного на вид волшебника. Гарри предположил, что это — сам Салазар Слизерин.

— Мы могли бы войти через другую дверь, напрямую, — сказал Снейп, — но я подумал, что ты должен знать пароль.

— Озвучишь уже или так и будете здесь стоять? — скучающим тоном спросил портрет.

Снейп раздражённо скривился.

— Бразилия, — он бросил взгляд на Гарри. — Я хотел, чтобы Альбус знал, что я серьёзно отношусь к возможному отъезду за границу.

Нарисованный волшебник иронично махнул рукой, и дверь, которую он охранял, бесшумно распахнулась.

Три туннеля и два дополнительных портрета спустя — Гарри понимал, что слизеринцы были параноиками, но такая перестраховка выглядела смешно, — они оказались в гостиной Слизерина. Гарри подумал, что в тот раз, когда они с Роном пытались расспросить Драко о наследнике Слизерина, войти было гораздо проще. Но опять же, Драко говорил, что коридоры иногда менялись сами по себе.

Что ж, неудивительно, что Снейп упомянул о другом входе. Кто бы захотел проходить через всё это каждый раз, когда ему приходилось проверять свой факультет? Кроме того, как рассуждал Гарри, со слизеринцами любая задержка может оказаться фатальной.

Хотя он должен был признать, что обстановка в гостиной выглядела не так уж устрашающе. Вероятно, это во многом было связано с тем, что ученики провели сегодняшний день в Хогсмиде. На полу были разбросаны обёртки от конфет, оставленные заботам домовиков, а несколько студентов, валявшихся на диванах, были совершенно очевидно пьяны. Белладонна целовалась с высоким мальчиком с каштановыми волосами, сидя у него на коленях, её рубашка была наполовину расстёгнута.

Снейп кашлянул, но это не возымело особого эффекта, так как кто-то заколдовал камень странной формы, чтобы тот издавал... самую настоящую рок-музыку, хотя Гарри и не узнал песню. Но в этом не было ничего удивительного. Ему не приходилось раньше слушать песни, где каждое третье слово не стоило произносить в приличной компании.

Снейп направил палочку на камень и послал в его сторону голубоватую молнию. Секунду камень потрескивал, как попкорн, затем смолк.

Все присутствующие медленно повернулись к дверному проёму, в котором стоял их декан. Гарри маячил у отца за спиной.

— Я хочу немедленно провести полное собрание факультета, — объявил Снейп, всё ещё держа палочку в руке. — Позовите сюда всех, кто находится в спальнях. Мистер Торки, советую вам удалить помаду с мочки уха.

«И с губ», — подумал Гарри, когда Белла поспешно высвободилась из объятий мальчика. Он понимал, что злиться на неё из-за слушания об исключении — неправильно: она же была под влиянием заклинания и думала, что говорила правду.

Но Гарри всё равно злился.

Как только Снейп замолчал, студенты разбежались, чтобы выполнить его приказ. Это выглядело так, словно они боялись и уважали его, что вовсе не удивительно, решил Гарри. Отец был чрезвычайно могущественным волшебником, и как известно, не обладал избытком терпения. И ещё Гарри всё ещё помнил, как на втором курсе Снейп заявил, что если бы Рон и Гарри учились на его факультете, то он бы отправил их обратно домой на поезде. Похоже, главы факультетов имели право исключать — или не исключать — студентов как им заблагорассудится.

Тем не менее, Гарри ожидал увидеть в учениках немного больше мужества...

«Но они слизеринцы», — напомнил он себе. — «Они поступают так, как говорил Нотт. Бросать вызов Снейпу в лицо просто глупо. Поэтому на словах они согласятся со всем, что он скажет, а затем развернутся и ударят его — или, что более вероятно, меня — в спину при первом удобном случае...».

— Неудивительно, что Драко не убирает в своей комнате, — пробормотал Гарри, когда они со Снейпом остались одни.

— Здесь ежедневно убирают эльфы.

— Я так и думал. И ты говорил, что на Гриффиндоре за нами плохо следят. Но я никогда не видел, чтобы кто-то из девочек так обнажался в моей гостиной!

— Она — семикурсница, — сказал Снейп, как будто это всё объясняло.

Гарри замолчал, потому что начали прибывать слизеринцы. Они встали полукругом перед Снейпом и Гарри, и построение было настолько отработанным, что Гарри предположил, что его отец, должно быть, регулярно проводит собрания факультета. Это было непривычно.

В первом ряду стояли самые маленькие — первокурсники, судя по их росту, не говоря уже о том факте, что их взгляды, обращённые на Гарри, были полны благоговения. Гарри не был уверен, было ли это проявлением преклонения перед героем — хотя непонятно, считали ли его героем в Слизерине — или дети были просто впечатлены тем, что он мог назвать грозного Мастера зелий своим отцом.

Взгляды старших были гораздо более настороженными, ребята искоса посматривали на Гарри, а затем быстро отводили глаза. Никто не смотрел ему в глаза подолгу, что заставило его задуматься, насколько часто Снейп использовал легилименцию как способ поддержания дисциплины на факультете. Конечно, Гарри не был легилиментом, но у него возникло ощущение, что некоторым студентам хотелось бы прояснить, так ли это.

Нотт стоял сзади, между Гойлом и Забини. Его взгляд тоже был настороженным, хотя Теодор слабо улыбнулся, когда Гарри посмотрел в его сторону.

— Вы все, конечно, знаете моего сына Гарри, — ровно заговорил Снейп, его рука легонько легла на плечо Гарри. — Однако я подозреваю, что очень немногие из вас на самом деле представляют, что он за человек. Например, известно ли вам, что, когда он впервые пришёл в Хогвартс, Шляпа хотела распределить его в Слизерин?

Гарри хотел возразить против того, чтобы отец раскрывал это обстоятельство, но было уже поздно. И в любом случае, пальцы Снейпа предупреждающе сжались на его плече, призывая не вмешиваться.

— Да, змея на его гербе появилась не только из-за усыновления, — кивнув, продолжил Снейп, не обращая внимания на лёгкий гул, которым было встречено его неожиданное заявление. — Гарри Поттер — слизеринец в том, где это имеет значение, по крайней мере частично. Я знаю, что у нас есть разногласия с Гриффиндором, но я уверен, что вы будете рады видеть моего сына на нашем факультете. Поступить иначе было бы, мягко говоря, не по-слизерински, поскольку присутствие мистера Поттера может оказаться для вас весьма выгодным. Естественно, я ожидаю, что вы включите его в свои учебные сообщества и общественные мероприятия, и ещё хотелось бы упомянуть, что вы можете обратиться к нему с просьбой о вычитке ваших эссе, поскольку я обнаружил, что он довольно хорошо владеет орфографией и грамматикой. Вообще-то, Гарри уже несколько месяцев помогает мне исправлять ошибки в ваших эссе по зельеварению. Со временем вы поймёте, что он очень неплохо разбирается во многих вещах, которые влияют на ваши оценки.

Снейп окинул гостиную взглядом тёмных глаз.

— Само собой разумеется, любое оскорбление в адрес моего сына я буду рассматривать как оскорбление, нанесённое лично мне, — его чёрные глаза заблестели. — И я уверен, вы прекрасно знаете, что я не люблю, когда меня оскорбляют.

Снейп замолчал, и в гостиной воцарилась тишина. Гарри ловил на себе всё больше и больше взглядов новых соучеников. Некоторые из них по-прежнему смотрели презрительно. Другие, однако, казалось, оценивали его в новом свете. Нотт был среди вторых.

Эрик ВанВельзеер заговорил первым, его голос был напряжён от едва сдерживаемой враждебности.

— Вы позволили ему услышать пароли, сэр?

— Гарри Поттер — ученик факультета Слизерин, — спокойно возразил Снейп, наконец отходя от Гарри. — Он имеет такое же право знать пароли, как и вы. Возможно, даже большее, если учесть, что пароли задаю я. Вряд ли я запрещу моему собственному сыну появляться в помещениях его факультета.

Мастер зелий снова обвёл гостиную взглядом.

— У кого-нибудь ещё есть вопросы? Нет? Что ж, моя дверь открыта для вас, как всегда. Итак, я знаю, что вы провели день, пьянствуя в Хогсмиде, но я все же подумал, что было бы уместно устроить небольшой праздник этим вечером, чтобы приветствовать Гарри в Слизерине. И поэтому...

Снейп взмахнул палочкой, описав ей несколько изящных дуг над большим круглым столом, негромко шепча заклинания.

Когда он закончил колдовать, в центре стола возник большой котёл. Он был наполнен зазубренными осколками льда и бутылками сливочного пива. Вокруг котла стояли блюда с едой.

Гарри подумал было, что это напрасная трата сил, учитывая обстоятельства, но, как оказалось, Снейп лучше знал своих слизеринцев. Они сразу набросились на еду и напитки, и в общем гвалте Гарри сразу потерял отца из виду. Однако он не нервничал. Он не сомневался, что Снейп присматривает за ним.

Подумав, что стоит вести себя как дома — хотя на самом деле, он вряд ли мог чувствовать себя менее непринуждённо — Гарри пробрался сквозь толпу студентов, сгрудившихся вокруг стола, и взял себе бутылку сливочного пива и что-то похожее на шоколадный эклер, но с гораздо большим количеством начинки, чем обычно. Ему дважды наступили на ногу, пока он выбирался из толпы. Первый раз застал Гарри врасплох — и прикосновение было достаточно лёгким, чтобы счесть его случайностью. Но во второй раз его ногу придавили решительно и достаточно сильно, чтобы заставить его поморщиться. Гарри не собирался затевать драку, но он подумал, что Снейп не хотел бы, чтобы его сын безответно терпел подобное обращение, так что Гарри от души дал сдачи.

Оказалось, такой способ отлично подходил для усмирения не только братьев, но и слизеринцев; никто больше не пытался сломать ему ногу.

Гарри съел почти половину липкого эклера, когда кто-то потянул его за мантию. Он посмотрел вниз и увидел рыжеволосую девочку — первокурсницу, кажется, — дёргающую его за рукав, чтобы привлечь внимание. Почувствовав облегчение от того, что кто-то захотел с ним поговорить, Гарри улыбнулся ей. Он немного беспокоился, что будет выглядеть изгоем на вечеринке, что наверняка разочаровало бы Снейпа, который явно хотел, чтобы Гарри пообщался с его новым факультетом.

Девочка огляделась и прошептала:

— Ты правда можешь разговаривать со змеями?

Верно, для неё его способности были только сплетней. Или легендой.

— Конечно, — ответил Гарри, удивляясь лёгкости, с которой признался во владении змееязом. Когда-то он считал этот талант тёмным и постыдным, чем-то, что нужно скрывать. Однако сочинение заклинаний на змееязе помогло ему преодолеть этот предрассудок. — Тебе нравятся змеи?

Девочка кивнула, глядя на Гарри большими и серьёзными голубыми глазами.

— Меня зовут Ларисса.

Гарри протянул руку.

— Рад познакомиться с тобой, Ларисса.

Он вытащил Сэл и протянул девочке.

— Это Сэл.

— О, какая милая, — промурлыкала Ларисса. — Ты повсюду берёшь её с собой?

— Нет, не всегда, но она боится моей совы, поэтому я стараюсь почаще брать эту малышку с собой, — рассмеялся Гарри. — Я наконец-то нашёл хорошие защитные чары для коробки, в которой она живёт, так что Сэл может чувствовать себя там в безопасности, но она всё ещё немного нервничает из-за Хедвиг.

Ларисса подозвала своего друга, и, прежде чем Гарри успел опомниться, его окружила группа щебечущих первокурсников, которые, помимо всего прочего, наперебой спрашивали, как произносить их имена на змееязе. Они пытались подражать шипящим звукам, произносимым Гарри, и смеялись над неумелыми попытками друг друга.

В какой-то момент Гарри поймал на себе сардонический взгляд Снейпа и понял безмолвное послание в глазах своего отца. Даже после близкого знакомства с Драко и Снейпом Гарри всё ещё думал, что все слизеринцы в глубине души были какими-то зловещими. То есть, все другие слизеринцы. Но эти первокурсники были просто обычными детьми, полными энергии и любопытства.

Невинными детьми.

Это заставило его осознать, насколько прав был Драко, когда сказал, что некоторых слизеринцев стоит спасать.

— Подойди сюда, Поттер, — сказал Нотт, появляясь из ниоткуда рядом с Гарри. — Мы хотим тебя кое о чём спросить.

— Но он обещал позволить мне подержать змею! — пожаловалась Ларисса, надув губы.

— Я дам тебе её в следующий раз, — пообещал Гарри, немного обеспокоенный тем, как свирепо Нотт смотрел на девочку. Ей же было всего одиннадцать или двенадцать, и она вела себя соответственно своему возрасту.

Ларисса хотела что-то возразить, но, когда Гарри кивнул ей, скрепляя обещание, отпустила его и направилась к круглому столу, где начала набирать полные руки конфет.

Нотт проводил Гарри туда, где собралась группа студентов постарше. Примерно с пятого по седьмой курс.

— Мы заметили, что в Гриффиндоре за ловца всё ещё играет девочка Уизли, — твёрдо начал Забини, — и поскольку наш запасной ловец не тянет... Если ты хочешь стать своим среди нас, Поттер, ты можешь начать с того, что докажешь нам, что готов защищать честь своего факультета. Присоединяйся к команде Слизерина.

— Я вообще больше не играю в квиддич, — сказал Гарри, качая головой.

— Думаешь, твой отец одобрит такое отношение? — усмехнулась Миллисента Булстроуд. — Тебе не кажется, что он хотел бы видеть, как ты помогаешь Слизерину победить?

— Я думаю, он предпочёл бы не видеть, как я падаю с высоты десятого этажа, — сказал Гарри, глядя ей в глаза. — На случай, если ты не заметила, напоминаю, что моя магия уже не та, что раньше, и это повлияло на мои способности к полёту.

— О...

Это определённо выбило почву у них из-под ног. Полностью.

— Я должна была предвидеть, что ты окажешься таким же бесполезным, как всегда, — наконец пробормотала Булстроуд.

Затем группа разошлась, и Гарри остался наедине с Ноттом.

— Может быть, тебе нужна метла, которая реагирует на змееяз?

— Не задумывался об этом, — сказал Гарри. — Может быть и так…

— Но ты же не пробовал тренироваться с гриффиндорцами, — настаивал Нотт.

— Слушай, давай обсудим это попозже. Я тут кое-что вспомнил…

Гарри начал прокладывать себе путь обратно к Снейпу. Нотт вначале последовал за ним, но затем отстал. Добравшись до отца, Гарри одарил его одним из взглядов «подыграй мне» и сказал:

— Я думаю, зелье уже пора помешать, папа.

— Да, скорее всего, — согласился Снейп, поднимаясь на ноги и кивая семикурснику, с которым разговаривал. — Как я уже сказал, мистер Торки, я рассматриваю все заявки на ученичество. Присылайте сову, побеседуем.

Взмахнув палочкой, Снейп выпустил сноп искр, который привлёк всеобщее внимание.

— Вы знаете, что в дни выхода в Хогсмид и по праздникам я разрешаю вам ложиться позже, чем обычно. Однако напомню, что следящие заклинания сообщат мне, если кто-то окажется вне своей постели после часа ночи, леди и джентльмены. Поэтому предлагаю вам немедленно разойтись по спальням.

С этими словами он выпроводил Гарри в коридор.

— Уже час ночи? — зевнул Гарри, когда они начали долгий путь по лестницам, ведущим к гриффиндорской башне.

— Почти. Я рекомендую тебе хорошенько выспаться, Гарри.

— Не получится. У меня ещё домашнее задание.

— Ты всё равно не сделаешь его нормально, если переутомишься.

— Да, хорошо... — Гарри показалось, что он должен сказать Снейпу что-то ещё. — Спасибо за вечеринку, папа, — пробормотал он, но чувство неловкости не исчезло. Значит, он о чём-то забыл… — Ой, да... Если кто-нибудь спросит, то в последнее время я не так уж хорошо летаю, ладно?

— На самом деле твои навыки обращения с метлой не ухудшились, не так ли?

— Да, но они хотят, чтобы я стал ловцом Слизерина, а это просто невозможно, — Гарри заглянул отцу в глаза.

— Да, я не представляю тебя в этой роли, — сказал Снейп. — Тебе не нужно так сильно беспокоиться о моём одобрении твоих действий, Гарри. Ты не потеряешь моего хорошего отношения, просто оставаясь самим собой. Даже если ты — гриффиндорец. Я достаточно ясно выразился?

— Да, — улыбнулся Гарри.

— Тем не менее, я хотел бы, чтобы ты сблизился с моим факультетом, так что не стесняйся и дай мне знать, когда захочешь, чтобы я ещё раз проводил тебя в нашу гостиную.

— Но пока ты там, они будут разыгрывать спектакль.

— В настоящее время выбор невелик. А, вот мы и пришли, — Снейп остановился перед портретом Толстой Дамы. — Ну, спокойной ночи, Гарри.

Гарри сообщил Толстой Даме пароль.

— Спокойной ночи, папа. О, не мог бы ты передать Драко, что я скоро приду к нему?

— Конечно.

В тёмных глазах Снейпа отразилось удовлетворение, он развернулся и отправился в свои подземелья.

* * *

Гарри проспал большую часть воскресенья. Проснувшись от голода, он успел на ужин, съел по несколько порций каждого блюда, затем несколько часов поработал над домашним заданием и снова лёг спать. На уроке Чар в понедельник Флитвик назначил им с Роном наказание за прогул. Гарри не был уверен, должны ли они благодарить за это Снейпа; Флитвик обычно не был таким строгим. Но, по крайней мере, с них не сняли баллов, так что Гарри решил, что не стоит нарываться, пытаясь узнать у преподавателей, чьей идеей было это наказание.

В понедельник вечером он не смог встретиться с семьёй, потому что весь вечер вычитывал эссе для Флитвика. Что ж, это явно прояснило, откуда ноги росли у этого наказания. Один из недостатков того, что твой отец работает в школе...

Другим недостатком было то, что твоим друзьям — в данном случае Рону — не очень понравилось, что они оказались между двух огней. Что ж, по крайней мере, Рона не отправили к Филчу на какую-нибудь по-настоящему грязную работу. Ему пришлось всего лишь переписывать карточки без магии. Тем не менее, Рон ворчал по этому поводу весь следующий день.

Гермиона, конечно, сказала, что так ему и надо за то, что он помог Гарри пропустить урок.

Гарри решил, что больше не будет прогуливать.

Если, конечно, никто или ничто не заставит его это сделать.

Во вторник Гарри принёс учебники на обед, чтобы повторить задание по зельеварению. Он не знал, заставит отец весь класс заново варить настойку Валденхолфера, или будет придерживаться плана занятий, составленного на прошлой неделе, но хотел быть готовым в любом случае. Гарри надеялся, что они просто перейдут к следующей теме. В конце концов, он дважды варил зелье Остроты Зрения в субботу, а следующее по плану зелье не требовало применения каких-либо чар. Гарри подумал, что ему не помешал бы небольшой перерыв в изобретении заклинаний.

«Хоть бы сегодня было зелье на основе анафорариана», — изо всех сил думал он, спускаясь в подземелья. — «Хоть бы мы варили его…». И, конечно же, они варили именно это зелье. Гарри с трудом сдержался, чтобы не одарить отца широкой улыбкой.

Урок прошёл хорошо, Гарри заработал пять баллов за правильный ответ о том, почему зелье, если его разлить, расплавит пальцы рук, но не ног. На мгновение он задумался, как часы-счётчики распределят нечётное количество очков. Но Снейп продолжал интенсивный опрос, и Гарри тут же забыл о баллах.

— Идите на ужин без меня, — сказал он друзьям, когда урок закончился. — Я сегодня поужинаю со своей семьёй.

Гермиона и Рон ушли, обсуждая собрание старост, которое МакГонагалл назначила на девять часов.

Гарри подождал, пока дверь класса закроется, затем подошёл к столу, где Снейп перебирал стопки собранных на уроках домашних заданий.

— Ты сильно занят? Я надеялся, что ты сможешь проводить меня вниз.

Снейп поднял рассеянный взгляд.

— Я подойду через некоторое время, Гарри. Попроси своих друзей проводить тебя.

— Они уже ушли.

— А, — отец на мгновение задумался. — Ты можешь воспользоваться камином в моём кабинете, если хочешь. Порошок стоит в закрытой чашечке из слоновой кости на каминной полке. Не мог бы ты заказать для нас ужин? С субботы Драко стал заказывать еду, которую, как он знает, я терпеть не могу.

— Почему бы тебе просто не отправить блюда обратно и не заказать то, что ты хочешь?

— Предпочитаю не доставлять ему такого удовольствия, — поморщился Снейп. — Хотя, учитывая это, возможно, тебе лучше не вмешиваться.

— Не волнуйся, — ответил Гарри, направляясь в отцовский кабинет. — Драко ничего не заподозрит.

* * *

Драко не было ни в гостиной, ни в спальне, что показалось Гарри немного странным, пока он не понял, что брат, должно быть, работает в лаборатории. Что ж, Драко давно пора было начать делать домашние задания, и само собой разумелось, что он начнёт с предмета, который ему больше всего нравится. Конечно, программа шестого курса должна была вызвать у него некоторые трудности, поскольку акцент делался на зачарованные зелья. Хотя, может быть, Драко работал над зельем на основе анафорариана. Его он мог сварить и без палочки...

Однако ингредиенты, разложенные на рабочем столе в лаборатории Снейпа, не имели никакого отношения к изучаемым на шестом курсе зельям. Гарри даже не знал, для какого зелья их можно использовать.

— Над чем работаешь?

Драко оглянулся через плечо, затем наклонился, чтобы вручную отрегулировать пламя под своим котлом.

— Личный эксперимент.

— Правда? —Гарри подумал, что было бы лучше, если бы Драко работал над заданием, но всё же эксперимент — это лучше, чем ничего. Может быть, он хотя бы сподвигнет Драко снова заинтересоваться школьными занятиями.

— Да, — протянул Драко, подражая тону Гарри. — А что, какие-то проблемы?

— Нет…

— Тогда убирайся и просто дай мне продолжить! — вдруг крикнул Драко. — Иди и сделай что-нибудь полезное. Например, закажи ужин!

— Конечно, — сказал Гарри, пряча улыбку. Подойдя к камину, он заказал три порции вкусной курицы с карри.

Спустя некоторое время Драко появился из лаборатории.

— Прости, — сказал он, хотя в голосе его сожаления не чувствовалось, — я не в самом лучшем настроении. Оказывается, с помощью палочки варить зелья намного проще.

Гарри улыбнулся.

— Когда мы начали использовать палочки на уроке, я подумал, что это довольно забавно, — признался он. — После всего этого: «в этом классе не будет глупых размахиваний волшебной палочкой».

— О, замечательно. Заставь меня почувствовать себя первокурсником, Гарри.

— Я не хотел...

Драко оборвал его.

— Я знаю. Можешь ты сделать одолжение и не упоминать о моём эксперименте Северусу? Он просто накричит на меня за это, потому что я должен следовать плану занятий, который он мне дал.

У Гарри возникло ощущение, что на Драко в последнее время частенько кричали.

— Ладно. Хотя если он спросит меня прямо, я не знаю, смогу ли я солгать ему, Драко.

— Гриффиндорец.

— Слизеринец.

— Ха, уже нет, — Драко, казалось, сделал над собой усилие чтобы отбросить мрачные мысли. — Так как там на уроках?

— О, от Эрана, как всегда, никакого толка, — сказал Гарри, хотя и подумал, что лучше не жаловаться на проблемы со змееязом. Достаточно и того, что Снейп совал свой нос в учёбу Гарри. Он не хотел больше никакого вмешательства.

— Обычно на уроках Эрана было очень удобно делать домашки по всем предметам, — вздохнул Драко. — Его задания для самостоятельного чтения занимали не больше десяти секунд.

— Да, но я всё же предпочёл бы, чтобы нас нормально обучали Защите. Не могу понять, о чём думает Дамблдор!

— Да. Я бы хотел, чтобы Защиту вёл Северус. Он был бы великолепным учителем.

Было так странно вести с Драко обычный разговор. Брат совсем не пытался провоцировать Гарри. После прихода Снейпа настроение Драко ухудшилось, но даже когда они сели ужинать, он не счёл нужным разбрасываться оскорблениями. Он просто молча ел, не отрывая глаз от своей тарелки.

И высыпал в свою курицу чуть ли не половину солонки.

Снейп попытался втянуть Драко в разговор, когда они с Гарри обсуждали планы на весенние каникулы, но Драко не проявил интереса к теме беседы. Через некоторое время Снейп оставил его в покое.

Позже, когда Снейп провожал Гарри в башню, Гарри решил, что было бы неплохо задать вопрос, который не выходил у него из головы весь вечер.

— Драко начал работать над своими строчками?

Снейп покачал головой, длинные чёрные пряди колыхнулись. На одно безумное мгновение Гарри подумал, не варит ли Драко шампунь для их отца. Вряд ли... Драко явно был не в настроении оказывать Снейпу какие-либо услуги. С другой стороны, Драко мог сделать шампунь на скорую руку в качестве преднамеренного оскорбления.

Но это, похоже, тоже не соответствовало его подавленному настроению.

— Может быть, тебе стоит вернуть Драко палочку, — рискнул сказать Гарри, пока они с отцом шли по пустынным коридорам. — Я имею в виду, я понимаю, что ты обязан был как-то отреагировать, но, может быть, с него уже достаточно?

— Учитывая, что он продолжает игнорировать наказание, которое я ему назначил? Нет, не думаю.

Гарри нахмурился.

— Я знаю, но отобрать у него палочку... Это действительно жестоко. Я-то мог бы обойтись и без магии, но я рос в других условиях.

— Мне хотелось бы, чтобы ты перестал называть эту палочку его палочкой, — твёрдо сказал Северус. — Это не его палочка, Гарри. Официально на данный момент Драко запрещено пользоваться своей палочкой. А эта палочка — моя. Она принадлежала моему дедушке, и я имею право делать с ней всё, что считаю нужным.

Они прошли по длинному коридору и завернули за угол, прежде чем Гарри сообразил, что на это ответить.

— Я знаю, что она ему не принадлежит, но ты позволял ему...

— И это означает, что если он решит использовать её в неблаговидных целях, к ответственности за его действия привлекут меня, — Снейп вздохнул, потирая переносицу. — Ты должен позволить мне поступать так, как я считаю наилучшим для твоего брата, Гарри. Я не потерплю твоего вмешательства.

— Да, сэр.

Снейп бросил на него нечитаемый взгляд, но смолчал.

* * *

В четверг Гарри удалось заскочить в подземелья с кратким визитом, хотя с таким же успехом он мог бы и не утруждать себя. Снейпа не было, Драко не знал, где он, или просто не хотел говорить, а сам Драко все ещё был занят своим личным экспериментом, что бы это ни значило.

Когда Гарри вошёл, Драко измельчал цветы клевера. Вспомнив, как легко он это делал с помощью магии, Гарри почувствовал себя немного неловко.

— Давай помогу, — сказал он, подходя к брату и протягивая руку ко второму ножу.

— Нет, спасибо.

— Да ладно тебе...

— Нет, Гарри! — крикнул Драко, отбрасывая нож из пределов досягаемости Гарри.

— Я просто хотел помочь, — сказал Гарри, немного обиженный.

— Тебе нельзя.

— Почему?

— Потому что ты... — Драко покраснел и выпалил: — Потому что ты не чистокровный, ясно? Это эксперимент, я же говорил тебе! Ты можешь всё испортить!

— Это просто смешно!

— Смешно или нет, просто смирись с этим, — грубо парировал Драко, плечом отталкивая Гарри от рабочего стола. — Извини, но у меня приближаются некоторые критические фазы приготовления, так что сейчас не лучшее время для болтовни.

Несколько ошарашенный таким отпором Гарри постоял с минуту, затем отвернулся.

— Прекрасно. Наслаждайся зельеварением.

— О, я так и сделаю, — протянул Драко. — Несомненно.

* * *

— Всё, всем пора в постель, — объявила Гермиона в одиннадцать вечера.

Её заявление было встречено стонами и жалобами.

Гермиона оглядела гостиную.

— Хватит стонать. Это не моя идея — навязывать нам опредёленное время отхода ко сну. МакГонагалл так распорядилась на собрании старост. Одиннадцать часов в учебные дни, час ночи в выходные.

Час ночи… Гарри стиснул зубы. В понедельник отец особо проследил за тем, чтобы Флитвик наказал его за прогул занятий... А теперь этот человек делает так, чтобы Гарри вовремя ложился спать!

Даже если это означает, что вместе с Гарри должен улечься весь Гриффиндор!

— Гермиона, мне нужно закончить отвечать на вопросы по гербологии, — пожаловался Гарри. — Я допишу четыре последних и лягу.

— Нет. МакГонагалл сказала...

— Подожди, — воскликнул Рон, наморщив лоб. — Что именно она сказала? Повтори! Мы же должны рассказать всем, Гермиона!

— Да, и я что-то не заметила, чтобы ты приложил к этому какие-то усилия, Рональд!

— Прекрати называть меня Рональдом!

— Прекратите вы оба, — прервал их перебранку Гарри. — Послушай, Рон прав. МакГонагалл велела донести до нас её распоряжение, и ты донесла, так что ты свободна. Она ведь не сказала, что ты должна проследить за его исполнением, не так ли?

— Ну, нет…

— Значит, расслабься, — Гарри вернулся к своей Гербологии, подмигнув Джинни, которая было собрала свои вещи, но теперь снова уселась за стол.

— Гарри, я уверен, она имела в виду, что мы действительно должны лечь в постель!

— Ха, — Гарри поднял глаза. — Шесть лет подряд её не волновало, насколько поздно мы ложимся спать. Я уверена, она просто хотела иметь возможность сказать моему отцу, что она назначила время для отхода ко сну. Он был в ярости из-за того, что я не спал всю ночь.

— О, — Гермиона пожала плечами, — тогда не бери в голову.

Рон засмеялся.

— Держу пари, МакГонагалл знает, что мы проигнорируем эту ерунду. Бьюсь об заклад, она с невозмутимым лицом скажет Снейпу, что, конечно, гриффиндорцы должны ложиться в одиннадцать, и будет хихикать у него за спиной.

— Я думаю, она просто не нуждалась в его вмешательстве, — сказал Гарри. У Снейпа хватало наглости настаивать на том, чтобы Гарри не вмешивался в воспитание Драко, но при этом он, не смущаясь, вмешивался в воспитание чужого факультета!

* * *

Во время обеда в пятницу Гарри пытаться придумать, как высказать отцу своё мнение по поводу времени отхода ко сну. В тот вечер они должны были переместиться на площадь Гриммо, а оттуда аппарировать в Девоншир на каникулы. Гарри не хотелось начинать каникулы на негативной ноте, но ему необходимо было уладить этот вопрос.

Снейп не был главой Гриффиндора, поэтому, по мнению Гарри, он должен был держать своё мнение о том, что происходило в башне, при себе.

Однако, как оказалось, Драко уже успел испортить их отпуск гораздо основательнее, чем мог бы это сделать Гарри.

Гарри с друзьями шли на Зелья, стоявшие последним уроком, когда внезапный хлопок заставил всех троих подпрыгнуть от неожиданности. Путь им преградил Добби, с выпученными глазами возникший посредине коридора.

— Гарри Поттер должен прийти немедленно! — завизжал Добби, делая шаг вперёд и хватая Гарри за руку.

— Что? Подожди, у меня сейчас Зелья, и я почти опаздываю...

— Гарри Поттер должен пойти! — настаивал Добби возбужденно подёргивая ушами и пытаясь утянуть Гарри за собой. — Сейчас- сейчас-сейчас, Гарри Поттер!

— Ладно, ладно, я иду! — воскликнул Гарри, поворачиваясь к друзьям. — Скажите отцу, что Добби нужно было поговорить со мной, чтобы он не подумал, что я ранен или что-то в этом роде!

— Ты снова прогуляешь урок, Гарри? — спросила Гермиона. — Урок Снейпа?!

Гарри наклонился ближе к её уху. Ну, настолько близко, насколько мог, когда Добби тянул его в другую сторону.

— Добби помогал нам расследовать дело о совятне. Мой отец вспомнит об этом и решит, что у нас важный разговор.

— Оу. Что ж, если ты уверен...

— Ради Мерлина, Гермиона! Тебе не кажется, что Гарри знает своего отца лучше, чем ты?

— Я сказала, что всё в порядке, не так ли, Рональд? — Гермиона повернулась обратно к Гарри. — Но ты не должен никуда ходить один...

Гарри вспомнил, как Добби отразил заклинание Люциуса Малфоя, и улыбнулся.

— Эльфийская магия — довольно серьёзная штука. Добби позаботится обо мне.

— Ну, если ты так уверен… — снова сказала Гермиона.

— Гарри Поттер будет в башне! — завизжал Добби, подпрыгивая на пятках.

В мгновение ока Гарри очутился в гриффиндорской спальне, окружённый наспех застеленными кроватями.

Задохнувшись, Гарри шмякнулся на свою кровать и схватился за спинку, чтобы не упасть. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог выдавить хоть слово; аппарация с эльфом была намного более жёсткой, чем с волшебником. Хотя, как ни странно, после неё почти не тошнило.

— Что всё это значит, Добби? — спросил Гарри, как только смог говорить. — Ты наконец выяснил, кто закопал палочку Драко во дворе?

— Добби не беспокоится о палочке мастера Малфоя! — эльф энергично замотал головой.

— Теперь он Драко Снейп, — сказал Гарри, думая, что эльфы, возможно, не слышали эту новость. — Он мой брат.

— О-о-о-о, Гарри Поттер дважды подумает, стоит ли называть его так, когда узнает, что сделал мастер Малфой! — воскликнул Добби.

Гарри вздохнул. Что такого мог сделать Драко? Он не мог выйти из дома, по крайней мере, без волшебной палочки. Камин был закрыт, переместиться в одиночку Драко тоже не мог. Что же могло случиться?

«Я бы предпочёл не недооценивать изобретательность Драко», — произнёс голос отца в его голове.

У Гарри внезапно возникло плохое, очень плохое предчувствие.

— Что он натворил?!

— Это!

Добби щёлкнул пальцами, и в воздухе появилось облако сверкающих розовых искр. Когда оно рассеялось, на месте облака остался поднос с волшебными пирожными. Замысловатыми сказочными пирожными; они выглядели так, словно их только что приготовили в какой-то невероятно высококлассной пекарне.

— Это было в гостиной Слизерина! — взвизгнул Добби. — Их приготовили на кухне! На кухне Хогвартса!

Заметив на подносе обычную пергаментную карточку, Гарри встал и потянулся за ней, но был отброшен назад взрывом магии.

— Ой! — сказал он, тряся кистью.

— Добби возьмёт её для Гарри Поттера! Гарри Поттер не должен быть отравлен!

— Отравлен?

— Волшебные пирожные отравлены! — повторил Добби, потянувшись за карточкой. Однако он не позволил Гарри прикоснуться к ней. Поднеся карточку поближе, Добби раскрыл её, чтобы Гарри мог разглядеть надпись на пергаменте.

«Для моих верных слизеринцев. Вы знаете, от кого», — прочёл Гарри вслух. — «Л. Малфой».

— Да, да, да!!!

Гарри снова сел.

— Хорошо, значит, Люциус послал волшебные пирожные заговорщикам, чтобы поблагодарить их... Подожди, они отравлены. Так что же он делает, пытается убить любого, кто знает, что он причастен к смерти Пэнси?

— Мистер Малфой-старший не будет посылать волшебные пирожные в Слизерин! — неистово закричал Добби. — Их отправил мастер Малфой-младший!

Гарри содрогнулся от ужаса. Но затем попытался рассуждать разумно.

— Добби, ты говоришь ужасные вещи, не надо так! Послушай, я знаю, что ты не ладишь с Драко, но на самом деле, гораздо более вероятно, что это Люциус пытался отравить студентов...

— Гарри Поттер ничего не понимает! — запрыгнув на кровать Гарри, Добби схватил Гарри за запястья и крепко сжал их. — Мастер Малфой попросил на кухне волшебные пирожные! Эти сказочные пирожные! Но теперь они отравлены!

— Ладно, притормози, — сказал Гарри, чувствуя, что его мозгу нужен шанс наверстать упущенное. — Сначала о главном. Кто-нибудь пострадал? Кто-нибудь съел одно из них?

— Нет, нет, нет! Куилли убирала подземелья, и она забрала пирожные сразу же, как только они прибыли, и отдала Добби! Ученики заканчивали обед в Большом зале!

Гарри оставил в стороне вопрос о том, зачем этой Куилли понадобилось вызывать другого эльфа. Или почему именно Добби, если уж на то пошло.

— Добби, — спросил он, — если никто не ел волшебные пирожные, тогда почему ты так уверен, что они отравлены?

Отпустив запястья Гарри, Добби выпрямился в полный рост и уставился на него.

— Добби съел одно.

— Ты сказал, что никто не ел!

— Добби думал, Гарри Поттер имеет в виду волшебников и ведьм, — сгорбившись, сказал эльф, выглядя немного пристыжённым своим предположением. — Добби не знал, что Гарри Поттер имеет в виду домашних эльфов. Добби забыл о великой доброте Гарри Поттера к домашним эльфам...

Гарри протянул руку и похлопал эльфа по руке.

— Ладно, Добби. С тобой всё в порядке?

— О да, Гарри Поттер! Добби дважды стошнило, но сейчас всё в порядке!

Ещё раз похлопав Добби по руке, Гарри пробормотал:

— Мне жаль, что ты пострадал. Конечно, если Драко заказал тарелку таких же волшебных пирожных, это выглядит ужасно подозрительно, но на самом деле, Добби...

Добби помахал карточкой, которую все ещё сжимал в руке, хотя и старался держать её подальше от Гарри.

— Это почерк не мистера Малфоя-старшего! Он выглядит настолько похоже, что студенты не заметили бы разницы! Но Добби замечает! Это почерк мастера Малфоя-младшего, Гарри Поттер! Добби знает!

Теперь Гарри почувствовал, что его самого сейчас стошнит. Он не мог не вспомнить о проблеме Драко с контролем импульсивности. Или о его неприязни к своему бывшему факультету. Или о личном эксперименте, над которым он работал, и о котором просил не говорить отцу. Что, если он варил яд?

«Драко не разрешил мне измельчить клевер», — внезапно вспомнил Гарри. Ощущение было такое, словно что-то твёрдое и увесистое ударило прямо ему в живот. Драко не хотел, чтобы Гарри помогал готовить то зелье, и сказал, что это потому, что Гарри не был чистокровным... Утверждение, в которое Гарри не поверил.

Теперь он верил в него ещё меньше.

«Что, если Драко отказался от помощи, потому что не хотел, чтобы я был замешан в отравлении?».

История выглядела слишком ужасной, чтобы в неё можно было поверить, поэтому Гарри выдохнул, борясь с ошеломляющим чувством очевидности:

— Драко не может попасть в гостиную Слизерина, Добби! Я имею в виду, он не может выйти ни через дверь, ни через камин! Так как же он вообще мог доставить туда пирожные?

Голос Добби стал тише.

— Куилли видела, как они прибыли через камин в слизеринской гостиной, мастер Гарри! А мастер Малфой может использовать камин для отправки еды! О-о-о-о, в последние недели он просит много еды! Целые тарелки, к которым он не прикасается, а отправляет обратно на кухню!

И камин в апартаментах Снейпа имел прямое подключение к гостиной Слизерина, чтобы он мог быстро связаться со своими слизеринцами, если возникнет чрезвычайная ситуация...

Гарри поник, но все ещё пытался найти пробелы в этой истории

— Но когда Куилли увидела, как волшебные пирожные прибыли через камин, она не могла понять, что карточка написана не Люциусом. Она должна была подумать, что они пришли от Люциуса. А Люциус — в Совете попечителей и сам слизеринец, так почему бы ей просто не выставить угощение на стол, чтобы ученики могли им насладиться?

Добби начал странно поглядывать на Гарри, лопухастые уши встали торчком.

— Потому что директор, он очень строг в отношении правил проверки продуктов питания, Гарри Поттер. Куилли пришлось бы вырвать себе зубы, если бы она ослушалась!

— Какие правила проверки продуктов питания?

— А-а-а, — Добби глубокомысленно кивнул, его уши расслабились. — Гарри Поттер не знает.

— Не знаю о чём?

— Добби расскажет Гарри Поттеру, если Гарри Поттер хочет знать... — сказал Добби, как будто разговаривая сам с собой.

— Гарри Поттер хочет знать!

Решительно кивнув, Добби сообщил:

— Вся еда и все продукты проходят проверку, Гарри Поттер. Они проходят через руки эльфов ещё до того, как о них узнает кто-либо из волшебников. Потому что директор не хочет терять своего Мастера зелий, как он говорит, и мы знаем, что он говорит правду, после того раза!

— Какого «того раза»?

— Того раза, когда отравили отца Гарри Поттера, — сказал Добби шёпотом.

Снейпа отравили? Впрочем, у него всегда не было недостатка во врагах…

— Когда это было?

— В его день рождения! — Добби закачал головой взад-вперёд. — О, это было ужасно, Гарри Поттер!

— В его последний день рождения?

Добби кивнул.

Снейп говорил, что день рождения у него в начале января, значит…

— Снейпа отравили почти сразу после того, как он усыновил меня? Он никогда даже не упоминал об этом…

Добби снова кивнул.

Что ж, по крайней мере, это объясняло, почему отец пропускал приёмы пищи. Вряд ли человеку после отравления хотелось бы есть…

— Кто его отравил? И как?

— Мы не знаем, кто, Гарри Поттер! Мы только знаем, как! Кто-то подсыпал яд в шоколадный котелок Мастера зелий!

— Шоколадный котелок?

— О да, Гарри Поттер! — Добби снова начал подпрыгивать, на сей раз на носках; кровать закачалась, и Гарри почувствовал, что его снова подташнивает.

— Каждый год директор дарит отцу Гарри Поттера шоколадный котелок на завтрак в его день рождения! Мастер зелий, он хмурится, вот так... — Добби скорчил абсолютно отвратительную гримасу, — ...и ждёт, что директор начнет поддразнивать его, но потом он съедает подарок, каждый год, обязательно. Но в этом году котелок был отравлен, и отец Гарри Поттера провёл день в Больничном крыле!

— Я никогда ни о чём подобном не слышал!

Добби пожал плечами.

— Может быть, отец Гарри Поттера не хотел его беспокоить?

Возможно, но Гарри был очень расстроен и зол из-за того, что такое могло произойти. И ещё больше разозлился, из-за того, что Северус никогда не упоминал об этом случае, ни разу. Даже когда Гарри спросил его, почему он так неохотно ест!

— И насколько серьёзно это было? Северус сильно пострадал?

Добби вздрогнул.

— О, это было ужасно, Гарри Поттер. Добби услышал всю историю от эльфов, работающих в Больничном крыле. Горло Мастера зелий начало кровоточить, и он кашлял кровью. И директор сразу, на завтраке, велел ему идти к мадам Помфри. Отец Гарри Поттера спорил с директором, но потом ушёл. И больничные эльфы увидели, что из его глаз и носа течёт кровь, и мадам Помфри пришлось влить ему немного кровоостанавливающего зелья, но его горло разрывалось быстрее, чем она успевала его залечивать, и Мастер зелий не мог глотать! А потом отец Гарри Поттера упал в обморок, — добавил эльф приглушённым шепотом. — И мадам Помфри произнесла несколько заклинаний, которые не сработали, но потом он проснулся сам, а она смеялась, обнимала его и говорила, что он молодец, и отличный зельевар и такой хороший Мастер!

Гарри вспомнил начало января. Вроде бы были день или два, когда у Северуса немного першило в горле, и он казался ужасно усталым и замкнутым? Это было примерно в то время, когда Рон писал свои строчки. Хм, Рон, должно быть, не знал о попытке отравления. Как бы он ни был зол тогда, он наверняка рассказал бы о таком.

— Полагаю, от учеников всё это скрыли? — спросил Гарри, задаваясь вопросом, не по этой ли причине происшествие скрыли и от него. Но он же не просто ученик, он сын этого человека!

Добби кивнул.

Гарри взглянул на волшебные пирожные и попытался вернуться мыслями к более насущной проблеме. Драко.

— Кто знает о том, что эти пирожные отравлены? Только ты и Куилли?

— О нет, Гарри Поттер...

Гарри захотелось обхватить голову руками и застонать, потому что, если история уже вышла наружу, то Драко можно было смело отправлять в Азкабан, не так ли? Никто не задумался бы о презумпции невиновности, не после того, как весь волшебный мир был уверен, что однажды убийство уже сошло ему с рук.

«Не то, чтобы Драко заслуживал какой-либо презумпции невиновности», — мрачно подумал Гарри.

— Только Добби знает, — продолжил эльф. — Добби — единственный, кто знает.

Гарри едва услышал слова Добби сквозь такую плотную пелену страха, беспокойства и гнева, и ему потребовалась целая минута, чтобы вникнуть в смысл сказанного.

— Подожди. Только ты? Но Куилли видела, как принесли угощение! О, ты имеешь в виду, что она все ещё думает, что пирожные были от Люциуса?

Добби вроде как покраснел, то есть, его кожа стала зеленее, чем обычно.

— Куилли отдала пирожные Добби для проверки. И Добби знал, что они от мастера Малфоя, и Добби знает, что мастер Малфой — брат Гарри Поттера. И Добби вспомнил, что Гарри Поттер говорил, что его брат предан ему. И Добби не хотел разбивать сердце Гарри Поттера, но Добби обязан был проверить, безопасны ли пирожные, поэтому Добби ушёл из гостиной, чтобы их попробовать. И после того, как Добби перестал болеть, Добби пришёл прямо к Гарри Поттеру, чтобы спросить, что Добби должен делать?

К концу своей речи эльф смотрел на Гарри жалобно, огромными умоляющими глазами.

— Я думаю, тебе следует пойти со мной и рассказать всё моему отцу, чтобы он сам разобрался в этом деле, — сказал Гарри, быстро колдуя Tempus. — Но урок ещё не закончился… Ну, я думаю, это уже не чрезвычайная ситуация, так что мы можем подождать, пока Северус освободится. Ты уверен, что Куилли ничего не знает?

Уши Добби затряслись, когда тот покачал головой.

— Ученикам часто приносят угощения, и Добби пробует их постоянно, Гарри Поттер.

— Ну, обычно, наверное, их приносят совы, а через камин… Куилли должна знать, что он защищён чарами, верно? Никто не может использовать этот камин...

— Куилли знает, что мистер Малфой-старший — член Попечительского совета школы, — пожал плечами Добби. — Куилли не задумается о камине.

— Хорошо… — нахмурив брови, Гарри уставился на Добби. — Ты только что сказал, что угощения приходят постоянно, и ты проверяешь их. Так вот почему Куилли позвала тебя, когда увидела, что принесли еду?

— О да, — Добби одарил Гарри широкой улыбкой. — Добби — единственный домашний эльф, который проводит проверку еды. — Он так гордо откинул голову назад, что одна из его шляп слетела на пол. — Другие эльфы всегда зовут Добби.

Гарри удивился, что Добби выглядит таким гордым и счастливым. Может быть, такая обязанность — своего рода честь для эльфа? Хотя это было трудно себе представить.

— Как тебе поручили такую работу?

Добби спрыгнул с кровати и крутанулся вокруг своей оси, явно ликуя.

— Добби вызвался сам!

Гарри сглотнул.

— Ты вызвался добровольцем? Но Добби...

— О, Гарри Поттеру не о чем волноваться, — сказал Добби, широко улыбаясь. — Добби отравился всего три раза, считая сегодняшний день. А яды волшебников, они не очень вредны для эльфов. Добби немного тошнит, а потом он снова в полном порядке...

— Не мог бы ты не говорить о тошноте? — слабым голосом попросил Гарри, чувствуя себя немного нехорошо. — Это неправильно, что ты делаешь это, Добби. С какой стати тебе добровольно браться за такую ужасную работу?

Добби снова запрыгнул на кровать, сел рядом с Гарри и посмотрел на него широко раскрытыми серьёзными глазами.

— Потому что Добби сделает всё для Гарри Поттера. Если бы что-нибудь случилось с отцом Гарри Поттера, Гарри Поттер был бы несчастлив. Добби знает это. — В его голосе появились ворчливые нотки. — И Добби знает, что Гарри Поттер любит и своего брата тоже. Так что Добби будет делать всё, что захочет Гарри Поттер, хотя Добби думает, что мaстеру Малфою-младшему нужно...

— Это будет решать его отец, — перебил Гарри на случай, если Добби собирался напомнить ему об ужасных побоях, которым Драко подвергался от рук эльфов Люциуса.

— Да, Гарри Поттер.

Гарри снова вызвал Tempus, но время, казалось, замедлилось. Не в силах оставаться на месте, он начал мерить шагами комнату, каждый раз проходя мимо плавающей в воздухе тарелки с волшебными пирожными.

— Где они были до того, как ты призвал сюда тарелку?

— Добби прятал пирожные в безопасном месте.

Гарри чуть было не велел домовику положить тарелку обратно в это безопасное место, но решил не рисковать — вдруг её увидит кто-нибудь. Так что он счёл за лучшее промолчать. Подробно расспросив Добби об отравлениях, Гарри узнал, что через короткое время после инцидента с шоколадным котелком совиной почтой прибыли две неотслеживаемые посылки, адресованные Снейпу. Однако, благодаря правилам проверки продуктов питания, введённым Дамблдором, ни одна из них не прошла дальше Добби.

Гарри всё ещё переживал из-за того, что Добби болел, но если это сохраняло Снейпу жизнь, он не чувствовал себя вправе положить этому конец. Кроме того, Добби был так рад помочь!

Он решил, что просто не скажет Гермионе о новой работе Добби.

— Кто-нибудь-нибудь пытался искать палочку Драко? — спросил Гарри через некоторое время. — Хотя, не бери в голову. Вряд ли они теперь будут это делать. Я думаю, все знают, что Драко был исключен, а его палочка конфискована. Извини, я сейчас не слишком хорошо соображаю. Я просто не могу поверить, что Драко пытался убить своих одноклассников! Даже если это были только те, кто помогал Люциусу!

Даже если это были только те, кто помог убить Пэнси…

Гарри видел, как злится Драко, как он хочет отомстить. Но убийство?

Добби вскочил и начал расхаживать рядом с Гарри.

— Добби думает, что он оговорился, Гарри Поттер. Пирожные, они отравлены, и это плохо, плохо, плохо со стороны мастера Малфоя, но если бы он пытался кого-то убить, он бы использовал более сильный яд. А из-за этого яда ученики только очень сильно заболеют.

Гарри перестал расхаживать по комнате.

— Насколько сильно?

Добби щёлкнул пальцами, и в руке Гарри появилась книга. От неожиданности Гарри чуть не выронил её. Заметив закладку, он открыл книгу и начал читать.

Кровь отхлынула от его лица, когда он увидел цветы клевера в списке ингредиентов для зелья. Но это было ничто по сравнению с тем, что он почувствовал, когда прочитал о действии данного конкретного яда.

Добби тихонько прошептал:

— Отец Гарри Поттера скоро закончит Продвинутый курс зелий.

— Что? — Гарри с мрачным лицом оторвался от чтения. — Ах да. Ты можешь аппарировать нас обоих в его кабинет? — Вспомнив свои ощущения от предыдущей аппарации с Добби, он поспешно добавил: — Подожди, дай мне минуту, чтобы собраться. Я понесу книгу; ты можешь захватить пирожные?

Гарри сделал три глубоких, бодрящих вдоха, а затем кивнул, поморщившись, когда Добби щёлкнул пальцами.

* * *

Гарри решил, что его отсутствие на уроке зельеварения сегодня было даже к лучшему. Судя по тому, что ему удалось услышать через толстую дверь кабинета, Снейп был в ужасном настроении. Возможно, это было связано с тем, что Гарри не предупредил отца, прежде чем аппарировать с Добби.

О, кого он пытался обмануть? Конечно, именно отсутствие Гарри было причиной агрессивности отца. Снейп придирался к гриффиндорцам даже больше, чем обычно, и, когда урок подходил к концу, начал так безжалостно допрашивать Гермиону о базовых зельях, что её голос задрожал. Вероятно, он винил Рона и Гермиону в том, что они позволили Гарри уйти, что было совершенно несправедливо, поскольку, во-первых, у них не было особого выбора, а во-вторых, Гермиона сделала всё возможное, чтобы остановить Гарри.

— Урок окончен, — наконец заключил Снейп зловещим голосом. — Вы свободны.

Рон и Гермиона, очевидно, задержались, чтобы поговорить со Снейпом, в настроении он или нет, потому что следующее, что услышал Гарри, было:

— Что из сказанного мной недоступно вашим слабым мозгам?! — а затем, чуть более спокойно: — Да, я понял, вы беспокоитесь о Гарри. Что ж, если бы вы исчезли отсюда сразу, я мог бы немедленно начать расследование его последней безмозглой выходки...

— Я здесь, папа, — сказал Гарри, входя в дверь кабинета зелий, Добби следовал за ним по пятам. — Привет, Рон, Гермиона. Извините, что так внезапно исчез, но Добби решил аппарировать, и у меня не было особой возможности сопротивляться.

Гермиона бросилась к нему.

— С тобой всё в порядке?

«Ещё обнюхай меня на предмет синяков», — немного раздражённо подумал Гарри.

— Да, прекрасно. Но сейчас я должен поговорить со своим отцом. Семейное дело.

— О... ладно.

Гермиона выглядела ужасно взволнованной, поэтому Гарри одарил её улыбкой. Немного натянутой, но он ничего не мог с собой поделать.

— Послушайте, мы можем уже не увидеться до отъезда, поэтому я на всякий случай хочу с вами попрощаться.

Рон взглянул на него и кивнул.

— И правда. Но если тебе что-нибудь понадобится, приятель, ты знаешь, где нас найти.

— Что ему может понадобиться, Рональд? Он будет со своим отцом!

— Ты специально говоришь это в присутствии его отца, чтобы он, возможно, когда-нибудь простил тебя за то дурацкое письмо...

Снейп прервал его.

— Какими бы забавными ни были ваши подростковые ссоры, я насмотрелся на них в исполнении собственных сыновей, мисс Грейнджер, мистер Уизли.

— Да, сэр, — ответили оба в унисон.

— А теперь, если не возражаете, Гарри упоминал о каком-то семейном деле?

Намёки Снейпа всегда были более чем ясными: они были кристально прозрачными. Рон и Гермиона быстро попрощались с Гарри и ушли.

— В кабинет, — тут же объявил Снейп, берясь за ручку двери и явно ожидая, что Гарри и Добби последуют за ним. Захлопнув дверь за ними, он тщательно опутал её защитными и заглушающими чарами, а затем выжидающе посмотрел на своего сына.

— Ну и?.. Полагаю, у тебя есть адекватное объяснение отсутствия на уроке?

Заметив тарелку, он удивлённо добавил:

— Что на моём столе делают пирожные?

Гарри рухнул в кресло, чувствуя себя так, словно только что втащил не меньше сотни фунтов на Астрономическую башню.

— Это причина пропуска урока. Это... О, Боже… я не знаю, с чего начать. Но прежде всего, не пробуй, пожалуйста, эти... — Гарри вздрогнул. — Пирожные…

Снейп подошёл к столу, но не притронулся к пирожным.

— Для моих верных слизеринцев... — на его лице отразилось понимание. — Это писал не Люциус. Это... — Снейп отшатнулся.

Гарри понимал его чувства. Он протянул отцу книгу, которую всё ещё держал в руках, и произнёс всего одно слово.

— Венетиморика.

Снейпу не нужна была книга, чтобы понять, что означает это слово. Он выглядел совсем больным при мысли о том, что его сын не только сварил яд, но и пытался применить его против учеников собственного факультета. Гарри вздохнул, жалея, что не может сказать что-то, что утешило бы отца.

— Ты был прав насчёт изобретательности Драко.

Вряд ли это помогло.

Снейп сел за стол и тупо уставился на пирожные, явно пытаясь собраться с мыслями. Или, возможно, смириться со случившимся.

— Хотелось бы узнать подробности, — наконец проговорил он.

— Добби?

Гарри подумал, что ему лучше не объяснять всё самому. Если Снейпу нужна была вся история целиком, будет полезнее узнать её непосредственно из первоисточника. На самом деле, Гарри не хотелось снова слушать рассказ Добби и, тем более, повторять его. Чем больше он думал обо всём этом, тем хуже ему становилось. Неважно, что он сам пару раз подумывал о том, чтобы пробраться в гостиную Слизерина и сыграть со слизеринцами какую-нибудь шутку. Но Гарри и в голову бы не пришло сделать что-то подобное тому, что сотворил Драко.

Когда Добби закончил, Снейп выглядел более разъярённым, чем Гарри когда-либо приходилось видеть. Что действительно о чём-то говорило, учитывая, как злился на него Снейп на протяжении многих лет. Брови отца сошлись в резкую, жёсткую линию, в беспросветной черноте глаз плескался гнев, а губы побелели от ярости. Снейп метался из угла в угол, как огромная чёрная птица, полы мантии взлетали и опадали, закручиваясь вокруг его щиколоток.

— И никто, кроме тебя, ничего не знает? — рявкнул он, остановившись перед Добби, и свирепо глядя на того сверху вниз.

Добби повидал на своем веку слишком много разъярённых волшебников, чтобы легкомысленно относиться к гневу Снейпа.

— Н… н… никто, кроме Куилли, но она ничего не знает, кроме того, что я забрал волшебные пирожные, чтобы проверить их, — съёжившись в комочек, пробормотал он.

— Всё хорошо, Добби, — успокаивающе сказал Гарри, — он сердится не на тебя.

Снейп бросил на Гарри раздражённый взгляд, но не стал ему перечить.

— И, если бы ты попробовал пищу и обнаружил, что он не отравлен, ты бы?..

— Добби положил бы их обратно, с-с-сэр ...

Снейп погрузился в размышления.

— Куилли заметит, если тарелка не вернётся?

Добби со странным выражением на лице покачал головой.

— Что, Добби? Что?

С извиняющимся видом Добби прошептал:

— Куилли ничего не заметит, Мастер зелий, сэр. Комнаты Слизерина… там всегда такой ужасный беспорядок и грязь, Гарри Поттер, что домовые эльфы... э-э...

— Домовые эльфы — что?! — рявкнул Снейп.

— Домовые эльфы по очереди убирают там, — взвизгнул Добби. — Куилли вернётся туда только через месяц!

— Прекрасно, — коротко сказал Снейп. — Ничего никому не говори об этом деле, эльф. Ничего. Никогда. Даже для Гарри Поттера, — сделав паузу, Мастер зелий, на секунду задумался. — Гарри, возможно, было бы лучше, если бы ты сказал ему то же самое.

Гарри опустился на колени, благодарный за то, что Снейп не предложил насильно связать Добби каким-нибудь запрещающим заклинанием. Или, что ещё хуже, наложить Obliviate. На самом деле он удивился, что отец не предложил это сделать, но, возможно, такие заклинания не действовали на эльфов?..

— Это должно стать нашим секретом, Добби, — сказал Гарри домовику. — Это важно.

Добби сглотнул.

— Я и так никому не говорил, потому что знал, что это причинит боль Гарри Поттеру.

— Я знаю, — Гарри быстро обнял Добби. — Ты хороший друг.

Большие глаза Добби заблестели от слёз.

— Но мистер Малфой, Гарри Поттер... Если ему это сойдёт с рук, он будет делать это снова и снова. Он разобьёт сердце Гарри Поттера!

— Нет, — перебил Снейп таким тоном, какого Гарри никогда раньше от него не слышал. Жёстким, холодным и совершенно безжалостным. — Драко больше не сделает этого. Драко больше никогда не сделает ничего подобного.

— Что ты собираешься с ним сделать?

Снейп проигнорировал вопрос Гарри, махнув Добби, чтобы тот уходил. Вздохнув, Гарри вернул Добби книгу. Снейпу она была не нужна, а Гарри больше не хотел зацикливаться на деталях воздействия этого яда.

Бросив последний скорбный взгляд на Гарри, эльф, наконец, аппарировал.

— Что ты собираешься сделать с Драко? — повторил Гарри. — Что ещё ты можешь сделать? Ты уже забрал его палочку...

— Это моя палочка! — рявкнул Снейп. — А что касается моих планов, я ещё обдумываю этот вопрос. Но одно можно сказать наверняка. Ты не будешь вмешиваться.

— Папа...

— Ты предпочитаешь, чтобы твоего брата отправили в Азкабан?

— Но Добби никому не скажет...

— Без сомнения. Он предан тебе, но он совершенно прав. Драко действительно сделает это снова — или придумает что-нибудь похуже, — если его не остановить сейчас. Так что ответь мне! Ты хочешь, чтобы твоего брата отправили в Азкабан?

— Нет, конечно, нет! — Гарри отшатнулся, выражение лица Снейпа напугало его больше, чем он ожидал.

— Тогда не вмешивайся! — Снейп оценил его испуг, затем взмахнул палочкой, и поднос с волшебными пирожными поднялся в воздух. Отлевитировав его в камин, Мастер зелий потянулся за чашей из слоновой кости, стоявшей на каминной полке.

— Я поговорю с Драко прямо сейчас.

— И что ты скажешь?

Снейп одарил Гарри тонкой, угрожающей улыбкой.

— О, я сейчас не в настроении что-либо рассказывать твоему брату. Давай посмотрим, что он сможет нам рассказать, хорошо?

С этими словами отец бросил в камин щепоть летучего пороха и, схватив Гарри за рукав, утащил его за собой.

* * *

Когда Гарри и Снейп вышли из камина, в душе текла вода, что Гарри посчитал удачей, поскольку это дало ему несколько лишних минут, чтобы поговорить с отцом.

— Зачем ты взял это с собой? — спросил он, содрогаясь.

Снейп ловко поставил поднос на обеденный стол.

— А что бы ты предложил сделать? Оставить их в кабинете, чтобы забредшие на огонёк студенты угостились вкусненьким?

Гарри побледнел, хотя это предположение было абсурдным.

— Твой кабинет закрыт и, вообще, кому взбредёт в голову прийти к тебе с вопросами по зельеварению в последний день перед каникулами?!

— Как бы то ни было, я вряд ли имею право оставлять их без присмотра.

Отец был прав.

— А ты не можешь просто уничтожить их?

— О, конечно могу, — съязвил Снейп, — вроде как я довольно давно выучил нужное заклинание, Гарри. Но я думаю, что здесь им, возможно, можно найти лучшее применение. А вот карточке... — та внезапно исчезла, хотя у Гарри было ощущение, что она испарилась не дальше спальни или кабинета отца. Шум воды в душе стих, и Снейп понизил голос.

— Подыграй мне.

Гарри ждал, что его отец скажет что-нибудь ещё, но тот просто уставился на него, с вызовом приподняв бровь.

Гарри, наконец, сдался.

— Что ты собираешься делать?

— Я же сказал тебе — я хочу услышать, что скажет твой брат.

— Ты хочешь обманом заставить его солгать тебе? Или что?

— Возможно, тебе нужно стать немного более слизеринцем, чтобы понять, — пробормотал Снейп. Что бы ещё он ни собирался сказать, было уже поздно, потому что дверь спальни мальчиков распахнулась, и появился Драко.

— Итак, мы отправляемся в Девоншир? — сразу же спросил он. — Я уже собрал вещи...

— Увы, Гарри не такой шустрый, как ты, — сказал Снейп, качая головой. — Но это неважно. Мы отправимся завтра, — он взял щепотку пороха и бросил её на каминную решётку. — Думаю, любимые блюда для каждого.

Когда эльф в огне кивнул и юркнул прочь, Снейп повернулся к столу.

Гарри точно засёк момент, когда Драко увидел, что именно стоит на столе. Брат было запнулся, приоткрыв рот, но достаточно быстро пришёл в себя и неторопливо двинулся вперёд, приняв крайне независимый вид.

— Где ты взял пирожные, Северус? — спросил он, словно впервые их увидев. — Или это Гарри принёс?

«Как всегда, лжец из него никакой», — подумал Гарри.

— Это я принёс, — бросил Снейп. Гарри подумал, что отец, напротив, отменно умеет лгать.

При его-то опыте работы двойным агентом...

— Их доставили в гостиную Слизерина, — рассеянно продолжил Снейп, — в последнее время их гостиная соперничает с твоей спальней по неряшливости. Я слышал, эльфы дерутся друг с другом, чтобы избежать уборки в Слизерине, поэтому подумал, что студенты не заслужили такого прекрасного отношения.

Драко ничего не сказал. Гарри заподозрил, что брат пытается понять, насколько можно верить сказанному. Или, возможно, ему просто было интересно, что случилось с карточкой, которую он подделал.

— М-м-м, пирог со спаржей с заварным кремом, — сказал Драко, когда на столе появилась его порция ужина. Гарри заметил, что он старательно избегает смотреть в центр стола. — Что тебе принесли, Гарри? Снова мясной рулет? — Драко презрительно скривился. — С увядшим салатом.

— Он не увядший, — Гарри ткнул салат вилкой в качестве доказательства. Свежий ромэн захрустел.

— Ну, всё равно это неподходящий гарнир, раз подается к основному блюду в таком виде.

Удивительно, но Драко не сопроводил свои слова едкими комментариями о воспитании Гарри. А может, и не так уж удивительно. «Драко, очевидно, уже выплеснул свою дневную норму злобности», — мрачно подумал Гарри.

— Некоторые из нас думают о более важных вещах, чем подача блюд, — начал он и ошеломлённо моргнул, когда Снейп пнул его под столом. Не то, чтоб очень сильно, но всё же!

— Гарри имеет в виду, — мягко вставил отец, — что он беспокоится о своей отработке.

— Филч, да? — Драко притворно вздрогнул и налил себе стакан газированной воды из графина, который появился возле его тарелки. — А что ты натворил?

— Э-э-э... — промямлил Гарри.

— О, да ладно тебе, — беззлобно поддел его Снейп. — Расскажи своему брату. Или, не хочешь, учитывая ваши сложные отношения. Нет? Ну тогда я скажу. Представляешь, Гарри пренебрёг сегодняшним уроком Зелий.

Драко чуть не подавился кусочком спаржи.

— Ты прогулял урок Северуса?!

— Я... — предупреждающего взгляда, который Гарри получил от Снейпа, было достаточно, чтобы заставить его подыграть, как его просили. Хотя он понятия не имел, к чему это приведёт. — Да, правда прогулял.

Сделав несколько глотков воды, Драко тихо засмеялся.

— Надоело притворяться хорошим, не так ли?

— Я не притворялся!

— О, конечно, нет. Ты просто хотел, чтобы я плохо выглядел на твоём фоне, и ты знаешь, что это правда.

— Тебе точно не нужна моя помощь, чтобы плохо выглядеть, ведь... — Гарри резко прикусил язык, не дожидаясь следующего пинка.

— Гарри действительно в чём-то прав, — сказал Снейп, доедая остатки мусса из лосося. — Даже если он хорошо притворялся, ты, безусловно, сделал всё, что мог, чтобы убедить нас, что ты не достоин фамилии Снейп, не так ли?

Взгляд Драко метнулся к центру стола, но в остальном он ничем себя не выдал.

— У меня просто было плохое настроение. У тебя тоже бывают такие дни. Даже Гарри не был душой компании сразу после...

— В данный момент мы обсуждаем не Гарри, — тихо сказал Снейп. — Сейчас речь идёт о твоём поведении. Кстати говоря, ты сегодня работал над строчками?

Драко вздёрнул подбородок.

— Вообще-то, нет.

— Понятно. А как насчёт домашних заданий?

Подбородок задрался ещё выше.

— Ни единого.

— Жаль. Если ты будешь продолжать в том же духе, профессора больше не станут утруждать себя составлением твоего расписания.

Драко пожал плечами.

— У меня нет профессоров. Меня исключили, помнишь? В любом случае, я был занят.

— Даже не могу представить, чем, — шелковистым голосом пробормотал Снейп. — Может быть ты знаешь, Гарри?

— Э-э... нет?..

Драко бросил на Гарри встревоженный взгляд. Возможно, он беспокоился, что Гарри проболтается о личном эксперименте, над которым он так усердно работал?

В этот момент принесли основные блюда, хотя Гарри, конечно же, всё ещё не доел свой мясной рулет. Снейп перестал расспрашивать Драко и начал рассуждать об изменениях интерьера, которые он предполагал осуществить в девонширском коттедже.

Однако, когда пришло время десерта, разговор снова стал напряжённым. Насколько Гарри мог судить — и, видимо, он был недалёк от истины — Снейп пытался усыпить бдительность Драко, ввести его в состояние некоторой расслабленности, даже не погнушавшись обсудить проблемы Гарри из-за прогула занятий. Но теперь он, похоже, готовил убийство.

Когда обеденные тарелки исчезли, на столе появился прекрасный десерт. Крем-брюле для Гарри, кусочек торта «Павлова» с киви для Снейпа и слойки с шоколадным кремом для Драко. Однако, прежде чем кто-либо успел хотя бы взять в руки ложку или вилку, Снейп взмахнул палочкой и уничтожил всё это, оставив только изящные десертные тарелки.

То есть, только тарелки Гарри и Драко. Его собственная исчезла вместе с тортом.

— И о чём думают эти эльфы, — пробормотал он, убирая палочку. — Вы же знаете, как редко я ем сладкое. Но вы, мальчики... Я и представить не мог, что вам понадобятся другие кондитерские изделия, когда у нас есть эти чудесные, сказочные пирожные.

На короткое мгновение Драко побледнел, и Гарри был уверен, что брат сознается в своём ужасном поступке. Однако тот, должно быть, решил, что всё ещё может каким-то образом выйти сухим из воды. Гарри не мог понять, на что он надеялся. Ужасные отравленные пирожные стояли прямо перед ним — явное прямое обвинение.

Может быть, Драко думал, что Снейп не знал правды. Хотя это было маловероятно, не так ли? Может быть, он просто прикидывал, какую историю придумать, чтобы выйти сухим из воды? Гарри чуть не вздохнул вслух, желая, чтобы Драко просто принял тот факт, что у него не получится солгать, чтобы спасти свою жизнь.

Снейп ловко трансформировал свою вилку в большую сервировочную лопатку и аккуратно переложил одно из пирожных на тарелку Гарри, а второе — на тарелку Драко. Откинувшись на спинку стула, он довольно экспансивным жестом предложил им попробовать десерт.

Драко медленно взял вилку, его взгляд метался от Снейпа к Гарри и обратно.

Гарри не знал, что делать, поскольку следовать указаниям отца вроде бы не совсем соответствовало ситуации, но поскольку глаза Снейпа сверкнули каким-то мрачным намерением, он тоже взял вилку и начал ковырять аквамариновую глазурь на своём пирожном. Сердце у Гарри колотилось так сильно, что ему казалось, что все рёбра у него скоро будут в синяках изнутри. Гарри ничего так сильно не хотелось, как швырнуть вилкой — в отца или брата, не имело значения — но каким-то образом ему удалось собраться и сделать вид, что он собирается съесть свой десерт.

Драко прекратил метаться и теперь просто ошеломлённо смотрел на Гарри.

Это доказывало, что Драко виновен, как они и предполагали. Как будто они нуждались в доказательствах.

Пришло время признаться во всём, не так ли? Должно быть, Снейп этого и добивался... Чтобы признание сорвалось с губ Драко. Потому что Драко, конечно же, не позволит Гарри съесть пирожное, пропитанное ядом, не так ли? Да ещё таким отвратительным, как Венетиморика? Яд не был смертельно опасным, но это не делало отравление меньшим злом, по крайней мере, по описанию в книге Гарри.

«То есть, в книге Добби», — с отчаянием подумал Гарри, потому что невозможно было бесконечно ковырять глазурь! Тошнотворное чувство пронзило его, когда он понял, что Драко не собирается ничего говорить, совсем ничего!

Чтобы защитить свой собственный маленький грязный секрет, он собирался молчать, глядя, как Гарри ест яд!

Гарри оторвал кусочек от глазури и поднёс к губам.

И наконец, — «Ха, чертовски вовремя», — подумал Гарри, — Драко сломался.

— Не ешь это! — внезапно закричал Драко, его лицо покрылось красными пятнами, а глаза стали почти такими же широкими, как у Добби.

Почти больной от облегчения, что Драко действительно подумал о ком-то, кроме себя, Гарри, не теряя времени, уронил вилку на тарелку. Его тошнило и хотелось уснуть дня на три подряд. Или на неделю.

— Что на тебя нашло, Драко? — спросил Снейп, его голос не отражал ничего, кроме искреннего недоумения.

«Ну прямо идеальное изображение замешательства», — едко подумал Гарри, хотя слова Снейпа прозвучали абсолютно искренне. Гарри сам почти поверил, а ведь он знал правду!

— Почему Гарри не должен есть своё пирожное?

— Э-э... — явно лихорадочно соображая, выпалил Драко, — потому что он ведь прогулял твой урок, Северус. Ты же не можешь вознаградить его за подобное поведение. И, э-э, я знаю, что в последнее время был очень невоспитанным, так что, чтобы уравнять шансы, я тоже откажусь от своего десерта.

Слизеринец откинулся назад, его черты приняли почти самодовольное выражение. Тогда Гарри понял две вещи. Драко был почти убеждён, что Снейп понятия не имел о яде, и думал, что придумал отличный повод для того, чтобы никто не ел эти пирожные.

Он не рассчитывал на то, что Снейп планомерно загоняет его в угол.

— Драко, я не могу поверить, что ты мог предложить такое, — наставительно сказал отец. — Особенно после всего, что Гарри перенёс от рук своей так называемой семьи. Мне бы никогда не пришло в голову использовать лишение пищи в качестве наказания, и я, честно говоря, удивлён, что тебе это пришло в голову.

«О-о, — подумал Гарри. — Кто-то попался».

— Гарри, я настаиваю, чтобы ты съел это волшебное пирожное, — беспечно продолжал Снейп. — За пропуск занятий ты получишь отработку, как я уже сказал, и этому вопросу будет положен конец. Тебе тоже понравится твой десерт, Драко.

Слегка дрожащей рукой Гарри снова поднял вилку. На самом деле, для него всё это было уже слишком, и его не волновало, что Снейп велел подыграть. Гарри не собирался травиться, чтобы доказать свою точку зрения...

«Бедный Добби...»

Гарри подумал, что никогда не видел такого отвратительного зрелища, как эта ужасная голубовато-зелёная глазурь, которая была всё ближе и ближе к его губам.

Как раз в тот момент, когда он подумал, что ему придётся отказаться от игры, Драко встал и с силой выбил вилку из рук Гарри, отчего та со звоном покатилась по полу.

«Слава Богу!» — подумал Гарри, его желудок, казалось, провалился куда-то вниз, а сам Гарри чуть не упал со стула от облегчения. — «Слава Мерлину ... О, слава кому угодно!».

Снейп отодвинул свой стул и встал, возвышаясь над столом, как какой-то разъярённый демон.

— Что на тебя нашло?!

Драко запнулся.

— Гарри не должен это есть, вот и всё!

— И почему же?

Глаза Драко забегали, он изо всех сил пытался придумать любое объяснение своим странным действиям, любое, кроме суровой, ужасной правды.

— Из-за эльфов! — выдохнул он, хватаясь за край стола. — В последнее время они стали ужасно изворотливыми! Что-то вечно бормочут. Я... э-э, много общаюсь с ними через камин, и ну, я подозреваю, они пытаются насолить Гарри!

— Насолить Гарри, — повторил Снейп с презрением. — И что бы это значило?

— Ну, навредить ему, конечно.

— Понятно, — пробормотал Мастер зелий. — То есть, совсем непонятно. Если эльфы полны решимости насолить Гарри, как ты выразился, тогда почему ты позволил ему съесть мясной рулет, приготовленный эльфами, Драко?

На этот раз Драко был готов.

— Ну, когда эльфы хотят насолить тебе, — протянул он, — они всегда портят десерты, Северус! Разве ты этого не знаешь? О! У тебя ведь нет домашнего эльфа, не так ли, так что, я полагаю, не стоит ожидать, что ты в курсе...

Гарри должен был признать, что это звучало почти правдоподобно.

— Мне трудно поверить, что домовые эльфы затаили обиду на Гарри, — спокойно возразил Снейп, — и ещё труднее представить, что они выместили бы эту обиду, оставив испорченную еду в гостиной чужого факультета. Они на самом деле разумные существа, Драко.

— Ну, он тоже слизеринец...

— Если ты веришь, что эльфы Хогвартса не знают, в какой из гостиных Гарри Поттер проводит большую часть времени, тогда я сомневаюсь, что тебя самого можно причислить к разумным существам, — помолчав мгновение, Снейп продолжил: — Я настоятельно рекомендую рассказать мне правду об этих волшебных пирожных.

«Давай, Драко», чуть было не сказал вслух Гарри, наблюдая, как два волшебника сражаются словами вместо заклинаний.

Но Драко, похоже, не собирался сдаваться без боя.

— Ну, может быть, я ошибся, и они не собираются насолить Гарри, — сказал Драко, на его лбу выступили капельки пота. — Но эльфы определённо замышляют что-то недоброе... Э-э, ты сказал, что взял пирожные в гостиной? Ну, правда, Северус, если они жалуются, что в Слизерине такой беспорядок, зачем им угощать нас? Они пытались нагадить слизеринцам! — Драко встряхнулся и перешёл в наступление: — И вообще, с каких это пор ты доверчиво пробуешь еду, оставленную валяться где попало? Я шокирован тем, что ты принёс это в дом!

Снейп прищурился, как будто ему почти понравился последний выпад Драко.

— Я мало чему и кому доверяю, Драко. Эльфы весьма далеки от того, чтобы портить пищу. На самом деле они проверяют любые продукты в Хогвартсе, чтобы убедиться в их безопасности для учеников и персонала школы.

Выражение лица Драко посуровело, как будто он понял, что его разоблачили. Но он всё равно продолжал сражаться.

— Вряд ли они будут проверять тарелку с пирожными, если сами их отравили, Северус.

— Но я уверен, что они не отравлены. Гарри, давай-ка, съешь одно...

— Не смей, Гарри! — закричал Драко, рефлекторно засовывая руку в карман, где он всегда держал свою палочку. Или, скорее, запасную палочку Северуса. Пошарив в пустом кармане, он пробормотал грязное ругательство.

— Я не квоффл, чтобы вы перебрасывались мной туда-сюда! — крикнул Гарри, которому по горло надоели игры этой парочки.

— Конечно, нет, — сказал Снейп, кладя руку на плечо Гарри.

Раздражённый сверх всякой меры, и всё ещё мучаясь нервной тошнотой, Гарри дёрнул плечом.

— Не прикасайся ко мне, только не после... не надо.

— Посмотри, как ты расстроил своего брата всеми этими бессмысленными бреднями об испорченных пирожных, — сказал Снейп, нахмурившись. — Ну что ж… Я полагаю, мы можем сделать только одно. Довольно удобно иметь под рукой лабораторию... Мы просто проверим эти пирожные и узнаем, отравлены они, испорчены, или полностью пригодны в пищу. — Он с вызовом уставился на Драко. — И если они действительно испорчены, что ж, ты можешь быть уверен, я точно выясню, кто решил подвергнуть опасности моих учеников и моих сыновей!

— Гарри ничего не угрожало, пока ты не попытался засунуть ему в зубы отравленное пирожное! — крикнул Драко.

«Это уже слишком», — подумал Гарри. — «Снейп только уговаривал меня... Хотя и это было достаточно тяжко».

— Ну, давай посмотрим, что там с ними.

Снейп взял Драко за плечо и подтолкнул в направлении лаборатории.

* * *

Гарри не мог представить, зачем проверять пирожные на яд, когда все трое прекрасно знают, что они отравлены, но хорошенько подумав, он начал понимать, что задумал отец.

Объявив, что глазурь содержит Венетиморику, Снейп добавил, что необходимо приготовить противоядие на случай, если кто-нибудь из ребят всё же успел взять со стола в гостиной пирожное, чтобы съесть позже.

— Откуда ты знаешь, что это именно Венетиморика? — спросил Драко, дрожа. — Я думал, этот яд немного сложнее... э-э, обнаружить... И я не знал, что существует противоядие...

— Ты изучал этот яд, не так ли?

— Нет, просто раньше я много читал! Пока ты не заколдовал все книги!

Снейп одарил Драко довольно неприятной улыбкой.

— Если бы ты работал над своими заданиями, я бы снял это заклинание. Теперь что касается противоядия. Первое, что нам понадобится — это цветы клевера.

Он открыл ящик, где обычно хранились растительные ингредиенты, расфасованные по флаконам, зачарованным для сохранения свежести, и поднял бровь.

— Как интересно. Кажется, они закончились. Ты можешь это объяснить, Драко?

— Нет, — отрезал тот.

— И полагаю, если я обнаружу, что также отсутствует значительное количество кожи угря —это будет просто совпадением?

— Разве я виноват, что ты не в состоянии уследить за своими запасами?

— И порошок бурого угля тоже закончился? — безжалостно настаивал Снейп. — А сок низкорослого дерева гикори мне удастся найти? И...

— Заткнись! — закричал Драко, в его голосе слышалось отчаяние.

Гарри понял. Драко мог попросить у эльфов еду, но не ингредиенты для зелий, поэтому он не нашёл способа восстановить запас того, что использовал. Он даже не мог заказать то, что ему было нужно, совой. По крайней мере, до тех пор, пока его новый сейф был заблокирован гоблинами. Вероятно, все свои сорок четыре галеона карманных денег он потратил в тот день в Хогсмиде... Ещё один пример отсутствия контроля над импульсивными желаниями.

— Драко, просто скажи ему правду! — крикнул Гарри, его голова раскалывалась от количества манипуляций, свидетелем которых он стал за последние пятнадцать минут. — Я знаю, что ты его готовил! Ради бога, я же видел, как ты его варишь!

Драко схватил пустой флакон и швырнул его в стену.

— Прекрасно, я его варил! Доволен, Поттер? Я готовил его, но эти проклятые волшебные пирожные не имеют ко мне никакого отношения! Эльфы, должно быть, украли яд, вот что случилось, они украли моё зелье, чтобы подставить меня, потому что они без ума от моей комнаты так же, как от гостиной грёбаного Слизерина…

— Они больше не убирают в твоей комнате! Им наплевать, в каком свинарнике ты живёшь!

— С меня хватит, — внезапно объявил Снейп. Он прикоснулся кончиком палочки к ладони и пробормотал заклинание, затем полез во внутренний карман жилета, чтобы вытащить сложенный лист пергамента.

— О, сладостный Мерлин, — хрипло простонал Драко, затем быстро добавил: — Эльфы, ты знаешь, они могут подделать что угодно...

— Интересно, что ты упомянул о подделке, — отметил Снейп, его тёмные глаза сверкнули. — Знаково, можно сказать. Возможно, тебе будет интересно узнать, Драко, что, когда учителя проверяют твоё домашнее задание, у них есть способы узнать, кто на самом деле выполнил соответствующую работу. Или, по крайней мере, кто её написал. Эта открытка прилагалась к волшебным пирожным, ты ведь прекрасно знаешь об этом, не так ли?

Драко затрясся, стуча зубами.

— Она якобы от Люциуса Малфоя, — продолжал Снейп. — Но я сильно сомневаюсь в этом. А ты нет? Волшебные пирожные — это... ну, совсем не в стиле Люциуса. Если бы он хотел вознаградить своих верных слизеринцев, я думаю, он послал бы банковские чеки. Даже если бы он захотел их отравить, он бы придумал что-нибудь более изысканное, чем волшебные пирожные. Но я знаю небольшое заклинание, которое раскроет истинного автора этого послания.

Взмахнув палочкой, Снейп взметнул её ввысь по дуге движением, которое сделало его похожим на ангела мщения, и проскрежетал:

— Quis vocaris!

Он сильно ударил по пергаменту, и чернила, которыми было написано послание, устремились к центру листа, слившись в большое грязное пятно. Затем чернильное пятно начало разделяться на капельки, которые двигались по листу, медленно образовывая большие буквы.

Всего десять больших букв.

«ДРАКО СНЕЙП».

— Ах, какая точность, — съязвил Снейп, его голос сочился угрозой. — Даже имя новое. Но как-то так получилось, что это и моё имя тоже. Ты думаешь, я хочу видеть, как его полощут «Пророк» и «Придира», Драко?

— Это заклинание лжёт! — в отчаянии крикнул Драко. — Гарри, это ненастоящее заклинание! Он заставляет тебя думать, что я сделал это, когда я не...

— Сначала эльфы подставляют тебя, а теперь Северус? — Гарри покачал головой. — Драко, пожалуйста, просто скажи нам правду!

— Я не вру, Гарри!

Гарри пересёк комнату, схватил брата за плечи и встряхнул.

— Драко, мы всё равно будем любить тебя!

Драко оскалил зубы как загнанное в ловушку животное.

— Я не делал этого, Гарри, клянусь, я этого не делал! Это эльфы, всё эльфы...

— Ты прекрасно знаешь, что эльфы не могут причинить вред студентам Хогвартса, — сказал Снейп с другого конца комнаты.

— Ну тогда это тот ужасный эльф! — крикнул Драко, хватая другой флакон и сжимая его в кулаке. — Этот Нобби, или Снобби, или как там его зовут, которого Гарри освободил! Он ненавидит меня, и он не стеснён в средствах, не так ли? Он не привязан к Хогвартсу! Ему платят, мерзкому маленькому зеленоухому говнюку!

— Ты сам мерзкий маленький засранец! — Гарри закричал, сжимая кулаки. Ему всё больше и больше хотелось ударить Драко прямо в лицо, расквасить лгуну нос. — Неужели ты до сих пор не понял? Ты действительно думаешь, что папа нашёл их в гостиной? С каких это пор Северус ходит туда в середине дня? Добби узнал, что они отравлены, пришёл и рассказал мне! А мог бы пойти прямо к Дамблдору. Чёрт возьми, найдя яд в пирожных, он мог бы вызвать авроров, Драко! Добби спас тебя!

— Неправда! Он в этом замешан, говорю тебе...

— Хватит, Драко! — взревел Снейп. — Я надеялся, что до этого не дойдёт, но, похоже, ты не оставляешь мне выбора!

Флакон, который Драко держал в руке, внезапно выскользнул из его пальцев и разбился об пол.

Снейп с отвращением фыркнул, затем заговорил более сдержанно.

— Ты можешь много знать о приготовлении зелий, Драко, но ты, очевидно, очень мало знаешь о том, как разрабатываются новые рецептуры. Когда я провожу свои собственные эксперименты и у зелья появляется непреднамеренный побочный эффект, как ты думаешь, как я определяю, где я ошибся?

Явно застигнутый врасплох сменой темы, Драко запнулся:

— Наверное, ты... ты ведёшь записи...

— Магическую запись.

Гарри заметил, что Драко, кажется, перестал дышать.

— Да, именно так, — продолжил Снейп скучающим голосом, в котором, однако, слышалась ярость. — Я могу вернуться в любой момент времени и посмотреть, что и как я делал. Стены заколдованы так, чтобы показывать мне всё, что происходит в этой комнате, если мне понадобится что-то узнать. Итак, Драко, мне придётся посмотреть запись?

— Я... я... Ну, я действительно сварил немного Венетиморики; я тебе это говорил, — слабым голосом заверил Драко.

— Ты сварил яд и отравил пирожные, — уверенно сказал Снейп. — Конечно, ты это сделал. Инструменты, которые могли тебе понадобиться, находятся в лаборатории, и, кроме того, ты бы не рискнул напачкать в других комнатах, если мог этого избежать. Вопрос только в том, хочешь ли ты, чтобы Гарри увидел, как ты это делаешь? Гарри, твой брат, светлая душа? Ты хочешь, чтобы он наблюдал, как ты добавляешь яд в кондитерские изделия, которые затем отправишь детям?

Драко отшатнулся и уперся спиной в стену.

— Нет, — хрипло признался он.

Снейп надвинулся на него, как скала.

— Тогда скажи правду!

Драко неловко подвигал челюстью, словно забыл, как произносить слова. Но в конце концов прохрипел:

— Я сделал это...

— Что ты сделал? — твёрдо потребовал ответа Снейп.

— Всё, что ты сказал! — очевидно поняв, что отец требует конкретного ответа, Драко выпрямился, прислонившись к стене. — Я приготовил яд и нанёс его на глазурь, а затем отправил волшебные пирожные в Слизерин, ты это хочешь услышать?

— Не совсем, — сказал Снейп. — Ты забыл о карточке.

Драко затрясся.

— Я... я подделал почерк Люциуса настолько хорошо, насколько мог сделать это без магии, во всяком случае.

— И?

— И я подписался его именем, — еле слышно прошептал Драко.

— Наказание за подделку подписи составляет пять лет Азкабана, — объявил Снейп. — Попытка отравить детей, по меньшей мере, удвоит срок.

— Это не был смертельный яд! — воскликнул Драко. — Ради Мерлина, это была всего лишь Венетиморика, Северус! Я не собирался никого убивать!

— И хорошо, поскольку наказанием за попытку убийства был бы поцелуй дементора, — сверкнул глазами Снейп. — Драко, то, что ты сделал — очень серьёзное преступление! Я не верю, что ты не имел об этом ни малейшего представления!

— Что... — Драко сглотнул, его кадык запрыгал, глаза снова стали огромными. — Что ты собираешься делать?

Ноздри Снейпа раздулись.

— А как ты думаешь, что я должен сделать, Драко? Это не просто заклятие в коридоре, — Снейп попятился, качая головой. — Иди спать, Драко. Мне нужно кое-что уладить.

— Что?

Игнорируя Драко, Снейп повернулся к Гарри.

— Ты тоже ложись, ты очень бледен. Тебе нужно успокоительное?

Гарри покачал головой, а Драко крикнул:

— А как же я? А как насчёт того, что нужно мне?

— Я сам решу, что тебе нужно, — пригрозил Снейп, затем повернулся и вышел. Гарри услышал рёв камина.

Зубы Драко снова застучали.

— Что... что он собирается со мной сделать? Куда... куда он пошёл?!

— Понятия не имею.

— Он, должно быть, т-т... сказал тебе что-то...

Драко выглядел так, словно был готов упасть в обморок, но Гарри был не в том настроении, чтобы беспокоиться о его благополучии. Пытаться обвинить Добби... Это было просто за гранью дозволенного.

— Нет, он ничего не говорил.

— Гарри, что мне делать?

— На твоём месте я бы пошёл спать, как велел папа.

Гарри пожал плечами и направился в их общую комнату.

В которой обнаружился такой отвратительный беспорядок, что Гарри громко застонал. Полотенца на полу покрылись плесенью, вызвав у него дрожь отвращения. Хуже того — Драко занял кровать Гарри, навалив на неё кучу грязной одежды. Гарри скомкал все тряпки и бросил на кровать Драко, подавляя желание швырнуть их на пол и растоптать. Достав пижаму из сундука, он направился в ванную, которая, конечно, была ещё более грязной, чем спальня. И это стало последней каплей.

К этому моменту Гарри стало наплевать, что Снейп просил не помогать Драко магией, он не собирался принимать душ в таких отвратительных условиях. Он несколько раз наколдовал Scourgify и Lavare, затем, критически взглянув на туалет, решил, что хорошо бы обработать всё вокруг Sanitary.

В любом случае, он не убирал за Драко. Он делал это для себя. И если бы Снейп сказал хоть слово против, Гарри точно высказал бы ему всё, что он думает об этой ужасной манипуляции с волшебными пирожными!

Хотя, если подумать, он в любом случае имел право высказаться!

Долгий горячий душ ослабил головную боль, но не принёс успокоения. Гнев всё ещё бушевал в груди Гарри, когда он выключил воду и насухо вытерся полотенцем. Он сделал глубокий вдох и попытался взять гнев под контроль. Ещё одна ссора сегодня вечером была ему не нужна.

Когда Гарри вышел из ванной, Драко сидел в постели, его серебристые глаза остекленели от страха. Комната выглядела так, словно он наконец предпринял попытку навести порядок: сгрёб разбросанные повсюду вещи в кучи.

Однако это не сильно помогло. Гарри насмешливо фыркнул и направился к своей кровати.

— Гарри...

Гарри покачал головой, забираясь под одеяло, и заговорил, не глядя на брата:

— Наверное, будет лучше, если ты не будешь говорить со мной сейчас, Драко. Я готов придушить тебя.

— Но Гарри...

Драко замолчал, когда Гарри задёрнул полог.

Но не затих. Тихий всхлип расколол тишину, затем послышался шорох ткани, словно кто-то сворачивается комочком и взбивает одеяла со всех сторон. Затем ещё один тихий всхлип, и ещё. Звук был таким жалобным, что Гарри захотелось подойти к брату и утешить его.

Но он не мог этого сделать, он просто не мог. Он был слишком истощён событиями этого дня и длинной, ужасной чередой лжи Драко. Он всё ещё чувствовал себя оскорблённым тем, как Драко обвинил Добби.

Гарри повернулся на бок, спиной к брату, жалея, что не выпил предложенное отцом зелье. Когда рыдания Драко стали невыносимыми, Гарри начал очищать свой разум от всего, кроме огня. Прохладная сырость комнаты исчезла из его сознания. Он перестал ощущать кисловатый запашок, исходящий от груды грязной одежды в комнате.

И, наконец, он перестал слышать Драко.

Затерявшись в пламени костра, Гарри медленно погрузился в сон.