Гарри Поттер и ... (гет)

Трое путников, закутанные в плащи, усталой походкой шагали по просыпающемуся лесу. Намокшие от росы плащи, казалось, весили целую тонну. При каждом шаге раздавалось противное чавканье – кожаные сапоги наполовину были наполнены водой.

Полы плаща одного из них разошлись в стороны, открыв взору быстро мельтешащие руки юноши с рыжей шевелюрой. В следующее мгновение его спутник, а вернее спутница, схватила волшебника за руку. Пас не удался, и с рук юноши сорвалось несколько искорок, которые зашипели, упав на мокрую от росы траву.

— Рон! – Вскричала Гермиона. – Ты что творишь? Этот сумасшедший колдун в момент просечет!

— Герми, если этот Харон еще не полностью оглох, то он уже давно услышал, как чавкают мои сапоги! Если мы не просушим нашу одежду, то к середине дня у нас уже будит полный комплект заболеваний, включая воспаление легких!

— Гермиона, — подала голос Луна, — Рон прав. Нужно сделать привал и просохнуть!

— Ладно... – С видимой неохотой согласилась волшебница – лишь три часа назад они покинули лагерь повстанцев, и вот уже привал. Не так они себе это представляли, когда разрабатывали план спасения Чоу, но кто ж знал, что обычная роса на листве может мгновенно превратится в настоящий ливень!?

Путешественники еще немного прошли по дороге и, приглядев небольшую полянку, с сухим бревном посреди, устроили привал. Рон и Луна были отправлены на поиск того, что можно употребить в качестве дров, а Гермиона расчистила место для костра и стала развешивать вокруг него плащи. Вдруг она услышала у себя за спиной чей-то утробный рык, а в следующее мгновение из глаз девушки хлынул поток разноцветных звездочек, мир закружился в бешеном хороводе, а земля стала стремительно приближаться...

— Луна, оставь ты эту корягу. – Рон с состраданием смотрел на девушку, которая вцепилась в внушительного вида дерево, сломанное у самого корня, но все еще цепляющееся за прогнивший пенек. – Посмотри, оно все равно еще сырое!.. – Позади девушки мелькнула чья-то тень. – Лавгуд, сзади!

Но было поздно. Огромная дубина врезалась в бок волшебницы и та, пролетев несколько метров, ударилась о ствол дерева, и рухнул на землю без чувств. С рук Рона, сложенных в магическом жесте, сорвался искрящийся огненный шар и устремился к рванувшейся на волшебника тени. Раздался взрыв, и останки чудовища разлетелись в разные стороны, орошая землю бурыми каплями. Несколько из них попали на лицо мальчика, и он с омерзением смахнул их. В следующий момент утробный рык заставил его обернутся. Лишь это спасло его от неминуемой смерти – дубина скользнула по виску мальчика, вышибив из него дух, и опустилась на плечо, раздробив несколько костей...

Первой очнулась Гермиона. Ни ног, ни рук она не чувствовала. Не чувствовала она и земли под собой. Весь обзор занимали черные пятна, которые нехотя, рассыпая золотые искорки, сужались, уступая место солнечному свету и жуткой боли.

С трудом она подняла голову и огляделась по сторонам. Девушка висела в метре от земли. Руки и ноги были крепко связаны за спиной, а веревка была перекинута через здоровенную ветвь. Руки в плечах были неестественно вывернуты, и волшебница даже порадовалась, что не чувствует их. Изо рта девушки торчало нечто дурно пахнущее, мешающее ей произнести хотя бы слово. В нескольких метрах, в таком же подвешенном состоянии зашевелился Рон. Судя по его перекошенному лицу, его изуродованные конечности давали о себе знать. Юные волшебники переглянулись и уставились на Луну, что висела невдалеке. Ей досталось хуже всего – правый бок провалился, словно ребра вообще отсутствовали. Рука, так же попавшая под удар, вся посинела. Из уголка рта стекала струйка крови. Один глаз оплыл, щека почернела, волосы слиплись от запекшейся крови...

Пахло костром. Раздался рык, и оба волшебника, как по команде, вскинули головы... Их было около десятка. Огромные, под два метра. Кожа была грязно зеленого цвета, вся в язвах и наростах. Морды, лицами не назовешь, возможно, когда-то и были более-менее похожи на человеческие, но в результате регулярных драк, а как следствие и переломов, стали похожи на морды чудовищ из ночных кошмаров. Форма черепа была искажена до безобразия, у многих не доставало одного из глаз. Когда они перерыкивались между собой, обнажались их пожелтевшие клыки – лишь они присутствовали у всех, зубов не было практически ни у кого. Шкуры каких-то животных были связаны жилами и заменяли монстрам штаны. К поясу были приторочены огромные дубины, у некоторых это были просто необработанные коряги, у других на конце крепились заточенные кости.

Рон бросил мельком взгляд на костер, и у него засосало под ложечкой – на обгоревшем шесте весели останки... человеческие останки. Виднелся обгоревший череп, сквозь одну из глазниц которого и проходил шест. Из распоротого живота свисали обгоревшие внутренности. Нижней части тела не наблюдалось – похоже, ее уже употребили.

Один из монстров взглянул в сторону застонавшей Гермионы и, осклабившись, направился к ним. Единственная, как казалось, надежда на спасение, Луна, способная за несколько мгновений превратить эту поляну в огненный ад, лишь силой мысли, сейчас была без сознания, вернее, волшебники надеялись, что именно без сознания – ни единого признака жизни она не подавала.

Монстр приблизился к подвешенной Гермионе, и втянул в себя воздух. Оскалившись еще сильнее, он что-то рыкнул и двое монстров, поднявшись с мест у костра, направились к ним. Один из них тащил за собой шест, заточенный с одного конца...

Наметанный глаз прикинул расстояние, острый язычок, высунувшись изо рта, уловил дуновение ветерка, рука сама сместилась на несколько сантиметров в сторону, а пальцы другой разжались. Серебряная молния сверкнула в тени деревьев и прошила насквозь горло первого монстра. Уже на бегу Элейм выпустила следующую стрелу, она попала точно в сплетение веревок за спиной Рона, и мальчик рухнул на землю. Женщина отбросила лук и в ее руках сверкнула два меча, возникших, словно из воздуха. Они рванулись вперед, и прошили тела еще двоих монстров, непонимающе озиравшихся по сторонам. Сделав сальто, она приземлилась между ними и вырвала свое оружие из упавших на землю тел. Через несколько мгновений, после этого, на поляну выскочили еще три человека, с луков которых сорвались стрелы и устремились к своим жертвам.

Лицо Рона исказила гримаса боли, когда он резко выкинул вперед руки, но те не дрогнули, и стрелы, пущенные повстанцами разделившись, каждая на две, устремились к вскочившим монстрам. Не дожидаясь пока они достигнут цели, он резко обернулся, почувствовав астральное возмущение. Шаровая молния, пущенная неумелым шаманом этого племени, мгновенно изменила траекторию полета и ударилась в дерево, которое тут же охватили языки пламени. В следующий момент Рон выкинул вперед скрюченную руку, и шаман упал замертво. С кончиков пальцев волшебника сорвались несколько капель крови монстра. Мальчика согнулся в приступе рвоты...