Гарри Поттер и Артефакты Хранителей (гет)

«Been to hell

Where dreams become nightmares!»

Hollywood Undead — Been To Hell

Пасмурная лондонская погода никогда не тревожила сотрудников Министерства магии, впрочем, как и любая другая. За заколдованными стёклами небольших кабинетов служащих искусственно создавался тот вид, который только пожелает тот или иной сотрудник. Одни любили яркое солнце, зелёный лес и еле заметные перистые облака, другие предпочитали вид на морской берег, который напоминал им о грядущем отпуске, заставляя ждать желаемого с удвоенным удовольствием. А некоторые и вовсе предпочитали грозу и ливень, с яркими молниями, периодически разрезающими тёмное небо.

В Министерстве были даже специальные сотрудники отдела магического хозяйства, виртуозно совмещающие иллюзионные и погодные чары так, что картина за «окном» была почти безупречно естественной.

Ведущий специалист Внутреннего обеспечения Министерства отдела магического хозяйства, Элиот Джарсон, мчался в кабинет Министра магии. Джарсон опоздал всего на пару минут и торопился изо всех сил: Руфус Скримджер всегда любил, когда к его приходу в кабинете уже были обновлены чары иллюзии, причём они обязательно никогда не должны были повторяться. Природная внимательность и хорошая память были гордостью нынешнего Министра, коим уже официально стал бывший глава Аврората. Скримджер прекрасно помнил практически всё, что видел в искусственном окне, и сильно раздражался, когда картина повторялась.

Элиот вынырнул из-за поворота и почти лицом к лицу столкнулся с Министром. Скримджер смерил Джарсона быстрым взглядом и, конечно же, сделал ему замечание. Стараясь справиться как можно быстрее, Элиот поколдовал у огромного панорамного «окна», изобразив картину заснеженного горного хребта, обдуваемого порывами ветра. У самого пика клубились облака, а солнце яркими отблесками отражалось от крупинок снега, рассыпаясь на сотни тысяч крошечных разноцветных звёздочек.

Закончив, он опустил палочку и повернулся к Министру. Скримджер чуть приподнял голову от бумаг, за которые уселся сразу же, как только вошёл в кабинет, и слегка кивнул Джарсону в знак того, что последний может идти заниматься другими делами.

Облегчённо вздохнув, Элиот вышел из кабинета и тихонько прикрыл за собой дверь. Джарсон сверился с листком пергамента, проверяя, какие кабинеты ещё должен сегодня посетить, и направился дальше по коридору.

* * *

Свежий выпуск «Ежедневного пророка», несколько писем, двенадцать должностных записок из отделов, отчёт из Аврората — все было практически так же, как и в любое утро. Разложив бумаги по степени важности и очерёдности, Руфус Скримджер принялся за работу. Вскоре несколько бумажных птичек выпорхнуло из кабинета Министра, разлетаясь в отделы Министерства. Стандартная для каждого утра процедура, мелкие указания и уточнения посылались ответственным лицам именно таким образом.

Вскоре Скримджер развернул газету и углубился в чтение. Он, как Министр Магии, должен был быть в курсе новостей, которые стали доступны прессе и населению без его ведома.

Ничего особо неожиданного Министр не увидел. Привычно проглядев газету, он немного задержался на колонке без вести пропавших и мёртвых — почти стандартная аврорская привычка, от которой Скримджер вовсе не спешил отвыкать. Одна и та же история практически повторялась уже не первый месяц. Пропало трое магов, семья Клайверт, что держала небольшой магазинчик на Косой аллее. Два дня дверь магазина оставалась закрытой, а прибывшие на проверку по заявлению соседей авроры обнаружили, что в помещении никого нет.

Просмотрел Министр и страницу основных новостей маггловского мира. Несколько строчек было уделено статистике пропаж магглов в Лондоне и его пригороде. За последние три месяца пропало больше пяти сотен человек.

Хмыкнув, Руфус раскрыл достаточно известную в некоторых кругах маггловскую газетёнку. Жёлтая пресса всегда была весьма занятным источником информации. То, что писалось в таких газетках, больше смахивало на бред параноика или на идиотские шутки клоуна от журналистики, и большая часть статей была, мягко говоря, смешной. Однако хоть и фантазия магглов была достаточно разнообразна и подчас невероятно бредовая, находились иногда такие заметки, к которым стоило приглядеться.

Департамент Обливиаторов, входящий в состав Отдела обеспечения магического правопорядка, давно занимался тем, что, кроме обычных вызовов, частенько отслеживал различные сплетни, заметки и статейки на предмет реальности описанных в них событий или явлений. Обычно это случалось, когда кто-то из магглов замечал непривычное для маггловского мира существо или становился свидетелем волшебства. Выявленное немедленно относилось к факту нарушения Международного Статута о секретности, и департамент Обливиаторов брался за свою прямую работу. А обычно она выполнялась достаточно хорошо, о чём, в принципе, никто и не помнил, кроме самих сотрудников департамента.

Обливиаторы делились на оперативных сотрудников и на аналитиков. Если задачей первых было фактическое обеспечение соблюдения Статута о секретности, то назначением вторых являлись сбор информации, статистика, изучение, планирование, легендирование сотрудников и вся та работа, которая, на первый взгляд, почти незаметна, но составляет едва ли не большую часть всей деятельности департамента.

Не нужно было быть прорицателем, чтобы понимать, что практически вся эта информация курируется Авроратом. Авроры имели наибольшее количество сведений о ситуации в сфере правопорядка и магической безопасности, а глава Аврората отчитывался непосредственно перед Министром магии.

Скримджер медленно пролистывал страницы газет, вылавливая взглядом интересующую его информацию. Третий разворот занимал рассказ одного очевидца о встрече с инопланетянами, которые пытались отобрать у него бутылку дешёвого бренди. Судя по батарее бутылок, что красовалась в углу фотографии, и слегка сумасшедшему виду обшарпанного гуляки, его разум окончательно помутился от выпитого, а потому внимания на него обращать не стоило.

Следующий оборот Министр так же хотел пролистнуть, но взгляд выцепил из текста несколько слов, которые заставили Руфуса вчитаться в статью.

«Британский музей стал жертвой террористов!» — гласил заголовок.

Скримджер слегка встряхнул газету и продолжил чтение.

«…и неизвестные начали вести огонь из оружия по различным важным экспонатам, представляющим огромную культурную ценность! Двое охранников попытались оказать сопротивление, но были вероломно убиты неизвестным оружием…

…расположенные у входа и в залах музея камеры видеонаблюдения были уничтожены до того, как успели заснять нападавших. По словам очевидцев, они видели четверых человек, одетых в чёрную одежду, которая так же скрывала их лица. Террористы уничтожили часть экспонатов, список и приблизительная стоимость которых будет уточнена и опубликована позднее. Пока ни одна террористическая организация не взяла на себя ответственность за этот возмутительный акт вандализма…»

Нахмурившись, Скримджер покосился на вчерашние отчёты из Аврората; пролистав до конца газетёнку, он не обнаружил в ней ничего интересного. Когда же Министр прочитал отчёт о нападении Пожирателей смерти на Британский музей, он усмехнулся своему чутью. Оно опять его не подвело, и догадка была верной.

Гавейн Робардс, нынешний глава Аврората, сообщал, что в 14:24 в отдел поступили сведения о нападении неизвестных волшебников на Британский музей. Источником информации был некий Айрол Сварис, волшебник, который был штатным сотрудником службы охраны музея и внештатным сотрудником Министерства магии.

«…Дежурное подразделение ГМБР было направлено к зданию музея. В составе группы прибыли так же несколько магов-обливиаторов, которые сразу же принялись за магглоотталкивающий барьер и быстро обеспечили соблюдения положений Статуса секретности. В ходе проведения оперативных мероприятий было выявлено, что группа магов, облачённых в чёрные одежды, вошла в музей и, уничтожив несколько экспонатов, двинулась вглубь здания. Айрол Сварис, сотрудник министерства и обеспечивающий магическое воздействие на персонал музея при необходимости, пояснил, что нападающие встретили какое-то сопротивление и ввязались в бой.

Прибывшая группа МБР попыталась обеспечить нейтрализацию и захват нападавших, но последние успели скрыться, предположительно воспользовавшись портключами. Иной, более подробной информации, получить не удалось. Дезинформация магглов-свидетелей, в количестве двадцати семи очевидцев и около сотни находящихся в ближайших залах музея, осуществлена в полной мере, возможный ремонт предметов искусства (в количестве сорока семи штук, список которых приведен в приложении 4/Р) и исторических экспонатов был произведён. Дополнительные профилактические меры безопасности были приняты…»

Скримджер облокотился на широкую спинку своего кресла и размял затёкшую шею.

«Ничего необычного, Пожиратели вновь наводят шумиху, стараясь лишь больше напугать всех магов и магглов своими дерзкими и бестолковыми выходками, — подумал Министр. — Вскоре их всех переловят. Я никому не позволю нарушать закон. Они ведь всего лишь волшебники…»

Через час в Отдел обеспечения магического правопорядка поступило распоряжение Министра магии Руфуса Скримджера «О дополнительных инструкциях и полномочиях отдела ОМП».

* * *

— Crucio! — взревел от ярости Волдеморт, и Люциус Малфой, скорчившись, закричал от боли.

— Вы жалкие ничтожества! Это было простое задание, с которым вы опять не смогли справиться! Ничтожества! Crucio!

Второй луч заклинания настиг Трэверса, крик которого гулко отражался от каменных стен. Тёмный лорд бушевал, окружающие его Пожиратели хоть и стояли в десятке метров от него, но испытывали на себе его мощь. Некоторые на шаг отступали, стараясь сделать это незаметно, опасаясь попасть под гнев своего повелителя.

— Мой Лорд! — стоящая на коленях Беллатрикс упала к ногам Волдеморта. — Я почти поймала мальчишку, но на нас сзади напали, это был Орден Феникса или ещё кто-то…

— Молчать! Меня не волнуют никакие оправдания! — прошипел Волдеморт, выдёргивая подол мантии из рук Беллатрикс. — Вы не выполнили задание! А что касается тебя, Хвост…

Тёмный лорд резким движением повернулся к Питеру. Петтигрю инстинктивно сжался, ожидая получить пыточное проклятие.

— Ты снова проявил свою крысиную натуру… Я чувствую, что ты боишься. Но ты заслужил поощрения за то, что спас из лап Ордена моих ничтожных слуг. Возможно, я даже награжу тебя, твоей собственной жизнью…

Питер вздрогнул и упал на колени перед Лордом, ухватив край чёрной мантии, он, скрывая отвращение, коснулся его дрожащими губами. Вымаливая Волдеморта о пощаде, Петтигрю уже давно запомнил, что, пока Тёмный лорд получает нужное ему преклонение и страх, он доволен и редко кого-то убивает. Сейчас же Волдеморт мог легко расправиться с ним, если бы только заглянул в его разум с особой тщательностью.

Питер умел скрывать свои мысли, способности анимага помогали в этом даже больше, чем он думал, сознание крысы затмевало в нём его собственные мысли, склоняло его лишь к подчинению собственным инстинктам, направленным на выживание. На сохранение своей жизни любыми путями и самыми разными средствами. В какой-то момент Питер заметил, что может прятать себя даже от Волдеморта, несмотря на огромную мощь легилименции Тёмного лорда. Не всё получалось скрыть, что-то Петтигрю размыть не успел. Тёмный лорд видел в его голове то, как откуда-то сзади в Пожирателей полетело заклинание, и Поттер убежал в другой зал музея…

Но несколько секунд разговора с Поттером Хвост всё же сумел скрыть, невероятным образом, но смог заставить своё сознание создать ложное воспоминание, в котором Поттер оглушил и его тоже. И, кажется, Волдеморт поверил в это, что стало невероятной удачей.

— Выйдите все. Я хочу остаться один! — спокойный голос Тёмного лорда не мог обмануть Пожирателей смерти. Они прекрасно понимали, как разозлён их повелитель, и предпочли скрыться за дверями, которые со скрежетом затворились за Питером.

Волдеморт небрежным взглядом прошёлся по лежавшим на столе книгам, с презрением посмотрев на газетные листы, скучающе покосился на небольшой котёл и колбы…

Нет, определённо это было не то, чем он хотел бы занять свой ум сейчас. Одной из немногих интересных вещей мог стать лишь Обелиск или его содержимое, что-то, о чём Гриндевальд знал, но не до конца поведал в своих записях.

«Чёртов идиот, который позволил себе остановиться в своих поисках, слишком слабый, чтобы понять весь смысл того, что мог найти. Возможно, оно и к лучшему, теперь я сам, лорд Волдеморт, получу ключ к несоизмеримой силе, стану равным богам…» — ожидание своей победы, власти в своих руках опьяняло, заставляло желать достижения мечты.

До триумфа оставалось немного, нужно лишь понять, что представляет собой Ключ, содержащийся в Обелиске, о котором говорил Гриндевальд. И который был украден мальчишкой, уже теперь кровным врагом!

«Откуда он знает об Обелиске? Что ещё ему известно? От кого, от Дамблдора? — Волдеморт сжимал кулаки от гнева. — Старый дурак, возомнивший себя великим мудрецом! Что же ты знаешь, старик?»

По всем записях выходило, что Обелиск должен был среагировать на нужного ему человека. Но как он определяет его, и как реагирует, было неясно. Было достаточно логичной мыслью сначала послать за артефактом нескольких различных волшебников, разных по магической силе, полу, возрасту и складу характера… А уж проверив, рисковать самому. Слишком уж высока была цена за ошибку.

Вот только ничего проверить не удалось, и вдобавок Обелиск украден!

Тёмный лорд смахнул со стола котёл и несколько хрустальных колб, звякнувших об пол и разлетевшихся блестящими осколками. Лист пергамента подчинился воле Волдеморта, в длинные тонкие пальцы влетело перо, а чернильница в мгновение ока оказалась рядом.

Коснувшись кончиком пера сухого пергамента, Тёмный лорд написал послание тому, кого куда больше предпочёл бы убить. Гарри Поттер, тот, кто похитил драгоценный Обелиск из музея, должен будет получить это письмо. Убить мальчишку можно и позже, поиски уже не терпят отлагательств, важны любые методы. Обмануть, или совершить честную сделку, пока это будет выгодно…

Это уже не так важно. Главное — заполучить в свои руки содержимое обелиска, начать самый важный поиск в его жизни. Которая должна стать вечной. А после Лорд Волдеморт успеет разобраться со всеми своими врагами, будь то чокнутый старик или сопливый мальчишка.

* * *

Северус Снейп всегда присутствовать на собраниях Пожирателей смерти, на что, впрочем, Тёмный лорд не всегда обращал внимания. Возможно, он просто не всегда это показывал. Так или иначе, Северус размышлял о том, что узнал от остальных Пожирателей, что были наказаны Волдемортом. Малфой, с трудом стараясь держать привычный надменно-холодный вид, рассказал о своём провале при захвате какого-то очень необходимого Лорду артефакта. Трэверс получил больше и с дрожью в голосе промямлил о том, что Поттер и члены Ордена Феникса смогли им помешать, сумев как-то явиться вовремя.

Снейп, по понятным причинам не самый осведомлённый о делах Ордена, всё же был весьма удивлён. Если бы Орден вмешался, то уж об этом бы Северус знал. Однако ничего подобного не было — Орден Феникса не появлялся в музее. Но по словам Трэверса и Малфоя выходило, что там был ещё и Поттер. Чёртов мальчишка был там? Знает ли об этом Дамблдор? И куда делся Поттер после нападения?

Все эти вопросы могли получить какой-то ответ лишь либо из уст самого Дамблдора, либо от Поттера. С мыслью о доверительной беседе с мальчишкой Северус распрощался сразу же. А с загадками директора, хоть и с трудом, но можно справиться.

Но самая необычная мысль, посетившая Снейпа за минуты размышлений, формулировалась примерно так: «стоит ли вообще рассказывать всё это Дамблдору?»

С одной стороны, он обещал Дамблдору максимально полную и полезную информацию о деятельности Тёмного лорда, обещал ещё много лет назад и ни разу не нарушал это правило. С другой, сомнения стали проступать весьма очевидно, когда Северус переступил порог кабинета директора. Альбус Дамблдор спокойно сидел в своём кабинете, и полупустая вазочка лимонных долек возвышалась над стопкой писем. Часть конвертов была знакома Северусу — со штампом Ежедневного пророка, с министерской отметкой — такие письма каждый день лежали на директорском столе.

Дамблдор поднял взгляд и вопросительно посмотрел на Снейпа.

— Добрый вечер, Северус! Что-то случилось? — поинтересовался директор.

Снейп попытался разобрать выражение лица директора, которого знал уже много лет, но до сих пор не всегда понимал. Впрочем, и в этот раз лицо старого волшебника не отображало ничего, кроме беспокойства, было ли оно истинно искренним, либо искусно созданным. Северус тоже умел не показывать свои эмоции, по крайней мере, у него всегда получалось прятать свои мысли и чувства за маской безразличия, а иногда и презрения. За многие года он привык к этому, и уже вряд ли бы когда изменился, хотя его это и не тревожило.

Но, тем не менее, вопрос оставался тем же — необходимо ли директору знать?

Единственное решение, которое успело оформиться в голове зельевара — не вмешиваться и делать лишь то, что приходится. Не его дело, что это за артефакт, который очень хочет получить Тёмный лорд, не его забота, что делал в этом музее Поттер, и не ему решать, что делать. Директор сам ведёт свою игру, поэтому пусть он и разбирается. Так проще.

— Да, есть кое-что… — наконец произнёс Снейп. — Сегодня днём Пожирателями смерти было совершено нападение на Британский музей.

— И зачем же Волдеморту понадобился маггловский музей? — вполголоса спросил Дамблдор, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Я узнал об этом уже после, Тёмный лорд не счёл нужным посвящать меня в это… — продолжил Северус. — Очевидно, он стал меньше доверять мне.

— Том всегда был достаточно подозрителен, — задумчиво кивнул директор.

— Пожиратели собирались украсть какой-то «Обелиск» по приказу Тёмного лорда…

— Собирались? — уточнил Дамблдор.

— У них это не вышло. Малфой и Треверс утверждают, что им помешал Орден Феникса.

— Но никого из Ордена там не было, — выпрямился директор, приглаживая бороду.

— И, кроме того, он утверждают, что им помешал ещё один человек. Мальчишка, по имени Гарри Поттер.

Дамблдор нахмурился и замер. Потом посмотрел на Снейпа испытывающим взглядом, явно требуя объяснений.

— Трэверс сказал мне, что Поттер уже был в музее, и атаковал их из засады. А когда сзади на них напали, Поттер смог скрыться. А после Пожиратели смерти вернулись без Обелиска и были наказаны.

— Они уверены, что это был именно Гарри?

— Не знаю, по крайней мере, Беллатрикс подтвердила их слова, — Северус сложил руки на груди.

— Я не думаю, что это был Гарри, — после недолгого раздумья произнёс Альбус. — Он сейчас в замке, вернулся с одной из групп студентов. Возможно, мне стоит с ним поговорить, но не исключено, что кто-то пытается сделать так, чтобы мы думали, будто Гарри был там.

Северус думал об этом, но не смог решить, зачем это кому-то было бы нужно. Мальчишка слишком бесполезен, чтобы сражаться с Пожирателями смерти, а выживать во встречах с Волдемортом ему помогала чистая удача. Возможно, кто-то воспользовался им, чтобы спутать планы Волдеморту. Но кто?

— А что это за Обелиск, который ищет Том? — Дамблдор сложил руки на столе.

— Я пока не знаю ничего об этом. Можно предположить, что это какой-то полезный артефакт, но не больше. Я постараюсь разузнать, — произнёс Снейп.

— Северус, тебе стоит постараться, чтобы вернуть расположение Тома. Если он что-то задумал, нам стоит узнать об этом как можно раньше… — приказа в голосе директора не было слышно, но Снейп понимал, что это и не просьба, а скорее, именно приказание. Оставалось только еле заметно кивнуть, но так, чтобы это уловил директор.

— Ты ещё что-то хотел мне сказать, Северус? — взгляд Альбуса Дамблдора, казалось, пронзил его насквозь. Снейп на секунду задержался с ответом, но ему действительно нечего было добавить. Он пока не знал, как сопоставлять все те события, которые случились за этот день.

— Пока это всё, — произнёс он.

— Тогда я больше не задерживаю тебя, Северус, — улыбнулся Дамблдор, опуская взгляд обратно к пергаменту.

А Северус Снейп отправился в привычные для него подземелья. Ему ещё предстояло проверить контрольные работы третьекурсников Гриффиндора, как всегда, написавшие дикую околесицу, которую ещё предстояло оценить.

Тем временем Альбус Дамблдор подошёл к своему камину и, бросив в него горсть летучего порошка, переместился по каминной сети.

* * *

Незаметно проникать в Хогвартс не пришлось. Прибившись к большой группе студентов, возвращающихся из Хогсмида в замок, Гарри вернулся в школу. Он не стал подниматься в гостиную: хотелось побыть одному и подумать, и желательно там, где было как можно меньше лишних ушей. Конечно, такое место было не одно, но в Тайную комнату лезть было долго и бессмысленно, к Миртл было идти ещё глупее, тем более, что уединиться там уж точно не получится…

Выручай-комната уже в который раз становилась этаким идеальным местом для различных целей, будь то тренировочный зал АД или что-то другое. Комната находилась всегда в одном месте, которое Гарри уже нашёл бы и в полной темноте. Восьмой этаж, напротив портрета Варнавы Вздрюченного, пройти рядом со стеной три раза, сосредоточившись на том, чего ты хочешь.

Маленькая, неприметная дверь открылась с тихим скрипом и сразу же пропала, едва Гарри вошёл. Внутри Выручай-комната стала сильно похожа на место, где он разговаривал с Учителем в последний раз. В голове Гарри совершенно необдуманно стояла эта картинка, которую комната восстановила, повинуясь мыслям волшебника.

Горящий камин, кресло, отблески огня на стенах. И полная тишина, прерываемая лишь потрескиванием объятых пламенем поленьев. Большего и не требовалось. Усевшись в кресло, Гарри вытянул ноги и уставился на огонь, наблюдая за скачущими языками пламени, которые играючи облизывали сухое дерево. Они завораживали и притягивали взгляд, Гарри, не отрываясь, наблюдал за ними, а в голове постепенно всплывали моменты разговора с Учителем. Точнее, с Николасом Фламелем, как теперь стало известно.

От этой мысли Гарри вздрогнул. Он и не ожидал такого, что такой известный и окружённый легендами человек станет с ним общаться и даже будет обучать. Дамблдор говорил ещё тогда, на далеком уже первом курсе, что у Фламеля достаточно эликсира, чтобы закончить свои дела. И что потом он умрёт, а философский камень уничтожен. А действительно ли камень уничтожен?

Гарри нахмурился, ощущая, что не может дать ответа на этот вопрос. Так сказал профессор Дамблдор, и ему можно было бы поверить, если бы Гарри не знал о нескольких других вещах. Например, о том, что Альбус Дамблдор много лет скрывал от него пророчество, которое связало «рождённого на исходе седьмого месяца» и Тёмного лорда. Директор знал о нём, но так и не рассказывал это до последнего момента. Кроме того, ещё с третьего курса Гарри мучил вопрос о том, знал ли Дамблдор о невиновности Сириуса Блека или нет? Спросить об этом директора Гарри не решался, хотя, наверное, стоило бы.

«Хотя сейчас это уже не имеет значения, Сириус мёртв», — жестко напомнил сам себе Гарри, сильно сжав зубы от злости.

Поттер коснулся головой спинки кресла и глубоко вдохнул, стараясь успокоиться. Он виноват в смерти крёстного и уже не может ничего изменить. Но когда-нибудь он отомстит. В следующий раз он обязательно убьет Беллатрикс.

Гарри вспомнил о письме, что получил от Учителя, которое содержало приказ отправиться в музей. Теперь он понимал смысл фразы, которая тогда его смутила.

«…в случае опасности не проявлять своих способностей и не привлекать к себе внимание магглов… Не допускать смертей без крайней, самой крайней на то необходимости…»

Не проявлять способностей? Ну, с этим можно было отчасти согласиться — Пожирателям не обязательно сразу знать о том, что он, в принципе, мог убить их в схватке. Так Волдеморт будет более осторожен, и победить его будет сложнее. Не привлекать внимание магглов? Очевидно, им не стоит знать о магии. А вот последняя часть наводила на новые вопросы.

«Неужели Учитель знал о том, что на музей будет совершено нападение? Именно поэтому он отправил меня туда? — размышлял Гарри. — Но зачем Пожиратели напали на маггловский музей?»

Перед глазами возник образ увиденного Обелиска, который лучился синеватым светом сквозь иероглифы на гладкой белой поверхности.

«Пожиратели шли именно к этому залу, они искали Обелиск, как и я, — продолжил мысль юноша. — И Петтигрю — он тоже знал что-то. Похоже, он знал, зачем Волдеморту нужен этот Обелиск, и очень не хотел, чтобы Том его получил. Зачем он вообще нужен?»

В камине с громким треском распалось пополам толстое поленце, красноватые искры взметнулись и, покружившись в воздухе, потухли.

«Выражение лица Питера было практически умоляющим, может, это был какой-то трюк? — задумался Гарри, стараясь вспомнить всё в деталях. — Вряд ли, ведь Обелиск был нужен и Учителю…»

Николас Фламель, Учитель. Всё же невероятно, Гарри представлял его не таким. Хотя, может, и таким. Или просто вообще не задумывался о том, как должен выглядеть маг, за спиной которого уже несколько столетий. Может, как Дамблдор, а может, и как Волдеморт.

Вспомнив, когда они оказались на болоте, Гарри невольно вздрогнул. В таком месте он бы не хотел побывать снова. Оно словно высасывало силы, оставляя за собой чувство бессилия, слабости, почти так же, как дементоры высасывали счастливые эмоции, лишая желания жить. Определённо, в этом болоте и дементорах было что-то похожее, но думать об этом больше было неприятно.

Гарри также вспомнил о точке концентрации магии, в которой побывал. Вот там он чувствовал себя намного лучше, пожалуй, это место в действительности было каким-то противоположным болоту. Сосредоточившись на своих ощущениях, Поттер почувствовал, что практически то же самое испытывает здесь. Но магия в Хогвартсе хоть и была очень сильно выражена, как и в той точке концентрации, но оказалась какой-то более рассеянной, размытой…

Хогвартс находится на месте выраженной концентрации магии, так сказал Учитель, и это ощутимо. Но сколько человек использует магию в замке? Десятки, даже сотни студентов, учителя… Возможно, магия расходуется ими, развеиваясь вокруг в разных формах и проявлениях. Сколько загадок хранит в себе этот замок? Живые портреты, тайны ходы, перемещающиеся лестницы и многое другое были частью всего того, что творилось в этом старом волшебном замке.

Гарри огляделся вокруг.

«Сам замок использует магию, он же строился великими магами и замаскирован, спрятан от всего мира, да и сколько в нём всего волшебного! — сообразил Гарри. — Даже эта комната, она работает уже так давно, и никто не беспокоится о том, откуда берётся её магия!»

Пожалуй, стало понятно, почему ощущения в замке несколько отличались от того, что было в той точке концентрации. И к Косой аллее всё было так же.

Сколько бы ни старался Гарри думать о чём-то другом, его мысли непременно возвращались к тому, что случилось в музее. Поступок Петтигрю не укладывался у него в голове. Гарри привык считать, что этот предатель конченый мерзавец, который никогда не перестанет прислуживать Волдеморту, угнетённый своей трусостью и ничтожностью. Однако пусть и не открыто, но Петтигрю помог сорвать план своего лорда, поступив как-то… Благородно?

Гарри поморщился. Это слово не соотносилось у него с образом Питера Петтигрю, предателя и Пожирателя смерти. А что вообще Гарри знал о нём? Бывший гриффиндорец, один из Мародёров, подлизывающийся к отцу, трусоватый и невзрачный волшебник. Предатель, выдавший доверенный ему секрет Волдеморту. Достаточно изворотливый, чтобы отрезать себе палец и скрываться много лет, пока его считали мёртвым. И достаточно сильный, как оказалось, волшебник, хотя никто его таковым не считал.

Поттер отчётливо вспомнил события в Воющей хижине и мысленно добавил к складывающемуся в голове образу Петтигрю ещё и способность вызывать жалость и вымаливать себе жизнь. Пожалуй, это и было всё, что знал о нём Гарри. И снова этого хватило, чтобы прийти к выводу — этому человеку он вряд ли когда поверит хоть в чём-то. Петтигрю был достаточно странным, а уж ради собственной шкуры мог сделать всё что угодно. И всё-таки что-то он задумал.

«И кому вообще можно верить? Дамблдор меня если и не обманывал, то явно не всегда договаривал что-то важное, Петтигрю — предатель и трус. Рон и Гермиона… — Гарри закрыл глаза.

О бывших друзьях он старался не думать, но проходя мимо Большого зала, замечал, как Гермиона слегка поворачивала голову в его сторону и тут же отводила взгляд. В очередной раз Поттер сравнил себя с Малфоем и почувствовал, что стал таким же ублюдком, как и белобрысый хорёк. Пожалуй, будь у Гарри такая возможность, он избил бы сам себя за всё то, что наговорил ей. И Рону тоже. Тяжело было осознавать, что сейчас просто не спросить совета у самой умной девушки из всех, кого Гарри знал.

Гермиона, если бы он рассказал ей обо всём, что узнал от Учителя, скорее всего, бы нахмурилась и сказала, что поищет кое-что в библиотеке. Что почитает Историю Хогвартсе, чтобы узнать о магии замка побольше, поищет ещё что-нибудь о Николасе Фламеле… И она обязательно будет нервничать, когда ничего не будет находиться, накрутит непослушную прядь волос на палец и чуть наморщит нос… И, конечно же, напомнит, что на любой вопрос можно найти ответ, если знать где его искать.

Представив Гермиону такой, Гарри вздрогнул. Он хорошо её помнил, но почему-то все эти мелочи стали приходить в голову именно сейчас, когда он не видел бывшую подругу такой уже очень давно. Пересчитав по памяти, Гарри понял, что не был в библиотеке за одним столом с ней уже больше четырёх месяцев. И вряд ли скоро сможет нормально поговорить с Гермионой.

— Какой же я, наверное, ублюдок в её глазах, — пробормотал Гарри, заглядываясь на трепещущийся огонёк пламени. — Может, и не стоило так…

На секунду Поттер уже подумал пойти в гостиную и найти там Гермиону, чтобы всё ей рассказать, но… Картина того, как она падает на пол, поражённая проклятием Долохова, мгновенно встала перед глазами, и Гарри подавил в себе это желание.

— Нет, — решительно сказал себе он. — Это не должно повториться.

Злость на Долохова, на Беллатрикс, на всех пожирателей и Волдеморта вновь охватила его. Он понимал, что не в силах прекратить всё это одним волевым усилием, и от этого становилось только хуже. Если бы всё это можно было бы так просто решить, то он и не стал бы убегать от своих собственных друзей.

Горько усмехнувшись, Гарри подумал, что, теоретически, может даже побиться головой об стенку, но лучше от этого вряд ли станет.

«Когда-нибудь, если я доживу до этого момента, я всё им расскажу. Наверное, Рон меня пошлёт, а Гермиона никогда больше не захочет со мной общаться, но я должен буду это сделать. Но не сейчас, иначе я снова поставлю их под удар. Потом, когда-нибудь…»

Поттер встал с кресла — сидеть больше не хотелось, а глаза медленно начинали слипаться. Этот наполненный впечатлениями и событиями день порядком утомил его, и Гарри уже собирался отправиться в спальню. Выручай-комната пропала за спиной, а он направился в гриффиндорскую спальню шестикурсников. Стараясь не смотреть по сторонам, чтобы ненароком не встретиться взглядом с Гермионой и Роном, Поттер прошёл вверх по лестнице. В спальне не было никого, и он с облегчением вздохнул

Раздевшись, Гарри повалился на кровать и уставился в потолок. В голове странной кашей перемешивались случившиеся события, мысли, планы на будущее. Стоило на секунду закрыть глаза, как сон моментально сморил его.