Ananke (гет)

Прошла секунда, а может, тысяча лет — и Лили упала на пол вперед лицом. Она беззвучно выругалась, вскочила обратно на ноги и с сомнением оглянулась. Она обнаружила, что стоит именно там, где и должна была — по ту сторону арки, в пустой комнате, — и всё же она чувствовала испуг, словно она ожидала не этого.

Она приказала себе успокоиться и дышать глубоко, но было трудно сбросить с себя чувство, что что-то очень странное только что произошло. Как будто за те несколько секунд, когда она упала и приземлилась, она успела потерять сознание и очнуться. Но этого же не могло случиться?

«Почему я вообще упала?..» — спросила она себя и подозрительным взглядом впилась в мрачную арку. В той не было ничего, что могло бы заставить ее запнуться, и она не помнила, чтобы теряла сознание на ходу. И всё же, голова кружилась, сердце бешено билось и общее самочувствие было, словно ее чем-то хорошенько приложили.

— Что ты делала со мной?.. — Лили прошептала арке, но та предсказуемо не ответила.

Шли минуты. Лили обследовала себя, но не заметила ничего, прояснявшее случившееся. Головокружение постепенно сошло на нет и общее самочувствие тоже наладилось. Подумав, что поищет объяснение произошедшему позже, она решила выйти и поискать Марлин. Битва еще не была окончена.

Она подошла ближе к двери, улучшила свой слух заклинанием и тщательно прислушалась. Звуки перемещения Пожирателей исчезли. На самом деле, исчезли вообще все звуки. Весь рев, все крики, весь шум удаленной битвы прекратился, так что она открыла дверь и неуверенно посмотрела наружу.

Вокруг была темнота и тишина, и внезапно ее пронзило чувство, что она последний живой человек во всем здании.

Выйдя наружу, она почувствовала, что мир вокруг отличается от того, что она покинула.

— Марлин? Джеймс? Муди? Кто-нибудь?

Лили бродила по Министерству Магии, полукрича-полушепча имена друзей. Ответа не было. На ее пути встречались только затемненные и пустые комнаты, и она не смогла услышать ничего, кроме звука собственных шагов.

Еще одна странность — все окна, статуи и двери в вестибюле были нетронуты, хотя всего пару мгновений назад здесь была полная разруха. Было сомнительно, что все смогли так быстро починить, даже если она каким-то образом успела пропустить конец битвы. Казалось, битва вообще никогда не случалась.

«Не будь дурой, Лили», — она сказала себе, когда в ее воображении начали всплывать (одно за другим) все более и более пугающие объяснения. «Не могли все просто исчезнуть, и они не мертвы. Если бы это было так… Ты же не видишь кровь и мертвые тела повсюду?»

Она настороженно осмотрелась вокруг, чтобы убедить себя в том, что ее опасения напрасны.

«А теперь пораскинь мозгами, — продолжила она. — Что бы тут ни случилось, это произошло со мной, а не с другими. Все в безопасности, а я просто… потерялась. Все, что мне надо сделать, это понять, что пошло не так и как я могу это исправить. Может быть, мне надо пройти через ту арку и…»

Лили резко оборвала свой внутренний монолог, потому что тишину пронзил нечеловеческий вой. Задыхаясь, она обернулась и увидела две фигуры в плащах, появляющиеся из мрака. Они заскользили к ней по мраморному полу, как грозовые тучи плывут по небу под дуновением ветра.

— Дементоры! — она закричала, чувствуя как необъяснимый ужас подползает к ее сердцу. Внезапно температура вокруг понизилась.

Она знала, что еще немного — и страх, и безысходность парализуют ее, так что она быстро достала палочку и выкрикнула «Expecto Partonum!»

Привычная серебристая лань выпрыгнула с конца палочки и прогнала оголодавших существ. Они зашипели и возвратились обратно в тень. Лили поблагодарила себя за то, что когда-то разучила это сложное заклинание и отправилась прочь из этого места.

Она выбежала из здания и аппарировала на другой конец Лондона. И рухнула на асфальт, спрятав лицо в ладонях, пытаясь избавиться от всех тех ужасных воспоминаний, что заполонили ее ум. Смерть ее матери, драки с сестрой, ужасная ссора и расставание с ее лучшим другом Северусом. Некоторое время она была похожа на раненое животное, парализованное и беззащитное.

Но вскоре эффект от дементоров ослабел и она смогла собраться и отогнать все тягостные воспоминания.

«Сконцентрируйся, — приказала она себе. — Где все? Почему в Министерстве дементоры? И почему они атаковали меня?..»

Все случившееся казалось полной бессмыслицей. Дементоры должны быть под контролем Министерства. Им не разрешалось трогать никого, кроме беглых преступников. Так почему же они пытались высосать жизнь из нее?!

Лили все еще мерзла и внезапно поняла, что это было не из-за дементоров.

Снаружи шел снег. Снег. Она сидела в холодном, мокром сугробе в середине июня, до костей промерзая в своем легком летнем платье и тонком кардигане. Люди на другой стороне улицы все были в добротной зимней одежде, а здания вокруг были украшены рождественскими гирляндами.

— Что за… — она начала произносить вслух, но так и не нашла подходящего ругательства, как вдруг ее мозг наконец нашел разумное объяснение всем загадкам, возникнувшим перед ней.

Каким-то неведомым образом она, должно быть, перенеслась во времени. Она не могла вникнуть, как и почему, но совершенно точно была не там, где предполагала ранее.

Но где и когда она была? Очевидно, сейчас Рождество, но какого года?

— Извини, — она обратилась к первому прохожему на улице — молодому человеку, который выглядел, будто он только ушел с вечеринки. — Не мог бы ты сказать, какой сегодня день?

— О, сегодня воскресенье. Двадцать первое число, — ответил он. Его взгляд прошелся по ее совершенно неподходящей одежде, и она лишь надеялась, что он не будет спрашивать, как ей в голову пришла мысль носить летнее платье в середине зимы.

— А, спасибо, — Лили неловко улыбнулась. — Эм, я знаю, что это прозвучит немного странно, но не мог бы ты еще сказать, какой сейчас год?

Он уставился на нее. — Ты не знаешь, какой год сейчас?

— Слушай, не буду тебе врать, — она усмехнулась. — Я тут недавно переместилась во времени и не уверена, это будущее или прошлое, так что мне надо выяснить, какой сейчас год.

— Да, ненавижу, когда такое происходит, — рассмеялся парень. Как Лили и надеялась, он принял это все за шутку.

— Сейчас 1997. Декабрь. Это тебе помогло?

Да. А еще она почувствовала, будто в нее только что выстрелили из пушки.

— Да, спасибо большое. Это было очень любезно с твоей стороны, — ее голос дрожал, и она быстро ретировалась. Ее снова потряхивало, но теперь в этом нельзя было обвинить холод.

Видимо, она умудрилась влезть в проблемы еще худшие, чем только могла себе представить.